 |
Ныне ты можешь вечно пребывать в одиночестве и 3 глава
|
|
|
|
— Я должен посредничать каждый раз, когда мои сыновья находятся в одной долбаной комнате?
— проводя рукой по лицу, он прорычал. — Кес, раз Дэниель не слушается, ты принеси коробку. Дэн, заткнись к чертям. Джет, возьми себя в руки и сядь.
Кес взглянул на меня. Я знал, что
он думал, но сейчас было не время обсуждать семейные проблемы. Он встал с дивана и направился к буфету шестнадцатого века, который стоял у входа.
Двигаясь вперед, я пнул Дэниеля с пути и занял место Кеса подле Нилы.
Дэниель споткнулся от удара моего ботинка, но затем поднялся на ноги, полный гнева.
— Придет день, брат.
Я выпрямился, нависая над ним, желая, чтобы он поднял на меня руку.
— И правда, придет день, брат. Дэн выдохнул через нос. Я ждал,
когда он ударит меня, но у него было достаточно контроля, чтобы
ухмыльнутся и свалить.
— Ради всего святого, — пробормотал Кат. — Я вырастил шайку идиотов.
Дэн подошел к отцу.
— Только одного, Поп. И к твоему сожалению, он перворожденный
Мои ноздри раздулись. Черт, я хотел вырубить его.
Что-то теплое и мягкое коснулось моей руки. Я вздрогнул, смотря вниз на Нилу. Ее волосы ниспадали каскадом по плечам, словно пятно чернил. Ее глаза были широко раскрыты и молча просили.
«Сядь спокойно. Делай то, что нужно.
Защити меня».
Ее сообщения просочились в мою душу, переключая мое раздражение на защиту. Мои ноги подкосились, усаживая меня рядом с ней. Между нами осталось крошечное расстояние, но это не помешало покалыванию распространиться по моей коже, или ее груди резко приподняться, когда я положил свою ладонь рядом с ее бедром и прикоснулся к ней разок своим мизинцем.
Ее взгляд скользнул к моему, удерживая нашу связь.
Ее черные глаза отражали мои светлые, показывая напряжение и гнев, который я не мог сдержать. Эти
|
|
|
молчаливые разговоры, казалось, часто происходили между нами.
Вдохнув, Нила разорвала зрительный контакт и отодвинулась.
— Несу, — сказал Кес, направляясь к нам.
Я рискнул вновь посмотреть на Нилу. Она отказывалась смотреть на меня, ее внимание металось между моим отцом и Кесом, который нес маленькую коробочку в руках.
— Что будет происходить? — прошептала Нила, ее тело прижалось ближе к моему.
Заставив себя не вдыхать ее аромат, я пожал плечами.
— Клеймение. Это надо было сделать в тот же день, когда ты
платила Долг.
Кес положил коробку на столик перед нами. От этого получился глухой стук, за которым последует конечная боль.
Будет больно. Нам обоим.
— Я забыл тогда сделать это.
Я забыл, потому что позволил себе почувствовать ее страдания и боль, пока промывал ее спину и забинтовывал. Я забыл, потому что мне было стыдно за себя из-за того, что я дрочил, пока она висела выпоротая и кровоточащая.
Взгляд Нилы метался между Хоук, которые возвышались над ней.
— И что делать?
Могли ли все остальные
услышать страх, спрятанный под ее напускным гневом, или только я мог? Я был единственным проклятым слышать ее страхи и ощущать ее смятение?
Никто не прикоснется к ней. Мне плевать, даже если мне придется пролить кровь Хоук, чтобы выполнить это обещание. Она до самого конца останется моей.
Ухмыльнувшись, Дэниель наклонился и открыл Коробку Меток.
— Готов, брат?
Я посмотрел на Ката, но он просто скрестил руки на груди, наблюдая за тем, как я буду себя вести. Ублюдок.
Я сглотнул. Мне придется вечно носить эту маску. Когда Нила заплатит Последний Долг и будет мертва, я останусь в одиночестве и без нее. Проклятый ее присутствием, каждый раз, когда буду смотреть на метку.
Мой отец носил свои от того, что сделал с матерью Нилы, на грудной клетке. Я видел их годами — отметки зрелости, — что значат быть полноценным Хоук, достойным своего наследия.
|
|
|
— Скажи ему, где ты хочешь это, Нила — Кат смотрел на мою игрушку.
Она дрожала от напряжения.
— Хочу… что?
Дэниель пододвинулся ближе, его взгляд осматривал все ее тело. По коже пробежал холодок от одной мысли, что он коснется ее. Причинит ей боль.
Долбаный ублюдок.
Пододвинувшись к ней, я прижал свое бедро к ее — надеясь, что она поймет, что в этом мы вместе. Как я и говорил ей. Ее жизнь была моей ответственностью, и я не подведу ее.
— Я выберу, — произнес я.
— Тебе нельзя, Джет. — вставил Кат. — Это решение принимает мисс Уивер.
Кат обошел диван сзади, проводя рукой по волосам Нилы. Она прикусила губу, когда он не убрал
свои руки от нее, запирая ее в ловушку своими пальцами.
— Пришло время выбирать, дорогуша. Где ты хочешь метку?
— Метку?
— Метку Долга
Какого черта происходит?
С того момента, как поднялась с кровати, после того как посетила могилы своих предков, я полностью изменилась. Я стала отстраненной и холодной. Если быть честной с самой
собой, я не узнавала себя.
Я пыталась работать, окунуться с головой в эскизы и шитье, но не могла прекратить думать о прошлом. Как справлялись с этим остальные женщины Уивер? Как они оправдывали свое пленение и оплачивали долги в полной мере?
За один месяц я достигла намного больше успехов с Джетро, чем надеялась, но сейчас, я не хотела иметь с ним ничего общего. Я солгала ему, когда сказала, что спала с ним только потому, что хотела доказать ему, что у него есть душа. Я лгала сама себе, надеясь, что поверю в свою ложь. Но как бы там ни было, ничего не могло повлиять на правду
или скрыть болезненную связь, что крепко соединила нас.
Так же как я хотела, чтобы он был на моей стороне, я не могла смириться с тем, что сделала его семейка.
Его сообщение продолжало проигрываться в моей голове; его слова не имели смысла, но в то же время, включали в себя обещание, что я все пойму, если только предоставлю ему время все объяснить.
Каким-то образом я должна сделать невозможное, притвориться, что мне есть до него дело, в то время как он мне ненавистен. Это было легче сказать, чем сделать, особенно
когда находишься лицом к лицу с доказательствами преступлений, что сделала его семья.
|
|
|
Видеть надгробные камни моих предков — это глубоко ранило меня, внушало страх перед моим будущим, но ужаснее всего, что это показывало мне, в кого я превратилась.
Я была дезертиром. Предателем имени Уивер.
Как я могла владеть своим сердцем в битве, в которой мне не одержать победу? И как я могла игнорировать тот факт, что позволив Джетро оказаться в моей кровати, я позволила ему обратить меня в Хоук? Кат потянул мои волосы, привлекая внимание к моему
нынешнему неприятному положению. Его дыхание, отдающее нотками алкоголя, устремило свой неприятный запах к моим легким, в то время как мою кожу головы обожгло от его хватки.
— Метки Долга должны быть сделаны. Выбери место. Поторопись, моя милая.
Я извивалась от боли, сидя на черном диване. Кат сжал мои волосы сильнее своими пальцами, рождая еще больше пылающей боли.
— Я не понимаю, чего вы хотите.
Я совершенно не представляла, о чем они говорят или чего ожидают. Будучи окруженной четырьмя
мужчинами, всех из которых я презирала — в свое время это чуть не довело меня до состояния сердечного приступа, когда я только приехала сюда, сейчас я только еще глубже погрузилась в себя.
Даже вертиго потеряло свою силу надо мной. Я немного спотыкалась, когда Джетро тащил меня вверх по лестнице, но он не заметил этого. Если бы Вону представилась возможность увидеть меня вновь, он бы не узнал меня.
Дэниель достал коробку, которая скрывала содержимое под закрытой крышкой, на которой были выгравированы хищные птицы и семейный герб Хоук.
— У нас нет в распоряжении целого дня, Уивер. Выбирай.
Я попыталась покачать головой, но пальцы Ката жестко сжимали мою голову, держа меня пленницей в его власти.
— Что выбирать? Я не понимаю, о чем ты говоришь.
Джетро напрягся, его тело выражало жесткость и неумолимость.
— Ты заплатила Первый Долг. Метка наносится, чтобы подтвердить факт выплаты. — Его янтарные глаза остановились на мне и в первый раз с того момента, как я попросила его поцеловать меня, я не ощутила ни трепета, ни покалывания. Я
|
|
|
уклонялась от него слишком много раз этим утром. Когда он поцеловал меня ранее, он насытил мое горло таким количеством страсти, что я не могла ничего поделать, кроме как ответить на поцелуй.
Это заставило меня возненавидеть себя.
Я не могла отрицать, что ценила его присутствие рядом с собой. Он был моей единственной надеждой на спасение от его отца и его младшего брата. Но я отказывалась позволять ему манипулировать мной.
«Он — Кайт. Лгун.
Беспринципный обманщик. Лжец».
Он тяжело сглотнул, принимая отказ сдаться ему. Его чувства были скрыты под замком, поблескивая снежными хлопьями, а не жарким желанием. Но это не останавливало хлесткое осознание того, что мы связаны между собой.
— Выбирайте, мисс Увивер.
Потом мы сможем уйти.
— Я...
Кат отпустил меня, располагая руку на подлокотнике дивана. Он навис надо мной.
— Тебе придется выбрать место, куда тебе нанесут метку. В этом вопросе ты можешь проявить свободу выбора. Каждый долг, выплаченный тобой, будет отмечен. На видео, в
книге и... на твоей коже Сердце резко ухнуло вниз.
— Что?
Кат щелкнул пальцами, приказывая тем самым Дэниелю показать содержимое коробочки. Резная деревянная крышка открылась, показывая сокровища, что таились внутри.
Я подалась вперед в попытке рассмотреть, что же лежало внутри. Мой рот открылся, когда я увидела блеск иголок, пузырек с чернилами и стерильные салфетки со спиртовой пропиткой.
О боже мой.
— Что... — Я сглотнула. — Ты не можешь иметь в виду…
Джетро проговорил:
— Метка — это татуировка, и по существу, ее невозможно удалить. — Его черная футболка и черные джинсы придавали ощущение, будто бы он противился жестокому принятию вещей. — После каждого долга, ты будешь получать метку.
Мой живот скрутило.
— Так вам недостаточно получать мою боль посредством оплаты долгов — теперь вам необходимо еще и пометить меня с помощью чернил?
Кат спокойно ответил:
— Не только ты одна будешь носить метку. — Указывая на Джетро, он добавил: — Мой сын
будет носить ее также. И все зависит от тебя, где будет находиться метка на твоем теле. Но прими во внимание, что она будет нанесена и Джетро. Зеркальное отражение. Абсолютно такая же и на том же месте.
Я задрожала всем телом.
— Простите?
Джетро придвинулся ближе, забирая комфорт, что был в моем теле.
— Выберите место, мисс Уивер. Просто выберете. У меня есть дела, которые нужно сделать, и я хочу, чтобы это все побыстрее закончилось.
Его внезапное проявление
характера заставило меня открыть рот от удивления. Понимание, кем он был и кем хотел казаться, заполнило меня гневом.
— Я ненавижу тебя. Челюсть Джетро дернулась.
|
|
|
— Ничего не изменилось.
Теперь… где бы ты хотела ее?
Даниэль ухмыльнулся, собирая машинку для татуировки и устанавливая небольшой картридж с черными чернилами в стальную ручку держателя.
— Я предлагаю тебе все-таки выбрать, или я просто нанесу метку там, где мне покажется, она будет выглядеть наилучшим образом. — Он потер подбородок. — Может, на
твоем лбу.
Я вжалась всем телом в диван, желая сбежать от этого сумасшедшего. Кес мягко улыбнулся, становясь позади своего ненормально брата.
— Это не больно, Нила. — Он указал рукой на татуировку птицы, что была на его предплечье. — Пару болезненных уколов, и затем ты привыкнешь. Но в твоем случае метка займет лишь пару минут, вместо пары часов.
Я холодно посмотрела в его сторону. Когда он обнял меня ранее, меня затопило мощное желание оттолкнуть его. Ударить его, закричать на него, чтобы он
прекратил притворяться и показал правду. Если Джетро пытался спрятать правду, то Кес был в этом успешен.
Я не знала, кем он был.
Мысль о том, что кто-то из этих мужчин был на моей стороне или же понимал, с чем мне пришлось столкнуться, была просто смехотворной, особенно после того, как я увидела могилы своей семьи. Я не хотела иметь ничего общего с ними.
Больше никогда.
Вместо желания соблазнить Джетро, чтобы он стал относиться ко мне неравнодушно и впоследствии отпустил меня, мне хотелось лишь
его смерти. Я уже могла видеть очарование его мучения. Если бы у меня была бомба, я бы с готовностью прикрепила ее к своей груди и активировала ее, если бы это значило, что я могу забрать этих мужчин вместе со мной, когда умру.
Кес проговорил тише:
— Я видел шрамы на твоей спине. Я знаю, что ты смогла вытерпеть всю боль, что предполагалось вынести в уплату Первого Долга. Если ты смогла пережить выплату долга — ты определенно переживешь и это.
Я не могла дышать. Они не только отняли у меня все, что было, но теперь они еще и хотели отметить
мое тело — еще одно напоминание моей судьбы.
Когда я не ответила, Кес попытался снова:
— Тебе не нужно ничего говорить, просто покажи, где ты желаешь носить метку долга, затем можешь идти.
Идти? Куда? Домой? Или же на ближайший черный рынок и купить базуку, чтобы стереть их с лица земли?
Кес придвинулся ближе, окружая меня таким образом, что Хоук стояли в каждом направлении.
— Это не будет больно. Не очень.
Джетро вышел из себя
Резко устремляясь вперед, он оттолкнул Кеса в сторону и забрал Коробку Меток из рук Дэниеля.
— Ты не даешь нам дышать. Дай нам немного пространства, ради всего святого!
Мое сердце сжалось.
Гнев Джетро был опасным, его положение в семье было главенствующим, но страсть, что лежала в основе его приказа, прозвучала со стороны достаточно подозрительно, словно он предпочел мою сторону вместо их.
Я должна была быть вне себя от радости
Я должна была сделать все, что в моих силах, чтобы поблагодарить
Джетро и вдохновить его, чтобы он влюбился в меня.
Но я не чувствовала ничего кроме ненависти.
Кес рассмеялся.
— Не волнуйся, Джет. Постарайся быть немного нежнее с Нилой. — Он положил свою руку на плечо Джетро, сильно стискивая.
Я ожидала, что Джетро отбросит его руку и ударит. Вместо этого он немного расслабился, кивая, словно между братьями царило негласное понимание.
Что такого Кес знает про Джетро? И как он использует это настолько непринужденно, чтобы успокоить своего брата?
Дэниель схватил мою руку, проводя острым ногтем по центру моей ладони. Я подпрыгнула, задыхаясь от боли и удивления. Я отдернула руку обратно, пытаясь отодвинуться от сумасшедшего придурка.
Ни в коем случае я не позволю ему замарать меня своими прикосновениями.
Рука — это одна из частей человеческого тела, к которой прикасаются большее количество времени. Первое место соприкосновения с новыми впечатлениями. Пятипалый инструмент, который пройдет с тобой по всей жизни.
— Прекрати прикасаться ко мне. Джетро оттолкнул руку брата в сторону, позволяя мне засунуть руку
между ног.
Кат прорычал сердито:
— Прекратите переговариваться и сделайте уже это. У тебя есть пять секунд, чтобы выбрать, куда будет нанесена метка. Или в противном случае, я выберу за тебя.
Джетро втянул резкий вдох, искоса наблюдая за мной.
«Твои пальцы».
Что? Я покачала головой от идеи, что пришла мне в голову. Это было ужасно неподходящее место для выбора тату.
«В этом был смысл».
Мои размышления вылились в окончательное решение.
Я намереваюсь использовать свои руки, чтобы в будущем лишить их жизни.
Если мои подушечки пальцев были бы помечены их меткой — носили на себе знаки боли, которые нанесены по их прихоти — то было бы справедливо, если бы они понесли боль в ответ. На данный момент мои руки были незапятнанными в крови от убийства, но скоро они покроются их кровью.
Был смысл в том, что на моих пальцах была бы их метка, пока я отнимала их же жизни.
Я подняла глаза на Джетро.
«Даже его?»
Я закалила свое сердце против любого желания, что существовало между нами.
«Даже его».
Садясь прямо, я объявила:
— Мои подушечки пальцев. Джетро нахмурился.
— Из любого места на твоем теле, ты выбрала это?
Я кивнула.
— Да. — Я вытянула руку, про себя источая ругательства за предательскую дрожь в руках. — Одна подушечка пальца на один выплаченный долг.
Я просто надеюсь, что будет не
больше десяти выплат.
Дэниель усмехнулся опять.
— Не то место, что выбрал бы я, но это оставит больший простор для отметин на твоем теле в грядущем будущем.
Я прищурила глаза.
— Положи свою руку на мою ногу, ладонью вверх.
— Я не собираюсь прикасаться к тебе.
Молниеносно двигаясь, Дэниель схватил мое запястье, выкрутил мою руку, пока ладонь не легла так, как он приказывал, и прижал ее к своему бедру.
— Положи, куда я сказал, — приказал он.
По моей коже поползли мурашки. Я отстранилась, но Кат проговорил с ужасающим спокойствием:
— Делайте, как вам было сказано, мисс Уивер.
Джетро втянул воздух, его ярость ударила меня сильной волной.
— По традиции положено совершенно не так. — Он вскинул голову, чтобы встретиться взглядом с его отцом. — Кат, я должен быть тем, кто…
Выражение лица Ката потемнело.
— Существует множество вещей, которые тебе следовало бы сделать, Джетро. Но ты не сделал ничего из
того, что нужно. Почему ты так стремишься сделать именно это?
Мой взгляд метался между мужчинами, пока я пыталась забыть, что моя рука находится на бедре Дэниеля. Дурное предчувствие забурлило в моей груди, когда он нажал кнопку сбоку на тату- машинке. В тот же момент машинка ожила.
Вертиго стремительно закружилось в моей крови от мысли, что меня навсегда отметят. У меня никогда не было татуировки, не то чтобы я хотела ее.
Джетро устремился вперед.
— Это мое право.
Его глаза встретились с моими.
Мой живот скрутился в узел.
Моя кожа запылала жаждой быть вознагражденной прикосновением, поцелуем, синяками от чувства похоти.
Стискивая зубы, я отодвинула подальше эти предательские мысли. Я принудила себя сосредоточиться на надгробном камне моей матери. В то же мгновение, каждое желание обратилось в пепел.
Дэниель вскрыл упаковку спиртовой салфетки зубами и продезинфицировал кончик моего пальца, разрывая наше прикосновение. Он усмехнулся, поднимая жужжащую машинку.
— Готова?
— Кат! — прогремел Джетро.
Я зажмурила глаза, прикусывая губу в ожидании боли, что обрушится на меня.
— Прекрати!
Мои глаза распахнулись от грубого приказа Ката.
— Хватит, Даниэль. Пусть Джетро сделает это. Не будем идти наперекор традиции.
Дэниель бросил взгляд, наполненный отвращением, на своего отца.
— Ты никогда и не собирался позволить мне сделать это, так?
Кат рыкнул на своего младшего сына:
— Следи за тем, что ты мелешь!
Джетро придвинулся к краю дивана.
— Отдай мне машинку. Дэниель проигнорировал его. Его отец огрызнулся:
— Дэниель, быстро отдай своему брату тату-машинку.
Жестокий и безумный взгляд загорелся в его глазах. Без какого- либо разрешения, я одернула свою руку, благодарная, что мне не нужно было больше касаться его мерзкой ноги.
Я попала в сумасшедший дом. Джетро выхватил машинку.
Работающее устройство легко обосновалось между его пальцев.
Повернувшись ко мне лицом на
диване, он приподнял бровь, смотря то на мою руку, то на ногу.
Ух.
Покорно, я положила свою руку на Джетро так же, как она лежала на Дэниеле. В ту секунду, как я коснулась его, он втянул в себя воздух. Я попыталась проигнорировать искру между нами. Я пыталась бороться с жаром своего тела.
Я больше не хотела этого — не после вчерашнего.
Но казалось, будто Джетро не мог контролировать это. Он навис над моей рукой, безуспешно пряча возбужденный член между своих ног. Облизнув губы, он
сосредоточился на моей руке. Холодными пальцами, он взял мой указательный палец — тот самый без лейкопластыря, который я приклеила после того, как проколола себе палец сквозь материал — и прижал тату- машинку к моей коже.
Ой.
Я ахнула, пытаясь контролировать дрожь, когда крошечный зубчик проколол мою кожу, покрывая меня чернилами.
— Не двигайся, если, конечно, не хочешь смазанную татуировку, — пробормотал Джетро. Его концентрация вибрировала вместе с машинкой, когда он коснулся подушечки моего пальца. Я
попыталась увидеть, что за метку он там оставлял, но его голова мешала.
Хотя Кес был прав.
Боль сначала казалось резкой, но быстро превратилась в одурманивающее жжение. И прежде чем я успела расслабиться под металлическим зубцом, все закончилось.
Все это заняло каких-то пять минут.
Затем машинка выключилась, и Джетро отстранился, выпуская мою руку.
Я потихоньку убрала палец и посмотрела на подушечку. Моя плоть была немного опухшей и красной, а новый черного цвета символ сиял как
 |
грех.
В этот раз я не смогла остановить свое сердце, и оно ухнуло в желудок.
Он пометил меня. Овладел мной. Контролировал меня.
— Твои инициалы?
Джетро сжал губы. Его веки прикрылись, пытаясь безуспешно скрыть то, что он хотел знать. Если его эсэмэски были недостаточно ясными, то его инициалы были словно пощечина правды по лицу.
Его взгляд так и кричал.
«Спроси меня.
Я ли Кайт?»
Я отвела взгляд, после того как рассмотрела его старомодный почерк. Он хотел, чтобы я признала это. Подтвердила его догадки. У меня были чувства к Кайту. Чувства, которые я думала, было безопасно иметь к безликому незнакомцу, только чтобы выяснить, что безликий незнакомец был моим заклятым врагом, который пленил мое тело и сердце.
Буквы пылали черным, навечно впечатавшись в мою кожу. С таким-то доказательством мне больше не нужно было спрашивать.
Джетро Кайт Хоук.
Я посмотрела сквозь свои
ресницы, отправляя молчаливое сообщение.
«Я уже знаю.
И ненавижу тебя за это».
Он поерзал на своем месте, понимая.
— Пока не спросишь, я не скажу, что значат буквы.
Тайны скрывались за его глазами. Тайны, в которые его семья не была посвящена, а я была. Что это значило? Что вообще все это значило?
Решив, что здесь не время и не место обсуждать то, что без сомнения закончится ссорой, я подняла голову и притворилась дурочкой. Я не могла упустить шанс
подразнить Джетро.
— Хочешь, чтобы я спросила?
Чудесно. Что значит «К»? Джетро нахмурился.
Кес захихикал. Пока он хранил мою просьбу — держать мое знание в секрете. Оказалось, что ему и не стоило это делать.
— Твоя очередь, — Джетро избежал вопроса, подав мне машинку.
Я взяла ее, от удивления широко разинув рот.
— И что мне с ней делать?
Джетро разжал свою руку и осторожно положил ее на мое колено. Покорное положение его руки и нежность, с которой он
прикасался ко мне, послала мурашки по моей коже.
Мы оба ахнули от нашего соприкосновения. Пелена появилась перед глазами, пока я боролась с подавляющим желанием забыть все, что видела вчера, и сдаться ему. Доверится своему плану — заставить его заботиться обо мне. Довериться своему сердце и позволить ему насладиться этой страстью.
Голос Джетро был низким и хриплым.
— Ты должна отметить меня в ответ.
Отметить его. Завладеть им.
Командовать им.
Моя мечта сбылась бы.
Возможно, если я сделаю ему тату с моим именем, я околдую его, и он станет моим. И я смогу использовать его.
Кат встрял.
— Каждый перворожденный, который учувствует в Долге по наследству, должен получить метку. Так было испокон веков. Должен сказать, что наслаждаюсь наблюдать за таким покорным Джетро. Я думал, что его нежелание носить метку от Уивер вынудит меня выпороть его.
Джетро метнул в него взгляд. Махнув на ожидающую руку
Джетро, Кат добавил:
— Сделай это, Нила. Пометь его своими инициалами, чтобы даже,
когда тебя уже не будет здесь с нами, он помнил о проведенном с тобой времени.
Я моргнула, не способная остановить сердце от того, как оно болезненно сжалось.
Не будет здесь.
Когда Джетро отберет мою жизнь.
Я хотела выплеснуть на него оскорбления, но попридержала язык. Мы еще посмотрим, кто умрет к концу всего этого.
Наклонившись к пальцам Джетро, к тем самым пальцам, которые были внутри меня, я прокляла румянец, покрывший мои щеки и то, как сжалось мое лоно от
желания.
Подняв глаза, я поймала взгляд Джетро. Он пылала желанием, отражая мое. Как я могла ненавидеть этого мужчину? Ненавидеть за то, что он сделал с моей семьей, и все же так сильно желать его?
Ублюдок.
Даже сейчас, в комнате полной его крови и плоти, среди болтовни о долгах и убийствах, ему по-прежнему удается вызвать у меня желание, неподдающееся контролю.
Я хотела заколоть его этой машинкой, а не пометить его.
Сделав глубокий вдох, я нажала на кнопку и подпрыгнула от сильной вибрации устройства.
— Насколько сильно прижимать?
— Как нажимаешь на ручку. Нет никакой хитрости. Не для такой простой тату, — сказал Кес. Он не прекращал стоять над нами, наблюдая за всем, ничего не говоря.
Убрав волосы с лица, я наклонилась ближе к пальцу Джетро. В ту секунду, как я прижала жужжащую иголку к его коже, он напрягся. Хотя вместо того, чтобы напрячься от боли, казалось, что он желал ее. Он наклонился ко мне, заполнив легкие воздухом. Я задрожала, думая о том, что он специально вдохнул мой запах, оставляя в себе отпечаток не только
моих инициалов, но и моего аромата тоже.
Прикусив губу, я рисовала на его плоти. Моя рука дрожала, а пот покрыл ладонь. После десяти минут, я выпрямилась и потерла свою затекшую поясницу.
 |
Его указательный палец вытерпел ту же муку, что и мой.
Едва заметно я посмотрела на свою татуировку. Сначала Джетро вынудил меня подписать Священный Обет, и теперь заставил расписаться на его теле.
Если бы мы не были связаны
грехами и долгами, тогда не нужно было бы отрицать страсть, как мы делали это сейчас. Связанные, соединенные и навсегда сплетенные, пока один из нас не умрет.
Было печально думать о том, что я прожила жизнь и так и не встретив никого, кто бы интересовался мной, пока не нашла эту химию с мужчиной, которого я должна убить, пока он не убил меня.
Джетро убрал свою руку и уставился на черную тату на его подушечке. Он завороженно разглядывал ее.
— Какое твое среднее имя? — прошептал он. Его вопрос был слишком деликатным для комнаты
заполненной агрессией и Хоук.
Я хотела влепить ему пощечину и показать, насколько сильно он отошел от безэмоционального сыночка, которым должен быть.
Он взглянул на меня, ожидая ответа.
Мое сердце сжалось. Это было не среднее имя. Это было намного больше. Я скучала по милому прозвищу, которым называли меня папа с братом. Оно обозначало меня. Кем меня вырастили.
«Ниточка».
— Неважно.
Я выключила машинку и положила ее обратно в коробочку.
Кат хлопнул в ладоши.
— Прекрасно. Я так рад, что все формальности выполнены, — уставившись на Джетро, он добавил:
— Не забудь в следующий раз, сын.
Джетро рыкнул, поднявшись на ноги.
— Отпустишь нас?
Отпустишь? Не только его выбор слов, будто он послушный ребенок, который спрашивает позволения покинуть старших, но и его голос казался отстраненным. Напряженный, грубый — взрывная смесь, которая может рвануть в любой момент.
— Прекрасно.
Без слов, Джетро вылетел из комнаты, оставив меня наедине с
Катом, Дэниелем и Кесом.
Что за черт?
Мне, может, и не нравился он, но я была его. Мне нужно было, чтобы он защищал меня от своей гребаной семейки.
Внезапно атмосфера в комнате сменилась. Она стала напряженной от тестостерона, одержимости, мерзости. Почему я не чувствовала этого так сильно, когда рядом был Джетро? И почему он так быстро покинул меня?
Дэниель воспользовался шансом, пока я была ошеломленной, наклонился вперед и схватил охапку моих волос. Он злобно прошептал в мое ухо:
— То, как ты смотришь на моего братца выдает твои чувства, мисс Уивер, я знаю, что ты хочешь трахнуть его. Я знаю, что ты возбуждена, поскольку живешь в доме полном мужчин таких властных, как моя семья. Но тебе не удастся трахнуть его, пока мы все не сделаем это. Он хоть и перворожденный, но будет последним, кто засунет свой член в эту твою маленькую сладкую киску.
|
|
|
