Война модок, 1847-1863 годы. Начало войны модок, 1872-1873 годы.

ИНДЕЙСКИЕ ВОЙНЫ: СЕВЕРО-ЗАПАД США.

ЧАСТЬ 1.

ВВЕДЕНИЕ.

ВОЙНА КАЙЮС, 1848 год.

ВОЙНА РОУГ-РИВЕР, 1851-1856.

ВОЙНА ЯКИМА, 1856-1858.

ПЕРВАЯ ВОЙНА МОДОК, 1847-1863. НАЧАЛО ВТОРОЙ ВОЙНЫ МОДОК, ноябрь 1872 года.

ПЛЕМЕНА.

ВВЕДЕНИЕ.

Временной отрезок с начала 1840-х годов до 1879, севернее Калифорнии, на территории

современных штатов Вашингтон, Орегон – на тихоокеанском северо-западе – был наполнен опасностями и смертями, которые исходили от воинственных племен, и связано это было с белой колонизацией тех территорий. Эта борьба выявила лучшие и худшие стороны, - как белых людей, так и индейцев. Эти войны остались в тени войн между коренными жителями и белыми людьми на остальной части США. Большинство писательских терзаний посвящено освоению земель восточнее Миссисипи - равнин и прерий западнее великой реки, а также обширному Юго-Западу, а значит, в основном касаются истории взаимоотношений,- когда кровопролитных, а когда решаемых путём дипломатии, - с широко известными племенами: ирокезами, сиу, апачами и многими другими. В фильмах мы тоже привыкли видеть: или народы прерий, или апачей Аризоны и Нью-Мексико. Хорошо известны имена великих вождей и воинов лидеров сопротивления: Текумсе, Оцеола, Сидящий Бык, Бешеный Конь, Куана Паркер, Джеронимо и многие другие. К западу от Скалистых Гор более-менее известно о всего двух войнах: война племени модок в 1873 году, а также война нез-перс 1877 года, известная как война Джозефа, по имени вождя этого племени. Но кроме этих, впечатляющих, конечно, событий, было много других военных конфликтов в том регионе. Враждебность тлела постоянно, так как индейцам не нравилось проникновение на свои земли белых охотников, мехоторговцев, но настоящие военные действия начались в 1847 году, когда регион начали активно осваивать миссионеры и поселенцы. Военные действия велись постоянно, и были они очень кровопролитными. По оценке миссис Френсис Фуллер Виктор, историка Северо-Запада и автора книги «Индейские войны в раннем Орегоне», на территории к северу от Калифорнии и к западу от Скалистых Гор, где сегодня располагаются штаты Орегон, Вашингтон и Айдахо, с 1850 года по 1862-й индейцы убивали и ранили в среднем 160 человек каждый год. В основном, это, - мужчины в расцвете сил и разного рода деятельности: путешественники, разведчики, шахтёры, фермеры, торговцы, волонтеры, вызвавшиеся защищать поселения, и солдаты регулярных войск. Многие иммигрантские семьи были полностью уничтожены, при этом женщины и дети подвергались дьявольским пыткам, которые можно только вообразить. Объём имущества, уничтоженный в индейских нападениях на иммигрантов и поселенцев, огромен. Потерянная собственность людям так никогда и не была возмещена, за исключением нескольких случаев, когда Конгресс обратил своё особое внимание на убытки транспортных компаний.
Точно неизвестны потери индейцев, но они, конечно, тоже большие, - как в результате ответных действий добровольцев и армии, так и от болезней. После 1862 года конфликт продолжался с такой же интенсивностью. В него были вовлечены северные пайюты, модоки, снейки и баннок. Генерал Шерман (командующий тихоокеанским военным дивизионом) в 1870 году так его охарактеризовал: «По-прежнему дикие индейцы вызывают проблему, и вопрос стоит так: Кто будет уничтожен - мы, или индейцы? Они (чиновники департамента внутренних дел) должны сделать свой выбор. С 1862 года, по крайней мере, 800 мужчин, женщин и детей убиты наиболее зверским способом в зоне моей ответственности. Мужчины обычно скальпируются и расчленяются, их половые органы отрезаются и вставляются им в рот. Женщины насилуются по пятьдесят-шестьдесят раз в очерёдном порядке, а затем тоже умерщвляются и скальпируются; палки засовываются им внутрь, - до или после смерти». В 1879 году, высказываясь в таком же ключе против индейских апологетов и сторонников, обвиняя их в большом количестве убитых индейцами белых людей восточнее Скалистых Гор, он упомянул и северо-западный регион: «Слишком часто военные люди принимают сторону индейцев против собственной расы, и из-за этого, пионеры запада, чьи личности и судьбы уже подвергались невыносимым страданиям, опять возмущены в своих чувствах. Кроме того, «Индейский Круг» является источником многих преступлений, когда собирает «советы», которые фактически представляют собой ярмарки, на которых индейцам позволяется приобретать полный набор вооружений и боеприпасов к ним, в результате чего, они затем почти немедленно отправляются в очередной налёт. Благодаря таким поставкам они устроили бойню форту Феттерман и команде Кастера на Литтл-Бигхорн в Монтане, а также убивали жителей агентства Уайт-Ривер в Колорадо и ничего не подозревающих людей в Айдахо. Эти суровые уроки никогда не будут забыты военными и общественностью. Отсутствие подобных знаний в военных кругах стали причиной грубых армейских просчётов в Орегоне в ранние дни. Завоевание Мексики и Калифорнии ввело в заблуждение офицеров, что они с лёгкостью подчинят диких индейцев - ошибка, которую, в итоге, исправили генерал Кларк и полковник Райт. С тех пор армия добросовестно несёт охрану границ, которые до этого защищали только героические пионеры, чьим усилиям посвящена эта история».
Но эта история посвящается не только белым пионерам, но и индейским племенам, стоявшим на пути катка колонизации, безжалостно давившего всех несогласных с ним. Не стоит особо винить за зверства этих несчастных дикарей, поскольку они были обыкновенными первобытными людьми, и сопротивлялись по-своему. А защита родины - это неотъемлемое право каждого народа.

В основе индейских приёмов ведения боевых действий лежит неожиданность, то есть, исключение генеральных сражений в пользу подкрадывания и внезапной атаки. Это была общепринятая схема нанесения врагу значительных потерь при удачно складывающихся обстоятельствах и понесения минимальных собственных. Нападение крайне редко происходило ночью, и рассвет являлся для этого любимым временем суток. До 1842 года немногочисленные поселенцы в долинах рек Колумбия и Уилламетт счастливо избегали индейской войны. Проникновение белых людей ещё не достигло того уровня, после которого туземные племена начинали бояться отторжения их земель. Хотя на землях будущего Орегона и случались инциденты, кончавшиеся убийствами белых людей, по сути это были заурядные ограбления, а не борьба с целью изгнания белых. В 1828 году партия охотников Меховой Компании Скалистых Гор во главе с Джедедайей Смитом проникла на побережье региона из Калифорнии и была атакована во время переправы через реку Ампква, вблизи современного города Скоттсбург. Из тринадцати человек в группе, девять были убиты, и все меха были украдены. Четверо уцелевших трапперов добрались до поселений, а сам Смит ушёл зимовать в Ванкувер на пост Компании Гудзонова Залива. Когда погода позволила, Компания Гудзонова Залива выслала карательную экспедицию против убийц, которая отбила большинство мехов. В числе тех четверых был Джон Тёрнер, кто в следующем году повторил свой опыт 1828-го, на этот раз при переправе через Роуг (Ройг-Ривер, или Злая, Норовистая, Жульническая река, названная так по характеру индейских племен, населявших ее окрестности). В этот раз ещё четверо мужчин были убиты в столкновении с индейцами,но Тёрнеру вновь удалось спастись. Он,и ещё двое - Джордж Гэй и Уильям Бэйли - достигли форта Ванкувер, и в День Независимости (4 июля)обрели защиту и безопасность на острове Сови. Джедедайя Смит был убит индейской стрелой (вероятно команчской) в мае 1831 года на реке Симмарон, в стране Великих Равнин.
В 1837 году скотоводческая компания Ивинга-младшего обосновалась в Калифорнии, чтобы заняться перегоном скота в Орегон. Компаньонами Эвинга были наши старые знакомцы - Тёрнер, Гэй и Бэйли. Эти мужчины жаждали мести, и на четвёртый день путешествия, ещё до достижения Роуг-Ривер, Гэй и Бэйли выстрелили в индейца, что, конечно, должно было привести к ответным мерам. Несмотря на усиленную охрану, индейцы атаковали, и, в результате, была убита лошадь Ивинга и ранен Гэй, но ружья оказались более весомым аргументом, чем луки и стрелы, и индейцы убежали.
Мирному существованию поселенцев в долинах рек Колумбия и Уилламетт имелось два объяснения. Во-вервых: Компания Гудзонова Залива знала, как можно поладить с индейцами,- туземцы желали торговать,- однако это было возможно только при полностью мирных контактах. Правда британцы из форта Ванкувер иногда пороли и задерживали индейцев, совершающих ограбления, но это были строго предупредительные меры, не более. Индейцы лучше относились к британцам, чем к американцам, так как первые не распахивали их поля, и оплачивали их труд, заключавшийся в природных промыслах. А американские миссионеры в то же самое время долго и упорно трудились над своими посевами. Индейцы смотрели на это дело с презрением, поскольку подобный труд у них самих выполнялся их собственными женщинами или рабами. Кроме того, американцы часто вызывали проблемы своими ничем не спровоцированными нападениями на них, чего никогда не делали британцы, поэтому впоследствии на этой части территории США разразилась индейская война,а западная Канада ничего подобного не испытывала.
Вторая причина безопасности ранних поселенцев проистекала из значительного ослабления племён двух долин в результате эпидемий, хотя, всё же, на севере, юге и востоке имелись решительно настроенные враждебные группы, которые, очевидно, способствовали сдерживанию роста белого населения, атакуя транзитных путешественников на собственных территориях. Странствующие американские торговцы сильно повышали опасность нападений, продавая индейцам алкоголь.
Постепенно белое заселение распространилось в среднюю часть долины реки Колумбия, и туземных жителей начало раздражать вторжение поселенцев. Маркус Уитмен основал свою миссию в Вайлапту, около Уолла-Уолла, а преподобный Генри Сполдинг сделал то же самое в долине Лапуэй. Переселенцы останавливались в этих местах на постой, и индейцам становилось известно о постоянно растущем проникновении белых. Его Преподобие Самуил Паркер - ещё один миссионер - пообещал племенам, что им будет заплачено за землю, заселяемую «бостонцами» - так называли в то время в тех местах американцев. На самом деле, было много дано подобных обещаний в надежде, что медливший национальный Конгресс наконец предпримет какие-либо шаги в этом направлении. Когда наличные не пришли на оплату, разбросанным поселенцам было отдано распоряжение покинуть земли. Кто-то из них уехал, другие остались на свой страх и риск потерять имущество или даже жизни. Некоторые из последней категории, например Сполдинг, надеялись на свои связи с индейцами. Но волнение росло, и опасность буквально витала в воздухе.
В 1842 году правительственный агент доктор Илия Уайт обеспечил согласие индейцев нез-перс на «свод правил», а весной следующего года такой же договор был заключен с племенем кайюс. Этими достижениями военные действия были отложены на неопределённое время, по крайней мере, до тех пор, пока белое население вновь не станет расти в угрожающих пропорциях.
Вождь Коксток был главой племени васкопум, или даллес. Он доставлял проблемы присущими ему буйством, сварливостью и высокомерием. В 1844 году он совершил ряд ограблений в Орегон-Сити и окрестностях, что вынудило агента Уайта объявить о ста долларах вознаграждения за его захват. Также было объявлено, что когда он будет пойман, судить его будут согласно индейскому закону,- или кайюсы, или нез-перс. Но во время попытки его пленения, Коксток был убит, а двое белых мужчин скончались от ран, полученных от его отравленных стрел. Индейцы пользовались несколькими способами в изготовлении отравленных стрел, и основная практика была такая: ловили гремучую змею и привязывали ее к столбу, затем брали печень оленя или бизона, и подносили это к змее. И когда змея погружала свои клыки в печень, она выпускала внутрь неё свой яд. Этот процесс повторялся два или три раза до тех пор, пока змея не отдавала весь свой яд. Затем в печень втыкались наконечники для стрел, которые, таким образом, покрывались влажной пленкой, а затем их выкладывали на просушку. Следовательно, человек раненый стрелой с подобным наконечником, был смертельно заражен.
Не все индейские проблемы были вызваны желанием индейцев остановить захват их земель. Зачастую белые люди не прочь были использовать в своих интересах наивность туземцев. Такая политика была недальновидной, и наказание являлось неизбежным её результатом.
Племя индейцев, жившее на равнинах Тьюлатип, убило старого вола для еды. Белые люди того района заставили их отдать им восемь лошадей и винтовку в качестве компенсации. Группа индейцев, проживавшая около миссии Уитмена, сформировала компанию с целью закупки крупнорогатого скота в Калифорнии. В пути их остановила банда калифорнийцев. Последовала схватка, и, в итоге, индейцы забрали у разбойников двадцать две лошади. Когда индейцы прибыли в область поселений, белые люди затребовали этих лошадей обратно, утверждая, что они были у них украдены. Индейцы настаивали на своём праве собственности, сообразно обстоятельствам, при которых они были получены. Произошла стычка, и молодой индейский вождь был убит.
Многие американцы из-за их превосходства в оружии и численности считали индейцев своими законными жертвами, и эта уверенность порой стоила им очень дорого. В 1846 году Джесс Эпплгэйт возглавил осмотровую партию из 15 человек с целью определения удобного пути для прокладывания дороги, которая должна была связать юг Орегона со всей долиной Уилламет и с конечным пунктом в форте Холл, Айдахо. В ходе обследования они встретились с большой группой переселенцев, у которых две недели назад около Роуг-Ривер индейцы своровали лошадей: часто тамошние индейцы, так же, как кламаты и модоки, лежали в засадах вдоль дорог в ожидании путешественников. В результате, несколько индейцев и двое белых были убиты.
Еженедельник “Spectator”, издававшийся в Орегон-Сити, 26 ноября 1846 года опубликовал описание нападения индейцев племени кламат на караван эмигрантов, следовавший из Калифорнии на север, в результате чего двое белых людей были убиты и ещё один ранен.
Постепенное наложение друг на друга многочисленных инцидентов по всему Орегону, как спровоцированных, так и случайных, приближало день развязывания полномасштабного конфликта между двумя непримиримыми расами. Нужно добавить,что на эти кровавые эпизоды сильное влияние оказывала продажа индейцам крепкого алкоголя. Из-за его генетической особенности, индейский организм не мог нейтрализовать алкоголь. По этой причине было создано Общество Трезвости и были приняты законы, запрещающие продажу туземцам крепких спиртных напитков.
В 1846 году между Британской Колумбией и Соединенными Штатами была установлена пограничная линия, и казалось, что это никак не повлияет на туземцев, однако эффект индейского предпочтения британцев был ослаблен, при этом американское правительство не предприняло никаких шагов по защите своих колонистов, хотя, в таком содействии там была давняя нужда. В 1820 году конгрессмен Джон Флойд Бьюкенен представил в Конгрессе законопроект, разрешающий занятие области реки Колумбия. Этот документ был быстро и умело внесён в сенатский проект резолюции о финансовой поддержке Томасом Хартом Бентоном из Миссури, кто всегда являлся стойким защитником необходимости и справедливости занятия Орегона. Но конгрессмены от юга лишь посмеялись над законопроектом, так как, совершенно ничего не зная о той стране, они считали, что там годна для заселения только узкая полоса побережья,а всё остальное это бесплодные горы и пустыни. В итоге, финансирование законопроекта не прошло.
В 1823 году сенатор Бэйлис из Массачусетса объявил о своём твёрдом убеждении в том, что естественной границей США должен являться Тихий океан. В тот же год группа фермеров и ремесленников из Мэриленда послала петицию в Конгресс, в которой спрашивала законодательного закрепления своего права на иммиграцию в Орегон. Перед ними такое же прошение в Конгресс подали три тысячи жителей Массачусетса. Ещё одна петиция пришла из Луизианы, и в ней тамошние жители просили о сорока квадратных милях земли в дар в Орегоне, где они могли бы осесть на постоянной основе. Но Брекенридж, конгрессмен от Кентукки, заявил, что миграция должна быть запрещена.
Прошло два года, прежде чем о предмете вновь повсеместно заговорили.На этот раз сенатор из Нью-Джерси по фамилии Дикерсон сказал, что Соединенные Штаты никогда не принимали систему колонизации, и он надеется, что так останется и впредь. Затем последовало его второе прилюдное выступление, в котором он заявил, что Орегон никогда не станет частью США. Много других конгрессменов выступало за или против приобретения Орегона. А годы шли, и шли….. В Орегон прибыли первые миссионеры, которые надеялись, что рано или поздно правительство решится на его занятие. Поселенцы приступили к своим долгим переходам в убеждении, что пройдёт немного времени и их новый дом станет частью всей страны. Даже индейцы были в это посвящены и ожидали,что так оно и произойдёт.
Прошли ещё годы, и наконец, в 1839 году Льюис Линн, сенатор от Миссури, вновь внёс на обсуждение законопроект о занятии долины реки Колумбия, на этот раз в сочетании с предложением миссионера Джейсона Ли по выделению земельных грантов для поселенцев. Немедленно половина конгрессменов представила свои возражения. Многие из них хотели знать, какая будет выгода для Соединенных Штатов от столь отдалённых территорий. Но тут возник Бентон, кто помог своему младшему коллеге, когда в своём традиционном красноречивом стиле изложил такую речь: «Что особенного в том,что мы испытываем недостаток в этой стране так отдалённой от нас? Я отвечу на это встречным вопросом, - а что там делают британцы,которые находятся ещё дальше оттуда? Они нуждаются в тех областях из-за меховой торговли; из-за расширения своей колонии; из-за выхода к морю, поскольку так они получают прямую дорогу в Азию». Он дальше продолжил свою речь в защиту Орегона, и закончил её ещё одним упоминанием Великобритании: «Она нуждается в тех областях, чтобы быть первой в торговых делах в северной части Тихого океана и открыть новые торговые каналы с Китаем, Японией и Полинезией, а также с огромным Востоком. Она хочет этого по тем же соображениям, что и мы. Но эта территория примыкает к нам, а значит должна принадлежать нам и нашим потомкам». Спор продолжился, но решения всё не было. Американские газеты высмеивали идею заселения Орегона, и одна из них назвала это «самым безумным предприятием, которое когда-либо вводило глупого человека в заблуждение». Однако, когда уже британская пресса высказалась в том духе, что американцы на такое не способны и никто им это не позволит сделать, американская общественность и Конгресс тут же ощетинились новыми дискуссиями, во время которых сенатор Линн скоропостижно скончался, но его усилия дали первые плоды. Хороший бой был выигран, неважно, догадывались об этом противники заселения Орегона или нет. Вопрос о границе стал очень серьёзной проблемой, и президент Джеймс Полк был избран во многом благодаря лозунгу, под которым проходила его избирательная кампания: «54-40,или борьба», - это означало,что он требует занятия всего Орегона, расположенного на 54 градусе широты и 40 минуте долготы. Затем, согласно договору от 1846 года, по 49-й параллели была установлена граница. Но ни в этом, ни в следующем года войска так и не прибыли в Орегон, чтобы возводить форты и защищать территорию и растущую иммиграцию,так как все силы были сконцентрированы на войне с Мексикой. При этом чиновникам временного правительства Орегона ещё не было известно об объявлении войны Мексике, и поэтому факт отстутствия армии на тихоокеанском северо-западе ещё долгое время нервировал людей. В 1847 году, 5000 человек пересекли равнины от Миссури до территории Орегон, находившейся под управлением временного правительства, полномочия которого распространялись также на территории современных штаты Вашингтон, Айдахо и на запад Монтаны. Эти иммигранты привели с собой свои стада мелкого и крупнорогатого скота, они пересекли реки на плотах, сделанных из оснований их фургонов. Они положили начало сегодняшим городам в тех местах, где бизоны сотрясали землю. Среди поселенческого скота находились быки из Дархэма, овцы из Саксонии и лошади из Кентукки.Также у них имелись товары для первого магазина в городе Салем и товары для торговцев в Орегон-Сити. Они принесли с собой персиковые косточки, ставшие оригинатором знаменитого сорта персиков Кокс, родиной которого как раз и является Орегон. Уже оттуда он попал в Калифорнию. Они привезли семенной картофель, давший начало известному сорту картофеля Димик. Хендерсон Луэллинг привёз 700 ростков фруктовых деревьев и высадил их в почву, тоже привезённую в его крытых фургонах. Кроме того, он высадил бушель яблочных семян и полбушеля грушевых.
Фургонные караваны вытаптывали пастбища кайюсов, жгли топливо индейцев, убивали их дичь, и что хуже всего, они привезли с собой корь, дизентерию и лихорадку. В общем, индейцы были очень серьёзно потревожены и становились всё более нервными. К тому же среди американцев имелось много людей горячих кровей, которые были излишне жестоки по отношению к туземцам. Они не собирались держать обещания, данные индейцам, и совершали ничем неспровоцированные убийства, а также отвешивали им, не скупясь, самочинные наказания разных типов. То же самое было верно и в отношение некоторых индейцев, в основном молодых героев, поступающих по собственному разумению и на свой манер прописывающих убийственное лечение иммигрантам и поселенцам. В общем, обе стороны были виновны в открытии боевых действий. Конечно, среди индейцев пропадались, если можно так выразиться, воры от природы, но также среди них имелось много личностей, например из племён нез-перс и флатхэд,которые были как смелыми, так и честными. Многие индейские вожди желали мира и справедливости так же,как и многие авторитетные люди из числа белого населения территории.10 декабря 1846 года, Джордж Абернети, как управляющий временной территорией, посылает сообщение в законодательное собрание, в котором, между прочим, предлагает произвести определение индейских границ, дабы пресечь покушения на земли туземцев со стороны белых людей. Он отметил,что «индейцы населяли свои деревни задолго до нашего прибытия, и поэтому должны быть нами защищены».
В своей публикации от 4 марта 1847 года “Spectator” сообщал о том, что индейцы в районе реки Ампква убили мистера Ньютона и украли его лошадь. 27 мая та же газета в своей передовой статье сообщает о «горячих духах», как о главной причине индейских проблем возле истока реки Лукамьют, севернее сегодняшнего Олбани, Орегон. Корреспондент газеты писал, что тамошние индейцы уничтожили скот на равнинах Тьюалатип, что они постоянно не в ладах с поселенцами, и совсем недавно один поселенец из Клакамас был обстрелян ими. Газета обвинила во всех бедах алкоголь и призвала к запрету продажи спиртных напитков индейцам. В том же выпуске находится значимое объявление, в котором указано, что организуется компания по исследованию долины рек Салмет и Роуг. Выход назначен на июнь, и руководителями предстоящей экспедиции являлись генерал Гиллиам, полковник Форд и майор Торп.
22-го июля 1847-го,”Spectator” публикует письмо от Дэвида Ингэллса с равнин Клатсоп, который сообщал об убийстве индейцами человека по фамилии Рэмси, а также об угрозах убить других поселенцев. Причиной происшедшего в письме также был назван алкоголь, который продавал индейцам Джордж Грир. Говорили,что этот человек приобретает лосося и меха у туземцев в обмен на спирт. Было решено, что что-то нужно с этим делать. Согласно решению, шериф во главе группы людей отправился, чтобы задержать Грира. Он был пойман после гонки на каноэ, и в конце всего действия попытался сбросить в воду своих преследователей. Второго сентября того же года, в той же газете было опубликовано ещё одно сообщение о неприятностях с индейцами. На сей раз произошла стычка между иммигрантами и индейцами племени дешут, в результате один белый человек был убит и один ранен. Индейцы потеряли убитым главного вождя, и несколько воинов было ранено, но белые позорно бежали с поля боя. Газета обвинила в случившемся иммигрантов.
Как бы там ни было, но семена войны были посеяны, и, наконец, пришла очередь так называемой бойни Уитмена в миссии Вайлатпу возле современного города Уолла-Уолла. Она произошла 29 и 30 ноября 1847 года. Это была последняя капля, вызвавшая непосредственные подготовки к развязыванию настоящих боевых действий.
В 1835 году его преподобие Самуил Паркер из Итаки, штат Нью-Йорк, и доктор Маркус Уитмен, перебрались через Скалистые Горы вместе с партией трапперов Американской Меховой Компании, и повстречались с индейцами племён флатхед и нез-перс, выразивших страсть к христианскому учению. Тогда Уитмен возвратился в Штаты, чтобы найти себе помощников в деле преобразования дикарей. И он нашёл их в лице мисс Нарциссы Прентис из Платсбурга, штат Нью-Йорк, на которой, в итоге, женился. Кроме того, своё желание присоединиться к нему выразили супруги Сполдинг и мистер Грей. Все вместе они прибыли на реку Колумбия в 1836 году и попали буквально в распростёртые объятия к господам из Компании Гудзонова Залива в форте Уолла-Уолла и в форте Ванкувер, которые по достоинству оценили их бессознательный героизм в выполнении тысячемильного путешествия в компании горных людей, и лишь для того, чтобы жить и обучать дикарей. В то время редко кто из белых проводил различие между флатхедами и нез-перс. Мы знаем от Льюиса и Кларка, что первоначально они были единым народом, хотя, их диалект и обычаи отличались друг от друга. Флатхеды жили в долине Биттерут и занимали область северо-западнее и западнее реки Блэкфут. Их территория накладывалась на территорию нез-перс, и они были очень похожи на верхних нез-перс. И те, и другие сердечно приняли чужестранцев, когда убедились, что у тех нет враждебных намерений. На тот момент флатхеды являлись очень храбрыми, решительными и при этом честными людьми. А вот нез-перс оказались более слабохарактерными и были склонны к воровству и попрошайничеству. В одежде они также имели сходство. Мужчины носили одеяния из бизоньих и оленьих шкур, украшенных бисером. Частицы морских раковин, в основном перламутровых,украшали их воротники из шкур выдр и были вделаны в их волосы, заплетённые в две косы, ниспадающие спереди. Кроме того, в волосах они носили перья и раскрашивали свои лица красками нескольких цветов. Женщины носили юбки из шкур горного барана, которые достигали в длину их лодыжек, и украшали их раковинами и другими предметами, но они не носили украшения на своих головах.Что касается пищи, то нез-перс в этом плане были очень бедны, и поэтому очень были не склонны делиться куском еды. Но они всё же настолько любили всякие орнаменты, что первые исследователи, продавая им пуговицы своих одежд, пустые пузырьки от медицинских препаратов и пустые коробки и ящики, получали весомую прибавку к своему скудному рациону.
Льюис и Кларк, прибыв к кайюсам, нашли их настолько оголодавшими,что они с жадностью грызли кости и набрасывались на непригодное мясо, выбрасывемое спутниками этих исследователей. Они жили в полной нищете. В более поздние время капитан Бонневилль описал один случай, когда вождь кайюсов отдал ему красивого коня за хорошую винтовку.Тогда он посчитал, что хорошо заплатил вождю, но вскоре даритель коня привёл свою сморщенную старуху и сказал: «Это моя жена.Она хорошая жена. Я её очень люблю, а она очень любит коня и постоянно стенает о нём. Я не знаю, как её успокоить, и это наносит рану на моё сердце». Пришлось капитану одарить её несколькими чашками, чем вызвал восхищение старой дамы. Затем вождь привёл своего сына: «Это хороший сын. Он великий наездник. Он заботится о коне и любит его как брата. Его сердце будет тяжёлым, когда он будет покидать лагерь». Тогда капитан вручил лично молодому человеку топорик, чтобы поощрить его добродетели. Но вождь на этом не успокоился: «Это винтовка должна стать моим большим колдовством, и я обнимаю её всем сердцем и люблю её ради моего друга лысого вождя. Но ружьё само по себе немое, и я не могу заставить его говорить. Если бы у меня было немного пороха и свинцовых шариков, то я брал бы его с собой время от времени и стрелял бы оленей, и когда я приносил бы их домой, то говорил бы моей счастливой семье, что это убито из ружья моего друга, лысого вождя, которому я подарил прекрасного коня». После передачи вождю пороха и свинца, капитан просто сбежал от него.
Сообщая о моральных характеристиках флатхед и нез-перс, Бонневилль говорил, что они выражают особенные стойкие чувства по отношению к своей религии, и что это является не каким-то обыкновенным суеверным страхом,свойственным большинству дикарей, но чем-то вроде абстрактного понятия глубокой морали в сочетании с глубоким почитанием верховной власти духа и уважением к правам своим близких. Он писал: «Флатхеды считают, что Великий Дух сердится на тех людей, которые бессмысленно развязывают войны, и поэтому они воздерживаются от агрессивных военных действий. Но, несмотря на такую, казалось бы, безобидность своей политики, они постоянно ведут оборонительные войны, особенно с черноногими, с кем они часто сталкиваются в охотничьих экспедициях и вступают в отчаянные драки. Они бесстрашны как воины и не заслуживают упрёков, и они никогда не оставят свои охотничьи угодья». В конце он добавил, что они верят в сны, талисманы и свою неуязвимость.
Несмотря на их неприятие бессмысленной войны, флатхеды не уклонялись от хорошего боя. «Война», - говорили они,- «это кровавое дело и полное зло,но она держит глаза вождей всегда открытыми, и делает конечности молодых людей сильными и гибкими. В войне каждый из них находится всегда настороже. Если мы видим след, то знаем, что это может быть враг. Если приходят черноногие, мы знаем,что они собираются воевать, и мы готовы. Дни мира, наоборот, не содержат в себе тревогу, и глаза вождей закрыты в сне, а молодые мужчины расслабленные и ленивые. Лошади блуждают в горах, женщины и маленькие дети заняты своими делами. Но сердце черноногого наполнено ложью, и его язык является ловушкой. Если он говорит о мире, значит это обман. Он приходит как брат; он курит трубку с нами, но когда он видит нас слабыми и потерявшими бдительность, то прокрадывается и убивает нас. У нас не будет такого мира. Пусть будет война!».
Вайф очень хвалил флатхед, говоря, что он не знает среди них ни одного случая воровства, ссор или вранья, что они становятся очень храбрыми, когда их вынуждают, и что они превосходят черноногих в военном мастерстве.То, что здесь было сказано о флатхед, можно приложить и к нез-перс, особенное к их верхнему делению.
Вот таких людей и прибыл преобразовывать в христианство доктор Уитмен. Ему на тот момент было 45 лет, он являлся священником евангелистской церкви и был очень религиозным человеком. Кроме того, он был доктором медицины с несколькими годами практики до того, как в нём пробудился интерес к Орегону. В общем, он представлял собой цельного человека. Одна из его белых прихожанок так сказала о нём: «Отец Уитмен – очень решительный человек».
Впервые он оживился в отношении Орегона, когда повстречал в Сент-Луисе четверых индейцев нез-перс, находившихся там «в поисках книги белого небесного человека». Его растревожили разговоры о необычайных землях на Дальнем Западе, и он пришёл к выводу, что в его власти сделать что-то хорошее для них. Поэтому, как уже говорилось выше, в 1835 году он объединился с Самуилом Паркером - проповедником, который занимался сбором денег для совместного путешествия на Тихоокеанский Северо-Запад. Уитмена не было десять месяцев, а в декабре он вернулся в Сент-Луис. Паркер почувствовал старческую немощь и остался с племенем нез-перс. Уитмена в обратном путешествии сопровождали два сына вождя этих индейцев, которым были даны имена Ричард и Джон.
Уитмен всегда ходил лёгкой походкой с тяжело опущенными плечами, и сама его внешность была выражением крайней неугомонности, которая, очевидно, подпитывалась его безграничной энергией. Его жена, Нарцисса Прентис Уитмен, была школьным учителем. Она была моложе своего мужа на шесть лет. Её глаза отливали глубокой синевой; её волосы были светло-коричневыми, а рот широким и полным.
Чета Уитменов, вместе с преподобным Генри Хармоном Сполдингом и его женой Элизой Харт Сполдинг, прибыли в Орегон в конце 1836 года. При этом мистер Сполдинг являлся отвергнутым поклонником Нарциссы Уитман. Он был очень ей увлечён до своего путешествия на запад с Паркером. Ну а сам Паркер являлся чем-то вроде сводника в их романе. Их участие было обусловлено отказом Американского Совета Миссий финансировать незамужнюю женщину в её путешествии на Дальний Запад. Этот отказ завершился её согласием выйти замуж за Уитмена. Их женитьба была своего рода деловым соглашением, но общение в браке привело их к глубочайшей взаимной любви.
И нез-перс, и кайюсы хотели, чтобы Уитмены поселились у них. В начале было запланировано, что Уитмены и Сполдинги будут жить в одной миссии, но различия в темпераментах и характерах сделало это невозможным. Поэтому Уитмен решил строить свою миссию у кайюсов, а Сполдинг остался с нез-перс. Он заявил, что он очень доволен случившимся. Но вождь нез-перс сказал Уитмену, что его выбор может дорого ему стоить (проблемы с кайюсами начались в 1840 году, когда они разрушили ирригационные канавы Уитменов).
В Вайлатпу Уитмены немедля приступили к медицинскому обслуживанию индейцев, а также к религиозному и научному преподованию в школе. Вскоре их миссия приобрела важное значение в качестве места отдыха караванов крытых фургонов, направляющихся в долину Уилламет. В марте 1837 года у Уитменов родилась дочь, которую они назвали Алиса Кларисса. В июне 1839 года маленькая девочка утонула в реке Уолла-Уолла.
Миссия процветала в течение нескольких лет. Урожаи были обильными, и собственно миссионерская деятельность производила благоприятное воздействие на индейцев. Население в ней постепенно росло. Там же находились семь детей-сирот Сэйджер в возрасте от пяти месяцев до четырнадцати лет. Их отец умер от лихорадки после переправы через Грин-Ривер, а мать последовала за ним три недели спустя. Другие члены каравана заботились об этих детях до тех пор, пока не достигли Вайлапту, и здесь Уитмены приняли всех семерых.
Тем временем, караваны белых людей привозили с собой болезни, ужасные для красных людей. Крайне бедственной была корь, возможно из-за использования индейцами в её лечении потельных хижин. Эти хижины из веток, скреплённых глиной, были почти герметичными сооружениями. Индеец входил туда после заполнения её паром через помещения раскалённых камней в воду. Вскоре разгорячённый и покрытый капельками пота, он выбегал из хижины и прыгал в реку. В результате такого контрастного лечения смертность от кори была очень высокой.
Осенью 1847 года в миссии остановился караван, заражённый корью. Большая часть населения миссии тут же подхватила болезнь, а вслед за ними и живущие по соседству индейцы. Среди заболевших были два метиса, один из них Джо Льюис, мигрировавший из Мэна, вторым был некий Жак Финли. Льюис сказал кайюсам, что доктор Уитмен специально заразил их, дав отраву под видом лекарства. В один из дней умерло сразу пять индейцев, и многие их родствненники очень рассердились на всех белых. Таким образом, сложилась схема резни.
Тилоюкайкт (или Тилаукэйк), военный вождь кайюсов, смог бы удержать в узде своих воинов, но он когда-то был оскорблён Нарц<

Поделиться:

Воспользуйтесь поиском по сайту: