Андрей ИГНАТОВ. Иван Грозный и колдовские процессы

В публицистических произведениях современник Грозного Иван Пересветов называл бояр и вельмож "чародеями и еретиками, которые у царя счастье отнимают и мудрость царскую". В то время не было страшнее обвинения, чем обвинение в "чародействе". Никогда так не распространялась вера в колдовство, в приворотные и изводящие зелья, никогда так не свирепствовали колдовские процессы и в Западной Европе, и в России, как в XVI веке, в период царствования Ивана Грозного. Человек своего времени, впечатлительный, страстный, увлекающийся, Грозный был подвержен страху колдовских чар и злодейского волшебства. Волна жестоких и массовых преследований по обвинению в ведовстве набирала силу в Европе и перекинулась в Россию.

Поистине роковую роль в "охоте на ведьм" в Западной Европе сыграла книга инквизиторов Генриха Инститора и Якова Шпренгера "Молот ведьм", опубликованная в 1487 году. С этого момента эпизодические преследования по обвинению в колдовстве будут усиливаться и достигнут пика в XVI веке. Вера в чародейство и массовые казни захлестнет европейские страны. Насколько серьезным было распространение веры в колдовство, говорит следующий случай. В 1560 году шведский король надеялся с помощью четырех колдуний остановить наступление датского войска. Но затея провалилась, и одна из ведьм даже попала в плен.

В Англии в 1563 году парламентом был принят закон, который установил различные наказания за колдовство в зависимости от нанесенного вреда. Общее количество жертв "колдовских" процессов в Европе XVI-XVII вв. невозможно определить точно. Тщательные подсчеты на основании всех сохранившихся данных позволяют установить, что казненных было не менее нескольких сотен тысяч, а может быть, превышало миллион.

При обвинении в ведовстве несчастные жертвы были практически обречены. Основным и обязательным элементом процессов над "ведьмами" была пытка. Причем независимо от результатов ее применения обвиняемый признавался виновным в чародействе. Любое поведение жертвы под пытками считалось проявлением вины. Если находились силы переносить ужасы пытки - дьявол помог, а если жертва кричала, значит, звала нечистую силу на помощь. Как правило, никто не выходил из застенков живым, а если и выходил, то только чтобы дойти до эшафота.

Вера в воздействие колдовских чар в этот период получила распространение и в России. Например, страшный пожар Москвы в 1547 году народ считал результатом колдовского воздействия Анны Глинской, бабки Ивана Грозного, которая "вынимала сердца человеческие, да клала в воду, да тою водою, ездя по Москве, кропила, оттого Москва и выгорела". Разъяренная толпа во главе с городским палачом растерзала князя Юрия Глинского в Успенском соборе Кремля и двинулась в село Воробьево, где находился царь. Только его решительные действия спасли Глинских от дальнейшей расправы.

Духовенство, принимавшее участие в работе Стоглавого собора 1551 года, было обеспокоено распространением чародейства в стране. Собор постановил усилить гонения против тех, кто применяет "мудрости еретические".

В знаменитой переписке бежавшего в Литву князя Андрея Курбского и царя Ивана Грозного столкнулись взгляды политических противников о власти. Но поразительно, что их объединяет только одно - вера в колдовское воздействие. Главным аргументом в политических обвинениях Курбский и Иван Грозный называют действием колдовства и чародейства. В своем послании князь Андрей Курбский объясняет порчу нрава царя, его поворот к жестокостям влиянием колдовских чар "злых" советников и особенно влиянием нехорошей наследственности "злых жен-чародеек из иноплеменников", имея в виду царевну Софью Палеолог и мать Грозного Елену Глинскую. В ответном послании Грозный свое охлаждение к бывшим советникам по "избранной раде" также считает результатом колдовских чар протопопа Сильвестра и Адашева, которые "извели" его жену Анастасию. После ее смерти в 1560 году Сильвестра и Адашева осудили, даже не выслушав их оправданий, потому что признали в них злодеев и чаровников.

Князь Андрей Курбский в своем послании к царю упоминает еще один колдовской процесс, связанный с делом Адашева. Вдова Адашева, Мария Магдалина, полька, принявшая православие, женщина добродетельная, как пишет Курбский, была обвинена в колдовстве. Именно ее аскетический и добродетельный образ жизни заставил в ней заподозрить колдунью, способную извести чарами царя. Ясно, как считали в то время, что она пыталась скрыть связь с дьяволом своим примерным поведением. Это стало достаточным основанием, чтобы она и пять ее сыновей были казнены в Москве как "чародеи и ересники".

Выпускник Кембриджа, Бомелей в Лондоне был заключен в тюрьму за колдовство. В 1571 году он стал лейб-медиком Грозного и придворным астрологом, одним из его доверенных советников. "Лютый волхв", как его называло окружение царя, предсказывал ему всевозможные беды и тут же давал рекомендации, как их избежать. Он приготовлял яды для отравления впавших в немилость придворных.

Совершенно поразительным был внешний вид опричников. Они носили отличавшую их ото всех одежду - грубое монашеское платье, на шее у лошадей черной масти, на которых разъезжали опричники, болтались отрубленные собачьи головы, а на кнутовище был привязан клок собачьей шерсти. Сам царь чаще всего носил теперь черную монашескую одежду, под которой был спрятан длинный нож, а на шее его коня, тоже черной масти, привязана изготовленная из серебра собачья голова с огромной пастью. Этот жуткий, апокалиптический вид опричников во главе с Грозным скорее напоминает своеобразную инквизицию в России того времени.

В этот период царствования Ивана IV казни его приближенных происходили по обвинению в ведовстве с целью "извести" царя. При этом трудно определить, где была политическая причина опалы, а где болезненный, необъяснимый страх перед колдовскими чарами. В 1570 году после расправы над жителями Новгорода в Москве проходит массовая казнь высших чиновников: князя Петра Оболенского-Серебряного, печатника (канцлера) Ивана Висковатого (был живым разрезан на части), казначея Никиты Фуникова (сварен живьем в кипятке), боярина Захария Очина-Плещеева, Афанасия Вяземского, который умер от страшных пыток. Одно из обвинений этого сыскного дела состояло в том, что они хотели "извести" царя Ивана Грозного колдовством.

Неожиданная смерть невесты царя привела к новой волне казней. Видные бояре Никита Одоевский, Михайла Морозов, князь Петр Куракин и другие были обвинены по доносу в чародействе, подвергнуты страшным пыткам и казнены. Победителя крымского хана Девлет-Гирея при Молоди талантливого воеводу князя Михаила Воротынского пытали, связанным держали над огнем. Измученного пытками старика повезли в заточение на Белоозеро, но по дороге он умер.

Особенно "не повезло" родственникам многочисленных жен царя. Точно неизвестно количество жен Ивана Грозного, но, вероятно, он был женат семь раз.

Массовые казни, неудачи в Ливонской войне, измена близких царю людей, страшный голод и мор в стране, постоянный страх стать объектом колдовства (свои неудачи он, видимо, приписывал действиям волшебных чар) подорвали физические и душевные силы Грозного.

Конечно, многочисленные кровавые расправы были вызваны политическими соображениями. Но, вероятно, следует различать политические и колдовские процессы. Последние были результатом суеверий, которые Иван IV Грозный разделял со своими современниками, не только в России, но и в Западной Европе.