Это нужно понять и помнить.

(«общие правила» для «частных случаев»)

Мужчины, поймите и помните...

Если вы готовы терпеть женскую взбалмошность и директивность, если вам нравятся «сильные женщины» — это плохой симптом. В целом-то, конечно, можно жить и с этим, но вот женщине с таким мужчиной приходится несладко. Само по себе такое поведение неестественно для женщины и является признаком ее неудовлетворенности той жизнью, которую она ведет.

Не потворствуйте своей пассивности в отношениях с женщиной, вам может казаться, что вы просто «уходите в тень», но, может статься, что для женщины — это не тень, а слабость. Вместе с тем, что бы женщины ни говорили, они хотят видеть в мужчине сильного человека, который способен брать ситуацию в свои руки и время от времени говорить женщине «нет!».

Впрочем, последнее не следует воспринимать как прямое указание, просто стиль жизни должен быть таким, при котором женщина чувствует на себе постоянное и заботливое покровительство сильного мужчины, которого она слегка побаивается, но которому и доверяется всецело. Если таким мужчиной не удается быть, то им нужно стать, в этом случае отношения будут действительно гармоничными.

Умейте быть сильными, когда вас провоцирует женщина, вероятно, она на самом деле проверяет, сможете ли вы и в такой ситуации сохранить свою состоятельность.

Впрочем, возможно, женщина пытается таким образом как-то докричаться до вас. Женщина не может сказать некоторые вещи прямо, возникнет дурацкий парадокс (например, если она скажет: «Возьми инициативу на себя», — это будет означать, что она уже взяла на себя инициативу), поэтому зачастую ее агрессивное поведение служит сообщением, которое можно расшифровать так: «Ну делай хоть что-нибудь». Скверно, если так получается...

Умейте быть нежными, когда женщина проявляет слабость. Умейте быть уважительными, когда женщина хочет, чтобы к ней прислушались (в этих случаях она высказывается определенно и ясно, поскольку же это случается довольно редко, то не заметить этого трудно).

Женщины, поймите и помните...

В половых отношениях не нужно переходить на личности, это чревато. Пара, состоящая из мужчины и женщины, — это не союз «личностей», это союз мужчины и женщины. Права личности никто не ущемляет, мы уже давно вышли из этого исторического периода, но женщине удобнее и приятнее чувствовать себя в ситуации покровительствующей ей силы, так что не лишайте себя этого удовольствия.

Однако же не думайте, что уступчивость мужчины — это проявление его слабости. Эта уступчивость может быть и проявлением уважения (что неплохо), и холодным безразличием (что хуже худшего). Если вы не заметите уважения и среагируете на него как на слабость (т. е. агрессивно), то уважать вас действительно перестанут. Если же вы бурно реагируете на слабость, которая есть безразличие, то вы просто зря тратите свои силы и нервы, стучась в наглухо закрытые ворота. Есть вероятность, что вы лишь приучите мужчину к подчиненному положению, но потом от этого сами же и будете мучиться! Мужчина, возможно, будет думать, что вам так удобнее, а потому из любезности станет вам подыгрывать.

Не переусердствуйте, провоцируя в мужчине мужественность, это может привести к противоположному эффекту. Если в мужчине скрыты детские комплексы, связанные с доминантной матерью, то у вас получится очень негармоничный союз.

Подобное ваше провоцирующее поведение разбудит в нем прежние стереотипы, причем в голове у такого мужчины не возникнет никаких противоречий, ему это будет казаться нормальным. Вы будете еще больше раздражаться, а он будет еще больше убеждаться в мысли, что это нормально. И за этим поведением вовсе не обязательно стоит слабость, возможно, здесь просто привычка терпеть.

Женщины, не сочувствуйте мужчинам в момент проявления ими слабости, но обязательно поддержите их в эту минуту. Когда же мужчина выкажет решительность и будет молодцом, помните: необходима высокая оценка и благосклонность. Хорошее нуждается в положительном подкреплении.

Глава пятая

ТАЙНА СУЩЕСТВА

(или почему все «думают только о себе»)

Вот мы и подошли к самой, может быть, животрепещущей теме этой книги — к нашему половому эгоизму. Все женщины уверены в том, что «мужчины думают только о себе», и все мужчины, в свою очередь, убеждены в том, что «женщины думают только о себе». При этом женщины полагают, что мужчинам нужно только «это», а мужчины страдают от того, что, по их мнению, женщинам нужно только то, что к «этому» прилагается. И ведь почему-то никому и в голову не приходит, что во всем этом должен быть какой-то смысл, больший, чем простые человеческие отношения.

Природе же простые человеческие отношения совершенно не нужны, они ей, прямо скажем, поперек горла стоят — весь ее замечательный естественный отбор под откос пускают! А вот у пола смысл есть, и задачи у него есть, и половая потребность — это то, что дано нам матушкой-природой свыше, да с большим расчетом. На то, что мы тут считаем эгоизмом, ей наплевать, эгоизм для нее — это химера. Инстинкт самосохранения требует выживания вида и индивида, а вот как это будет сделано — значения не имеет, тут цель оправдывает любые средства.

Но мы с вами понять это «провидение» не удосужились, жить с ним не научились, а ограничились осуждающими оценками — женщины осудили мужчин, мужчины осудили женщин, и все кончилось демографической катастрофой. Чем цивилизованнее становится человечество, тем меньше оно занимается вопросами продолжения рода. А прирост населения на планете Земля обусловлен категорически теми народами, где об эгоизме никогда ничего сроду не слыхали и рассуждать не привыкли. Если же им начать рассказывать о «половом эгоизме», они и вовсе такого рассказчика за сумасшедшего примут. Нам же эту задачу нужно решать...

Все о зверях да о зверях, а как же дети?!

До сих пор если мы и приводили здесь какие-то примеры, то все о животных. Однако же есть еще и дети — это тоже хороший исследовательский материал, поскольку социальные наслоения (полоролевые стереотипы, половые предрассудки и т. п.) здесь еще не видны, но перед нами уже «мальчики» и «девочки», т. е. представители полов, а точнее говоря, наглядные иллюстрации сущности полов. К счастью, наука нас в этом случае не обидела и представляет на рассмотрение честной публике необходимый научный опыт, который проводился человеком выдающимся и авторитетным — Эриком Эриксоном.

В 60-х годах в Калифорнийском педагогическом центре Эрик Эриксон задался целью исследовать чувства и мысли маленьких детей, причем он надеялся узнать об этом, просто наблюдая за их поведением. Иначе говоря, он пытался, анализируя действия ребенка, понять то, что дитя еще не может выразить словами. По условиям эксперимента дети должны были придумать сценарий небольшого фильма, построить для него декорации из кубиков и выбрать актеров из числа предложенных им кукол. Детские рассказы записывались, а место действия фотографировали. Эриксона, как он сам пишет, интересовали не столько сюжеты, рассказанные детьми, сколько то, как они организовывали пространство своей «съемочной площадки». Первоначально половые различия не были в центре его интересов.

Мне всегда было непонятно, почему худшие из мужчин вызывают интерес у лучших женщин.

Агата Кристи

«Я обращал внимание, — пишет Эрик Эриксон, — на то, занимали ли конструкции все пространство стола или только его часть, росли ли они ввысь или вширь. Все это могло немало сказать об исполнителе. Но скоро я понял, что, оценивая конструкцию, построенную ребенком в процессе игры, я должен учитывать, что девочки и мальчики по-разному используют пространство и что некоторые явно повторялись, а другие были уникальны. Сами по себе эти различия настолько просты, что сначала казались самоочевидными. Но затем мы убедились, что девочки „выделяли" внутреннее пространство, а мальчики — внешнее. Скоро с помощью таких простых пространственных терминов я смог объяснить это различие».

Итак, в чем же особенность этих «ландшафтов», специфичных для каждого из полов? Как выяснилось, девочки преимущественно конструировали внутреннее пространство дома. Они расставляли определенным образом мебель в замкнутом, или огороженном кубиками пространстве; они располагали там пассивно сидящих или стоящих людей и животных. Ограждения представляли собой низкие стены (высотой в один кубик), но иногда встречались более сложные конструкции с дверными проемами. Разыгрываемые сценки были, как правило, весьма незамысловатыми, отражающими в основном спокойную семейную жизнь. Часто маленькая девочка играла на пианино. Но иногда в это внутреннее пространство вторгались животные и «опасные» мужчины. Впрочем, это вторжение необязательно приводило к сооружению защитных стен или к закрытию дверей. В большинстве своем эти сюжеты были милыми и даже комичными.

Мальчики же, как выяснилось, увлекались строительством сложных, возвышающихся над поверхностью стола сооружений. Они строили башни (здания цилиндрической формы) и шпили (строения в форме конуса). Некоторые тешились разрушительной деятельностью, устраивая обвалы или крушения. Руины изображали только мальчики! Действие мальчиковых «фильмов» происходило на открытом пространстве, причем — все в динамике, с передвижениями. Иногда встречались автодорожные происшествия или уличные ситуации, в центре которых обязательно был полицейский.

Итак, в мужском и женском пространстве преобладали: высота, обвалы, интенсивное движение, с одной стороны, и статичное внутреннее пространство, незамкнутое либо огороженное, мирное или подвергающееся нападению, с другой. «Итак, — подытоживает Эриксон, — получив указание: изобразить увлекательный киноэпизод, мальчики изображали динамическую жизнь в открытом пространстве, а девочки — добродетельную жизнь внутри дома».

Тут Эрик Эриксон и задумался над тем, как же ему подойти к интерпретации полученного им научного факта. Для начала он предположил, что ответ кроется в различии восприятий мальчиками и девочками собственного тела. Действительно, мальчики имеют «что-то» снаружи, а у девочек скрыто «что-то» внутри, некое внутреннее пространство. «Любой ребенок женского пола, — рассуждает Эриксон, — в любых условиях, скорее всего, поймет, наблюдая старших девочек, женщин, самок животных, что в их теле существует некоторое внутреннее пространство, предназначенное для воспроизводства, но несущее одновременно потенциал опасности. Для женщины „внутреннее пространство" — источник отчаяния, хотя оно же и условие ее реализации. Пустота для женщины — гибель. Несомненно и то, что само существование продуктивного внутреннего пространства рано вызывает у женщин специфическое чувство одиночества, страх, что оно останется незаполненным, что ее лишат чего-то ценного, боязнь искушения».

Однако же постепенно теория Эриксона концептуально продвинулась дальше, в какой-то момент он осознал, что имеет дело с сущностями пола: «внутреннее пространство» женщины — это сама ее сущность, а стремление мужчины выйти за пределы себя самого — это специфическая черта его мужского существа.

Анализируя «киносценарии» мальчиков, Эрик Эриксон приходит к выводу, что здесь мы встречаем классические черты традиционного идеала мужественности — высота, внедрение, скорость, столкновение, взрыв. С горечью Эриксон добавляет: «Чрезвычайно одаренное, но несколько инфантильное человечество с увлечением играет в исторические и технологические игры и воспроизводит такую же поразительно простую модель мужского поведения, как упомянутые детские сооружения». Иными словами, наша цивилизация, построенная на мужском принципе, который возобладал сейчас настолько, что и некоторых женщин уже трудно отличить от мужчин, рискует оказаться в ситуации, когда ее «высота» сменится «падением», «внедрение» — «разрушением», а «скорость» — «гибелью». Но таков мужской принцип, который не знает, что такое «внутреннее пространство», а потому не имеет того, что ему хотелось бы защищать.

Вот, собственно, это и все, что мы должны знать, чтобы перейти к ответу на вопрос об эгоистичности мужчин и женщин...

Смысл и достоинство любви как чувства состоит в том, что она заставляет нас действительно всем нашим существом признать за другим то безусловное центральное значение, которое в силу эгоизма мы ощущаем только в самих себе. Любовь важна не как одно из наших чувств, а как перенесение всего нашего жизненного интереса из себя в другое как перестановка самого центра нашей личной жизни. Это свойственно всякой любви, но половой любви по преимуществу; она отличается от других родов любви и большей интенсивностью, более захватывающим характером, и возможностью более полной и всесторонней взаимности.

Владимир Соловьев

Высокая способность женщины к адаптации делает ее человеком, который (здесь прошу понять меня правильно), в каком-то смысле, плывет по течению. Она не противопоставляет себя происходящему, но ищет возможность обустроиться, обжиться в нем. Не изменение доставляет ей удовольствие, ей хочется получать удовольствие от того, что уже есть. Она не завоеватель, она осваивает то, что завоевано, и в этом ее великая миссия.

Заметки на полях:

«Детские стяжательства взрослых»

У богатых, как известно, свои причуды, но собирательство к таковым не относится, это явление общечеловеческого порядка. Данная загадочная слабость не что иное, как проявление инстинкта соперничества. Если вы вспомните свое собственное детство или посмотрите на поведение детей, то непременно заметите, что юный «собиратель» или «коллекционер» приписывает своим коллекциям свойство исключительности и в обязательном порядке ими гордится. Отождествляясь со своей коллекцией, он и сам становится значительным, по крайней мере в собственных глазах.

Так что подобная тактика проистекает из усвоенного нами в детстве чувства собственной неполноценности, которое мы и пытаемся компенсировать таким замысловатым образом. Обладая исключительной коллекцией меховых манто, моделей автомобилей или, например, тараканов либо кирпичей, мы, что называется, имеем фору перед теми, кто этим «достоянием» не обладает. Впрочем, здесь нетрудно попасться на удочку, поскольку, может статься, другому человеку ни то, ни другое не только не грезится во снах, но, вполне вероятно, покажется даже обременительным. Но что нашему подсознанию до подобных мелочей! Мы со своими тараканами исключительны, и баста!

Причем интересно, что тенденция к собирательству по-разному проявляется у мужчин и женщин. Для мужчины — это всегда некая финансово значимая афера, для женщин же — афера эстетически значимая. Мужчина таким образом вступает в конкуренцию с другим мужчиной за право обладать женщиной. Женщина же конкурирует с другой женщиной за внимание мужчины. Поэтому если вам демонстрируют свою коллекцию, то помните: это, как правило, проявление или конкуренции, в случае однополого взаимодействия, или высочайшего доверия и готовности к продолжению отношении, в случае разнополого контакта. Делайте выводы!

Поприще женщины — возбуждать в мужчине энергию души, пыл благородных страстей, поддерживать чувство долга и стремление к высокому и великому — вот ее назначение, и оно велико и священно.

В. Г. Белинский

Коллекция — это интимный мир человека, особенно если он собирает нечто необычное, экстравагантное. Поэтому если кто-то демонстрирует вам свою коллекцию с придыханием, смущаясь и краснея, то может статься, что вам оказывают высочайшее доверие, а вовсе не «ставят» подобным образом «на место». Вы всегда можете многое узнать о человеке, познакомившись с его коллекцией или выведав то, кому он ее показывает, а кому нет. И боже вас упаси выказать собственное неудовольствие относительно содержания или качества коллекции — наживете себе недоброжелателя!

Впрочем, у людей состоятельных все-таки добавляется к этой нашей всеобщей слабости одна черта: они занимаются собирательством, материализуя свой достаток. Деньги, как известно, не пахнут, мы же любим и понюхать, и посмотреть, и потрогать. Это тоже из детства, а если оно было у вас с издержками, то коллекционирования вам не избежать. Наверстываем упущенное...

Граждане дорогие, у меня же дела!

Начнем с мужчин — этих «отъявленных эгоистов». Давайте вспомним историю жизни Александра, Македонского — человека, которого без всякого преувеличения можно назвать воплощением мужского начала; если бы он участвовал в эксперименте Эрика Эриксона, то, скорее всего, сначала бы построил в центре стола большую башню, а потом забыл о ней в одно мгновение и двинулся бы на периферию. Достигнув края стола, он, вероятно, направил бы своих игрушечных солдатиков со стола — на стул, со стула — на пол, а через пару часов мы бы нашли маленького Александра мирно спящим в углу комнаты в окружении его изрядно поредевшего войска. Построенная двумя часами раньше башня лежала бы разрушенной под натиском неприятеля, в лице которого выступил бы все тот же юный воитель.

Женщина стала очень самостоятельным человеком. Ей мужчина нужен только в том случае, если она его любит. Если женщина его не любит, то он мешает ей жить. Отсюда возникают просто лишние хлопоты с ненужными мужчинами.

В. Нарбекова

По праву рождения Александр Македонский имел все в превосходной степени — кров, пищу, развлечения, власть и даже возможность беседовать с Аристотелем (который был его воспитателем), однако же юному царю не сидится дома — он бросается на Биотию, Иллирию и Фракию только потому, что они, видите ли, не хотели помогать ему в войне с Персией. Причем заслуживает внимание та причина, по которой он хотел воевать с Персией. Он жаждал отомстить Персии за разрушения, учиненные персами во время греко-персидских войн, за разрушения, о которых уже и сами греки успели благополучно забыть!

Зачем Александр завоевывал Грецию, покорял Персию, шел в Индию? Это никому не известно, и сам Александр мог предложить лишь весьма пространные объяснения своей завоевательной политики. Казалось бы, его влекли на восток фантастические богатства Индии, но при существовавших тогда транспортных возможностях завоеванное просто не могло быть доставлено обратно — в Македонию. Таким образом, доводы меркантильного плана здесь начисто отпадают.

Понеся гигантские потери, оставив тысячи семей без отцов, пролив море крови, он-таки дошел до Индии, но тем самым настолько расширил пределы своего царства, что оно было вынуждено в буквальном смысле этого слова развалиться на части. Почему это произошло?

Потому, что завоеванное им пространство не было освоено, он присоединял к своей Македонии новые и новые территории, но не думал о том, что они должны стать ее фактической частью, сжиться воедино, объединиться чем-то общим. В действительности он просто менял названия этих территорий, их формальную юрисдикцию, но не менял их сути.

Следует добавить, что абсолют слишком часто понимался как бесконечность, которая начинается там, где кончается завоеванное человеком внешнее пространство, как сфера, в которой признается наличие «еще более» всемогущего и всеведущего Существа. Но абсолют может обнаружиться и в непосредственно данном, которое обычно принадлежало женщине или было сферой внутреннего созерцания.

Эпиктет

Блистательный отечественный ученый, сын блистательных родителей — Николая Гумилева и Анны Ахматовой — Лев Николаевич Гумилев назвал Александра Македонского «пассионарием», человеком, идущим вопреки своему инстинкту самосохранения. Этот термин восходит к латинскому passio, что означает «проходя повсюду». Пассионарность — это стремление человека к нарушению стабильности своего существования. То есть, иными словами, пассионарий — это «возмутитель спокойствия», который, не считаясь ни с ценностью собственной жизни, ни с требованиями традиции, пытается изменить установившийся порядок. Можно сказать, что он разрушает для того, чтобы созидалось нечто новое. Но кто будет этим заниматься?.. Созидать, создавать, обустраивать, развивать — это функции, которые с удовольствием берет на себя женщина, поскольку она испытывает от этого удовольствие.

В физике есть понятия «энтропия» и «порядок». Вся физика стоит на игре этих двух сил природы, где одна стремится к установлению порядка (силы «порядка»), а другая этот порядок и нарушает (силы «энтропии»). Если силы «порядка» возобладают, то все, «придя в порядок», остановится, и для того чтобы избежать этой стагнации, для того чтобы обеспечить возникновение нового, нужны силы «энтропии», силы разрушения порядка. Но энтропия, разрушив, «проходит мимо», а потому снова наступает время «порядка», время воссоздания разрушенного в новых, изменившихся условиях.

Почти каждая женщина способна в любви на самый высокий героизм... она целует, обнимает, отдается — и она уже мать. Для нее, если она любит, любовь заключает весь смысл жизни — всю вселенную!

А. И. Куприн

В этой аналогии «энтропия» — это проявление мужского начала, а «порядок» — проявление женского. Если у «энтропии» больше возможностей, чем у «порядка», то система разрушится, если же, напротив, количественно «порядка» больше, чем «энтропии», то система остановится в своем развитии и самоликвидируется. Таким образом, необходимо стремиться к разумному балансу, памятуя о том, что новое возможно лишь при разрушении старого, но для того, чтобы это новое возникло, а не осталось лишь бессмысленной и неосуществленной затеей, необходима поддержка того, кто будет производить строительство. Иными словами, мужчина волен разрушать установившийся порядок, но если он будет делать это, не сообразуясь с готовностью женщины возрождать жизнь на месте возникших по его вине руин, то подобный союз канет в Лету.

Принято считать, что все создают мужчины, но теперь видно, что это совсем не так. Мужчины разрушают, а если и создают, то лишь для того, чтобы разрушить, т. е. воплощают собой такой своеобразный механизм разрушения. Сохраняют же, а этим реально создают — женщины. Созидание в условиях изменчивого мира состоит не в создании, как это может показаться на первый взгляд, а в сохранении созданного. Медицина не создает жизнь, она ее поддерживает, создать жизнь ей не под силу, но именно благодаря ей средняя продолжительность жизни современного человека увеличилась в два, а то и в три раза по сравнению со средними веками — из одной жизни созидаются две, а то и три. Мужчинам же чуждо созидание, они лишь разрушают, хотя иногда и под маской созидания: новые научные открытия делают неактуальными прежние, новые направления в искусстве закрывают имеющиеся, новые социальные установления разрушают прежние социальные установления.

Следует опасаться женщин, не скрывающих своего возраста. Женщина, которая говорит, сколько ей лет, может выболтать что угодно и кому угодно.

Оскар Уайльд

Каждый союз мужчины и женщины — игра этих двух сил: энтропии и порядка. Мужчина с завидной регулярностью разрушает стабильность, чем создает возможность для зачинания перспективных планов и амбициозных проектов, которые, впрочем, по большей части придется реализовывать женщине. Мужчина говорит: «Через четыре года здесь будет город-сад», — но он будет только в том случае, если женщина возьмет на себя труд создания этого «города».

И вот теперь самое время задаться вопросом об эгоизме мужчин... Ну не эгоисты ли?! Самые что ни на есть! Форменные! Эгоисты — никакого нет в этом сомнения! Все им чего-то нужно, все у них амбиции! И понятное дело, ломать — не строить! И ведь ни о ком не думают! Эгоисты, одним словом — эгоисты!

Мужчины всегда думают о тех вещах, которые лежат за пределами того, что ими уже достигнуто, о том, что находится во «внешнем пространстве», а вот о том, что уже достигнуто, они не думают. Их лозунг звучит до неприличия просто: «Дальше!» Тогда как женщина, «сидя» в том, что достигнуто (а в ряде случаев и сама являясь тем, что достигнуто), ощущает недостаток внимания. Поскольку же оценка в данном случае принадлежит ей, то эти ее рассуждения вполне логичны.

Есть глубокое, трагическое несоответствие между любовью женской и любовью мужской, есть странное непонимание и жуткая отчужденность. Женщина — существо совсем иного порядка, она гораздо менее человек, гораздо больше природа. Женщина вся пол, ее половая жизнь — все ее жизнь, захватывающая ее целиком, поскольку она женщина, а не человек.

Н. Л. Бердяев

Но насколько оправданна такая оценка, насколько можно считать мужчину повинным во вменяемых ему грехах? И наконец, что с ним будет, если привязать его к тому месту, к которому он временно пришвартовался? Да через неделю женщина сама взвоет, глядя на это существо с «мертвыми глазами», на этого, как сказала не без горькой иронии одна моя пациентка, «водителя дивана». Нет, положительно, привяжи мужчину к одному месту, заставь его заниматься одним и тем же делом, так, чтобы он даже усовершенствования в нем не мог производить, — и он умрет назавтра!

Учитывая все сказанное, приходится признать: муж чины только при «беглом осмотре» кажутся «форменными эгоистами». В действительности же они радеют не за себя, а за то дело, которое принуждены делать, которое они делают не потому, что «думают только о себе», а потому, что природа сказала им: «Делай!» Они не могут остановиться, и они вынуждены отдавать себя своему делу, тому, что кажется им в данный момент важным. Они будут придумывать объяснения тому, почему это кажется им важным, они будут искать новые цели, ставить перед собой новые задачи. Но это не их собственные решения, цели и задачи; это то, что им вменено свыше, то, что они должны делать, а потому искать здесь какие-то объяснения просто бессмысленно.

Будем всегда глубоко благодарны за те дни и часы счастья и ласки, которые дала нам любимая нами женщина. Не следует требовать от нее вечно жить и только думать о нас, это недостойнейший эгоизм, который надо уметь бороть.

Ф. М. Достоевский

Думать, что «все мужчины эгоисты», — значит ровным счетом ничего не понимать в мужской психологии. Спросите у любого мужчины: «Дружок, чего бы ты хотел больше всего на свете, только честно?» И он честно ответит вам: «Больше всего на свете я бы хотел все бросить, сесть и ничего не делать! Вот просто так: сесть — и все!» Но почему же они не сидят и почему им вечно чего-то надо? Почему они постоянно во что-то лезут, почему они без конца что-то валтузят в своей голове? Ответ прост и парадоксален: они иначе не мо гут. А коли так, то и не они виноваты в том, что все это делают. Хотя, когда делают, конечно, ни о ком толком не думают, но ведь не для себя же...

Конечно, природа не определяет то, чем именно эти «воители» должны заниматься, — исследовать, воевать, изобретать, разрушать, — по большому счету, природе до конкретики здесь "нет никакого дела. Главное, чтобы двигался, двигался дальше, а Герострат он или Леонардо да Винчи — на то природе категорически наплевать. Мужчины вынуждены двигаться, они вынуждены производить действия, они не могут взять и остановиться. И это скорее их беда, нежели везение или привилегия, а потому феминистки, придерживающиеся подобных поверхностных взглядов, просто не понимают, о чем они говорят.

А женщины, обвиняющие мужчин в эгоизме, не понимают, что мужчины делают свои «дела» не для себя, а для того, чтобы было «место», где женщины (одна, Другая, третья, несуществующая) могли впоследствии обжиться. Мужчины — это такой «эволюционный десант», отправленный для завоевания новых территорий. Он, может, был бы и рад лежать на завалинке, но бездействие уготовано лишь сказочным персонажам и лицам, пребывающим в депрессии, или в депрессии, осложненной алкоголизмом, так что последних просто лечить надо. Если и следует упрекать мужчин, то лишь тех из них, кто забыл о том, что за ними двигаются обозы с женами и детьми. Впрочем, что упрекать подобных «скороходов»? Их жизнь упрекнет, и мало им не покажется...

Забывать службу ради женщины непростительно. Быть пленником любовницы хуже, нежели быть пленником на войне; у неприятеля скорее может быть свобода, а у женщины оковы долговременны.

Петр I Великий

Философская интермедия:

«А смысл в чем?..»

Встретить женщину, которая была бы озадачена «смыслом жизни», мягко говоря, трудновато. Мне чуть ли не каждый день приходится консультировать женщин, которые говорят, что они не знают, как им жить дальше, но встретить женщину, которая бы всерьез спрашивала врача, зачем ей жить дальше, — это событие казуистическое! Да если у женщины погиб единственный ребенок или распался ее многолетний брак, развилась тяжелая хроническая болезнь либо, наконец, просто началась депрессия, она с неизбежностью спросит своего доктора: «Как мне жить дальше?» Что ж, вопрос этот логичен и понятен, и как ей жить, по крайней мере, пока, непонятно. И только мужчины с завидной регулярностью, с завидным постоянством и иногда совершенно, казалось бы, беспричинно спрашивают у психотерапевта: «Доктор, зачем мне жить? Какой в этом смысл?»

Неискушенный человек и не заметит этой разницы, а если и заметит, то вряд ли придаст ей какое-либо существенное значение, тогда как на самом деле перед нами наиважнейший феномен. Женщина не озадачена смыслом жизни, поскольку у нее всегда есть ее «внутреннее пространство», ее «потенциальный ребенок», она хранительница мистерии жизни, как может она задаваться вопросом о ее смысле? Если бы это и произошло, то, вероятно, воспринималось бы не менее абсурдно, чем ситуация такого рода: сидит Будда и спрашивает сам у себя: «Зачем я — Будда?» Ну не может быть такого, в принципе не может!

Тосковать о том, кого любишь, много легче, нежели жить с тем, кого ненавидишь.

Жан де Лабрюйер

А вот с мужчинами все иначе. Они ведь как архитектурные конструкции, выстроенные по единому проекту: сломается одна несущая стенка — и привет, поминай как звали! Мужчина — это система; не сумма, не совокупность, не набор правил и установок, а именно система, где каждый элемент, каждая точка, каждый штрих неслучаен. Женщине непонятно, почему из-за какой-то, на ее взгляд, «мелочи» мужчина готов пойти на огромные жертвы, почему такая вот «мелочь» может стать для него самым главным, самым важным, целью всей жизни. И если эта «мелочь» дает сбой, то вопрос со смыслом жизни выходит на поверхность и решается в два счета: «Нет смысла в жизни! Нет!»

Если же у женщины есть дети, если у нее есть семья, работа, хотя бы что-то из этого перечня, то вопроса о смысле своей жизни она не поднимает. Впрочем, поскольку она всегда занята делом, а у женщин с насущными делами всегда все в порядке (это мужчины находятся в состоянии беспрестанного поиска «дела»), ей просто некогда задаваться подобными глупыми и бессмысленными вопросами. Ее жизнестойкость продиктована свойственной ей душевной организацией, наличием у нее собственного «внутреннего пространства», благодаря которому она никогда не чувствует себя одинокой, по-настоящему одинокой. Ее «внутреннее пространство» — это ее всегдашний собеседник. А у мужчины просто нет такого собеседника, он сообщается с пустотой, которая ощущается им именно как пустота.

«Смысл жизни» — это сугубо мужская проблема. И женщина не способна прочувствовать, ощутить глубину той трагедии, которая снедает мужскую душу. Временами трагедия собственного одиночества, своей противопоставленности миру открывается обезумевшему от страха взору мужчины, подобно зловещей пропасти; она гложет его душу с тем же отменным аппетитом и равнодушием, с каким орел выклевывает печень прикованного к скале Прометея.

Тот человек, кого ты любишь во мне, конечно, лучше меня: я не такой. Но ты люби, и я постараюсь быть лучше себя.

Г. В. Плеханов

Преодолеть боль от постоянной внутренней расщепленности, о которой с такой тоской пишут бесчисленные философы-мужчины, невозможно. Мужчина стремится обрести внутреннюю гармонию, потому что он ее не имеет. Здесь, в этом пункте, следует искать основание неуемной, самоотверженной творческой активности мужчин, которая есть не более чем бегство от ужаса «остановки», «утраты перспективы», «паралича жизни». Но что бы они ни делали — их мир все равно разделен, и потому в душе каждого мужчины живет желание разорвать эти путы, и потому каждый мужчина — это воин в сражении, заранее обреченном на поражение, так как цель его — «обретение смысла жизни» — недостижима. Мужчина — это воин и герой, он Эдип и Гильгамеш, Моисей и Парис, Персей и Иисус. На его пути скалы и рифы, его курс, возможно, проложен неверно, его подстерегают сирены и синие врата Симплегад, но он идет, он превозмогает собственное одиночество, и он, конечно, эгоистичен, но это, право, совершеннейшая ерунда в сравнении с тем, какие горести выпали на его долю.

Я пишу здесь об этом, конечно, с долей иронии, однако хочу, чтобы все-таки это было воспринято моими читательницами серьезно. Какая разница, из-за чего убивается человек — из-за «ерунды» или по «важному делу»? Если он убивается, то повод уже не имеет никакого значения. Да, переживания мужчин большей частью занятие бессмысленное и неоправданное, но... Это вечное «но»! Но мужчины — переживают, и это для них душевная травма и истинная трагедия, а потому — правы они или не правы — нуждаются в помощи и поддержке. В конечном счете, все мы люди, и нам надлежит думать друг о друге. Женщины, берегите мужчин — товар это не только ненадежный, но еще и бьющийся.

Но у меня же ребенок!

Теперь пришло время изобличить эгоизм женский. Вот уж где действительно следует искать настоящих эгоистов, так это здесь — на женском поле. Думают женщины постоянно о своей выгоде, все у них с расчетом, во всем видна предусмотрительность. Да, корысть — это женское качество! И ведь врут они без конца, и врут с расчетом, чтобы мужчину, как липку, раздеть, обмануть дурака на четыре кулака!

Ну что, дорогие женщины, знакомые фразочки? Если нет, то знакомьтесь: это сидит в подсознании каждой мужской головушки и в самый ответственный момент норовит оттуда выпрыгнуть, словно чертик из табакерки. Вероятно, у мужчин есть на то какие-то основания, однако же самое главное из них традиционно для всех рассматриваемых в этой книге проблем межполовых отношений: подобная, почти патологическая убежденность мужчин в женском эгоизме кроется в их непонимании женщины и женской природы. И от этого все...

Сейчас нам предстоит говорить о «внутреннем пространстве» женщины, но прежде мы в очередной раз обратимся к обезьянам. Сколько бы мы ни хорохорились, родственники наши — наши родственники, и первыми в списке идут господа приматы. Как же у них обстоят дела с «женским эгоизмом»?

Среди человекообразных обезьян одни (например, гориллы) — животные стайные, другие (например, орангутаны) — территориальные. Однако моногамных среди них — днем с огнем, все сплошь полигамия, будь она неладна. Стайные обезьяны образуют группу, где самец-лидер (вожак) эксклюзивно «покрывает» весь свой гарем и отражает напор прочих, желающих поучаствовать в этом процессе. Самцы территориальных обезьян не образуют группы или стаи, но отвоевывают себе жизненное пространство в несколько гектаров. Всякая забредшая на территорию этого самца самка рассматривается им как его «частная собственность». Сурова мать-природа!

Заполнение, несомненно, женская функция, один из самых активных моментов проявления женского в мире. И если правильное, гармоничное взаимоотношение мужского и женского происходит, то женщина будет заполнять этот мир своими мыслями, чувствами, украшениями, своими представлениями до того момента, пока ей будет чем. Мы часто не понимаем, почему мужчины так равнодушно принимают то, что у нас вызывает восторг, — разные вазочки, тарелочки, салфеточки... Это чужой для него мир.

Ева Весельницкая

К счастью или к сожалению, мы по своему родству ближе к животным стайным. Как же обстоят дела у самок стайных приматов? Конечно, вожак, он же и ненаглядный супруг, — существо в незрелом сознании самки обожествленное. <

⇐ Предыдущая6789101112131415

Поделиться:

Воспользуйтесь поиском по сайту: