Коммунистическая и социалистическая идеология

 

Идеи социализма известны в мире с древнейших времен, однако теорети­ческое обоснование и идеологичес­кое оформление они получили толь­ко в XIX столетии. Большое значение для их концептуализации име­ли эгалитаристские идеи Ж.Ж. Руссо и воззрения его соотечественника Ф. Бабёфа о классовой принадлежности граждан и необходимости насильственной борьбы за общественное переустройство.

Первые попытки очертить идеал этого общественного устройства предпринимались мыслителями Нового времени Т. Мором и Т. Кампанеллой, а в конце XVIII – начале XIX столетия – утопическими социалистами Сен-Симоном, Фурье и Оуэном. В середине XIX в. К. Маркс и Ф. Энгельс дали теоретическое обоснование социализма, интерпретируя его как определенную фазу исторического становле­ния более отдаленного этапа развития общества – коммунизма, пред­ставлявшего, по их мнению, подлинную цель развития человечества. Обосновывая неизбежность становления «социально справедливого общества», немецкие ученые весьма противоречиво истолковали способы достижения, этого социального идеала, сохранив возможность различного понимания места социализма в данном процессе, воз­можность применения как эволюционных, так и революционных путей его утверждения в обществе. В дальнейшем внутренняя противоречи­вость марксистского учения обусловила различные варианты его по­литико-идеологической эволюции.

Так, В. И. Ленин, развивая революционную традицию марксиз­ма, взяв в этом учении его наиболее агрессивные черты, разработал учение об этапах социалистической революции, о сломе «буржуаз­ной государственной машины», «диктатуре пролетариата», партии «нового типа», ведущей общество к «высотам коммунизма». Впослед­ствии ленинский фундаментализм послужил основой для возникно­вения сталинского режима, теоретики которого, выдвинув идею об усилении классовой борьбы по мере социалистического строитель­ства, создали идейную основу для обеспечения общественных пре­образований (обобществления производства, индустриализации на­родного хозяйства, коллективизации села и т.д.) средствами террора и геноцида гражданского населения.

Попытка реализовать эти идеи социализма в послевоенном Китае породила еще одну прикладную разновидность социализма – маоизм (по имени генерального секретаря КПК Мао Цзедуна). Отрицая свя­щенные для марксистов «общие закономерности» социалистического строительства, Мао взял за основу сталинскую идею о необходимос­ти борьбы с внешними и внутренними врагами, раскрасив ее теорией «партизанской борьбы», сделавшей маоизм весьма популярным в ряде стран Индокитая, Африки и Латинской Америки. При этом главной исторической силой движения к социализму стало крестьянство, при­званное «перевоспитывать» интеллигенцию и другие слои населения в революционном духе. Понятно, что эти пути продвижения к «свет­лому будущему» были оплачены массовыми жертвами китайского на­селения, особенно во времена «культурной революции».

Другая, эволюционистская (или в терминологии российских боль­шевиков – ревизионистская) линия марксизма связана с деятельнос­тью немецких теоретиков К. Каутского, А. Бебеля, Э. Бернштейна, кото­рые, напротив, позитивно трактовали роль государства (демократичес­кой республики) в становлении социально справедливого общества, утверждали приоритет мирных средств достижения целей, классового примирения. Такой характер интерпретации буржуазного строя больше соответствовал основным тенденциям его эволюции, пониманию со­циализма как определенной формы политики индустриального общества, применяемой на поздних стадиях его развития.

Эти основные идеи и подходы реализовались со временем не толь­ко в политическом движении социал-демократии, но и в политике ряда государств, в частности, в бывшей Югославии, стремившейся укрепить социалистический строй без присутствия иностранных войск (как это было в Восточной Европе), ориентировавшейся на мирное сосуществование с капиталистическими государствами, признание внутренних конфликтов и противоречий социалистического строи­тельства, на необходимость ведения борьбы с главным внутренним врагом – бюрократией, на установление рыночных отношений и ограничение роли коммунистической партии.

В целом историяXX в. наряду с общегуманистическим содержанием лозунгов социалистов выявила и органические пороки этой идеологии, воспрепятствовавшие в конечном счете ее воплощению в современном мире. Так, для индустриального этапа развития общества неприемле­мым оказалось негативное отношение социалистов к экономическому неравенству индивидов, к конкуренции и принципам неодинакового вознаграждения за труд, обусловленных различиями в способностях, образовании и других характеристиках индивидов. Желая исправить «не­справедливость» общества, социалисты пытались заменить их механиз­мами нетрудового распределения доходов, политическим регулирова­нием экономических процессов, признавали необходимым сознатель­ное установление государством принципов и норм социального равенства. Поэтому в идеологии социализма государство всегда возвышалось над индивидом, сознательное управление – над эволюционным ходом раз­вития общества, политика – над экономикой.

В то же времяXX век продемонстрировал не только непрекращаю­щиеся попытки практического воплощения ортодоксальных версий социализма, но и стремление многих мыслителей модернизировать теоретическую основу социалистической идеологии. Так, австро-марксисты М. Адлер и О. Бауэр пытались создать «интегративную» концеп­цию социализма, объединяющую идеи коммунизма и социал-демокра­тии; А. Шафф и Г. Петрович обосновывали доктрину «гуманистическо­го» марксизма. Кроме того, разрабатывались теории «экологического» и «христианского» социализма и т.д. Однако при всей привлекательности идеи социальной справедливости расхождение предписаний теории со­циализма с реальными тенденциями мирового развития в XX в., а са­мое главное, явная склонность к силовым средствам управления, не­разрывная связь с имиджем тоталитарных режимов Сталина, Кастро, Чаушеску значительно ослабили политическое влияние этой идеологии в современном мире.

 

Социал-демократия

Наибольшее влияние на общественное сознание в XX в. (в основном в евро­пейских странах) оказала социал-демократическая идеология, явившая­ся ветвью социалистической идеологии, отколовшейся в начале века в связи с собственными оценками Первой мировой войны и большевистской революции в России. На протяжении всего своего существования она отстаивала приоритеты социального и межгосударственного мира и связывала идеалы справедливого общественного устройства с принци­пами свободы и трудовой солидарности. Представления о постепенном реформировании буржуазного общества неразрывно соотносились в ее доктрине с отказом от классовой борьбы, с принципами народовластия, социальной защищенности тружеников и поощрением рабочего Я самоуправления. Проповедуемая социал-демократией концепция «социального партнерства» (заменившая и усовершенствовавшая концепцию классовой борьбы на принципах «свободы, солидарности и cпpaведливости») в условиях стабильного политического развития стала весь­ма привлекательной программой политического движения. В доктрине социал-демократии большое место уделялось нравственно-этическим факторам общественного развития. Однако неосуществленность выдви­гавшихся ими моделей «демократического социализма», трудности, свя­занные с реализацией идеи «государства всеобщего благоденствия», смена общественного строя в большинстве стран «реального социализма» и другие факторы негативно сказались на восприятии доктрины социал-демократии в мире.

Фашизм

Фашистская идеология, возникшая в 20-х гг. XIX в., стала одним из зна­ковых явлений XX столетия. Ее эволюция, способы влияния на поли­тические отношения в разных странах также создали неоднозначное отношение к ней в политической науке.

Сегодня в политологии сложилось двоякое понимание фашизма. Одни ученые понимают под ним конкретные разновидности по­литических идеологий, сформировавшихся в Италии, Германии и Испании в 20-30-х гг. XX столетия и служивших популистским сред­ством выхода этих стран из послевоенного кризиса. Родоначальником фашизма был лидер левого крыла итальянских социалистов в те годы Б. Муссолини. Его теория, базировавшаяся на элитарных идеях Пла­тона, Гегеля и на концепции «органистского государства» (оправды­вающей агрессивные действия властей во имя блага преданного ему населения), проповедовала крайний национализм, «безграничную волю» государства и элитарность его политических правителей, про­славляла войну и экспансию.

Характерной разновидностью фашизма был и национал-социализм Гитлера (А. Шикльгрубера). Немецкая версия фашизма отличалась боль­шей долей реакционного иррационализма («германский миф»), более высоким уровнем тоталитарной организации власти и откровенным расизмом. Использовав идеи расового превосходства А. Гобино, а так­же ряд положений философии И. Фихте, Г. Трейчке, А. Шопенгауэра и Ф. Ницше, теоретики германского фашизма построили свою идео­логию на приоритете социальных и политических прав некоего мифи­ческого народа, который они называли «арии». В соответствии с при­знанием его привилегированности была провозглашена политика под­держки государств «культуро-созидающих рас» (к «настоящим ариям» были отнесены немцы, англичане и ряд северных европейских наро­дов), ограничения жизненного пространства для этносов, «поддер­живающих культуру» (к ним причисляли славян и жителей некоторых государств Востока и Латинской Америки), и беспощадного уничтожения «культуро-разрушающих» народов (негров, евреев, цыган). Здесь государству отводилась уже второстепенная роль, а главное место за­нимала раса, защита целостности которой предполагала и оправдыва­ла политику экспансионизма, дискриминации и террора.

Конкретно-исторические трактовки фашизма позволяют увидеть его политические очертания помимо названных государств также во франкистской Испании, Японии 30-40-х гг., Португалии при А. Салазаре, Аргентине при президенте Пероне (1943-1955), Греции кон­ца 60-х, в отдельные периоды правления в Южной Африке, Уганде, Бразилии, Чили. Его наиболее характерные черты зримо проявляют­ся в таких идейных разновидностях этой человеконенавистнической идеологии, как неонацизм (базирующийся на принципах расовой чи­стоты и идеале сверхчеловека); национал-либерализм (сохраняющий те же идеи расистской богоизбранности и этнического гегемонизма, но более терпимо относящийся к индивидуализму и ряду других бур­жуазных ценностей) и неофашизм (в котором отсутствуют представ­ления об этническом мессианстве, но вместе с тем отрицается и философия индивидуализма; главное значение придается здесь иде­ям «почвы», народа, патриотизма, лежащие в основе «естественного государства» с «беспощадным правительством»).

В рамках такого подхода характеристика фашизма непосредствен­но связывается с описанием разного рода националистических и осо­бенно тоталитарных режимов. Так, французский теоретик С. Пэйн описывает фашизм как «форму революционного ультранационализ­ма», а немецкий историк А. Меллер исследует его как «персоналистскую форму тоталитаризма». Другой французский ученый П. Милза предложил даже учитывать несколько этапов в развитии и эволю­ции фашизма: I – фашизм существует как форма кризиса экстре­мистских движений, захвативших часть мелкой буржуазии, кото­рая выступала против капитализма и крайне левых сил; II – фа­шизм приобретает форму союза между крупной частной собственностью и мелкой буржуазией для захвата власти; III – фа­шизм становится специфическим политическим режимом; IV – ста­дия полного тоталитаризма.*

 

* Милза П. Что такое фашизм? // Полис. 1995. № 2. С. 156-163.

 

Такая картина эволюции фашизма дает возможность более четко видеть угрозы, которые исходят от него особенно в переходных обществах. В них предпосылки фашизма непосредственно определяются отсутствием законов, направленных на борьбу с политическим ради­кализмом и экстремизмом (особенно в националистической форме), отсутствием целенаправленной, поддерживаемой государством про­паганды против крайних форм политического участия, благожела­тельным отношением к историческим фактам сотрудничества с пре­ступными режимами или политическими деятелями, распростране­нием мессионерских идей и концепций.

С другой точки зрения фашизм интерпретируется как идеология, не имеющая определенного идейного содержания и формирующаяся там и тогда, где и когда в идейных и практических устремлениях политичес­ких сил на первый план выступают цели подавления демократии, а жажда насилия и террора подчас заслоняет задачи захвата и использо­вания власти. Политическая линия такого движения неразрывно связа­на с утопическими идеями превосходства тех или иных расовых, этни­ческих, классовых, земляческих и иных групп общества, агрессивнос­тью политических требований, чертами национального милитаризма, апелляцией к низменным человеческим чувствам и предрассудкам. По­литическое оформление подобных идеологических учений и доктрин сопровождается отвержением демократии как системы власти, полным приоритетом национального кодекса нравственности над общечелове­ческими ценностями, безудержной демагогией в формировании обще­ственного мнения, насаждением культа вождя. В этом смысле фашизм предстает как ультрареакционная, антигуманистическая идеология, на основе которой складываются политические движения мобилизацион­ного типа, ориентированные на реализацию мифических идей и целей и прокламирующие непрерывную борьбу с врагами.

Таким образом, у всех идеологий, относящихся к такому «без цвета и запаха» фашизму, цели и задачи имеют антигуманистичес­кий характер, их роднит и сходство используемого в борьбе за власть политического инструментария. Поэтому от фашистского перерож­дения не застрахованы ни национальные, ни социальные, ни рели­гиозные, ни другие идеологии, утверждающие привилегированное положение «коренного населения», приверженцев «подлинной веры» и т.д. и предлагающие радикальные средства для обеспечения этим группам требуемого общественного статуса.

Понимая фашизм таким образом, общество должно крайне вни­мательно относиться к появлению на политическом рынке идей, ав­торы которых стремятся закрепить чье-либо социальное, националь­ное, политическое, идеологическое и т.п. превосходство в ущерб дру­гим гражданам и не желающие останавливаться ни перед какой социальной ценой для достижения поставленных целей. Акцептация таких черт фашизма несколько драматизирует авторитарные методы управления в демократических режимах, однако она позволяет свое­временно увидеть опасность нарастания насилия, национального ми­литаризма, вождизма и других черт этой агрессивной идеологии, чре­ватой разрушением цивилизованного облика общества.

 

Идеологический дискурс

 

Взаимодействие идеологий на поли­тическом пространстве обозначается в науке понятием «идеологический дискурс». Причем идейные кон­такты разнообразных доктрин и программ, как правило, развиваются в двух направлениях. С одной стороны, идеологии прежде всего пытаются очертить отношения со своими наиболее ярыми противни­ками, контакты с которыми формируются на принципах дистанцирования, взаимной закрытости друг от друга и острой полемики. В конечном счете такой «диалоговый» режим дискурса ведет к усиле­нию политической напряженности. С другой стороны, идейные кон­такты сторонников тех или иных идеологий с более приемлемыми по политическим соображениям конкурентами и партнерами предпола­гают возможность сближения и даже заимствования ими друг у друга тех или иных программных, теоретических положений, требований, лозунгов и т.д. Такие связи обогащают содержание идейных систем и в конечном счете предполагают синтезирование, объединение род­ственных или близких по духу доктрин, что не может не укреплять политическую стабильность и порядок в обществе.

Идеологический дискурс – явление многоуровневое. Так, в нем всегда присутствует полемика, выражающая наиболее общие тенден­ции борьбы тех или иных идей в духовной атмосфере всего человече­ства. Например, в XVII в. это был спор носителей суверенитетов (на­рода и короля); во второй половине XIX в., проходившей под знаком интенсивного формирования и развития индустриального общества, дискурс нес на себе явный отпечаток идейной конкуренции социа­листической и либеральной идеологий. В настоящее время борьба тра­диционных и модернизируемых государств «укрупнило» акценты идей­ной дискуссии. Наряду с поощрением самых разнообразных идеоло­гических споров главный водораздел время провело между идейными течениями, защищающими идеалы гуманизма, человечности и демок­ратии, с одной стороны, и доктринами, оправдывающими насилие, физическое принуждение и террор как приоритетные методы дости­жения своих политических целей, – с другой.

Такое положение предопределило и соответствующую эволюцию идеологических систем: с одной стороны, сближаются политические доктрины либерализма, неоконсерватизма, социал-демократии, христианско-демократической идеологии и некоторых других, а с дру­гой – одновременно нравственно и идейно объединяются фашистс­кие, экстремистские, шовинистические, фундаменталистские, ра­систские и аналогичные учения. Таким образом, выравнивание понятий у приверженцев «гуманистических» идеологий в отношении прав человека, демократии, защиты моральных и семейных ценностей и ряда политических ценностей сочетается с распространением и оправданием терроризма и насилия как главных способов захвата и использования власти сторонниками иных политических идеалов.

В то же время характер идейного спора на глобальном уровне дис­курса все большее влияние оказывает заметно усиливающий свои пози­ции технократизм, в принципе отрицающий способность социальных доктрин менять что-либо существенное в политическом мире. В качестве единственной силы он признает технику. Как считает, например, X. Шельски, демократия в обществе становится ненужной из-за увеличивающегося могущества техники, не нуждающейся в узаконении власти.

Наряду с такими глобальными измерениями дискурса для него характерны и особенности идейной полемики, ведущейся на регио­нальном уровне. Например, в группе устойчивых, стабильных госу­дарств демократической ориентации идеологические споры в основ­ном касаются частичных разногласий по вопросам текущей полити­ки. Поэтому острота дискурса здесь невелика, а роль идеологий минимизируется. В странах же, в которых только еще идет процесс национальной консолидации или определяются пути дальнейшего развития государства, дискурс наполнен острыми спорами нацио­нальных идеологий, либеральных и социалистических воззрений.

И наконец, третьим уровнем дискурса являются споры между ведущими доктринами в рамках одной страны. Здесь проявляется вся специфика политической палитры властных отношений. Например, в России такое страновое наполнение дискурса обеспечивает полемика представителей трех основных доктрин: социалистической, на­ционалистической и либерально-демократической. От характера это­го идеологического соперничества непосредственно зависят и темпы реформирования, и определение будущего нашей страны.

 

⇐ Предыдущая48495051525354555657Следующая ⇒

Поделиться:

Воспользуйтесь поиском по сайту: