Глава 2. Мораль и нравственность

«Макиавелли приписывают формулу «цель оправдывает средства», в которую он отнюдь не вкладывал того расширительного смысла, который созрел в ХХ в. Макиавелли в своем «Государе» писал, что «великие дела удавались лишь тем, кто не старался сдержать данное слово и умел, кого нужно, обвести вокруг пальца». Он объясняет это тем, что политическая ситуация может меняться и нужно использовать в каждый данный момент те методы и приемы, которые пригодны именно сейчас. Если же сковать себя твердыми обещаниями, это приведет к поражению»[23]. Трудно не согласиться с подобными выводами по прочтении основных произведений выдающегося мыслителя. Политика, к сожалению, дело далеко не чистое. Однако вины Макиавелли в этом нет. В то же время определенная доля «амморализма», свойственная государю, вовсе не подразумевает под собой права на террор ради «светлого будущего». Не сдержать данное слово и истреблять по идейным соображениям своих подданных – вещи совершенно разные. Таким образом, у Макиавелли речь идет вовсе не о беспринципном тиране, каковым иногда мыслят «государя», а о мудром политике, которому ничто человеческое не чуждо. При этом высшей целью, оправдывающей (далеко не любые!) средства для властелина должен быть государственный интерес – порядок и спокойствие в стране.

Макиавелли дает своему «государю» целый ряд советов по поводу нравственного поведения. Вот один из них: «…надо являться в глазах людей сострадательным, верным слову, милостивым, искренним, благочестивым – и быть таковым на самом деле, но внутренне надо сохранять готовность проявить и противоположные качества, если это окажется необходимо»[24]. Заметим, что применение экстренных мер по необходимости вовсе не значит, что Макиавелли дает добро на применение широкомасштабного террора. 

Рассуждая о жестокости и милосердии, присущих правителю, Макиавелли говорит следующее: «Учинив несколько расправ, он проявит больше милосердия, чем те, кто по избытку его потворствуют беспорядку»[25]. При этом мыслитель четко разграничивает «хорошую» и «плохую» жестокость: «Думаю, дело в том, что жестокость жестокости рознь. Жестокость применена хорошо в тех случаях – если позволено дурное называть хорошим, – когда ее проявляют сразу и по соображениям безопасности, не упорствуют в ней и по возможности обращают на благо подданных; и плохо применена в тех случаях, когда поначалу расправы совершаются редко, но со временем учащаются, а не становятся реже»[26].

«…само возникновение человеческого общества, государства, морали объясняется в политической философии Макиавелли естественным ходом» исторического развития[27]. «Из общественной жизни людей, из необходимости самозащиты от враждебных сил природы и друг от друга выводит Макиавелли не только власть, но и мораль, причем само понятие добра определяется гуманистическим критерием «пользы»»[28]. В целом, можно добавить, что мораль рассматривается у Макиавелли как средство: «Моральные соображения у Макиавелли всегда подчинены целям политики»[29].

Вот как расписывает мыслитель генезис представлений о добре и зле, о справедливости: «Вначале… люди какое-то время жили разобщенно, наподобие диких зверей. Затем, когда род человеческий размножился, люди начали объединяться и, чтобы лучше оберечь себя, стали выбирать из своей среды самых сильных и храбрых, делать их своими вожаками и подчиняться им. Из этого родилось понимание хорошего и доброго в отличие от дурного и злого. Вид человека, вредящего своему благодетелю, вызывал у людей гнев и сострадание. Они ругали неблагодарных и хвалили тех, кто оказывается благодарным. Потом, сообразив, что сами могут подвергнуться таким же обидам, и дабы избегнуть подобного зла, они пришли к созданию законов и установлению наказаний для их нарушителей. Так возникло понимание справедливости»[30].

Обращаясь к нравственности, следует отметить, что Макиавелли очень тесно увязывал ее с законом. «Возьмем, – писал он, – город совершенно развращенный… в нем не существует ни законов, ни порядков, способных обуздать всеобщую испорченность. Ибо как добрые нравы, для того чтобы сохраниться, нуждаются в законах, точно так же и законы, для того чтобы они соблюдались, нуждаются в добрых нравах»[31]. Это значит, что никакие законы не обретут полной силы, пока граждане не осознают, насколько важно для государства их благонравное поведение.

С точки зрения Де Санктиса, против которой трудно возразить, «Макиавелли – за высокую мораль: он восхваляет великодушие, милосердие, набожность, искренность и прочие добродетели, но при условии, что от них будет польза родине; если же они оказываются не подспорьем, а препятствием на ее пути, он их отметает»[32]

Интересным представляется тот факт, что на основании неверно истолкованных произведений Макиавелли, его неверно понятых идей, родилось в философии и политической науке понятие «макиавеллизм». «Макиавеллизм, – писал Н.А. Бердяев, – не есть какое-то специальное направление в политике Ренессанса, но есть сущность политики, которую признали автономной и свободной от моральных ограничений»[33]. Таким образом, Макиавелли, если можно так выразиться, стал жертвой обстоятельств. Просто, у политиков, трактовавших его идеи в разное время, всегда было свое представление о морали, нравственности, целях и средствах. Имя же его им нужно было лишь для того, чтобы на него ссылаться.

Глава 3. Человек

«… каков… человек по природе? Макиавелли таким вопросом не задается, но обычные в его устах грустные замечания о людях вообще… подсказывают ответ – «человек по природе зол»»[34]. Эта мысль то и дело проскальзывает в разных произведениях философа. «… люди склонны скорее ко злу, нежели к добру…» – отмечает между прочим Макиавелли в «рассуждениях о первой декаде Тита Ливия»[35]. Однако в том же произведении он пишет: «Но люди избирают некие средние пути, являющиеся самыми губительными; ибо они не умеют быть ни совсем дурными, ни совсем хорошими, как то и будет показано на примере в следующей главе»[36]. Следующая глава произведения называется «Люди лишь в редчайших случаях умеют быть совсем дурными или совсем хорошими». Трудно не согласиться с мыслью, что в каждом человеке есть немного (а в некоторых более чем достаточно) зла. В то же время и абсолютных людей («совсем плохих» и «совсем хороших») также не существует. В этом плане объективного подхода к пониманию природы человека Макиавелли был представителем своего времени – эпохи гуманизма.

Гораздо подробнее рассматривает Макиавелли вопрос о том, насколько зависит судьба человека от него самого. Мыслитель видит настоящего, достойного славы человека именно активным «творцом» (а точнее «сотворцом») своей судьбы: «Бог не все исполняет сам, дабы не лишить нас свободной воли и причитающейся нам части славы»[37]. «Признав роль не подвластных человеку объективных обстоятельств в ходе исторических событий, Макиавелли пытается определить не «долю», не «процент», зависящий от человеческой деятельности, но условия игры. Условия же эти заключаются в том, чтобы, во-первых, тщательно и глубоко изучать эти обстоятельства, т.е. стремиться к объективному… познанию закономерностей в игре враждебных политических сил, и, во-вторых, противопоставить неумолимому «ходу» судьбы не только использование этого знания, но и собственную волю, энергию, силу, то, что Макиавелли определяет понятием virtu – лишь условно и весьма неточно переводимым словом «доблесть». Макиавеллиева «вирту» – это… свободная от моральных и религиозных оценок сила и способность к действию, сочетание активности, воли, энергии, стремления к успеху, к достижению поставленной цели»[38]. Примечательно, что описанные выше человеческие достоинства Макиавелли приписывает в первую очередь государю как самому «положительному» из людей. С его точки зрения власть была уделом избранных, лучших.

Не секрет, что Макиавелли отдавал предпочтение античному язычеству римлян и греков перед христианством. «Но главное – религия древних, – с его точки зрения, – воспитывала активность, она видела высшее благо «в величии души, в силе тела и во всем, что делает человека могущественным»»[39].

Достаточно ярко иллюстрирует представления Макиавелли о человеке как творце своей судьбы небольшое произведение «Жизнь Каструччо Кастракани из Лукки». В первых же строках автор отмечает: «Покажется… удивительным для всякого, кто над этим задумается, что все или большая часть тех, кто совершил в этом мире деяния величайшие и между всеми своими современниками достиг положения высокого, имели происхождение и рождение низкое и темное или же не терпели от судьбы всевозможные удары»[40]. Судьба Каструччо представляется наглядным примером того, как человек «низкого происхождения», проявляя усердие в учении и грамотно используя обстоятельства, складывавшиеся вокруг него в разное время, смог «выйти в люди». В то же время, не без умысла называя фортуну «противницей его славы», Макиавелли рисует картину смерти Каструччо: «Но фортуна, противница его славы, отняла у него жизнь тогда, когда как раз нужно было даровать ее ему, и прервала выполнение теж планов, которые за много времени до того он решил осуществить. Только одна смерть и могла помешать ему в этом»[41]. Умер Каструччо не в бою с врагом – в постели от простуды. Здесь Макиавелли подводит читателя к мысли о том, что, хотя судьба и зависит во многом от самого человека, но «располагает» все-таки бог («фортуна», «судьба», по Макиавелли).

Глава 4. Государство

Во всем мире Макиавелли известен именно как мыслитель, занимавшийся проблемами государственного устройства. В своих работах он достаточно много внимания уделял политическим и политологическим проблемам.

«В основе всех работ Макиавелли – мечта о сильном государстве, не обязательно республиканском, но опирающемся на поддержку народа и способном оказать сопротивление иноземному вторжению»[42]. Макиавелли часто обвиняют в том, что он проповедовал в своих произведениях тиранию и деспотизм. «Было признано, что «Князь» [«Государь». – А.А.Г.] – это кодекс тирании, основанный на зловещем принципе «цель оправдывает средства», «победителей не судят». И назвали эту доктрину макиавеллизмом»[43]. В действительности же указанный трактат – далеко не единственная книга философа. В созданных чуть позже «Рассуждениях о первой декаде Тита Ливия» мы не находим и намека на симпатии Макиавелли к тиранам и деспотам – напротив, превознесение республиканского строя. Идеалом же в этом отношении Макиавелли представлял Римскую республику.

Рассуждая о формах правления, мыслитель пишет: «… отмечу, что некоторые авторы… утверждали, будто существует три вида государственного устройства, именуемые ими: Самодержавие, Аристократия и Народное правление… Другие же авторы, и, по мнению многих, более мудрые, считают, что имеется шесть форм правления – три очень скверных и три сами по себе хороших, но легко искажаемых и становящихся вследствие этого пагубными. Хорошие формы правления – суть три вышеназванных; дурные же – три остальных, от трех первых зависящие и настолько с ними родственные, что они легко переходят друг в друга: Самодержавие легко становится тираническим, аристократии с легкостью делаются олигархиями, Народное правление без труда превращается в разнузданность»[44]. Таким образом, мыслитель указывает на относительность классификации форм политического правления, на то, что, в зависимости от ситуации, они легко могут сменять друг друга. При этом чаще происходит регресс, чем прогресс. «Итак, – пишет автор «Рассуждений», – я утверждаю, что все названные формы губительны: три хороших по причине их кратковременности, а три дурных – из-за их злокачественности. Поэтому, зная об этом их недостатке, мудрые законодатели избегали каждой из них в отдельности и избирали такую, в которой они оказывались бы перемешанными, считая подобную форму правления более прочной и устойчивой, ибо, сосуществуя одновременно в одном и том же городе, Самодержавие, Оптиматы и Народное правление оглядываются друг на друга»[45].

Залог благополучия в государстве Макиавелли видит в постоянстве законов: «Подлинно счастливой можно назвать ту республику, где появляется человек столь мудрый, что даваемые им законы обладают такой упорядоченностью, что, подчиняясь им, республика может, не испытывая необходимости в их изменении, жить спокойно и безопасно»[46]. Именно такими, с точки зрения Макиавелли, были Спартанская и Римская республики.

Что же касается «Государя», то идеи, проповедуемые в нем нельзя рассматривать в отрыве от действительности, в условиях которой жил автор. «… в Государе предлагаются чрезвычайные меры в чрезвычайной ситуации; однако сыграло роль и отвращение Макиавелли к полумерам, а также тяга к эффектной подаче идей; его противопоставления приводят к смелым и неожиданным обобщениям»[47]. По мысли Макиавелли, диктатура одного правителя – это наиболее подходящая форма правления на время кризиса в государстве. При этом, она должна заканчиваться вместе с кризисом. «… он был убежден, что упорядочить государство должен один человек, а управлять им должны все» [48].

«Итак, «цель», оправдывающая, по Макиавелли, любые средства, есть «общее благо» – это национальное государство, отвечающее широко понимаемым общественным (общенациональным) интересам»[49]. «Государство в его изображении не довольствуется тем, что оно самостоятельно само, оно лишает самостоятельности все и вся»[50]. Ранее уже говорилось о том, что политика мыслилась у Макиавелли обособленно от морали и религии. Теперь следует указать, что государство было для мыслителя тем абсолютом, которому (точнее интересам которого) подчинялось все.

Если вспомнить о времени, когда жил и творил Макиавелли, то нетрудно представить, как жаждал он увидеть свою Флоренцию (и Италию вообще) свободным от «варваров» самостоятельным государством, «а спасение он видел только в сильной центральной власти, способной оградить страну от чужеземного нашествия»[51]. Думается, нет ничего предосудительного в призыве мыслителя-патриота любыми «средствами» достичь указанной «цели».

Стоит отметить еще два момента: кому поручить защиту государства и на кого следует опираться правителю в своей политической деятельности. На эти вопросы Макиавелли отвечает однозначно. «… мудрые государи, – по мнению мыслителя, – всегда предпочитали иметь дело с собственным войском»[52], не полагаясь ни на наемные войска (которые могут сбежать с поля боя), ни на союзнические (которые могут развернуть оружие против тебя). Как показал исторический опыт, накопленный до и после Макиавелли, суждения эти вполне справедливы.

В своей политической деятельности государь может выбрать себе опору в лице либо знати, либо народа. По мнению Макиавелли, предпочтительнее второе. «Сверх того, с враждебным народом ничего нельзя поделать, ибо он многочислен, а со знатью – можно, ибо она малочисленна»[53]. «И еще добавлю, – пишет тут же автор, – что государь не волен выбирать народ, но волен выбирать знать, ибо его право карать и миловать, приближать или подвергать опале»[54].

 

 

Глава 5. Религия

«С чисто земных, практически-политических позиций рассматривает Макиавелли и религию. Ни о каком божественном ее происхождении у него и речи нет. Религии рассматриваются им как явления общественной жизни, они подчинены законам возникновения, возвышения и гибели; как и все в жизни людей, они находятся во власти необходимости»[55].

Для Макиавелли характерно отношение к религии именно как к «средству», оправдываемому высшей целью – «государственным интересом». «Государи или республики, желающие остаться неразвращенными, должны прежде всего уберечь от порчи обряды своей религии и непрестанно поддерживать к ним благоговение, ибо не может быть более очевидного признака гибели страны, нежели явное пренебрежение божественным культом»[56]. «Место религии в учении Макиавелли определяется ее ролью в разрешении конфликта, стоящего в центре этого учения – конфликта истины и морали, разума и нравственности»[57].

Следует отметить, что сам Макиавелли, вероятно, все-таки был человеком верующим. Однако не приветствовал политику папской церкви. Тем более он выступал против вмешательства римско-католической церкви в светские дела, ибо это, по его мнению, к добру не приводило и привести не могло. В «Рассуждениях», в частности, сказано следующее: «Так вот, мы, итальянцы, обязаны Церкви и священникам прежде всего тем, что остались без религии и погрязли во зле.

Но мы обязаны им еще и гораздо большим, и сие – вторая причина нашей погибели. Церковь держала и держит нашу страну раздробленной»[58].

В то же время к самой христианской религии (в ее первоначальном варианте) он относился весьма положительно, осуждая при этом разделение ее на православие и католичество. Это было продиктовано двумя обстоятельствами. Во-первых, христианство зародилось в ту самую Античную эпоху, перед которой так благоговел Макиавелли. Во-вторых, будучи религией монотеистической, оно могло бы способствовать укреплению центральной власти и единению Италии. «Если бы князья христианской республики, – рассуждает философ, – сохраняли религию в соответствии с предписаниями, установленными ее основателем, то христианские государства и республики были бы гораздо целостнее и намного счастливее, чем они оказались в наше время»[59]. Здесь можно усмотреть серьезные основания для того, чтобы не согласиться с исследователем А.Х. Горфункелем, который утверждал следующее: «Этические начала христианства он [Макиавелли. – А.А.Г.] считает практически не осуществимыми, а потому и непригодными для укрепления государства, к чему должна сводиться, по учению Макиавелли, положительная функция религии»[60].

Несмотря на то, что в религии Макиавелли подчеркивал лишь внешнюю сторону, обрядность, он все же полагал, что «государство не может жить без религии»[61]. «В известном смысле Макиавелли можно считать провозвестником поворота от религиозного мышления к идеологическому»[62].

Интересно, что сам Макиавелли как человек своего времени не был атеистом. Он верил в бога, но мыслил его по-своему. За это он подвергался осуждениям как со стороны католиков, так и со стороны протестантов. «Бог Макиавелли – интеллект, сообщающий разум силам мира и регулирующий их; результат – наука»[63]. Разделяя во многом идеи философов эпохи Возрождения, Макиавелли в некотором смысле предвосхитил мыслителей эпохи Просвещения. Он верил в человека и в то, что все в мире подчинено разумным законам. В то же время в его философии присутствует и вера в судьбу, как отпечаток эпохи – не мог Макиавелли до конца отдать мир во власть человека и отказаться от веры в сверхъестественное.

⇐ Предыдущая12

Поделиться:

Воспользуйтесь поиском по сайту: