 |
Период Трех государств (первые века нашей эры—VII в.)
|
|
|
|
Глава первая, в которой повествуется об истории Кореи «от Тангуна до Тэвонгуна»
На фоне окружающих ее сверхдержав Корея кажется маленькой страной, однако следует помнить, что совокупная территория двух корейских государств примерно равна Англии, а их население – численности объединенной Германии. Корейская история тоже может показаться менее значительной по сравнению с богатой событиями историей Китая или Японии, но вглубь веков она уходит не менее далеко.
Седая Древность
Самые ранние следы человека на Корейском полуострове корейские учёные относят к позднему палеолиту. Одно из древнейших жилищ Восточной Азии открыто при раскопках стоянки Сокчанни (около города Конджу, пров. Чхунчхон-Намдо, РК). Это землянка с остатками очага, в котором найдены каменные фигурки животных. Однако, вопрос о том, имеет ли позднее палеолитическое население отношение к предкам корейцев, дискуссионен. Хотя в КНДР такую связь считают несомненной (что продиктовано государственным мифом об исконной связи предков корейцев с нынешней территорией обитания[1]), а на юге эту точку зрения тоже скорее поддерживают, но убедительных доказательств ее пока не представлено.
Ранние памятники неолита датируются VII-VI тысячелетиями до н. э. Неолитическая культура широко представлена по всей территории Корейского п-ова.) Начиная с V-IV тысячелетий до н. э. появляются зачатки земледелия и скотоводства. Известно большое число памятников так называемой кунсанской культуры конца III — начала II тысячелетия до н. э., свидетельствующих о занятиях населения охотой и рыболовством, о зачатках земледелия, ремесла и скотоводства. Можно предположить, что у корейских племён уже была родовая община. Искусство выплавки бронзы пришло в страну из Китая в конце II тысячелетии до н. э., применение железных орудий - с середины I тысячелетия до н. э., однако металлические орудия сосуществовали в Корее с каменными вплоть до начала нашей эры.
|
|
|
Корейские историки утверждают, что громадные керамические сосуды для хранения кимчхи известны со II тысячелетия до н. э., хотя в своем современном виде (в частности, с красным перцем) это блюдо корейской кухни существует от силы 2-3 столетия[2].
Древний Чосон
Государство с таким названием, означающим «Утренняя Свежесть»[3] и ставшим впоследствии одним из главных этнонимов Кореи, существовало на севере полуострова в I в. до н. э. и было покорено ханьским Китаем. Время возникновения этого государства и его географическое положение пока остаются предметом научных дискуссий. Согласно легендам, официально поддерживаемым как на Юге, так и на Севере, корейская государственность началась в 2333 г. до н. э., когда в мире появился Тангун – легендарный основатель корейской нации. Традиционная хронология, используемая в Южной Корее, до сих пор отталкивается от этой даты.
Краткое содержание легенды о Тангуне, самая ранняя из сохранившихся до наших дней запись которой содержится в памятнике XIII в. Самгук юса (Дополнение к истории Трех государств) буддийского монаха Ирёна, сводится к следующему. Однажды к сыну божественного правителя, который спустился на Землю, чтобы управлять делами этого мира, пришли тигр и медведь, желавшие стать людьми. Им был дан совет: запереться на 60 дней в темной пещере, не видя солнечного света и питаясь исключительно полынью и чесноком. Тигр не выдержал такую диету и сбежал, а медведь по истечении заданного срока превратился в женщину столь неописуемой красоты, что сын правителя на ней женился. Плодом этого брака и был легендарный Тангун, основавший первое государство корейцев. Он же научил корейцев возделывать просо[4].
|
|
|
По мнению корейских историков, легенда о Тангуне отражает определенные исторические факты, «являясь источником духовного пробуждения во времена национального кризиса», но несмотря на желание ученых-националистов обоих корейских государств сделать из него историческое лицо (в КНДР «обнаружили» могилу Тангуна, в РК выходит серия материалов о Чосоне того периода), личность его примерно равнозначна личности русского царя Гороха.
Китайские же летописцы, упоминавшие о государстве Чосон до появления у древних корейцев собственных летописей, считают основателем корейской государственности некоего Ци Цзы (кор. Ки Джа), который с группой приверженцев династии Шан прибыл в Чосон после падения этой династии в 1122 г. до н. э. Считается, что Древний Чосон существовал уже в VII в. до н. э., а создавшие его племена проживали на территории южной части современного Северо-Восточного Китая и на севере Корейского п-ова. К V—IV вв. до н. э. Древний Чосон представлял собой могущественное рабовладельческое государство.
В сочинении китайского историка Сыма Цяня (II в. до н. э.) Ши цзи (Исторические записи) упоминается китайский военачальник Ви Ман (кит. Вэй Мань), который сверг правителя Чуна и утвердился на престоле Чосона в 194 г. до н. э.
С начала II в. до н.э. между Древним Чосоном и Китаем устанавливаются мирные отношения на основе формального вассалитета. В Чосоне существовали зачатки государственного аппарата, наследственная монархическая власть, социальное неравенство, возможно – товарно-денежные отношения. В древнекитайских источниках рассказывается о войнах Чосона с китайскими государствами Янь, Цинь и Хань.
В 109 г. до н. э. после кровопролитной войны войска Ханьской династии завоевали Чосон. На захваченной территории китайцы создали 4 округа, главным из которых был Лолан (кор. Наннан) со столицей на месте Пхеньяна. Однако юг и северо-восток полуострова оставались вне их контроля, и располагающиеся там корейские племенные союзы постепенно захватили эту территорию. Три округа вскоре были упразднены, дольше всех просуществовал Лолан.
Период Трех государств (первые века нашей эры—VII в.)
|
|
|
Если не считать упоминания о легендарных корейских государях, то зафиксированные сведения о первых государственных образованиях на территории Корейского полуострова относятся к I в. до н. э. Общей чертой в них было то, что складывались они на одинаковой основе, путем объединения родственных общин – «пу», одна из которых приобретала главенствующее положение и имела право выдвигать королей - ванов [5].
Конечно, вопрос о том, с какого времени Три государства можно действительно считать государствами, а не союзами племен/общин или тем, что на Западе называется «вождеством», иногда трактуется как дискуссионный. С точки зрения ряда западных историков, о государстве в принятом смысле слова можно говорить только в III - IV вв., когда мы точно знаем о существовании в это время в Корее таких элементов, как сбор налогов, постоянная армия, появление бюрократического аппарата[6].
Когурё со столицей Куннэсон на правобережье среднего течения р. Амноккан было образовано в 37 г. до н.э. и включало часть территории современного Северо-Восточного Китая. В 313 г. н. э. Когурё завоевало земли Лолана. В 427 г. его столица была перенесена в Пхеньян.
Когурё имело самую большую территорию. Оно располагалось на севере Корейского полуострова и захватывало значительную часть Маньчжурии, включая весь Ляодунский полуостров. Наиболее известный памятник Когурё, так называемая Стела Квангэтхо -вана (имя вана означает «Расширитель земель», годы правления 391-412), находится в глубине китайской территории.
Когурё оставило след в истории и отражением экспансии Китая. Суйский император Ян-ди дважды организовывал поход с целью завоевания Когурё, но потерпел поражение. В 612 г. на покорение страны отрядили огромную армию, наголову разбитую предводителем когурёских войск Ыльчи Мундоком. Династия Тан с 644 г. предприняла ряд безуспешных походов против Когурё, но даже такой выдающийся полководец как танский император Тайцзун не смог довести до конца покорение Когурё, а осада одной из корейских крепостей даже стоила ему потери глаза.
|
|
|
Существует мнение, что по языку и культуре когурёсцы несколько отличались от племен, населяющих юг Корейского полуострова. Во всяком случае, в когурёсцах достаточно сильно присутствовал древнеалтайский компонент, сформировавший вместе с палеоазиатским и протомалайским основу корейского этноса.
На юге Корейского полуострова сложились племенные объединения «самхан»[7], послужившие основой двух новых государств: Пэкче на юго-западе, на землях Махан (традиционная дата основания 18 г. до н.э.), и Силла на юго-востоке, близ современного города Кёнджу, на землях Пёнхан (традиционная дата основания – 57 г. до н.э.). Кроме того, в плодородной дельте р. Нактонган образовалось протогосударство Кая (Тэкая).
Силла сформировалось как племенной союз нескольких протогосударственных объединений, и его структура власти содержала значительное число архаичных элементов. Так, в Силла существовал Совет старейшин (кор. Хвабэк), а должность правителя была не наследственной, а выборной из числа представителей трех аристократических правящих родов. Кроме того, существовала система кольпхум, которая жестко делила аристократические роды по старшинству - места в служебной иерархии предоставлялись в строгом соответствии со степенью знатности.
Еще одним эндемичным изобретением Силла был хваранский корпус, игравший важную роль в формировании морального духа и военной организации страны. Пять заповедей хваранов формулировались так: государю будь предан (верен); со старшими будь почтителен; с друзьями будь искренен; в бою будь храбр (буквально «неотступчив»); убивая живое, будь разборчив (первоначально серия запретов формального характера постепенно трансформировалась в идею не убивать в том случае, если это не необходимо). Как видно, они были связаны с буддизмом, проникшим на полуостров с IV в., но несли и элемент конфуцианства, представляя собой как бы облегченный вариант требований, позволявших совместить буддийскую мораль с обязательствами образцового подданного.
На юго-западе полуострова находилось государство Пэкче, которое уступало Когурё и Силла в военно-политическом отношении, но имело высокий уровень культуры и в значительной степени ответственно за ранние корейско-японские отношения. На данном этапе Корея играла роль культурного моста, и многие достижения китайской культуры попали в Японию именно через Корею.
Считается, что искусство Пэкче послужило основой для японской культуры периода Асука, и я не раз наталкивался на заявления южнокорейских и иных историков о том, что мораторий на раскопки древних памятников, которого придерживается правительство Японии, связан с боязнью обнаружить слишком много аналогий с корейской культурой, что наносит серьезный удар государственному мифу об автохтонности японского пути[8].
|
|
|
Тем не менее, в целом доказано, что корейские мастера приложили руку к созданию большинства храмов периода Нара, корейские монахи были наставниками японской правящей династии, и даже форма самурайского меча имеет корейское происхождение [9].
Период Трёх государств ознаменовался прогрессом в области производительных сил (применение железных орудий, использование упряжки крупного рогатого скота, развитие поливного земледелия, культивирование риса, внедрение шелководства, ткачества, совершенствование плавки и обработки металлов и пр.). Наряду с утверждением государственной собственности на землю возникали и различные формы крупного землевладения, например кормовые округи — сигып, раздаваемые ваном (правителем) своим военным слугам с правом сбора поземельного налога (ренты). Распространялись конфуцианство и буддизм (буддизм утвердился в Когурё в 372 г. и стал официальной религией в Когурё и Пэкче в IV в., а в Силла — в VI в., затем там активно использовали буддийскую идеологию для объединения страны).
Такая картина на текущий момент считается классической, хотя ряд историков задаются вопросом, все ли Три государства были заселены предками нынешних корейцев, что представляли из себя ранние «корейско-японские» отношения и обозначает ли принятый термин «вэ» именно японцев, отмечая, что корейские следы обнаружены в большом числе японских могильников IV-VIII вв.[10] Б. Камингс даже развивает эту тему[11], указывая, что неспешные темпы, которыми японские археологи ведут раскопки своих императорских гробниц, могут быть связаны с боязнью обнаружить лишние свидетельства корейского происхождения императорской династии, и отмечает, что, как и американцы, корейцы значительно меньше монолитны и гомогенные, чем кажется на первый взгляд, в том числе – и с точки зрения расового/генетического типа[12].
Конечно, существует и совсем иная точка зрения, базирующаяся на японских летописях, в которых утверждается, что Япония покорила Корею и основала на Корейском полуострове свою колонию Мимана (кор. Имна). Признавая существование этого образования, корейцы, однако, считают его самостоятельным, очень болезненно реагируя на каждую попытку японцев «извращать исторические факты». В 1986 г. автор даже присутствовал на лекции северокорейского историка Ким Сок Хёна, который пытался убедить советских студентов в том, что Мимана была корейской колонией на японской территории, а не наоборот.
На Севере и на Юге национальную историю Трех государств интерпретируют несколько по-разному. Так, в Северной Корее уделяют значительно больше внимания Когурё и его борьбе с китайской агрессией в VI-VII вв. На Юге в значительно большей степени считают себя правопреемниками Силла и даже традиционную неприязнь между представителями Ённамского и Хонамского регионов считают уходящей корнями во времена противостояния Силла и Пэкче[13].
С расширением территории государств между ними началась борьба за преобладание на Корейском полуострове. Вначале (I – IV век н.э.) Когурё, Пэкче и Силла занимались присоединением окружавших их мелких государственных образований. Затем казалось, что победителем окажется Когурё. В начале V в. вану Квангэтхо удалось лишить Пэкче владений в долине р. Ханган. Однако Пэкче и Силла вскоре объединились, чтобы дать отпор общему врагу. К 500 г. Когурё утратило земли в бассейне р. Ханган, контроль над которыми перешел к Силла, что позволило наладить прямые связи с Китаем через Желтое море. Теперь уже государство Силла было вынуждено столкнуться с противодействующей коалицией - Когурё объединилось с Пэкче.
Силла оказалось в состоянии удержать свои владения и в 562 г. даже присоединило к себе государство Тэкая, но не могло победить Когурё и Пэкче. Поэтому ему пришлось искать союзника в лице танского Китая. Совместно действовавшие армии под командованием вана Мурёля, военачальника Ким Юсина и танского Китая одержали победу над Пэкче в 660 г.[14], а в 668 г., воспользовавшись внутренней смутой в Когурё (после смерти фактического правителя страны там началась усобица между его сыновьями, один из которых запросил о помощи Силла), захватили и его. Танская династия надеялась закрепить за собой все земли Когурё и Пэкче, но Силла вступило в борьбу со своим недавним союзником. В 676 г. танские завоеватели были изгнаны из Пэкче и южного Когурё, но в 677 г. в между государствами установились мирные отношения на основе вассалитета Силла, которые впоследствии не нарушались. К 735 г. граница Объединенного Силла со столицей в Кымсоне (совр. Кёнджу) проходила по р. Тэдонган, так что большая часть когурёсских земель была безвозвратно утрачена.
Объединение Трех государств имело три очень важных последствия. Во-первых, начиная с этого времени, все последующие тринадцать веков своего существования Корея была единой страной. Во-вторых, начиная с периода Объединенного Силла, страна стала интенсивно вбирать в себя наследие китайской философии и культуры, особенно культуры административной. Вообще, надо отметить, что из всех государств конфуцианского культурного региона Корея была связана с Китаем наиболее тесно.
В-третьих, объединение страны при помощи Китая закрепило ориентацию на «большого брата» и относительно подчиненное положение по отношению к нему. Это заметно даже по титулу монарха: корейский ван – это, применительно к табели о рангах по-европейски, король, а не император, правитель, считающийся вассалом, хотя, в отличие от европейской системы вассалитета, его обязательства перед сюзереном-императором были скорее морально-идеологическими, нежели финансовыми.
Корейские историки нередко протестуют против пассажа о том, что «Корея была вассалом Китая», но проблема здесь именно в неадекватном переводе понятия «садэ» - «служение старшему», которое, безусловно, отличается от европейского понимания вассалитета, однако адекватного перевода, способного коротко и емко отразить именно этот тип отношений, в европейских языках нет. Слово «вассалитет» действительно является наиболее близким по смыслу[15].
Остатки когурёсской элиты бежали на северные территории и создали на базе местных племен просуществовавшее до 926 г. государство Бохай (кор. Пархэ), которое к VIII в. контролировало северную часть Кореи, Ляодунский полуостров и северо-восточную Маньчжурию. Вопрос о «корейскости» Бохай также находится в стадии рассмотрения, так как современные южнокорейские историки в последнее время проявляют к нему значительный интерес, диктуемый, однако, политическими целями. Сопоставляя Бохай с существовавшими параллельно ему Силла, а затем – Корё, эти авторы пытаются доказать факт длительного сосуществования на Корейском полуострове двух корейских государств, хотя в Бохай корейскими были только правящая династия и некоторые элементы культуры[16]. То, что там использовали традиционную корейскую систему подогрева полов ондоль, - археологический факт [17].
|
|
|
