Распознавание уток на расстоянии

А.Г. Раснер

Охота с подъезда на водоплавающую дичь

ВВЕДЕНИЕ

 

Разнообразны породы уток, водящихся в нашей стране, разнообразны и условия их жизни. Соответственно этому различны и способы охоты на эту, встречающуюся местами в большом количестве, дичь.

Самым интересным, самым богатым впечатлениями, самым активным и вместе с тем самым трудным способом охоты на уток и остальную водоплавающую дичь является охота с подъезда.

Эта охота требует от охотника знания особенностей и повадок каждого отдельного вида, сообразительности, выдержанности, а также умения стрелять на предельных для дробового ружья дистанциях. Но это не все: она еще требует от охотника умения в совершенстве управлять челноком всеми способами, известной физической силы и порою неустрашимости и отваги.

Она дает охотнику широкую возможность наблюдать и изучать жизнь птиц в природной обстановке. Она дает также много спортивного удовольствия и, если охотник сам неплох, обильную добычу.

Эта охота мало известна и широко практикуется лишь там, где она родилась, т. е. на Финском заливе под Петербургом, частично на Ладожском озере и еще кое-где. На таком богатом водоплавающей дичью водоеме, как озеро Ильмень, с прилегающими к нему бесчисленными озерками, она не производится вовсе.

За границей эта охота пользуется популярностью и производится главным образом на морских и океанских побережьях по зимующим там уткам предпочтительно из малокалиберных пушек, производящих в многосотенных табунах жестокие опустошения.

В литературе этот способ охоты описан очень слабо. Если что и встречается, то это больше относится к разновидности подъездной охоты, более легкой и всякому доступной охоте на вылетку, производящейся по зарослям. О подъездной же охоте на чистоводье — почти ничего. Однако это не значит, что подъездная охота не популярна. Напротив, число сторонников подъездной охоты очень велико и растет с каждым годом.

Этот способ охоты стоит того, чтобы о нем знали, им заинтересовались и им занялись охотники-утятники, отстреливающие водоплавающую птицу для государственных заготовок дичи, и в первую очередь бригады охотничьих колхозов.

 

ТЕХНИКА ЕЗДЫ

 

Езда на челне и подъезд к уткам производится трояким способом: на веслах, на.пропешке и на правилке.

Весла для езды на челне употребляются более короткие, но с широкими лопастями. Во избежание скрипа и стука дерева о железо, то место весла, которым оно трется об уключину, обивается кожей, причем на верхней стороне обитого кожей места наколачивается ободок из толстого кожаного ремня, чтобы весла, когда их приходится внезапно бросать и хватать ружье, не выскочили из уключин.

При езде вдвоем гребец гребет обычным способом, сидя спиной к носу челна, но при езде в одиночку этот способ езды во многих случаях непригоден, например, при охоте по извилистой реке с береговыми зарослями, из которых возможен взлет утки. В таких случаях гребут «поддавками»: охотник сидит на кормовой скамейке лицом к носу челна и гребет, не притягивая к себе руки, а отталкивая.

При езде на двух парах весел без рулевого второй гребец гребет таким же образом, заменяя рулевого и гребца. Научиться так грести нетрудно с первого же раза. Езда на пропешке уже несколько сложнее. Пропешка — это весло длиною до 3 — 3 '/ 2 метров, имеющее узкую, длинную лопасть и на верхнем конце — «костылек». Пропешкой толкаются с одной стороны челна, упираясь концом лопасти в дно. При первом уроке новичок приходит в отчаяние: челн упорно отказывается продвигаться в желательном направлении и проявляет склонность двигаться боком. Новичок напрягает все силы, на лице его выступает пот, мускулы рук устают, а челн вертится на одном месте, точно он корни пустил. В чем же дело? А дело в том, что челн без киля - пропешка в одно и то же время заменяет и двигатель, и киль. Если встать на корму и толкнуть челн, поставив пропешку против тога места, где у лодки киль, он пойдет прямо.

Пропешку нужно упирать в дно у самой кормы и отталкиваться лишь легким движением, без усилий. Челн скользит вперед, и охотнику остается после каждого толчка отводом лопасти пропешки в ту или другую сторону давать ему точное направление. Со временем приходит навык, и челну дается точное направление уже во время толчка пропешкой нажимом в ту или иную сторону.

Толкаться выгоднее с правой стороны, так как охотник стоит при этом в полоборота левым плечом вперед и при взлете может стрелять, не меняя положения корпуса. При езде на пропешке с левой стороны охотник принужден тратить одну, столь дорогую, секунду на поворот, и это, конечно, отражается на успехе стрельбы.

При езде по чистоводью, траве или жидкому камышу пропешку не нужно вытаскивать из воды всю, как это делается при езде с шестом, а заносить вперед ребром лопасти по воде. В густых камышах приходится вытаскивать ее уже всю, заносить по воздуху и бесшумно опускать в воду у самого борта в вертикальном положении.

Ездить на пропешке гораздо легче, чем на веслах, и охотник гораздо меньше утомляется, что на охоте имеет немаловажное значение.

При навыке по чистоводью можно толкаться даже одной рукой, и челн тем не менее идет послушно.

Рис. 1. Гребля правилкой (вид сбоку)

Езда на правилке дается новичку еще труднее, но если он овладел техникой езды на пропешке, то половина задачи уже решена. Неопытные ездоки, не усвоившие приемов езды на правилке, подгребают ею то с одной, то с другой стороны, перекидывая ее через челн. Таким способом, конечно, ник каким уткам не подъехать, и его нужно признать совершенно непригодным.

Действуют правилкой следующим образом: та рука, со стороны которой гребут, охватывает правилку в 10—15 см от начала лопасти, вторая держит правилку за костылек. Правилку заносят насколько возможно вперед и, опустив лопастью в воду в вертикальном положении, сильным движением тянут к себе вдоль самого борта, стараясь, чтобы лопасть правилки по возможности больше заходила под челн. Это первая половина операции, от которой челн делает движение вперед с небольшим уклоном в сторону, противоположную той, с которой гребут.

Рис. 2. Гребля правилкой (вид сверху)

Назначение второй половины операции — выровнять ход челна, и производится она таким образом: движением кисти руки, держащей правилку у лопасти, последняя поворачивается к борту челна плашмя, в то время как рука, держащая костылек, делает резкое и сильное движение к челноку. Таким образом, корма получает толчок в сторону, и ход челна выравнивается. Для новичка, уже умеющего толкаться, полезно напрактиковаться в езде на правилке по неглубокому месту, где можно исправлять неизбежные вначале ошибки, пользуясь дном. В начале езды на правилке, от неумелых движений ею, получается резкое колыхание челна с бока на бок, но постепенно приходит опыт, движения становятся более плавными и уверенными, и колыхание челна, очень вредное при подъезде к строгой птице, сходит почти на нет.

При подъезде на чистоводье уже прямо необходимо грести с правой стороны, так как, во-первых, насторожившаяся утка может заметить поворот головы, а движение корпуса охотника — колыхнуть челн, во-вторых, дороги не секунды, а мгновения, в которые можно пропустить время для выстрела по сплывшимся уткам. При подъезде в ветреную погоду, когда подгоняемый попутным ветром челн идет нежелательно быстро, можно тормозить ход его, подгребая в обратную сторону, т. е. от кормы к носу.

При охоте с подъезда в начале весны, когда еще не выросла трава, в тихую погоду облегчает подъезд и сильно увеличивает добычливость маленький бесшумный двигатель. Электромотор постоянного тока в 220 вольт, герметический, с последовательной обмоткой, мощностью в '/ 4 силы, вполне достаточен для этой цели, так как при подъезде большой скорости не требуется. Мотор находится под кормовой палубой, небольшой винт (около 15 см в диаметре) включен в железную рамку. Включение мотора, перемена скоростей осуществляется на три положения. Все управление прикреплено к фальшборту и находится под рукой охотника. Три аккумулятора, на 80 вольт каждый, незначительной емкости, но весящие около 100 кг. заметно погружают челн. Охотник может сидеть не на скамейке, а на дне челна, и в таком случае высокая маскировка излишня. Невысокий козырек из фанеры, с углублениями на верхней его стороне для наблюдений за утками, вполне достаточен. Благодаря глубокой посадке челна и низкой маскировке, а также отсутствию боковой качки, челн для уток совершенно неотличим от плавающих льдин, и подъезд в меру удается неизменно каждый раз. Шум мотора напоминает легкое жужжание пчелы и настолько незначителен, что утки на него внимания не обращают.

 

ПОДЪЕЗД

 

Подъезд к водоплавающей дичи производится тремя способами: по прибрежным зарослям камышей и тростников, на чистоводье из-за маскированного челна и на чистоводье же из-под паруса на челне или на лодке.

Самым распространенным и наиболее простым и легким способом подъезда нужно считать подъезд по зарослям. Этот способ охоты было бы вернее назвать охотой на вылетку, так как стреляют главным образом вылетающую перед охотником утку. Для этой охоты употребляется какая угодно посудина, лишь бы она отвечала следующим условиям: достаточно легко проходила по зарослям камыша даже в местах неглубоких, где преимущественно держится утка; обладала бы достаточной устойчивостью, чтобы не колыхалась при повороте охотника к вылетевшей сбоку утке; и, наконец, была бы не тяжела и достаточно подвижна в камышах. Тяжелая и неповоротливая лодка быстро утомит охотника. Всем этим требованиям в полной мере отвечает правильно построенный подъездной охотничий челн.

Подъезд по камышам обычно производится вдвоем: один охотник «гонит» челн, по возможности бесшумно, по камышам, придерживаясь кормовых мест, а второй сидит или стоит в передней части челна с ружьем наготове и стреляет по вылетающим или плывущим перед челном (нелетным) уткам. Охота не хитрая, всякому доступная, и в ветреную погоду, когда шум тростников заглушает шум, производимый даже неопытным толкачом, очень добычливая, так как в такую погоду утка вылетает близко. Этот способ охоты, дающий дешевые победы охотнику, даже очень мало знакомому с утками, особенно излюблен городскими охотниками. В местностях, богатых зарослями и утками, к услугам таких охотников всегда имеются наготове опытные толкачи из местных жителей, обычно мастера своего дела. Они возят охотников по им хорошо известным кормовым местам, возят плавно, без толчков и колыханий, и настолько бесшумно, что утки даже в тихую погоду часто вылетают в меру хорошего выстрела. Охотнику остается только стрелять.

Но такая стрельба не всякому по душе и охотнику скоро наскучит. Ошибочно считать, что охоту на вылетку можно производить только вдвоем, что стрелка и толкача нельзя совмещать. Это далеко не так. Из подъездного челна прекрасно можно охотиться на вылетку и одному, причем охота в одиночку представляет гораздо больший интерес. Тут охотнику нужно самому уметь управлять челном и уметь находить дичь, успеть вовремя выстрелить в поднявшуюся птицу и не потерять убитую. Главной помехой успеху охоты на вылетку в одиночку является то обстоятельство, что при вылете утки охотнику нужно нагнуться за ружьем, причем он теряет птицу из глаз и, естественно, выстрел запаздывает.

Рис. 3. Подъезд к уткам на замаскированном челне

При охоте из подъездного челна это обстоятельство легко устранимо следующим образом: на челн ставится передняя часть стенок и на первые две дуги натягивается часть палатки, на которую в сложенном виде кладется задняя часть стенок. Получается подобие платформы, на которую и кладется готовое к выстрелу ружье. Таким образом, оно лежит на уровне груди охотника, взять его можно, не сводя глаз с поднимающейся утки, и несколько дорогих, решающих дело секунд сэкономлено. Кроме того, гнать челн нужно не шестом, а пропешкой, которая ребром лопасти «режет» воду, почему ее после толчка поднимать кверху не нужно. При взлете уток пропешку просто выпускают из рук, и она костыльком ложится между фальшбортом и стенками. Вначале, конечно, неизбежны недоразумения, как с пропешкой (не знаешь, куда ее деть), так и с ружьем, но скоро дело налаживается, и охота идет вполне успешно. Нужно только, услышав взлет, не искать глазами утку, а, выпустив пропешку, схватить ружье, так как тем временем утка сама окажется в поле зрения и может быть бита вовремя. Лучшая погода, как уже сказано, при ветре. Ехать нужно обязательно против ветра - в пол-. ветра ехать невыгодно потому, что с подветренной стороны утка будет вылетать далеко. Проехав до конца желательного места, возвращаются обратно старой дорогой и вновь направляются против ветра по еще не тронутым местам.

Второй способ охоты с подъезда из замаскированного челна на чистоводье уже вполне соответствует названию «подъезд». К сидящим на открытой воде уткам нужно приблизиться на выстрел таким образом, чтобы не спугнуть их раньше времени. Для этого уже недостаточно поверхностных знаний. Чтобы с успехом выполнить подъезд, нужно, во-первых, хорошо управлять челном, во-вторых, хорошо знать характерные особенности каждого отдельного вида уток, и, в-третьих, — уметь пользоваться ружьем на предельных дистанциях. Практикуется эта охота главным образом по пролетной нырковой утке, держащейся преимущественно на открытых мелководных пространствах. В некоторых местностях она является единственно возможным способом охоты на нырковых уток. Челн маскируется применительно к окружающей местности: вблизи камышей — камышом же, вблизи кустов — кустами. В местностях каменистых, где из воды выступают разной величины камни, — под камень (надетою на переднюю половину челна палаткою, окрашенною под цвет камней). Утка привыкает к местности, и знакомые ей предметы ее не пугают. Чем меньше и ниже приближающийся к уткам предмет, тем меньше вызывает он у них подозрений, почему маскировка должна быть по возможности низкой, лишь бы она скрывала от пытливого глаза уток как самого охотника, так и все его движения при работе правилкой или пропешкой. Чтобы челн казался уткам маленьким, нужно курс держать прямо на них и не показывать им челна в профиль. Приближаться к уткам нужно медленно вообще и замедляя ход по мере приближения, причем челн должен подвигаться плавно, без боковой качки. Если утки обратят внимание на челн и прекратят кормежку, необходимо остановиться и не подвигаться до тех пор, пока они не возобновят кормежку или не примут спокойное положение.

Рис. 4. Утка при подъезде к ней на замаскированном челне

Если есть ветер, то ехать нужно по ветру, тормозя излишнюю скорость правилкой или пропешкой.

Если охота производится на фарватере реки, ехать обязательно по течению.

В солнечный полдень можно пользоваться солнцем, подъезжать по прямой от солнца к уткам — птицы, как и люди, плохо видят против солнца. Не следует ехать к только что севшим уткам, а дать им сначала осмотреться и успокоиться. Не стоит подъезжать к нырковым уткам вечером, так как они, насытившиеся за день и готовые к отлету на ночевку, при малейшем подозрении улетают. Наоборот, утром, особенно в морозное осеннее утро, голодные нырки гораздо податливее, так как больше обращают внимания на корм, чем на опасность.

Если утки очень строги и обычного подъезда не выдерживают, то иногда удается приучить их к виду челна, выполняя подъезд -в несколько приемов: подъехав, скажем, шагов на 300, подождать минут десять и затем опять продвинуться шагов на 50, и так продолжать до тех пор, пока утки не окажутся в сфере действия дробового выстрела. Привыкнув к челну, утки в конце концов перестают обращать на него внимание. Возможно таким способом подобраться к строгим уткам шагов на 40 и долго наблюдать их жизнь.

В конце осени, когда значительные табуны крякв днюют на открытых водных пространствах, подъезд к ним безнадежен, и никакие ухищрения не помогут. Однако, если табун расположился в местности, где из воды выдаются камни, то при соответствующей маскировке и правильном выполнении подъезда успех обеспечен.

Между прочим, каменистые отмели, как бы далеко от берега они ни находились, — любимое местопребывание днюющих уток, и ни один пролетный табун такого местечка без внимания не оставит.

Подъезд возможен также и в лунные ночи, особенно во время пролета, когда утиные стаи, прилетевшие издалека, опускаются на отдых. Ночной подъезд удается лишь при соблюдении абсолютной тишины. В ночной тишине особенно отчетливо и ясно слышны все звуки и шорохи, и, чтобы избежать их, нужно быть чрезвычайно осторожным и внимательным. При ночном (лунном) освещении все предметы, какого бы цвета они ни были, кажутся черными, и лишь белый цвет менее заметен. Поэтому при ночном подъезде употребляется белая маскировка и подъезжать полагается только против луны, так как, если смотреть против луны, то и белый цвет кажется черным. Чтобы не подшуметь объектов подъезда случайным стуком пропешки или правилки об челн, борта его полезно обхватить чем-нибудь, заглушающим звук: толстой тканью или шкурою мехом наружу. В лунные ночи утки проявляют оживленную деятельность —кормятся, шлепая лапками по воде, полощутся, перекликаются, чем и выдают свое местонахождение. К кричащим же среди камышей уткам подъезжать нет смысла, так как шум трущегося о борта камыша настолько явственно слышен ночью, что утки, заслышав его издали, замолчат и отплывут в сторону.

Зато утки, сидящие в небольших кустах камыша, к которым можно по чистой воде подъехать бесшумно, дают хорошую добычу.

Подъезд по чистоводью производится как вдвоем, так и в одиночку. Охота вдвоем, конечно, легче, в одиночку — интереснее.

Рис. 5. Подъезд к уткам под парусом (вид сбоку)

При охоте с подъезда по чистоводью серьезную услугу при розыске уток оказывает хороший бинокль. Там, где простым глазом видна лишь пустая водная поверхность, бинокль укажет сидящие табунки уток.

Третий способ подъезда к водоплавающей дичи — охота из-под паруса — производится также исключительно на открытых водных пространствах, и притом лишь осенью, по молодым уткам. В местностях не очень оживленных подъезд из-под паруса выдерживают почти все виды нырковых уток, кроме гоголей. При этом способе охоты лучшей и наиболее подходящей для этой цели посудиной опять же является подъездной челн. Если к нему приспособить кливер, выдвижной киль и глубокий руль, то он идет галсами не хуже яхточки.

Подъезжать к уткам из-под паруса нужно, в противоположность подъезду из замаскированного челна, держа курс не прямо на уток, а как бы проезжая мимо них, но с расчетом поравняться с ними на выстрел.

Завидя приближающийся парус, утки начнут отплывать в сторону от его курса. Этот маневр уток не должен ускользнуть от внимания рулевого, и он в свою очередь также должен менять постепенно курс, иначе, поравнявшись с утками, их не достать и дальним выстрелом. Менять галс вблизи уток не следует, так как этот маневр их неминуемо спугнет, — лучше проехать дальше, и, переменив галс, повторить подъезд.

Успех охоты из-под паруса, в противоположность охоте на вылетку, находится главным образом в зависимости от способностей стрелка. Стрелять из быстро несущегося челна по качающимся на волнах, точно на качелях, уткам — дело весьма сложное и требует много ловкости и сообразительности, принимая во внимание движение челна и уток, а также скорость и направление ветра. При подъезде к черневым стрельба несколько облегчается, так как, если они сами не поднимутся, их можно принудить подняться, а по поднявшимся стрельба уже несколько проще; сауки и синьги иногда подниматься упорно не желают, а после первого выстрела исчезают под водой.

Рис. 6. Подъезд к уткам под парусом (вид сзади)

Часто желательный результат получается при направлении челна прямо на них, но не всегда, так как иногда они просто расплываются и тогда с ними хлопот много, но зато и охота становится интересней.

При подъезде к чомгам следует держать курс прямо на них. Чомга вначале будет по своей привычке удирать ныряя, но при свежем ветре расстояние между нею и челном будет быстро сокращаться, и она, видя, что ее настигают, поднимется на крыло.

Этого только и нужно охотнику, чтобы влепить ей заряд дроби.

При слабом ветре стрельба проще, но зато осторожнее и утки, и стрелять приходится на расстояниях, почти предельных, дающих большой процент подранков. Легкие подранки, конечно, пропадают, но и с тяжело ранеными утками хлопот много.

При охоте в одиночку при некоторых положениях, когда нельзя выпустить из руки руля, приходится стрелять одной рукой, что вполне возможно, если вес ружья посилен охотнику.

При случайном подъезде на обычном подъездном челне без киля и руля большую пользу приносит небольшой кливер. При наличии кливера можно в нужный момент обойтись без правилки и при стрельбе пользоваться, как обычно, обеими руками.

Многие охотники при подъезде предпочитают пользоваться огромными ружьями шестого и четвертого калибра. Такие «пушки» имеют, конечно, большой смысл при стрельбе по табунам, давая обильную добычу.

При стрельбе же по одиночкам или парам они, давая верное поражение птицы на сто и более шагов, умаляют интерес подъезда, так как на такое расстояние к большинству уток подъехать несложно. При охоте с такими дальнобойными и громоздкими ружьями обязательно нужно иметь и ружья нормальных калибров, так как для добивания подранков громоздкие ружья неудобны.

 

КРЕПОСТЬ УТОК НА РАНУ

 

Среди охотников не утятников существует мнение, что утки, особенно нырковые, очень крепки на рану, почему стрелять их следует самыми крупными номерами дроби и из особо дальнобойных ружей. Это мнение верно только отчасти, и то лишь относительно некоторых пород нырковых уток — турпана, синьги, морянки (саука) и отчасти морской черни. Остальная же утка, особенно летняя, молодая, которая обычно умирает даже от одной дробинки седьмого номера, попавшей в убойное место, нисколько не крепче лесной дичи.

С наступлением холодов, когда птица ожирела и оделась в прочное зимнее оперение, чувствительность ее к ранам, конечно, уменьшается, но все-таки приписывать ей какую-то исключительную крепость нет никаких оснований. Из хорошо одетого осеннего гоголя в 50 шагах шестым номером дроби можно сделать «котлетку», а стреляный при тех же условиях черныш, пожалуй, отлетит.

Одной из главных причин кажущейся чрезвычайной крепости уток нужно считать ошибку сухопутных охотников в определении расстояния на воде. Дело в том, что все предметы на воде кажутся гораздо ближе, чем они находятся на самом деле. Отсюда неверно направленный выстрел — и утка улетает, а у охотника остается вполне искреннее убеждение, что утке заряд мелкой дроби нипочем. Крупная дробь, конечно, медленнее теряет начальную скорость, почему ошибка в прицеливании меньше, утка падает, хотя не всегда мертвою, но создается впечатление, что крупная дробь ее берет.

Также влияет на успешность стрельбы неудобное без привычки положение стрелка, тем более что большинство челнов особой устойчивостью не отличается. Способствуют неудачным выстрелам также «мертвая зыбь» и волна: охотник не замечает в момент выстрела отклонения стволов от цели и после последовавшего промаха проклинает крепость утки.

Особенно велики ошибки охотников при стрельбе по крупным птицам — гусям и лебедям, так как крупная птица кажется еще ближе, чем мелкая.

При подъездной охоте ошибки при определении расстояния особенно чувствительны, так как сводят к нулю весь затраченный на подъезд труд. Неопытные охотники при подъезде открывают огонь на сотню и больше шагов, в то время когда к смирно сидящим уткам можно было бы подъехать на верный выстрел.

Практика, конечно, — лучший учитель, и ошибки эти, постепенно уменьшаясь, вскоре сойдут на нет. Чтобы избежать ошибок в определении расстояния на воде, легко можно напрактиковаться в мелких местах, доступных сапогу охотника, определяя мысленно расстояния до различных предметов (камней, кустиков камыша, вбитых колышков) и затем шагами проверяя правильность определений.

 

РАСПОЗНАВАНИЕ УТОК НА РАССТОЯНИИ

 

При охоте с подъезда необходимо уметь распознавать уток на расстоянии, особенно при охоте на уток нырковых. При охоте на уток болотных это не столь важно, так как все шесть видов этой породы вполне годятся для пищи, чего нельзя сказать огулом про уток нырковых.

Прежде чем начать подъезд, следует увериться, что труд будет не напрасен и при удаче добыча может быть использована для стола.

Кстати, не лишним будет поговорить о съедобности различных видов нырковых уток. Вкусовые качества нырковых уток находятся в зависимости не только от вида уток, но и от корма, имеющегося в данной местности.

Красноголовая и хохлатая чернь, питаясь пищей болотных уток, обладают очень вкусным мясом независимо от местности.

Гоголь питается как животной, так и растительной пищей, а при недостатке ее не отказывается и от рыбки. В местностях, богатых его основной пищей, мясо гоголя очень вкусно, и несъедобный гоголь может считаться исключением из общего правила.

Мясо морской черни качеством несколько ниже первых трех видов, но все же достаточно лакомое.

Турпан также вполне пригоден в пищу, только мясо его более жестко, чем у предыдущих нырков, а кожа — хоть на подошву.

Саук (морянка) в иные годы вполне пригоден в пищу, даже вкусен, причем жир его рыбой не пахнет. Обычно же он несъедобен, особенно если не потрошен свежедо-бытым.

Синьгу и лутка нельзя назвать несъедобными, но и восторгаться их вкусом также не приходится.

А вот большой и средний крохали отзываются рыбой, которой большею частью они кормятся. Молодой крохаль еще туда-сюда, если содрать с него кожу и удалить весь жир, который главным образом и пахнет.

Гагары — чернозобая и краснозобая — уже окончательно в пищу не пригодны, и мясо их вкусом мало отличается от мяса тюленя.

Есть еще две птицы, считающиеся несъедобными, — это лысуха и чомга.

Лысуха попала в этот разряд совершенно незаслуженно, так как вкус ее мяса превосходен и не уступает мясу погоныша ни в чем.

Чомга даже названа «поганкой». Вкусовые качества ее не ниже таковых морской черни, но чем она питается — точно не установлено. При вскрытии сотни желудков чомги, добытых во всякое время года, дня и ночи, и признаков рыбы не встречается. А между тем рыбешка находится в зобах почти всех уток, как нырковых, так и болотных, даже у некоторых куликов: большого кроншнепа, морской сороки и большого улита. По Брему, она (чомга) питается лягушками, рыбами, головастиками, насекомыми и растениями, но ведь это обычная пища всех уток. А желудок чомги не имеет сильных мускулов и не содержит песку для перетирания пищи, что указывает на то, что она питается чем-то легкоперевариваемым.

Сидящих в отдалении нырковых уток определить не так уже трудно, если хотя некоторое время наблюдать за ними, так как каждый вид отличается от другого то поведением, то размерами, то окраской оперения.

В осеннее время гоголи хорошо отличимы от всех других видов по их (издали кажущемуся пегим) окрасу и заметной разнице в величине, так как самец гоголя чуть не вдвое крупнее самки. В брачный период самцы кажутся то совершенно белыми с черной головой (когда повернутся зобом), то черными (когда уплывают), а между ними -маленькие пегие самки. Смешаны они могли бы быть лишь с большими крохалями, но те почти вдвое больше гоголей по величине, в которой им мало уступают самки. Осенние крохали, как большие, так и средние, отличимы от других нырков по их длинным, как у болотной утки, корпусам, причем они частенько плавают, опустив длинный клюв на воду, отчего кажутся еще длиннее. Вынырнув на поверхность воды, они заглатывают пойманную рыбку, которую у них стараются отнять кружащиеся над ними чайки. Над другими утками чайки не кружатся, и это обстоятельство тоже может служить отличительным признаком.

Лутки, окрашенные почти так же, как гоголи, лишь несколько светлее, в отдалении тоже кажутся пегими или пестрыми, но у них нет разницы в величине между полами, и потому с последними они смешаны быть не могут. Кроме того, лутки держатся плотной кучей, а гоголи сплываются лишь изредка или при беспокойстве.

В брачном наряде лутки (самцы) в отдалении кажутся совершенно белыми, и не только корпусом, но и головою, почему резко отличаются от всех остальных нырков.

Чернь хохлатая и чернь морская осенью очень схожи между собою — разница только в величине, — и не всякий охотник сможет в отдалении отличить один вид от другого. Лишь при приближении к ним становится по их поведению ясно, с которым из видов мы имеем дело. Хохлатая чернь сидит на воде грациознее и при приближении к ней охотника, не переставая кормиться, начинает отплывать и, лишь серьезно обеспокоенная, прерывает кормежку. Морская же чернь сидит на воде более кургузо, вид у нее далеко не изящный; окрашена она несколько светлее черни хохлатой. В брачном наряде эти оба вида смешать уже никак нельзя: хохлатая чернь совершенно черна, лишь у селезней белые бока, а у морской черни самки почти черные, в то время как селезни очень похожи окрасом на кряковых селезней, но у них хвосты лежат на воде.

Красноголовую чернь в осеннее время на чистоводье табунами встретить трудно, потому что пролет ее происходит рано, в то время как подъездная охота по ныркам еще не производится за их отсутствием. В брачном наряде самцы махровой черни окрасом, несмотря на то, что головки у них коричневые, похожи на селезней морской черни, лишь размерами они меньше, а самки кажутся темно-коричневыми.

Сауки в отдалении распознаются довольно легко. Табун сауков держится плотной массой, а кормящиеся сауки резко отличаются от всех остальных нырковых уток тем, что на поверхности воды появляются не внезапно, а постепенно: сначала показывается голова, затем верхняя часть спины, и только через несколько секунд выплывает вся утка. И еще особенность: при совершенно тихой воде сауки кажутся почти черными, за исключением старых селезней, которые кажутся почти белыми. На волне же сауки кажутся почему-то гораздо более светлыми, почти серыми. Кормятся они не всегда на одном месте, как это обычно у других нырков, но часто кормятся, подвигаясь вперед, причем появляются на поверхности воды шагах в пятидесяти от места погружения.

Синьги в отдалении похожи на сауков, но не проявляют такой подвижности; все одинаково темны и, когда, приподнявшись на лапках, хлопают крыльями, — у них не видно, как у сауков, белого брюшка.

В брачном наряде синьги кажутся совершенно черными и легко могут быть смешаны с турпанами, однако в бинокль можно заметить отсутствие у них на крыльях белых зеркал, чем они и отличаются от турпанов. В осеннем оперении турпаны издали кажутся совершенно черными и кургузой посадкой очень похожи на морскую чернь, которая от них отличается лишь менее темным окрасом и белым брюшком.

Чомга, с мало выдающимся над водою темным корпусом, при высоко торчащей белой шее, не может быть смешана ни с какими другими нырками. В плотные многочисленные табуны она никогда не сбивается. Встречается обычно одиночками, парами, тройками и всегда порознь. В весенний пролет встречаются стаи до 50 голов, но всегда в некотором расстоянии пара от пары.

 

ПОДЪЕЗД К НЫРКОВЫМ УТКАМ

 

Первое место среди нырковых уток принадлежит гоголю. Эта крупная и плотная, чрезвычайно проворная, умная и осторожная утка — желанная добыча каждого охотника. Однако не всякий охотник может похвастаться большим количеством добытых с подъезда гоголей, так как гоголь — противник серьезный и, чтобы справиться с ним, нужно обладать опытом и знаниями. При подъезде к нему необходимо соблюдать сугубую осмотрительность, чтобы преждевременно не возбудить его подозрительности. Нужно помнить, что, как ни кратковременно пребывание гоголя на поверхности воды во время кормежки, он, прежде чем нырнуть, все-таки успевает проницательным взором окинуть окружающую его местность. Голодные гоголи, вынырнув, остаются на поверхности воды не больше полминуты, но по мере их насыщения этот срок увеличивается все больше и больше, и, насытившись окончательно, они совершенно перестают нырять, занимаясь туалетом. Поэтому, если гоголи вдруг прервут усердную кормежку и начнут отплывать, не поднимая высоко головы, — это значит, что они слегка обеспокоены и отплывают от возбудившего их подозрение предмета просто так, на всякий случай. В таком случае нужно не увеличивать скорость продвижения, а наоборот — задержаться, если это возможно, хотя бы гоголи отплыли на значительное расстояние, и возобновить подъезд лишь тогда, когда гоголи снова примутся за кормежку. При повторном приближении гоголи относятся к челну уже доверчивее, «привыкают» к нему, и подъезд обычно удается.

Случается, что гоголи, будучи обеспокоены приближением челна, но не желая расставаться с хорошим кормовым местом, поплывут в сторону с явным намерением пропустить двигающийся на них подозрительный предмет и вернуться на прежнее место. В этом случае нужно челн медленно направить им наперерез. Пока гоголи заметят, что челн все-таки приближается к ним, и учтут опасность, расстояние обыкновенно сокращается настолько, что можно с успехом стрелять.

Когда гоголей немного, и они ныряют одновременно, и расстояние до них не превышает 80—90 шагов, а продолжать медленный подъезд по каким-либо причинам рискованно (например, приближается посторонняя лодка), то, чтобы ускорить развязку, нужно, как только все гоголи окажутся под водой, гнать на них с возможно большей скоростью, не произведя, однако, лишнего шума. Гоголи хорошо слышат под водой и могут, заслышав приближающийся шум, вынырнуть гораздо дальше, чём это желательно. Должен оговориться, что этот способ пригоден только в том случае, если челн на быстром ходу, оставшись без управления, по инерции идет прямо. Заворачивающий в ту или иную сторону челн помешает стрелять, и охота будет испорчена.

Этот способ можно успешно применять также при подъезде ко всем остальным нырковым уткам, причем хорошим «подводным» слухом кроме гоголей отличаются лишь крохали и чомги. Имея же дело с другими нырками, можно шуметь сколько угодно.

Если удалось подъехать к кормящимся гоголям, то стрелять следует не в то время, когда скрываются под водою последние утки, а, наоборот, когда покажутся на поверхности воды первые. Причина та, что нырнувшие с полным запасом воздуха гоголи, услышав выстрел, устремляются вдаль и вынырнут уже за пределами досягаемости. Если же выстрелить первый раз вовремя, то по вылетающим из воды гоголям можно использовать два ружья.

Вообще этот вылет гоголя из воды чрезвычайно эффектен, свойственен только ему и напоминает вылет из снега тетерева или белой куропатки. Всякая другая утка сначала появляется на поверхности воды и затем уже взлетает.

Задержавшиеся до ледостава небольшие табунки гоголей к этому времени обычно настолько «настеганы», что никакое терпение, никакие знания и опыт не помогут, и подъезд к ним совершенно безнадежен. Исключение составляют одиночки, которых в морозное утро иногда удается взять. Остаются также подранки, но они обычно очень худощавы, и заманчивой добычей их считать не приходится.

. Так как при подъезде часто приходится стрелять на расстояния, превышающие нормальные, то процент подранков естественно больше, чем при охоте на чучела.

Раненый гоголь держится под водой, в зависимости от степени ранения, <

Поделиться:

Воспользуйтесь поиском по сайту: