Культура толерантности в современной парадигме образования

Данилова М.И. (г. Краснодар)

Тринадцатый год мы живем в Новой России, в новых социально-экономических условиях, повлекших за собой не менее значимые изменения в общественном сознании. Какова доктрина современного образования и воспитания? Какую личность мы собираемся сформировать? Что изменилось в ценностных установках, идеалах, нормах поведения за этот период времени? Какова роль преподавателя и воспитателя во всем этом процессе? Попытка осознать новые задачи, выявить проблемы и наметить перспективы представляется достаточно актуальной.

Проанализируем мировоззренческие основания личности советского и постсоветсткого периода.

Советский человек должен был быть коллективистом, патриотом и обладать атеистическим мировоззрением.

«Коллективизм» означает признание абсолютного главенства некоторого коллектива или группы, например, общества, государства, нации или класса — над человеческой личностью. Коллективизм влечет за собой единомыслие и подчинение единой идеологии большинства, их устоявшимся правилам, установкам, стереотипам. Наряду с позитивными чертами коллективизма: взаимопомощью, поддержкой, следует отметить формирование негативных черт, таких как пассивность, иждивенчество, унификация и стандартизация взглядов.

В образовательном процессе ориентировались на среднего ученика или студента: подтягивали слабо успевающего, поощряли хорошо успевающего. Если кто-то не хотел учиться, — заставляли, насильственно прививая «любовь к труду» и учебе. Но, заметим при всей парадоксальности ситуации, «труд» и «образование» воспринимались как ценность. Хотя преподаватель «ретроград» мог оборвать оригинально мыслящего студента, мол «не умничай». А собственное мнение, высказанное в разрез официального, могло быть прокомментировано в лучшем случае, как: «не твоего ума дело, без тебя разберутся». Конечно, во все времена были талантливые учителя и талантливые ученики, я всего лишь говорю о тенденциях.

«Толерантность» в этом случае означала согласие с мнением большинства, даже если они были не правы. То есть несогласных либо не было, либо они воспринимались как «предатели», «враги» или «диссиденты». Последний термин, вошел в современный политический лексикон из истории религий, так называли вероотступника, «инакомыслящего». По терминологии официальной идеологии диссидент — «отщепенец». Хотя среди традиционных лозунгов диссидентов были — демократизация общественной жизни, правовое государство, гласность, открытое общество, радикальная экономическая реформа, то есть то, что становится реальностью в постсоветский период.

Таким образом, проблема «терпимости» или «толерантности» в советский период просто не стояла, напротив, процветала нетерпимость к иному мнению, а репрессии инакомыслящих могли привести к их физическому устранению. Избавиться от наследия «нетерпимости» нам не удалось и поныне.

Современная ситуация переходной эпохи изменила ценностные мировоззренческие ориентации. Поиск нового качественного состояния общества требует инициативной, предприимчивой, одаренной личности, способной вырабатывать новые идеи, ценности, технологии.

В нынешней ситуации на мировоззренческую арену выдвигается «индивидуализм». Он означает социализированную естественную свободу, которая проявляется во всех сферах социальной жизни и структурирует ее по своему образу и подобию: в экономике — это право частной собственности, в политике — это право личного участия в осуществлении государственной власти (принцип выборности и представительность власти), в религии — свобода совести, в идеологии — плюрализм мнений. Утверждение самоценности человеческой личности, защита ее прав, противостояние господству конформизма становятся приоритетными позициями.

В то же время следует воспитать личность терпимую, — которая трактуется как расширение собственного опыта и критического диалога. Как совместить эти, казалось бы, несовместимые качества? Как ни парадоксально, они взаимосвязаны между собой.

Только сильный, уверенный в себе, уважающий себя и других человек способен оценить личность и мнение другого. Слабый, не уверенный в себе, «маленький» человек идентифицирует себя с «большим», имитирует его в искаженном и гротескном виде, часто проявляет нетерпимость, т.к. порабощен и слаб, стремится к власти и в то же время протестует. Характер подобного рода подготовлен к принятию идеи вождя1 (неофашисты, скинхеды, и т.д.). Неустроенность становится почвой для перекладывания вины на «чужаков», поиск виновных в своих бедах не в самих себе, а в других.

Есть немалая группа людей, которая не может приспособиться к правилам игры общества личной инициативы. Исследования показывают, только треть высокообразованных россиян научилась зарабатывать. Активности и предпринимательству следует обучать. Это кропотливая работа по перестройке сознания.

Япония, например, в изменившихся условиях техногенной цивилизации создала специальную программу перехода общества из «царства групп» в «царство личностей». По мнению авторов программы в стране необходимо создать условия, которые не позволили бы традициям и обычаям подавлять новые идеи. Личная ответственность должна лежать в основе всех преобразований: из страны управляемой по вертикали Япония должна превратиться в страну горизонтальных взаимосвязей. Ответственность «сверху вниз» ничего, кроме безответственности, не порождает. Находящийся «внизу», исполняя не свою волю, будет всячески уклоняться от принятия самостоятельных решений. Эту чрезвычайно важную работу по перестройке сознания там начинают с системы образования. И это вполне резонно.

Доктрина современного российского образования также меняется: в процессе воспитания и образования мы должны культивировать творчество и оригинальность, поощрять инициативу и поиск. Мы должны полюбить дерзкого (но не хамоватого) студента, который задает каверзные вопросы и во многом с нами не соглашается. Научиться не раздражаться в этом случае, уметь развернуть полемику, показав возможные точки зрения, различные позиции, альтернативы, а право выбора оставить за студентом. Мы должны оценивать знания, а не убеждения. То есть отказаться от авторитарного стиля преподавания. Научить находить разумные компромиссы даже, казалось бы, в безвыходных ситуациях.

Качество образования необходимо соотнести с характером трудностей, стоящих перед современным миром. Творческий потенциал человека в процессе обучения реализуется далеко не полностью, поскольку существующая система ориентирована лишь на текущие запросы, а не на перспективу. Однако современный мир настолько изменчив, что три четверти специальностей в течение 25–30 лет либо отмирают, либо нуждаются в радикальном обновлении. Поэтому человек должен в течение жизни переучиваться или менять специальность. А система образования должна быть непрерывной и постоянной, разноуровневой и разнообразной. Статистика показывает, что ныне, приходится менять свою квалификацию до шести раз в течение жизни.

Умение находить компромисс «наедине с собою» в своих предпочтениях, в выборе профессии, наконец, в поиске жизненного пути не менее важная процедура, чем умение договориться с другими.

Эти обстоятельства предъявляют определенные требования к эмоциональным качествам современной личности, это любознательность, смелость и готовность к риску, отсутствие боязни перед сложностью и неопределенностью, критичность и самокритичность.

Каково реальное положение дел? Каков современный студент? Социологические опросы и специальные задания, проведенные на ряде факультетов Кубанского государственного аграрного университета, показали, что 40% опрошенных студентов не имеют интереса к учебе. У 70% студентов сложность и неопределенность вызывают раздражение, или, еще хуже «умственный паралич».

Самым слабым звеном является интеллектуальность (обширность знания). Даже те, кого принято считать «хорошими» студентами имеют, зачастую, набор знаний, и нестандартно поставленный вопрос выявляет негибкость мышления. Те же, кто проявляет природные способности, но не трудолюбивы, также показывают низкие результаты. И неудивительно, по мнению Эдисона: гениальность, это 1 % вдохновения и 99 % работоспособности. Ему вторит Гете, который считает: «гениальность — просто прилежание», не говоря о таланте и тем более способностях. Тогда как «современный студент» чрезвычайно ленив и неактивен, «активность» проявляется в конце сессии, так как волнуют ее результаты. Труд, к сожалению, не стал в настоящее время неоспоримой ценностью.

Инфантильность произрастает на благодатной почве, формируемой средствами массовой информации в иллюзорной атмосфере быстрого и внезапного обогащения (это различного рода шоу и игры «Как стать миллионером», «Алчность», «Слабое звено», «Поле чудес», «За стеклом», и др.) Только безжалостная конкуренция является рычагом к успеху. Не кропотливый труд, а удача и случай могут привести к желаемому результату.

Подобного рода иллюзии следует развенчивать, так как «везет» единицам из миллионов. Всем остальным необходимо упорно работать и трудиться. Причем человеческие качества оказываются жизненно более важными, чем сила физическая и физиологическая.

Образование должно достигать своей главной цели — научить учиться, развить эту способность (мы замечали, что учиться придется всю жизнь), научить умению работать с постоянно меняющейся информацией, постоянно повышая свою квалификацию. Оно не должно сводиться лишь к приобретению определенной суммы знаний (зачастую чрезвычайно разорванных), которая довольно быстро забывается после очередного экзамена.

Мы, преподаватели, сами должны очень активно вписаться в современную социокультурную ситуацию, идя по пути самосовершенствования, так как научить чему-либо можно только собственным примером. Преподаватель-ретроград вряд ли сейчас приживется в вузе.

54 % опрошенных студентов считают, что качество преподавания сегодня соответствует требованиям времени. Другие 46 % отмечают, что у преподавателей отсутствуют такие качества, как умение понять позицию другого в общении, бескорыстие, интерес к личности студента, умение создать обстановку доверительности, терпимости к другому человеку, не хватает демократического стиля руководства, умения с юмором отнестись к отдельным аспектам педагогической ситуации. То есть сами преподаватели часто нетерпимы к иному мнению, что чаще всего свидетельствует об ограниченности самого педагога, забывшего мудрость древних египтян, что учиться можно и у «незнающих».

Проанализируем вторую мировоззренческую позицию: у советского студента нужно было воспитывать чувство патриотизма (от лат. patria — отечество), это ценностное отношение человека к своей нации, государству и отечеству, проявляющееся в сложном комплексе чувств, именуемом любовью к родине, выражающееся в готовности служить ей и защищать от врагов. Было понятно, о какой Родине, о каком Отечестве шла речь: это был весь Советский Союз.

Процесс индивидуализации в культуре трансформирует многие универсальные понятия, в том числе и «патриотизм».

После того, как все разбрелись по своим «национальным квартирам» и вспомнили о том кто они по национальности, нынешний патриотизм часто проявляет себя как национализм, в других случаях, выступает под знаменем той или иной религии. На официальном уровне в большей степени, проявляет себя как государственный патриотизм: прежде всего это уважение и любовь к флагу, гимну, и другим атрибутам государственной символики.

Военно-патриотическое воспитание также не достигает своей цели. Локальные войны, ведущиеся на территории государства, многими не воспринимаются как патриотические. Народ и армия давно уже не едины. А такие негативные явления как «дедовщина», другие неуставные отношения, слабое финансирование не прибавляют любви к самой армии.

Только 8–9 % молодых людей призывного возраста не хотят служить в армии, потому что их убеждения не позволяют им брать в руки оружие. Остальные боятся стать жертвой неуставных отношений — 62 %, боятся быть отправленными в «горячую точку» — 40 %, не удовлетворены материальным обеспечением — 38 %, страшатся жесткой военной дисциплины — 35 %. 37 % молодых людей готовы пойти на любые меры, лишь бы избежать службы в армии. 40 % опрошенных в городах и 23 % в сельской местности считают годы службы в армии потерянными годами. К тому же, при формирующейся контрактной армии патриотизм окончательно потеряет свой первоначальный смысл.

На бытовом уровне патриотизм сохраняет свои позиции. Мы были все патриотами перед экраном телевизора, когда наблюдали несправедливое судейство по отношению к нашей команде на зимней олимпиаде в Солт-Лейк-Сити.

Если же говорить о тенденциях, то в постиндустриальном обществе происходит переход от централизации власти и управления к их децентрализации. Иерархические структуры организации вытесняются системой непосредственных связей между людьми; предпочтение отдается развитию неформальных контактов и коммуникаций. Регулятивные нормы сменяются — консенсусом, ценности — договоренностями, не имеющими обязательного характера, вместо истины — убеждение, вместо патриотизма — конформизм.

Человек из субъекта активности превращается в ее элемент («человеческий фактор»). Успех воспринимается как знак силы и достоинства. Принцип пользы доминирует во всем. Негативная свобода, освобожденная от нравственных обязательств, приводит к произволу. Душа, переживания, эмоции становятся фактором брака, мешают производству, точному выполнению инструкций. В конце концов, служение общественному благу воспринимается как анахронизм.

Сегодня, видя эти негативные тенденции, многие выступают за возврат к традиционным ценностям, но никому в истории не удавалось ничего возродить или вернуть в прежнем виде. Хотя здесь есть позитивные примеры того, когда «патриотизм» понимается также как любовь к малой Родине, региону и их традициям, семье, предприятию, на котором работаешь.

Кризисные процессы настоящего времени требуют конкретизировать идеалы общего блага, создать новую современную теорию всеобщего блага. В демократическом обществе этический компонент патриотизма сменяется правовым элементом гражданственности.

Гражданственность и есть мера политической развитости человека, его способности жить не только в семье и собственном доме, но вместе с другими и ради других. И только в таком качестве люди могут образовать общество, называемое гражданским. Это путь к интегрированности общества, а именно к территориальной интеграции, национальной интеграции, интеграции между элитой и массами по ценностному ряду и с точки зрения выяснения целей деятельности государства.

Формирование ответственной гражданской позиции, чувства солидарности должно стать приоритетным в деле воспитания студенчества.

В обществе с органической солидарностью и дифференциацией индивидов возникает проблема поддержания коллективного сознания, при отсутствии которого возникнет общественная дезинтеграция. Проблема «толерантности», общественного согласия выдвигается на первый план. Даже в обществе «незаменимых» необходима определенная коллективность, предписывающая каждому личную ответственность.

И последний пункт анализа — научный атеизм был необходимой составляющей мировоззрения советского человека, составной частью марксизма, основой единой идеологии. Борьба с религией и Церковью в разные периоды носила зачастую варварский характер. Несогласие идеологическое перерастало в акты вандализма, разрушающие исторические и архитектурные ценности. Дискуссии между верующими и неверующими были направлены на «перевоспитание» верующих, стремление указать на ошибочность их позиции, призвать к голосу «разума» перерастало в назидательный тон и требование исполнения «указаний».

В постсоветский период, нормы, в которых закреплена свобода совести, приведены в соответствие с международными нормами права. Мы теперь являемся не атеистическим государством, а государством светского типа. Формирование единой культурной политики государства в регионах и на местах в условиях плюрализма мнений является приоритетным направлением в формировании гражданской позиции и в области религиозных отношений.

Толерантность достигается в результате поиска форм и методов взаимодействия культуры, государства, общества и Церкви. Формируются совместные государственно-церковные фонды, чья деятельность направлена на сохранение, реставрацию, экспонирование ценностей религиозной культуры. Предполагаются совместные научные экспедиции и эксперименты, направленные на пополнение знаний в областях, представляющих взаимный интерес. Намечаются совместные социальные проекты, направленные на улучшение психологического состояния подростков, пожилых, инвалидов. Устраиваются объединенные акции и культурные мероприятия, направленные на пропаганду высокого духовного искусства, против культа силы, агрессии и наживы любыми средствами, против двойной морали и стандартов.

Стабильность в государстве и развитие культуры во многом зависит от следующих факторов:

Бесконфликтного и равноправного взаимодействия государственных и церковных институтов, структур и должностных лиц;

Отсутствия государственной религии и политической идеологии;

Взаимопонимания, уважения, соблюдения принципа сотрудничества между государственными органами, общественностью и религиозными объединениями.

Поскольку система образования у нас является светской, постольку просвещенческие функции в процессе образования в этом вопросе выходят на первый план. Проследить генезис религии и культуры как общего духовного организма. Выявить специфику различных религиозных систем и направлений. Установить взаимовлияние светской и религиозной культуры, науки и религии. Не заниматься пропагандой (ни религиозной, ни атеистической), а помочь студентам сформировать свое собственное отношение к религиозной и светской культуре. Вот задачи, которые следует решить.

Преподаватели философии, культурологии и религиоведения очень многое делают для достижения этих целей. Проблемы религиоведения вызывают огромный интерес у студентов и большое количество вопросов. Этот предмет преподается в Кубанском аграрном университете только на одном факультете — управления. Имея в виду важность проблематики, следует ввести религиоведение, как минимум, на юридическом факультете, а, может, и на других факультетах гуманитарного профиля.

Краснодарский край нуждается в специалистах, регулирующих правовые отношения между государством и религиозными организациями. Незнание положения дел приводит к нарушению прав и свобод, либо, напротив, к регистрации различного рода неомистических и тоталитарных сект, экстремистски настроенных, разрушающих психику, и даже угрожающих жизни людей. Главный бич — неосведомленность и безграмотность населения. Именно такие люди попадают в сети подобного рода сект, не видя разницы между конфессиями. Кроме того, конфликты последнего времени связаны, по мнению многих исследователей, с религиозными войнами, со столкновением цивилизаций. Для мирного урегулирования конфликтов необходимо знание особенностей религиозной культуры Востока и Запада, Севера и Юга.

Следует вести разъяснительную работу, используя различного рода курсы повышения квалификации для этих целей. Большую роль здесь призвано сыграть Объединение исследователей религии, организованное во всероссийском масштабе.

Каково будущее культуры: глобализация или многокультурие?

Процесс глобализации культуры связан с ускорением интеграции наций в мировую систему, он имеет позитивные и негативные стороны. Расширение культурных контактов в современном мире, общение и познание способствует сближению народов. Однако чрезмерно активное заимствование опасно потерей культурной самобытности.

И. Валлерстайн ставит вопрос кардинально: возможна ли мировая культура2? Несмотря на то, что мир состоит из «национальных государств», все они апеллируют к пониманию «человечество», к некой мировой универсальной личности. Не может быть свободы вне эгалитарного мира равенства, а в свободном мире каждый следует индивидуальному выбору. Тогда как эгалитарный мир — это тот, в котором все разделяют единые универсальные ценности. Может ли существовать в таком мире «культура», которая коллективна и властна по определению? Вряд ли удастся обрести «чистую» мировую культуру, но и партикуляристская этническая («национальная») культура — маловероятна, это скорее временное явление.

Будущее, пожалуй, ни за универсализмом (глобализмом), ни за многокультурием. И первая, и вторая крайность страдают детерминизмом. Детерминизм первого рода действует как необратимая тенденция мирового развития, являющаяся общей для всех стран. Детерминизм второго рода действует как зависимость культуры от этноса, пола, сексуальных ориентаций ее представителей. И в первом и во втором случае нет свободы для выбора.

В последнее время все больше завоевывает позиции концепция транскультуры3, которая предполагает диффузию исходных культурных идентичностей по мере того, как индивиды пересекают границы разных культур и ассимилируются в них. Здесь один индивид принадлежит многим культурам. Учитывается свобода каждого жить на границах или за границей своей «врожденной» культуры. Вспомним концепцию М. Бахтина, в которой подлинная культура вся расположена на границах.

Культура отделилась от природы, но сохраняет в себе много природного, этнического, психофизического, социоклассового. Возможно, транскультура это следующий шаг к выходу за пределы собственных фобий, маний, за пределы языковой тюрьмы.

И. Кант считал практической философией — моральную философию, которая отвечала на вопрос, каким надо быть, чтобы быть человеком? Культура толерантности указывает путь, как жить в поликультурном обществе, с учетом плюрализма мнений, при этом оставаясь человеком целостным. Следующий шаг, быть может — к транскультуре?

Подводя итоги, следует сказать, что формирование самостоятельного, компетентного, широко образованного, предприимчивого члена общества, способного себя обеспечить, берущего на себя ответственность за выбор активной жизненной позиции и добивающегося перемен к лучшему, умеющего вступать в диалог, приходить к согласию, т.е. обладающего зрелой гражданской позицией, уважающего себя и других, свою и чужие культуры это и есть наша нелегкая педагогическая задача.

 

Поделиться:

Воспользуйтесь поиском по сайту: