Методика определения ключевых проблем экономической безопасности

Актуальность, сложность и новизна проблемы экономической безопасности и безопасности ее финансовой составляющей в условиях глобализации предполагает сочетание эмпирического анализа с реализацией научного потенциала методологии и теории.

Глубокие структурные изменения в системе экономических отношений в нашей стране вполне закономерно дали мощный импульс к развитию конкретных прикладных работ по всему спектру рыночных отношений, их структуре и инфраструктуре. Нашим ученым, специалистам, практикам пришлось на ходу овладевать как новой экономической лексикой, так и новыми подходами к реальным экономическим процессам.

Вопросы методологии и теории, были отодвинуты на задний план и еще дальше, возможно, из-за их сомнительного «марксистского» происхождения. Поколения молодых кандидатов экономических наук разбираются в сложностях банковского дела, но полагают, что методология и методика одно и то же. Но если в прикладных экономических исследованиях, может быть, и можно ограничиться методиками, то для квалифицированного определения природы таких сложных явлений, как экономическая безопасность, необходимо использовать в комплексе и метод, и теорию.

В качестве метода в данной работе, предпринята попытка использовать универсальные принципы системного подхода.

Проблематика экономической безопасности уже активно разрабатывается в нашей стране, создан солидный базис для ее дальнейшего теоретического осмысления, предложен ряд определений. Но, как представляется, проделанная работа преимущественно носит аналитический характер. Предмет изучен по частям, и пришло время от частного перейти к общему, т.е. произвести синтез. Результатом синтеза исследуемый предмет - экономическая безопасность - предстанет как целое, а целое, как следует из общей теории систем, есть взаимосвязанное множество[5].

Применительно к экономической безопасности это можно представить как взаимосвязанное множество хозяйственных отношений в пределах большой системы, организованной по принципу иерархии, т.е. соподчинения одних структурных элементов системы другим.

Основное свойство системы - ее целостность. Это значит, что система не является простой совокупностью ее элементов, их арифметической суммой. Ее качественная определенность зависит от прочности взаимодействия, сцепления ее составных частей. Если из системы выпадают отдельные элементы, то она не уменьшается, а разрушается.

Следствием целостности системы является интегративность. Интегративность составляет основной закон любой системы - технологической, биологической, культурной, военной, социальной, экономической. Интегративность системы в абстрактной форме выражается в несводимости частей системы к их сумме, которая, больше слагаемых.

На языке экономики это означает, что система через взаимодействие ее частей создает дополнительную производительную силу, которая больше производительной силы ее взятых в отдельности частей.

Положительная динамика экономической системы характеризуется натуральными и денежными, абсолютными и относительными показателями и свидетельствует о ее экономической безопасности.

Экономическая безопасность - динамичный интегральный показатель целостности экономической системы.

Экономическая безопасность относится к разряду сложных экономических категорий, в этом качестве она отражает взаимосвязи и взаимозависимости большой экономической системы. Эту систему можно характеризовать с различной степенью абстракции в соответствии с методологическим принципом восхождения от абстрактного к конкретному. Поэтому предложенное определение в силу своей абстрактности развертывается в целый ряд других, более конкретных определений в качестве необходимого приближения к современным реалиям российской экономики.

Тем не менее, разобраться в сложившейся ситуации в постоянно реформируемой экономике (хотя давно пора остановиться хотя бы для того, чтобы понять, в какой экономической системе мы находимся) с минимальными издержками можно, используя наработки теории, тем самым, осуществляя переход от методологического к концептуальным принципам исследования.

Однако, если в качестве метода исследования наука выработала универсальные принципы системного подхода, то такими универсальными принципами современная экономическая наука не располагает. Напротив, она распадается на различные школы, направления, которые предлагают противоречивые концепции, объясняющие одни и те же экономические явления и процессы зачастую с противоположных позиций.

В последние годы стало распространяться мнение о кризисе экономической теории в целом. Как в нашей стране, так и на Западе экономическая теория оказалась несостоятельной при решении проблем переходных постсоциалистических экономик. Например, прогноз инфляции для России оказался заниженным в десятки тысяч раз, приватизация не привела к появлению эффективного собственника. Правда, претензии в данном случае нужно предъявлять экономистам либерального направления. Известные западные экономисты альтернативных направлений - покойный В.Леонтьев, К.Эрроу, Дж.Тобин и др. - критически отнеслись к рекомендациям экспертов, близких к Международному валютному фонду, для которых главное - убрать государство из экономики, тогда как экономисты, близкие к институциональному направлению, считают, что в период радикальной структурной перестройки экономики регулирующая роль государства должна не ослабляться, а усиливаться.

В пределах данного исследования нет возможности остановиться на данном вопросе специально. Однако и уходить от него в сторону некорректно ввиду необходимости обратиться к теории.

Реформирование экономики нашей страны осуществлялось и осуществляется по либеральной модели, и его неудачи, по крайней мере, на Западе, объясняют противоположно: сторонники экономического либерализма ― тем, что государство продолжает вмешиваться в экономику, а их оппоненты ― тем, что государство устранилось от регулирования сложных экономических процессов, что, в конечном счете, привело к угрозе потери его экономической безопасности.

В 2001 году в США было опубликовано исследование, выполненное под эгидой американского независимого исследовательского Института мира под красноречивым названием «Трагедия российских реформ», в котором последовательно проводится тезис о том, что реформы были бы эффективными в экономическом и социальном отношениях, если бы осуществлялись иначе, демократично, с учетом интересов населения страны, ее экономической безопасности[6].

Либеральная модель реформ была, как уже отмечалось, ориентирована на искоренение государственной собственности, создание социальной базы капитализма и уже концептуально создала угрозу экономической безопасности страны, поскольку в этой модели отсутствовали критерии экономической и социальной эффективности.

Реальность такой угрозы не случайно оказалась в центре внимания политиков, социологов, экономистов, и проблема экономической безопасности нашей страны вышла на первое по значению место.

Кризисное состояние современной экономической теории можно рассматривать как стимул к разработке новых подходов на базе накопленного за многие десятилетия экономического знания, которое не может обесцениться из-за провала какой-либо школы или теории.

В этом отношении большим научным потенциалом располагает институциональная теория, мода на которую привела к существенным издержкам и путанице, поскольку трудно разобраться, почему, например, существуют как бы самостоятельно «новый институцианализм» и «неоинститупианализм».

Как нам представляется, современная экономическая теория не может быть сведена к институцианализму, как бы он ни трактовался, она должна опираться на синтез актуальной интерпретации классики, неоклассики и институцианализма. Такой вариант формирования общей экономической теории близок к тому, что академик РАН В.Маевский называет эволюционной теорией. Он пишет: «Парадокс современного постиндустриального общества состоит в том, что фундаментальная экономическая наука в странах, достигших успеха в области технологического прогресса, до сих пор находится в плену так называемой ортодоксии, прежде всего, неоклассической теории. Последняя неадекватно описывает особенности технологически прогрессирующей рыночной экономики... Следствием такого парадокса можно считать то обстоятельство, что между ортодоксией и современным бизнесом в сфере технологий возникло нечто вроде Китайской стены»[7].

Автор справедливо указывает на своевременность процесса становления современной эволюционной теории, которая рассматривает экономическое развитие как необратимый процесс нарастания сложности, многообразия и продуктивности производства за счет периодически повторяющейся смены технологий, видов продукции, организаций и институтов (правил поведения, по Д.Норту)[8].

Д.Норт, лауреат Нобелевской премии, является наиболее авторитетным представителем той версии институционализма, которая адекватно воспринимает и научно интерпретирует современную экономику, функционирующую на основе взаимодействия рыночных и нерыночных факторов.

На это важное обстоятельство указывает и Я.Корнаи, который внес существенные уточнения в принципы системного исследования в рамках «системной парадигмы», осовременив ее за счет включения в систему как рыночных, так и нерыночных институтов.

Он предлагает достаточно широкое понимание концепции институтов, которая «включает доминирующую правовую структуру рассматриваемой системы, ее моральные нормы и права собственности, распределение центров власти, стимулы, взаимодействующие на субъекты общества, и информационную структуру»[9].

Современная экономическая система представляет собой более сложное и более противоречивое взаимодействие ее составных элементов и компонентов, чем система классической рыночной экономики прошлого. Именно поэтому целесообразно проследить процесс происшедших исторических изменений, сравнивая прошлое с настоящим, обратившись к классической системной парадигме.

Как известно, классическая школа английской политической экономии осуществила исторический переход от фрагментарного экономического знания к системному. Именно классики осуществили прорыв в теории, представив рыночную экономику как большую экономическую систему общественного разделения труда, в которой связь между производством и потреблением опосредуется обменом и распределением.

Большая экономическая система - это хозяйственные связи между людьми в процессе производства, обмена, распределения и потребления, которые саморегулируются «невидимой рукой рынка», т.е. конкуренцией. Большая система структурно состоит из малых систем. Это значит, что и производство, и обмен, и распределение, и потребление обладают относительной самостоятельностью, собственной структурой и логикой развития. Подчеркнем, что эта самостоятельность относительна, т.е. не должна выходить за рамки зависимости между малыми системами в соответствии с принципами иерархии и целостности.

Большую экономическую систему целесообразно представить через взаимосвязи ее укрупненных блоков - производства и обращения. Это отход от рассматриваемой схемы, но он позволяет остановиться на двух трактовках характера связи между ними, концепцией примата производства над обращением и меновой концепцией, отводящей сфере обращения определяющую роль.

Классической концепции примата производства над обращением противостояла в прошлом и противостоит в настоящем меновая концепция, рассматривающая сферу обращения как систему, а производство ― в качестве подсистемы.

Конечно, 200 лет назад в обороте были другие термины. Вопрос упирался в природу богатства и источники его достижения. Богатство было центральной темой и предметом полемики между меркантилистами, с одной стороны, и физиократами, а затем и классиками - с другой. Классики, как известно, богатство связывали с производством материальных благ.

Так, при промышленном капитализме рост прибыли обеспечивался расширением и модернизацией производства, вел к повышению производительности труда, с ростом богатства отдельных капиталистов росло богатство общества. Капитал нуждался в квалифицированных работниках, а это расширяло сферу образования, капитал был заинтересован в развитии науки и техники, используя их достижения в конкурентной борьбе. Система была интегративной, ее динамика - положительной. На этой реальной почве вполне органично сформировалась идеология либерализма. Сложившаяся новая экономическая система была динамична, ее интегративность не вызывает сомнений. Связи и взаимосвязи производства, обмена, распределения и потребления опосредовались рынком; заложенные в относительной обособленности каждой из малых систем противоречия успешно разрешались до первого кризиса перепроизводства, который произошел в 1825 году и рассматривался сначала в качестве временного сбоя в сфере сбыта. Но в дальнейшем оказалось, что с 1825 года рыночная система вступила в продолжающийся до настоящего времени этап циклического развития.

В период кризиса система утрачивает свойства интегративности, целое перестает быть больше суммы его частей. В терминах организационной науки - тектологии А.Богданова ингрессия есть всеобщая форма цепной связи и равна организации. Ее противоположностью является дезингрессия или дезорганизация, признаком которых является «уменьшение практической суммы активностей самим способом их сочетания. А оно становится мыслимо только в таком виде, что некоторая часть их становится сопротивлениями для некоторой другой их части»[10]. Такой некоторой частью, оказывающей сопротивление, является потребление, ограниченное платежеспособными потребностями. Сопротивление в сфере потребления действует постоянно и только постепенно доходит до критической массы, проявляющейся через кризис.

До мирового кризиса 1929-1933 гг. система сама справлялась с кризисами, и каждая точка подъема экономики превышала предыдущую. Система развивалась по восходящей линии, хотя и через периодические спады, т.е. она находилась в относительной экономической безопасности.

Однако мировой кризис 1929-1933 гг., особенно разрушительный в США и справедливо называемый там «Великой депрессией», оказался необратимым. Это был в полном значении этого определения кризис системы рыночного саморегулирования.

Выход из кризиса не был осуществлен «невидимой рукой рынка», не через механизмы конкуренции, а методами жесткого государственного регулирования в рамках «Нового курса» Президента Рузвельта. Принятые законы «О восстановлении национальной промышленности», «О регулировании сельского хозяйства» и др. противоречили американской Конституции, но отвечали потребностям национальной безопасности США, центральное место в которой отводилось экономической безопасности.

С «Нового курса» Рузвельта начинается история смешанной экономики в США и в Европе, где экономическая политика формировалась под влиянием идей Дж.Кейнса, изложенных им в вышедшей в 1936 году монографии «Общая теория занятости, процента и денег».

