 |
Что ждет вестника царя (Мат. 10,34-39 (продолжение))
|
|
|
|
3. Иисус предлагает крест. Жители Галилеи хорошо знали, что такое крест. Подавив восстание Иуды Галилейского, римский полководец Вар приказал распять на крестах две тысячи иудеев, а кресты поставить вдоль дорог Галилеи. В древности преступник действительно сам нес крест к месту распятия, и те, к которым обращался Иисус, видели, как люди шли, шатаясь под тяжестью креста, а потом умирали на нем.
Те великие люди, имена которых стоят в почетных списках погибших за веру, хорошо знали, что они делали. Основатель движения квакеров, Джордж Фокс писал после суда:
"Чиновники постоянно грозили повесить меня на стене... Тогда они много говорили о том, что меня повесят. А я сказал им: "Если они этого очень хотят и если им это позволено, я готов". Когда Джона Буньяна поставили перед судьей, он сказал: "Сэр, закон Христов предусматривает два способа послушания: один - делать то, что в сознании моем я считаю, что я должен сделать; а там, где я физически не могу повиноваться этому, я готов лечь и выстрадать все, что они сделают мне".
Христианину, может быть, придется пожертвовать своими личными целями и честолюбием, покоем и комфортом, который он мог бы себе позволить; может быть, ему придется отложить в долгий ящик свои мечты, и понять, что они вовсе не для него.
Ему, конечно же, придется пожертвовать своими желаниями и своей волей, потому что ни один христианин не может делать то, что он хочет: он должен делать то, что хочет Христос. В христианстве всегда нужно нести крест, потому что христианство является путем креста.
4. Он предлагает приключения. Иисус говорит, что сберегший душу свою потеряет ее, а потерявший душу свою сбережет ее.
|
|
|
Это неоднократно подтвердилось в самом буквальном смысле слова. Ведь многие люди могли просто сберечь свою жизнь, но, сберегши ее, потеряли бы ее, потому что никто никогда не услышал бы о них, и они потеряли бы занимаемое ими место в истории.
Римский философ-стоик Эпиктет сказал о Сократе: "Умерев, он спасся, потому что не бежал". Сократ мог легко спасти свою жизнь, но, если бы он это сделал, умер бы настоящий Сократ, и никто никогда не услышал бы о нем.
Когда Джона Буньяна обвинили в том, что он не посещает общественные богослужения, а проводит свои запрещенные собрания, он серьезно задумался о том, не заключается ли его долг в том, чтобы бежать и обрести безопасность, или же он должен твердо стоять на том, что считает правильным. Всему миру известно, что он стоял на своей точке зрения.
Человек, стремящийся в первую очередь добиться покоя, комфорта, безопасности и исполнения своих честолюбивых замыслов, вполне может добиться всего этого, но он не будет счастлив, потому что он послан в этот мир служить Богу и своим собратьям. Человек может сохранить свою жизнь, если он этого хочет, но тогда потеряет то, что делает жизнь ценной другим и для себя, и не будет смысла жить. Путь к подлинному счастью - жить, чтобы служить другим, чтобы исполнить повеление Божье, потому что только так можно обрести жизнь здесь и в вечности.
40-42
Награда тех, кто принимает вестника царя (Мат. 10,40-42)
Здесь Иисус говорит в манере, в которой обычно говорили иудеи. Иудеи всегда считали, что принять чьего-то посланника или вестника - это все равно, что принять самого человека. Оказать почтение послу было равнозначно тому, что оказать почтение пославшему его царю. Оказать радушный прием вестнику друга было равнозначно оказанию радушного приема самому другу. Иудеи всегда приравнивали оказание почестей чьему-то представителю оказанию почестей тому, чьим представителем он был. В особенности это относилось к мудрецам и тем, кто учил истине Божьей.
|
|
|
1. Мы не можем все быть пророками и проповедовать и провозглашать слово Божие, но уже тот, кто оказывает гостеприимство Божиему вестнику, получит не меньшую награду, чем сам пророк. Многие люди, несшие почти невыносимое бремя общественного служения и государственной ответственности не могли бы вынести бы напряжения и требований возложенной на них задачи, если бы не любовь, забота, сочувствие и служение их домашних, которые вообще не попадают в поле зрения общественности. В глазах Божиих при определении подлинного величия человека часто оказывается, что тот, кто потерял весь мир, находился в совершенной зависимости от человека, который оставался совершенно неизвестен миру. Даже пророку нужно где-то позавтракать и иметь чистую и выглаженную одежду. Пусть те, кто часто должен выполнять неблагодарную работу по поддержанию порядка в доме, готовить пищу, стирать белье, ходить в магазины, смотреть за детьми, не видят в этом скучную и утомительную повседневность: это величайшая задача Божья, и такие люди получат награду пророка.
2. Мы не можем все быть блестящими образцами добродетелей; мы не можем все стоять праведниками в глазах мира, но тот, кто помогает добродетельному человеку быть добродетельным, получит награду добродетеля.
3. Мы не можем все учить дитя, но в некотором смысле мы все можем служить ребёнку. Может быть у нас нет способностей или знаний для того, чтобы учить, но нужно выполнять и простые дела, без которых ребенок не может жить. Может быть, в этом отрывке Иисус имеет в виду не столько детей по возрасту, сколько детей в вере. Очень даже похоже на то, что раввины называли своих учеников дети. Может быть также, что в чисто профессиональном смысле слова мы не можем учить, но мы можем учить своей жизнью и примером, который даже самый простой человек может дать другому.
Прекрасное в этом отрывке, что Христос подчеркивает важность простых и малых дел. Церкви и Христу всегда будут нужны сильные проповедники, великие учители, святые люди, чьи имена хорошо известные. Но Церкви и Христу всегда будут также нужны люди, в домах которых можно найти гостеприимство; люди, в руках которых вся домашняя работа, а в сердце - забота и христианская любовь. Как сказала английская поэтесса Элизабет Браунинг: "У Бога все услуги равны".
|
|
|
Глава 11
1-6
Шесть интонаций в голосе Иисуса
Глава 11 Евангелия от Матфея представляет собой непрерывную речь Иисуса. По мере того, как Он говорит с людьми о различных вопросах, мы слышим, как меняется тон Его голоса. Весьма важно рассмотреть по отдельности различные акценты в голосе Иисуса Христа.
Доверительный тон (Мат. 11,1-6)
Деятельность Иоанна Крестителя закончилась трагически. Иоанн не привык приукрашивать истину, о ком бы там ни шла речь, и он не мог спокойно смотреть на порок. Он говорил бесстрашно и предельно ясно, и это лишило его безопасности. Ирод Антипа, четвертовластник Галилеи, посетил однажды своего брата в Риме и во время этого визита совратил его жену. Возвратившись домой, он бросил свою первую жену и женился на своей невестке; Иоанн публично и строго осуждал Ирода. Было вообще небезопасно осуждать восточного деспота и Ирод ему отомстил: Иоанн был брошен в темницу крепости Махерон в горах неподалеку от Мертвого моря. Для многих это было бы ужасно, а для Иоанна Крестителя это было ужасно вдвойне. Он был дитя пустыни, всю свою жизнь он прожил на широком просторе, лицо его обдувал свежий ветер и крышей ему служил высокий небосвод. А теперь он был заключен в четыре узкие стены подземной камеры. Для такого человека, как Иоанн, который, возможно, вообще никогда не жил в доме, это должно было быть и физическая и душевная пытка. В таком положении находился тогда Иоанн, и потому не приходится удивляться, а еще менее критиковать его за то, что в его сознании встал вопрос; ведь он раньше был так уверен в том, что Иисус и есть Тот, Который должен прийти. Это были типичные приметы Мессии, Которого иудеи так страстно ждали (Map. 11,9; Лук. 13,35; 19,38; Евр. 10,37; Пс. 117,26). У умирающего не должно оставаться сомнений, он должен быть уверен, и потому Иоанн послал своих учеников к Иисусу с вопросом: "Ты ли Тот, Который должен прийти, или ожидать нам другого?" За этим вопросом может скрываться различное.
|
|
|
1. Некоторые полагают, что этот вопрос был задан не столько ради самого Иоанна, сколько ради его учеников. Вполне возможно, что когда Иоанн говорил в тюрьме со своими учениками, они спрашивали его, действительно ли Иисус Тот, Который должен прийти, и Иоанн отвечал на это: "Если у вас есть какие-то сомнения, пойдите и посмотрите, что делает Иисус, и ваши сомнения кончатся". Если так оно и было, то ответ был верный. Когда кто-то начинает спорить с нами об Иисусе и ставить под сомнение Его всемогущество, лучше всего не приводить множество аргументов, а сказать: "Отдай Ему свою жизнь и убедись, что Он может из нее сделать". Высшими доводами в пользу Христа будут не интеллектуальные рассуждения, а испытать на себе Его изменяющую силу.
2. Может быть, вопрос Иоанна объяснялся нетерпением. Сам Иоанн возвещал наступление Судного дня и пришествия Царствия Небесного (Мат. 3,7-12). Уже топор (секира) при корне дерева лежит; уже начался процесс веяния и отсеивания; загорелся огонь Божественного очищения. Может быть, Иоанн подумал: "Когда Иисус собирается начинать действовать? Когда Он начнет уничтожать Своих врагов? Когда настанет Божий день священного уничтожения?" Вполне возможно, что Иоанн был нетерпелив по отношению к Иисусу, потому что он связывал с Ним совершенно иные ожидания. Человек, ожидающий дикого гнева, всегда будет разочарован в Иисусе, а человек, ищущий любви, никогда не будет обманут в своих надеждах.
3. Некоторые полагали, что этот вопрос был показателем побуждающейся веры и надежды Иоанна. Он видел Иисуса при крещении. Он все больше и больше размышлял о Нем в тюрьме, и чем больше он думал, тем больше уверялся в том, что Иисус и был Тем, Который должен был прийти. Вот теперь он вложил для испытания все свои надежды в один этот вопрос. Может быть, это вовсе не вопрос отчаявшегося и нетерпеливого человека, а вопрос человека в глазах которого светилась надежда, и он просил только подтвердить эту надежду.
В ответе Иисуса Иоанн слышит доверительный тон. Иисус так ответил ученикам Иоанна: "Идите назад и скажите Иоанну о том, что слышите и видите; расскажите, что Я делаю. Не говорите ему, на что Я претендую, скажите ему, что происходит". Иисус требовал, чтобы к Нему был применен самый серьезный критерий испытания - испытание делами. Из всех людей лишь Иисус мог потребовать без всяких оговорок, чтобы Его судили не по словам, а по делам. Требование Иисуса и нынче остается таким же. Он не столько говорит: "Послушайте, что Я должен сказать вам", сколько: "Посмотрите, что Я могу сделать для вас; посмотрите, что Я сделал для других".
|
|
|
Иисус и сегодня делает то, что Он делал в Галилее. В Нем открываются глаза тех, кто был слеп к истине о самом себе, о своих собратьях и о Боге; в Нем обретают силу, чтобы оставаться на правильном пути; в Нем очищаются те, которые были нечисты от болезни греха; в Нем начинают слышать те, которые были глухи к голосу совести и Бога; в Нем воскресают к новой и прекрасной жизни те, которые были мертвы и бессильны во грехе; в Нем самые бедные наследуют любовь Божью.
В самом конце идет предостережение: "Блажен, кто не соблазнится во Мне". Это было обращено к Иоанну; и это было сказано, потому что Иоанн уяснил только часть истины. Иоанн проповедовал весть о Божественной святости и Божественного наказания; Иисус же проповедовал Евангелие Божественной святости и Божественной любви. И вот Иисус говорит Иоанну: "Может быть, Я делаю не то, что ты ожидал от Меня. Но силы зла побеждаются не неотразимой силой, а беззаветной любовью". Иногда человек соблазняется о Нем, потому что Иисус противоречит его представлению.
7-11
Восторженный тон (Мат. 11,7-11)
Лишь о немногих людях говорил Иисус так почтительно, как об Иоанне Крестителе. Он начинает с того, что спрашивает народ, что они хотели видеть в пустыню, когда толпами устремились к Иоанну.
1. Ходили ли они смотреть на трость [у Баркли: тростник], колеблемую ветром? Это может значить две вещи.
а) По берегам реки Иордана рос тростник и выражение качающийся (под ветром) тростник была типичная поговорка, со значением самый типичный вид. Может быть, народ ходил смотреть на нечто столь же обычное, как тростник на берегу Иордана?
б) Качающийся тростник может также означать слабого, колеблющегося человека, который также не может противостоять порывам опасности, как и тростник на берегу реки не может стоять прямо, когда дует ветер. Что бы там не гнало людей толпами в пустыню, они, вне всякого сомнения, шли туда не для того, чтобы посмотреть на обычного человека. Уже сам факт, что они толпами шли туда, показывает, сколь необычным был Иоанн, ибо никто бы даже не стал переходить на другую сторону улицы, не говоря уже о том, чтобы преодолеть путь в пустыню, чтобы посмотреть на обычного человека. На кого бы они там ни смотрели, они явно ходили смотреть не на слабого и колеблющегося человека.
Уступчивый, сговорчивый человек не оканчивает свою жизнь в тюрьме мучеником за правду. Иоанн не был колеблющимся тростником, который колышется туда-сюда под каждым порывом ветра.
2. Может быть, они шли туда, чтобы увидеть человека, одетого в мягкие и роскошные одежды? Люди в такой одежде находились при дворе царя. Иоанн не был придворным. Ему не были известны придворные манеры обхождения и лесть царей; он свидетельствовал бесстрашно, говорил царям правду. Иоанн был посланником Бога, а не придворным Ирода.
3. Может быть, они ходили смотреть на пророка? Пророк - предвестник истины Божьей; пророк - это человек, пользующийся доверием Бога. "Ибо Господь Бог ничего не делает, не открыв Своей тайны рабам Своим, пророкам" (Ам. 3,7). Пророк - человек с вестью от Бога, имеющий мужество сообщить эту весть. Пророк - это человек с Божьей мудростью, истиной и мужеством в сердце. Вот таким-то как раз и был Иоанн.
4. Но Иоанн был больше, чем пророк. Иудеи верили, да еще и сегодня верят, что перед пришествием Мессии вернется пророк Илия, чтобы провозглашать Его пришествие. И до сего дня, празднуя Пасху, иудеи оставляют за столом свободное место для Илии. "Вот, Я пошлю к вам Илию пророка пред наступлением дня Господня великого и страшного" (Мал. 4,5). Иисус заявил, что Иоанн - именно тот вестник Божий, на которого возложена обязанность и привилегия провозглашать пришествие Мессии. Для человека не может быть более великой задачи.
5. Так высоко ценил Иисус Иоанна, и так восторженно Он говорил Он о нем, что "из рожденных женами не восставал больший Иоанна Крестителя". А затем идет потрясающее слово: "Но меньший в Царствии Божием больше его". В этом содержится всеобщая истина: с Иисусом пришло в мир нечто совершенно новое. Пророки были великие люди; их вести были драгоценны, а с Иисусом появилось нечто еще более великое и еще более прекрасная весть. К. Дж. Монтефиори, сам иудей, но не христианин, пишет: "Христианство представляет собой новую эру в религиозной истории и в человеческой цивилизации. То, чем мир обязан Иисусу и Павлу - безмерно. Величие этих двух мужей изменило мышление и события в мире". Даже не христианин сам, без всякого давления, соглашается с тем, что после того, как пришел Христос, в мире все изменилось по сравнению с тем, что было до Христа.
Но чего же не доставало Иоанну? Чего не могло быть у Иоанна из того, что есть у каждого христианина? Ответ прост и основателен: Иоанн никогда не видел Распятия. И потому, Иоанн никогда не мог знать одну вещь - полного откровения любви Божьей. Он мог знать святость Бога, он мог объяснить справедливость Бога и Его суд, но он никогда не мог знать любви Божьей во всей ее полноте. Стоит только прислушаться к вести Иоанна и к вести Иисуса. Никто не мог бы назвать Иоаннову весть благой вестью. В сущности, это была угроза гибели и уничтожения. Нужен был Иисус и Его крестная смерть, чтобы показать людям глубину, широту и необъятность любви Божьей. Поразительно, что самый скромный христианин может знать о Боге больше, чем величайшие из ветхозаветных пророков. Только в Голгофской смерти Христа Бог открывается людям вполне. И действительно, меньший в Царстве Небесном больше, чем все люди, жившие до того.
Таким образом, Иоанну Крестителю выпала доля, которая иногда выпадает людям: он должен был показать людям величие, в которое он сам не вошел.
Некоторым людям выпадает доля быть Божиими указателями. Они указывают путь к новому идеалу, к новому величию, в которые войдут другие, но сами до осуществления его не дожили. Очень редко именно великий реформатор первым берется за работу над новой реформой, с которой потом связывают его имя. Многие из тех, которые шли впереди него, видели только в будущем эту славу, трудились ради нее, а иногда и умирали за нее.
Кто-то рассказывал, как он из окна своего дома каждый вечер видел шедшего вдоль улицы человека, который зажигал фонари, а сам этот человек был слеп. Свет, который он зажигал для других, сам никогда не видел. Пусть никто не разочаровывается, ни в Церкви, ни в других сферах жизни, если то, к чему он стремился, и для чего работал, так и не закончил к закату своего дня. Богу нужен был Иоанн Креститель; Богу нужны Его указательные столбы, которые могут указать людям путь, даже если они сами здесь никогда не могут достичь этой цели.
12-15
Усилие и царство (Мат. 11,12-15)
В 11,12 одна очень трудная фраза: "От дней же Иоанна Крестителя доныне Царство Небесное силою берется, и употребляющие усилие восхищают его". У Луки эта фраза приведена в другой форме (Лук. 16,16): "Закон и пророки до Иоанна; с сего времени Царствие Божие благовествуется, и всякий усилием входит в него". Совершенно очевидно, что Иисус говорил что-то, где были связаны между собой насилие и Царствие; фраза, должно быть, была настолько сложной, трудной и неясной, что в то время ее никто не мог понять полностью. Лука говорит, что всякий, то есть каждый, желающий своим усилием, входит в Царствие, что в Царствие Небесное никого не заносит течением, что врата в Царствие открываются лишь для тех, кто прикладывает такие же большие усилия, как при достижении высокой цели.
Матфей же говорит, что со времени Иоанна до сего времени Царствие Божие силою берется и сильные восхищают его силою. Сама форма этого выражения показывает, что она относится к довольно далекому прошлому. Она скорее похожа на комментарий Матфея, чем на высказывание Иисуса. Матфей как бы говорит: "Со времени Иоанна, который был брошен в тюрьму, до самого нашего времени, Царствие Божие страдало от насилия и гонений от рук яростных людей".
Может быть, мы доберемся до правильного понимания этой трудной фразы, если объединим смысл, заложенный у Матфея, и смысл, заложенный у Луки. То, что в действительности сказал Иисус, вполне могло выглядеть так: "Мое Царствие всегда будет страдать от насилия; всегда будут дикие люди пытаться погубить его, и потому, только человек действительно серьезный, в котором насилие преданности равна с насилием гонения, увидит Царство Божие". Первоначально это высказывание Иисуса одновременно было и предостережением о грядущем насилии и призывом проявить преданность, которая сильнее этого насилия.
Странно видеть в 11,13 слова о том, что закон пророчествует, предрекает; но в самом законе было самоуверенно заявлено, что глас пророчества не умрет. "Пророка из среды тебя, из братьев твоих, как меня, воздвигнет тебе Господь, Бог твой". "Я воздвигну им Пророка из среды братьев их, такого как ты, и вложу слова Мои в уста Его" (Втор. 18,15.18). Как мы видели, ортодоксальные иудеи возненавидели Иисуса, но если бы у них были глаза, чтобы видеть это - они увидели бы, что пророки указывали на Него.
И еще раз Иисус говорит народу, что Иоанн - вестник и предтеча, который должен был прийти, которого они так долго ждали - если они готовы принять этот факт. И в этой последней фразе заложена вся трагичность человеческой ситуации. Как гласит старая поговорка, можно отвести лошадь на водопой, но нельзя заставить ее пить. Бог может прислать Своего посланника, но люди могут отказаться принять его. Бог может проявить Свою истину, но люди могут отказаться видеть ее. Божье откровение бессильно для тех людей, которые не желают ответить на нее. Вот почему Иисус заканчивает призывом: кто имеет уши, да слышит!
16-19
|
|
|
