Глава 5. Первоначальное накопление капитала в западной Европе (конец XV – начало XVIII В. )

Главным отличительным признаком эпохи первоначального накопления капитала было развитие товарно-денежных отношений, становление рыночной экономики, которое наложило отпечаток на все стороны общественной жизни того времени. В то же время это была противоречивая эпоха, как и все переходные эпохи, когда шла борьба между феодальной регламентацией жизни общества, экономики и политики, регламентацией духовных потребностей человека и новыми веяниями буржуазной свободы, связанными с расширением масштабов торговли, которая ликвидировала территориальную замкнутость и ограниченность феодальных вотчин и вела к усилению предпринимательской инициативы. На уровне же общественного сознания шло формирование идеи свободы и прав личности. Шаг за шагом экономика эпохи первоначального накопления шла к свободе предпринимательства в торговле и других отраслях хозяйства.

Наиболее престижной и прибыльной отраслью торговли была внешняя торговля, которая поставляла наиболее дефицитные товары с Востока (пряности, благовония, шелковые ткани, украшения и т.д.). Стремление обладать этими товарами, в свою очередь, стимулировало развитие производства и внутренней торговли Европы. Объем внешней торговли нарастал в Европе в течение всего периода средневековья, а в конце XV в. произошел качественный скачок – в результате Великих географических открытий средиземноморская торговля Европы превратилась в мировую, произошел переход от средневековья к эпохе первоначального накопления капитала.

Развитие внешней торговли привело к созданию в этот период новых форм организации торгового капитала. Это различные торговые компании, в том числе и акционерные, биржи и т.п.

Параллельно с торговым капиталом в этот период развивается ссудный, или банковский, капитал, пришедший на смену средневековому ростовщичеству. Ростовщический капитал обслуживал феодалов, предоставляя им кредит для целей личного потребления. Целью ростовщика было получение максимального процента и даже разорение своего клиента с целью присвоения данных под залог земель и ценностей. Клиентом же банкира был купец, который отдавал банкиру временно свободные капиталы и получал кредиты для своих торговых оборотов. Процент банкира был частью прибыли купца, поэтому банкир был заинтересован в его благополучии, процент был значительно ниже ростовщического, поскольку банкир стремился к продолжительным отношениям с клиентом. Банкир был заинтересован не только в предоставлении кредита, но и в приеме вкладов, так как в отличие от ростовщика он в основном оперировал заемными, а не собственными средствами. Кроме того, в услуги банкира входили такие операции, как безналичные расчеты между купцами через его банк, обмен денег. Таким образом, в эпоху первоначального накопления капитала зарождались многие современные формы банковской деятельности. Примером взаимосвязи развития торгового капитала и развития кредитной деятельности является тот факт, что чаще всего страны, лидировавшие в европейской торговле в эту эпоху, уступив свое лидерство другим, становились европейскими банкирами. Наиболее яркими примерами были Северная Италия и Голландия.

Другим следствием развития торговли были изменения в сфере производства, как сельскохозяйственного, так и промышленного. Рост торговли требовал большего объема товаров, который не могли обеспечить ремесленные цехи и крепостное сельское хозяйство феодальных вотчин. В промышленности появились новые организационные формы – мануфактуры, организаторами которых были в первую очередь купцы. Поэтому первые мануфактуры возникли в двух основных центрах европейской торговли того времени – Италии и Фландрии. Это были в основном раздаточные мануфактуры, когда купец привозил сырьевые полуфабрикаты и раздавал их надомникам, а потом покупал у них готовую продукцию. Наиболее распространенными были мануфактуры по производству сукна, для чего шерсть привозилась из Англии или Испании, а потом раздавалась ремесленникам, которые ее мыли, чесали, пряли пряжу и ткали ткань. Феодальные ремесленные цехи препятствовали развитию мануфактур как нежелательных конкурентов, опираясь на свои монопольные права. В сельском хозяйстве развитие товарно-денежных отношений приводило к постепенному переходу на денежную ренту крепостных крестьян, а затем и к их освобождению. Крепостные превращались в свободных крестьян-арендаторов или шли на заработки в город. Нередко помещики и некоторые богатые крестьяне становились сельскохозяйственными предпринимателями, производящими товары для рынка и использующими наемный труд. Таким образом, в это время начался процесс зарождения капиталистического фермерства. Производство – как промышленное, так и сельскохозяйственное – становилось все более специализированным, производящим какую-либо монокультуру для широкого рынка.

В эпоху первоначального накопления капитала стала меняться и политическая структура общества: сократилась феодальная раздробленность, сформировались централизованные государства – абсолютные монархии.

Роль внешней торговли в экономике Европы. Смена торгового лидерства. Как было показано выше, в эпоху первоначального накопления капитала внешняя торговля выполняла роль локомотива, который «тянул» за собой кредитное дело, промышленность, земледелие, а также политические и культурные преобразования. Знаменитый английский экономист А. Смит писал, что внешняя торговля в некоторых городах вызвала устройство более специализированных мануфактур или таких, которые рассчитаны для сбыта на дальних рынках, а мануфактуры и внешняя торговля, вместе взятые, породили улучшения в земледелии. Правда, А. Смит как представитель классической политэкономии, выражавшей интересы промышленной буржуазии, считал такой порядок «противоестественным и ложным». По его мнению, при естественном ходе вещей большая часть капитала всякого развивающегося общества направляется прежде всего в земледелие, затем в мануфактуры и в последнюю очередь во внешнюю торговлю. Мысль Смита была справедлива и «естественна» для следующего этапа развития капитализма, когда происходит переход к промышленному капитализму. Но если рассматривать период формирования рыночной экономики, то именно внешняя торговля была двигателем хозяйственного развития.

Другой специфической чертой внешней торговли данного периода было то, что торговые города зачастую возникали на пустом месте и не были связаны с экономикой данной территории. Смит писал, что «город мог становиться богатым и могущественным, в то время как не только окружающая его местность, но и страны, с которыми он вел торговлю, оставались бедными и разоренными». Нередко торговые центры Европы возникали как перевалочные пункты, связывающие различные районы, хотя затем они могли вести и самостоятельную торговую политику. Для купца, отмечал Смит, в значительной степени безразлично, из какого пункта вести свою торговлю, и самое ничтожное неудовольствие может побудить его перенести из одной страны в другую свой капитал. Здесь Смит отмечает еще одну черту внешней торговли эпохи первоначального накопления капитала, а именно смену торгового лидерства.

В конце XV в. начинается новый этап в развитии европейской внешней торговли. Венеция теряет роль лидера. Это было обусловлено двумя основными причинами. Во-первых, турки во второй половине XV в. захватили территорию вокруг Средиземного и Черного морей, разорвав привычные торговые связи. Венеция, опираясь на свой мощный флот, какое-то время пыталась бороться, но соотношение сил Венеции и Османской империи было, по словам современников, как у «осы и медведя». Во-вторых, Великие географические открытия в конце XV в. обеспечили европейцам прямые пути к пряностям, благовониям и другим экзотическим товарам. Но этими европейцами были уже не итальянцы. Центры европейской внешней торговли переместились на Атлантическое побережье, в Нидерланды.

Формирование национальных экономик. В XVI–XVIII вв. происходит укрепление экономических связей между отдельными районами и формирование национальных рынков. Параллельно с этим происходит образование национальных государств – централизованных абсолютных монархий. Экономическая политика этих государств была направлена на создание национального рынка, укрепление сельского хозяйства, промышленности, внутренней и внешней торговли и средств сообщения. В области сельского хозяйства мероприятия отдельных феодалов постепенно заменяются государственными постановлениями об изменении правил землевладения и землепользования, государство покровительствует внедрению более совершенной агрикультуры, способствует развитию национальной промышленности и внутренней торговли. В области внешней торговли государство стремится к приобретению колоний и проводит политику протекционизма. То, что раньше было политикой отдельных торговых городов, становится политикой целого государства.

Развитие сельского хозяйства. В XVII–XVIII вв. в Европе начинается подъем в области сельского хозяйства. Происходит переход от трехпольной системы земледелия к более интенсивной агрикультуре. Вместо пара стали сеять кормовые травы и корнеплоды. Это движение началось в Нидерландах, где кормовые культуры стали применяться уже в XVI в., а затем в XVII в. голландская система земледелия распространилась в Англии. Наряду с кормовыми культурами здесь стал применяться дренаж, минеральные удобрения. В середине XVIII в. эта новая агрикультура начинает распространяться во Франции. Французов стимулировало то, что англичане благодаря новой системе земледелия смогли покрывать свою потребность в хлебе за счет внутреннего производства, в то время как Франция в первой половине XVIII в. ввозила значительное количество пшеницы. Начиная с 1750 г. во Франции публиковалось много агрономической литературы. Сначала это были переводы английских авторов. Согласно правительственным распоряжениям, чиновники бесплатно раздавали эти книги местным землевладельцам. В появившемся в 1751 г. первом томе «Энциклопедии» Дидро выделяет сельское хозяйство как новую самостоятельную науку.

В экономической науке школу меркантилистов сменила французская школа физиократов, которая в отличие от меркантилистов считала источником богатства нации не внешнюю торговлю, а земледелие. Стало модным любить сельское хозяйство, и даже фаворитка короля маркиза Помпадур одевалась молочницей.

Со второй половины XVIII в. в этом не отставали от Франции и германские государства, особенно Пруссия. Фридрих Великий рекомендовал землевладельцам «английскую систему хозяйства» и даже посылал их сыновей на стажировку в Англию. Кроме того, он привлекал в Пруссию колонистов из Франции и Голландии, выписывал из Испании мериносовых овец, из Италии семена люпина, приказывал разводить в имениях картофель.

Продуктивность сельского хозяйства Западной Европы значительно увеличилась. Изменения в европейской агрикультуре стимулировали изменения социальных отношений в сельском хозяйстве. Эти изменения происходили неоднозначно в разных странах. Если в Западной Европе шел постепенный переход к капиталистическому фермерскому хозяйству, то в Восточной Европе стремление помещиков к интенсификации сельского хозяйства привело к новому усилению крепостничества.

Уничтожение личной зависимости крестьян в Англии, Северной Италии, отдельных областях Испании и Швейцарии начинается еще в эпоху позднего средневековья. С XVI в. этот процесс распространяется на Францию, французскую Швейцарию и западногерманские государства.

Вслед за личным освобождением крестьян происходит разложение общины. Раньше всего, с XV в., этот процесс начинается в Англии. Здесь значительным стимулом разрушения общины стало развитие овцеводства в связи с повышением спроса на шерсть на мировом рынке, которое началось со второй половины XV в. Овцеводство распространяется на огороженных, т.е. выделенных из общинного пользования, землях, поэтому в Англии переход от общинного к частному землевладению получил название «огораживание». Огораживание шло различными путями. Прежде всего это коснулось копигольдеров (крестьян-арендаторов) и в основном тех, чьи арендные договоры (копии) были юридически не оформлены либо оформлены небрежно. Лорд мог использовать силу закона для изгнания крестьян с земли. Что касается фригольдеров (свободных крестьян-общинников), то в выделении из общины и ведении интенсивного хозяйства были заинтересованы наиболее зажиточные из них, которые нередко в дополнение к своей земле арендовали пастбища у лорда. Проигрывали же беднейшие члены общины, которые теряли право пасти скот на общинных землях, и их маленькие хозяйства становились неконкурентоспособными или даже убыточными. Поэтому нередко они сами продавали свои земли и пополняли ряды сельскохозяйственных или промышленных рабочих.

До XVIII в. этот процесс шел медленно, но в XVIII в. он принял массовый характер, и английское крестьянство в прежнем, феодальном смысле слова исчезло. Таким образом, новая система земледелия повлекла за собой изменение социальных отношений в английской деревне, социального состава крестьянства, законодательства, регулирующего эти отношения.

Развитие сельскохозяйственной культуры во Франции также сопровождалось борьбой с общинными порядками, но происходило гораздо менее успешно, чем в Англии. В XVI–XVII вв. сеньоры приступили к разделу сельскохозяйственных угодий, присваивая себе треть, а часто и большую часть земель. За выделение из общины выступали зажиточные крестьяне, которые, так же как и в Англии, нередко арендовали часть помещичьих земель. Бедные крестьяне, наоборот, выступали за сохранение общины, в том числе за право пасти скот на всех общинных землях, находящихся под паром, собирать колосья на всех полях после жатвы.

Новая агрикультура, заменившая пар травосеянием, вступала в противоречие с общинными порядками. Выпас скота крестьянами, ссылавшимися на свое общинное право, на участках, засеянных кормовыми культурами, означал нанесение ущерба собственности богатых землевладельцев, которые в результате тоже начали, как и в Англии, заниматься огораживанием своих земель. Но по сравнению с Англией процесс разложения общины во Франции шел очень медленно. И в то время как в Англии в XVIII в. система крупных ферм стала господствующей, во Франции в конце XVIII в. она только зарождалась, а в целом сохранялся прежний аграрный строй с общинными землями, чересполосицей и правом выпаса скота после уборки урожая. Кроме того, сохранялись различные феодальные повинности и платежи крестьян сеньорам. Более того, во второй половине XVIII в. во Франции наблюдается попытка сеньоров восстановить во многом утраченную феодальную зависимость крестьян. Но эта попытка не имела успеха.

В Германии аграрные отношения были более разнородными, поскольку социальные отношения в сельском хозяйстве германских государств различались. В целом можно выделить две основные группы: западные германские государства были близки по своим аграрным отношениям к Франции, восточные – к Польше и России. Некоторые, например Бавария, занимали промежуточное положение.

В Восточной Германии только во второй половине XVIII – первой половине XIX в. началось постепенное раскрепощение крестьян. В начале же XVIII в. происходило усиление крепостничества в связи с желаниями помещиков интенсифицировать свое хозяйство. Более тяжелой стала барщина, прекратившая свое существование на Западе. Ее роль даже возрастает по сравнению с другими феодальными повинностями, как правило, она составляла 5–6 дней в неделю. Должны были работать также жены и дети крестьян. Крестьян продавали, отдавали внаем, обменивали и закладывали. Положение крестьян было близким к рабству.

Развитие промышленности. В XVII–XVIII вв. производство для городского рынка постепенно сменяется производством для рынка национального. Возникает разделение труда между отдельными районами страны, которые специализировались на определенных производствах. В результате промыслы, которые имелись в каждом районе, под влиянием конкуренции привозного товара стали исчезать. Правда, затем этап конкуренции мог смениться периодом монополии определенного района или города на производство данного товара. Примерами такой специализации может быть лионская шелковая промышленность, производство металлических товаров в Нюрнберге, золингенский ножевой промысел, суконная промышленность ряда английских городов и т.д.

Основными производителями для национального рынка становятся мануфактуры, как раздаточные, так и централизованные. Правда, им приходилось выдерживать борьбу с монополией цехов. Цеховые привилегии особенно сильно стесняли технические новшества, появление новых изделий и технологий. Примером может служить ожесточенная и долгое время успешная борьба, которую вели цехи Англии, Нидерландов, Франции и немецких городов с появившимся в XVI в. ленточным ткацким станком и изобретенной в XVII в. чулочной вязальной машиной. Эта борьба выражалась в запрете на использование изобретений и уничтожении самих станков. Изобретателя ленточного станка бросили в Данциге в реку, а изобретатель чулочной вязальной машины вынужден был бежать из Англии. Во Франции еще в 70-е годы XVIII в. цехи добивались уничтожения ленточных станков, и только принятый государственным законодательным собранием закон прекратил это.

В свою очередь владельцы мануфактур также стремились монополизировать свое положение, и новая предпринимательская этика, построенная на началах рационализма и свободной конкуренции, формируется только на рубеже XVIII–XIX вв. Тогда же формируется и концепция экономического либерализма, требовавшая невмешательства государства в экономику. Но пока, в эпоху первоначального накопления капитала, роль государства в развитии национальной промышленности была велика.

В эпоху первоначального накопления капитала промышленная политика городов постепенно замещается государственной политикой. Она была направлена, во-первых, против хозяйственной самостоятельности отдельных городов и территорий. Борьба с городами, цехами и отдельными феодалами, отстаивавшими свои привилегии, была весьма упорной. Во-вторых, государство постепенно ликвидировало внутренние таможенные барьеры между отдельными провинциями. Так, например, в 1664 г. была упразднена таможенная граница между Северной и Центральной Францией, в 1707 г. – таможня, отделявшая Англию от Шотландии. Кроме того, государство способствовало устройству дорог и каналов и организации почтового сообщения. Все это способствовало ускорению образования внутреннего рынка и стимулировало промышленность. Одновременно проводилась политика протекционизма в отношении отечественной промышленности, затруднялся ввоз иностранных промышленных изделий.

Еще одним направлением государственного стимулирования национальной промышленности было насаждение новых отраслей: производство шелковых и бумажных тканей, вязаных изделий, зеркал, часов и т.д. Новые отрасли получали налоговые льготы, денежные пособия, монополии на сбыт своих товаров, запрещалось даже переманивать рабочих, занятых на привилегированных предприятиях, а рабочие, бежавшие с предприятия, преследовались по закону. В Англии уже с XIV в. государство привлекало фламандских ткачей и часовщиков, в XV в. – голландских солеваров и богемских рудокопов, в XVI в. в Англию переселялись немецкие оружейники и итальянские стеклодувы и ткачи, умевшие производить атласные и хлопчатобумажные ткани. При королеве Елизавете в Англии с помощью иностранцев было налажено производство мыла, селитры, оконного стекла, парусов и т.д. Аналогичную политику проводили Франция, Пруссия и другие страны.

Что касается организационной стороны развития промышленности, то происходит процесс вытеснения ремесла мануфактурами. Ремесло уже не могло обеспечить потребности национального и внешнего рынка.

Различаются два вида мануфактуры. В централизованных мануфактурах трудбыл организован в одном помещении. Это был еще ручной труд, но поделенный на простейшие операции, что позволяло существенно повысить производительность труда и в то же время использовать менее квалифицированных, чем цеховые мастера, рабочих.

Однако преобладали в этот период раздаточные мануфактуры (децентрализованные), где рабочие-надомники были объединены скупщиком их продукции, который зачастую также поставлял им средства производства. Формирование раздаточной мануфактуры происходило как внутри ремесленного цеха, так и за его пределами. В рамках цеха наиболее богатые мастера, наряду с продажей своей продукции, начинали скупать для перепродажи чужую. Это было нарушением цеховых правил, но правила тоже изменялись, шла трансформация цеховой организации ремесла. Посторонние скупщики записывались в цехи. Затем правило, что ремесленную продукцию могут продавать только члены цеха, было отменено. Одновременно по новым цеховым правилам мастерам разрешалось иметь все больше подмастерьев, фактически превращавшихся в рабочих. Вне цеха надомная раздаточная мануфактура получила большое развитие в деревнях, где не действовали городские цеховые правила, что позволяло, например, использовать женский и детский труд.

Таким образом, самостоятельные ремесленники постепенно превращались в зависимых работников мануфактуры. Эта зависимость усиливалась как по линии сбыта, поскольку мастерам запрещалось продавать свою продукцию другим скупщикам, так и по линии снабжения средствами производства. Скупщики либо снабжали мастеров сырьем, причем нередко предварительно скупив его оптом, либо ссужали мастеров деньгами на покупку сырья и материалов.

Централизованные мануфактуры появляются только к концу периода первоначального накопления капитала. Желание сэкономить на расходах, связанных с раздачей материалов и сбором готовой продукции у отдельных мастеров-надомников, желание усилить надзор за производством во избежание присвоения мастерами материала и интенсифицировать производство побуждало скупщика организовать работу разрозненных рабочих в одном здании и взять производство под свое непосредственное управление. Однако даже в XVIII в. это были еще единичные случаи.

Наряду с тем, что конкуренция мануфактур вытесняла ремесленников, происходило разграничение сфер деятельности между ремеслом и мануфактурами. Например, если ткацкое производство все больше становилось мануфактурным, то шитье одежды из этих тканей сохранялось за ремесленниками. Ремесленники обслуживали, как прави