Конструкция “естественного права” и концепция происхождения государства

Контрольная работа

по Истории политических учений

тема: Политические воззрения Джона Локка

 

Проверил:

доктор экономических наук,

профессор Терентьев М.А.

Выполнила:

студентка Манернова Е.В.

2 курс

студенческий билет № 0283-ЭК

 

 

Ярославль 2009

Введение

 

Эпоха религиозных войн, фрагментами которой оказались и первые буржуазные революции (нидерландская и английская), привела к глубокой секуляризации общественного сознания. К концу XVII столетия всеобъемлющее схоластико-теологическое верознание уже не имело авторитета для разума, а сама религия перестала быть универсальной организующей формой социального космоса. Она сделалась теперь, с одной стороны, идеологией в тесном смысле слова, то есть более или менее рационализированным доктринально-догматическим комплексом, в каждом случае обслуживающим особые и специфические государственные, коалиционные или сословные интересы; с другой – неотчуждаемой личной верой, которая лишь огрубленно и условно оформляет себя в узаконенных конфессиях. Этот процесс сопровождался еще невиданным идейно-нравственным кризисом: девальвацией традиционных патриархальных обычаев и детальных морально-предписательных кодексов, которые каждое конкретное вероисповедание выдвигало в противовес каждому другому.

Реставрация положила конец рассвету политической мысли и привела к возрождению идей монархии и абсолютизма. Противники абсолютизма в тайне и как правило, в эмиграции, приступили к сплочению своих рядов на новой основе с учетом поражения революции и отказа от того что воспринималось представителями буржуазии и нового дворянства как ее эксцессы. Складывалась партия вигов. Напряженность между двумя лагерями постепенно нарастала.

Наиболее ярким выразителем антиабсолютических идей в 70-80-е годы XVIIв. Стали О. Сидней и Джон. Локк. Джон. Локк последний крупнейший политический мыслитель Англии XVII в. Подводит итог исканиям эпохи революции в новых условиях, сложившихся после признания на престол Вильгельма Оранского и утверждения конституционной монархии.

Конструкция “естественного права” и концепция происхождения государства

 

Свои политические взгляды и установки Локк обосновывал при помощи философии истории, ядром которой были учения о естественном праве и общественном договоре. По мнению Локка, изначально существовало естественное состояние людей, однако это не была Гоббсова “война всех против всех”. В этом состоянии царила взаимная доброжелательность, т.к. каждому хватало плодов, земли и воды, и каждый мог накопить достаточную для него собственность. Иначе говоря, частная собственность существовала задолго до установления государственной власти и независимо от ее возникновения. Локк развивал положения, ранее высказанные др. английскими деятелями времен революции середины 17 в.

Локковская конструкция “естественного права” - это уже не просто система теоретических постулатов, предназначенная для объяснения преднайденного. Это прямая декларация “неотчуждаемых прав”, совокупность которых мыслится как основной закон вновь учреждаемого (разумного) общественного строя. На учение Локка прямо опирается конституционная практика североамериканских штатов, их знаменитые билли о правах. Локк был первым в истории философии, участвовавшим в составлении первоучредительного государственного акта: по рекомендации Шефстбери он написал конституцию для Северной Каролины, которая в 1669г. была одобрена собранием народных представителей и вступила в силу.

Естественное состояние характеризуется Локком как совокупность отношений свободы, равенства и взаимной независимости людей. Его идеализированные представления означали апологию буржуазной, но отнюдь не феодальной собственности: ведь последняя, по Локку, не отвечает требованиям свободы и доброжелательности. В этих представлениях находил свое выражение и принцип буржуазного индивидуализма: “равенство” людей в смысле их равного права на личную инициативу вовсе не предполагало у Локка требований уравнения собственности. Такие требования были характерны для радикально-демократических идеологов революционных лет вроде Джона Лильберна, но Локк их отвергал.

В разгар революции левеллеры выдвинули и другую идею - о подотчетности правительств народу, согласно общественному договору. Эта идея зафиксирована в трактате поэта Джона Мильтона “Права и обязанности короля и правителей...” (1649). Учение об общественном договоре, идеалистич. по исходным посылкам, но прогрессивное для своего времени, использует и Локк. Его мотивом пронизан уже Локков “Опыт о веротерпимости” (1667), и оно направляется философом против феодально-теократических концепций, что со всей резкостью выражено в “Двух трактатах о государственном правлении”.

Можно сказать, что достаточно широкие демократические слои доросли до адекватного понимания философско-правовых идей, и с другой стороны сама новаторская философия права развилась до такой степени, чтобы принять в себя ряд правосознательных запросов, стихийно вызревших в массовом движении 16-17 вв. Таким образом, учение Локка впервые угадало и аналитически прояснило буржуазно-демократическую законодательную волю, а эта последняя впервые узнала себя самое в принципах локкианского “естественного права”.

Обосновывающая учение об общественном договоре теория естественного права содержалась в незавершенном наброске “Опытов о законе природы”. И хотя теория Локка в начале 60-х годов еще не сложилась, уже видна ее связь с его философско-историческими построениями: никаких политико-моральных врожденных идей (знаний) нет, но опыт направляет мысли людей на открытие их прирожденных прав, возможностей и обязанностей. В этой не опубликованной при жизни философа работе свободная воля господа как источник благочестивых социально значимых моральных предписаний как бы конкурирует с необходимо возникшим естественным законом самосохранения, который с благочестием не имеет ничего общего и связывается с ним только искусственно. Эта двойственность преодолевается победой закона природы, и, хотя в “Двух трактатах о государственном правлении” к “закону природы и разума” добавляется изредка ссылка и на его божественную санкцию, она уже не имеет здесь ровно никакого содержательного значения; требования человеческой природы диктуют все. “Основной целью вступления людей в общество является стремление мирно и безопасно пользоваться своей собственностью, а основным орудием и средством для этого служат законы, установленные в этом обществе; первым и основным позитивным законом всех государств является установление законодательной власти; точно так же первым и основным естественным законом, которому должна подчиниться сама законодательная власть, является сохранение общества и каждого члена общества” Локкова концепция происхождения государства из общественного договора вполне складывается только в “Двух трактатах...”. По предположению философа, в давние времена вследствие роста народонаселения появились тревожные симптомы перерастания естественного состояния в “войну всех против всех”. Именно в этот момент люди предпочли совместным и, возможно, “молчаливым” решением учредить государства и вручили первообразованным правительствам исполнительную власть.

Из анализа соотношения естественного и общественных состояний в философии истории Локка видно, что в отличие от Гоббса он считает, что общество сложилось или складывалось до появления государства, государство же призвано не ограничивать социальную свободу и инициативу, а гарантировать их. Верховным сувереном в государстве является не правительство, а нация. Если правительство (правитель) поступает вопреки действующему праву и извращает законы или вообще не считается с ними, например, отнимая собственность граждан и произвольно ею распоряжаясь, то подданные вправе расторгнуть соглашение с правительством и. используя право на самозащиту, подняться на насильственную революцию. Именно в этот кратковременный период народ реально использует свой суверенитет.

 

Интерпретация равенства

 

Говоря о живом субъекте правопорядка, Локк всегда имеет в виду изолированного индивида, ищущего частную выгоду. Да и социальная жизнь вообще рисуется ему прежде всего как сеть меновых отношений, в которые вступают простые товаровладельцы, лично свободные собственники своих сил и имуществ. «Естественное состояние», каким оно изображено во втором локковском трактате о государственном правлении, — это прежде всего состояние «честной» конкуренции, основанной на взаимопризнании.

Соответственно «естественный закон» (то есть диктуемое самой природой правило общежития) понимается Локком в первую очередь как требование равнопартнерства: природа предписывает, чтобы каждый индивид принимал другого в качестве свободного и независимого контрагента, соревнующегося с ним на поприще искания выгоды.

Равенство и свобода, которые входят в локковскую трактовку «естественного состояния» и «естественного закона», — это то равенство и та свобода, которые предполагаются общим социальным смыслом более или менее развитого товарно-менового отношения. Равенство, как его трактует Локк, вовсе не имеет в виду природное единообразие (равнокачественность) индивидов и не содержит в себе запрос на их превентивное уравнивание по способностям, силам и имуществам. Речь идет лишь о равенстве возможностей и притязаний, и это сразу свидетельствует о близости правовой концепции Локка к формам сознания, адекватным становящемуся товарно-капиталистическому производству.

В «Очерках критики политической экономии» К. Маркс писал: «...природное различие (индивидов — Э. С.) является... предпосылкой их социального равенства в акте обмена и вообще является предпосылкой того отношения, в которое они вступают между собой как производящие индивиды».

Юридическое равенство, на котором настаивает раннебуржуазная эпоха, лишь фиксирует это отношение, всюду подразумеваемое развитым товарным обменом. Суть его сводится к тому, что ни один из индивидов, сколь бы скудным ни было его естественное достояние (его интеллектуальные и физические силы, его умения и благоприобретения), не может быть исключен из конкуренции, отторгнут от свободного обмена благами и услугами. Или (что то же самое): все люди, независимо от их естественного неравенства, раз и навсегда должны быть признаны экономически самостоятельными субъектами, находящимися в отношении добровольного взаимоиспользования.

Парадоксальная (совершенно непонятная ни для одного из «традиционных» обществ) идея «равенства без уравнивания», равенства, допускающего — и более того, оберегающего и стимулирующего — естественное несходство людей, — одна из основных тем в политико-юридических учениях философов-новаторов. На английской почве она впервые намечается у Гоббса, а затем — через Локка — переходит к классику буржуазной политической экономии Адаму Смиту.

В трактате «О гражданине» Гоббс следующим образом обозначил один из основных модусов «естественного закона»:

«...каждый должен представлять собой выгоду для остальных. Для того, чтобы понять это, нужно обратить внимание на то, что при образовании обществ среди людей наблюдаются различия в способностях».

Локк подхватывает эту формулу, еще имевшую у Гоббса смысл одной из норм государственной целесообразности, и акцентирует ее собственно правовое содержание: возможности, которые государство предоставляет для реализации естественных различий и неравенств, есть, как это ни парадоксально на первый взгляд, лучшее средство для устранения неестественных привилегий, то есть такого политического состояния, при котором знатные и сильные обладают исключительным правом на экономическую и личную независимость, а все прочие влачат подневольное существование в разных формах и градациях.

Наконец, в первых двух главах смитовского «Исследования о природе и причинах богатства народов» (главах, блестящих по мысли и стилю) идея «неуравнительного равенства» кладется в основу экономически-правовой программы.

Специфику человека, его определяющий признак как естественного существа Смит видит в способности взаимоиспользования от природы данных индивидуальных различий. Животное, пишет он:

«…не получает решительно никакой выгоды от разнообразных способностей, которыми природа наделила подобных ему животных. Напротив того, среди людей самые несходные дарования полезны одно другому: различные их продукты, благодаря склонности к торгу и обмену, собираются как бы в одну общую массу, из которой каждый человек может купить себе любое количество произведений других людей, в которых он нуждается».

«Склонность к торгу и обмену» возводится Смитом в родовой атрибут человечества: человек для него есть в том же смысле «животное обменивающееся», в каком для Аристотеля он «животное общественное», а для Франклина — «животное, производящее орудия труда».

В природе до человека торгового обмена нет, и «никому не приходилось видеть, чтобы одна собака обменивалась костью с другой».[16] Здесь нет поэтому и достоинства в общении, вырастающего из сознания своей полезности для другого: животное, ищущее контакт, — это олицетворенное угодничество и лесть.

Лишь благодаря обмену природные различия индивидов становятся общественно значимыми, а сами индивиды — равнодостойными в своей ограниченности и особенности.

Более того, обмен заставляет людей развивать и специфицировать их своеобразие, которое поначалу является слабо выраженным.[18] Эта спецификация преднайденных различий есть не что иное, как разделение труда, в котором Смит видит сущность прогресса.

Неудивительно, что в его концепции право на обмен (то есть на независимую деятельность, добровольное отчуждение ее продуктов и беспрепятственное — никакими регламентами не стесняемое — приобретение товаров, произведенных другими людьми) выступает как право на равную принадлежность к цивилизации, к поступательному развитию общества и его совокупному богатству.

12	Поделиться:

Воспользуйтесь поиском по сайту: