Установка бессознательного

 

Бессознательное так же может иметь установку, как и сознательное. Установка бессознательного для действительного дополне­ния сознательной экстравертированной установки имеет свойство интровертирующего характера. Она концентрирует энергию на субъективном моменте, т. е. на всех потребностях и побуждениях, которые подавлены или вытеснены слишком экстравертированной сознательной установкой.

Ориентировка на объект и на объективно данное насилует множество субъективных побуждений, мнений, желаний и необходимостей и лишает их той энергии, ко­торая естественно должна принадлежать им.

«Человек не машина, которую в каждом данном случае можно перестроить для совер­шенно другой цели и которая тогда, совершенно другим образом, будет так же правильно функционировать, как и прежде. Человек всегда носит с собой всю свою историю и историю человечества. Но исторический фактор выражает жизненную потребность, которой должна идти навстречу мудрая экономия. Всё, что было до сих пор, должно как-нибудь сказаться в новом и сжиться с ним. Поэтому полная ассимиляция с объектом встречает протест уже раньше бывшего и существовавшего с самого начала. Бессознательные требования экстравертированного типа имеют собственно примитивный и инфантильный, эгоистический характер». Применение к объективно данному и ассимиляция с ним мешают осоз­нанию недостающих субъективных побуждений. Эти тенденции (мыс­ли, желания, аффекты, потребности, чувствования и т. д.) принима­ют соответственно степени их вытеснения, регрессивный характер, т.е. чем менее они осознаны, тем более они становятся инфантиль­ными и архаическими. Сознательная установка лишает их того распределения энергии, которым они могут относительно располагать, и оставляет им лишь ту энергию, которую она не может отнять. Этот остаток, силу которого все-таки не следует недооценивать, есть то, что нужно обозначить как «первоначальный инстинкт». Инстинкт нельзя изменить произвольными мероприятиями отдельного индивидуума; напротив, для этого потребовалось бы медленное органи­ческое изменение многих поколений, так как инстинкт есть энерге­тическое выражение определённой органической наклонности. Та­ким образом, у каждой подавленной тенденции в конце концов остается значительная доля энергии, которая соответствует силе инстинкта. Эта тенденция сохраняет свою действительность, даже если она стала бессознательной благодаря лишению энергии. Чем пол­нее сознательная экстравертированная установка, тем инфантиль­нее и архаичнее бессознательная установка.

Грубый, сильно превосходящий детское и граничащий со злодейским эгоизм иногда характеризует бессознательную установку. Если происходит преувеличение созна­тельной точки зрения, то симптоматически появляется на свет и бессознательное, т. е. бессознательный эгоизм, инфантилизм и ар­хаизм теряют свой первоначальный компенсаторный характер тог­да, когда они становятся в более или менее открытую оппозицию к сознательной установке. Это проявляется прежде всего в абсурдном преувеличении сознательной точки зрения, которая должна служить для подавления бессознательного, но которая обыкновенно кончает­ся крушением сознательной установки. Катастрофа может быть объективной, так как объективные цели по­степенно искажались в субъективные.

Катастрофическая развязка может быть и субъективного рода, в виде нервного потрясения. Последнее всегда происходит бла­годаря тому, что бессознательное противодействие в состоянии, на­конец, парализовать сознательное действие. В этом случае требова­ния бессознательного категорически навязываются сознанию и этим вызывают гибельное раздвоение, которое по большей части сказы­вается в том, что люди или не знают более, чего они, собственно, хотят, ни к чему не имеют охоты, или сразу хотят слишком многого, имеют слишком много охоты, но к тому, что невозможно.

Необхо­димое, часто по культурным основаниям, подавление инфантиль­ных и примитивных потребностей легко ведет к неврозу или к злоупотреблению наркотиками, как алкоголем, морфием, кокаином и т. д. В ещё более тяжелых случаях раздвоение кончается самоубийством.

Выдающееся свойство бессознательных тенденций заключа­ется в том, что именно по мере того, как сознательным непризнаванием они лишаются своей энергии, они принимают разрушитель­ный характер, как только перестают быть компенсаторными. Они перестают действовать компенсаторно тогда, когда достигнут состоя­ния, соответствующего тому культурному уровню, который абсолютно несовместим с нашим уровнем. С этого момента бессознательные тенденции образуют блок, во всех отношениях противоположный сознательной установке, существование которого ведёт к открытому конфликту. Тот факт, что установка бессознательного компенсирует установку сознания, обыкновенно выражается в психическом рав­новесии.

Нормальная экстравертированная установка ещё не озна­чает, конечно, что индивидуум всегда и повсюду поступает по экстравертированной схеме. При всех обстоятельствах у того же инди­видуума могут наблюдаться психические процессы, в которых явля­ется вопрос о механизме интроверсии. «Экстравертированным мы на­зываем только тот habitus, в котором механизм экстраверсии пере­вешивает. В этом случае наиболее дифференцированная функция постоянно подвергается экстравертированию, в то время как менее дифференцированные функции находятся в интровертированном употреблении». Иными словами более полноценная функция наиболее осознана и подлежит контролю сознания и сознательного намерения, в то время как менее дифференцированные функции также и менее осозна­ны, частью бессознательны и в гораздо меньшей степени подчинены сознательной воле. Более полноценная функция всегда является выражением сознательной личности, его намерения, его воли, его действия, то время как менее дифференцированные функции относятся к тому, что случается с человеком.

«Менее дифференцированные функции в экстравертированной установке всегда проявляют исключительную субъективную зави­симость от сильно выраженного эгоцентризма и личного пристрас­тия, чем они обнаруживают свою близкую связь с бессознательным. В них бессознательное постоянно выступает на свет». Вообще, не сле­дует себе представлять, что бессознательное всегда лежит погребён­ным под тем или другим количеством наслоений и может быть открыто только благодаря тщательным раскопкам. Бессознательное, напротив, постоянно вливается в сознательные психологические процессы, и даже в такой высокой мере, что иногда трудно решить, какие свойства характера следует при­писать сознательной личности и какие — бессознательной.

Это затруднение бывает главным образом с лицами, которые несколько богаче проявляются, чем другие. В таких случаях правильному пониманию может помочь только основательный анализ свойств фун­кции. При этом нужно обращать внимание на то, какие функции полностью подчиняются контролю и мотивации сознания, и какие функции имеют характер случайного и спонтанного. Первые функ­ции всегда более высоко дифференцированы, чем последние, кото­рые к тому же обладают несколько инфантильными и примитивны­ми свойствами. Обыкновенно первые функции производят впечатление нормы, в то время как последние имеют в себе нечто ненормальное или патологическое.

 

Интровертированный тип

Общая установка сознания

 

Как было изложено выше, интровертированный тип отличается от экстравертированного тем, что он преимуществен­но ориентируется не на объект и объективно данное как экстравертированный тип, а на субъективные факторы.

Интровертированное сознание хотя видит внешние условия, но решающими избирает субъективные определители. Этот тип поэто­му руководствуется тем фактором восприятия и познания, кото­рый показывает субъективное предрасположение к устранению раз­дражений органов чувств. Два лица, например, видят один и тот же объект, но они видят его не так, чтобы обе полученные от этого кар­тины были абсолютно идентичны. Помимо различной остроты орга­нов чувств и личного уравнения часто бывают глубокие различия в роде и размере психической ассимиляции воспринимаемого образа. В то время как экстравертированный тип всегда предпочтительно основывается на том, что он получает от объекта, интровертирован­ный предпочтительно опирается на то, что в субъекте приводит к констелляции внешнее впечатление. В отдельном случае апперцеп­ции различие, может быть очень тонким, но в целом пси­хологического уклада оно весьма заметно и именно в форме «резерва­та личности». Резерват личностипо Юнгуэтовзгляд, согласно которому субъективистическая установка вводит в заблуждение и лишает это понятие ценности (мир существует не только сам по себе, но и так, как он мне кажется). Он соответствует предубеждению в пользу экстравертированной установки против сущности интровертированного. Не следует забывать, что всякое восприятие и познание не только объективно, но и субъективно.

Познание имеет субъект и что «познание вообще» не существует. Субъективным фак­тором Юнг называет то психологическое действие или реакцию, которое, соединяясь с воздействием объекта, производит но­вый психический факт. «Но поскольку субъективный фактор с са­мых давних времен и у всех народов земли остается в очень высокой мере идентичным самому себе — так как элементарные вос­приятия и познавания, так сказать, всегда и везде одни и те же,— то он является столь же прочно обоснованной реальностью, как и внешний объект. Если бы это было иначе, то нельзя было бы говорить о постоянной и в своей сущности неизменной действительности и согласие с традициями было бы невозможно. Поэтому субъектив­ный фактор есть нечто так же непреклонно данное, как протяжен­ность моря и радиус земли».

Но как объект и объективно данное никогда не остается одним и тем же, так как он подвержен трению и случайности, так и субъективный фактор подлежит из­менчивости и индивидуальной случайности. И поэтому и его ценность только относительна. Чрезмерное развитие интровертированной точки зрения в сознании ведёт не к лучшему и более верному применению субъективного фактора, но к искусственному субъективированию сознания, которому нельзя не сделать упрёка в том, что «только субъективно».

Интровертированная установка в нормальном случае применя­ется в принципе к наследственно данной психологической структу­ре, которая является присущей субъекту величиной. Но её совсем не следует считать просто идентичной с сознательной личностью субъекта, она является психологической структурой субъекта, до всякого раз­вития сознательной личности. Настоящий основной субъект, именно личность в целом, гораздо обширнее, чем сознательная личность, так как первая охватывает так­же бессознательное, в то время как последняя по существу является средоточием сознания.

 Психологическая струк­тура — это по Юнгу коллективное бессознательное. Индивидуальная личность в целом есть часть, или срез, или представитель повсюду во всяком живом существе имеющейся и находящейся на соответствующей ступени особенности психологического процесса, которая каждому существу должна быть вновь врождена. «Врожденная особенность образа действия с давних пор называется инстинктом, особенность психического постижения объекта я предложил обозначить как ар­хетип».

Содержания коллективного бессознательного представлены в сознании ясно выраженными наклонностями и воззрениями. Ин­дивидуум обычно считает — по существу ошибочно, — что они обус­ловлены объектом, так как они происходят от бессознательной структуры души и воздействием объекта только выявляются. Эти субъективные наклонности и воззрения сильнее, чем влияние объекта, их психическая ценность выше, так что они покрывают собой все впечатления. «Точно так, как интровертированному кажет­ся непонятным, что объект всегда должен играть решающую роль, так и для экстравертированного остаётся загадкой, как субъектив­ная точка зрения может оказаться сильнее объективной ситуации. Он неизбежно приходит к мнению, что интровертированный или много мнящий о себе эгоист, или фанатик-доктринер».

 

 

123	Поделиться:

Воспользуйтесь поиском по сайту: