 |
Места, оставленного Биллом, было слишком много, к тому же там невозможно было почувствовать его самого, поэтому он обогнул кровать и присел с другой стороны.
|
|
|
|
Внимание его привлекли кольца и часы, оставленные на тумбочке. Пальцы Билла были гораздо тоньше, и большинство колец налезали Тому только на мизинец или едва-едва на безымянный палец, а вот часы, слишком большие для тонкой руки гения, пришлись впору. Он видел их уже много раз, но подержать в руках и рассмотреть не удавалось. Квадратный циферблат состоял из двух частей: в левой, большей части, по кругу бегали две стрелки, как в обычных часах, а справа в столбик шли четыре ряда цифр. Правая часть была полностью прозрачной, и создавалось ощущение, что цифры просто нарисованы на стекле или на руке. В самом нижнем ряду шли четыре цифры, ничем не разделенные, но путем нехитрых расчетов Том определил, что они, как и стрелки, показывают часы и минуты. Во втором ряду такие же четыре цифры обозначали месяц и день. В третьем ряду после пробела шли три цифры 741. Можно было решить, что это будильник, но почему на сорок одну минуту, а не на сорок? Впрочем, Билл отличался оригинальностью, почему бы и не на сорок одну? Но подозрения Тома оправдались, когда часы, показав в нижнем ряду четыре нуля, сменили одну цифру во втором и две в третьем. Теперь они показывали 142. Очевидно, первая цифра обозначала день недели по счету, а две вторые - неделю в году. Самую большую загадку представляли собой две верхние цифры, которые мигали и часто менялись. Больше всего они были похожи на секунды, но мигали чаще и показывали значение больше шестидесяти. 72, 72, 75, 73, 72… Том посидел еще немного, как завороженный, глядя на них, но, так и не разгадав их загадку, вернул часы на место.
Возможно, стоило бы завести будильник, чтобы не проспать практику, но в последнее время Билл и был его практикой, к тому же если они и проспят, то оба, и никакой Свэн не лишит его учителя. Эта мысль заставила улыбнуться и, погасив светильник, Том забрался под одеяло, осторожно двигая Билла к центру кровати и прижимаясь к его теплому боку.
|
|
|
Глава 11
Увидел — и запало в душу,
И через кисть проявилось на холст. Это живопись.
И то же самое — любовь.
(Сальвадор Дали, испанский художник)
Том проснулся от ощущения, что его кто-то пристально рассматривает. Он чуть-чуть разлепил ресницы, чтобы не показать, что проснулся, и увидел над собой улыбающегося Билла.
- Притворщик, - улыбка стала еще шире, он легонько чмокнул Тома в нос, - вставай, если мы поторопимся, успеем позавтракать.
Он еще не накрасился и был в одной майке, боксерах и напульснике, но от него пахло пастой, а расческа в руках заставляла обратить внимание на тщательно уложенную прическу. Жаль: он ложился с мокрой головой, и было бы интересно увидеть его сонным и взъерошенным.
- Ммм, - Том довольно зажмурился, потянулся во весь рост, протянул руки к ничего не подозревающему гению, сидевшему рядом… и сгреб его в охапку, укладывая рядом с собой. – Поспим еще.
Билл успел только взвизгнуть и заерзал у него под боком, пытаясь освободиться.
- Спи, сказал, - руки сильнее сжали плечи.
- То-ом, - закапризничал он, не оставляя попыток, - у меня на голове будет черт-те что…
- Сейчас поправим, - Том, удерживая его второй рукой, запустил пальцы в темную гриву и взъерошил ее быстрыми движениями.
Билл вскрикнул и благодаря нескольким стремительным движениям выбрался из-под одеяла.
- Какой же ты все-таки… Не ожидал от тебя такой подлости. А я еще думал тебе кофе принести, - с плохо скрываемой улыбкой он прошествовал к зеркалу.
Пары минут и стараний Тома оказалось достаточно, чтобы прическа больше не захотела принимать свой первоначальный вид, и теперь волосы подкручивались, как им вздумается: справа – к лицу, а слева – наружу. Он многообещающе посмотрел на виновника.
|
|
|
- Теперь я наказан и лишен завтрака? - вид Тома выражал такую вселенскую скорбь и глубокое раскаяние, что позавидовал бы любой грешник.
Билл улыбнулся и вышел, вернувшись через минуту с подносом, на котором стояли две дымящихся чашки и печенье.
- Ты на меня не злишься?
Билл слегка прищурился.
- А ты раскаиваешься?
Том на секунду задумался.
- Раз уж все равно раскаиваться… - он снова потянул на себя вырывающегося Билла, который едва успел поставить поднос на край кровати.
Испорченная прическа не слишком его опечалила. Воспользовавшись моментом, он быстро перешел в наступление. Смеясь от души, он всем телом лежал на Томе, дергая распущенные дрэды, и легко уворачиваясь от рук, пытавшихся поймать его длинные ловкие пальцы.
Вдруг, слишком резко дернувшись, он побледнел и сел, поднимая одну руку в останавливающем жесте перед собой, а другую прижимая к груди.
- Что случилось? – привстал Том.
Билл помотал головой, восстанавливая дыхание.
- Все в порядке, - он слегка сдвинул брови и махнул в сторону тумбочки. - Брось мне там, пожалуйста, мои часы.
Получив их, он глянул на циферблат, застегнул браслет и повернулся к Тому, стуча пальцем по стеклу.
- Время. Завтракаем и на учебу.
Том удивленно приподнял брови.
- У тебя что, таймер внутри?
Гений улыбнулся одними уголками губ.
- Типа того.
Билл накрасился и оделся раньше, чем Том вышел из душа. Волосы его были собраны в высокий хвост, на лицо спадала длинная челка. Слегка подведенные черными тенями глаза весело блестели из-под длиннющих ресниц. Он нетерпеливо постукивал пальцами по дивану, облизывая губы и играя с пирсингом в языке.
- Если ты будешь в таком виде разгуливать по квартире, далеко мы не уедем, - Билл оценивающе окинул взглядом Тома, вышедшего из ванной с полотенцем вокруг бедер.
Том улыбнулся.
- Я мигом.
Из месяца практики оставалось две недели, поэтому деятельность в студии была в самом разгаре. Все, кто хотел участвовать в конкурсе, должны были подготовить работы до двадцатого декабря, чтобы пройти отборочный тур, а когда практика закончится, заниматься можно будет только дома. Участников обычно освобождали на неделю от занятий перед самой сдачей работ, но недели было, конечно, недостаточно, чтобы написать что-то достойное.
|
|
|
Пока Том раскладывал краски и набирал воду, Билл набросал план на ближайшие четырнадцать дней. Он включал и выходные, но эти дни милосердно были помечены надписью «если не успеем в рабочее время».
Том присвистнул.
- У академии методические планы на год скромнее.
- Они не для нас.
- Да, не для нас, - он улыбнулся и кивнул. - Но в твоем плане нет ни одного свободного дня, - Том сделал шаг к нему и приобнял за талию, - у нас не будет времени ни на что, кроме работы…
|
|
|
