Взаимоотношения с Третьим рейхом

Межвоенное время (1922—1941)

Взаимоотношения с Веймарской республикой

В 1922 году между Советской Россией и Веймарской республикой был подписан Рапалльский договор, по которому обе страны признали друг друга, отказались от претензий на возмещение военных расходов и невоенных убытков, установили дипломатические отношения.

Это был первый межгосударственный договор, регулирующий взаимоотношения между Германией и Россией после окончания Первой мировой войны. В дальнейшем он подтверждался и расширялся другими договорами, в частности Берлинским договором 1926 года. Подписанием же Рапалльского договора, как Веймарская республика, так и Советская Россия, находившиеся в международной изоляции, рассчитывали усилить свои позиции на международной политической арене. Важное значение подписание имело и для экономики двух стран: для Германии Россия являлась хорошим рынком сбыта промышленной продукции, бойкотировавшейся другими странами Европы; для России сотрудничество с Германией означало единственную возможность для построения собственной промышленности. Например, Германия поставила оборудование для разработки каспийских нефтяных месторождений. Выгода была обоюдной: Россия самостоятельно, без помощи других стран, разрабатывает нефтяные месторождения; Германия уменьшает свою зависимость от нефтяных картелей Великобритании и США.

Несмотря на широко распространённое мнение, что в Рапалло были подписаны также тайные дополнительные протоколы о военном сотрудничестве, каких-то дополнительных или отдельных соглашений заключено не было. Тем не менее, ещё до рапалльской встречи, Веймарская республика, в военном отношении имевшая право только на войска для «внутренних нужд», сотрудничала с Россией и в этой области. С установлением дипломатических отношений работа в этом направлении была усилена: Германия получила возможность военной научно-исследовательской деятельности и обучать своих военных специалистов для авиации и танковых войск, что ей было запрещено после Первой мировой войны по условиям Версальского договора; Россия получила доступ к немецким военным разработкам и возможность обучения своих военных кадров.

В рамках военного сотрудничества в 1925 году под Липецком была организована совместная лётно-тактическая школа на базе уже имеющегося аэродрома и сооружений, аренда которых была бесплатна. Финансирование деятельности школы, а также реконструкция и строительство инфраструктуры осуществлялось немецкой стороной. Под руководством немецких специалистов за 8 лет существования было обучено и переподготовлено около 120 лётчиков для Германии и сопоставимое количество военных специалистов для Советского Союза.

3 октября 1926 г. был подписан документ о создании совместной танковой школы под Казанью, но к практическому обучению в ней приступили только с весны 1929 года. В школе одновременно обучалось не более 12 человек. 20 июня 1933 года школа была расформирована. Для немецкой стороны за время функционирования школы подготовлено до 30 офицеров рейхсвера. Одним из советских выпускников школы был Герой Советского Союза генерал-лейтенант танковых войск Кривошеин С. М.

Также в 1926 г. был подписан договор о создании совместной химической лаборатории для военных целей (Объект «Томка»). В Саратовской области на объекте «Томка» «испытывались методы применения отравляющих веществ в артиллерии, авиации, а также средства и способы дегазации загрязненной местности».

Взаимоотношения с Третьим рейхом

В 1933 году, после прихода к власти Национал-социалистической немецкой рабочей партии во главе с Адольфом Гитлером, по инициативе советской стороны рапалльская политика экономического и военно-технического сотрудничества была свёрнута, хотя de jure Германия продолжала ещё некоторое время числиться стратегическим партнером СССР. В своей книге «Майн Кампф» Гитлер недвусмысленно описал своё презрительное отношение к славянам и к русским в частности. К концу десятилетия рост милитаризма Германии, усиление захватнических аппетитов Гитлера, открыто декларировавшиеся планы захвата «жизненного пространства на Востоке», очень тревожили руководство Советского Союза. Ответной реакцией стала активная антифашистская политика (7-й конгресс Коминтерна поставил борьбу против фашизма в центр деятельности коммунистических партий) и антигерманская пропаганда (фильм «Александр Невский»). Основными принципами нового курса советской дипломатии стали усилия по созданию системы коллективной безопасности[5]. В 1936 году произошли первые боевые действия между советскими и германскими военнослужащими в Испании. В 1937 году были закрыты консульства Германии в Ленинграде, Харькове, Одессе, Тбилиси и Владивостоке.

Однако на фоне событий в 1938 (Аншлюс Австрии, Мюнхенский сговор, англо-германская и франко-германская декларации о дружбе и ненападении, Венский арбитраж) и 1939 (локальная война с Японией, провал переговоров о взаимопомощи с Англией и Францией) годах Советский Союз вынуждено пересмотрел свою внешнюю политику, пойдя на восстановление отношений с Германией. Между СССР и Германией в 1939 году заключено торговое соглашение, подписаны Договор о ненападении и Договор о дружбе и границах. Особое значение для дальнейших отношений между странами имел секретный дополнительный протокол, прилагавшийся к договору о ненападении, который известен также под неточным названием «пакт Риббентропа-Молотова». В этом протоколе были чётко описаны территориальные интересы сторон в Восточной Европе. Третий Рейх стал военным союзником СССР. 17 сентября 1939 года советские войска вступили в войну Германии с Польшей, оккупировав восточные районы Польши (т. н. «Польский поход РККА»). 22 сентября в захваченном Бресте состоялся совместный военный парад Вермахта и Красной армии. Военное и экономическое сотрудничество принимало и другие формы. Так, по соглашению с советским правительством, в августе-сентябре 1940 года немецкий вспомогательный крейсер «Комет» прошёл Северным морским путём в Тихий океан для военных операций на коммуникациях Великобритании и её доминионов. Проводка крейсера осуществлена советскими ледоколами. После этого на ближайшие два года из советской пропаганды исчезли антигерманские темы. На переговорах 12-13 ноября 1940 года в Берлине Гитлер предложил В. М. Молотову рассмотреть вопрос о присоединении СССР к Тройственному пакту и войти в число членов держав «Оси», хотя в тот же день, 12 ноября, Гитлер отдал распоряжение: «Независимо от того, какой будет исход этих переговоров, следует продолжать все уже предусмотренные ранее приготовления для Востока», а разработка операции нападения на СССР вошла в завершающую стадию. По мнению Молотова «затеянная по инициативе фашистской стороны встреча явилась лишь показной демонстрацией» и «неизбежность агрессии Германии неимоверно возросла, причём в недалеком будущем».

Добавим, что начиная с лета 1940 г. СССР начал активную дипломатическую работу с целью увеличение своего влияния в Балкано-Дунайском регионе. Оживившийся интерес Москвы к Балканам был холодно встречен в Берлине. В результате советский полпред Г. М. Пушкин признал перед своим германским коллегой 24 июня 1940 г., что Словакия находится в «сфере влияния Германии». В дальнейшем дипломатическое противостояние Москвы и Берлина развернулось за влияние в Венгрии, Болгарии и Югославии (которая установила с СССР летом 1940 г. дипломатические отношения). Так, советский нажим на Румынию в августе 1940 г. облегчил территориальные претензии Венгрии на Трансильванию и Болгарии на Добруджу. Чуть позже, в сентябре 1940 г. СССР подписал торговый договор с Венгрией. С другой стороны, Германия выступила «гарантом» Венгрии против словацких и румынских требований изменения границ, установленных первым и вторым Венскими арбитражами. Советско-германские переговоры на высшем уровне в Берлине в ноябре 1940 г. не привели к компромиссу двух держав на Балканах. Так, требование В. М. Молотова о переводе Болгарии, Румынии и Турции в советскую зону влияния не было принято И. Риббентропом. Более того, Югославия, заключившая с СССР 5 апреля 1941 г. договор о дружбе и ненападении стала жертвой незамедлительного германского вторжения. В дополнение, поощряя венгерские и болгарские территориальные претензии к Югославии, Берлин смог добиться исключительного влияния в Будапеште и Софии. Таким образом, весной 1941 г. стало ясно, что Москва проиграла дипломатическую схватку с Берлином за Балканы.