 |
Звуковые изменения и звуковые соответствия
|
|
|
|
Ю.В. ОТКУПЩИКОВ
К ИСТОКАМ
СЛОВА
Рассказы о науке этимологии
Издание четвертое
Авалон
Азбука-классика
Санкт-П е т е рбург
ББК 81.2Р-3
О83
Откупщиков Ю.В.
О83 К истокам слова. Рассказы о науке этимологии. 4-е изд., перераб. – СПб.: «Авалон», «Азбука-классика», 2005. – 352 с.
ISBN 5- 94860-022-X («Авалон»)
ISBN 5-352-01406-1 («Азбука-классика»)
Книга в увлекательной, доступной форме рассказывает о науке этимологии в целом и о происхождении отдельных слов и выражений. Автор объясняет, что такое кальки, заимствования и этимологические дублеты, привлекая интересный материал из русского литературного языка и наречий, из иностранных языков.
Издание рассчитано на учащихся старших классов, учителей русского языка, студентов-филологов и всех, кто интересуется происхождением слов.
ISBN 5- 94860-022-X («Авалон»)
ISBN 5-352-01406-1 («Азбука-классика»)
© Откупщиков Ю.В., 2005
© «Авалон», 2005
© «Азбука-классика», 2005
© Васильев М.К., оформление серии, 2005
Введение 8
Глава первая ЧТО ТАКОЕ ЭТИМОЛОГИЯ? 10
Выдра без шерсти. 10
Выдра и гидра. 10
О задачах этимологии. 10
Фонетические изменения. 11
Об изменениях значения слова. 11
Что такое мешок? 11
Слово и его «биография». 12
История языка и этимология слова. 12
Зодчий и архитектор. 12
О врачах и знахарях. 13
Кто родил обезьяну? 13
Глава вторая ОТ РОМУЛА ДО НАШИХ ДНЕЙ 15
Пещерные этимологи. 15
Пенорождённая Афродита. 15
Этимология в античном мире. 15
«Псы Господа». 16
Наверхия и Удалия. 17
Этимология под обстрелом скептиков. 17
На заре научной этимологии. 18
Кто чей сын? 18
Не прародитель, а брат. 18
Глава третья О РОДСТВЕ ЯЗЫКОВ 20
Языковые группы. 20
О близких и дальних «родственниках». 21
|
|
|
Исконное родство и заимствования. 22
«Чего тебе надобно, старче?» 22
Окончательное решение выносят... окончания. 23
«Я не нездýжаю нiврóку». 24
Этимология и сравнительно-исторический метод. 25
Глава четвёртая ЗВУКОВЫЕ ИЗМЕНЕНИЯ И ЗВУКОВЫЕ СООТВЕТСТВИЯ 26
Читатель и читач. 26
Вавилонское столпотворение. 26
Тигрица и волчица. 26
О звуковых соответствиях. 27
Таблицы, таблицы, таблицы... 27
Одного ли корня дом и дым! 29
Что сказала корова? 29
И не только корова... 30
Задача по этимологии. 31
Закономерные соответствия и случайные совпадения. 31
Фонетика и этимология. 32
Глава пятая СЛОВООБРАЗОВАНИЕ И ЭТИМОЛОГИЯ 33
«Скучные» суффиксы. 33
Каракатица. 33
Раменское и рамень. 33
О том, как пашня превратилась в лес. 34
Колотый и колоный. 34
Каравай и коротай. 35
Не суффиксом единым... 36
Словообразовательные соответствия. 37
Сажа и кожа. 37
О словообразовательных рядах. 38
Глава шестая РАЗВИТИЕ ЗНАЧЕНИЙ СЛОВА 39
«Прелесть» князя Витовта. 39
«Прошу простыню за грехи свои». 39
Гость и гостиный двор. 40
О свежем и чёрством хлебе. 40
Как стая стала ‘комнатой’. 40
Бесценный — ‘дешёвый’ и бесценный — ‘дорогой’. 40
Пароход идёт... по суше. 41
Анализ семантических изменений. 41
Стрелы и порох. 42
Котелок не варит. 42
Пути семантики неисповедимы? 43
Глава седьмая СЕМАНТИЧЕСКИЕ ЗАКОНОМЕРНОСТИ 44
Достигать и постигать. 44
Семантические ряды. 45
От значения ‘резать’ до значения ‘судьба’. 46
Об удилах и ранах. 46
Семантика и родство языков. 47
Журавли и лебёдки. 47
Журавли и клюква. 47
Необычный словарь. 48
Глава восьмая ПРИВЛЕЧЕНИЕ МАТЕРИАЛА РОДСТВЕННЫХ ЯЗЫКОВ 50
О соответствиях, которые объясняют, и о соответствиях, которые не объясняют. 50
Что такое луна! 51
Можно ли «ковать мясо»! 52
Пшено, пест и пихать. 52
Дружеская помощь. 53
Глава девятая АНАЛОГИЯ В ЯЗЫКЕ И В ЭТИМОЛОГИЧЕСКОМ ИССЛЕДОВАНИИ 55
О комплексном подходе к этимологическому анализу. 55
|
|
|
О слове кривой. 55
Язык и... арифметика. 56
Пропорция, аналогия и этимология. 57
Антимир и антилопа. 57
Бракъ и мракъ. 58
Зракъ и злакъ. 59
Глава десятая НЕСКОЛЬКО НЕ СОВСЕМ ОБЫЧНЫХ ЭТИМОЛОГИЙ 61
Монтевидео. 61
В каких падежах стоят слова кворум и ребус! 61
Окончание, ставшее словом. 62
Города и предлоги. 62
Тинейджеры и лимонад. 63
Нейлон и лавсан. 63
О правилах и исключениях. 64
Глава одиннадцатая СЛОВА И ВЕЩИ 65
О брюкве, растущей на дереве. 65
Покрывался ли стог? 65
Языковеды и историки. 66
Неистощимая скотница. 66
О плетёных стенах. 67
Выдалбливалась ли колода? 67
Лоси-«пахари». 67
Сколько было Тюменей? 68
Глава двенадцатая ОТ КОНКРЕТНОГО К АБСТРАКТНОМУ 70
Точка, арена и поприще. 70
Горе, печаль, скорбь. 71
Стыд и срам. 71
‘Короткий’ и ‘поперечный’. 72
«Поби мразъ обилье по волости». 73
«Было, да быльем поросло». 73
‘Делать’, ‘творить’, ’создавать’. 74
Плотник и ткач. 74
Глава тринадцатая О ПРОМЕЖУТОЧНЫХ ЭТАПАХ В ИСТОРИИ СЛОВА 76
От Августа до у. 76
Ещё раз о мехе. 76
Белка и беличий. 77
Спартак, спартаковцы, спартакиада. 78
Хоккей с мячом и хоккей с шайбой. 79
Бальзак и этимология. 79
Глава четырнадцатая ДИАЛЕКТЫ И ЭТИМОЛОГИЯ 81
Е и «ять». 81
Глухмень и кусмень. 81
Можно ли пахать шум бредовой метлой? 82
Про тракториста, который орал, и про ушканов. 82
О диалектных словарях. 83
Диалектные слова и этимология. 83
Домовой и леший. 84
Глава пятнадцатая О ЗАИМСТВОВАННЫХ СЛОВАХ 85
Мастер и подмастерье. 85
Адмирал Шишков и «дама, приятная во всех отношениях». 85
О разных типах заимствования. 86
Грецизмы и латинизмы. 87
Иноязычные слова и этимология. 87
Пути-дороги заимствованных слов. 88
Космос и косметика. 89
Козлы в театре. 89
Лихорадка на устах. 90
Глава шестнадцатая ЭТИМОЛОГИЗАЦИЯ ЗАИМСТВОВАННЫХ СЛОВ 91
А что об этом думает Платон? 91
Звуки и их сочетания. 91
Японский ректор Варшавского университета. 92
О городе Турку, «ерах» и «ерях». 93
Ещё немного о фонетике. 93
Что было раньше — зонт или зонтик! 94
Слова-«гибриды». 94
Можно ли сделать из мухи слона? 95
Пижон и дог. 95
Моржи в Африке. 96
О малахае. 96
Откуда пришёл мерин? 96
Глава семнадцатая ЭТИМОЛОГИЧЕСКИЕ ДУБЛЕТЫ 98
Слова-«путешественники». 98
Волк и облако. 98
Радикал и редька. 99
Лингвистика и лангет. 100
|
|
|
Трюфели и картошка. 100
Несколько «музыкальных» примеров. 101
Ложные дублеты. 101
Попробуйте сами! 102
Глава восемнадцатая КАЛЬКИ — ОСОБЫЙ ВИД ЗАИМСТВОВАНИЯ 104
Что такое кальки? 104
Типы калек. 104
«Международные» кальки. 105
Авторы калек. 105
Двуязычие и кальки. 106
Морские лежаги. 106
Кальки и пуризм. 107
Ещё один тип дублетов. 107
Псковский дьячок Велосипедов и шведский посол Иванов. 108
С кальками далеко не всё ясно. 109
Глава девятнадцатая УТРАТА ЭТИМОЛОГИЧЕСКИХ СВЯЗЕЙ 110
«Кошка ощенилась...» 110
Хай живе Червоний Жовтень. 110
«Разноцветное» море. 110
О катахрезе. 111
Древний Новгород и бородатые «младенцы». 111
«Гарсон, пива!» 112
Деэтимологизация и этимология. 113
Глава двадцатая ЭТИМОЛОГИЯ, СЛОВОУПОТРЕБЛЕНИЕ И СЛОВОТВОРЧЕСТВО 114
Можно ли открыть окно! 114
Кавалькада машин. 115
Что отводит громоотвод? 115
Где искать критерий? 116
Есть ли на Луне земля? 116
Прилунение и лунотрясение. 117
Прилуниться и примеркуриться. 117
А что об этом думают геологи-селенологи? 118
Глава двадцать первая ЭТИМОЛОГИЗАЦИЯ НОВЫХ СЛОВ 119
Устаревшие неологизмы и возрождённые архаизмы. 119
«Ближняя» этимология. 119
Трудные «новички». 120
Авторы новых слов. 120
«Фамильные» этимологии. 121
Опять слова-«гибриды». 121
Рождение или возрождение слова кибернетика! 122
Несколько совсем новых слов. 122
Глава двадцать вторая «ВРАГИ» ЭТИМОЛОГА 124
Пилигрим и каннибал. 124
«Усечённые» слова. 125
Что такое синкопа? 125
Ладонь и долонь. 126
Словообразовательные «рифы». 126
Причуды семантики. 127
Метафора, табу, эвфемизм. 128
Наши предки шутят. 128
Этимология и омонимы. 129
Глава двадцать третья СПОРНЫЕ ЭТИМОЛОГИИ 131
Об очевидном в науке. 131
Этимологические гипотезы. 132
Чья невеста лучше? 132
Происхождение слова площадь. 133
Мочало — к мочить или к мыкать! 133
Глава двадцатьчетвертая НАРОДНАЯ ЭТИМОЛОГИЯ И ЭТИМОЛОГИЧЕСКИЕ ОШИБКИ 136
О народной этимологии. 136
Деэтимологизация и народная этимология. 137
Этимология и археология. 137
Народная и детская этимология. 137
Народная этимология и искажение слов. 138
«Я сама Ра!» 139
Гнев и огонь. 140
|
|
|
Глава двадцать пятая ЭТИМОЛОГИЧЕСКИЕ МИФЫ 141
Как спят слоны? 141
Носили ли плуг через брод? 141
О бабе-яге и о ерунде. 142
Президент Джексон создаёт новое слово. 143
Ещё несколько этимологических «мифов». 143
Что такое расшива? 144
«Прощай, мясо!» 145
Заключение 147
Список литературы 148
«Тьма немалая царит в лесу, где нужно ее отыскивать, и нет проторенных дорог там, куда хотим мы проникнуть, а на тропинках немало разных препятствий, которые могут задержать идущего».
Варрон об этимологии
Введение
Слова, которыми мы пользуемся в нашей повседневной жизни, образуют очень интересный и своеобразный мир, имеющий свои особенности и закономерности, свои не раскрытые ещё тайны и загадки, свою историю.
Язык - это одно из самых важных и самых древних общественных явлений. Представьте себе на минуту совершенно невероятную ситуацию: человечество вдруг оказалось без языка как средства общения людей между собой. На Земле воцарился бы неописуемый хаос, последствия которого было бы невозможно предугадать даже приблизительно. Мы можем вообразить себе человечество без транзисторов и телевизоров, без газа и электричества, даже - без керосиновой лампы и гусиного пера. Но мы не можем ни на минуту представить себе человеческое общество без языка... Значение языка в истории нашей цивилизации трудно переоценить. Вот почему язык - это не менее важный объект научного исследования, чем, например, небесные тела или свойства минералов, животный и растительный мир или история различных стран и народов.
Известно, что язык изучает специальная наука — языкознание, или лингвистика. Язык, как и важнейший его компонент — слово, можно изучать с разных точек зрения: фонетической, морфологической, синтаксической, стилистической и т.д. Следовательно, языкознание — это сложная наука, имеющая много различных аспектов исследования, отвечающая на самые различные вопросы. Среди этих многочисленных вопросов языкознания есть и такой: почему окружающие нас предметы называются так, а не иначе?
Попробуйте внимательнее присмотреться к разным словам — и вы увидите, что в одних случаях ответить на вопрос об их происхождении, о мотивированности отдельных названий можно без особого труда, а в других случаях происхождение этих названий совершенно непонятно. Например, каждому знающему русский язык ясно, как произошли слова лётчик (летать), свисток (свистеть), подоконник (под окном), паровоз (пар и возить). Пока не было железных дорог и самолётов, в русском языке не было и таких слов, как паровоз и лётчик. Эти слова происходят от хорошо известных русских слов пар, возить; летать.
|
|
|
Но вот слова луна, лопата или ложка не могут быть объяснены так же просто, ни одно из них не имеет достаточно очевидных связей в русском языке - как, например, в случае летать - лётчик. Объяснением происхождения слов занимается специальная наука этимология, которой и посвящается настоящая книга. В ней будет рассказано не только и не столько о происхождении отдельных слов, сколько о том, как учёные устанавливают происхождение того или иного слова, о принципах и приёмах исследования, о тех трудностях, с которыми сталкиваются этимологи в своей работе над историей слова.
Принципы этимологического анализа, которыми руководствуются учёные в своей работе, сложны и разнообразны. Отдельные аспекты исследования не всегда достаточно тесно связаны друг с другом, поэтому и рассказ о них разбит на отдельные небольшие главы. Каждая из этих глав посвящена какой-то самостоятельной этимологической проблеме, которая иллюстрируется примерами из истории различных (главным образом русских) слов. Значительная часть приведённых примеров уже давно получила общее признание в науке, и примеры эти можно найти в соответствующих словарях. Но в ряде случаев автор счел возможным включить в иллюстративный материал некоторые результаты своих собственных исследований, опубликованных или публикуемых в различных научных изданиях. Сюда относятся, например, рассказы о таких словах, как волк, каравай, ковш, колода, мочало, невеста, оковалок, площадь, расшива, рамень, Тюмень и др.
Этимология — это. один из наиболее интересных и увлекательных разделов науки о языке. Здесь ещё очень много «белых пятен», которые ждут своего первооткрывателя. Обратитесь к любому этимологическому словарю русского (да и не только русского) языка. Как много там слов, о которых говорится: «происхождение неясно», «бесспорного объяснения нет» и т.п. И представьте теперь себя в положении этимолога, который, исследовав «единого слова ради тысячи тонн словесной руды», решает, наконец, трудную задачу. Никто ещё не знает того скрытого тысячелетними напластованиями значения, которое слово имело во время своего возникновения. И только кропотливый труд первооткрывателя-этимолога позволяет объяснить происхождение этого слова. Глубокое чувство творческого удовлетворения, которое испытывает при этом исследователь, можно сравнить с чувством мореплавателя, впервые открывшего неведомую землю, геолога, обнаружившего новое месторождение нефти, шахматиста, нашедшего неожиданную эффектную комбинацию. Разумеется, приведённые в этом сравнении примеры различны как по своим масштабам, так и по тем областям человеческой деятельности, к которым они относятся. Но всех этих людей разных профессий объединяет одна и та же общая черта: творческий поиск, романтика открытия.
С самого раннего детства человек начинает интересоваться происхождением слов. Однако вопрос о том, почему соха называется сохой, а галка галкой, интересует не только детей «от двух до пяти», но и людей более старшего возраста — вплоть до убелённых сединами учёных, и дело здесь не в праздном любопытстве. Этимология представляет собой важный раздел истории языка, не зная которой мы можем лишь описывать факты, почти совершенно их не объясняя. Наука же, в том числе и языкознание, не только описывает факты, но также систематизирует и объясняет их.
Об этимологии как науке, о трудном и тернистом пути этимолога «к истокам слова» вы и прочтёте в последующих главах.
Глава первая
ЧТО ТАКОЕ ЭТИМОЛОГИЯ?
П режде чем приступить к рассказу о науке этимологии, о её целях и задачах, остановимся на одном весьма показательном примере, который нам поможет лучше понять сущность научного анализа, его коренное отличие от тех многочисленных этимологических домыслов, с которыми, к сожалению, приходится сталкиваться почти на каждом шагу.
Выдра без шерсти. Однажды в гардеробе театра познакомились и разговорились между собой два весьма солидных человека. После традиционных сетований на плохую погоду разговор зашёл об одежде собеседников.
«Скажите, ваш воротник, кажется, из выдры?» — спросил один из них.
«Да», — ответил обладатель выдрового воротника.
«А знаете ли вы, почему выдра называется выдрой?» — последовал ещё один вопрос.
«Я над этим как-то не задумывался», — признался собеседник.
«Дело в том, — начал объяснять его новый знакомый, — что при обработке шкурки этого зверька из неё полностью выдергивается шерсть, остаётся только подшёрсток. Таким образом, выдра — это шкурка, у которой выдрана шерсть. Позднее название шкурки было перенесено и на самого зверька».
Чем окончился этот разговор, убедила ли собеседника изложенная с такой уверенностью этимология (происхождение) слова выдра, — неизвестно. Но можно с полной определённостью сказать, что, с лингвистической точки зрения, это объяснение не выдерживает никакой критики.
Выдра и гидра. На самом деле, выдра — очень древнее слово, имеющее гораздо более глубокие корни, чем это было представлено в только что изложенной совершенно наивной этимологии. Слово это встречается не только в русском, но и во многих родственных индоевропейских языках'[1]. Литовское слово ūdra [ý:дра][2] ‘выдра’, древнеиндийское udras [удрáс] ‘водяное животное’, древнегреческое hydra [хюдра:] ‘гидра, водяная змея’ — вот некоторые из ближайших «родственников» нашего слова, которые позволили учёным установить, что первоначально слово выдра имело значение ‘водяное (животное)’. В русском языке связь между словами выдра и вода представляется далеко не очевидной. А вот, например, в древнегреческом языке слова hydōr [хюдо:р] ‘вода’ и hydra [хюдра:] ‘водяная змея’[3] не оставляют никакого сомнения в общности их происхождения.
Пример со словом выдра показывает, что произвольно устанавливаемая связь между близкими по звучанию словами (выдрать — выдра) может привести к серьёзным заблуждениям. Для установления правильной этимологии слова нужно иметь представление об основных принципах этимологического анализа.
Что же такое этимология, каковы её задачи и цели?
О задачах этимологии. Обычно слово этимология употребляется в двух различных значениях, которые нельзя смешивать.
Когда мы говорим, например, что этимология слова беляк не вызывает особых затруднений, то мы имеем в виду этимологию как установление происхождения слова. Наряду с этим термин этимология употребляется также в значении ‘отдел науки о языке, изучающий происхождение слов’. Практически это двойное словоупотребление обычно не вызывает особых затруднений.
Древнегреческое слово etymologia [этюмологúа:] впервые встречается в сочинениях древних философов-стоиков. Происхождение этого слова, его этимологию можно установить без какого бы то ни было труда: греческое etymos [этюмос] означает ‘истинный, верный’, a logos [лóгос] — ‘смысл, значение’. Таким образом, этимология стремится к отысканию «истинного значения» слова — почему мы называем что-либо так, а не иначе. Известный итальянский лингвист В. Пизани в своей книге «Этимология» (русский перевод — М., 1956) писал о том, что основная задача этимолога — «найти значение слова в момент его первоначального создания» (стр. 129). Иногда в работах по этимологии это «истинное значение» слова называется «исходным» или «первоначальным» значением.
Фонетические изменения. Однако установление «исходного» значения слова не исчерпывает задач этимологического исследования. В своём развитии слова обычно подвергаются различным изменениям. Меняется, в частности, звуковой облик слова (фонетические изменения). Например, архаическая (древняя) форма заутра [4] в современном русском языке звучит как завтра. Восстановление более древней формы нередко позволяет прояснить этимологию слова. Именно так обстоит дело со словом завтра. Само по себе оно непонятно в этимологическом отношении. А вот форма заутра всё ставит на своё место: заутра — завтра — это время, которое последует за утром, наступят после утра.
Об изменениях значения слова. С течением времени часто изменяется не только звуковой облик слова, но и его смысл, его значение (семантические[5] изменения). Так, слова позор и позорище в древнерусском языке имели значение ‘зрелище’, то есть буквально: ‘то, что представляется взору’ (сравните слова зоркий, зреть, ‘смотреть’, зритель). Это же древнее значение мы находим и у таких древнерусских слов, как позорателъ ‘свидетель, очевидец’, позоратаи ‘зритель’ и др. Архаичное, устаревшее в наше время значение слова позор ‘зрелище’ мы можем встретить, например, ещё у поэтов XIX века:
| Величествен и грустен был позор Пустынных вод, лесов, долин и гор. |
| Е. А. Баратынский |
Ключом к пониманию того, как из древнего значения ‘зрелище’ у слова позор развивается его современное значение, может служить древний обычай выставлять преступника у позорного столба, то есть — на всеобщее обозрение.
Слово порох когда-то означало просто ‘пыль’ или ‘порошок’. Это слово относится к старославянскому прах так же, как русское город относится к град, ворог — к враг и т. п.
Современное слово стрелять уже не связано с представлением о стрелах. Но именно значение ‘пускать стрелы’ было исходным у глагола стрелять. Это древнее значение позволяет надёжно установить этимологию данного слова.
Что такое мешок? Не менее важную роль играет также и анализ тех формальных средств (например, приставок, суффиксов), с помощью которых образовано слово (словообразовательный анализ). Допустим, что мы хотим выяснить, каково было происхождение слова мешок. Выделяем в этом слове суффикс - ок ( - ек). Находим ряд русских слов с тем же самым суффиксом, которые с полной очевидностью соотносятся с простыми бессуффиксными образованиями: смешок — смех, грешок — грех, душок — дух, пушок — пух и т. п. Если в этот же самый словообразовательный ряд включить слово мешок, то его можно будет легко соотнести со словом мех. Таким образом, словообразовательный анализ позволил нам прояснить этимологию слова. мешок (буквально: ‘маленький мех’). Правда, здесь, быть может, последует возражение: кто же изготовляет мешки из меха?! Чтобы ответить на этот вопрос, обратимся к истории. В древности «мешки» (мехи) изготовляли из шкур животных. В этих мехах обычно держали вино и другие продукты. Известно, например, выражение из Евангелия: «Не вливают вина молодого в мехи ветхие». Древние ассирийские воины переправлялись через широкие реки вплавь с полним вооружением, пользуясь при этом надутыми воздухом мехами (мешками из шкур). Этот способ переправы был знаком и другим народам древности. Ещё шире, по-видимому, было распространено хранение в мехах вина и других жидкостей. Да и в наши дни такие мехи для хранения жидкости употребляются многими народами Востока. По-русски такой мешок, изготовленный из цельной шкуры, называется бурдюком (это слово было заимствовано из азербайджанского языка).
Слово и его «биография». Итак, этимологический анализ слова не ограничивается одним лишь установлением его исходного («истинного») значения. Задачи, стоящие перед этимологом, значительно шире: он должен восстановить полностью (насколько это возможно) всю «биографию» исследуемого слова, то есть выяснить, какие фонетические и семантические изменения претерпело слово за всю историю своего существования, установить, с помощью каких словообразовательных средств оно было сформировано.
История языка и этимология слова. Как правило, слова не возникают случайно, их обычно не придумывают наобум. Те смысловые и словообразовательные связи, которые мы наблюдаем в современном русском языке (летать — лётчик, читать — читатель, холод — холодильник и т.п.), существовали и в седой старине, хотя, разумеется, проявлялись они в иной — более древней— форме. Но на протяжении столетий и тысячелетий эти связи нередко утрачивались. Каждый язык находится в процессе постоянного изменения. Одни слова постепенно устаревают (в словарях они даются с пометой «устаревшее») и даже совсем отмирают, другие, наоборот, появляются вновь. А теперь представьте себе, что в современном русском языке исчезло бы, например, слово белый и все его производные (белеть, белизна и др.), но сохранилось бы слово беляк. В этом случае этимология последнего слова сразу стала бы неясной. Примерно так и обстоит дело с теми словами, этимология которых не может быть установлена с помощью материала современного русского языка. Для того чтобы выяснить происхождение таких слов, этимологу необходимо обратиться к истории языка и восстановить утраченные когда-то древние связи между словами.
Зодчий и архитектор. В качестве примера можно взять хотя бы слово зодчий. В словарях современного русского языка это слово даётся с пометой «книжное, устаревшее». Со словом зодчий связана одна любопытная история, рассказанная Л.В. Успенским. Однажды группа школьников отправилась на экскурсию по Ленинграду. Остановившись перед Зимним дворцом, экскурсовод сказал ребятам, что это здание построил зодчий Растрелли. Некоторые школьники не знали, что такое зодчий. И тогда экскурсовод объяснил им: «Зодчий по-русски значит архитектор».
Экскурсовод, возможно, знал, что слово архитектор по своему происхождению не является русским словом. Оно представляет собой латинизированное заимствование из греческого языка, в котором слово architektōn [архитéкто:н] означает ‘строитель’. Но заимствованное слово архитектор привычнее и употребительнее, чем устаревшее, хотя и исконно русское слово зодчий.
Каково же происхождение этого слова? Для того чтобы ответить на поставленный вопрос, необходимо обратиться к истории русского языка. В древнерусских памятниках письменности засвидетельствованы слова зьдъ ‘глина’ и зьдчии ‘горшечник’, то есть ‘человек, который лепит горшки из глины’[6]. Но из глины не только лепили горшки. Глиной обмазывали, например, стены. В болгарском языке, который находится в близком родстве с русским языком, слово зидъ (из зьдъ) имеет также значения ‘стена’ и ‘здание’, а глагол задам означает ‘строю’ (сравните русские слова здание и созидать). Таким образом, древним значением слова зодчий оказывается ‘строитель’ (наряду со значением ‘горшечник’).
Слово зодчий относится к зьдати ‘строить’ и зьдъ ‘глина; стена’ так же, как ловчий относится к. ловить и лов. Суффикс действующего лица - чий, утративший в современном русском языке свою продуктивность, сохранился в таких древних словах, как певчий, кравчий (‘боярин, ведавший царским столом’), стряпчий и т. п.
Однако внимательный читатель, вероятно, уже заметил, что в приведённых выше сопоставлениях далеко не всё убеждает до конца. В самом деле, если мы возьмём слова ловчий, ловить и лов, то в корне каждого из них выступает один и тот же гласный о. Поэтому наличие связи между этими словами ни у кого не вызывает никаких сомнений. А вот у древнерусских слов зьдъ. зьдати, зежду (зижду) ‘строю’, а также у современных русских слов созидать и зодчий мы встречаем в корне различные гласные: ь, е, и, о. Более того, в современной форме корня у слова здание (зд -) вообще нет никакого гласного. Как же можно объяснить столь явное, казалось бы, противоречие?
Дело здесь в том, что корневые гласные русских слов обладают способностью чередоваться друг с другом (сравните н е су — н о сить, в е зу — в о з, б е ру — сб о р и т. д.). Так, например, в корне современного русского слова брать, как и у слов здание и создать, нет никакого гласного. А древнерусская форма бьрати и современные русские слова беру, убирать, сбор содержат те же самые гласные ь, е, и, о, которые нам встретились при рассмотрении слова зодчий.
Приведённый пример наглядно показывает, какое важное место в исследованиях по этимологии русских слов принадлежит истории языка, анализу тех слов, которые в современном русском языке или совсем не сохранились, или же существенно изменили своё первоначальное значение.
О врачах и знахарях. Но даже и в древнейших памятниках русской письменности далеко не всегда удаётся найти те «исходные» значения слова, которые позволяют решить вопрос о его этимологии. И здесь языковеды вынуждены обратиться к материалу родственных языков, в которых нередко сохраняются этимологические связи, утраченные в русском языке.
Возьмём в качестве примера этимологию таких слов, как лекарь, доктор, врач. Первое из этих слов в настоящее время является устаревшим. Этимология его (связь с глаголом лечить) не вызывает никаких сомнений. Слово доктор — латинское по своему происхождению. Оно было образовано от латинского глагола doceo [дóкео:][7] ‘учу, обучаю’ и буквально значит ‘учёный’ (сравните в русском языке: доктор математических наук). Отсюда слово доктор приобрело в разговорном языке значение ‘врач’, то есть ‘учёный врач’ — в отличие от простых недипломированных лекарей или знахарей.
Значительно труднее поддаётся этимологизации слово врач. Материал русского языка оказывается в данном случае недостаточным. Поэтому исследователю приходится обращаться здесь к данным родственных славянских языков. Основным и наиболее древним значением болгарского слова врач будет значение ‘знахарь, колдун’. Сербское[8] врач также означает ‘чародей, колдун, предсказатель; знахарь’, а врачити — ‘ворожить, гадать, предсказывать; лечить (знахарством)’. В результате этих сопоставлений удаётся прояснить этимологию интересующего нас русского слова. Врач — это (разумеется, в этимологическом плане) знахарь, заговаривающий болезни.
Значение ‘говорить’, заключённое (здесь также — только исторически) в слове врач, сохранилось— как это ни странно — в современном русском глаголе врать. О том, что последнее слово когда-то имело значение ‘говорить’ и только позднее стало означать ‘говорить неправду, лгать’ опять-таки свидетельствуют данные родственных языков. Впрочем, не только родственных. Сравните, например, у Пушкина в «Капитанской дочке»: «Не всё то ври, что знаешь».
В словообразовательном отношении слово врач связано с глаголом врать так же, как ткач связано с ткать, рвач — с рвать, драч (‘живодёр’) — с драть и т.п.
Таким образом, два слова (врач и врать), которые в современном русском языке не имеют между собой ничего общего, исторически оказываются неразрывно связанными друг с другом. И установление этой связи оказалось возможным лишь благодаря привлечению материала родственных славянских языков.
Кто родил обезьяну? Хорошо известно, что маленькие дети очень рано начинают интересоваться вопросом происхождения человека.
Мама, ты родила меня. Тебя родила бабушка. А кто родил бабушку? — спрашивает любознательный ребенок.
Прабабушка, — следует естественный ответ. —А прабабушку кто родил? — Прапрабабушка.
А кто родил прапрабабушку?
Эти вопросы и ответы могут следовать до бесконечности. Чтобы удовлетворить любознательность ребенка, маме приходится в самой элементарной форме изложить теорию Дарвина о происхождении человека от обезьяны. Но и это объяснение не всегда приводит к цели. Продолжая свою серию вопросов, неутомимый «исследователь» может спросить:
— А кто же родил обезьяну?
Таким образом, вопрос о происхождении человека перерастает в более сложный вопрос о происхождении видов, о возникновении жизни на Земле.
Аналогичное явление можно наблюдать и в этимологии. Возьмём в качестве примера хотя бы слово семенной. Совершенно ясно, что это прилагательное образовано от слова семя (родительный падеж: семен-и) с помощью суффиксального - н -. В свою очередь слово семя является производным от глагола сеять (точнее, от древнерусского сhти). Следовательно, этимология слова семя также определяется без особого труда. Но каково происхождение самого слова сеять? Некоторые соответствия в родственных индоевропейских языках позволяют думать, что наиболее древним у глагола сеять было значение ‘бросать’.
И вот здесь мы могли бы поставить вопрос, сходный с вопросом о происхождении обезьяны: а какова же этимология древнего слова с корнем sē -, который когда-то имел значение ‘бросать’? На вопросы подобного рода этимологи, как правило, ответить не в состоянии, так как они не располагают достаточными сведениями о столь древних этапах развития языка.
Но даже если бы эти данные и находились в нашем распоряжении, можно было бы, постоянно повторяя вопросы о том, «кто кого родил», прийти в конце концов к проблеме происхождения языка. А эта проблема существенно отличается от задач, стоящих перед этимологией.
Этимология не может проследить «родословную» каждого слова вплоть до его этимологической «обезьяны». Задачи, стоящие перед этой наукой, гораздо скромнее: довести «биографию» исследуемого слова до самого момента его рождения. При этом часто удаётся установить «бабушек», «прабабушек» и других близких и дальних «родственников» этимологизируемого слова, но этот анализ не может продолжаться до бесконечности. В любом случае мы вынуждены остановиться на каких-то простейших словах, которые не подлежат дальнейшему этимологическому объяснению. Касаясь истории языка в целом, известный датский лингвист О. Есперсен писал: «Необъяснённой остаётся самая ранняя стадия, доступная для изучения, и её надо принимать как она есть». С этим положением постоянно приходится считаться и этимологу.
Возможно, что некоторые из слов были исконно немотивированными этимологически (особенно если говорить о происхождении и о начальных этапах развития языка). Однако в большинстве своём слова представляются нам немотивированными только потому, что мотивы или причины, на основании которых предмет или явление называется так, а не иначе, оказались скрытыми во мраке веков.
Восстановить древнейшие доступные нам этапы истории слова, вскрыть причины, приведшие к возникновению слова, определить его ближайших «родственников» — таковы основные задачи, стоящие перед этимологией.
Оглавление
Глава вторая
ОТ РОМУЛА ДО НАШИХ ДНЕЙ
Р ассмотрим вкратце историю развития этимологических знаний в древности, в средние века и в новое время.
Пещерные этимологи. Никто, пожалуй, так живо не интересуется вопросами, связанными с происхождением слов, как маленькие дети.
Нужно думать, что и в ту отдалённую эпоху, которая относится к «детству» человечества, в эпоху, когда наши предки ещё жили в пещерах и охотились на мамонтов, в уме первобытных людей уже появлялись первые проблески интереса к этимологии. Ведь уже на самой заре истории человеческого общества люди пользовались языком[9]. Каким бы примитивным ни был язык на первых этапах своего развития, это был всё же язык, в котором имелись определённые (пусть элементарные) связи между словами. И этот язык должен был постепенно развиваться, причём он постоянно пополнялся новыми словами. А в процессе словотворчества человек невольно опирался на те закономерности, которые были характерны для языка. Иначе говоря, древний человек практически вынужден был прибегать к своего рода методам этимологического анализа, устанавлив
|
|
|
