 |
Кинематограф на грани рождения
|
|
|
|
Дальнейшее развитие кинематографа
В 1876 году французский профессор Этьен Маре изобрёл «фотографическое ружьё». На вращающуюся восьмиугольную фотопластинку проводилась съёмка фаз движения животных и птиц со скоростью до 10 кадров в секунду[3]. В дальнейшем изобретатель создал более удачное устройство под названием «хронофотографическая камера», использующее рулонную светочувствительную фотобумагу[4].
В 1870 году американцем Джоном Хайатом изобретён целлулоид, позднее использованный для получения гибкой ленты. Спустя 7 лет русский фотограф Иван Болдырев предложил использовать фотоплёнку на такой подложке[5]. Модернизировав своё изобретение, Маре получил хронофотографическую камеру, которая могла использовать рулонную неперфорированную киноленту.
Фотография была очень популярна, в домах появились фотоальбомы, где люди хранили фотографии друзей и родственников. А патентные бюро того времени были завалены патентами на «живую» фотографию.
Кинематограф на грани рождения
Первым описанием плоских движущихся изображений принято считать рассказ в начале седьмой книги Платона «Государство» о тенях, «отбрасываемых огнем … на стену пещеры».
Описания, предвосхищающие кино, также иногда находят у Герона Александрийского и Клавдия Птолемея.
Однако, если говорить не о сходстве разного рода метафор со знакомым нам явлением, а о реальной системе, позволяющей записывать и воспроизводить бесконечное разнообразие движущихся плоских изображений, то непосредственными предшественниками кинематографа были, во-первых, различные игрушки с сериями картинок, которые при быстрой их смене воспринимались как одно движущееся изображение (среди таких игрушек надо отметить т.н.
|
|
|
«чудо-блокнот»
«зоотроп»
«фенакистископ»
Принцип, на котором основан этот оптический обман, очень прост.
Если несколько предметов, постоянно меняющих форму и положение, будут последовательно возникать перед глазами через очень короткие промежутки времени и на маленьком расстоянии друг от друга, то изображения, которые они вызывают на сетчатке, сольются, не смешиваясь, и человеку покажется, что он видел предмет, постоянно меняющий форму и положение.
– все эти системы позволяли воспроизводить не более нескольких секунд движения.
В 1876 году в Париже появился кадровый кинематограф, предшественник кино как системы и назывался он оптический театр Его изобретатель — Эмиль Рено.
Среди всех прочих изобретателей, которые искали путь для создания «движущихся картинок», ближе всего подошли к созданию кинематографа четыре незаурядных человека.
Это Томас Эдисон, Братья Люмьер и Иосиф Тимченко.
В 1894 году Томас Эдисон передает разработки кинематографа Уильяму Диксону. Под руководством Эдисона Диксон изобретает аппарат «Кинетоскоп». Этот аппарат был так устроен, что «движущиеся картинки», которые он демонстрировал, мог наблюдать только один человек. На основе Кинетоскопа была создана первая в мире киносеть, принёсшая за год 150 тысяч долларов прибыли. 35-мм киноплёнка, использованная для Кинетографа и Кинетоскопа, дожила без существенных изменений до нашего времени. Соотношение сторон кадра 1,33:1 было стандартом до появления звукового кино.
В 1893 году российский инженер Иосиф Тимченко изобретает проектор для просмотра фильма. Это был заместитель главного инженера Балтийского завода. Прочитав о разработках «живых картинок», он также включился в процесс изобретения.
В 1893 году Тимченко начал заниматься изучением этого вопроса. Он изобрел камеру, снимающую на вращающуюся фотопластинку, а также изобрел проектор и попробовал снять полдесятка сюжетов про свою семью и своих детей. Через некоторое время он продемонстрировал свой аппарат российскому научному обществу. Его заслуги оценили, но денег на дальнейшее развитие и изучение не выделили; тогда он обратился в общество предпринимателей, куда входили владелец Путилов, банкир Дмитрий Рубинштейн, владелец магазинов Елисеев, булочник Филлипов и др. Но и там его предложение не встретило поддержки.
|
|
|
Но Тимченко на этом не остановился, он обратился Савве Ивановичу Мамонтову. В начале 1894 года, весной он приехал в Москву и рассказал про свои изобретения, а также изложил свою идею Мамонтову, на что тот сказал: «Это имеет большое будущее, но денег у меня нет».
Год спустя Братья Люмьер продемонстрировали свое открытие — кинематограф, или синематограф — и вошли в историю как создатели кинематографии как жанра искусства…
Но создание кинематографа как системы воспроизведения достаточно длительного движущегося изображения, оказалось возможным только после того, как возникла фотография, а чувствительность фотоматериалов стала позволять снимать при коротких выдержках. Когда – с изобретением в конце 1870-х бромсеребряных желатиновых эмульсий, являющихся основой фото- и кинопроцессов по сей день – это произошло, практически сразу же стали разрабатываться различные системы записи движения.
В истории сохранились имена десятков изобретателей такого рода систем, работавших в самых разных странах (наиболее известны среди них англичанин Эдвард Майбридж и француз Этьен-Жюль Марей), но в большинстве случаев эти изобретения из-за финансовых или технических проблем не были доведены до конца.
Первой успешной кинематографической системой были изобретенные Томасом Эдисоном и его инженером Уильямом Диксоном два приспособления – «кинетограф» («записывающий движение», снимающее устройство), а другое – «кинетоскоп» («показывающий движение», воспроизводящее устройство). Эта система была разработана в конце 1880-х – в начале 1890-х, патентная заявка на нее была подана в 1891, патент выдан 14 марта 1893, а первый коммерческий сеанс состоялся 14 апреля 1894. В силу этого Эдисона и Диксона можно было бы считать изобретателями кино (и так иногда и делают), но кинетоскоп был рассчитан только на индивидуальный просмотр, что, очевидно, не позволило тогдашней публике разглядеть в нем нечто большее, чем простой аттракцион. Из-за этого получившие первоначально довольно широкую популярность кинетоскопы через несколько лет вышли из употребления.
|
|
|
Поэтому изобретателями кинематографа признаны братья Люмьеры.
С 1883 года Луи и Огюст Люмьеры вместе со своим отцом Антуаном наладили в Лионе производство желатиновых фотопластинок с использованием бромида серебра на основе технологии, разработанной Луи. В первый год их фабрика произвела 216 тысяч фотопластинок, а к 1890 году на ней уже трудились 200 рабочих, выпускавших ежегодно 4 миллиона пластинок. С 1892 года компания Люмьеров также выпускала бромидную бумагу, и её капитал в это время составлял 3 миллиона франков[1].
Изобретателем техники, названной «синематографом был младший брат, Луи, официально бывший на тот момент владельцем семейной фабрики[2]. Его проект частично финансировал старший брат Огюст, а после создания съёмочного аппарата оба брата активно участвовали в создании первых фильмов. Вместе с Люмьерами над новой техникой работал инженер Жюль Карпантье[fr], сконструировавший первый проекционный аппарат для демонстрации их лент[3].
Патентная заявка на изобретение синематографа была подана 13 февраля 1895 года, почти через два года после того, как в США был запатентован кинетоскоп Эдисона, рассчитанный, однако, на индивидуальный просмотр. Хотя Люмьеры, как указывает энциклопедия «Кругосвет», были знакомы с изобретением Эдисона и, вероятно, использовали некоторые его идеи, тот факт, что их синематограф был предназначен для массового просмотра, позволяет именно их считать создателями современного кино. Первый публичный сеанс был проведён в Париже 22 марта 1895 года, однако днём рождения кино официально считается 28 декабря того же года, когда в Grand Café на бульваре Капуцинок прошёл первый коммерческий показ фильмов Люмьеров[4]. Широкое освещение в прессе привело к тому, что уже в 1895 году Люмьерам начали поступать предложения о проведении сеансов в других городах и странах. Чтобы справиться с растущим объёмом заявок, они прибегли к системе концессий, при которой заказчики брали напрокат проекционные аппараты, а представители компании Люмьеров их монтировали на местах и проводили сеансы, с передачей 60 % от сборов авторам «Синематографа». В первой половине 1896 года демонстрации новой технологии прошли в Лондоне, Риме, Кёльне, Женеве, Мадриде, Санкт-Петербурге и Нью-Йорке, в сентябре — в Мельбурне, а в январе 1897 года — в Японии[1].
|
|
|
Съёмками кино братья активно занимались до 1898 года, когда после окончания работы над фильмом «Страсти Иисусовы» Луи Люмьер отказался от дальнейшей кинокарьеры[3], сосредоточившись на улучшении технологии цветной фотографии. Уход из киноиндустрии был связан также с растущей конкуренцией. Если в первые годы эксплуатации аппарата Люмьеров они получали множество заказов на него и уже к июлю 1896 года заработали на концессиях около миллиона франков, а в 1897 году их «Синематографом» различные авторы сняли более 500 картин, то в дальнейшем отсутствие усовершенствований в первоначальной конструкции заставило публику переключиться на другие модели. Публичные сеансы с использованием «Синематографа» продолжались до 1902 года, а в каталогах фабрики Люмьеров он фигурировал до 1907 года. В дальнейшем Люмьеры продолжали производить 35-мм целлулоидную киноплёнку, использовавшуюся и в более новых киноаппаратах (с начала 1900-х до начала 1940-х годов через дочернюю фирму Société des pellicules françaises), однако выпуск камер прекратили. В общей сложности доходы от сеансов и продажи съёмочных камер составляли всего 15 % от доходов компании даже в годы бума, между 1896 и 1900 годами[1].
В общей сложности с 1895 по 1898 год братьями Люмьер были отсняты порядка 1800 лент, переданных Луи в 1946 году Французской синематеке[
Люмьеровские сеансы состояли обычно из примерно десятка пятидесятисекундных лент. Как правило, показ начинался первым снятым ими фильмом Выход рабочих с фабрики Люмьер (La Sortie des usines Lumière, 1895), затем демонстрировались различные ролики, в которых обязательно имели место разнообразные виды движения (например, море, работающие кузнецы, гимнаст, завтрак ребенка, просто уличные сценки, разрушение стены – последний сюжет часто затем показывался в обратной проекции, и стена восстанавливалась). Но наибольшую популярность имели два ролика, которым Люмьеры в конечном счете и обязаны признанием в качестве родителей кино, – это Прибытие поезда на вокзал Ля Сьота (L'Arrivée d'un train en gare de la Ciotat, также Прибытие поезда, 1895) и Политый поливальщик (L'Arroseur Arrosé, 1895). В первом из этих фильмов поезд, подъезжающий к станции по диагонали кадра, так быстро и заметно увеличивался в размерах, что многие зрители в испуге вскакивали с мест: настолько был сильным эффект движения как бы из глубины плоской картинки – эффект, никогда ранее не встречавшийся в изобразительных искусствах. Именно этот фильм быстро принес популярность новому зрелищу, из-за чего его иногда ошибочно считают вообще первым в истории кино.
|
|
|
Если в большинстве остальных ранних фильмов Люмьеров показывались различные события, происходившие без участия кинематографистов, то «Политый поливальщик» был фильмом полностью постановочным, причем не просто постановочным (какими были, например, все фильмы Эдисона – Диксона), но первым в истории кино фильмом со вполне законченной повествовательной структурой, соответствующей всем канонам классической драматургии. В нем имела место экспозиция (человек поливает из шланга сад), завязка (мальчишка за спиной поливальщика наступает на шланг), развитие действия с поворотной точкой (поливальщик в недоумении заглянул в наконечник шланга), кульминация (мальчишка убирает ногу со шланга, и струя воды ударяет в лицо поливальщика) и развязка (поливальщик бьет мальчишку, тот убегает). Этот фильм, несомненно, являющийся родоначальником всего игрового кинематографа, продемонстрировал раннему кинематографу путь, по которому он сможет рассказывать простейшие истории – путь использующих сценические методы однокадровых построений.
Ранние фильмы.
Аппаратура Люмьеров, легкая, удобная («синематограф» можно было применять как для съемки, так и для проекции фильмов) и сравнительно недорогая, быстро получила широкое распространение, и кинематограф стал явлением мировой культуры. В первые годы существования киносеанс обычно строился по принципам, заложенным Люмьерами – несколько видовых фильмов, несколько уличных сценок, несколько комических сюжетов; причем повсеместной была практика копирования получивших популярность чужих лент (например, Прибытие поезда и Политый поливальщик существовали в огромном количестве римейков). Также стала формироваться кинохроника как отдельная ветвь кинематографа, и хроникальные сюжеты тоже включались в программу киносеанса.
Довольно быстро в кинематограф стали приходить люди, разглядевшие в нем возможности, гораздо более широкие, чем те, которые предвидели Эдисон (считавший его не более, чем коммерчески выгодным развлечением) и Люмьеры (полагавшие, что главная миссия кино состоит в фиксации событий для истории).
Несомненно, крупнейшим режиссером рубежа веков был Жорж Мельес, начинавший свою профессиональную деятельность как театральный актер, режиссер, а также и иллюзионист. Он воспринял кинематограф как средство, способное значительно обогатить, прежде всего, трюковые возможности сцены. Развивая, по существу дела, идею сценического люка, Мельес пришел к знаменитому «волшебному превращению», когда видимый на экране объект вдруг резко изменяется или вообще превращается во что-то другое (для чего в нужный момент съемка ненадолго прекращалась). Аналогичным образом он пришел и к другим трюковым приемам (двойной экспозиции, совмещению разномасштабных изображений и пр.). С их помощью он создавал свои экранные феерии, где, например, спасаясь от живущих на Луне чудищ, можно было запросто упасть в море на Земле (в самом известном мельесовском фильмеПутешествие на Луну (Le Voyage dans la Lune, 1902)).
Мельес не был изобретателем большинства приписываемых ему приемов – например, прием с остановкой камеры был известен уже Эдисону. Но, во-первых, благодаря ему эти приемы получили распространение. А во-вторых – и это гораздо важнее, – он значительно расширил возможности киноповествования, продемонстрировав, что кино может не только запечатлевать жизненные события и показывать смешные сценки, но также и рассказывать волшебные захватывающие истории. Также во многом под влиянием Мельеса в раннем кино утвердились прогрессивные на тот момент принципы театральной организации кинокадра: камера должна имитировать точку зрения зрителя партера, персонаж должен быть виден в полный рост, а боковое движение предпочитается всем остальным (чтобы избежать вредного для тогдашнего киноповествования шокового эффекта Прибытия поезда). Но главное, что сделал Мельес – он первым показал, что кино может быть искусством.
В большинстве ранних фильмов изучались главным образом внутрикадровые возможности кинематографа, но были также и авторы, обратившие внимание на способность кино формировать смысл и рассказывать истории с помощью показа серии различных изображений – на монтаж. По всей видимости, первым, кто применил в кино монтажную склейку был Мельес, который, очевидно, рассматривал ее как своего рода аналог театрального занавеса.
Впервые она была использована Мельесом в фильме Спасение из реки (Sauvetage d'une rivière, 1896). Среди сохранившихся фильмов (вообще, из всех снятых на заре кинематографа фильмов сохранилось не более нескольких процентов), которые состояли из нескольких кадров, самым ранним является мельесовская же Луна с одного метра (La Lune à un mètre, 1898).
Но Мельес использовал монтаж только между эпизодами. На возможности же монтажных построений внутри сцены первыми, по-видимому, обратили внимание английские кинематографисты, известные под общим названием «Брайтонская школа». Это прежде всего Джордж Альберт Смит и Джеймс Уильямсон, которые в своих фильмах достаточно свободно применяли внутриэпизодный монтаж (впервые – в фильме Бабушкина лупа (Grandma's Reading Glass, Смит, 1900)). Также они использовали приемы, заметно опережавшие свое время (иногда даже на десятилетия, как, например, в случае с монтажным переходом через нерезкость в одном из фильмов Смита): параллельный монтаж интерьерных и натурных кадров, крупные и сверхкрупные планы, монтажную склейку на непрерывном движении и другое. Следует отметить, что вопрос о том, оказали ли брайтонцы реальное влияние на развитие кинематографа, или же их открытия не были замечены, является в современном киноведении дискуссионным. Вполне возможно, что существовали и другие опередившие свое время режиссеры, которые не только не оказали реального влияния на развитие киноязыка, но от которых не сохранилось ни фильмов, ни даже их описаний.
В начале 1900-х в кино заметно увеличился интерес к рассказу сложных историй, и ключевую роль в развитии и распространении необходимых для этого повествовательных приемов сыграл американский режиссер Эдвин Портер. Его фильмы Жизнь американского пожарного (The Life of an American Fireman, 1903) и особенно Большое ограбление поезда (The Great Train Robbery, 1903) представляют собой уже достаточно непростые повествовательные конструкции. В Большом ограблении поезда (которое с точки зрения истории жанров в кино является одним из первых вестернов) по мере развития событий с помощью монтажа камера (и вместе с ней зритель) свободно перемещается из здания железнодорожной станции на саму станцию, затем в почтовый вагон и далее следует вместе с поездом и грабителями.
На небольшой станции два бандита в масках входят в помещение телеграфа. Под дулом револьвера они заставляют телеграфиста выполнить их требования. После выполнения телеграфистом этих приказов его оглушают и связывают. Когда поезд трогается, грабители вскакивают на него. Преступники врываются внутрь почтового вагона и сразу нарываются на огонь из револьвера, открытый служащим. Не найдя у него ключа, бандиты взрывают ящик, хватают то, что в нем лежит, и убегают, прихватив также три больших почтовых мешка. Двое других грабителей в это время захватывают паровоз. Преступники вынуждают машиниста отцепить паровоз и протянуть его вперед на 100 футов. По требованию грабителей пассажиры выходят из вагонов и выстраиваются с поднятыми руками вдоль поезда. В это время бандиты собирают деньги и драгоценности. После того, как все ценности отобраны, бандиты бегут к паровозу, предварительно сделав несколько выстрелов в воздух для устрашения пассажиров. Последние сразу же бросаются к раненому, чтобы оказать ему помощь. Грабители садятся на паровоз и приказывают машинисту немедленно отъезжать.
Между тем телеграфист все еще лежит связанный и без сознания. В комнату входит его дочь, которая принесла обед отцу. С огромным трудом ей удается развязать веревки и привести телеграфиста в чувство, побрызгав на него водой. Последний устремляется за помощью. Мужчины забирают оружие и выходят, чтобы начать преследование бандитов. В конце этого состоящего из 14 планов-эпизодов фильма попеременно показываются события на станции и в лесу, где пытаются скрыться бандиты – то есть имеет место полноценное параллельное действие.
В фильмах Портера и многих других авторов постепенно осмысливаются пространственно-временные возможности монтажной склейки. Склейка не просто разделяет последовательно развивающиеся эпизоды, но способна перемещать нас в пространстве и во времени. Если временной аспект монтажного перехода кино 1900-х изучало крайне осторожно (иногда при необходимости время между кадрами могло уйти несколько вперед, но идея, что с помощью монтажа можно переместиться в прошлое, овладела умами кинематографистов только в середине 1910-х), то возможности пространственных перемещений изучались в этот период крайне внимательно. Значительную роль в этом сыграли т.н. фильмы-погони, сама структура повествования в которых требовала, во-первых, постоянного перемещения в пространстве, и во-вторых, внимательного отношения к расстоянию между преследуемым и преследователями – т.е. к пространственным отношениям. Элементы погонь содержались и во многих более сложных по содержанию фильмах, обогативших киноязык 1900-х – и в Большом ограблении поезда, и в Спасенной Ровером (Rescued by Rover, 1905) английского режиссера Сесила Хепуорта, и во многих фильмах крупнейших французских кинопроизводителей того времени фирм «Пате» и «Гомон», и в некоторых других.
Сложное повествование.
Ближе к концу первого десятилетия 20 в. кинематограф в целом овладел техникой несложного повествования – он научился рассказывать линейно развивающиеся истории, не претендующие на психологическую глубину, – и, тем самым, оказался готовым к освоению более тонких и психологически сложных элементов языка.
Дэвид Уорк Гриффит
David Wark Griffith
|
|
|
