 |
Четвертый пункт политического соглашения
|
|
|
|
Представительство совета и командования армии махновцев, в дополнение к трем первым пунктам, представило советской власти следующий четвертый пункт политического соглашения:
Ввиду того, что одной из главных сторон махновского движения является борьба за самоуправление трудящихся у себя на местах, повстанческая армия махновцев выдвигает четвертый пункт политического соглашения, а именно: организация в районе действий махновской армии местным рабоче-крестьянским населением вольных органов экономического и политического самоуправления, их автономия и федеративная (договорная) связь с государственными органами советских республик.»
* * *
Долгое время советская власть под разными предлогами оттягивала публикацию этого соглашения. Представительство махновцев уже тогда увидело в этом что-то недоброе; полный же смысл этой оттяжки стал ясен тогда, когда соввласть совершила новое неожиданное предательское нападение на махновцев. Об этом, однако, ниже.
Видя, что соввласть хитрит, затягивая публикацию достигнутого соглашения, махновцы поставили вопрос остро: пока соглашение не будет опубликовано, армия махновцев не может действовать на основании этого соглашения. И лишь после такого напора со стороны махновцев советская власть опубликовала текст соглашения, но не сразу весь, а по частям: сначала часть вторую, по военному вопросу, а через неделю — часть первую, по политическому вопросу. В связи с этим смысл соглашения был затемнен и верно понят очень немногими читателями. Что же касается четвертого пункта политического соглашения, то большевики отделили его, заявив, что он требует особого обсуждения и совещания с Москвой. Представительство махновцев согласилось обсуждать его самостоятельно.
|
|
|
После этого, с 15-20 октября, махновская армия пошла на Врангеля. Боевым участком ее был район — Синельниково, Александровск, Пологи, Бердянск, и направление — Перекоп. При первых же боях, в районе Пологи — Орехов, была разбита большая группа врангелевцев, во главе с генералом Дроздовым, причем взято в плен около 4000 врангелевских солдат. Через три недели означенный район был освобожден от войск Врангеля. В начале ноября махновцы совместно с красными войсками были уже под Перекопом.
Здесь необходимо отметить следующую важную черту: как только стало известно, что махновцы совместно с красными идут на Врангеля, настроение среди местного населения быстро поднялось. Врангель был бесповоротно осужден, и его конца всюду ждали со дня на день.
Роль махновцев в очищении Крыма от врангелевцев была следующая. В то время, когда под самым Перекопом стояли красные части, махновцы, согласно оперативному приказу, взяли левее Перекопа на 25-30 верст и стали переправляться через Сиваш. Первой пошла конница под руководством Марченко — гуляй-польского крестьянина-анархиста, затем — пулеметный полк под руководством Кожина. Переправа шла под ураганным обстрелом со стороны противника и стоила больших жертв. В числе многих других командир Фома Кожин был в первом же бою выведен из строя тяжелыми ранениями. Однако упорство и смелость наступавших обратили врангелевцев в бегство. Тогда Семен Каретник, командующий крымской армией махновцев, направил все части прямо на Симферополь, который и был взят ими 13 или 14 ноября. Одновременно с этим красными частями был занят Перекоп. Несомненно, зашедшие через Сиваш в глубь Крыма махновцы способствовали его падению, заставив врангелевцев броситься в глубокий тыл полуострова, чтобы не оказаться зажатыми со всех сторон в перекопских ущельях.
|
|
|
* * *
Факт соглашения махновцев с советской властью впервые после долгого периода беспрерывной войны открывал району некоторую возможность спокойного общественного строительства. Мы говорим: некоторую возможность, ибо, помимо того, что во многих местах района происходила ожесточенная война с войсками Врангеля (Гуляй-Поле, например, в это время несколько раз переходило из рук махновцев в руки врангелевцев и обратно), сама советская власть, несмотря на соглашение, держала район в полублокаде, всячески парализуя революционные мероприятия трудящихся на местах. Однако наиболее активное ядро махновцев, находившееся в Гуляй-Поле, старалось развить максимум энергии в области общественного строительства. Центральное внимание было направлено на организацию вольных трудовых советов, которые представляли бы органы местного рабоче-крестьянского самоуправления. В основу таких советов была положена идея полной независимости их от какой-либо сторонней власти и подотчетность местным труженикам.
Первый практический шаг в этом деле предприняли именно гуляй-польцы. За время с 1 по 25 ноября 1920 г. они не меньше 5-7 раз собирались всем селом на сход, постепенно, тщательно и осторожно подвигаясь к решению вопросов самоуправления. Основание вольному совету в Гуляй-Поле было положено в средних числах ноября 1920 г., но окончательно он не был сконструирован; этот совершенно новый практический шаг самоорганизации трудящихся требовал времени и опыта. В это же время Советом революционных повстанцев были разработаны и отпечатаны «Основные положения о вольном трудовом Совете» (проект).
Не меньшее внимание трудящиеся Гуляй-Поля уделили вопросу о школе. Многочисленные нашествия различных армий отозвались крайне губительно на школьном деле в районе. Учительский персонал, давно не получая никакого содержания, разбрелся, устраиваясь ради пропитания как попало. Школьные здания опустели и замерли. В период соглашения махновцев с советской властью школьный вопрос живо и непосредственно заинтересовал массы. Решение его махновцы поставили в плоскость самоуправления трудящихся. И школьное дело, говорили они, как и все прочее, вытекающее из основных потребностей трудящихся, есть дело местного трудового населения. Об обучении своих детей грамоте и наукам оно непосредственно само должно заботиться. Но это еще не все. Беря в свои руки дело обучения и воспитания молодого поколения, трудящиеся очищают и возвышают саму идею школы. В руках народа школа становится не только источником знания, но и средством воспитания и развития свободного человека, каковым должен быть каждый труженик в свободном трудовом обществе.Следовательно, с первого момента самоуправления трудящихся школа должна быть независима не только от церкви, но в такой же мере и от государства.
|
|
|
Руководимые этой мыслью гуляй-польские крестьяне и рабочие воодушевленно приветствовали мысль об отделении школы от государства, о полной независимости ее от последнего — так же, как и от церкви. В том же Гуляй-Поле оказались последователи и проповедники идей свободной школы Франциско Феррера, а также теоретики и практики идеи единой трудовой школы.
Новая постановка вопроса школьного дела вызвала сильное движение и подъем среди гуляй-польцев. Большинство культурных работников из крестьян потянулись к этому делу. Нестор Махно, хотя и имел в это время тяжелую рану в ноге, живо интересовался ходом его, аккуратно посещая все собрания гуляй-польцев по школьному вопросу и даже попросив знающих лиц сделать ему несколько докладов — лекции по теории и практике единой трудовой школы.
Конкретные начинания гуляй-польцев в области школьного дела выразились в следующем. Крестьяне и рабочие всем селом обязались взять на содержание учительский персонал, необходимый для обслуживания всех школ села (в Гуляй-Поле имелось несколько начальных школ и две гимназии). Была создана школьная комиссия из представителей крестьян, рабочих и учащих, которой были поручены учебно-организационная, а также хозяйственная сторона школьного дела. Приняв принцип отделения школы от государства, гуляй-польцы приняли также схему свободного обучения в школах, сходную со схемой свободной школы Франциско Феррера. В этом отношении школьной комиссией был разработан определенный план и подготовлена большая теоретико-организационная предварительная работа, к сожалению, не имеющаяся у нас под руками.
|
|
|
Одновременно с этим в Гуляй-Поле были предприняты занятия с неграмотными и малограмотными повстанцами. Нашлись люди с серьезной подготовкой и многолетним стажем, специалисты по обучению грамоте взрослых.
Наконец, в это же время в Гуляй-Поле были организованы курсы политической грамоты для повстанцев.Их целью было дать минимальные знания повстанцам по истории, социологии и родственным предметам, чтобы, таким образом, их боевое оружие пополнить оружием знания и подготовить их к более широкому пониманию революционных задач и революционной стратегии. Занятия на курсах велись самими же повстанцами из крестьян и рабочих, наиболее начитанных. В их программу входили: а) политическая экономия; б) история; в) теория и практика анархизма и социализма; г) история великой французской революция (по Кропоткину); д) история революционного повстанчества в русской революции и другое. Лекторские силы у махновцев были крайне слабы; однако благодаря серьезному отношению к делу и со стороны лекторов, и со стороны повстанческой аудитории курсы с первого же дня приняли живой, крайне деловой характер, обещая сыграть значительную роль в дальнейшем развитии движения.
И театру повстанцы уделили большое внимание. Еще до соглашения с большевиками, когда повстанческой армии приходилось изо дня в день принимать бои с многочисленными противниками, при ней постоянно сохранялась театральная секция из самих повстанцев, которая, насколько позволяла боевая обстановка, ставила пьесы частью для повстанческой массы, частью для крестьян.
В Гуляй-Поле имеется довольно большое театральное здание. Но профессиональные артисты в селе всегда были редкостью. Гуляй-Поле обходилось обыкновенно местными любительскими силами крестьян, рабочих и сельской интеллигенции, т.е., главным образом, учащих и учащихся. За время гражданской войны, жестоко разорившей Гуляй-Поле, интерес у гуляй-польцев к театру нисколько не ослабел, а даже возрос. В дни соглашения махновцев с большевиками, когда в связи с договором была снята блокада, театр в Гуляй-Поле ежедневно переполнялся тружениками; при этом крестьяне, повстанцы и их жены были не только артистами: на сцене шли пьесы, написанные ими же самими 1. Культурно-просветительный отдел армии махновцев принимал непосредственное и активное участие в организации театрального дела в Гуляй-Поле и по всему району.
|
|
|
1 - Отметим одну пьесу, написанную молодым гуляй-польским крестьянином, принимавшим участие в разных фазах повстанческого движения. Она называется «Жизнь махновцев» и состоит из нескольких актов. Пьеса знакомит нас с летом 1919 г., когда деникинская армия заняла всю Украину. В свободных дотоле селах вновь появились пристава, офицеры. С первых же дней их прихода возродилось старое притеснение и угнетение трудящихся. Крестьян жмут на каждом шагу, реквизируют их имущество, производят беспрестанно обыски, ища махновцев. Происходят избиения и расстрелы старых и малых. Дух возмущения загорается в крестьянах. В разных местах они собираются в группы, обсуждают тяжелое положение, готовятся к восстанию и невольно обращают свои взоры и свое сердце к Махно, три месяца назад отступившему под напором армий Деникина и Троцкого.
Однако слухи несутся, что Махно, разбив деникинцев, вновь идет по Украине и приближается к Гуляй-Полю. Это придает смелость и вливает энергию в гуляйцев. Они, слыша, как в отдалении грохочут орудия махновцев, восстают, вступают в жестокую борьбу с деникинцами и изгоняют их при поддержке махновской кавалерии.
Пьеса ярко отображает жизнь украинского села лета 1919 г. В ней представлено много народного горя, искреннего, душу захватывающего волнения, революционного подъема и героизма, и она все время держит зрителей в напряженном состоянии.
* * *
Никто среди махновцев не верил в продолжительность и прочность соглашения с большевиками. На основании прошлого каждый ожидал, что они непременно придумают повод для нового похода на махновщину. Но ввиду политической обстановки полагали, что соглашение это продлится три-четыре месяца. А это имело бы большое значение для широкой пропагандистской работы в районе, нужда в которой была огромная и на которую у махновцев накопилось много энергии. Последнее время, в силу своего положения, махновцы были почти совсем оторваны от этой работы. Главным же образом имелось в виду, что на почве этого соглашения удастся резко оттенить перед трудовыми массами сущность того, в чем большевики не сходятся с махновцами и из-за чего между ними идет борьба. Это и было блестяще достигнуто. Четвертый пункт политического соглашения, в котором махновцы требовали от большевиков признать за рабочими и крестьянами право на их экономическое и общественное самоуправление, оказался абсолютно неприемлемым для советвласти. Однако представители махновщины настойчиво требовали от последней подписать этот пункт или дать объяснение, почему он ею отвергается. В то же время пункт этот стал выноситься махновцами на открытое обсуждение масс. В Харькове анархисты и махновцы в своих докладах перед рабочими касались этой темы. В Гуляй-Поле и окрестностях были выпущены листовки, освещавшие этот вопрос. К середине ноября этот небольшой пункт, укладывающийся в три-четыре строчки, стал всюду привлекать к себе массы и в недалеком будущем обещал быть центром их внимания.
Но к этому времени был ликвидирован Врангель. Для непосвященных это обстоятельство не могло повлиять на соглашение махновцев с советвластью. Махновцы же в этом событии увидели начало конца соглашения. Как только в Гуляй-Поле прибыла из их полевого штаба телеграмма о том, что Каретник с повстанческой армией уже в Крыму и пошел на занятие Симферополя, помощник Махно, Григорий Василевский, воскликнул: «Конец соглашению! Ручаюсь чем угодно, что через неделю большевики будут громить нас». Это было сказано 15 или 16 ноября, а 26 ноября большевики предательски напали на махновское командование и махновские войска в Крыму, на Гуляй-Поле, захватили махновское представительство в Харькове, разгромили и арестовали там же всех анархистов, а также анархистов и анархические организации по всей Украине.
Советская власть не замедлила объяснить все эти позорные предательские нападения своим обычным способом: махновцы и анархисты якобы подготовляли восстание против советской власти. Лозунгом этого восстания должен был будто бы служить 4-й пункт политического соглашения. Были якобы назначены даже время и место восстания. Махно, кроме того, обвинялся в том, что отказался идти на кавказский фронт; что производил мобилизацию крестьян, подготовляя армию против советского правительства; что вместо того, чтобы воевать в Крыму с Врангелем, он воевал в тылу с красной армией, и т.д.
Нечего говорить, что объяснения эти — сплошная и чудовищная ложь. У нас имеются все данные для изобличения этой лжи и установления истины.
Во-первых. 23 ноября 1920 г. в Пологах и Гуляй-Поле махновцами были схвачены 9 агентов контрразведки 42-й красноармейской стрелковой дивизии, которые, будучи изобличены в шпионаже, показали следующее: по приказу начальника контрразведки они должны были быть в Гуляй-Поле и установить местообитание Махно, членов штаба, командиров и членов Совета; ждать, когда в Гуляй-Поле войдут красные войска, и сразу же указать квартиры намеченных лиц; если же во время внезапного прихода красных войск эти лица будут перебегать из одного места в другое — не упускать из вида, все время следовать за ними по пятам. Нападения на Гуляй-Поле, по словам задержанных, можно было ждать 24 или 25 ноября.
На основании результатов дознания, от имени Совета революционных повстанцев и командующего армией Раковскому и Реввоенсовету южного фронта было послано сообщение о раскрытом заговоре с требованием: 1) немедленно арестовать и предать военному суду начальника 42-й дивизии, начальника штаба дивизии и прочих участников заговора и 2) во избежание недоразумений закрыть проход красным частям через пункты: Гуляй-Поле, Пологи, М. Токмачка и Туркеновка.
Ответ харьковского советского правительства был следующий: заговор, должно быть, является простым недоразумением; тем не менее, советская власть для выяснения дела создает комиссию и предлагает штабу армии махновцев послать от себя в эту комиссию двух человек. Этот ответ был передан из Харькова по прямому проводу 25 ноября. Утром следующего дня секретарь Совета революционных повстанцев П. Рыбин вновь говорил по этому поводу с Харьковом, откуда большевики успокаивающе отвечали, что дело 42-й дивизии будет улажено к полному удовлетворению махновцев; при этом тут же сообщали, что вопрос с 4-м пунктом политического соглашения также подходит к благополучному разрешению. Разговор этот шел 26 ноября в 9 час. утра по прямому проводу. А между тем, еще до этого разговора, — именно в 3 часа утра этого дня — в Харькове уже было захвачено представительство махновцев, арестованы все анархисты г. Харькова и остальных мест Украины. Ровно через два часа после разговора Рыбина по прямому проводу Гуляй-Поле было обложено со всех сторон советскими войсками и обстреливалось ураганным артиллерийским и пулеметным огнем. В этот же самый день и час было произведено нападение на махновскую армию в Крыму, изменнически захвачены и убиты все члены полевого штаба махновцев и командующий крымской махновской армией Семен Каретник.
Несомненно, такая обширная операция нападений и арестов тщательно подготовлялась, и подготовлялась не менее полутора-двух недель.
Мы, таким образом, видим не только предательское нападение советской власти на махновцев, но и ее тонкий организованный подход к этому делу, ее усилия усыпить бдительность махновцев, обмануть их, чтобы прочнее схватить и задушить их.
Во-вторых. На другой день после упомянутого нападения на Гуляй-Поле — 27 ноября, махновцы захватили у пленных красноармейцев листовки: «Вперед на Махно» и «Смерть махновщине» — издание политотдела 4-й армии, без даты. Листовки эти, по свидетельству красноармейцев, были розданы последним 15-16 ноября и звали на борьбу с Махно за нарушение им военно-политического соглашения, за отказ идти на кавказский фронт, за восстание против советской власти и т.д. Это показывает, что все перечисленные в листовках обвинения против Махно были сфабрикованы и отпечатаны еще в то время, когда махновская армия только что прорвалась в Крым и заняла Симферополь, а представительство махновцев спокойно работало с советской властью в Харькове.
В-третьих. В течение октября-ноября 1920 г., т.е. в дни, когда военно-политическое соглашение махновцев с советвластью только утверждалось, в Гуляй-Поле дважды были обнаружены попытки советской власти убить Махно при помощи подкупленных лиц.
Добавим к этому, что никакого приказа, предписывающего повстанческой армии перейти на кавказский фронт, в Гуляй-Поле — в основной штаб армии — не поступало. Махно в это время, имея тяжелое ранение — раздробленную ногу, — совсем не занимался бумагами; последние поступали на руки начальнику штаба армии Белашу и П. Рыбину, секретарю Совета, которые о всяком поступающем в штаб документе сообщали на ежедневных заседаниях Совета.
Здесь следует припомнить отмеченный нами выше факт затягивания советской властью публикации текста военно-политического соглашения. Теперь становится вполне понятным, почему она упорно задерживала публикацию. Для нее это соглашение было чисто военным шагом, рассчитанным, самое большое, на месяц-два, пока не будет ликвидирован Врангель. Вслед за его уничтожением она собиралась немедленно вновь объявить махновцев бандитами и контрреволюционерами и под этим лозунгом воевать с ними. Следовательно, не в ее интересах было публиковать и выносить на обсуждение масс политический союз с махновцами. В сущности, она хотела бы совсем скрыть его от широких масс, чтобы назавтра, словно ничего и не было, продолжать борьбу с махновцами под прежним лозунгом борьбы с бандитизмом и контрреволюцией.
Такова правда о разрыве военно-политического соглашения советской власти с махновцами.
Необходимо обратить сугубое внимание на самый текст соглашения. В нем отчетливо сказались две тенденции — государственная, отстаивающая обычные привилегии и прерогативы власти, и народно-революционная, отстаивающая требования, которые испокон веков выдвигаются подневольной массой к власть имущим. Характерно, что вся первая часть соглашения, относящаяся к области политических прав трудящихся, состоит из требований, предъявленных лишь махновцами. Советская власть в этой области классически выдержала позицию тиранической стороны, т.е. она урезывала требования махновцев, торговалась из-за каждого пункта, стараясь дать как можно меньше из того, что составляет необходимое и неотъемлемое в жизни народа — политические права.
Отметим также, что махновцы, исходившие из анархического понимания борьбы, всегда были противниками политических заговоров. В революционную борьбу они вступали открыто, перенося ее в среду широких трудовых масс, ибо верили, что только такая массовая революционная борьба может привести трудящихся к их победе; заговоры же — к смене властей, что было противно самой природе махновщины.
Таким образом, соглашение советской власти с махновцами в самом зародыше было обречено большевиками на смерть и соблюдалось лишь до разгрома Врангеля.
Это ясно также из некоторых документов самой советской власти. Приводим приказ командующего южфронта Фрунзе — приказ, который с головой выдает большевиков в их предательском нападении на махновцев, опровергая одновременно всю ложь, возводимую в этом деле советской властью на анархистов и махновцев.
|
|
|