Кейнсианство утвердилось в послевоенный период на три десятилетия. Каждое правительство любой развитой страны во главу угла ставило борьбу с безработицей посредством увеличения совокупного спроса населения. Не вдаваясь в детали его достаточно аргументированных рекомендаций по увеличению совокупного спроса в целях стимулирования инвестиций за счет различных социальных выплат и т.д., можно констатировать, что они, в конечном счете, направлялись на внутрисистемное сбалансирование производства и потребления. Но для этого оказались необходимыми методы государственного вмешательства в экономику, как прямого, так и косвенного, через финансово-кредитные инструменты и рычаги.

Принадлежащие Кейнсу термины, такие как «встроенный стабилизатор», «бюджетный мультипликатор», свидетельствуют о введении в систему рыночных отношений нерыночных институтов.

Предшественниками Кейнса в известном смысле на этом направлении были американские институционалисты, которые обратили внимание на ограниченность неоклассического анализа экономического поведения человека, который руководствуется якобы только отношениями спроса и предложения, тогда как в действительности на его поведение оказывают влияние различные институты - семья, профсоюзы, традиции, воспитание, культура, религия. Дж.Коммонс, например, рассматривал такую рыночную категорию как стоимость не как результат взаимодействия спроса и предложения, а как продукт юридического соглашения «коллективных институтов».

В 20-е годы 20-го века институционалисты обосновывали вмешательство государства в экономику целями обуздания власти монополий, в 30-е годы основной задачей государства считалось антикризисное регулирование. В связи с этим усложнилась структура большой экономической системы за счет встраивания в ее подсистемы нерыночных институтов, или стабилизаторов. Так, в непосредственном производстве отношения между трудом и капиталом утратили чисто рыночный характер за счет законодательного установления минимальной заработной платы и участия профсоюзов при заключении коллективных договоров между наемными работниками и их нанимателями.

В послевоенный период государственная поддержка бизнеса стала осуществляться через налоговые льготы, метод ускоренной амортизации, которая впервые стала применяться в США в 1942 г. Затем ее стали использовать и другие страны: в 1948 г. ФРГ, в I960 г. Франция, в 1962 - Великобритания.

К числу встроенных стабилизаторов следует отнести и социальные выплаты, включая пособия по безработице. Действительно, налоги, за счет которых финансируются пособия по безработице, резко возрастают, когда уровень занятости высок. Поэтому резервный фонд растет в период бума и оказывает давление на слишком большие расходы, сдерживая инфляцию. Наоборот, в период слабой занятости резервный фонд используется для выплаты доходов, чем увеличивает платежеспособный спрос, поддерживая потребление, что ведет к снижению темпов падения производства, тем самым, смягчая спад.

Другие типы пособий - такие, как благотворительные выплаты вне рамок системы социального страхования - по характеру своего автоматического антициклического регулирования также относятся к стабилизирующему типу.

Таким образом, не только производственный сегмент экономической системы выпадает из пространства свободной конкуренции в той мере, в какой существует государственное регулирование. Это относится и к обмену, и к распределению, и к потреблению.

Одним из условий вступления России во Всемирную торговую организацию является, как известно, дерегулирование сельскохозяйственного производства. Однако в США, Канаде и Европе благоприятные климатические условия не препятствуют субсидированию сельского хозяйства в суммах, несопоставимых с расходами на эту ключевую для России отрасль с точки зрения ее экономической безопасности. В США число работающих в системе Министерства сельского хозяйства уступает лишь Пентагону, но дело не в количестве, а в многообразии тех функций, которые осуществляют работники этого министерства по регулированию такой важной отрасли.

Государство в США использует мощный инструмент стабилизации экономики через систему закупки товаров и услуг для своих нужд на сумму порядка 2 трлн. долларов США, т.е. является постоянным участником отношений обмена. Приведенные данные не дают полной картины институциональных особенностей современной экономической системы, но могут служить разоблачению мифа о преимуществах свободной конкурентной рыночной системы, которой давно нет в природе.

Включение в экономическую систему нерыночных институтов вызвано объективной необходимостью обеспечения ее экономической безопасности и достигалось за счет сохранения целостности системы, большей или меньшей согласованности ее структурных элементов и компонентов. Периодически возникающие после кризиса 30-х гг. прошлого века спады не носили угрожающего для экономической безопасности характера, за исключением мировых кризисов 1974-75 гг. и наступившего в 2001 г. кризиса, продолжающегося в настоящее время, который по многим признакам носит системный характер.

Можно утверждать, что кризис начала 70-х гг. прошлого века явился прологом современного кризиса.

В начале 70-х годов минувшего века произошли два события, которые наложили отпечаток на все последующие годы. Это крушение золотого стандарта в результате отказа США обменивать государствам ― членам МВФ бумажные доллары на золото.

Массы бумажных долларов были выпущены на еврорынки, затем были выпущены еврооблигации, эмиссия которых не облагалась налогом, появились евро-коммерческие векселя с условием оплаты в евровалюте и т.д. Это был первотолчок к обособленному положению сферы обращения в экономической системе, которая быстро приобрела наднациональный характер.

Другим важным событием начала 70-х годов была организация международного картеля производителей и экспортеров нефти «ОПЕК» и его решение о многократном повышении цен на нефть.

Оба эти фактора оказали воздействие на характер очередного циклического кризиса, который отличался сочетанием высокой безработицы с высокой инфляцией формально противоречившим кейнсианской модели сочетания низкого уровня безработицы с дозированной инфляцией.

Для классического цикла в фазе депрессии характерно снижение цен и на этой основе рассасывание товарных излишков, кризис в 1974-1975 гг. в этом отношении не был классическим, цены держались на высоком уровне не только из-за цен на нефть, но и из-за избытка денег в обращении, связанного с крушением золотого стандарта.

Обвинения в сложившейся ситуации в адрес кейнсианского антициклического регулирования были, по меньшей мере, не корректными. Кейнс рекомендовал бумажную эмиссию в качестве денежного резерва правительства, который должен использоваться для инвестиций в производство в период спада, но с условием, что инвестиции должны пойти в реальный сектор экономики, а не на спекулятивные операции на рынках.

Двусмысленность курса на дерегулирование и либерализацию экономических отношений имеет и другой аспект - расхождение между идеологией экономического либерализма и реальной практикой государственного регулирования во всех экономически развитых странах с «рыночной экономикой».

Курс на дерегулирование в рамках рейганомики или тетчеризма был решительно продекларирован, но реализовался с большой осторожностью. На практике сохранялись кейнсианские методы воздействия на экономический цикл, например, широко известная практика регулирования ставки ссудного процента центральным банком США - ФРС, ее повышения в период высокой конъюнктуры и снижения в период спада.

Под государственной защитой и контролем оставались важные сферы, имеющие ключевое значение для экономической безопасности страны, например, сельское хозяйство и энергетика, не говоря уже о военных, космических программах.

Только в 1996 г. законодательный орган Калифорнии принял решение об отмене государственного контроля над системой электроснабжения в пределах его юрисдикции.

Предполагалось, что освобожденные от государственного контроля производители энергии вступят в благородную конкуренцию за потребителя, заработают рыночные механизмы и цены начнут падать, как это написано в учебниках «Экономикс». Согласно модели ценообразования А.Маршалла, образующийся в результате роста цен за счет превышения спроса над предложением излишек прибыли, который он назвал «квазирентой», должен быть инвестирован на прирост производственных мощностей, в результате предложение увеличится и цены снизятся.

Однако в реальной действительности оказалось, что для строительства мощных электростанций требуются миллиарды долларов инвестиций, т.е. длинных денег, тогда как дефицит электроэнергии в часы пик позволяет ее продавать по цене, в 8-10 раз превышающих затраты на ее производство. Калифорния столкнулась с практикой веерных отключений, которая произвела сильное впечатление на другие штаты, которые не торопятся воспользоваться преимуществами свободной рыночной экономики по калифорнийской модели[11].

Инвестиции в реальный сектор экономики становятся непривлекательными в сравнении с фантастической доходностью биржевых спекуляций и возможностями перевода предприятий в страны с низкими затратами на рабочую силу. Такая практика связана с деятельностью транснациональных корпораций (ТНК), которая взрывает национальные экономические системы и не вписывается в традиционную экономическую теорию международного разделения труда. Новая мировая экономика, которая стала обозначаться как глобальная, не получила достойной теоретической интерпретации. Ее, естественно, нет ни в системе А.Смита, ни в системе К.Маркса, ни в системе Дж.Кейнса, которые рассматривали интернациональные процессы как национальные процессы, вышедшие из своих границ, и не придавали им того особого значения, которое они приобрели в настоящее время.

 

⇐ Предыдущая123Следующая ⇒

Поделиться:

Воспользуйтесь поиском по сайту: