 |
Глава 11. Произвольная программа.
|
|
|
|
Кофе давно уже остыл.
Орли сидел облизываясь на спинке кресла, периодически жмурясь и впуская коготки в этой самое кресло.
Рация молчала.
От этой тишины закладывало уши.
Она лежала на диване прислушиваясь.
Ночью снилось, что ребята угодили в дыру времени.
Орли чихнул и посмотрел на нее.
Его чих в этой звонкой тиши отдался эхом по квартире.
Рация молчала.
Она вспомнила, что Мрачник должен был выйти на связь еще четыре часа назад.
Она посмотрела на монитор.
Красная точка беспристрастно стояла на месте уже продолжительное время.
"Что-то случилось. Не могут они так долго стоять на одном месте. И даже спать не могут. Случилось что-то, а Орли, мне не с кем его оставить."
Она посмотрела на кота.
Вдруг хлопнула дверь.
Шустрик вернулся.
Она вскочила с дивана и бросилась к нему на шею.
Брат растерялся.
Орли жмурился и мурикал.
- Что-то случилось? - спросила Шустрик, когда объятия закончились.
- Да. Я иду в "Зону"! - твердо сказала Она, и тут же стала собираться снаряжение, теплые вещи, рацию, карты.
Шустрик дернул ее за рукав, и встал между ней и походным рюкзаком.
- С ума сошла?!
Она молчала.
- Никки, ты понимаешь вообще что ты делаешь? - обратился брат к ней по имени.
- Я должна, как ты не понимаешь - одернула она руку. - Они погибнут без меня, я пообещала прийти на помочь, если все пойдет не так. Я не могу подвести ребят, возможно я их последняя надежда.
Шустрик вздохнул и сел на край дивана.
- Я знал, что так будет.
Она улыбнулась.
- Это не важно. Просто... присмотри за Орли.
Кот снова зажмурился и прыгнув ей в ноги стал тереться о них.
- Я вернусь - сказала она, уходя, не то Шустрику, не то Орли.
На улице собирался дождь. Она включила смартфон на режим движения и запоминания местности. Смартфон был в сети, и сеть пока что была ему доступна.
|
|
|
Рация молчала.
Она дошла до остановки, и посмотрела в сторону, где кончалась асфальтированная дорога и начиналась торфяная.
"Господи, неужели я опять собралась всех спасать? Сотню раз прав Шустрик, до добра это не доведет."
На остановки не было никого. Туманное утро лишь начинало свой разбег. Отчего-то хотелось курить. Она достала пачку "Грома", но потом передумав, засунула ее обратно в карман джинс.
Дождь все-таки накрапывал.
Она поймала такси и махнула водителю:
- До Коровьего Стана.
- Будет сделано.
Пока ехали, она поглядывала то на смартфон, но на мобил, то прислушивалась.
"Если они потеряли точку, то могли свернуть не на ту дорогу, а значит могли заблудится. тем более, что после Бункера это сделать не сложно. Там еще этот колодец, тот из которого нельзя пить, потому что попросту нечего, но который ближние называли блуждающим. Только бы они в него не попались, а то тогда уже ничего не спасет.
Тем более, она ведь не всевышний.
Рация молчала.
Пошел пятый час, как рация не издавала ни звука.
Смски тоже не проходили.
"Значит случилось..."
- Приехали. С вас сотня.
Расплатившись, Куница, закинула на плечо снаряжение и бодрым шагом направилась к тому месту, где раньше шла дорога на Гузеевку...
Глава 12. =Память сети=
Дорога на Гузеевку ныне представляла почти непроходимое болото, и Куница будучи не подготовленной стала быстро уставать. Ноги стали почти свинцовыми.
Рация продолжала безмолвствовать.
Вот черт попутал ее согласиться на это рискованное дело, ведь знала, чувствовала что ничего хорошего от этой экспедиции не дождешься. И потом, Мрачник - неудачник, в этих экспедициях так или иначе с ним туго приходится. Он как будто все несчастья на себя стягивал всегда. Невезучий какой-то, но ох и отчаянный парень. Не будь она... не принадлежи ее сердце другому человеку, она бы влюбилась в Мрачника без памяти...
|
|
|
Через полтора часа пути, дум и предположений издалека показалась Гузеевка. А точнее то, что от нее осталось. А осталось мало. Табличка "Гузеевка" и то была в плачевном состоянии. Как все-таки быстро летит время и все сметает за собой. Постояв немного, озираясь, она пошла через бывшую деревню по разбитой дороге. Через какое-то время должен был появиться лес, а еще дальше бункер времен Великой Отечественной. Дождь ужасно размыл дорогу, поэтому никаких следов различить на ней не представлялось, что конечно создавало определенные трудности, так как шла она практически наугад. Но ведь в смартфоне все еще работала. Она подумала, что когда и сеть ее покинет, это будет свидание с вечностью в слепую. И совсем не весело.
Рация молчала уже восемь часов. Ни звука, и даже намека на кого-то живого.
"Только бы они не перешли через место с колодцем" молилась она про себя.
Гузеевка прошлась быстро, впереди маячил лес. Но господи, что и с ним стало. Тут что метеорит пролетел? Куница остановилась в недоумении. Лес представлял собой вывороченные с корнем деревья, по всему периметру гузеевской полосы. Теперь стало ясно, почему на карте ее нет. Потому что ее просто нет. Погибла.
Она прислушалась. Где-то пес соловей, но в основном стояла просто гробовая тишина, как будто еще недавно тут жили люди, а теперь никого, все вымерло вместе с людьми. Она не вольно содрогнулась, подумав в Чернобыле, но отступать было уже некуда. И она оправилась дальше.
Лес был почти что непроходим, и она задалась вопросом, как они вообще здесь шли, или может они где-то нашли другую тропу. Она остановилась, тяжело дыша. Впереди были дебри, но сеть указывало направление правильное, направляя ее вдоль реки Петровки. Она машинально взглянула на компас, он беспристрастно застыл на северо-восточном направлении. Кончился дождик, но солнце не спешило выбираться из-под туч. Куница шла дальше. Через какое-то неопределенное время, она краем уха услышала шум воды.
"Петровка..."
Но когда она вышла на звук струящегося потока, она остановилась в недоумении. Перед ней во всем своем нетронутом великолепии высился небольшой водопад. Табличка не оставила шансов, что она ошиблась. Это был Клещинский водопад расположенный в Клещинском районе. Она посмотрела на смартфон. Он показывал, что прошла она около тридцати (!) километров к югу от Гузеевки.
|
|
|
- Да этого быть не может! Я иду минимум 2,5 часа... - растерянно проговорила она вслух, обращаясь неизвестно к кому.
Она присела на поваленное дерево, около водопада.
"Странно это все, словно бы блуждаю в трех соснах, Трубопроходную даже по ходу не встретила, а Петровкая Заря... или она тоже блуждает где-то тут рядом."
Она обернулась назад, прислушиваясь. Рация продолжала молчать.
Надо было идти дальше, и она пошла. По ходу она вспомнила эпизод, когда Серега Рогатый погиб. И ведь все по дурости тогда было. Хороший исследователь, умный геолог, а погиб как пацан... Мрачник тогда сам не свой был, винил себя. говорил, что не надо было ему повода давать проверять эту пещеру. А ведь пещера была связана с рекой Клещинкой, на которую в бытность далекую люди пропадали, вот так уходили с утра купаться и все... Очень подходило выражение "как в воду канули".
Зона.
Она вспомнила рассказ Стругацких "Сталкер" и поморщилась.
Еще через полчаса она вышла на поляну, посреди которой обнаружила остатки еще теплых углей.
От сердца малость отлегло.
"Были тут, картошку грели."
Уже потом, когда она отошла от места костра на приличное расстояние, она подумала, что это могли быть и не они.
Впереди замаячил бор. Точка на карте указывала на то, что недалеко должен был быть бункер. Про этот бункер легенда одна ходила, что там всегда тепло в нем, летом и зимой, только вот кто туда попадал, болели и умирали от неизвестных болезней, или с ума сходили. Такие бункеры в Литве еще есть, Куница читала о них, давно.
Пройдя минут двадцать по почти непролазному сосновому лесу, она остановилась. Вот теперь ей казалось, что она действительно на Клещинской земле, хотя Петровскую зарю она так в глаза и не видела, но именно через нее можно попасть на Клещинские холмы. Деревня Клещинка представляла собой некий хутор, в девять домиков, в большинстве которых давно никто не жил. Тем не менее, это место манило исследователей всех мастей, наверное тем, что отсюда можно было не вернуться никогда. Зона.
|
|
|
Показалась табличка "До Клещинской пещеры 23 км".
И опять эта цифра - 23. Преследует что ли.
Тут дорога уже была получше, это значит все-таки тут жил народ. Пусть и было его мало.
Если учесть, что прошла она пусть не тридцать км, а хотя бы пятнадцать, то можно было предположить, что Мрачник должен был быть где-то тут, в радиусе десяти км.
Усталость брала свое. И очень хотелось пить.
Она остановилась, вглядываясь в дорогу. По дороге, ей на встречу шли люди. Двое - пожилой мужчина и такая же женщина, они вели с собой коня запряженного в повозку.
- Здравствуйте! - поздоровалась она. - Не подскажете, где тут остановится на ночлег?
Мужчина и женщина переглянулись.
- Добро! - сказал мужчина. - У нас можно, мы в село Краснопресненское, и обратно. Наш дом крайний, там к сыну нашему обратишься, он тебе покажет где остановится.
- Спасибо!
Крайний дом представлял собой хорошо сделанную избу, добротную и ладную. Хорошая крыша и хозяйство. Во дворе колол дрова невысокий паренек.
- Мне сказали, что я могу тут остановится на ночлег - без приветствия начала она.
Парнишка поднял на нее суровый взгляд.
- Опять исследователи? Замучили вы нас. Проходи.
Она вошла в калитку.
- Пятьсот за ночь, устроит? - кивнул мальчишка.
- Да.
Она полезла в карман и вытащив купюру протянула ему.
Он взял ее, недоверчиво смотря, но потом позвал пройти за ним и привел к небольшой одноэтажной постройке.
- Тут можете переночевать. Если еду разогреть, приходите. А вообще, там кувшин с водой.
И он откланялся.
"Странный малый" подумалось ей.
Рация продолжала молчать.
Прошло уже двенадцать часов, как от Мрачника не было ни звука.
А ей предстоял ночлег в этой зоне.
Глава 13. Распадников был прав!
Зона всегда хранит свои тайны, и редко выдает их первому встречному. К зоне, как и к другой неизученной области нужно найти свой подход, ключик, через который все может быть яснее и проще.
Ночь в зоне, это всегда испытание, один ты или вас целая компания. Когда ранее они ночевали в зоне, это всегда было опасно и геолог Распадников всегда рассказывал истории, как в зонах повышенной магнитной аномалии, мутирует земля, время и люди. И каждая минута проведенная в зоне, не оставляет шансов, что ты нормальным человеком домой вернешься. Но между тем, это и манит исследователей, таких мест. Страх перед неизвестностью. Именно тут открывается нечто, что до этого было скрыто. Сознательно или подсознательно высвобождаются скрытые процессы психики, мыслей и желаний. От зоны не скрывается ничего.
|
|
|
Ночь в зоне - это время откровений с самим собой.
Не спалось. Она понимала, что спать надо. Но какая-то серая тревога прорастала сквозь эту зону, ночь и еще что-то что было до конца не понято ей самой. Всегда настает момент. когда надо во всем разобраться до конца, нельзя все время убегать. Она неожиданно для себя вспомнила последние слова Распадникова:
- Жизнь - это замкнутый круг, для тех, кто ощущает себя на арене цирка. Для остальных жизнь - это движение по прямой, без права на ошибку.
Удивительно, что сам Распадников не верил до конца в свои слова. Видимо поэтому он один в эту зону отправился и пропал в ней. А может и не пропал, может исчез в безвременье и ходит где-то по параллельным мирам, как всегда и мечтал.
Жизнь - это счастливые минуты, за исключением тех часов, что мы проводим в одиночестве с самим собой и с мыслями, что никогда не будем счастливы. Ей вспомнились слова Шустрика, сказанные пять лет назад:
- Упустить свое счастье, боится лишь тот, кто никогда его и не имел.
Сон не шел.
Рация лежавшая на старой тумбочке, около дивана, по прежнему безмолвствовала, создавая ощущение совершенной неочевидности бытия, глухой трясине, необратимости последствий и тщетности попыток.
Куница гнала мысли о том, что не найдет их.
Она вышла на крыльцо.
Стояла глухая и гордая тишина. Она достала пачку "Грома", прикурила, выпуская синий дымок в беспросветную глушь ночного неба зоны.
Где-то ухнула будто бы сова, Она резко обернулась, заставляя мурашкам пробежаться по спине и вспомнить, как в ту ночь ухал филин, Оксана снимала ночные пейзажи, а Она шла позади и корила себя за то, что не может сказать... Ничего не может. И не смогла. Да и теперь.
После этого нелепого воспоминания, всплывшего в сознании, захотелось все бросить и бежать отсюда, бежать не оглядываясь и больше никогда не возвращаться. Ночной сумрак порождал безотчетный страх перед неизвестным путем на рассвете.
Прав был Распадников, говоря, что "зона ошибок не прощает и жестоко мстит тому, кто пытается ее себе подчинить".
Факт в том, что ее нельзя подчинить. Она как будто за гранью понимания, нашего сознания, и того, что мы все знаем о мире и его белых пятнах.
Их много слишком.
И сейчас ей казалось, что эта зона наступает на нее, на ее создание, забирает ее мысли и чувства, высвобождая то, что скрывалось от всех пять лет. Пять ли? А может и больше. Может всю жизнь, и не только эту жизнь...
Она поёжилась и выбросила окурок к ближайшую канаву.
Было три часа ночи, но спать катастрофически не хотелось, хотя было ощущение, что больше поспать может и негде будет. Но когда очень надо спать, это ощущение как будто давит на тебя, не давая расслабиться и отдохнуть. Она вспомнила, как против был Шустрик, что она опять идет в эту зону, и грустные глаза Гая, когда она сказала, что должна. Но ведь это правда, она должна! Должна разобраться прежде всего не с зоной и ребятами, а с собой, своими мыслями, чувствами, желаниями и возможностями. После того похода явно осталось ощущение недосказанности, да и никто не стремился что-то прояснять. Они потеряли троих... Мрачнику пришлось хуже всего. На нем лежала ответственность за экспедиционные потери. Тем более что, кроме Рогатого, Оксаны и Бейтара, была еще одна потеря... о которой вообще никто не хотел вспоминать. Почти на ровном месте мы потеряли - Эда-Стрелка, родного брата Мрачника. Он в последний момент напросился в экспедицию тогда, никто не хотел его брать, мал ещё был... Но Мрачника он уговорил в итоге, тем более, что братья и так редко виделись. Этому парню всего-то было двадцать лет. Никто и не понял, что случилось. Но этот эпизод у всех стоял перед глазами. Кошмар, который вечно ей в снах теперь сниться.
Она перевернулась на бок.
Эх, если бы они не взяли этого юнца, может бы и ничего не было. Правда винить ничего не смыслящего в подобных походах юношу сейчас даже глупо. Они все в этом были виноваты. И Оксана. Может она даже флиртовала с ним. По-дружески. Может какая-то нелепая случайная цепочка событий привела тогда к тому, что они сбились с пути, и пришлось идти в обход, по другому берегу реки Петровки. А там...
Утро ознаменовалось солнцем, которое юркнуло через замызганное окно, и пробежалось по лицу спящей девушки. Пропищал мобил. Она нехотя открыла глаза, несколько раз моргнула, что бы привыкнуть к яркому солнцу.
Десять утра.
Она встала, быстро оделась и вышла во двор.
На дворе парнишка мастерил что-то из бревна. Она поздоровалась и попросила его о возможности разогреть кашу.
Он кивнул и показал где кухня.
Кухня была в разрухе, но приготовить на ней было возможно.
Ей тогда подумалось, что в такой дыре еще существует газовые плиты, даже странно. Но возможно это остатки цивилизации Гузеевской гряды. Люди же жили здесь когда-то, не важно что сейчас все вымерло почти. Факт есть факт.
Она быстро приготовила кашу. Нужно было подкрепиться и шагать от сюда. Надо было добраться до бункера до темноты.
- Вот - оборвал ее мысли парнишка, протягивая какой-то сверток ей.
- Что это?
- Старая гузеевская карта - произнес нехотя он. - На ней желтым цветом указаны зоны, которые надо обходить стороной. Вам пригодится.
Он неловко улыбнулся и ушел в дом.
Она раскрыла карту.
Если учесть, что в картах она понимала не многое, то можно было сказать, что эта карта была очень удобоварима для понимания. Простая, но очень полезная вещь. По карте она определила, что двигаться ей лучше напрямую, и ни в какой лес не сворачивать. Почти весь лес был помечен желтым цветом, а значит лучше туда не соваться.
Было одиннадцать часов, когда она отправилась в путь.
Глава 14. Гиблое место.
Лес казался темным и нелюдимым. Да он такой и был. По окраинам канав заросли хвоща полевого разрослись так, что в некоторых местах достигали в высоту метра два, а то и три. Дебри, не иначе. И как она вообще в лесу-то очутилась, сама не поняла, ведь сама решила обойти его стороной, по равнине. Она остановилась. Глобальная такая, гробовая тишина, ни звука.
"Гиблое место."
И правда, погибнуть тут или пропасть без вести труда не составит. Рация молчала уже почти два дня, и казалось что она замолчала навечно, и уже никогда не заговорит ни голосом Мрачника, ни голосом кого бы то ни было. Под ногами рос исполинский мох, в нем можно как на перине спать, если что, да вот только заснешь в таком лесу, и не проснешься. Стремно.
Она вспомнила об Орли. Вот бы кто сюда точно не пошел, и за версту почуял, что идет она не той дорогой. Ну почему коты, не собаки, и не возьмешь их в поход...
Она вздохнула и направилась далее. По мере углубления в лес стало ясно, что бункера не миновать. Может это и хорошо, может стены бункера перебивали сигнал, и по рации нельзя было сообщить, где находятся ребята. Она надеялась. Надежда хорошая штука, пока живая. На карте, которую дал ей парень правда никакого бункера не было отмечено, но она знала, что он там есть. Времен войны какой-то. На месте бункера на карте был черный кружок с надписью - "Опасно".
"Ещё бы! В этом бункере столько народу пропало... Эх, сталкерство!"
А народ пропадал в основном по незнанию, да по пьяни. И чего бы дома не сиделось. Вечно русских несет куда непопадя. Места тут не простые, неужто книг никогда не читали про аномальные зоны, где шаг в сторону, и нет тебя.
Она всегда удивлялась людям, которые не знают об лесных аномалиях. Ну ведь они и не только в лесу есть, везде.
Она взглянула на компас. Тот крутился как бешенный. Так, значит придется идти по наитию. Она сунула, с ума сошедший, прибор и пошла юго-западнее Большого Ковша.
Долго ли, коротко ли, но бункер не спешил себя обнаруживать. И ей начало казаться, что она чего-то долго идет, что надо уже прийти бы. Складывалось впечатление, что она ходит если не кругами, то по одному и тому же месту, либо уже прошла тот участок на котором должен был располагаться бункер, и возможно, ребята. Несколько раз идя по тропе, она останавливалась, и вызывала Мрачника. Никто ей так и не ответил. Видно что все-таки сигнал перебивался чем-то. Или кем-то. А может и вообще рация приказала долго жить, уж больно они старые эти рации были у Мрачника.
Через какое-то время начало казаться, что этот лес никогда не кончится, но только она подумала о том, что надо пометить в блокнот, что лесная полоса отмеченная на карте больше протяженностью, как лес неожиданно окончился, прямо вот так, раз и нету его. А впереди были холмы, небольшая березовая роща со стороны заросшей реки Судицы. Она все-таки пометила на карте протяженность леса более 9 км. Она посмотрела вдаль, а потом оглянулась назад. Сзади лес стоял стеной, и казался немного жутковат, как в фильмах ужасов, типа у леса есть глаза и уши...
Потом она шагнула на холмистую местность, а уже через около трехсот шагов показался небольшой разрушенный грот.
"Должно быть Запрудовский родник."
На карте не был указан, но она узнала место. Где-то недалеко бункер...
Воздух казался неподвижным и соленым, видно ветер откуда-то принес эту свежесть.
Вдруг сломя голову нарерху пролетела огромная чайка, и с криком унеслась куда-то влево.
Она присела от неожиданности, и вдруг ожившего странного холма.
Пара шагов, и за небольшой каменной кладкой, появился разрушенный колодец. Она остановилась.
"Сейчас я повернусь вправо, и должна уперется прямо в дверь бункера."
Она сделала глубокий вздох, развернулась и перед глазами действительно появился тугой черный угол полузакопанного в землю бункера времен войны. Почти землянка.
Она покосилась на рацию, а потом на точку на электронной карте. Все было недвижимо.
Дверь внутрь была приоткрыта, и немного заросшая травой и мхом создавала впечатление дороги в мир иной, параллельный.
Она достала фонарь, но не успела и сделать пару шагов, как из угла донеслись протяжный стоны.
Она резко повернула фонарь в угол.
- Кто тут?
Из угла хрипло и чуть слышно ответили:
- Мрачник...
Она подбежала к нему.
- Что, чёрт возьми, случилось?
У Мрачника была разбита в кровь вся голова, как будто он упал с верхатуры и ударился головой обо что-то. Он бормотал что-то безсвязное, и она не понимала ни слова. Единственное, что ей удалось распознать в его речи, это было слово "Бекетовка". Он повторял его все время.
В бункере было тепло и сухо, и она решила, что во что бы это ни стало надо найти остальных, но Мрачника придется оставить тут. Она оставила ему воды, и два бутера в целлофановом мешке, вряд ли он будет их есть, однако оставить его совсем голодным, предетельству подобно.
- Где все?
Задавать этот вопроос, как оказалось было совершенно бесполезно, у Мрачника скорее всего было сотрясение мозга, а может что и похуже, но рация совершенно отказывалась ловить хоть какие-то волны, и вызвать помощь не представлялось возможным. Она решила, что надо найти остальных, и потом подумать как быть.
Только вот куда идти и как их искать, когда компас крутится как бешенный в этой аномальщине, а у нее и ориентиров больше нет, карта только. Только в этом месте карты и не помогут.
Она задумалась.
В какой-то момент, она посмотрела на электронную карту, где точка еще недавно была неподвижно, а сейчас она заметила легкое движение ее в сторону левее от Бекетовки.
"На меня идут!"
Она вышла из бункера и огляделась. Прислушалась. Никого.
"Буду ждать. Если через какое-то время ничего не поменяется, пойду на встречу к точке, и будь что будет."
На том и порешила.
Глава 15. Неубиваемое.
Сеть вела себя неадекватно. Но где вы видели адекватную сеть в наше время...
Она знала, что пока Мрачник без сознания, ему не угрожает боль. И она. Она ничего не могла для него сделать, да и не хотела. Она пришла сюда совсем за другим, нежли кого-то спасать. Эти мысли промелькнули у нее в голове, когда она увидела Мрачника всего в крови. В ней даже не шевельнулась жалость к нему, скорее наоброт. Он бы для нее скорее всего тоже бы не сделал ничего, как для Распадникова, и для своего брата.
Точка все это время медленно, но верно двигалась в ее сторону.
"Что б она была не ладна эта сеть, и ведь отступать некуда."
Она ждала. Какое-то время совершенно безразлично, но потом беспокойство взяло своё.
По спине бегали мурашки, а рука медленно но верно сжимала рукоять остро заточенного охотничьего ножа.
Вдруг резко кто-то запыхтел сзади. Затрещали ветки.
Она обернулась, уже готовая выхватить нож и...
Перед ней запыхавшись, без оборудования и в грязной футболке стояла Аня "Ангел" Комарова. Правда в тот момент ангела она напоминала меньше всего.
- Какого чёрта происходит? - выругалась она.
Аня очень спешно начала объяснять, что они все заблудились, и пото появился Он... Он их всех "развел", и она потеряла сначала Лёху Чорта, а потом и Мрачника. Они сбились с пути в районе входа в этот чОртов лес. И Он... Он всех хочет оставить тут...
- ОН? Кто это Он?
Она клялась что это был Распадников. И что он мстит им всем, что они тут его бросили.
- Я его не бросала, клянусь - плакала Анюта. - Это Мрачник, он мне сказал, что пытался его вытащить, но это было бесполезно, я пыталась его отговорить, и вернутся за ним, я пыталась...
Она начинала понимать, что что-то она не знает о том времени, пока она категорически не ходила с ними в походы.
- Мрачник жив, но ранен.
Она вздрогнула.
- Он в бункере. А ты... давай по порядку. Мне Мрачник сказал, что Распадников пропал без вести, это не так?
Аня отрицательно качала головой, вытирая грязным рукавом слезы. На ней в тот момент не было даже куртки, а ночи тут не жаркие.
- Что случилось с ним?
Она достала свитер и протянула Ане.
- Возьми вот, и рассказывай.
Аня кивнула и быстро надев свитер сказала:
- Да нечего рассказывать, Мрачник позвал нас тогда пройти по тем местам так сказать "боевой славы". Они с Распадниковым поссорились, еще до того, как вся эта бадяга началась.
- Какая?
Аня вздохнула и шепотом произнесла.
- Тут люди не умирают, они воскресают как зомби, и мстят...
По дрожи в голосе можно было определенно сказать, что девушка была страшно напугана, и что сейчас с ней говорить бесполезно. Надо было идти в бункер, а потом...
- Где ты потеряла Чорта, ну примерно?
- В двух километрах от бункера, к востоку от сюда. Он на минутку отлучился и...
- Ясно. Надо будет его найти.
Аня задрожала.
- Он придет за нами...
Она вздохнула.
- Вот и хорошо, тогда и разберемся что к чему. Пойдем.
Но только она повернулась что бы идти к бункеру Аня отпрянула от нее и истошно закричала упав на землю, а она увидела над собой черное лицо, в миг почувствовала кровь на языке и провалилась в темноту.
Очнулась она в полной темноте. Руки за спиной были связаны, ноги тоже. Нож на поясе и GPS с сетью остались висеть у нее на поясе. Болела шея, видно в нее пришелся удар тупым предметом. Она припомнила, что долю секунд видела чье-то лицо, но разглядеть не смогла. Потянув носом воздух, сообразила что находится в бункере. Вокруг стояла тишина. Она пошеверилась, пытаясь растянуть веревки на запястьях, они поддавались слабо, но поддавались. Пришлось применить сноровку, и грызть зубами. Во время этого действа на ум пришло то, что ей говорил Шустрик. Он оказался чертовски прав, она может не вернутся из этого похода, особенно если не развяжет руки и ноги. Но зубы у нее всегда были что надо, и веревку она перегрызла за четверть часа, развязать ноги было делом нескольких минут. Она разрезала ножом бичевку на ногах, и сжимая в руках нож острым лезвием вперед, начала двигаться. Преодолев на четвереньках около мяти метров, она увидела в углу Мрачника. Подползая к нему, она заметила что больше вокруг нет никого, дверь из бункера была открыта настеж. Присев около Мрачника, она пощупала пульс. Его почти не было.
- Эй, ты меня слышишь? - позвала она приятеля, не громко, но вполне отчетливо.
Мрачник ее не слышал, возможно он был уже одной ногой за гранью всего этого хаоса жизни.
Она поднялась на ноги, и вышла через дверь держа нож на готове.
Моросил дождик. Она обернулась по сторонам. Никого, только дул не сильно ветер.
Она посмотрела на точку на сетевой карте. Та, стояла как вкопанная всего в десяти метрах от нее.
Она сглотнула и пошла по направлению к точке. С каждым шагом у нее росло желание бросить тут все и бежать от сюда без оглядки, что бы больше никогда не вернутся в эту чертову зону. В пяти метрах от бункера она почуяла запах костра. Поборов чувство безотчетного страха смешанного с тошнотой она завернула за высокую ель, и увидела сидящего к ней спиной человека в черной замшевой куртке. Человек спокойно сидел на поваленном бревне, около костра и что-то пил.
- Кто ты черт возьми?
Её вопрос прозвучал громко и отозвался эхом по молчаливому лесу.
Человек перестал жевать и поставил алюминевую кружку с питьем на землю. Поднялся.
- Держи руки на виду, что бы я их видела - грозно возвестила она, выставляя вперед нож. - А теперь повернись. Медленно.
Человек поднял руки и медленно повернулся, осторожно снимая с головы кепку.
То, что она увидела в следующей миг, не украдывалось у нее в голове долго...
- Ты?!
Глава 16. Не может быть!
Если не брать в расчет прошедшие десять лет, все эти муки, ночные кошмары и угрызения совести. Если не брать в расчет, что каждый пропавший тут человек, в этой зоне, как она чувствовала был на ее совести, и на совести Мрачника и компании, который и заварил всю эту кашу. Если все это в расчет не брать, у нее была замечательная жизнь, полная работы и светлых моментов. Одно ее огорчало, у нее никого, кроме брата и Орли не было.
Совсем.
Но она категорически не ожидала встретить тут того, которого десять лет назад похоронила, вместе с возможностью вновь сюда вернутся.
И вот она здесь.
Перед ней, в защитно-полевом почти военном костюме, стояла та, чьи письма она так и не смогла удалить из почтового ящика.
Оксана. Жива и невредима. Хотя... она ли эта была. Память помнит совсем другую хрупкую девушку с фотоаппаратом на перевес, а не ту, что теперь предстала перед ней - жесткая, дикая и молчаливая. Увидив её, Оксана почти никак не отрегагировала, ее глаза выражали полнейшее безразличие.
- Так значит это ты меня приложила? - опуская нож, сказала она.
Но в ответ Оксана лишь легко кивнула на место перед костром с другой стороны.
Она было хотела сесть, но потом заметила, что Оксана прихрамывает здорово на левую ногу. Вспомнилась борьба, как из небытия, в ночи с какими-то недоброжелателями, их много было, они Оксану прикладом приложили по ноге...
Она вспомнила вновь слова Шустрика и жмурящегося на солнце Орли...
"Дура я!" - пронеслось в голове.
Костер трещал еловыми шишками, она сглотнула, садясь напротив, все еще вглядываясь в знакомые было черты. Но нет, они давно перестали таковыми быть.
- Какого черта ты тут делаешь? Отвечай?
Она все еще пыталась настоять на разговоре, потому-что Оксана никогда не была столь молчалива, как эта особа.
- Ты что, дар речи потеряла что ли?
Где-то ухнула сова, и затрещали ветки. Она вскочила, хватаясь за нож, но Оксана резко разпрямилась, и вынула из-за пазухи пистолет, жестом показала, "что, мол, сиди, сама разберусь."
Странно все это было, или казалось странным. Зона казалась каким-то заговором, каких-то людей. И уж чего-чего а Оксану, живую и невредимую ну никак никто не ожидал увидеть. Она точно помнила, как они удирали без оглядки. и Чума тогда сказал, что Оксе кранты. Соврал значит, свою шкуру спасал, падла.
Она сжала почти до боли нож рукой.
- Чума! - произнесла она вслух...
Чума должен был пойти в ними. И где-то он тоже тут шаландается, если и его Окси уже не приложила. И разбитая голова Мрачника, значит ее рук дело. А значит и ее она не пощадит. Мстит.
Оксана вернулась, жестом показала, что все тихо и кивнула вновь ей на место у костра. Но она не села, все еще стояла и сжимала нож.
"А что если..."
Оксана какое-то время наблюдала за ней.
"Да, черт, у меня рука не поднимется."
И вдруг...
- Тыы, саадись, Ника-а.
Она сглотнула, поняв, почему молчала Окси. Речь у нее и правда оставляла желать лучшего. Обычно такие канфузы речи бывают у тех, кто был кантужен.
- Как же тебя так? - вырвался у Ники вопрос.
Окс махнула рукой, кладя пистолет обратно за пазуху и наливая из котелка ароматный напиток. И пожала плечами, хлебая чай.
- Доолгаяя истоория-я.
У нее почему-то все внутри сжалось от какого-то то ли негодования, то ли безнадеги.
- Мрачник в бункере, с разбитой головой. Твоя работа?
Она резко мотнула головой.
- А чья?
Окси шустро оглядела лес, и развела руками, потом неопределенно сказала:
- Наблюдатели. Охотники.
- Значит Аня не соврала, тут еще кто-то есть, так?
Окси кивнула.
Ника глянула на костер, потом на Оксану, та была спокойная как удав.
- Пойду я... - коротко сказала она. - Ребят надо выручать.
И вдруг Оксана резко вскочила, быстро преодолела расстояние вокруг костра, и встала наперерез ей.
- Теебе луучшее не вмеешивааться. Пуусть идеет, каак идеет.
Ника даже ушами назад повела.
- Да ты что, родная, с ума сошла. Я ребят не брошу, я пришла за ними и без них не уйду. Тебе ясно?! Если ты не со мной, значит я пойду одна. Мрачнику надо помощь привести, Аню и Чуму найти, и Чорта.
Окси стояла перед ней как вкопанная.
- Неет, погибнеешь тты. Ани уже в живыых неет...
- Что?!
От неожиданного известия, Ника села на бревно около костра. Она лихорадочно размышляла, и не черта не понимала что тут происходит.
- Объясни мне. Объясни мне, что тут происходит! - настояла Ника.
Оксана присела рядом и хоть и с трудом рассказала, что тут были за проблемы.
А проблем и не было, просто некоторые смельчаки, в основном из близлежащей в ущелине заброшенной деревни Колотчи, старались придать этому, и без того загадочному аномальному месту, свой неповторимый загадочно-мистический имидж. И, как выяснялось, они были способны даже на убийства ради подобной славы.
- Значит Распадников не погиб? - спросила Ника, когда Окси закончила свой рассказ.
- Ввозмоожноо. Не ввидалаа егго.
Она сглотнула, все еще не веря, что перед ней Оксана. Ну никак ей было в это не поверить, почему-то.
- Если Ани нет в живых, надо попытаться спасти остальных - размышляла Ника, взглянув на точку в электронной карте.
Точка замерла на одном месте.
- Гиблоое делоо, в гибблоом месте - сухо улыбнулась Оксана.
- Ну должен же найти тут кто-то на них управу?!
- Гиблоое делоо - упрямо повторила девушка.
Ника задумалась. Если она вновь уйдет, это будет трусостью, а если останется, может никогда больше не увидеть Шустрика и Орли, и вообще света белого. Оставаться тут и быть призраком, как Распадников и Окси ее не прильщало, а спасти всех кто остался жив, вытянул из из этого ужасного места... Но как?
- Я пойду к Мрачнику - встала Ника с бревна и развернулась, что бы уйти, но на пути вновь встала Оксана.
- У-у меня-я не даллекко ту-ут хижин-на. Пойдешшь?
Ника всматривалась в когда-то кристально-чистые глаза Оксаны.
- Пойду. Только с Мрачником.
Оксана живя тут стала сильнее. Зона! Что с нее взять? Да и вообще, что бы выжить тут надо быть сильнее обстоятельств. Мрачника они вдвоем по полуденному лесу дотащили довольно быстро. А хижина Оксаны представляла собой большой бревенчатый двухэтажный дом, с широким крыльцом и тяжелой дверью. В доме было просторно, и ни намека на то, что он как никак стоит в этой чертовой зоне.
- Прррохходди.
Мрачника они положили на старый диван в другой комнате. Игорь все время хрипел и бредил.
- Не ддол-гго емму... - почти про себя сказала Окса.
- Давай мы не станем решать, кому и сколько Бог отмерит, ага?
Окса кивнула.
- У вас тут врач есть?
- Ннет.
- Как же вы живете?
- Этоо жестоокий мирр, Ниикаа. Боольныых туут проосто пристрееливаают. И всее.
Ника сглотнула.
- Что, с ума сошли?!!!
- А чтоо, сююдаа веддь в эту аномаальщину ниикотоо ехатть не хоочет. Гуузеевки на самоой каарте даавноо нет.
С каждой проведенной тут минутой, Ника начинала понимать неизбежное, а точнее то, что выйти отсюда живой удастся не всем. Мрачник был на грани жизни и смерти, Аня, Чума и Чорт неизвестно где, а вокруг аномальный лес и старатели с ружьями и пистолетами, готовые пристрелить любого, кто хочет приключений на свое мягкое место. Да и чужих тут давно уже никто не любит. Пока Оксана пыталась помочь Мрачнику, Ника пыталась поглядеть по карте, как лучше идти, но толку от этого не было. Если даже она шла по карте, а оказалась в этой аномальщине, из которой один выход, и он ей не подходит.
- Игруушкаа твояя тут не буудетт действоватть - махнула рукой Окса на ее прибор, на котором точка по прежнему мертво стояла в районе бункера.
- Почему это?
Оксана вздохнула и убрала медикаменты в стол.
- Зонаа...
Глава 17. Помощники.
|
|
|
