 |
Афган. и не хочет утешиться,. потому что их нет. Ссылка. Блаженны миротворцы, яко Ти-. сынами Божьими нарекутся.
|
|
|
|
Афган
…И плачет Рахиль по своим детям,
и не хочет утешиться,
потому что их нет.
Евангелие
В Кабуле правили Дауды,
А в Тегеране шах-ин-шах:
Пустыня, горы и верблюды-
Народ в бурнусах и чалмах.
Довольно хлебосольно жили,
Как говорится - тишь да гладь,
И, вроде бы - в «друзья» ходили,
В Крым заезжали отдыхать.
Но захотелось жить свободно,
Как нам - в семнадцатые дни,
…И объявились - очень сходно
И тараки, и Хомейни.
Но, если – Хомейни призвали
Из эмиграции - народ,
В Кабуле просто - отобрали,
Устроили переворот.
«Аврора» воплотилась в танке,
Апрельской шуткой: «То» да «Сё»-
Бесцеремонной самозванке
Плевать, решительно, на всё.
Нашлись стволы и к ним-
снаряды
(чего ж, для смеха,
власть не взять),
Наводчики «в расчёте» рады,
Им всё равно куда стрелять.
Дауды не предполагали,
Что может быть такой исход:
Всех, с семьями- пособирали,
Да и отправили «в расход».
Как Ленин шлёпнул «Николашку»
Со всей прислугой заодно:
Кладут на кляксу-промокашку
…И переводится пятно.
Потом тараки придушили,
(паук всегда, во всём - один)
И как при Сталине зажили-
«Отцом народов» стал Амин.
В колхозы, тут же, потащили,
Наладились сажать-стрелять,
Границу наглухо закрыли,
Чтоб было некуда бежать.
Ведь новое придумать трудно,
Пошли мечети закрывать,
С плакатов и с экранов нудно
Вождя при жизни прославлять.
Но для афганца-всё в Коране,
Родной отец ему - мулла
(Предупреждали ж англичане-
Священная Война пошла).
И армия вдруг отказалась
|
|
|
В «моджахетдинов» тех стрелять,
В колёса - палка затесалась,
Пришлось… «комратам» помогать.
Давай скорее заступаться
За этот «неосталинизм»,
Красивым словом обозваться:
«Долг! »- «Интернационализм».
Но, только, вот - когда ж успели-
Мы этим нищим – задолжать?
К кровавой подойдя купели:
«А ну?! - отдай-ка сына, мать!! »
Попы неловкие попались,
Не им бы, надо бы – крестить:
Кто «под горячую» попались,
Глядишь, случится - утопить.
«Что жизнь?! Её, чужой, не жалко»-
Решили «красные князья»:
«Начнём ни шатко и не валко-
«Друзья», и в Африке, «Друзья».
Пора народ развлечь войною,
Чтоб крепость испытать копья,
Чтобы глухою и немою
Осталась матушка-земля.
Чтоб с супостатом «разобраться»,
Чтобы взнуздать и удержать,
Чтоб научились подчиняться:
«Раз так, раз этак - вашу мать!! »
Одни команды да приказы,
Пока не сносится мундир-
Коммунистические фразы,
А не согласен - «дезертир».
Пошло-поехало: в Союзе-
Бесстыже пудрятся мозги,
В колхозах, на заводах, в вузе:
«В Афганистан вошли враги! »
«Проклятые американцы
Вновь создают очаг войны-
Не могут, бедные афганцы
Достойный дать отпор, как «Мы».
А резонанс известен! - знаем!!
«…Ну, наглецы?! - катай! - валяй!!
В миг шапками-то закидаем,
Покажем, как идёт – мамай…»
Послушно проголосовали
Как за Египет и Вьетнам:
«…Таких-то мы- в гробу видали…
…Подумаешь?! - Афганистан!! »
На танке привезли Кармаля,
Как на продажу-гусака,
Марионеток поменяли:
Опять «письмо»: «Ввести войска! »
«Ура! - Вперёд! - К победе красной! »
Один лишь голос среди всех,
«Всё тот же «ядерщик» несчастный,
…Туда же- просто смех и грех…
И раньше, также, заступался
За всяких там –«отказников», …
Каков нахал! - Совсем заврался!!
Стал наших, рупором, врагов! »
Ну, был бы балагур - шутейник,
|
|
|
А то, ведь - «атомки» отец
…И будоражит муравейник-
Придёт терпению конец.
Правозащитные идеи
Доводят быстро до беды-
Уже ходили «грамотеи»
В Москве раскачивать столбы.
Мы не допустим, чтоб сломали
Коммунистический забор,
Чтоб кучка беспринципной швали
Тащила из «Союза» сор.
И вот, как раньше, при царизме,
Он сослан в Горький- под надзор,
При развитом Социализме,
Стране несчастной – на позор.
Но, потихоньку, гроб за гробом,
Обратно стала слать война,
И постепенно у народа
С глаз спала фальши пелена.
И снова голос одинокий
Из Горького, со ссылки, к нам:
«Прошли все мыслимые сроки!
Покиньте же Афганистан!! »
С собой сатрапов заберите,
Чтоб их не разорвал народ,
Солдат напрасно не губите,
Война всерьёзную идёт.
Но трудно было отказаться
От бойни той временщикам,
Как от картишек оторваться
Закоренелым игрокам.
Но там, в «Афгане», не картишки,
А жизни хрупкие солдат,
Они ни шашки и не фишки,
Никто из них не виноват.
Что там в солдатики играют,
Что не дают отчёта нам?
И молодые погибают
На развлеченье старикам.
Но Сахаров считать потери
Привык, как всюду, с двух сторон:
Пусть «моджахеды»-изуверы,
Их перебили –миллион.
И кто грешнее - разберётся,
Наверное, один лишь Бог,
А нам сегодня остаётся
По факту подвести итог:
Пятнадцать тысяч убиенных
Прислали из чужой страны,
А сколько инвалидов? Пленных??
В осадке варварской войны??
Но возвратившимся обратно-
Бюрократический оскал,
Чтоб было каждому понятно:
«Я Вас «туда»- не посылал! »
«Отбрил», «Отрезал»,
«отфутболил»-
Нашёлся, мол, фронтовичек
(Глядишь, себе и напроворил
На чьём-то горе - коньячок).
Ссылка
Блаженны миротворцы, яко Ти-
сынами Божьими нарекутся.
Евангелие от Иоанна
Не каждый может похвалиться
Таким количеством обид,
Режим позора не боится-
Давно забыты честь и стыд.
Арест - везут в Прокуратуру,
Зампрокурора Рекунков
Указ зачитывает - шкуру
Сдирают вместо орденов.
Затрат дорожных не считая,
До Горького- в один конец,
|
|
|
Как тень, в пути, сопровождая:
«Ну что?! - допрыгался, глупец?!
Теперь-то понял -с кем тягался?
Прошу в Нижегородский дол,
Всё кончено! - отвыступался!
Уж Мы теперь - припрячем сор».
С фасада - спорится работа,
Даём сверх плана -каждый день
(В обед, для «мальчиков» забота-
Пузырь в «два-восемьдесят-семь»).
То премия, то, вдруг – «прописка»,
В гранёный булькает стакан,
И повсеместная приписка-
Перекрывая «встречный план».
Давно газеты не читают
И в телевизор не глядят,
С утра пивко употребляют,
От водки к вечеру - торчат.
Бывают, правда, исключенья,
Как «чудики» у Шукшина,
Но лишь в моменты просветленья,
Пока бутыль ещё полна.
Как пишет Веня Ерофеев-
Знаток обычаев и слов
Советских, пьяненьких -плебеев
От Курского до петушков.
Или в «Печальном детективе»
(В провинции имеет быть)
Несли покойника – «в заливе»,
Да позабыли схоронить.
Или «Утиная охота»:
Любовь пропил и жизнь-пропил,
На взлёте оборвалась нота…
И в речке утонул Шекспир.
Таланты прошивают меткой-
В полгода раз -положен шмон,
То Пушкина стращают клеткой,
То на «Ваганькове» -Вийон.
Толстой в Вермонте, Репин в Туре,
Чигорин обживает Бёрн,
Чайковский в новой партитуре
Звучит, нахально, с мыса Горн.
Нижинский в Штутгарте «остался»,
С Кавказа Лермонтов «свалил»,
В Париж Сикорский перебрался
И в Вене Стасов изменил.
Гражданство, флаг и всё такое-
Живи и радуйся, земляк,
Что «вологодского конвоя»
Хоть эдак избежал, хоть так.
Что по дешёвке - не продался,
Что очень мало говорил,
Что незамеченным остался,
Что чист от крови и чернил.
Что почему-то не достали,
Что можешь жить и процветать,
Что паспорта не отобрали,
Что можешь преспокойно спать.
Учи себе слова чужие,
Вживайся в буржуазный строй,
Лекарство есть от ностальгии:
Глуши стакан, за ним- второй.
От всех болезней время лечит,
А это не болезнь, а блажь-
Крупье за картой карту мечет:
Бери икру…и сверху мажь.
«…В «совке» лишь трусы да иуды-
|
|
|
Торгуют совестью своей,
Презреннейшие лизоблюды
В собранье мерзких стукачей.
Во всех газетах волки воют,
И стая воронов летит,
Такую жизнь тебе устроят,
Что без дубины - весь избит.
Заткнут фонтан - и вся недолга:
Об этом знает и дурак…
«…Вот и пиши из чувства долга,
…Хотел бы? - да не знаю как…»
Не пишется и не поётся-
Забыли музы про тебя:
Здесь вкусно жрётся, круто срётся,
Здесь ангел не летит, трубя!
Здесь не с кем-
бесконечно драться,
Здесь смерть-
не за что стоять,
Здесь даже некого бояться,
Здесь можно…и не умирать.
Что хочешь, выбирай в витрине:
Хоть килограмм, хоть- полкило,
В Нью-Йорке, Вене или Риме-
Поедет крыша от всего».
С открытыми внимают ртами
О двадцати сортов колбас:
«Не верится? - глядите сами! »
«…но почему де не у нас?! »
Рвут друг у друга злое фото:
«…Смотри-ка!... Правда!
…Вот даёт!!
…И, ведь, всего лишь, час полёта,
А жрачка лезет прямо в рот…
…А знаешь, что передавали
На той недели- «Голоса»?
…Его, в конце концов, сослали,
Чтоб не мозолил бы глаза.
Железный навели порядок,
Теперь повсюду - тишина:
Конечно, жалко, что в осадок
Идут такие имена».
Вполуха слушают Капицу,
Поскольку он –оригинал,
И важная, как видно, - птица,
…Ещё на Берию писал.
А остальных- долой с работы,
«Рецидивистам» с ходу-срок,
За книжечки, за анекдоты,
За то, что, видите ли –«Смог».
Шантаж жены, детей и близких,
Втихую «шмон» и воровство,
Цепь провокаций самых низких-
Тупых садистов торжество.
Что не порвут-то повскрывают,
С корреспонденцией беда,
У двери Цербера сажают,
Жучков повсюду провода.
Протест…и дальше голодовка,
Их двое - это не один,
…И фирменная упаковка-
Со шлангом в ноздри лезет джинн.
С кровавой юшкой Совратитель:
«Давай, дружок, - остепенись…
(Как в прежние года - «Учитель»)
Смотри0ка, как прекрасна жизнь! »
«Они же смерти не боятся,
Стращают мир,
зовут к войне…»
И стали слухи появляться:
«…поскольку не в своём уме…»
До боли музыка знакома,
Оскоминою на зубах:
«…не все, как говорится, дома
Случился, значит – «прибабах»
Грязь по колено-
значит, «сменка»,
Чтоб не запачкался паркет,
Как генерал Григоренко-
Иглу, «рубаху» и билет.
Стакан гранёный для народа,
Сто двадцать
рваненьких рублей:
«Ну что?! -
нужна ли вам Свобода?? »
«Да ну тебя! - ещё налей! »
«Кончай, начальник, издеваться,
|
|
|
На что нужна «Свобода» нам?!
Начнём туда-сюда шататься,
Глядишь - и вылетишь к хренам.
Само собою всё решится,
А нам: работай- не зевай
(Хватило б, чтобы прокормиться,
На плавленый сырок и чай).
Главней всего для нас - здоровье
До «юбилея» дотянуть,
Коль договор - на год условье
Подпишем вместе как-нибудь.
На смену Брежнева-Андропов
Всем тунеядцам -вилы в бок,
(Неважно, что достигли сроков
Преклонных - сыпется песок).
Уже смеются над маразмом
Высокочтимых стариков,
В их угасанье безобразном-
Без отпущения грехов.
В то время он был самый стойкий
Борец, страдалец за народ
…И телефон проводят в Горький-
Конец изгнанию идёт.
По высшему соизволенью,
По телефонному звонку-
Даётся лично разрешенье
На возвращение в Москву.
Но в заточенье остаётся
Ещё немало и других,
И он тогда назад вернётся,
Когда отпустят остальных.
Когда из изилищ отправят
Несчастных пленников домой,
Что окончательно оставит
Святое право -быть собой.
|
|
|
