 |
Обряды сбора урожая. Праздник урожая
|
|
|
|
Обряды сбора урожая
1. Сбор урожая всегда начинался с праздников первых плодов, которые справлялись в течение десятков тысяч лет. Этих праздников было много, поскольку яблоки, груши, ягоды, различные овощи поспевают к разным срокам. В дни, когда плоды созревали, их ритуально готовили и устраивали ритуальную трапезу, очевидно посвященную Мокоши. До этого праздника запрещалось есть яблоки, собирать в лесу ягоды или брать другие дары Природы и полей.
Сложнее дело обстояло и с зерновыми. Страда – дело не легкое и многодневное. Поэтому уборку зерновых начинали не спеша.
Рожь обычно поспевает в первой половине августа. На юге это происходит еще раньше, поэтому начало жатвы не имеет календарной даты.
Первый день страды называется зажинки. Деревня выходила в поле с хлебом‑ солью, только что давленым сыром и пивом. Идти надо было легко – тогда не будет болеть спина на предстоящей работе. Ниве кланяются в пояс: " Добрый день, нива, ядреное жито! "
Зажин начинали с самого густого места. Первые три жмени колосьев откладывали и потом уносили домой, ставили в красный угол, где они маленьким снопом хранились в течение всего года. Потом нажинался первый сноп. Потом первая бабка. На этом работу прекращали.
Первый сноп относили на край поля, где была расставлена легкая трапеза. Там же устанавливали первый сноп и окропляли его пивом, (впоследствии стали окроплять нагнанной из зерна горелкой). Остатки еды закапывались на сжатой части поля. Дома большой сноп ставили на лавку под красный угол, после чего устраивалась основная трапеза. Сноп как бы сидел за столом вместе со всем остальным народом, под него клали монеты. Зерна этого снопа шли на озимый засев поля.
|
|
|
Помимо этой ритуальной трапезы, из зерна нового урожая не полагалось варить кашу или печь хлеб до того, как весь урожай будет собран.
2. Уборка зерновых серпом довольно тяжелое дело. За ночь не успевает разогнуться спина, а с утра снова на поле с серпом на плече. Потому во время жатвы, да и во время всякой тяжелой работы пели. Песни времени жатвы не имеют сакрального значения. Ритуальным и магическим была сама работа под песню. При этом силы всех работников на поле возрастали многократно, и рождался общий ритм действия, который фактически и сложил русский народ с его неповторимой индивидуальностью. На это обратил внимание А. Блок в своем обращении к русскому народу, в " Поэзии заговоров и заклинаний". Блок боялся утраты этого объединяющего нас ритма.
Песня дает силу и выносливость. Утратив свои песни, народ утрачивает и часть своей силы.
3. Наконец нива сжата. Начинаются обряды дожинок. Узкую полоску у края поля всегда оставляли не сжатой. Ее последние колосья затаптывали, прижимали к земле камнем и клали маленький кусочек хлеба. Это жертва мышам, чтобы они не ходили в гумно.
Из другой части этих колосьев плели венок, вплетали в него цветы и одевали лучшей жнице на голову. Кроме этого, " завивали бороду". Для этого, под последними колосьями пропахивали землю, вынимали их с корнями и ими перевязывали оставшиеся колосья. В середину перевязанных колосьев клали кусок хлеба и клинкового сыра. Очевидно, связанные так колосья понимались как рот. После этого жнецы становились лицом к солнцу и говорили заговор. " Дай боже, чтоб легко жилось. Середина не болела, руки не млели, ноги не деревенели, голова не горела". После чего шли домой.
Обряд завивания бороды – дар духу или божеству нивы, который представляются козлом или козой. Эта та самая коза, что ходит на коляду с колядниками. За ней стоит образ Велеса.
|
|
|
Первый хлеб из нового зерна можно было выпекать только после дожинок.
Праздник урожая
1. Этот праздник сложился из нескольких праздничных деяний, близких по времени. Если праздник первых плодов – это благодарение богов малыми дарами, то праздник урожая – это крупный праздник общины: объедение и демонстрация полученного от богов богатства. Это и праздник посвящен роженицам и приходится он примерно на 6 сентября, когда урожай убран, и надо отблагодарить богов за новую пищу. Б. А. Рыбаков указывает, что в этот день ставили трапезы Роженицам.
Народная традиция девятнадцатого века говорит, что 14 сентября должен был быть закончен сев озимых. После этого дня сев уже бессмысленен. Начинается мытье льна, трепание пеньки. В этот день начинаются и бабьи посиделки, избяные беседы. Потому этот день считается началом т. н. бабьего лета. Продолжается это лето до равноденствия.
В этот день добывают живой огонь, который будет храниться в печах всю зиму до весны. С тлеющей головней от живого огня обходят засеянные поля, и так оберегают их от " лиха, притки и призора". Происходит при этом обходе и ритуальное опахивание поля, так, что вокруг полей движется целая процессия с огнем и плугом.
Так же 14 сентября – это день переходя на новое жилище. День новоселья и переноса домового из старого очага.
Делалось это так. В старой избе старуха топит печь. В полдень угли складываются в горшок. Обращаясь к запечному углу, старуха говорит: " Милости просим, дедушка, к нам на новое жилье".
Горшок охватывают полотенцем, закрывают крышкой и несут до нового дома. Там бабка стучит в верею и спрашивает: " Рады ли хозяева гостям? " – " Милости просим дедушку на новоселье", отвечают ей. В доме угли кладутся в печку, прах с полотенца отряхается в новом строении. Горшок разбивается и хоронится под передним углом дома.
В этот же день происходил не совсем понятный нам обряд похорон мух. Очевидно, это магия на ликвидацию насекомых, которым пришло время покинуть лицо земли. По поверьям, утром того же дня, на мокрые луга вылезает угорь, и стряхивает на росу все свои недуги. Потом они цепляются к людям. На поедание угря в прошлом был наложен запрет. Он считался водяным змеем, у которого отобрано жало. Знахари гадали угрями – бросали их, как и змей, на угли и гадали по тому, как угорь на них скачет.
|
|
|
За этим днем следовала вереница дней, которые напоминают святки. В частности в эти дни гадали о холодах и зиме, и много примет, связанных с поведением отлетающих птиц и паутины сохранились до нашего времени.
Наконец, на этот день приходила на Землю матушка Осенина. Пребывает она у нас очень не долго. Всего месяц. И время ее прохладное, но красивое и сытное. Известно, что у Зимы " поповское брюхо". Осенью же, после летних трудов, люди могли поесть вдоволь, без оглядки на запасы.
Матушку Осенину не только подпирает Зима, но и люди упорно не хотят признавать ее приход, называя время с 14 по 24 сентября пусть бабьим, но все же летом. Осенина это терпит, но ждет к себе внимания. Потому в песнях этого времени есть слова: ой осень моя, осень студеная, что ты рано захолодела? – я не ранняя, я не поздняя, уж моя пора пришла…
2. Под праздник урожая попадает и белорусский богач, который приходится на осеннее равноденствие. В этот день на улице ставили длинный стол или несколько столов, иногда по своей геометрии повторявших географию места, где располагалась деревня. В случае, когда собирались на трапезу несколько деревень, пришлый народ садился там, где в этой географической карте располагалось их поселение.
Эта традиция сохранилась не только в Белоруссии, но и у поморов вплоть до двадцатого века, вообще как обязательное условие организации застолий. Очевидно, столы символизировали поверхность земли.
Помимо разнообразной трапезы, на столе помещались туеса и ковши с рожью, пшеницей, овсом, ячменем. За этим столом жрец от имени народа обращался к богам со словами благодарности. Сам богач – это ковш со свечей и зерном, собранным со всей деревни по жменьке от каждого первого снопа. После трапезы он ставился в выбранной избе, где и хранился весь год.
Богач или первый сноп относятся к тем ритуальным предметам, тем воплощенным заклятиям, для хранения которых, как ранее указывалось, нужен храм или какое‑ то специальное строение.
|
|
|
3. Нам важно, что праздники урожая несут в себе потенциал единения землепашцев в общину. И так действительно было на Руси в течение многих веков, до начала столыпинских реформ и советского времени. Общинность отношений была перенесена нашим народом из деревень в город, так, что самой эффективной формой трудовой организации на Руси всегда была артель, где отношения между людьми выходили далеко за пределы чисто производственных.
В отличие от артели, деревенская община предполагает человеческое равенство, включая всех в единообразный цикл от рождения и до смерти. В артели человек имеет большую свободу в работе и в личной жизни. Артель вместе пела во время работы песни, честно делила заработок, ела из одного котла, имела общность судьбы, почитала единых богов (святых). Некоторые члены артели были связанны родственными отношениями. Эту народную артель в значительной степени повторила советская шабашка, а сельская община оказалась единственной животворящей основой колхозов. Сердцевиной общины было коллективное владение землей, которая выдавалась общинникам по своему качеству и числу едоков. Решали этот вопрос старейшины общины.
Насколько артель и деревенская община, просуществовавшие у нас тысячелетия в неизменном виде, требуют своего изменения и обновления – вопрос не только экономический, но и политический, нравственный, духовный. Самое удивительное, что потребность в общине продолжает жить в народном сознании.
Праздники урожая выражают идею независимости народа от господства сил зла, будь то уродливая власть или голод. Поэтому на этих праздниках недопустимо не этичное поведение или переход меры в питье. Все это осталось в весенних праздниках, когда народ показывал здоровье, молодость и удаль. Осеннее время как бы соответствует народной зрелости.
Зрелый, получивший независимость народ, становится ответственным за то, в чем он ранее ответственным не был. И эту ответственность за свою волю зрелый народ обязан нести достойно, опираясь на древний опыт и традицию. Праздники урожая по своей сути есть и благодарение богов, и демонстрация уровня культуры. Ибо только тогда боги сочтут людей достойными помощи. В наше время праздники урожая часто являют примеры жуткого пьянства.
4. Элементы общинности в быту землепашцев сохраняются по сей день. Общинность сохраняется не только в связи с коллективной работой. Например, вся деревня помогает отстроить новый дом молодоженам или семье в случае пожара, (т. н. толока). Общинность проявляется и в организации праздников. Автор был свидетелем одного из деревенских праздников времени уборки урожая в дер. Лядно, Витебской области, в конце августа 1999 года. Расскажем о нем.
|
|
|
На естественно сложившейся площади были поставлены длинные, сделанные на днях из досок столы, (после праздника их разобрали обратно на материал). На столах появилось мясо забитого в колхозе бычка и кабана. Все остальное народ принес с собой. К столу мог присоседиться любой прохожий, лишь бы у него хватило для этого духа и такта. После трапезы играли на гармошке, танцевали, подымали гирю. Профессиональных массовиков – затейников не было. Народ веселился сам.
С утра до трапезы, большой гурьбой, в которой было много нарядных женщин, с песнями обходили дворы деревни. Смотрели у кого самое ладное хозяйство. Хозяйки же выставляли стол с пирогами и питьем. Хозяев благодарили за доброе хозяйство и прием, и шли дальше. Для этого смотра хозяева приводили в порядок свой двор загодя.
К вечеру праздничного дня не было лежащих пьяных, дерущихся или недовольных.
5. На осеннее равноденствие приходится и ярмарка, когда народ съезжается обменять избытки своих товаров посредством натурального обмена. Ярмарка оказывается продолжением праздника урожая, ибо на нее съезжаются люди, чтобы не только обменять, но и показать избытки своего урожая, да и себя показать. Там же даются скоморошеские представления. Продаются традиционные ярмарочные игрушки, природа которых до сих пор не дает покоя этнографам и философам. Игрушки эти живут только на ярмарках, а в другие дни повседневной жизни никакой ролевой функции не выполняют.
Ответ в том, что ярмарочная игрушка покупается родителем ребенку, чтобы он отвлекся, а родитель успел за это время сделать правильный выбор. Вместе с этим, это не просто суетная игрушка, а дар богу торговли. Некогда право ее массового изготовления и продажи на ярмарках принадлежало жрецам. В те далекие времена, эта игрушка несла в себе благоволение бога, и ее покупка оказывалась жертвой Велесу.
6. Наконец, на следующий день после равноденствия чествуют Осень. Чествуют ее играми и песнями, но конечно не так пышно как Весну, и никто ее не закликает, сама приходит.
Рано утром женщины выходят к берегам рек, озер и прудов встречать " матушку Осенину" с овсяным хлебом. Старшая женщина стоит с хлебом, а молодые поют вокруг нее песни. После чего, разламывают хлеб на куски и кормят им домашний скот.
Рассматривая отношение наших предков к времени года, можно увидеть, что на него распространяются представления о старении человека. Это проще всего видно из того, что старый год представляется старцем, а новый – юношей или мальчиком. Но аналогия оказывается и более глубокой. Если весенние праздники справляет юность, то на летних праздниках ведущими становятся мотивы середины жизни. К осени, ведущей жрицей оказывается старшая из женщин. Праздники поздней осени и начала зимы, стало быть, оказываются праздниками стариков.
Старики на Руси никогда не были «старичьем». Даже в середине девятнадцатого века, скверный француз маркиз де Кюстин отмечал, что русские старики имеют гордый взгляд, лихо правят конями, не кланяются знатным особам, и говорят правду. В деревне старики были подлинными хранителями власти, закона и традиций общины. Но что ритуально делали старые люди поздней осенью: собирались ли вместе, поминали былое, пели, уходили в лес, волховали? Этот пласт традиции остался скрытым для нас. Скорее всего, он был связан с магией, которая должна была определить судьбу рода‑ племени. В древности, собрав урожай, наигравшись и навалявшись на печи, немало молодых людей чистили доспехи и уходили в поход с местным князьком. Потому старикам было о чем разговаривать с богами. Поздняя осень и зима – время камлания шаманов. Это время волшебства.
7. Юность и осенью жила по своим законам. После 28 сентября начинают рубить капусту. Это время так и называется капустником, и продолжается оно две недели. Этим фактически и оканчиваются праздники уборки урожая. На капустниках появляются пироги с капустой и начинаются девичьи вечеринки – капустницы. Еще в прошлом веке, в уездных городках России, девицы в нарядных одеждах ходили из дома в дом с формальной причиной – рубить капусту. Гости поздравляли хозяев с капустой. Капусту действительно рубили, но чисто символически, напоказ, а основные мероприятия сводились к вечеринкам, играм и высматриванию невест.
Так начинались осенние игры и посиделки. И здесь просматривается одна коренная черта русского сознания. Делать дело с определенной степенью деликатности и скрытности, с определенной степенью доверия к случаю, иначе говоря, к духам. Русскому сознанию естественно создавать условия для случайности, для ситуации, которая обязательно возникнет, но разрешится неоднозначным образом, произойдет по воле окружающих человека сил. В вульгарном понимании – это русский «авось». В понимании более глубоком – это сознательное действие на проявление Нравственного Закона. Такой характер действий может просматриваться как в мероприятиях рискованного характера, так и в ситуациях чисто игровых, безопасных. Вот, ведь, девицы как бы капусту рубить пришли. И хотя формальность повода всем очевидна, она упорно сохранялась и поддерживалась традицией.
|
|
|
