Отрывки из Постановления Президиума Верховного Совета СССР от 28 августа 1941 г. о массовой депортации немцев

 

«По достоверным данным, полученным военными властями, среди немецкого населения, проживающего в районах Поволжья, имеются тысячи и десятки тысяч диверсантов и шпионов, которые по сигналу, данному из Германии, должны произвести взрывы в районах, заселенных немцами Поволжья.

Во избежание таких нежелательных явлений и для предупреждения серьезных кровопролитий Президиум Верховного Совета СССР признал необходимым переселить все немецкое население, проживающее в районах Поволжья, в другие районы с тем, чтобы переселяемые были наделены землей и чтобы им была оказана государственная помощь по устройству в новых районах.

Для расселения выделены изобилующие пахотной землей районы Новосибирской и Омской областей, Алтайского края, Казахской ССР и другие соседние местности».

В то время как Красная Армия отступала на всех фронтах, теряя каждый день десятки тысяч убитыми и пленными, Берия выделил на эту операцию 14 000 человек из войск НКВД под руководством заместителя наркомвнудела генерала Ивана Серова, который уже прославился во время «чистки» прибалтийских республик. Учитывая обстоятельства, особенно беспрецедентное поражение Красной Армии в этот период, операция по выселению была проведена очень быстро и организованно. С 3 по 20 сентября 1941 года 44б 480 немцев были депортированы в 230 эшелонах приблизительно по пятьдесят вагонов в каждом, примерно по 2000 человек в каждом эшелоне! Передвигаясь по нескольку километров в час, эти эшелоны шли до места назначения от четырех до восьми недель, а направлялись они в районы Омска и Новосибирска, район Барнаула, на юг Сибири и в Красноярск в Восточной Сибири. Как прежде при высылке прибалтов, «перемещенные лица» имели согласно официальной инструкции «определенный срок, чтобы взять с собой пропитание минимум на месяц»!

Когда разворачивалась эта главная операция по выселению немцев, одновременно происходили и другие, «второстепенные» операции, число которых множилось в условиях военного времени. 29 августа 1941 года Молотов, Маленков и Жданов предложили Сталину «очистить» Ленинград и Ленинградскую область от 96 000 лиц немецкого и финского происхождения. 30 августа немецкие войска достигли Невы, перерезав железнодорожные пути, ведущие в Ленинград из остальной части страны. Угроза полного окружения города усиливалась день ото дня, однако компетентные органы не принимали никаких решений по эвакуации гражданского населения Ленинграда, никаких мер по созданию запасов продовольствия. Тем не менее 30 августа Берия издал распоряжение, согласно которому необходимо было начать высылку 132 000 человек из Ленинградской области, 96 000 — поездом и 36 000 — водным путем. Но НКВД хватило времени для ареста и высылки лишь 11 000 советских граждан немецкой национальности.

В последующие недели аналогичные операции были произведены в Московской области (9640 немцев высланы 15 сентября), в Туле (2700 немцев высланы 21 сентября), в Горьком (3162 немца высланы 14 сентября), в Ростове (38 288 немцев высланы с 10 по 20 сентября), в Запорожье (31 320 немцев высланы с 25 сентября по 10 октября), в Краснодаре (38 136 немцев высланы 15 сентября), в Орджоникидзе (77 570 немцев высланы 20 сентября). В течение только октября 1941 года 100 000 немцев были высланы из Грузии, Армении, Азербайджана, Северного Кавказа и Крыма. В общем итоге к 25 декабря 1941 года 894 600 человек были высланы, и большинство из них в Казахстан и в Сибирь. Если взять в расчет немцев, депортированных в 1942 году, то их общее число составляет 1 209 430 человек, высланных за период менее года — с августа 1941 по июнь 1942. Напомним, что, согласно переписи 1939 года, немецкое население в СССР составляло 1 427 000 человек.

Таким образом, более 82 % немцев, рассеянных по всей территории Советского государства, были единовременно принудительно высланы, хотя, казалось бы, катастрофическая ситуация, в которой находилась страна, требовала направить все усилия военных и милиции на вооруженную борьбу против врага, а не на высылку сотен тысяч невинных советских граждан. Число высланных граждан немецкого происхождения было в действительности еще более значительным, особенно если принять во внимание десятки тысяч солдат и офицеров немецкого происхождения, изгнанных из Красной Армии и отправленных в дисциплинарные батальоны «трудовой армии» в Воркуту, Котлас, Кемерово, Челябинск. Только в одном Челябинске более 25 000 немцев работали на строительстве металлургического комбината. Уточним, что условия работы и выживания в дисциплинарных батальонах «трудовой армии» были не лучше, чем в ГУЛАГе.

А сколько высланных погибло во время пересылки? Нет такого общего, доступного нам сегодня итогового документа, в котором бы объединялись разрозненные данные о том или ином эшелоне: в условиях войны и исключительной жестокости того времени проследить это было невозможно. Но сколько все-таки эшелонов не дошли до места назначения в хаосе осени 1941 года? В конце ноября 29 600 высланных должны были «по плану» достигнуть района Караганды. Но, по подсчетам на первое января 1942 года, их прибыло только 8304; «план» для района Новосибирска составлял 130 998 человек, но прибыло только 116 612. Где же остальные? Погибли в пути? Были отправлены куда-нибудь еще? Для района Алтая было запланировано 11 000 высланных, а прибыло — 94 799! Еще более красноречивы, чем эта арифметика, рапорты НКВД об устройстве высланных на местах, в которых единодушно подчеркивается «неготовность мест приема».

Поскольку действия НКВД были засекречены, местные власти получали предупреждение о прибытии десятков тысяч ссыльных в самый последний момент. Никакого специального жилья для них не было предусмотрено, их селили где придется — в хлеву, под открытом небом, а был уже канун зимы. При мобилизации большую часть мужской рабочей силы отправляли на фронт, но местные власти, приобретя за десять лет некоторый опыт в решении таких вопросов, кое-как справлялись с «экономическим определением» новых ссыльных, делая это быстрее, чем когда-то в 1930 году с высланными и брошенными в тайге кулаками. Через несколько месяцев большинство высланных, как и предшествующие им спецпоселенцы, были расселены, определены на работу и начали получать снабжение, весьма скудное и непостоянное, а в комендатуре НКВД значилось, что они приписаны к колхозу, совхозу или промышленному предприятию.

Вслед за высылкой немцев началась вторая волна депортаций, проходившая с ноября 1943 по июнь 1944 года. Шесть народов (чеченцы, ингуши, крымские татары, карачаевцы, балкарцы и калмыки) были высланы в Сибирь, Казахстан, Узбекистан, Киргизию под предлогом их «коллективного сотрудничества с немецкими оккупантами». За этой главной волной депортаций, коснувшейся 900 000 человек, последовали, с июля по декабрь 1944 года, другие, призванные «очистить» Крым и Кавказ от прочих «сомнительных» национальностей: греков, болгар, крымских армян, турок-месхетинцев, курдов и хемшинов.

Недавно ставшие доступными архивы и документы не вносят ничего нового в вопрос о якобы имевшем место «сотрудничестве» горских народов Кавказа, калмыков и крымских татар с немецкими нацистами. Поэтому приходится говорить лишь о том, что в Крыму, Калмыкии, Карачаево-Черкесии и Кабардино-Балкарии, по-видимому, существовали небольшие очаги сотрудничества с немцами, но это сотрудничество не было массовым и не носило политического характера. Наиболее противоречивые свидетельства о фактах коллаборационизма относятся к периоду после сдачи Красной Армией Ростова-на-Дону в июле 1942 года и к периоду оккупации немцами Кавказа летом 1942 — весной 1943 годов. Так, например, в период безвластия после эвакуации советских органов управления и перед приходом нацистов некоторые авторитетные представители местного населения создали что-то вроде национальных комитетов в Микоян-Шахаре — столице Карачаево-Черкесии, в Нальчике — столице Кабардино-Балкарии, и в Элисте — столице Калмыкии. Немецкая армия признала власть этих местных национальных комитетов, пользовавшихся в течение нескольких месяцев правом на религиозную, политическую и экономическую автономию. Опыт национальных комитетов на Кавказе укрепил в Берлине «мусульманский миф», и крымским татарам было разрешено создать в Симферополе Центральный комитет мусульман.

Однако из-за опасности возрождения «пантюркистского движения», уже разгромленного советской властью в начале 20-х годов, немецкие власти запретили крымским татарам автономию, подобную той, которой в течение нескольких месяцев пользовались калмыки, карачаевцы и балкарцы. В ответ на предоставление им подобия самоуправления местные власти создали войска для борьбы с партизанами, т. е. с теми, кто оставался верным советскому режиму. В целом несколько тысяч человек составили весьма ограниченные войска: шесть батальонов крымских татар и корпус калмыцкой кавалерии.

Что касается автономной республики Чечено-Ингушетии, она была лишь частично занята нацистскими войсками всего два с половиной месяца: с начала сентября до середины ноября 1942 года. О сотрудничестве с врагом здесь не могло быть и речи. Но верно и то, что чеченцы, сопротивлявшиеся русской колонизации, пока не капитулировали в 1859 году, оставались народом непокоренным. Советская власть уже направляла туда карательные экспедиции для конфискации оружия у населения в 1925 году, потом в 1930–1932 годах подавляла сопротивление чеченцев и ингушей коллективизации. В марте — апреле 1930 года, затем в апреле — мае 1932 года при борьбе с «бандитизмом» специальные войска ОГПУ использовали артиллерию и авиацию. Тяжелый и спорный вопрос лег в основу конфликта между центральной властью и независимым народом, отказывающимся от опеки Москвы.

В период между ноябрем 1943 и маем 1944 года, в соответствии с решением о быстро проводимых операциях, весьма отличающихся от первых высылок раскулаченных, — операциях, по словам Берии, «повышенной эффективности», были проведены пять больших «чисток-облав». Материально-техническая подготовка была тщательно, в течение нескольких недель, организована под личным наблюдением Берии и его заместителей Ивана Серова и Богдана Кобулова, прибывших на места в своих бронированных вагонах. Нужно было подготовить невиданное число эшелонов: 46 составов по 60 вагонов каждый для высылки 93 139 калмыков за четыре дня с 27 по 30 декабря 1943 года, 194 эшелона по 65 вагонов каждый для высылки в течение шести дней с 23 по 28 февраля 1944 года 521 247 чеченцев и ингушей. Для проведения этих исключительных операций НКВД не щадило средств: для облавы на чеченцев и ингушей было использовано 119 000 человек из специальных войск НКВД, и это в тот момент, когда вовсю шла война!

Операции, расписанные по часам, начались с арестов «потенциально опасных элементов». Их было 1–2 % от всего населения, но население это состояло в основном из женщин, стариков и детей, поскольку большая часть дееспособных мужчин была призвана в армию. Если верить посылаемым в Москву телеграфным сообщениям, операции проходили очень быстро. Так «облава-высылка» крымских татар проходила в период с 18 по 20 мая 1944 года; вечером первого дня ответственные за операцию Кобулов и Серов телеграфировали Берии: «Сегодня в 20 часов 90 000 человек отправлены на вокзалы. 17 эшелонов уже повезли 48 400 человек к местам нового поселения. 25 эшелонов находятся под загрузкой. При проведении операции не произошло никаких заслуживающих внимания осложнений. Операция продолжается». На следующий день, 19 мая, Берия информировал Сталина, что в конце этого дня 165 515 человек сосредоточены на вокзалах, 136 412 из них погружены в вагоны, направляющиеся «к обозначенным в инструкциях местам назначения». На третий день, 20 мая, Серов и Кобулов телеграфировали Берии, информируя об окончании операции в 16 часов 30 минут. Всего 63 эшелона, увозящие 173 287 человек, были в пути к станциям назначения. Четыре последних эшелона увезли 6727 оставшихся в тот же вечер.

Знакомство с бюрократическими сводками НКВД убеждает, что все операции по принудительному выселению сотен тысяч человек были лишь чистой формальностью, причем каждая следующая операция была более «успешной», «эффективной» и «экономичной», чем предыдущая. После депортации чеченцев, ингушей и балкарцев некто Милыптейн, один из высших чинов НКВД, составил пространный отчет об «экономии, по сравнению с тратами в предыдущих операциях, вагонов, досок, ведер и лопат». Он, в частности, написал: «Опыт транспортировки карачаевцев и калмыков дает нам возможность предпринять определенные меры для ограничения количества эшелонов и уменьшения числа осуществляемых поездок Мы поместили в каждой теплушке по 45 человек вместо 40, как в прежнее время, вместе с их личным багажом, сэкономив на этом значительное число вагонов, а также 37 548 погонных метров досок, 11 834 ведра и 3400 «буржуек»».

За бюрократическим отчетом о превосходно, с точки зрения НКВД, выполненной операции скрывается ужасающая правда этого «путешествия». Вот несколько свидетельств, собранных в 70-е годы у выживших татар: «Поездка до станции Зерабулак в районе Самарканда длилась 24 дня. Оттуда нас отвезли в колхоз «Правда». Там нас заставили чинить старые машины. (…) Мы работали и очень хотели есть. Многих из нас качало от голода. Из нашей деревни вывезли тридцать семей. Выжили лишь один или два человека из пяти семей. Все остальные умерли от голода или болезней». Другой выживший татарин рассказывал: «В накрепко закрытых вагонах люди умирали, как мухи, от голода и недостатка воздуха: нам не давали ни пить, ни есть. В деревнях, которые мы проезжали, население было настроено против нас; им сказали, что везут предателей родины, и они бросали камни в двери вагонов. Когда наконец открыли двери посреди казахстанской степи, то дали военный паек, не давая пить, приказали выбросить трупы прямо возле железнодорожного пути и не дали их закопать, после чего мы снова отправились в путь».

Прибыв на место «назначения» в Казахстан, Киргизию, Узбекистан или Сибирь, высланные определялись в колхозы и на предприятия. Проблемы жилья, работы, выживания были самыми насущными, как о том свидетельствуют направлявшиеся в Центр местными органами НКВД отчеты, сохраненные в богатых фондах документации о «спецпоселениях» ГУЛАГа. Так, в сентябре 1944 года в отчете, присланном из Киргизии, упомянуто, что только 5000 из 31 000 недавно депортированных семей получили жилье. Однако жилье — понятие растяжимое. Внимательно читая текст, можно узнать, что в одном из районов Таласской области местные власти устроили на жительство 900 семей в 18квартирах одного совхоза, из чего следует, что на одну квартиру приходится 50 семей. Это совершенно невообразимое число означает, что семьи высланных с Кавказа, часто насчитывающие большое число детей, спали по очереди то дома, то на улице, и это накануне зимы.

Берия в письме, направленном Микояну, в ноябре 1944 года, т. е. год спустя после высылки калмыков, признавался, что «они были поставлены в чрезвычайно трудные санитарные условия проживания: большинство из них не имело ни жилья, ни одежды, ни обуви». Два года спустя двое ответственных сотрудников НКВД отчитывались: «30 % калмыков, способных работать, не работают, потому что у них нет обуви. Полная невозможность привыкнуть к суровому климату, к непривычным условиям, незнание языка проявляются постоянно и вызывают дополнительные трудности». Лишенные корней, голодные, назначенные на работу в колхоз, который не может обеспечить существование даже своим колхозникам, или определенные на предприятиях на работу, для выполнения которой они не имели подготовки, высланные были, конечно, довольно жалкой рабочей силой. «Положение высланных в Сибирь калмыков трагично, — писал Сталину Д. П. Пюрвеев, бывший президент Калмыцкой АССР. — Они потеряли свой скот. Они приехали в Сибирь лишенные всего. (…) Они мало приспособлены к существованию в качестве производителей. (…) Калмыки, распределенные по колхозам, не получили ничего, поскольку у самих колхозников ничего нет. Что касается тех, кто попал на предприятия, то им не удалось привыкнуть к новому для них положению рабочих, откуда проистекает их нетрудоспособность, не позволяющая им себя прокормить». Ясно, что калмыки, скотоводы-кочевники, растерялись перед станками, наблюдая, как под бременем штрафов исчезает их скудный заработок!

Вот несколько цифр, которые могут дать представление о смертности среди высланных. В январе 1946 года администрация специальных поселений приняла на учет 70 360 калмыков из 92 000 высланных за два года до этого. 1 июля 1944 года 35 750 татарских семей, в составе 151 424 человек, прибыли в Узбекистан; спустя шесть месяцев насчитывалось на 818 семей больше, но в них было на 16 000 человек меньше! Из 608 749 высланных с Кавказа 146 892 человека умерли к 1 октября 1948 года, т. е. почти каждый четвертый, и только 28 120 человек за это время родились. Из 228 392 высланных из Крыма 44 887 человек умерли по истечении четырех лет, и было зарегистрировано только 6564 рождения. Сверхсмертность становится еще более впечатляющей, когда узнаешь, что дети до шестнадцати лет составляли 40 %—50 % от числа всех высланных. Естественная смерть была лишь незначительной частью всех смертей. Что касается тех молодых, которые выживали, то какого же они могли ожидать для себя будущего? Из 89 000 детей школьного возраста, высланных в Казахстан, в 1948 году, т. е. через четыре года после их высылки, менее 12 000 имели школьное образование. Официальные инструкции предписывали, что обучение детей «спецперемещенных» должно вестись на русском языке.

В годы войны коллективная депортация поразила и другие народы. 29 мая 1944 года, несколько дней спустя после высылки крымских татар, Берия писал Сталину: «НКВД считает необходимым изгнать из Крыма всех болгар, греков, армян». Первым он вменяет в вину тот факт, что «во время немецкой оккупации они пекли хлеб и поставляли другие пищевые продукты для немецкой армии и сотрудничали с немецкими властями в поисках красноармейцев и партизан». Вторые после прибытия оккупантов создали промышленные предприятия; немецкие власти помогли грекам заниматься торговлей и перевозкой товаров и т. д. Что касается армян, то их обвинили в том, что в Симферополе они создали организацию коллаборационистов «Дромедар», под руководством армянского генерала Дро, которая «занималась, кроме религиозных и политических вопросов, еще мелкой торговлей и промышленностью». Как считал Берия, эта организация «создавала фонды для военных нужд Германии и способствовала созданию армянского легиона».

Четыре дня спустя Сталин подписал указ Государственного комитета обороны, предписывающий «дополнить депортацию крымских татар выселением 37 000 болгар, греков и армян, как пособников немецких фашистов». При этом, как и для всех прочих операций по депортации, это постановление совершенно произвольно устанавливало квоты для каждого «принимающего района»: 7000 для Гурьевской области в Казахстане, 10 000 для Свердловской! области; 10 000 для Молотовской области на Урале; 6000 для Кемеровской области; 4000 для Башкирии. В официальных документах это звучало так: «Операция была успешно проведена 27–28 июня 1944 года. За эти два дня 41 854 человека были выселены, что составило выполнение плана на 111 %».

После «очистки» Крыма от немцев, татар, болгар, греков и армян НКВД решило «расчистить» места вдоль границ Кавказа. Под прикрытием охраны безопасности «священных» границ эти широкомасштабные операции стали естественным продолжением «антишпионских операций» 1937–1938 годов, но прошли они по более продуманной схеме. 21 июля 1944 года новый указ Государственного комитета обороны, подписанный Сталиным, постановил провести высылку 86 000 турок-месхетинцев, курдов и хемшинов из приграничных районов Грузии. По причине сложности горного рельефа территорий, на которых веками жили народы бывшей Оттоманской империи (среди них было много кочевников, имевших привычку свободно переходить советско-турецкую границу), приготовления новой облавы-депортации были исключительно долгими. Операция продолжалась десять дней, с 15 по 25 ноября 1944 года, ее проводили 14 000 человек из специальных войск НКВД, были мобилизованы 900 грузовиков «Студебеккер», поставленных по лендлизу из США, страны, обеспечивавшей военным снаряжением большинство союзников!

28 ноября Берия с гордостью докладывал Сталину, что 91 095 человек были выселены за десять дней «в чрезвычайно сложных условиях». Все эти лица (среди которых дети до шестнадцати лет составляли 49 % всех высланных), объяснял Берия, были действующими турецкими шпионами: «Значительная часть населения этого района связана семейными узами с жителями пограничных селений Турции. Эти люди занимаются контрабандой, среди них очень заметна тенденция к эмиграции, пополнению разведывательных служб или бандитских групп, действующих на границе». По данным отдела спецпоселений ГУЛАГа, общее число высланных в Казахстан и Киргизию возросло до 94 955. Между ноябрем 1944 и июлем 1948 года 19 540 выселенных месхетинцев, курдов и хемшинов, т. е. 21 % от всех спецперемещенных, умерли. Такой процент смертности (от 20 % до 25 %) одинаков для всех репрессированных режимом народов.

С массовым прибытием сотен тысяч выселенных по этническому принципу контингент спецпоселенцев за время войны обновился и значительно вырос — с 1 200 000 до 2 500 000. Что же касается раскулаченных, которые до войны составляли большую часть спецпоселенцев, то их число упало с 936 000 в начале войны до 622 000 в мае 1945 года. Это объяснялось тем обстоятельством, что десятки тысяч из раскулаченных взрослых мужского пола, за исключением глав депортированных семей, были призваны в армию. Жены и дети призванных приобретали статус свободных граждан и вычеркивались из списков спецпоселенцев. Однако в условиях войны большинство из них не могли покинуть место своего безвыездного проживания, так как все имущество, включая дома, у них конфисковали.

Никогда прежде условия выживания в ГУЛАГе не были так ужасны, как в 1941–1944 годах: голод, эпидемии, скученность, бесчеловечная эксплуатация, доносы целой армии осведомителей, разоблачающих «контрреволюционные организации в среде заключенных», смертные приговоры и немедленное их исполнение.

Немецкое наступление первых месяцев войны заставило НКВД эвакуировать большую часть своих тюрем, трудовых колоний и лагерей, которые могли попасть в руки врага. С июля по декабрь 1941 года 210 колоний, 135 тюрем и 27 лагерей, в которых содержались 750 000 заключенных, были переброшены на Восток. Говоря о «деятельности ГУЛАГа в ходе Великой Отечественной войны», начальник ГУЛАГа Наседкин утверждал, что «эвакуация лагерей происходит организованно». Он добавлял также: «Из-за нехватки транспортных средств большинство заключенных были эвакуированы пешком на расстояния, превышающие тысячу километров». Можно себе представить, в каком состоянии заключенные прибыли на место назначения! Если не хватало времени для эвакуации лагерей, как это часто случалось в первые недели войны, заключенных просто расстреливали. Так было, в частности, на Западной Украине, где в конце июня 1941 года НКВД уничтожило 10 000 заключенных во Львове, 1200 в тюрьмах Луцка, 1500 в Станиславе, 500 в Дубно и т. д. Появившиеся там немцы нашли в окрестностях Львова, Житомира и Винницы десятки мест, где были свалены груды трупов. В ответ на «жидовско-большевистскую жестокость» немецкие зондеркоманды поспешили немедленно уничтожить десятки тысяч евреев.

Все донесения администрации ГУЛАГа в 1941–1944 годы признают чудовищное ухудшение условий в лагерях во время войны. Лагеря были перенаселены, «жилая площадь», предоставленная каждому заключенному, упала с 1,5 до 0,7 м² на человека, и это означало, что заключенные спали на нарах по очереди, койки были роскошью, предназначенной для «ударников труда». В 1942 году «калорийная норма питания» упала на 65 % по сравнению с довоенным уровнем. Заключенные голодали, и в 1942 году тиф и холера снова появились в лагерях; согласно официальным данным, около 19 000 заключенных умерло от них. В 1941 году было зарегистрировано 101 000 смертей в одних только лагерях, не считая колоний, т. е. смертность равнялась 8 %. В 1942 году администрация лагерей ГУЛАГа зарегистрировала 249 000 смертей, т. е. смертность составила 18 % от общего числа заключенных; в 1943 году было зарегистрировано 167 000 смертей, т. е. 17 % от общего числа. Если подсчитать расстрелы заключенных, количество смертей в тюрьмах и трудовых колониях, то общее число смертей в ГУЛАГе за 1941–1943 годы составляет 600 000. Что же касается выживших, то они были в жалком состоянии. Согласно данным администрации, в конце 1942 года только 19 % заключенных были пригодны к тяжелой работе, 11 % — к физической работе «средней нагрузки» и 64 % были пригодны только к «легкому физическому труду», т. е. были инвалидами.

Это, используя эвфемизм администрации ГУЛАГа, «значительно ухудшившееся санитарное состояние контингента» не помешало властям продолжать усиливать давление на заключенных, доводя их до полного истощения. «С 1941 по 1944 год, — как писал в своем отчете начальник ГУЛАГа, — средняя выработка дня увеличилась с 9,5 до 21 рубля». Многие сотни тысяч заключенных назначались на оборонные предприятия, заменяя мобилизованных в армию. Роль ГУЛАГа в военной экономике оказывается весьма значительной. По оценкам лагерной администраций, рабочая сила заключенных могла бы обеспечить около четверти производства в некоторых ключевых секторах оборонной промышленности, металлургии и добычи полезных ископаемых.

Несмотря на «патриотическое поведение» заключенных, из которых «95 % участвовали в социалистическом соревновании», репрессии по отношению к «политическим» не прекращались. Согласно постановлению Центрального комитета от 22 июня 1941 года, лица, осужденные по 58 статье Уголовного кодекса за «контрреволюционные преступления», не могли быть освобождены до конца войны, даже если заканчивался срок наказания. Администрация ГУЛАГа направляла в особые лагеря усиленного режима, расположенные в районах самого тяжелого климата (на Колыме и в Арктике) тех политических заключенных, которые обвинялись в «принадлежности к троцкистской организации» или организации «правых уклонистов», а также осужденных за принадлежность к другой «контрреволюционной партии», за шпионаж, терроризм и предательство. В этих лагерях смертность ежегодно достигала 30 %. Указ от 22 апреля 1943 года узаконил «каторгу усиленного режима», настоящие лагеря смерти, где заключенных эксплуатировали в условиях, не оставляющих им шанса на выживание: изнурительная работа, двенадцатичасовой рабочий день на золотых приисках, в угольных шахтах, на свинцовых рудниках, рудниках по добыче радиоактивных руд, расположенных, в основном, в районе Колымы и Воркуты.

За три года, с июля 1941 по июль 1944 года, специальные суды лагерей приговорили к новым срокам более 148 000 заключенных, из которых 10 858 были расстреляны: 208 человек за шпионаж, 4307 за «различные террористические акты», 6016 за организацию сопротивления или лагерный бунт. По сводкам НКВД, 603 «организации заключенных» были «перемолоты» за годы войны в лагерях ГУЛАГа. Эта цифра должна была подтвердить «бдительность» лагерной охраны, периодически сменявшейся (часть спецвойск, охранявших лагеря, была назначена на другие объекты, в частности, переведена для осуществления облав-депортаций), но верно и то, что в первые годы войны имели место первые групповые побеги из лагерей и первые значительные массовые бунты заключенных.

За годы войны «личный состав» заключенных ГУЛАГа сильно изменился. После указа 12 июля 1941 года более 577 000 человек, осужденных за незначительные преступления, вроде прогулов или мелких хищений, были освобождены и направлены в ряды Красной Армии. В годы войны, по мере того как заключенные отбывали свой срок, их отправляли в армию: 1 068 800 человек из ГУЛАГа попали прямо на фронт. Самые слабые заключенные, наименее приспособленные к безжалостным лагерным условиям — а это 600 000 человек, — умерли в ГУЛАГе только за период 1941–1943 годов, оставались и выживали в лагерях более крепкие, выносливые как среди политических, так и среди уголовников. Лагеря, кроме того, освобождались от множества заключенных, приговоренных к коротким срокам. Таким образом процент приговоренных к длительным срокам (более 8 лет) по 58 статье Уголовного кодекса значительно увеличился — с 27 % до 43 % от общего числа заключенных. Начавшаяся вместе с войной, эта эволюция «лагерного населения» стала более заметной в 1944–1945 годах, т. е. в течение тех двух лет, когда после периода затишья ГУЛАГ вдруг снова стал пополняться: число заключенных подскочило до 45 % между январем 1944 года и январем 1946 года.

 

 

⇐ Предыдущая567891011121314Следующая ⇒

Поделиться:

Воспользуйтесь поиском по сайту: