теория эмоций Джемса-Ланге

ЛАНГЕ НИКОЛАИ НИКОЛАЕВИЧ.

Николай Николаевич Ланге родился в 1858 г. В юности он интересовался не психологией, а философией и историей, после окончания гимназии поступил на историко-филологический факультет Петербургского университета. После завершения учебы в 1882 г. был оставлен при кафедре философии. Через год он отправился в заграничную командировку для сбора материалов по теме нравственные учения европейских мыслителей XIX в., необходимых для написания его магистерской диссертации. Фактически же Ланге использовал эту командировку для экспериментально-психологической работы в лаборатории Вильгельма Вундта.

В этой лаборатории Ланге провел самостоятельное исследование колебаний внимания и вывел моторную теорию внимания, вызвавшую большой интерес общественности. Исходным основанием этой теории было непроизвольное поведение организма. Смысл его состоит, по мнению Ланге, в следующем: посредством мышечных движений организм стремится занять по отношению к окружающим его объектам определенную позицию, целью этих передвижений является возможность наиболее ясного и четкого их восприятия. Результатом этого исследования стала публикация на немецком языке статьи «Теория волевого внимания», которая принесла Ланге мировую известность.

Вернувшись из Европы, Ланге защитил в 1888 г. магистерскую диссертацию «История нравственных идей XIX в.» и получил степень магистра философии, а также стал руководителем кафедры философии Одесского университета.

Однако его диссертация, являвшаяся несомненно одной из самых фундаментальных работ по истории философии того времени, так и не была полностью опубликована. Первоначально книга должна была содержать 3 части- «Немецкий идеализм», «Французский социализм» и «Английский утилитаризм». Вторая часть была в буквальном смысле вырезана цензурой из уже готовых книг. Тому есть документальное подтверждение, в первом издании «Истории нравственных идей XIX в» после 272-й страницы следует сразу 381-я.

В Одессе Н Н Ланге продолжил исследования внимания в фи-зиологичеекой лаборатории П.А. Спиро и в 1893 г защитил докторскую диссертацию, которая называлась «Психологические исследования. Закон перцепции. Теория волевого внимания». Вступительная статья к этой диссертации была несколько отвлечена от темы самой диссертации и посвящалась обоснованию необходимости создания при русских университетах кабинетов и лабораторий по изучению экспериментальной психологии. Закон перцепции, выведенный Н.Н Ланге во время исследований, определяет стадиальный характер процесса восприятия Согласно этому закону, образ предмета изменяется от обобщенного чувственного ко все более дифференцированному.

После некоторых дебатов между известнейшими психологами и философами того времени диссертация была одобрена, и, получив звание доктора философии, Н.Н Ланге начал реализовывать проект в рамках Одесского университета Помимо одобрения, требовалась еще и спонсорская поддержка, которую Москва предложить не могла. Тогда Ланге попытался популяризовать идею лаборатории среди населения, читал лекции по психологии, на которых обосновывал необходимость создания подобного кабинета. Выручку от этих лекций он направлял на приобретение в Европе оборудования. Вскоре к нему начали поступать пожертвования от населения, и в результате в 1896 г в Одессе была открыта первая в России психологическая лаборатория.

Организовав свою лабораторию экспериментальной психологии, Ланге не остановился на достигнутом Он пытался заинтересовать этой идеей не только население, но и психологов и общественных деятелей Опубликовав в 1888 и в 1893 гг. результаты своих экспериментальных исследований колебаний внимания, Ланге очень подробно и убедительно написал о том, что именно использование эксперимента способствует объективному изучению психической реальности.

Во время этой работы Ланге не оставлял научной и публицистической деятельности. В 1890 г вышла его статья «Элементы воли», а в 1892 г. — книга «Душа ребенка в первые годы жизни». В этих двух работах освещалась теория воли, разработанная Ланге. Он отрицает понятие воли как особой, специфической силы, которое было принято большинством мыслителей Он считал, что воля возникает из ощущений как некий импульс, она не осознается человеком, осознанными являются сами движения, как уже исполненные. Тем не менее Ланге не считает, что волевые акты носят неосознанный характер, и признает их целесообразность, происходящую из сознательных представлений человека. Таким образом, у Ланге воля — это практическое знание о целесообразных движениях, возникшее благодаря предыдущему опыту.

Под влиянием теории эволюции Чарльза Дарвина у Ланге возникает понимание психического мира как развивающегося по методу «проб и ошибок». Он выделял ряд стадий в развитии психики, соотнося их с изменениями, которые претерпевает нервная система' стадию недифференцированной психики, стадию дифференцированных ощущений и движений инстинктивного типа, стадию индивидуальною приобретения опыта, а завершающей является стадия развития психики у человека как социокультурного существа.

По мнению Н.Н.Ланге, душа человеческой личности «на 99 % есть продукт истории и общественности». Проявлением жизни социокультурного мира является язык, а слово — главный фактор психического развития человека как существа общественного и исторического. Обосновывая роль движений и действий в психической жизни человека, Ланге считал, что любой психический процесс включает в себя и двигательный компонент, т.е. является психомоторным.

Ланге называл свою психологию «биологической», или «реальной», и понимал ее соответственно Психические акты он рассматривал как своеобразные способы приспособления организма, которые возникают и развиваются в ходе эволюции. Они необходимы для существования человека, а значит, играют вполне реальную роль в его жизни. Как следствие, внимание Ланге понимал как «процесс усиления или изменения восприятия» и отказывался от разделения его на активное и пассивное, как это было принято в Европе.

В дальнейшем Ланге развивал эти взгляды, что нашло выражение в изданной в 1918 г. «Психологии». Эта книга посвящена объективно-субъективному истолкованию психологии, которая определяется Ланге как наука о сознании, что подразумевает ее субъективность. С другой стороны, по мнению Ланге, события психического мира представляют собой такую же реальность, как и физические и физиологические процессы в живых организмах. Они представляют собой явления сознания как непосредственного переживания индивидом своей объективной психической жизни. На этом основывается главный постулат психологии Ланге о соединении объективной и субъективной точек зрения в понимании психологии. По его мнению, без объективности она не могла бы стать наукой, а без субъективности теряет свой предмет.

Ланге подчеркивает 2 основные функции сознания и на основании этого выделяет два его типа:

1) «гедоническое сознание», отвечающее за переживание чувства боли или удовольствия и осуществляющее оценку результатов рефлекторных движений;

2) «предвидящее сознание», или память. Оно осуществляет приспособление организма к предвидению явлений на основе прошлого опыта.

Николай Николаевич Ланге умер в Одессе в 1921 г., не успев выпустить переиздание своей «Психологии». Он был мыслителем широкого профиля: занимался не только психологией, но и философией, историей. Большое значение для науки имеет его моторная теория внимания. Но не только научное творчество Николая Николаевича Ланге важно для психологической науки в России. Жизнь и работа в Германии в экспериментальной лаборатории Вильгельма Вундта произвела на него огромное впечатление. Он поставил себе задачу — создать в России экспериментальную психологию — и всю жизнь добивался этого. Развитие этой идеи после смерти Ланге продолжил С. Л. Рубинштейн

 

Николай Николаевич Ланге (12 (24) марта 1858, Санкт-Петербург — 15 февраля 1921, Одесса) — русский психолог, один из основоположников российской и видных представителей мировой экспериментальной психологии своего времени.

[править]Биография

После окончания Санкт-Петербургской второй гимназии и университета слушал философские курсы за границей и работал в психологическом институтеВильгельма Вундта. Интересные результаты этой работы, касающиеся внимания, были опубликованы сначала в «Philosophische Studien» Вундта (т. IV), а затем, в переработанном виде, в книге: «Психологические исследования. Закон перцепции. Теория волевого внимания» (Одесса, 1893).

Выступив в качестве приват-доцента по философии в Санкт-Петербургском университете, Ланге вскоре был назначен в Одессу, на кафедру философии, которую занимал продолжительное время. С 1888 приват-доцент, затем профессор Новороссийского университета (Одесса), где в 1896 организовал одну из первых в стране экспериментальных психологических лабораторий.

Занимался проблемами восприятия, внимания, памяти, мышления на основе понимания двигательных реакций как первичных по отношению к собственно психическим процессам. Сформулировал закон перцепции, согласно которому восприятие имеет стадиальный характер от обобщенного к дифференцированному образу. Автор моторной теории внимания, в соответствии с которой, колебания внимания при так называемых двойственных изображениях определяются движениями глаз, обегающих изображенный контур.

Учеником Н. Н. Ланге был один из видных украинских психологов Д. Г. Элькин.

Ланге в 1896 г. основал психологическую лабораторию в Новороссийском университете (Одесса).

[править]Другие сочинения

§ «История нравственных идей XIX века» (ч. I, СПб., 1888);

§ «Душа ребёнка» (СПб., 1892, по Прейеру);

§ «Письма Элоизы к Абеляру» // «Южный сборник в пользу пострадавших от неурожая» (Одесса, 1892);

§ «Перевод с примечаниями первой Аналитики Аристотеля» (СПб., 1894).

§ «Учебник логики» (Одесса, 1898);

§ "Великие мыслители XIX века. Лекция I. Кант и «Критика чистого разума» (Одесса, 1901);

§ «Теория В. Вундта о начале мифа» (Одесса, 1912)

[править]Известные ученики

Николай Николаевич Ланге

14 февраля 1921 г. Одесская Высшая школа и русская наука потеряли Николая Николаевича Ланге. Он скончался в университетской клинике, в стенах того уни­верситета, в котором протекла вся его академическая деятельность; он ушел из него в трудную пору перестройки Высшей школы, которой при этой перестройке особенно тяжкой должна быть утрата одного из наиболее видных представителей Новороссийского университета.

Среди людей, которые не только живут, изживая себя в процессе жизни, но и творят, воплощая и объективируя себя в каком-либо произведении, немногим удается установить такую счастливую гармонию между своим произведением и собственной личностью, чтобы можно было по уровню и масштабам творения со­ставить безошибочное представление о значительности и истинных масштабах личности их творца. Бывают люди, внесшие значительный вклад в науку или ка­кую-либо другую область духовного творчества, в жизни которых их произведе­ния были высочайшими вершинами, на которые сами они поднимались лишь в редкие минуты наибольшего напряжения всех своих творческих сил; вся осталь­ная их жизнь, в которой и складывалась и проявлялась их личность, протекла на значительно более низком уровне. В свое произведение они вложили все, что бы­ло в них значительного; подходя к ним, сразу чувствуешь, что в них творение ис­черпало творца. Но встречаются и другие — люди, в которых всегда чувствуется какая-то не сполна еще реализовавшаяся возможность, какая-то сила, которая не исчерпала себя в действии и которой не измеришь произведенной ей работой. Живые и непреложные опровержения позитивизма, который стремится отожде­ствить бытие с данностью и определить его ею, они историей своей жизни говорят и всем своим существом свидетельствуют, что в них есть что-то сверх того, что да­но, в том, что они сделали. Николай Николаевич Ланге принадлежит к числу та­ких людей. Это чувствовалось во всем его духовном облике; это сказалось в исто­рии его научной деятельности. Он начал в роли самостоятельного исследователя, исследованием о внимании под заглавием: «Beitrage zиr Theorie dersinnlichen Aufmerksamkeit und der aktiven Apperceptions, появившимся в журнале Вундта: Phi-losophische Studien (Bd. IV) и обратившим на себя серьезное внимание Вундта, Джемса, Мюнстерберга. Последний писал в своих «Beitrage* (II. С. 73); «Работа Н. Ланге дает в нашем вопросе (имеется в виду специально вопрос о колебаниях внимания. — С. Р.) материал, который теперь уже без изменения переходит из од­ной книги в другую, встречая всюду почтительное отношение». Это исследование вошло потом, дополненное и расширенное историческими и критическими экс­курсами, в состав докторской работы Н. Н. Ланге, последовавшей за его магистер­ской диссертацией: «История нравственных идей 19 века». В дальнейшем акаде­мическая и педагогическая деятельность поглотила, по-видимому, главные си­лы Николая Николаевича. Он дал еще после небольшой работы: «Душа ребенка в первые годы жизни» (СПб., 1892) перевод «1-й Аналитики» Аристотеля, «Учеб­ник логики», составленный главным образом по Зигварту, статью о вундтовской теории происхождения мифа и хороший сводный очерк психологии в «Итогах науки». Но значение Н. Н. Ланге как ученого, а это значит как исследователя, ос­новывается на его «Психологических исследованиях» (Одесса, 1983), являющих­ся несомненно ценным трудом, особенно приметным в нашей русской, далеко не богатой самостоятельными исследованиями, научной литературе.

«Психологические исследования» состоят из двух работ (и небольшого прило­жения о действия гашиша). 1-я из них: «Закон перцепции» была первоначально напечатана в «Вопросах философии и психологии» (кн. XIII-XIV) и в сокращен­ном виде в отчете Лондонского Международного конгресса экспериментальной психологии (Intern. Congress of Exper. Psych., II Section, L, 1892). Эта работа по основным своим тенденциями примыкает к эмпиристической психологии; самый термин «перцепция» указывает на преемственную связь с эмпиристической шко­лой. Тем отчетливее выступает своеобразие того положения, которое она выдви­гает, формулируя его как «закон» перцепции. Закон этот сводится к тому, что сама перцепция, или восприятие, есть процесс, проходящий через несколько стадий, и направление этого процесса определяется тем, что всякая предыдущая его ста­дия имеет содержание более абстрактное, менее дифференцированное, последу­ющая — более дифференцированное, конкретное. Таким образом, прежде всего экспериментально устанавливается, что содержание перцепции может быть не­определенной абстракцией: можно иметь сознание о том, что что-то случилось, но не знать, что именно; затем может явиться сознание о том, какого рода раздражение мы воспринимаем, например, что это ощущение зрительное, а не слуховое, но со­знание об определенном цвете еще отсутствует (с. 2). Итак, содержание перцепции определяется в процессе, который проходит через несколько стадий и разворачи­вается в виде перехода от более абстрактного к более конкретному, при этом «об­щее» абстрактное является не вторичным по отношению к конкретному содержа­нию перцепции явлением, копией или воспроизведением его всегда конкретного и вполне определенного содержания; так что перцепция состоит в последователь­ной смене все более и более частных суждений (с. 3). Весь процесс, в котором она, согласно формулируемому Н. Н. Ланге «закону», определяется, обнаруживает в самых общих чертах разительное сходство со схемой, согласно которой, по Геге­лю, в процессе саморазвития понятия, проходя через абстрактное как момент ста­новления конкретного, определяется и строится конкретное содержание. Иссле­дование ведется при помощи экспериментальных, психометрических методов. Выводы делаются на основании сравнительной продолжительности реакции — мускульной, которая толкуется как реакция на простой «толчок в сознании», ко­гда осознано, что воспринято нечто, но еще неизвестно, что именно, сенсориальной, которая представляется реакцией, следующей за более дифференцирован­ным содержанием сознания, и т. д. Основываясь на различной длительности этих реакций, Н. Н. Ланге устанавливает различные стадии в процессе восприятия. Таким образом в области эмпирической психологии средствами эксперименталь­ной методики намечается своеобразный pendant к той картине жизни сознания, которую дает феноменологическая и логическая концепция Гегеля. Особенно поучительна при этом обнаруживающаяся в сфере экспериментального эмпири­ческого исследования несостоятельность той догматической предпосылки эмпиризма, согласно которой всякое содержание перцепции представляется конкретной законченной определенностью. Однако эмпиризм общей концепции Н. Н. Ланге обнаруживается с полной отчетливостью и даже резкостью, когда он приступает к анализу сходства и различия, основных категорий отношения. Проблема отноше­ний и их осознания имеет кардинальное значение для всей психологии, особенно для психологии мышления. Работы Мейнонга, с одной стороны, исследования Бине и Вюрцбургской школы — с другой, выдвинули ее теперь на первый план. Для эмпирической психологии эта проблема всегда была острой. Отношения — не образы, не наглядные представления, они — содержание мысли. Признание — независимости отношений, их несводимости к содержанию терминов или членов отношения влечет за собой признание мышления как несводимого к ощущению и представлению, своеобразного явления сознания. Поэтому эмпиризм стремится редуцировать отношения. Так, Юм пытался свести идею отношения к отношению идей (например, на место идеи последовательности он подставляет последова­тельность идей или перцепций, которые одни, таким образом, представляются ос­новными самобытными элементами сознания). Н. Н. Ланге делает аналогичную попытку. Прежде всего он стремится элиминировать различие как некоторое своеобразие содержанию сознания. Истолковав различие как отсутствие сходства и приравняв сознание отсутствия сходства к отсутствию сознания сходства, он за­ключает, что «никакого специфического чувства различия не существует» (с. 45, чувство здесь, очевидно, соответствует английскому feeling и взято из того же контекста, что и перцепция). Сходство представляется более приемлемым, по­скольку оно истолковывается как ассимиляция, как чувство совпадения двух об­разцов; в этом совпадении их как будто выпадает отличное из каждого из них отно­шение между ними. Общая психология отношения представляется в следующем виде: «сравниваемые предметы должны, следовательно, во-первых, быть нами со­знаны в отдельности» (с. 45); затем лишь может быть установлено сходство и, при отсутствии его, различие. Именно эту предпосылку отвергают новейшие иссле­дования, главным образом работы, вышедшие из Вюрцбургского института экс­периментальной психологии. В данном вопросе, в частности, работа Грюнбаума (Archiv f. d. ges Psych.Bd XII) экспериментально показала, что «отношение может быть дано в сознании, хотя апперцептирован только один член отношения» и да­же «отношение может быть осознано прежде, чем совместно апперцептированы оба члена отношения» (S.418); так, например, может быть осознано подобие фи­гур без того, чтобы было осознано, какие фигуры оказались подобными, т. е. отно­шение между терминами может быть дано в сознании без терминов этого отноше­ния; сравниваемые «предметы» «не "должны", следовательно, во-первых, быть на­ми сознаны в отдельности»; «апперцепцией содержания еще не дано осознанное отношение между ними» и «сознание отношений» в известном смысле слова неза­висимо от «апперцепции содержания» членов отношения. В соответствии с этими результатами работ Вюрцбургской школы, но на новых основах должна строить­ся психология мышления и, в частности, психологическая теория суждения.

Вторая работа, вошедшая в «Психологические исследования» Н. Н. Ланге, — «Теория волевого понимания». Она дает наиболее разработанную из всех извест­ных в литературе моторную теорию внимания и, в частности, теорию колебаний внимания. Основным эффектом внимания она признает увеличение интенсивно­сти фиксированного во внимании содержания сознания. Уяснение его, аналити­ческий эффект внимания, рассматривается как произвольный результат увеличе­ния интенсивности. К отрицанию аналитической теории внимания, считающей уяснение основным его эффектом, вынуждает Н. Н. Ланге эмпиризм его концеп­ции сознания: уяснение заключается в выявлении различий, вообще отношений, определяющих содержание. Так как эмпирическая концепция ограничивает содер­жание сознания чувственно-воззрительными элементами, то уяснение, т. е. уста­новление различий и дифференциация отношений, представляется — на основе догматической предпосылки эмпиризма — в виде результата «способности, дей­ствующей помимо и свыше данного материала» (с. 162); а введение такой способ­ности, как фактор научного объяснения, вполне основательно отвергается. Про­цесс волевого внимания, сообщающего большую интенсивность фиксированному вниманием содержанию сознания, сводится, согласно этой теории, к тому, что мы воспринимаем ряд движений — аккомодационных движений, служащих для улуч­шенного восприятия; ощущение, вызванное воспроизведением движений, произ­водимых при восприятии какого-либо содержания сознания, сообщает по ассоциа­ции большую интенсивность и этому содержанию сознания, вливая в «каждый член ассоциированного с ним ряда силу непосредственного ощущения» (с. 202). В восприятии эффектов этих двигательных реакций организма, служащих для улучшения восприятии, и заключается внимание. Хотя эта моторная теория вни­мания Н. Н. Лангеподверглась решительной критике со стороны Джемса (James. Principles of Psychology), она находится, несомненно, в очевидном духовном род­стве с теорией эмоций самого Джемса и является, наряду с этой последней, наибо­лее ярким и последовательным выразителем проявившихся в обеих теориях тен­денций. Подобно тому как теория эмоций Джемса превращает эмоции в воспри­ятие физиологических коррелятов изучаемых ею явлений сознания и физиологи­ческие корреляты этих состояний сознания, имеющих свой предмет, подставляет на место этого предмета, точно так же теория внимания Н. Н. Ланге превращает движения, физиологические корреляты процесса внимания как состояния созна­ния в предмет этого состояния сознания. Подчеркнув сначала «специфическую черту внимания как известного процесса» (с. 142), он в результате своего теорети­ческого построения превращает внимание из процесса сознания в сознание про­цесса — чисто физиологического, состоящего из аккомодационных движений и реакций организма, а не явлений сознания. В результате не оказывается вообще внимания как своеобразного явления или процесса сознания; есть только наряду с другими восприятиями восприятие реакций организма, служащих для улучше­ния восприятия, и их эффектов. Теории внимания как психологического явле­ния, т. е. как своеобразного явления сознания, значит, психологической теории внимания, это построение, в сущности, не дает: неизбежный результат — раство­рение психологии в физиологии. Задача научной теории внимания должна была бы заключаться в том, чтобы определить отношения сознания к предмету во вни­мании в функциональной зависимости от взаимоотношений содержания созна­ния между собой, но содержание сознания не должно при этом, согласно догма­тической предпосылке эмпиризма, ограничиться чувственно-воззрительными элементами. Несостоятельность этой предпосылки все отчетливее обнаруживает­ся в областях экспериментальной эмпирической науки в исследовании по психо­логии мышления и так называемых Gestaltqualitaten (помимо работы Эренфельса и Корнелиуса — экспериментальные исследования Бюлера,Бенусси и др.), являющихся крупнейшими приобретениями новейшей психологии. Аналогичный сдвиг перестает быть эмпирической психологией. После периода усиленного куль­тивирования связи с физиологией психология снова в более дифференцирован­ной и углубленной форме восстанавливает свою связь с философией. Ей откры­ваются при этом и новые предметы исследования и новая постановка ее основных проблем. Она подходит к ним, овладев новой методикой, введению которой со­действовала эмпиристическая психология. Насколько значительны проникнутые духом объективизма методологические директивы этой последней, можно судить по тому, что и современная психология не сумела совладать с поставленными ими требованиями. В виде «актов» и «функций», дуалистически противопоставлен­ных содержаниям и «явлениям» сознания (Штумпф), бродят еще по современной психологии тени мертвецов — не сполна изжитые «способности» старой метафи­зической психологии, «действующие поверх и свыше данного материала». Наме­ченная здесь задача определения всех этих актов сознания, всех форм отношения сознания к предмету в функциональной зависимости от взаимоотношений содер­жаний сознания между собой — это задача, перед которой стоит современная пси­хология, — задача будущего. Психология созрела для такой постановки проблем, лишь пройдя через ту эпоху в истории психологии, одним из крупнейших пред­ставителей которой у нас в России был Н. Н. Ланге. Имея перед собой большое и новое будущее, нельзя на этом основании не ценить того, что отошло уже в про­шлое. Обычно те, которые не имеют будущего и живут только настоящим, не уме­ют ценить прошлого как момента в созидании этого будущего: они не понимают, что значит исторический интерес к прошлому в области культурных интересов, благодарность — в сфере личных чувств. Идя неуклонно к осуществлению задач будущего, нельзя не остановиться и не вспомнить с чувством благодарности тех, которых уже нет с нами.

теория эмоций Джемса-Ланге

 

выдвинута независимо американским философом и психологом У. Джемсом и датским психологом Г. Ланге (80-е — 90-е гг. XIX в.). Согласно ей появление эмоций обусловлено вызываемыми от внешних воздействий изменениями как в произвольной сфере двигательной, так и в сфере непроизвольных актов сердечной, сосудистой и секреторной деятельности. Совокупность ощущений, связанных с этими изменениями, и есть эмоциональное переживание. Согласно Джемсу, человек печален потому, что плачет; боится потому, что дрожит; радуется потому, что смеется. Эмоции рассматриваются как субъективное отражение органических процессов, утверждается их производность от процессов, происходящих в организме.

Если У. Джемс связывал эмоции с широкой сферой периферических изменений, то Ланге — только с состоянием иннервации и просветом сосудов. Итак, периферические органические изменения, кои обычно рассматривались как следствие эмоций, объявлялись их причиной.

Теория эмоций Джемса — Ланге представляла собой попытку превратить эмоции в объект, доступный естественному изучению. Но, связав эмоции исключительно с телесными изменениями, она перевела их в разряд явлений, не имеющих отношения к потребностям и мотивам, и лишила эмоции их адаптивного смысла, регулирующей функции. Проблема произвольной регуляции эмоций трактовалась упрощенно: считалось, что нежелательные эмоции можно подавить, если намеренно совершать действия, характерные для положительных эмоций.

Основные возражения психологов против теории эмоций Джемса — Ланге относятся к механистическому пониманию эмоций как совокупности ощущений, вызываемых периферическими изменениями, и к объяснению природы высших чувств. Критика теории физиологами основана на данных, полученных в экспериментах с животными. Главные из них свидетельствуют о том, что одни и те же периферические изменения происходят при самых разных эмоциях, а также при состояниях, с эмоциями не связанных. Теория критикуется также за противоставление «низших», элементарных эмоций, как обусловленных сдвигами в организме, «высшим», истинно человеческим — эстетическим, интеллектуальным, нравственным и прочим, будто бы не имеющим материальных оснований

Словообразование Происходит от греч theoria - исследование Авторы Разработана одновременно и независимым образом УДжемсом и КГЛанге Категория Объяснительная модель возникновения эмоций Специфика Сосудо-двигательная теория эмоций, в которой ведущую роль отводилась соматовегетативному компоненту Та или иная эмоция представляет собой ощущения, вызываемые изменениями в произвольной сфере (внешние движения) и непроизвольной (сердечная, сосудистая, секреторная деятельность) Таким образом периферические органические изменения трактовались не как следствие эмоционального процесса, а как их причина Особенность подхода Ланге заключалась в том, что он делал акцент лишь на сосудистой системе В ней эмоции трактовалсь как субъективные образования, возникающие в ответ на нервное возбуждение, обусловленное состоянием иннервации и шириной кровеносных сосудов висцеральных органов Критика Эта теория была подвергнута критике УКенноном Литература Lange KG Om Sindsbevaegelser 1885

Теория активации эмоций
Теория активации эмоций (от лат. actus – действие, движение) — теория эмоций (авторы Arnold (1950); Lindsey (1951.)), происходит из более старой таламической теории У. Кеннона и Барда, здесь более подчеркнута роль внутренних структур мозга. Сенсорные раздражители поступают от периферии к кортексу, оцениваются; там присоединяются чувственные оценки и заложенные в таламусе образцы поведения. После этого происходит переход к органу реализации. Оттуда идет обратное сообщение, которое снова проходит оценивание и очувствование. Эта теория способна объяснить наблюдаемое в клинике внезапное пробуждение аффекта.\

 

 

ДЖЕМСА-ЛАНГЕ ТЕОРИЯ (с. 201)

   2 июня 1922 г. - «день рождения», а точнее, «именины» теории Джемса-Ланге. Фактически эта теория была сформулирована почти за 40 лет до этого дня, однако лишь в июне 1922 г. имена двоих ученых слились в ее названии. Подобное сочетание - не редкость в наименовании психологических методов, феноменов и закономерностей: взять хотя бы шкалу Бине-Симона, закон Йеркса-Додсона или тест Гудинаф-Харриса. Однако в данном случае речь идет вовсе не о соавторстве или сотрудничестве. Американский философ и психолог Уильям Джемс и датский медик и анатом Карл Ланге жили в разных концах света, писали на разных языках и пришли к своим выводам почти одновременно, но совершенно независимо друг от друга. (Достоверных свидетельств их общения, хотя бы заочного, не существует.) Нередко бывает так, что какая-то идея словно «носится в воздухе», вызревает в определенной научной и общественной атмосфере и формулируется разными людьми почти в одно и то же время, порождая последующие споры об авторском приоритете. Описывая это явление, историк психологии Э.Боринг употребил немецкое понятие Zeitgeist - «дух времени», подразумевая, что весь ход научных изысканий определенной эпохи подталкивает разных ученых к одинаковым выводам. Теория Джемса-Ланге относится к таким примерам.

   В 1884 г. в журнале Mond была опубликована статья Джемса «Что такое эмоция». В ней автор выдвинул неожиданную и парадоксальную гипотезу: если отсечь от эмоции ее внешнее проявление, то от нее вообще ничего не останется. Более того - наблюдаемые признаки есть не столько следствие эмоции, сколько ее причина. Джемс рассуждал так: в ответ на изменение окружающих условий в организме безотчетно возникает рефлекторная физиологическая реакция - повышается секреция желез, сокращаются определенные группы мышц и т.п. Сигнал об этих изменениях в организме поступает в центральную нервную систему, тем самым порождая эмоциональное переживание. То есть мы плачем не потому, что опечалены, но впадаем в грусть, стоит лишь нам заплакать или даже нахмуриться.

   Независимо от Джемса в те же годы аналогичную гипотезу высказал К.Г.Ланге. Однако если Джемс связывал эмоции с широким кругом периферических изменений, то Ланге - только с сосудодвигательной системой: состоянием иннервации и просветом сосудов.

   Соответствующие публикации Ланге увидели свет на мало кому понятном датском языке и долгое время оставались недоступны мировому научному сообществу. Лишь к 1922 г. его статья об эмоциях была переведена на английский язык и вошла в сборник «Эмоции» под редакцией К.Данлэпа, который и увидел свет в балтиморском издательстве «Вильяме и Вилкинс» 2 июня 1922 г. Статьи Ланге и Джемса в этом сборнике соседствовали под одной обложкой, что и привело к соответствующему наименованию теории.

   Прагматичные американцы быстро сделали практический вывод из теории Джемса-Ланге. Так, блестящий знаток человеческих отношений Дейл Карнеги в своих книгах многократно обращается к идеям Джемса, в том числе к его теории эмоций, и делает простое заключение: чтобы вызвать приятное переживание, надо вести себя так, словно оно уже наступило. У вас не ладятся дела, кошки скребут на сердце? Гоните прочь уныние и грусть! Улыбайтесь! Улыбайтесь всегда и везде, и вы на самом деле почувствуете себя жизнерадостным. Немаловажно и то, что люди безотчетно сторонятся хмурых лиц. У каждого хватает своих проблем и не хочется сталкиваться еще и с чужими. А вот человек с оптимистичной улыбкой на лице всегда встречает отклик и взаимное расположение.

   Для миллионов американцев книги Дейла Карнеги стали своего рода учебниками жизни, сводом безусловных правил поведения. Политики и бизнесмены, торговцы и рекламные агенты ежеминутно улыбаются своим партнерам и клиентам. Если на лице американца не играет дежурная улыбка, то, значит, у него на душе совсем скверно. А оказавшись в наших краях, американцы недоумевают, отчего русские так неулыбчивы. Впрочем, мы с готовностью перенимаем их поведенческие стандарты. И сегодня приторный американский «смайл» можно встретить в любом офисе или супермаркете (до контор и магазинов это веяние, правда, пока не докатилось).

   Тут, правда, невольно возникает сомнение: неужели улыбчивые американцы действительно более жизнерадостны и оптимистичны, чем мы с вами? Помогает ли им улыбка забыть о своих заботах? Тем более что при виде «карнегианской» улыбки всякий раз закрадывается сомнение в ее искренности, а это никак не облегчает взаимоотношений. Может быть, Джеймс и его единомышленники кое-что преувеличили, а то и вовсе ошиблись?

   Действительно, с научных позиций теория Джемса-Ланге оказалась уязвима для критики. Дело в том, что набор эмоциональных переживаний человека гораздо богаче и шире, чем спектр телесных реакций. Одна и та же органическая реакция может сочетаться с самыми разными чувствами. Так, достоверно установлено, что выброс в кровь гормона адреналина вызывает возбуждение. Но это возбуждение может получить различную эмоциональную окраску в зависимости от внешних обстоятельств. В одном эксперименте испытуемым помимо их ведома искусственно повышали содержание адреналина в крови. При этом одна группа испытуемых находилась в обстановке непринужденного веселья, другая - в угнетающей и тревожной атмосфере. Соответственно и эмоциональные проявления оказались различны: в первом случае это была радость, во втором - гнев.

   Всем хорошо известно, что человек может дрожать от страха (по Джемсу, «мы боимся, потому что дрожим»). Но известно и то, что дрожь может быть вызвана гневом или даже сексуальным возбуждением. Аналогично, слезы - символ горя и печали. Но бывают слезы от злости и даже слезы радости.

   Немаловажно и то, что эмоциональные проявления во многом определяются культурными нормами. Например, в Японии проявление печали и боли в присутствии лиц более высокого положения рассматривается как демонстрация непочтительности. Поэтому японец, которому делается выговор, должен выслушать его с улыбкой (у нас это, наоборот, сочли бы дерзостью). В Китае издавна принято сообщать старшим и вышестоящим лицам о своем горе с улыбкой, дабы преуменьшить значение несчастья и не беспокоить им почтенное лицо. У жителей Андаманских о

Поделиться:

Воспользуйтесь поиском по сайту: