Главная | Обратная связь | Поможем написать вашу работу!
МегаЛекции

История России в художественно-поэтических образах

РОСТОВСКИЙ

 

СОЦИАЛЬНО-ЭКОНОМИЧЕСКИЙ ИНСТИТУТ

 
 

 


В.А. Сущенко

 

 

ИСТОРИЯ РОССИИ

В ХУДОЖЕСТВЕННО-ПОЭТИЧЕСКИХ ОБРАЗАХ

Учебное пособие

 

Ростов-на-Дону


ББК

ISBN 978-5-903257-26-3

Сущенко, В.А.

История России в художественно-поэтических образах / В.А. Сущенко. - Ростов н/Д: РСЭИ, 2008.- 560 с.

 

Учебно-методическое пособие «История России в художественно-поэтических образах» представляет собой оригинальное издание, рассчитанное на преподавателей высших и средних учебных заведений, учителей школ, лицеев и гимназий, ищущих нетрадиционные формы подачи учебного материала, а также всех интересующихся историей нашей родины. Данное пособие обеспечивает тесную и живую связь двух учебных дисциплин – истории и литературы. Рассмотрение фактов и событий русской истории посредством поэтических образов помогает в решении не только воспитательных, но и учебно-позновательных задач, причём не в смысле актуализации учебного материала, а в плане более полного и глубокого его усвоения.

Предлагаемый на суд читателей союз музы истории Клио и музы эпической поэзии Каллиопы, воплощённый в данном учебно-методическом пособии и снабжённый небольшими авторскими комментариями, должен стать подспорьем в обогащении процесса преподавания отечественной истории. Кроме того, материалы данного учебного пособия могут служить источником в подготовке и проведении различных внеучебных мероприятий, как-то: литературно-исторических композиций, школьных вечеров, конкурсов и викторин по российской истории. И также могут быть использованы в качестве средства проверки остаточных знаний учащихся. Для этого пособие снабжено специальным разделом, содержащим проверочные задания по истории в стихотворной форме.

 

Рецензенты: канд. ист. наук, проф. Я.А. Перехов (ЮФУ);

д-р фил. наук, проф. Н.С. Капустин (ЮФУ)

 

ISBN 978-5-903257-26-3

 

Ó Ростовский-на-Дону социально-экономический институт, 2008

Ó В.А. Сущенко, 2008
ИСТОРИЯ РОССИИ В ХУДОЖЕСТВЕННО-ПОЭТИЧЕСКИХ ОБРАЗАХ

 

Автор – составитель Сущенко В.А.

«Свет добра, величие и силу

Сквозь века несла народам Русь.

Жизнь моя, любовь моя Россия,

Я твоей судьбой горжусь!»

 

П Р Е Д И С Л О В И Е

 

Преподаватели истории переживают хоть и не лёгкие, но, вместе с тем, благодатные времена. Благодатные потому, что неизмеримо шире стал поток литературы по наиболее значимым проблемам отечественной истории, причем литературы разноплановой, выражающей различные, порой противоположные точки зрения о нашем далёком и совсем недавнем прошлом. Всё это предоставляет преподавателю неизмеримо более широкие, чем прежде, возможности для обогащения учебного процесса и усиления интереса к изучаемым историческим фактам и событиям.

Однако этот неиссякаемый поток литературы по самым актуальным проблемам исторического знания порождает и определённые трудности в процессе преподавания отечественной истории. Они вызваны тем, что наряду с объективной оценкой исторического прошлого нашей Родины довольно часто имеют место попытки представить пройденный нашей страной путь в исключительно негативном свете. Иногда складывается впечатление, что уже почти не осталось ни одного события, ни одного факта отечественной истории, который бы не был омрачён или искажен до предела отдельными авторами, чуть ли ни со сладострастием смакующими трагические страницы нашей истории. Под воздействием подобной литературы у неискушённого читателя может сложиться мнение, что вся история России – это сплошная череда трагедий и ошибок, что наша страна чуть ни с первых дней своего возникновения переживала системный кризис и только непонятно, почему она до сих пор не погибла? Подобные представления о героической и одновременно трагической Российской истории, которые настойчиво пытаются привнести в наше сознание отдельные публицисты и телекомментаторы, можно свести к одной из эпиграмм поэта Игоря Губермана:

«С историей не близко, но знаком,

я славу нашу вижу очень ясно:

мы стали негасимым маяком,

сияющим по курсу, где опасно».

(И. Губерман. Гарики на каждый день. – Минск: МЕТ, 1999. – С. 9.)

 

Нисколько не отрицая необходимости правдивого и всестороннего отражения исторического прошлого, авторам некоторых сугубо критических публикаций по проблемам отечественной истории хотелось бы заметить словами этого же автора (С. 8):

«Где лгут и себе и друг другу,

и память не служит уму,

история ходит по круг

из крови – по грязи – во тьму».

(И. Губерман. Гарики на каждый день. − С. 8.)

 

Ведь трудно не согласиться с тем, что подобное однобокое выпячивание только отрицательных сторон нашего исторического бытия не пойдёт на пользу ни самой истории, ни обществу. Здесь поневоле приходит на память сюжет из повести Чингиза Айтматова о людях – манкуртах, которых враги лишили памяти и превратили в идеальных рабов, не помнящих ни родины, ни родной матери, ни имени, и оттого преданных своему хозяину. Как тут не упрекнуть некоторых авторов в том, что они уподобились персонажу басни И.А. Крылова:

«Не дай бог никого сравненьем мне обидеть!

Но как же критика Хавроньей не назвать,

Который, что ни станет разбирать,

Имеет дар одно худое видеть».

(И.А. Крылов. Свинья // Басни. – М.: Детгиз, 1985. – С. 68.)

 

Вряд ли следует обвинять отдельных авторов в преднамеренном искажении нашего исторического сознания, но определённая тенденция в их суждениях прослеживается довольно ясно – осмысленно или неосознанно, но, бросая тень на прошлое своего народа, они подрывают в нём веру в собственные силы и хоронят надежды на лучшее будущее. Одни идут на это исходя из собственных предвзятых представлений об «умной загранице» и «немытой России». Досадно и обидно, когда они, отчасти приложившие своими действиями или бездействием руку к тому, чтобы привести свой народ в полудикое состояние, кивают на цивилизованный Запад, не знавший ни крепостного права, ни сталинского деспотизма, ни разрушительных либерально-рыночных реформ. На этот счёт весьма тонко заметил поэт Фёдор Тютчев:

«Как перед ней ни гнитесь, господа,

Вам не снискать признанья от Европы:

В её глазах вы будете всегда

Не слуги просвещенья, а холопы».

(Ф.И. Тютчев. Напрасный труд − нет, их не вразумишь − Соч. в 2-х т. − М.: Правда, 1980. − Т. 1. − С. 191.)

 

Другие авторы делают это в погоне за дешёвой славой, чтобы лишний раз продемонстрировать очень уж оригинальный склад своего ума, действуя согласно поговорке: «Ради красного словца – не пожалею и отца». При этом они не думают, что смакуемый ими негатив неминуемо отразится на них самих, ведь зарубежная общественность переносит своё негативное восприятие России на всех её жителей, даже на своих верных адептов, пользуются до поры до времени их услугами, чтобы потом брезгливо отбросить прочь. И большинство граждан России уже дали собственную оценку представителям нашего политического бомонда из среды либералов-западников: «Их жизнь никчемна и грязна, но их охотно в иждивенцы взяла заморская мошна. Взяла и требует отдачи за каждый доллар, каждый цент. Они за русской речью прячут недобрый западный акцент».

Нет худшего зла, чем представить искажённо-уничижительную картину нашего исторического прошлого, что убивает душу народа, мешает ему видеть дальнейшие перспективы развития страны, лишает веры в собственные силы. А подрыв нравственных сил народа, как уже отмечалось, лучший путь к его порабощению.

Поэтому добросовестным историкам приходится сегодня прилагать немало усилий, чтобы выпрямить обозначившийся крен в массовом историческом сознании и защитить историческую правду, показав историю такой, какова она есть на самом деле, то есть в совокупности всех составляющих её сторон: глубочайших трагедий и великих свершений, страшных нравстенных падений и высоких подъемов человеческого духа. Их труды позволяют несколько унять скептическое отношение к собственному прошлому, которое успело распространиться в общественном сознании и, что ещё постыднее, находит отражение в некоторых учебных пособиях. Определившийся в последнее время более взвешенный подход к освещению отечественной истории России предполагает достойную оценку вклада нашей страны в сокровищницу мировой цивилизации и в мировую политику, ибо только это и может способствовать формированию чувства любви и уважения к своей Родине.

В целях решения этой задачи, чтобы история не внушала отвращение к своей стране, а, напротив, формировала чувства уважения и восхищения своим прошлым, не лишним представляется, кроме творческой подачи учебного материала и подробнейшего теоретического обоснования любого явления прошлого, привлечь не вполне традиционные средства активизации учебного процесса. Одним из таких приёмов является применение художественно-поэтических образов на занятиях по отечественной истории.

В современных условиях плюрализма мнений и снижения интереса к истории преподавателю порою бывает недостаточно одной информационной насыщенности учебного материала, строгого и логичного его изложения. Поневоле приходится использовать весь наличный арсенал средств воздействия на аудиторию. Причём таких, которые бы, с одной стороны, пробуждали мыслительную активность слушателей, а с другой – давали бы аудитории мощный эмоциональный заряд.

Поэзия всегда относилась к высшим проявлениям человеческого духа. Не случайно древние греки ставили музу эпической поэзии Каллиопу на первое место среди девяти муз, олицетворяющих разные стороны духовной деятельности человека. Ведь поэзия, благодаря яркости, образности, меткости и живости восприятия, способна влиять на самые тонкие и сокровенные струны человеческой души. Данное учебное пособие представляет собою попытку устроить союз двух муз − музы поэзии Каллиопы и музы истории Клио, именно в целях усиления эмоционального восприятия учебного материала, с одной стороны, и, с другой стороны, для более углублённого постижения сути рассматриваемых на занятиях по истории проблем.

Потому главное предназначение данного учебного пособия не столько в том, чтобы дать литературно-поэтическую иллюстрацию учебного материала, а в том, чтобы приведённые поэтические строки, отражающие переломные рубежи и ключевые моменты отечественной истории, содержали в себе познавательные моменты, служили своеобразным стихотворным памятником рассматриваемой исторической эпохи. А в чем-то даже помогали лучше понимать факты и события исторического прошлого и служили подспорьем при изучении сложных проблем. Тем более что многие произведения русских поэтов содержат такой значительный объем информации и столь глубокие мысли о содержании и противоречиях рассматриваемой эпохи, что могут в отдельных случаях заменить пространное комментирование фактов и событий отечественной истории.

К тому же, надо иметь в виду, что довольно часто художественная литература в своих оценках сложных явлений прошлого зачастую опережала официальную историографию. Ведь настоящая литература в силу индивидуального характера творчества ее авторов и своей отзывчивости на самые острые проблемы общественной жизни, а также потому, что она менее подвержена грубому правительственному диктату, даёт часто более правдивое освещение исторических событий, чем официальная историография. Прав был поэт Евгений Евтушенко, заявивший, что «поэт в России больше, чем поэт». Ибо русский поэт во все эпохи и времена является выразителем дум и чаяний своего поколения, а потому просто обязан был откликаться на все запросы общественной жизни, на все нужды и заботы своего народа, включая и память о собственном прошлом.

Именно эта сторона опыта по использованию поэтических образов в процессе преподавания истории как одного из средств более глубокого и полного усвоения учебной программы, является одной из главных целей данного учебно-методического пособия.

Единственное, на что надо обращать внимание при использовании художественно-поэтических образов в процессе преподавания истории, так это на необходимость соблюдения чувства меры, чтобы чтение стихов на занятиях по истории не превратилось в самоцель, в простую демонстрацию элементарной эрудиции преподавателя. Прежде всего, надо чувствовать эмоциональный настрой в аудитории, чтобы воспроизводимые строки из поэтических произведений были органично вплетены в ткань учебного процесса, близки к существу рассматриваемых проблем, и чтобы внимание учащихся не было отвлечено на посторонние темы в ущерб общему содержанию учебного курса.

Связь литературы и истории достаточно мощное средство актуализации учебного материала. У этого союза Каллиопы и Клио та характерная особенность, что он даёт эффект обратной связи, когда одно и то же произведение может служить одновременно и художественным фоном рассматриваемого исторического события, и при этом давать выход в современность, прослеживая преемственность настоящего с прошлым или недавнего прошлого с более отдалённым событием истории. Для иллюстрации этого положения можно взять строки из поэмы Евгения Евтушенко «Казанский университет», где речь идёт о сдаче экзамена по российской истории будущего классика русской литературы, тогдашней совести нации, Льва Толстого. Казалось бы, небольшой факт его биографии под пером поэта превращается в средство для характеристики состояния исторической науки, причём не только в николаевской России, но и в нашем недалёком прошлом. Этот же отрывок можно потом использовать для воспевания подвига декабристов, выступивших в защиту простого народа:

«Юными надменными глазами

Глядя на билет, как на пустой,

Держит по истории экзамен

Граф Лев Николаевич Толстой.

 

Знаменит он – едок и задирист –

Только тем, что граф и вертопрах,

Тем, что у него орловский выезд,

Тем, что у него шинель в бобрах.

 

Граф молчит, угрюмый, диковатый,

Как волчонок худ, большеголов,

Ну а перед ним дундуковатый

Враг его – профессор Иванов.

 

Зависть к титулованным запрятав,

Он от желчи собственной прокис.

Мерзок дундукизм аристократов,

Но страшней плебейский дундукизм.

 

А от графа запахом дворянским

Хлещет раздражающе, остро:

Чуть одеколоном, чуть шампанским,

Лошадьми, пожалуй, даже «trop».

 

Иванов бы сам хотел так пахнуть

И, за это тайно разъярён,

«Нуте-с, что же вам подскажет память?» −

Графа сладко спрашивает он.

 

На лице плебействует сиянье –

Ни полслова граф не произнёс.

«Изложить великие деянья

Николая Первого» − вопрос.

 

Скучно повторять за трепачами.

Скучно говорить наоборот.

Пожимает граф Толстой плечами

И другой билет себе берёт.

 

Но билеты – словно осмеянье.

Как их можно принимать всерьёз?

«Изложить великие деянья

Анны Иоанновны» − вопрос.

 

Кто вы, составители билетов,

если пряча столькое в тени,

о деяньях просите ответов,

а о злодеяниях – ни-ни?

 

Припомадят время и припудрят

и несут велеречивый вздор.

Кто сейчас историк – Пимен мудрый

или же придворный куафёр?

 

Как Катюшу Маслову, Россию,

разведя красивое враньё,

лживые историки растлили –

господа Нехлюдовы её.

 

Но не отвернула лик фортуна –

мы под сенью Пушкина росли.

Слава богу, есть литература –

лучшая история Руси.

 

Шмыгает профессор мокроносо.

«Нуте, не пора ли, граф, начать?»

Граф Толстой выходит. На вопросы

Граф Толстой не хочет отвечать…

 

И профессор нуль ему как выдаст!

Долго ждал счастливой той поры:

На тебе за твой орловский выезд,

На тебе за все твои бобры.

 

Нуль Толстому! Выискался гений!

Нуль Толстому! Жирный! Вуаля!

Тем, кто выше всяких измерений,

Нуль поставить – праздник для нуля.

 

А Толстой по улицам гуляет,

Отпустив орловский выезд свой,

А Толстой штиблетами гоняет

Тополиный пух по мостовой.

 

Будут ещё слава и доносы,

будут и от церкви отлучать.

Но настанет время – на вопросы

Граф Толстой захочет отвечать!

 

А пьянчужка в драной бабьей кофте

Вслед ему грозился кулаком:

«Мы ещё тебя графьёныш, к ногтю…»

Эх, дурила, знал бы ты – о ком…

 

Лучшие из русского дворянства –

Фрак ни на одном не мешковат! –

Лишь играли в пьянство-дуэлянство,

Тонко соблюдая машкерад.

 

Были те повесы и кутилы

Мудрецы в тиши библиотек.

Были в двадцать лет не инфантильны –

Это вам не следующий век!

 

Мужиком никто не притворялся,

И, целуя бледный луч клинка,

Лучшие из русского дворянства

Шли на эшафот за мужика.

 

До сих пор над русскими полями

В заржавелый колокол небес

Ветер бьёт нетленными телами

Дерзостных повешенных повес.

 

Вы не дорожили головою,

И за доблесть вечный вам почёт.

Это вашей кровью голубою

Наша Волга-матушка течёт!..»

 

(Е.А. Евтушенко. Казанский университет // Мама и нейтронная бомба и другие поэмы. – М., 1983. – С. 67 – 69.)

 

Этот отрывок из поэмы Евгения Евтушенко «Казанский университет» позволяет ещё раз акцентировать мысль на том, что уважительное и трепетное отношение к собственному историческому прошлому не нуждается в его лакировке и приукрашивании. Любая, даже самая горькая, правда о прошлом только подчеркивает силу национального характера русского народа и его стойкость при всех выпавших на него испытаниях. Как совершенно справедливо отметил в своей знаменитой поэме «По праву памяти» Александр Твардовский:

«…Но всё, что было, не забыто,

Не шито-крыто на миру.

Одна неправда нам в убыток

И только правда ко двору…».

 

(А.Т. Твардовский. По праву памяти // Роман-газета. − № 21 – 22. – 1989. – С. 8.)

 

Надо только не утратить веру в грядущее, в то, что, если наша страна с честью выходила из любого испытания в прошлом, она сумеет преодолеть все свои трудности и сейчас. Что касается печальных страниц прошлого нашей Родины, то уместно будет в самом начале учебного курса, либо по ходу изложения какого-либо события из её истории, привести строки из поэмы Евгения Евтушенко «Сказка о русской игрушке». Помятуя при этом, что сказка, конечно, ложь, да в ней намёк – добрым молодцам урок. Ибо, действительно, повествуя о далёких временах монголо-татарского нашествия, данная поэма одинаково может быть отнесена к любому сложному и трагическому периоду отечественной истории, будь-то сталинская индустриализация, реформаторская лихорадка хрущевских времён или бездумные либерально-рыночные реформы недавнего прошлого. Впрочем, об этом каждый может судить по-своему:

«По разграбленным сёлам

шла орда на рысях,

приторочивши к сёдлам

русокосый ясак.

 

Как под тёмной водою

молодая ветла,

Русь была под Ордою,

Русь почти не была.

 

Но однажды, − как будто

Все колчаны без стрел, −

удалившийся в юрту,

хан Батый захмурел.

 

От бараньего сала,

от лоснящихся жён

что-то в нём угасало –

это чувствовал он.

 

И со взглядом потухшим

хан сидел одинок,

на сафьянных подушках,

сжавшись, будто хорёк.

 

Хан сопел, исступлённой

скукотою томясь,

и бродяжку с торбёнкой

ввёл угодник толмач.

 

В горсть набравши урюка,

Колыхнув животом,

«Кто такой?» − хан угрюмо

ткнул в бродяжку перстом.

 

Тот вздохнул («Божья матерь, −

То Батый, то князья…»):

«Дел игрушечных мастер

Ванька Сидоров я».

 

Из холстин дыроватых

в той торбёнке своей

стал вынать деревянных

медведей и курей.

 

И в руках баловался

потешатель сердец –

с шебутной балалайкой

скоморох-дергунец.

 

Но, в игрушки вникая,

умудрённый, как змий,

на матрёшек вниманье

обратил хан Батый.

 

И с тоской первобытной

хан подумал в тот миг,

скольких здесь перебил он,

а постичь – не постиг.

 

В мужиках скоморошных,

простоватых на вид,

как матрёшка в матрёшке,

тайна в тайне сидит…

 

Озираясь трусливо,

буркнул хан толмачу:

«Все игрушки тоскливы.

Посмешнее хочу.

 

Пусть он, рваная нечисть,

этой ночью не спит

и особое нечто

для меня сочинит…»

 

Хан добавил, икнувши:

«Перстень дам и коня,

но чтоб эта игрушка

просветила меня!»

 

Думал Ваня про волю,

про судьбу про свою

и кивнул головою:

«Сочиню. Просветлю».

 

Шмыгал носом он грустно,

но явился в свой срок:

«Сочинил я игрушку,

Ванькой-встанькой нарёк».

 

На кошме не кичливо

встал простецкий, не злой,

но дразняще качливый

мужичок удалой.

 

Хан прижал его пальцем

и ладонью помог.

Ванька-встанька попался.

Ванька-встанька прилёг.

 

Хан свой палец отдёрнул,

но силён, хоть и мал,

Ванька-встанька задорно

снова на ноги встал.

 

Хан игрушку с размаха

вмял в кошму сапогом

и, знобея от страха,

заклинал шепотком.

 

Хан сапог отодвинул,

но, держась за бока,

Ванька-встанька вдруг вынырнул

Из-под носка!

 

Хан попятился грузно,

Русь и русских кляня:

«Да, уж эта игрушка

просветила меня…»

 

Хана страхом шатало,

и велел он скорей

от Руси – от шайтана –

повернуть всех коней.

 

И, теперь уж отмаясь,

положённый вповал,

Ванька Сидоров – мастер

у дороги лежал.

 

Он лежал, отсыпался –

руки белые врозь.

Василёк между пальцев

натрудившихся рос.

 

А в пылище прогорклой,

так же мал да удал,

с головёнкою гордой

Ванька-встанька стоял.

 

Из под стольких кибиток,

Из под стольких копыт

он вставал неубитый –

только временно сбит.

 

Опустились туманы

на лугах заливных,

и ушли басурманы,

будто не было их.

 

Ну, а Ванька остался,

как остался народ,

и душа Ваньки-встаньки

в каждом русском живёт.

 

Мы − народ Ванек-встанек.

Нас не бог уберёг.

Нас давили, пластали

столько разных сапог!

 

Они знали: мы – ваньки,

Нас хотели покласть,

а о том, что мы встаньки,

забывали, платясь.

 

Мы – народ Ванек-встанек,

Мы встаём – так всерьёз.

Мы от бед не устанем,

не поляжем от слёз…

И смеётся не вмятый,

не затоптанный в грязь

мужичок хитроватый,

чуть пока-чи-ва-ясь».

 

(Е.А. Евтушенко. Идут белые снеги. – М., 1969. – С. 247 – 250.)

 

Первое, с чем сталкивается преподаватель, входя в аудиторию – это необходимость объяснения смысла изучения истории. Ведь для глубокого и прочного усвоения знаний надо вначале убедить учащихся в важности и необходимости изучения исторического прошлого своего народа. Можно, конечно, пуститься в долгие рассуждения о научно-познавательной и воспитательной функции исторического знания, к месту приведя цитату из сочинений Николая Гавриловича Чернышевского о том, что «можно не знать тысяч наук, но не знать историю может лишь человек не развитый умственно». Но можно также обратить внимание на то, что память о славном прошлом поддерживает народ в годы самых тяжких испытаний, что история, по сути, является духовным стержнем любого общества. Поэтому все недруги нашей страны стремятся представить историю России в ложном свете, омрачить и исказить наш исторический опыт именно для того, чтобы лишить народ его нравственной опоры.

А лучше всего предварить эти рассуждения постановкой вопроса в поэтической форме: зачем вообще изучать историю?

«Зачем учить историю,

И помнить эти даты:

Кто одержал викторию

Над кем-то и когда-то.

 

И кто был реформатором,

А кто поработителем?

Вот этот – созидателем,

А этот – разрушителем.

 

Они, от нас ушедшие,

В планету погребённые.

В земле − и победители,

И в ней же − побеждённые.

 

Вы не правы, товарищи.

Вы не правы, друзья!

Нельзя забыть пожарища,

Фашизм забыть нельзя.

 

Любой из нас поручится:

Нельзя забыть всех бед.

Ведь на ошибках учатся

Другой учебы нет!

 

Но как бы там ни спорили, −

Далекая иль близкая, −

У нас своя История,

История Российская…»

 

Предлагаемая книга не является обычным методическим пособием, предполагающим последовательное изложение опыта использования поэтических средств в определённой последовательности в соответствии с темами или разделами типового учебника. Она не просто допускает, а предполагает многовариантность в использовании художественно-поэтических средств. Поэтические строки могут предшествовать началу занятия для создания должной эмоциональной атмосферы в учебной группе. Их можно вплетать в общую ткань исторического повествования для концентрации внимания слушателей на самых ключевых проблемах урока. Эти же поэтические строки могут завершать учебное занятие в виде обобщающего вывода, подводящего итог всему ранее сказанному. Наконец, приведённый в книге материал вполне допустимо использовать в ходе проведения внеучебных мероприятий: при организации вечеров, встреч, бесед, конференций и викторин по истории нашей Родины.

И как бы в заключение данного предисловия к учебно-методическому пособию уместно будет привести строки, призванные пробудить желание у молодежи к изучению исторического пути, пройденного Россией:

«Два чувства дивно близки нам –

В них обретает сердце пищу −

Любовь к родному пепелищу,

Любовь к отеческим гробам.

Животворящая святыня!

Земля была без них мертва».

 

Россию просто нельзя не любить. От этой довольно тривиальной фразы трудно удержаться, и тут нельзя не воспроизвести замечательное стихотворение Константина Бальмонта «Россия»:

«Есть слово – и оно едино.

Россия. Этот звук – свирель.

В нём воркованье голубино.

Я чую поле, в сердце хмель,

Позвавший птиц к весне апрель.

На иве распустились почки,

Берёза слабые листочки

Раскрыла – больше снег не враг.

Трава взошла на каждой кочке,

Заизумрудился овраг.

Тоска ли в сердце медлит злая?

Гони. Свой дух утихомирь.

Вновь с ними ласточки живая,

Заморского отвергшись края,

В родимую влюбилась ширь.

И сердце, ничего не зная,

Вновь знает нежно, как она,

Что луговая и лесная

Зовёт к раскрытости весна.

От солнца – ласка властелина,

Весь мир – одно окно лучу.

Светла в предчувствии долина,

О чём томлюсь? Чего хочу?

Всегда родимого взыскую,

Люблю разбег родных полей,

Вхожу в прогалину лесную –

Нет в мире ничего милей.

Ручьи, луга, болота, склоны,

В кустах для зайца уголок.

В пастушью дудку вдунул звоны,

Качнув подснежник, ветерок.

Весенним дождиком омочен,

Весенним солнцем разогрет,

Мой край, в покров весны одет,

Нерукотворно беспорочен.

Другого счастья в мире нет»

 

(К.Д. Бальмонт. Стихотворения. – М.: Художественная литература, 1990. – С. 268 – 269.)

 

Начало же самого процесса преподавания отечественной истории в стенах вуза или в школьной аудитории уместнее всего будет предварить следующими строками:

«Слава нашей стороне!

Слава русской старине!

И про эту старину

Я рассказывать начну,

Чтобы люди знать могли

О делах родной земли».


РАЗДЕЛ ПЕРВЫЙ. ИСТОРИЯ РОССИИ С ДРЕВНЕЙШИХ ВРЕМЁН ДО КОНЦА XVII ВЕКА

 

ГЛАВА ПЕРВАЯ. Киевская Русь. IX – XI века

 

«Святой Софии купола

Отсюда путнику светили.

Славян столица здесь была.

Впервые русских здесь крестили».

 

В начале занятия нелишне будет напомнить слушателям, что они приступают к изучению истории государства, полного таких страданий и бед, какие вряд ли переживали в своей истории другие страны и народы. Эту мысль можно подкрепить цитатой из стихотворения Александра Блока «Гамаюн – птица вещая»:

«На грани бесконечных вод,

Закатом в пурпур облечённых,

Она вещает и поёт

Не в силах крыл поднять смятенных.

Вещает иго злых татар,

Вещает казней ряд кровавых,

И трус, и голод, и пожар.

Злодеев силу, гибель правых.

Предвечным ужасом объят

Суровый лик горит любовью,

Но вещей правдою гласят

Уста, запёкшиеся кровью»

 

(А.А. Блок. Гамаюн – птица вещая.)

 

Повествуя об источниках знаний о нашем далёком прошлом, надо особо отметить значимость такой науки, как археология, которая позволяет расширить наши представления о быте, верованиях и обрядах древних славян, о которых лишь вскользь говорится в летописях и сказаниях – первых рукотворных произведениях о начале истории Древней Руси. Такая вот картина может предстать перед учащимися при их ознакомлении с балладой «Курган», написанной замечательным русским поэтом XIX века Алексеем Толстым:

«В степи, на равнине открытой,

Курган одинокий стоит;

Под ним богатырь знаменитый

В минувшие веки зарыт.

 

В честь витязя тризну свершали,

Дружина дралася три дня,

Жрецы ему разом заклали

Всех жён и любимца коня.

 

Когда же его схоронили

И шум на могиле затих,

Певцы ему славу сулили,

На гуслях гремя золотых:

 

«О витязь! Делами твоими

Гордится великий народ,

Твоё громоносное имя

Столетия все перейдёт!

 

И если курган твой высокий

Сравнялся бы с полем пустым,

То слава, разлившись далеко,

Была бы курганом твоим!»

 

И вот миновалися годы,

Столетия вслед протекли,

Народы сменили народы,

Лицо изменилось земли.

 

Курган же с высокой главою,

Где витязь могучий зарыт,

Ещё не сровнялся с землёю,

По – прежнему гордо стоит.

 

А витязя славное имя

До наших времён не дошло…

Кто был он? Венцами какими

Своё он украсил чело?

 

Чью кровь проливал он рекою?

Какие он жёг города?

И смертью погиб он какою?

И в землю опущен когда?

 

Безмолвен курган одинокий…

Наездник державный забыт,

И тризны в пустыне широкой

Никто уж ему не свершит!

 

Лишь мимо кургана мелькает

Сайгак, через поле скача,

Иль вдруг на него налетает,

Крылами треща саранча.

 

Порой журавлиная стая,

Окончив подоблачный путь,

К кургану шумит подлетая,

Садится на нём отдохнуть.

 

Тушканчик порою проскачет

По нём при мерцании дня,

Иль всадник высоко маячит

На нём удалого коня;

 

А слёзы прольют разве тучи,

Над степью плывя в небесах,

Да ветер лишь свеет летучий

С кургана забытого прах…»

 

(А.К. Толстой. Стихотворения. – М.: Советская Россия, 1977. − С. 134 − 136.)

 

Дав представление об обряде погребения князя, быте и нравах того времени, следует продолжить заданную тему рассказом о повседневных занятиях простого люда. Хорошей иллюстрацией к этому сюжету может стать отрывок из книги Натальи Кончаловской «Наша древняя столица», которая поныне является самым цельным, последовательным и эмоционально окрашенным эпическим произведением по истории Древней Руси. Отрывки из этой поэмы и в дальнейшем можно использовать для художественно-поэтической иллюстрации наиболее заметных эпизодов отечественной истории.

«Природы щедрые дары

Ценить уже умели люди.

Для них заботливо бобры

Вели хозяйство на запруде.

Для них копили пчёлки мёд,

Растила птиц трава густая,

В глубинах москворецких вод

Икру метала рыбья стая.

Они пасли в лугах стада,

Пахали землю под пшеницу,

Купцам сбывали в города

И лён, и воск, и мёд, и птицу.

Из года в год богатый сбыт

Мехам бобра, медвежьим шкурам.

Водой и сушей путь открыт

В Ростов, Владимир, Суздаль, Муром.

Всё это были города

Руси лесистой и огромной.

Столицей Киев был тогда,

Была Москва деревней скромной.»

 

(Н.П. Кончаловская. Наша древняя столица. – М.: Детская литература, 1972. – С. 6 – 7.)

 

Ранний период в истории России был полулегендарным, как история многих других древних и великих цивилизаций. Легенды помогали народу обрести своё место в окружающем историческом пространстве, приподнять себя над серой рутиной бытия и, самое главное, приобрести ощущение собственного величия, самоуважение и получить духовный заряд на будущие подвиги. Вовсе не случайно один из замечательных поэтов серебряного века Константин Бальмонт черпал вдохновение в духовных символах языческой Руси:

«Бог ветров и бурных гроз,

Бог славян, Перун,

Ты мне дал волну волос,

Золотистых струн.

 

Струн курчавых, не прямых,

Светлых завитков,

Золотистый дал мне стих,

Много дал стихов.

 

Бог пожаров между туч,

Грезы огневой,

Ты велел мне: «Будь певуч,

В жизни – будь живой».

 

Влил ты молнии в мой стих

И сказал мне: «Жги».

Бог пожаров грозовых,

Предо мной – враги.

 

Бог зиждительных дождей,

Влаги и огня,

В ярком пламени страстей

Не покинь меня.

 

Дай мне, дай мне взрывов злых

Для журчанья струн,

Местью сделай ты мой стих

За моих, Перун!»

 

(К. Бальмонт. Стихотворения. – М., 1990. – С. 208 – 209.)

 

Поэты более близкой к нам эпохи тоже использовали языческие символы в своём творчестве. Александр Говоров, например, воспел своего кумира – древнеславянского Стрибога:

«Эй, гони, гони, гони,

Пусть Стрибог мне в уши дует,

Пусть душа моя тоскует

Все немыслимые дни.

 

Далеко ли путь лежит?

Цель близка али далече?

Дорогой мой человече,

Что там впереди дрожит?

 

Что-то я не досмотрел.

Вот Стрибог мне в уши дунул.

Я о жизни столько думал,

Что о смерти не успел.

 

Так сильней, Стрибог, дыши,

Чтобы думы поотстали.

… Мы всё гнали, гнали, гнали

Мимо собственной души,

 

Переполненные горем,

Мимо собственных сердец.

… Эй, гони! А не загоним

Эту тройку наконец?

 

(А. Говоров. Стрибог // Огонёк. – 1987. − № 26. – С. 14.)

 

Одной из таких легенд является сказание о прибытии на русскую землю апостола Андрея Первозванного – первосвятителя древних славян. Это соответствует христианской традиции, гласящей о том, что восточные славяне приняли светоч новой веры ещё задолго до крещения Руси. Но предлагаемое стихотворное произведение не столько об этом событии, и не о впечатлениях его героя − представителя восточно-римской цивилизации − от странных обычаях славян, сколько о грозном пророчестве, сулящем безрадостное будущее этому народу. Вот как это звучит в поэме позабытого сейчас поэта второй половины XIX века Михаила Михайлова:

«Апостолы носят ученье Христа

По свету стопой неустанной;

Поделиться:





Воспользуйтесь поиском по сайту:



©2015 - 2024 megalektsii.ru Все авторские права принадлежат авторам лекционных материалов. Обратная связь с нами...