Смысложизненные ценности представителей различных слоев,

в % от опрошенных по группе

Ценности	Верхний слой среднего класса	Средний слой среднего класса	Нижний слой среднего класс	Бедные
В своей жизни человек должен стремиться к тому, чтобы у него была спокойная совесть и душевная гармония	70,5	89,4	92,8	96,1
В жизни главное – хорошие семейные и дружеские отношения	71,6	88,7	90,8	92,9
Главное – это инициатива, предприимчивость, поиск нового в работе и жизни, даже если оказываешься в меньшинстве	84,2	74,7	62,3	59,1
Свобода – возможность быть самому себе хозяином	74,0	77,6	70,5	68,8
Свобода – то, без чего жизнь человека теряет смысл	63,5	60,2	56,8	61,6
Только на интересную работу можно потратить значительную часть жизни	49,5	55,1	54,4	53,6
Выделяться среди других и быть яркой индивидуальностью лучше, чем жить как все	68,8	52,9	38,0	42,2
Жить как все лучше, чем выделяться среди других	31,2	47,1	62,0	57,8
Главное в работе – это сколько за нее платят	50,5	44,9	45,6	46,4
Главное в жизни – материальное благополучие, а свобода второстепенна	36,5	39,8	43,2	38,4
Главное – это уважение к сложившимся обычаям, традициям	15,8	25,3	37,7	40,9
Свобода человека реализуется в его политических правах и свободах	26,0	22,4	29,5	31,2
В жизни главное – общественное признание и успех	28,4	11,3	9,2	7,1
В своей жизни человек должен стремиться к тому, чтобы у него был доступ к власти	29,5	10,6	7,2	3,9

 

Источник: Социологические исследования. 2000. № 3. С. 15.

 

 

опасный соблазн нового передела собственности.

Средний класс, как оказалось, политически и идеологически нейтрален: ни коммунистическая, ни либеральная, ни националистическая доктрины не находят в нем сколь-нибудь серьезной поддержки. Во всех его слоях большинство составляют те, кто вообще себя идеологически ни с каким идейно-политическим течением не идентифицируют. Идеологическая нейтральность чаще всего оборачивается тем, что в политологии именуют политическим эскапизмом — уходом от активной общественной жизни. Данные социологических исследований подтверждают гипотезу о том, что российскому среднему классу, в отличие от западного, свойственна глубокая политическая и социальная пассивность (табл. 9.7).

Таблица 9.7

Оценка факторов благополучной жизни, в %

 

 

Условия благополучного уровня жизни	Верхний слой среднего класса	Средний слой среднего класса	Нижний слой среднего класса	Бедные
Иметь политические связи
1. Очень важно	18,5	11,3	11,8	16,9
2. Довольно важно	20,6	19,1	18,1	20,1
3. Совсем не важно	52,1	58,7	57,5	50,0
4. Трудно сказать	8,8	10,9	12,7	13,0
Политические убеждения
1. Очень важно	2,9	2,2	2,3	5,2
2. Довольно важно	7,6	6,1	7,5	7,8
3. Совсем не важно	76,5	83,0	75,0	71,4
4. Трудно сказать	13,0	8,7	15,2	15,6
Полноценная общественная жизнь (участие в деятельности клубов, партий и т.п.)
1. Это у меня имеется	11,8	11,4	9,8	4,5
2. Это иметь важно, но сейчас не имею	21,9	17,0	19,6	22,7
3. Это иметь не обязательно	66,3	71,6	70,6	72,8

 

 

Источник: Есть ли в России средний класс? Аналит. доклад по заказу московского представительства Фонда им. Ф. Эберта. С. 40.

 

Если политическая активность среднего класса невелика, то его профессиональные устремления очень значительны. Речь идет о таких необходимых для делового успеха навыках, как работа на компьютере, владение иностранным языком и вождение автомобиля. Если на компьютере умеют работать 70,5% представителей верхнего и 47,1 % представителей среднего слоя среднего класса, то у представителей нижнего слоя среднего класса и бедных эти показатели составляют соответственно 33,8 и 29,1%. По владению иностранным языком соответствующие цифры составляют 45,8% - 24,0% - 14,0% - 14,1%. Наконец, навыками вождения автомобиля владеют 78,9% представителей верхнего, 61,1% среднего, 45,9% нижнего слоев среднего класса и 50,0% бедных[311]. Таким образом, чем выше материальное положение людей, тем выше у них профессиональные навыки и уровень образования.

Обобщая сказанное, можно заключить следующее. Если на Западе главный ресурс среднего класса - прежде всего его профессиональные опыт и знания, его “человеческий капитал”, то в России, считают отечественные социологи, логика оказалась иной: для многих, особенно в верхнем слое среднего класса, путь к успеху лежал не через накопление знаний и опыта, не через трудолюбие, а через близость к “большим деньгам” и связи. Соответствующим образом изменяется, по сравнению с западным обществом, модель поведения среднего класса. Хотя личные способности, образование и профессионализм у россиян так же высоки, как у представителей среднего класса на Западе, у нас нет главного — мотивационной пружины трудового общества, т.е. образа усердного работника, хорошего семьянина, добросовестного налогоплательщика, лояльного гражданина, который характерен для западного менталитета.

Каждый рассчитывает только на себя, свои силы и на ближайшее окружение. Голос среднего класса практически не слышен ни в общественной, ни в политической жизни страны. По удачному выражению социологов, “российский средний класс — не фантом. Но на сегодня — это молчаливое меньшинство”[312].

В любом обществе средний класс, определяя свой политический выбор, во многом влияет на умонастроения всего общества. Он выступает в качестве своеобразного ретранслятора базовых ценностных установок, моделей поведения, идейно-политических, в том числе электоральных, ориентации.

 

Понятие “сервисный класс” впервые использовал М. Вебер в книге “Хозяйство и общество”. Он представляет собой сектор, сегмент или отряд среднего класса. Сервисный класс в терминах Вебера — это “интеллигенция и специалисты”, в него входят госслужащие, технические работники и высокооплачиваемые профессионалы. Именно благодаря им средний класс больше всего пополнялся в последнее время, когда Запад перешел к постиндустриальному обществу. Вебер считал, что эта часть среднего класса будет ограничивать доступ в свои ряды других членов для поддержания своей рыночной цены и дефицитности своих услуг. Такая стратегия называется “social closure”. В этом им помогает государство, которое выдает официальные лицензии на право заниматься частной практикой, как например, в медицине. Кроме того, государство выступает по отношению к ним главным работодателем, поскольку активно растет его деятельность в сфере здравоохранения, образования, социального обеспечения.

Социально-экономическими признаками сервисного класса — подотряда (секции) среднего класса — являются принадлежность к наемным работникам, занимающим господствующие позиции в системе общественного разделения труда, и отсутствие собственного капитала. Вхождение в этот класс проводится по двум критериям: образование и формальная квалификация. Члены этого класса имеют привилегированную работу и находятся в привилегированной рыночной ситуации, обладают высоким авторитетом, высоким материальным вознаграждением и относительно гарантированной карьерой. Название “сервисный” происходит от стоя щей перед этим классом задачи обслуживать потребности современного капиталистического общества. В частном секторе это означает организацию производства и эффективное управление им, а в общественном — обслуживание образования, здравоохранения и т.д.

По сравнению с США сервисный класс Великобритании стал развиваться с запозданием. Благодаря распространению идей “научного менеджмента” в 20-е годы в производстве возросло число менеджеров и обслуживающего технического персонала, что повлекло рост рядов преподавателей и госслужащих. В результате между трудом и капиталом встал мощный щит из образованных и хорошо подготовленных экспертов. Но в Великобритании эти идеи не прижились, а менеджмент остался дилетантским. Только в 60-е годы Вильсон предпринял попытку модернизировать экономику Великобритании.

В 1986 г. в Великобритании в госсекторе было занято 6,5 млн человек, т.е. 27% рабочей силы. Многие из них принадлежат к сервисному классу. Около 2 млн профессионалов занято в образовании, здравоохранении и социальном обеспечении[313]. Напротив, во времена Вебера большинство этого класса было занято в частном секторе. Для элиты технических специалистов — программистов, специалистов по маркетингу, рыночных аналитиков, консультантов и др. — в Великобритании придумали новое слово “yuppies”.

Рост численности среднего класса в общественном секторе состоялся благодаря культурной и социальной активности государства, которое создало новые рабочие места. Занятость среднего класса с 1960 по 1980 г. в общественном секторе возросла на 22%, а в частном на 8%. К среднему классу надо отнести всех, кто принадлежит к управленческой прослойке на местном уровне, в сфере образования, здравоохранения, социального обеспечения, а также обслуживающий их персонал. Штат местных органов власти вырос с 1961 по 1975 г. на 70%, в общественной администрации на 26%, в образовании на 85%. Феноменальный рост не был вызван улучшением качества и количества предоставляемых услуг: с 60-х годов число учеников в школах увеличилось на 10%, а койко-мест в больницах на 11%, при этом администрация и медперсонал выросли на десятки процентов[314]. Бюрократов стало больше.

Таким образом, если сравнить два сектора — частный и общественный, то занятость для среднего класса во втором опережала первый. Иными словами, средний класс расширялся в основном за счет госсектора. Это имело свои политические последствия. В Великобритании госслужащие традиционно голосуют за лейбористскую, а занятые в частном секторе — за консервативную партию. Так или иначе, но на выборах в последнее время лейбористская партия одержала убедительную победу. Другая тенденция: в то время как влияние профсоюзов в целом в 80-е годы падало, членство в профсоюзах, действующих в госсекторе, увеличивалось. Возникли новые объединения: Национальный союз учителей, Национальная ассоциация местных чиновников.

 

Ученым всегда хотелось разобраться в том, за счет чего одни россияне оказываются в составе среднего класса, а другие нет? Каковы источники пополнения среднего класса? Изучая динамику изменения классового состава российского населения за период реформ (1991—1998 гг.), социологи выделили шесть основных групп. Первая включала тех, у кого за годы реформ материальное положение улучшилось, и была условно названа “новые богатые”. Вторая, названная “старые богатые”, включала тех, кто и до реформ жил, и в настоящее время живет лучше окружающих. Третья объединяла тех, у кого все это время было относительно стабильное среднее материальное положение, и была названа “стабильные”. Четвертая группа включала россиян, материальное положение которых по отношению к окружающим в период реформ ухудшилось, поэтому ее назвали “потерпевшие”. К пятой группе относились те, чьи жизненные стандарты в этот период катастрофически упали, в связи с чем она получила название “новые бедные”. Наконец, последняя группа (“старые бедные”) объединяла тех, чье положение и раньше, и сейчас было хуже, чем у окружающих. Из табл. 9.8 видно, каково примерное соотношение этих групп в различных слоях российского общества.

Как видим, в верхнем и среднем слоях среднего класса за период реформ наблюдалась высокая восходящая мобильность (свыше трети всей группы). Не случайно одним из главных достоинств современного российского общества, которое получило массовую положительную оценку у россиян, была возможность быстро сделать карьеру и разбогатеть. Однако если для верхнего слоя среднего класса характерна очень высокая доля тех, кто и раньше, в советские времена, считал, что живет лучше окружающих, то собственно средний класс характеризуется разнонаправленными потоками социальной мобильности. Третья часть (34,4%) в составе среднего слоя среднего класса — это те, кто сумел за годы реформ подняться по статусной лестнице вверх. Остальные две трети — это представители “дореформенного” среднего класса. Около четверти (24,5%) среднего слоя составляют люди, которые сумели сохранить свой и ранее достаточно высокий уровень благосостояния. Нижний слой среднего класса и бедные включали в себя значительную группу тех (соответственно 37,2 и 59,1%), кто проделал нисходящую социальную мобильность.

 

Таблица 9.8

 

⇐ Предыдущая567891011121314Следующая ⇒

Поделиться:

Воспользуйтесь поиском по сайту: