Главная | Обратная связь | Поможем написать вашу работу!
МегаЛекции

III. Период собственно старости (через несколько лет после выхода на пенсию и до момента серьезного ухудшения здоровья),




когда человек уже освоил новый для себя социальный статус, характеризуется при­мерно следующим:

I. Социальная ситуация:

• Общение в основном с такими же старцами.

• Общение с членами своей семьи, которые либо эксплуатируют свободное время старика, либо просто «опекают» его.

• Некоторые пенсионеры находят для себя новые контакты в общественной деятельности (или даже в продолжающейся профессиональной деятельности).

• Для части пенсионеров меняется значение отношений с другими людьми, например, некоторые авторы отмечают, что

многие ранее близкие для старика связи постепенно «теряют свою прежнюю ин­тимность и становятся более обобщен­ными».

2. Ведущая деятельность:

• Досуговое увлечение (нередко пенсионеры меняют одно увлечение за другим, что несколько опровергает представление об их «ригидности»: они по-прежнему продолжают искать себя, искать смыслы в разных деятельностях). Главная проблема такого поиска — «несоразмерность» всех этих деятельностей по сравнению с предыдущей («настоящей») работой.

• Стремление всяческими путями подтвердить свое чувство собственного достоинства согласно принципу: «Пока я делаю хоть что-то полезное для окружающих, я существую и требую к себе уважения».

• Для части стариков в этот период (даже когда здоровье еще достаточно хорошее и нет никаких причин «прощаться с жизнью») ведущей деятельностью может стать подготовка к смерти, что выражается в приобщении к религии, в частом хождении на кладбище, в разговорах с близкими о «завещании».

IV. Долгожительство в условиях резкого ухудшения состояния здоровья существенно отличается от старости без особых проблем со здоровьем. Поэтому есть смысл выде­лить особенности именно такого варианта старости.

1. Социальная ситуация:

В основном общение с родными и близкими, а также с врачами и соседями по палате (если старец находится на стационарном лечении).

• Также это соседи по палате в домах престарелых (в основном старцев передают в такие дома, когда за ними нужен особый уход).

К сожалению, во многих домах такой уход фактически хуже, чем в домашних ус­ловиях. Например, даже в такой благопо­лучной стране, как Франция, 8% здоровых стариков умирают в первую неделю поступ­ления в дома престарелых, 29% — в первый месяц, 45% — в первые полгода. Государст­венные дома для престарелых «отличаются плохими санитарными условиями, большой скученностью, жестким режимом, плохо организованным досугом, неквалифициро­ванным обслуживанием. Многие старики просто спиваются» [цит. по (44)].

2. Ведущая деятельность:

• Лечение, стремление хоть как-то бороться с болезнями.

• Стремление осмыслить свою жизнь. Очень часто это стремление приукрасить свою жизнь, человек как бы «цепляется» за все лучшее, что было (и чего не было) в его жизни. В этом состоянии человек хочет оставить после себя что-то хорошее, значимое, достойное и этим как бы доказать себе и окружающим: «Я жил не зря». Или покаяться в чем-то недостойном.

V. Долгожительство при относительно хо­рошем здоровье (примерно после 75—80 лет и старше) может характеризоваться:

1.Социальная ситуация:

• Общение с близкими и родными людьми, которые начинают даже гордиться, что в их семье живет настоящий долгожитель. В какой-то мере эта гордость эгоистична: родные считают, что в их роду хорошая наследственность и что они также долго проживут. В этом смысле долгожитель — символ будущей долгой жизни для других членов семьи.

• У здорового долгожителя могут появиться новые друзья и знакомые.

• Поскольку долгожитель — явление редкое, то пообщаться с таким старцем стремятся самые разные люди, включая представителей средств массовой информации, поэтому круг знакомых у долгожителя может даже несколько расшириться.

2. Ведущая деятельность:

• Она во многом зависит от наклонностей данного человека, но в любом случае это достаточно активная жизнь (иногда даже с излишествами, характерными для здорового зрелого человека). Вероятно, для сохранения здоровья важны не только предписания врача, но и само чувство здоровья (или «чувство жизни») (44).

Представляется необходимым завершить главу, посвященную социальной ситуации в старости описанием исследований О.В.Крас-

новой, председателя Региональной общест­венной организации «Центр Геронтолог», которая рассмотрела эту проблему в прак­тическом аспекте — социально-психологи­ческого улучшения жизни пожилых людей в современных условиях. Автор подчерки­вает, что процесс старения населения в России происходит на фоне резкого изме­нения социальной ситуации пожилых людей, формирования в общественном сознании новых ценностных ориентации и устано­вок. Значительное изменение мировоззре­ния и социального окружения нарушает идентичность пожилых людей, дестабили­зирует их психическое состояние, снижает уровень социально-психологической адап­тации. Картина общества, предстающая пе­ред человеком, не имеет стабильности, не­определенным видится не только будущее, но и прошлое. Это дезорганизует пожилых людей, усиливает у них напряженность, вы­званную неудовлетворительным самочувст­вием в связи с возрастными изменениями в организме и новым, непривычным стату­сом, обусловленным выходом на пенсию. В связи с этим для пожилых людей в усло­виях современной социальной ситуации на­шего общества более важной становится не высокая оценка всей прожитой жизни и цельности своей личности, а внешние по­казатели жизненного благополучия: нали­чие работы, роли в семье, оказание помощи семье.

Присвоение внешней социальной роли пожилых заставляет людей играть эту роль, т.е. считать, что они «прожили достойную

жизнь», что они «достойные» и в то же вре­мя «обездоленные», «ограбленные государ­ством», нуждающиеся в социальной защите люди. Налицо осознанная позитивная со­циальная идентичность пожилых. В то же время, по мнению автора, особенности не­гативной социальной идентичности заклю­чаются в том, что она не осознается боль­шинством пожилых. Они стараются ком­пенсировать ее за счет приписывания себе и своей группе (группе пожилых) положи­тельных индивидуальных и личностных ка­честв, и поэтому в структуре их личности существуют противоречия. При этом есть основания считать, что более молодые лю­ди также оценивают пожилых людей по внешним социальным ролям, т.е. принима­ют образ «обездоленных» государством по­жилых, признают их большой жизненный опыт, уважают и жалеют их, сочувствуют им (27).

На основании проведенного анализа О.В.Краснова делает вывод, что пожилые люди адаптировались к современной соци­альной ситуации путем включения защит­ных механизмов (27). Далее автор подводит некоторые итоги и определяет практичес­кие шаги решения проблемы адаптации по­жилых к новой социальной ситуации. При этом подчеркивается, что современная со­циальная ситуация как фактор адаптации пожилых людей характеризуется зарожде­нием новой конфигурации общества, в ко­тором разрушаются существовавшие осо­бенности социального поведения, система

социальной регуляции, отсутствуют цен-ноетно-ориентационные основы новой ре­гуляции, наблюдается кризис социальных ценностей и идеалов советского общества, в котором выросли и состарились нынеш­ние пожилые люди. Логика развития новой социальной ситуации в стране ведет к пере­оценке и изменению ценностей общества и пожилого человека в нем, переосмыслению жизни пожилыми людьми, что приобретает характер социальной адаптации. При этом социальная адаптация пожилых осущест­вляется за счет включения защитных меха­низмов:

— проявляется высокая степень позитивности личностной и социальной идентичности;

— осуществляется компенсация негативной социальной идентичности пожилых за счет приписывания себе положительных личностных качеств при игнорировании неблагоприятных данных о себе;

— появляется новый феномен — инкорпо- ризация пожилых, т.е. замыкание их интересов на проблемах узкого социального пространства.

Поэтому особое значение приобретает становление и развитие системы социаль­но-психологической поддержки пожилых людей. Общество должно реально взять на себя заботу о них. При этом не требуется, на­пример, перенимать их ценности или пы­таться изменить мировоззрение пожилых людей. Помощь пожилым людям должна быть

оказана на «внешнем» уровне — не только повышение пенсий, но и оказание уваже­ния, внимания, т.е. того, что помогает им чувствовать себя компетентными. Для этого необходима государственная программа обес­печения пожилых социальной и психологи­ческой помощью.

Во-первых, необходимо совершенство­вание информационного обеспечения: сред­ства массовой информации должны форми­ровать образ «позитивной старости».

Во-вторых, создание социальных клубов пожилых людей и геронтопсихологических центров должно помочь в решении проблем, стоящих перед стареющим человеком, снять психологическую напряженность, содейст­вовать выработке самоуважения, уверен­ности в собственных силах (27).

Проблеме психологической помощи по­жилым людям посвящена последняя глава книги. В первой главе сформулирован ос­новной критерий старости как психологи­ческого возраста — изменение социальной ситуации, связанной с отходом от активного участия в жизни общества. Психологически старость — это постепенное отступление, уход из общества. Если человек сохраняет свое место в обществе или изменяет его, но продолжает жить интересами общества, то психологически его возраст можно характе­ризовать как длящуюся зрелость.

ГЛАВА 2

Теории старения и старости

Исследование процесса старения, яв­ляющееся предметом изучения различных медико-биологических, психологических и социологических школ, показывает, что в течение жизни наступает определенный мо­мент, в котором процесс развития, то есть обогащения и усложнения функционирова­ния внутренних органов, а также соответст­вующего обеспечения организма, замедляется, а впоследствии переходит в стадию регрес­са, или инволюции, что получило название старения (28).

Понятия о сущности, причинах и меха­низмах старения со временем менялись. Это связывалось не только с развитием научных знаний, но и изменением особенностей ста­рения в обществе. Росла прежде всего сред­няя продолжительность жизни, последнее определялось изменением условий жизни и социального строя, успехами медицины и другими преимуществами прогресса и ци­вилизации (28).

В настоящее время мы располагаем био­логическими теориями старения и психоло­гическими подходами к определению сущ­ности старости и старения.

2.1. Биологические теории старения

По мнению исследователей в области биологии, старение и смерть являются ба­зовыми, сущностными биологическими свой­ствами, отражающими функционирование и эволюцию всех живых организмов, вклю­чая человека. Биологи исследуют организм, пытаясь измерить природу и предел возраст­ных изменений, понять, чем вызваны эти изменения, как их можно контролировать, корректировать, как можно смягчить пос­ледствия процесса старения. В этой связи биологическая наука располагает рядом тео­рий, непосредственно затрагивающих тема­тику процесса старения человека. Наиболее распространены в научном мире за рубе­жом две из них. Это теории «программиро­ванного старения» и «непрограммированного старения» (24).

2.1.1. «Программированное» старение

Представители теории «программирован­ного» старения исходят из того, что функ­ционирование живого организма запрограм­мировано природой лишь на период его ак­тивной жизнедеятельности, включающей в себя развитие, то есть рост организма, и способность к репродукции. Сторонники этой теории аргументируют свой вывод тем, что в природе всегда действовал и продол­жает действовать закон естественного отбо­ра, и поэтому старые особи в естественных

условиях встречаются крайне редко: прежде чем стать старыми, они либо погибают сами, либо их уничтожают свои же сороди­чи. В живой организм генетически заложена биологическая активность, распространяю­щаяся только на период его так называемой биологической «полезности». Некоторые теории старения, как, например, так назы­ваемые теории «часов», исходят из того, что изменения, связанные со старением, под­контрольны своего рода биологическому датчику, основная функция которого состо­ит в том, чтобы следить за «расписанием» развития биологического организма до тех пор, пока он не достигнет половой зрелости и способности размножения. После выпол­нения программы или в отсутствии таковой расстраивается деятельность гипоталамуса и эндокринной системы, что приводит ор­ганизм к снижению его физиологических функций (24).

27.2 «Непрограммированное» старение

Представители теории «программиро­ванного» старения исходят из положения, согласно которому к процессу старения под­ключены генетические механизмы и только благодаря их действию происходит эволю­ция живой природы. Однако в процессе из­менений, связанных со старением, могут действовать и другие механизмы, не вклю­ченные в генетическую программу, которые оказывают «непрограммированное» воздей­ствие на организм. Такое воздействие мо-

жет происходить в результате случайного повреждения клетки, необычного воздейст­вия на молекулы, которые в свою очередь изменяют структуру клетки, ее функцию и сам процесс метаболизма. Эти необычные изменения могут затронуть и молекулу ДНК, несущую в себе генетическую информацию.

В результате нормальных метаболичес­ких процессов в пределах клеток могут об­разовываться ядовитые побочные продукты типа свободных радикалов. Их вредному воздействию противостоят несколько меха­низмов защиты клеток. Однако свободные радикалы могут повредить мембрану клетки и вызвать сбой в передаче генетической ин­формации ДНК (24).

Обе эти биологические теории старения являются очень общими, слишком широко трактующими причины процессов инволю­ции, происходящих в старости. В рамках этих подходов находит место теория осно­воположника отечественной геронтологии А.А. Богомольца, который связывал старе­ние с дисгармонией физиологических про­цессов организма, и теория И.И.Мечнико­ва, рассматривавшего старение как процесс интоксикации (67).

Биологические теории старения являют­ся наиболее обоснованными и верифици­рованными (в плане психологических ис­следований старости мы будем говорить не о теориях, а лишь о подходах к проблеме). Однако биологические теории не учитыва­ют дифференциации двух аспектов старое-

ти — физиологического и психологическо­о—и роль психологического фактора в удлинении человеческой жизни (55).

2.2. Социально-психологические подходы к старению и старости

Исключительно биологическое или ис­ключительно социальное определение ста­рения — это узкий подход к самому процес­су старения. Дж. Биррен, проанализировав литературу по старению, пришел к следую­щему выводу: биологи обеспечивают опре­деление старения (старости) чаще, чем пси­хологи, а социологи никогда его не дают [цит. по (28)]. При этом и психологи, и биологи используют показатель протяжен­ности жизни как зависимую переменную. Однако первые значительно реже использу­ют ее, чем вторые, а чаще интересуются ас­пектами поведения только некоторых ком­понентов, которые могут быть отнесены к протяженности жизни. По этой причине определения старения, которые чаще пред­лагаются биологами, имеют ограничения для работы в психологии. Шрутц и Биррен предложили рассматривать старение как процесс, состоящий из трех компонентов. Процесс биологического старения, кото­рый ведет к возрастанию уязвимости орга­низма и высокой вероятности смерти, они определили как senescing (от senescence — старение). Наравне с ним происходят изме­нения в социальных ролях, что влечет за собой изменение паттернов поведения и

изменение социального статуса. Этот вид старения определен как eldering (от elder — старые люди, старшие). К этим двум про­цессам можно добавить психологическое старение, называемое geronting (от gerontol­ogy — учение о старости, геронтология). Этот процесс соответствует выбору адапта­ции к процессам старения, принятию реше­ний и стратегий справляться с трудностями (28). Однако еще раньше к такому же выво­ду пришел Б.Г. Ананьев (5): необходимо более многосторонне изучать комплексные критерии возрастной периодизации, вычле­нять в них биологические, психологические и социальные составляющие и устанавли­вать их взаимосвязи. По ходу исследования проблем психического старения отчетливо отмечаются проступающие связи последне­го с социальными изменениями, сопутству­ющими этому возрастному периоду. Биосо­циальная сущность человека дает основание рассматривать личностно-психологические изменения позднего возраста как совокуп­ность взаимовлияния биологического и со­циального в их генезисе (28).

В соответствии с этим Дж. Тернер и Д. Хелмс делят старение на три взаимосвя­занных и взаимоперекрывающихся процесса: психологическое старение — как инди­вид представляет себе свой процесс ста­рения (например, молодые люди могут чувствовать себя психологически более старыми); специфическое ощущение пси­хологической старости, которое облада­ет как объективными признаками (сни­жение интеллектуальных способностей,

сужение эмоциональной сферы), так и субъективными проявлениями. Ощуще­ние старости реализуется в специфике отношения индивида к процессу своего старения при сравнении с процессом старения других людей. Здесь можно го­ворить о психологической асимметрии своей и «чужой» старости, когда инди­виду представляется, что он стареет бы­стрее или медленнее, чем все остальные; биологическое старение — биологичес­кие изменения организма с возрастом (инволюция);

социальное старение — как индивид связывает старение с обществом; пове­дение и выполнение социальных ролей пожилыми (28).

По мнению К. Виктор, биологический подход также акцентирует внимание на фи­зиологической стороне старости, психоло­гический — на мыслительных и психичес­ких аспектах старения, социальный изучает старость в социальном контексте по трем направлениям:

индивидуальные переживания пожилого

человека;

место пожилого человека в обществе;

проблемы старости и их разрешение на

уровне социальной политики.

Таким образом, во всех этих подходах можно вычленить общие представления о вопросах, которые являются социально-психологическими: процесс старения личности как члена группы и переживание ста­рости в непосредственном социальном ок­ружении, место пожилой личности в общест­ве, отношение индивида к своему процессу старения, социальная адаптация к процессу старения, изменение социального статуса и социальных ролей, позиция общества по от­ношению к стареющим и старым людям, фактическое место стариков среди дру­гих возрастных групп, их функции в обще­стве (28).

2.3. Психологические подходы к старости

Определение феномена старости можно найти в экзистенциальной психологии в связи с важной для экзистенциализма про­блемой индивидуальной ответственности за свое существование. Экзистенциализм при­знает, что человеческое существование имеет основание — судьбу, но люди свободны со­здавать на этом основании многое, соответ­ственно своему выбору. Так, один из осно­воположников экзистенциализма К.Ясперс считал старость благоприятным и естест­венным периодом жизни. Он писал, что в старости способности угасают, но их заме­няют обширные богатства накопленного опыта; сдержанность, житейская упорядо­ченность, самообладание придают духовному существованию оттенок чего-то приглу­шенного, незыблемого (98). Поэтому ста­рости не нужно боятся, у нее есть свои пре-

имущества, и ослабление страха смерти, мучающего человека на протяжении жиз­ненных фаз, не главное из них. Старость может быть прекрасной. Человек физичес­ки слаб и не может, как прежде, предавать­ся радостям плоти, но он свободен от их диктата, а это поможет избавиться от суеты, в которой проходило его предыдущее суще­ствование. Старик скован телесно, но в то же время сободен от телесности, более ду­ховен. Если человек в старости достиг муд­рости — он добр, терпим и снисходителен к слабостям других, потому что уже ни с кем не соперничает, «насыщен жизнью». К.Яс-перс подчеркивал, что свойственные юнос­ти качества сменяются памятливостью зре­лого возраста и возможным катарсисом ста­рости (98). Понятия катарсиса старости переросло позднее в идею «последнего взгля­да», о котором писал Ясунари Кавабата: на­кануне расставания с миром глаза старого художника обретают духовную ясность, по­зволяющую видеть земную жизнь в печаль­ном, но умиротворенном, по-особенному красивом освещении, которое, вероятно, и является истинным [цит. по (62)].

Среди различных психологических школ и направлений наибольший вклад в рас­крытие понятия старости внес психоанали­тический подход.

Карл Юнг придавал большое значение изучению проблем, как он называл, «вто­рой половины жизни» человека. Для него середина жизни являлась критическим, по­воротным моментом, когда перед индивидом открывались новые возможности для саморазвития. Человеку уже не требовалось устанавливать столько внешних связей, ему не нужна форсированная социализация. В зрелом возрасте человек в основном по­глощен внутренней работой самопознания (самореализации), которую Юнг назвал «индивидуацией». Человек во второй поло­вине жизни может обрести новое полновес­ное развитие своей личности. Человек в этом возрасте способен принять в своем Я как «женское», так и «мужское» начало. Юнг придавал большое значение символическо­му и религиозному опыту в обретении со­стояния гармонии между индивидом и ок­ружающим его миром. По мнению К. Юнга, потребность выработать целостный взгляд на свою жизнь, обращенность внутрь себя, самосозерцание являются долгом и необхо­димостью в старости. Результатом этой психологической перестройки является по­явление новой жизненной позиции, рацио­нального взгляда на свое существование и вместе с тем созерцательного, устойчивого психического и нравственного равновесия. К. Юнг считал, что закат человеческой жиз­ни должен иметь собственное значение, а не быть жалким придатком к заре жизни. В связи с этим К. Юнг считал непоправи­мой ошибкой «проводить сумерки жизни в соответствии с программой ее зари», нести «в сумерки закон утра». Успешность, адап­тивность старения определяется тем, на­сколько человек оказывается подготовлен­ным к вступлению в новую фазу жизни, к

тем задачам, которые несет с собой позд­ний возраст. Поэтому, рассуждая об учаще­нии нервных срывов при старении, К. Юнг видел их причину в том, что во вторую по­ловину жизни люди вступают неподготов­ленными (100).

Альфред Адлер, изучая роль мотивации в поведении человека, считал, что основ­ной мотивационной силой в жизни челове­ка является чувство его собственной непол­ноценности. Любой индивид в той или иной степени испытывает это чувство. Осо­бенно остро неполноценность ощущается человеком в детском возрасте, ибо тогда властные жизненные позиции являются ис­ключительной привилегией взрослых. Не­которые люди испытывают это чувство бо­лее остро, чем другие, особенно когда речь идет о человеке с физическими недостатка­ми или о тех, с кем в детстве слишком стро­го обращались. Адлер считал, что на протя­жении всей своей жизни индивид стремит­ся в той или иной степени компенсировать это первичное чувство неполноценности. Это стремление может принять как пози­тивную направленность и выразиться в до­стижении больших успехов в жизни инди­вида, в преодолении его физических недо­статков, так и негативную окраску в виде демонстрации чрезмерной властности в от­ношениях с другими людьми. Сам Адлер полагал, что преодоление чувства неполно­ценности возможно через деятельное учас­тие в судьбе людей, через сопереживание,

сопричастность, формирование и развитие «социального интереса» (68).

Теория А. Адлера могла бы стать чрез­вычайно плодотворной для разработки пси­хологической проблемы старости. Ситуа­ция снижения физических и физиологичес­ких возможностей в старости приводит к неспособности вести прежний образ жизни, к необходимости от чего-то отказываться, что-то менять. К данной ситуации приме­ним принцип компенсации, предложенный А. Адлером, его «основной психологичес­кий закон» о диалектическом превращении органической недостаточности через субъ­ективное чувство неполноценности в пси­хическое стремление к компенсации и сверх­компенсации. Используя предложенный А. Адлером принцип (согласно которому препятствие вводит в развитие психики перспективу будущего, которая в свою оче­редь создает стимул для стремления и ком­пенсации), Л.С. Выготский отмечал, что стремление компенсировать дефект порож­дается не внутренними причинами, а внеш­ними факторами — социальной средой. Таким образом, речь идет о социальной компенсации дефекта, о «социальном про­тезе», который должен заменить работу ре­альных физиологических систем (14). Для пожилых и старых людей в качестве такого «социального протеза» может выступить система социальной помощи. Для ее рабо­ты идеи Адлера в решении проблем пожи­лого человека достаточно конструктивны. Он предлагает снимать чувство неполно-

ценности и сопутствующие неврозы, помо­гая индивиду найти смысл жизни в оказа­нии помощи другим людям, добиться тако­го состояния, когда ощущение принадлеж­ности к социальной общности не покидало бы старого человека (24,37).

Наибольший вклад в развитие геронто-психологии, собственно психологической кон­цепции старости внесла теория Эрика Эрик-сона о восьми стадиях развития личности. Для каждой стадии жизненного цикла ха­рактерна специфическая задача, которая выдвигается обществом, и каждая стадия имеет определенную цель в достижении того или иного социально-ценного качества (65).

Восьмая стадия жизненного пути — ста­рость — характеризуется достижением но­вой, завершенной формы эго-идентичности. Человек, который проявил заботу в отно­шении людей и приспособился к успехам и разочарованиям, неотъемлемым от жизни, в родителе детей и создателе вещей и идей обретает высший уровень целостности лич­ности. Э. Эриксон отмечает несколько со­ставляющих такого состояния души: это всё возрастающая личностная уверенность в своей приверженности к порядку и осмыс­ленности; это любовь человеческой лич­ности как переживание мирового порядка и дгуталтего лмыспз лулпжлтолу лкиаад,«йаг-висимо от того, какой ценой они достига­ются; это принятие своего жизненного пути как единственно должного и не нуждающе­гося в замене; это новая, отличная от преж­ней, любовь к своим родителям; это прияз-

ненное отношение к принципам прошлых времен и различной деятельности в том ви­де, как они проявлялись в человеческой культуре. Задача человека пожилого возрас­та, по Эриксону, состоит в том, чтобы до­стичь целостности развития своего Я (Ego), уверенности в смысле жизни, а также гар­монии, понимаемой как сущностное каче­ство жизни отдельного индивида и всей Вселенной. Гармония противостоит дисгар­монии, воспринимаемой как нарушение целостности, которое ввергает человека в состояние отчаяния и уныния. Осуществле­ние этой задачи приводит человека к «ощу­щению чувства тождества с самим собой и длительности своего индивидуального су­ществования как некоей ценности, кото­рая, даже в случае необходимости, не долж­на быть подвергнута никаким изменениям». Отчаяние может иметь место лишь в случае осознания жизненной неудачи и отсутствия времени для исправления ошибок. Отчая­ние и недовольство самим собой у пожило­го человека часто проявляются через осуж­дение поступков других, особенно молодых людей. По Э. Эриксону, достижение чувства полноты жизни, исполненного долга, муд­рости возможно в старости лишь в случае позитивного прохождения предшествую­щих стадий, Ecjihl главнейшие задачи пред­шествующих возрастов не были реализова­ны, старость сопровождается разочарова­нием, отчаянием и страхом смерти (65).

Теория Э.Эриксона вызвала огромный интерес у психологов и позднее была рас-

ширена Р. Пеком(120). Р. Пек считал, что для достижения «успешной старости» чело­век должен решить три основные задачи, охватывающие три измерения его личности.

Во-первых, это дифференциация, это трансценденция против поглощенности роля­ми. В ходе профессиональной деятельности человек поглощен ролью, диктуемой про­фессией. Пожилые люди в связи с выходом на пенсию должны определить для себя целый набор значимых видов деятельности так, чтобы их время было целиком заполнено различными видами активности. Если люди определяют себя только в рамках своей ра­боты или семьи, то выход на пенсию, смена работы или уход детей из дома вызовут та­кой прилив отрицательных эмоций, с кото­рыми индивидуум может не справиться.

Во-вторых, это трансценденция тела против поглощенности телом — измерение, имеющее отношение к способности инди­видуума избегать чрезмерного сосредоточе­ния на все усиливающихся недомоганиях, болях и физических недугах, которыми со­провождается старение. По мнению Р. Пека, старые люди должны учиться справляться с ухудшением самочувствия, отвлекаться от болезненных ощущений и наслаждаться жизнью прежде всего через человеческие отношения. Это позволит им «шагнуть» за пределы поглощенности своим телом.

И, наконец, трансценденция эго против поглощенности эго — измерение, имеющее особое важное значение в старости. Старые люди должны понимать, что, хотя смерть

неизбежна и, возможно, не так уж далека, им будет легче, если они будут сознавать того, что они внесли вклад в будущее через воспитание детей, через свои дела и идеи. Люди не должны предаваться мыслям о смерти (или, как это формулирует Р. Пек, не должны погружаться в «ночь эго»). Со­гласно теории Э. Эриксона, люди, которые встречают старость без страха и отчаяния, переступают через близкую перспективу соб­ственной смерти благодаря участию в моло­дом поколении — наследие, которое их пере­живет (120).

Подобно стадиям Э. Эриксона, ни одно из измерений Р. Пека не ограничивается средним возрастом или старостью. Реше­ния, принятые в начале жизни, выступают в качестве строительных блоков, из кото­рых складываются все решения взрослого человека, а люди среднего возраста уже на­чинают разрешать проблемы грядущей ста­рости (29).

ГЛАВА 3

Характеристика личности в старости

Проблема изменения ядра личности в старости является одной из более дискусси­онных в геронтопсихологии. Ранние взгля­ды, основанные на теоретических представ­лениях и наблюдениях за стариками, отста­ивали нарастание негативных личностных характеристик в старости: раздражитель­ности, ригидности, проявления реакцион­ных социальных и политических установок.

Экспериментальные исследования лич­ности в старости стали осуществляться с начала тридцатых годов. В основе этих ис­следований лежал метод возрастных по­перечных срезов. Подробный обзор этих ранних работ приведен в работе Н.Ф.Шах­матова (63). Он описал исследования Э. Крепелина, в которых показано нараста­ние эгоцентризма, упрямства и подозри­тельности в старости как предвестников бу­дущих болезненных изменений в позднем возрасте в форме старческой деменции. Уп­рямство пожилых людей Э.Крепелин объ­яснял затруднением хода мыслей, «упадком энергии». Другие авторы объясняли потерю оригинальности, утрату индивидуальности в старости снижением уровня мышления в

этом возрасте. В работах того времени по­вторяются рассуждения о консерватизме стариков, замкнутости, пессимизме, недо­верчивости, подозрительности, иждивенче­стве и обидчивости (63).

Эти данные относятся к ранним психо­логическим исследованиям личности. Более поздние зарубежные исследования, осно­ванные на лонгитюдном методе, изменений ядра личности в старости не обнаружили (149). Так, в широкомасштабном сиэтлском лонгитюдном исследовании Шайи с соав­торами (133) не обнаружили значимого на­растания ригидности в старости ни в лич­ностной, ни в познавательной сфере.

Другие современные лонгитюдные ис­следования подвергли сомнению факт на­растания осторожности и неуверенности в себе в старости (81). Эти исследования по­казали, что осторожность стариков обуслов­лена не боязливостью или неуверенностью, а их высокими требованиями к точности собственных ответов. Оказалось, что изме­нение инструкции, побуждающее стариков смело и открыто выдвигать различные пред­положения, практически уравнивало про­явление осторожности у молодых и старых испытуемых (79, 117). Ботвиник (81) по­строил ситуацию исследования таким обра­зом, что решение, не предполагающее рис­ка, было вообще недостижимо (т.е. нельзя было не рисковать). В этой ситуации воз­растные различия в проявлении осторож­ности исчезали. В приведенном исследова­нии старых людей просили дать совет моло-

дым людям и сверстникам по поводу при­нятия решения в ситуации риска. Интерес­но, что при этом старые люди рекомендова­ли проявлять осторожность только моло­дым (81).

Новейшие психологические лонгитюд-ные исследования личности, использовав­шие процедуру факторного анализа для ис­следования вероятности сохранности ядра личности в старости, подтвердили гипотезу о стабильности личностных черт (88, 94, 96). Этот вывод был подтвержден генетически­ми исследованиями с использованием близ­нецового метода (146), которые доказали, что на проявление таких черт, как эмоцио­нальность, общительность и активность, значительно большее влияние оказывает ге­нетический фактор, и с возрастом они ока­зываются практически неизменными. Более того, старые люди способны также глубоко и полно переживать и понимать чувства, однако внешне эмоциональная экспрессия может быть меньше выражена (93).

В противовес экспериментальным пси­хологическим исследованиям классические теоретические модели взросления Э.Эрик-сона (65) и К. Юнга (100) основываются на качественном различии ведущих черт лич­ности на разных стадиях старения. Положе­ние Э.Эриксона, что старость характеризу­ется дихотомией черт «интегративность — отчаяние», в большей мере принято, чем лю­бые другие теоретические концепции и от­дельные экспериментальные исследования. Однако психологи понимают, что это упро-

щенная модель, принимая во внимание, что, по Э. Эриксону, поздний возраст очень велик — от 65 до 95 лет (149). Клиницисты вообще отвергают модель Э.Эриксона как основу для изучения успешной адаптации к старению. Мнение клиницистов по поводу изменения личности в старости отличается от мнения психологов, но, несомненно, за­служивает специального рассмотрения.

Выводы клиницистов в целом поддер­живают положение об общей дефицитар-ности старения и старости. Используя в ос­новном метод беседы или интервью (108), клиницисты утверждают, что нарастание ригидности в старости приводит к затруд­нению принятия решений и проблемам вза­имодействия пожилых с другими людьми. При этом отмечается, что нарушения лич­ностных черт очень трудно диагностиро­вать, прежде всего потому, что черты лич­ности связаны между собой в единой струк­туре и мы имеем дело не с изменением отдельных черт, а с изменением личности в целом. При этом если болезни личности (акцентуации) имели место в ранних воз­растах, то в старости они усугубляются. Речь идет об описанных в клинических исследо­ваниях «заострениях» личностных черт в старости. Последние были описаны еще Э.Крепелином: предполагается, что в ста­рости за счет собственно возрастных изме­нений происходит сдвиг в негативную сто­рону присущих ранее человеку черт харак­тера. Такие положительные качества, как бережливость, упорство, осторожность, при-

обретают новую форму в виде скупос

Поделиться:





Воспользуйтесь поиском по сайту:



©2015 - 2024 megalektsii.ru Все авторские права принадлежат авторам лекционных материалов. Обратная связь с нами...