Атлатийская война и переселение лемурийцев

Тридцать пять тысяч лет назад наступил последний великий век, век высших технологий, медицинских наук, философских наук, неограниченного вычислительного мышления. Это был великий век, который с тех пор не повторялся.

Тогда существовал обширный континент; он назывался Атлатией. Он был домом краснокожих людей, созданий превосходного интеллекта, чей вклад в сверхнауку превосходит все, к чему в нынешний момент лишь приближается ваше научное сообщество. Эти создания почитали трех Богов, все из которых были Богами интеллекта. У них были корабли, перемещавшиеся по прямой линии со светом, так что было важно создать места для посадки в различных областях континента, ведь движение света не соответствует градусу искривления Земли, оно возможно по прямой. И вот корабли, перемещавшиеся на световых лучах, двигались от одной точки к другой, поскольку они не могли совершать движений по кривой. Эта научная технология была получена благодаря коммуникации с созданиями из другого места, с другой звезды, если пожелаете. И хотя корабли атлатийцев были очень примитивными, они, тем не менее, были мобильны и легко двигались по воздуху.

Открытое общение с иными формами жизни было в изобилии в те дни, и благодаря полученным технологиям атлатийцы начали почитать интеллект и забыли о великой, скрытой в них силе. Они забыли, что они — Боги. Во все времена, как это случилось и с Террой в определенный момент, если вы отдаляетесь от Бога, если вы отделяете его от себя, вы устраняете из своего существа на аспект божественности и делаете его недостижимым. Интеллектуальные науки стали религией атлатийцев.

У атлатийцев были базы на Луне. У них были базы на Марсе, как вы его сегодня называете, на планете войны. Причина, по которой красная планета зовется планетой войны, в том, что оттуда пришли завоеватели, и они развязали войну, устроив на поверхности Земли свои колонии. Здесь имеется в виду не примитивное оружие. Мы говорим о летательных аппаратах, которые перемещались по лучу света, так что куда бы ни проецировался луч, корабль следовал за ним, двигался, перемещался. И этот народ, обладавший столь высоко развитыми технологиями, начал войну со своими же собратьями. И вот разгорелся конфликт между колонией в Атлатии и колонией на Луне. И колония, находившаяся в Атлатии, выстрелила лазером по лагерю на Луне и поразила его самый главный центр.

Лемурийцы были гигантами, жившими в регионе Тихого океана. Гигантами. Мой рост свыше двух метров, но у меня были предки, которые достигали 3-3,5 метров в высоту, и они были великими лемурийцами. Они были самыми духовно развитыми существами, и свой род они вели от народа из-за Полярной Звезды. Они не имели отношений с атлатийцами, которые были меньше ростом, с краснокожим народом, как мы их называли. Кожа лемурийцев была цвета корицы — цвета корицы — это был прекрасный народ, и они были высокодуховным народом, что означало, что у них были технологии, но они им не поклонялись. Они чтили свое наследие.

Лемурия, называемая также Прародиной, My, имела свои отличительные особенности. Это был чудесный рай, покрытый листвой всех цветов и оттенков. Он все еще был защищен водяным облаком, а потому погодные условия были таковы, что температура не менялась независимо от того, как далеко на север или на юг вы продвигались. Растительная и животная жизнь там изобиловала. Континент был похож на рай. Солнца на My никогда не было видно, поскольку водное облако, толща океанов, наполнявших водный слой, распространяла свет, так что он был рассеянным. Без прямых солнечных лучей жизнь бурно разрасталась, а вечера напоминали вечные сумерки.

Вся Земля была Эдемским Садом, поскольку вся Земля была покрыта тропическими растениями. Все, чего не хватало обеим цивилизациям, было принесено сюда из их родных мест и солнечных систем, потому что здесь, на этой водной планете, все росло с легкостью. Она жила в утробе из облаков, и никто никогда не видел солнца, если только не выходил за пределы этого облачного покрова.

Ее называли раем с одним лишь исключением. Ко-личество зверей-монстров, созданных Богами в нача-ле, и соперничество, нарушавшее баланс в животном мире, где один животные пожирали других, которые, в свою очередь, уничтожали растительную жизнь, стало губительным. Лемурийцы, белый народ, жили под землей. Они не могли жить на поверхности своего континента, поскольку там большинство из них могло быть съедено огромными чудовищами, гулявшими по земле в те времена. Так, они строили храмы на очень высоких горных вершинах, где проводили службы в сумерках, что означает, по-вашему, вечерами. Они жили под землей, и вся их общественная система начала возникать на основе коммуникаций через экстрасенсорное восприятие. Они общались на уровне мыслей; им пришлось этому научиться. У них не было высокоразвитых технологий. У них был лишь великий Дух, поскольку, видите ли, лемурийцы любили Непознанного Бога, и они почитали Непознанного Бога, и ему они служили.

Храмы, возводимые на вершинах гор, были защищены от ночной жизни и ее опасностей. Там они выходили из горных пещер и в сумерках служили в великих храмах, и они возносили «Ом»* к небесам, к Непознанному Богу. Видите ли, дело не в том, что там жил Бог, но в том, что там было пространство мысли, и они точно знали, что произошли из мысли, из Пустоты. В краю с дорогами из золота, называемом небесами, жил не Бог. Там жила величественная мысль, и они служили мысли.

Животные начали наводнять и пересекать болота Америк, и в своих перемещениях они стали угрозой для Атлатии, чьи земли были очень сухими и одновременно влажными; грязь там была красной глиной. Животные начали прокладывать свой путь через влажные земли и болота земель, которые сейчас являются вашей великой страной. Они стали представлять опасность для целостности Атлатии. Именно атлатийцы разрушили водный слой над My мощным прямым лучом, пронзившим его. Когда они нацелили мощь луча поверх водного слоя Лемурии, луч разрушил слой, и вода устремилась вниз мощным потоком. Когда водный слой был разрушен, случилось грандиозное событие. Когда вода сошла вниз, и на землю полился прямой солнечный свет, температурный режим изменился в мгновение ока, и как когда-то на всем континенте Лемурии была умеренная температура, теперь она изменялась под воздействием прямых лучей, а не рассеянного света.

Когда воды сошли вниз, они немедленно замерзли в северных регионах, и столь бескрайни были территории океанов Земли, что заледеневшие воды мгновенно вы-звали понижение температуры, что повлекло за собой то, что вы называете Ледниковым периодом. Буквально за десять минут тропические джунгли превратились в то, что тогда назвали Северным Льдом, — за десять минут. Животные, что жили там, были заморожены и превратились в лед, так что сохранились даже цветы в из пастях. Это были дни, что я знал.

 

Ом, или Аум, — слово-мантра, состоящее из трех звуков, олицетворяющих Брахму (или творение), Вишну (или сохранение) и Шиву (или разрушение). Три звука в этой мантре также олицетворяют собой пробужденное состояние, сновидение и глубокий сон вместе с финальной тишиной, означающей реализацию.

 

Когда началось оледенение и когда воды потекли вниз, те места, что зовутся Лемурией, земли My ушли под воду. Землетрясений не было. Там была обширная, просторная долина с туманными горами, пики которых терялись среди облаков. Это было идеальное лоно для того, что находилось над Землей, для океана, и вот он обрушился вниз.

Водный слой разрушался над всей этой территорией, вашими Америками, болотами. Лед лежал в глубоких долинах. Все, что жило и процветало в этих местах, было схвачено морозами. Там, где был главный центр Атлатии, город на севере, ничего не устояло, и все ушло под воду. Когда это случилось, технологии атлатийцев были утеряны из-за разрушения, вызванного ими же самими. Воистину, животные погибли, и то, что зовется технологиями, тоже исчезло.

На самых южных территориях Атлатии за последние сто лет ее выживания сохранилась лишь примитивная жизнь. Остатки строений И призрачные залы когда-то величественных храмов теперь служили лишь напоминанием сокрушительного катаклизма, который грозил в любой момент поглотить, остаток континента. А люди, они спасались бегством.

В дни моей жизни, в те дни, что я знал, я помню, когда я был ребенком, у нас была хижина, где жили моя мать, моя маленькая сестра и мой маленький брат — до начала переселения. Стены этой прекраснейшей пещеры украшала звездная карта — звездная карта — красочное изображение рода великих лемурийцев, высокого народа великого духа, воинов разума. Я помню ее хорошо. Это причина, по которой я могу сказать, что знаю, откуда я пришел. Лемурийцы, их старейшины — которые ушли под воду со своим возлюбленным континентом, — отправили прочь всех, кто был молод, и дети были препровождены через канал, уходивший к громадному, самому южному порту Атлатии под названием Онай.

Моя мать, моя маленькая сестра и мой брат спешили покинуть континент Лемурию. Лемурия не была огромным континентом, и ее берега — ее берега, ее береговая линия, которая в те дни располагалась дальше, озера и болота, — были в северо-западной части Тихого океана. Мои великие старейшины, великие старейшины, знали, что приближается война, и они предупредили всех. И был совершен безопасный переход в места под названием Калифорнийский полуостров и Мексика — все это были болота, — и мы выступили из земель как один длинный караван пилигримов, пересекая болота в направлении самого далекого порта Атлатии под названием Онай. Мы спасались бегством. Старейшины, предсказавшие это, сгинули вместе со своим континентом и теперь покоятся под водами у северо-западных берегов Тихого океана. Пока эта история звучит довольно скучно. Это так.

Атлатийцы жили на бескрайних просторах болот и топей, доходивших до озера, которое вы сегодня называете Атлантическим океаном. У атлатийцев были вемли, и эти земли, когда водный слой был разрушен, начали надвигаться на вулканическую массу внешнего слоя Терры, они сдвигались и остановились в точке высокой гравитации под названием Антарктика. Их северная оконечность откололась, оставив острова и горы.

Когда они заскользили по гладкой поверхности магмы, они остановились на Южном полюсе. И они покоятся там под многометровым слоем льда, но их памятники, их великие центры, их лаборатории невредимы. Так и есть. Они очевидно проиграли войну и все противостояние. И облачная завеса рассеялась, и в первый раз стал видим солнечный свет. Углеродный анализ мог бы показать, что это произошло 35 000 лет назад. То, что было раем в северном и южном регионах, превратилось в обледеневшие земли. Там, где были экзотические животные, прекрасные сады и целые цивилизации, теперь протянулись ледяные дали. Там, где когда-то были сады Эдема, где по покрытым мягким мхом землям ступали мужчина и женщина. Так мы жили. Я знал те времена, и я хорошо их помню.

Так вот, когда случилось все это, солнце стало видимым даже в самых далеких уголках мира в первый раз. Были территории, которые все еще оставались скрытыми густыми облаками. Датировка этих событий производится вашими учеными с помощью измерения радиоактивного излучения костей или останков — система датировки, как они это называют, — поскольку именно тогда солнце начало пронизывать все живое своими прямыми световыми лучами и бомбардировать эту планету радиоактивным излучением. Так ученые могут датировать наш план, опираясь на состояние ископаемых находок, испытавших воздействие солнечного света. Но этот ваш план существовал более пяти с половиной миллионов лег до тех событий.

И вот лемурийцы стали пилигримами, которые направились к сиятельному народу Атлатии, но их презирали — презирали. Знаете почему? Потому что интеллект и науки были там Богом. Онисчитали детей Лемурии бездушными. У них не было космического понимания соотношения газов и света. И поскольку они не владели интеллектуальными механизмами, вскоре они были обращены в рабов. И они продолжали пребывать в Онай.

Я скажу вам, лемурийский ребенок считался хуже уличной собаки. Собака на улице пользовалась большим уважением, нежели ребенок, невинный, рожденный в Лемурии. Атлатийцы ненавидели их. Вскоре они стали объектом насилия. Нередко можно было увидеть зверства — насилие над женщинами, избиение детей, драки, испражнения и плевки в их сторону — насилие над лемурийцами стало частым зрелищем на улицах Оная. И что же с ними сделали? Их отправили в поля. Технологии были утеряны на севере, и жизнь на юге становилась примитивной.

Итак, я был рожден лемурийцем и переселился с моей матерью и возлюбленными сестрой и братом в Онай.

Моя мать, ее забрали и много раз использовали разные мужчины. Она была объектом для совершения насилия. И моя мать родила ребенка, не зная, кто был его отцом. Поскольку она забеременела, ее избили и выбросили на съедение гиенам. И все же мой брат и я спасли нашу возлюбленную мать и устроили для них хижину. И мы крали на улицах, собирали колосья в поле и прятали нашу мать. Однако, несмотря на все наши старания сохранить ребенка, что рос в ее животе, увы, она умирала от голода, и дитя у ее груди, маленькая девочка, тоже умирала.

Из-за любви к моей семье, пережившей столько боли и унижения, во мне росла громадная ненависть. Что называется, дом моей матери, и дитя у ее груди, которая иссохла, был сожжен. И когда дым наполнил долину сладостью своего зловония, я воззвал к Не-познанному Богу моего народа, и я возненавидел его, поскольку, видите ли, ребенок привязан к тому, чтолюбит; он пытается найти справедливость. Здесь была несправедливость: как мог великий Бог одной великой ночью сотворить монстров, что ненавидели мой народ и меня? И что такого сделала моя мать, чтобы заслужить страшную смерть, которую она познала?

Моего брата забрал один владыка-тиран. Его похитили ради ублажения тирана в его царстве, которое позже было названо Персией, и там он подвергся насилию ради сексуального удовольствия властителя, и я потерял его.

Мне было четырнадцать лет, около того, по солнечному календарю этой Земли, когда моя мать и моя маленькая сестра умерли, а моего младшего брата забрал тот деспот для своих сексуальных утех. Я сжег хижину,где жила моя мать. Я сжег свою мать и маленькую сестру, которые умерли от голода. Остался я, кого интеллектуальные атлатийцы считали хуже уличной собаки,для кого моя мать была прекрасной служанкой, высокой, красивой, величественной, сильной, и она служи ла маленьким, мелким мужчинам рода атлатийцев, кто никогда не видел славы своих праотцов и праматерей.Они были рождены на древней планете вдали от своей собственной родины. Они никогда не знали приключений, через которые прошли их предки, чтобы завоевать эту планету и вься на ней, содрогнувшейся от страха. И вот: я сжег свою семью и пролил море слез. И я поднялся на гору, чтобы умереть, но я собирался убить Бога, которого люби п

Ужасный день Рама

И я приготовился сражаться с Непознанным Богом, потому что я ненавидел его. Я ненавидел человечество. И я выбрал высокую гору, что виднелась вдалеке, очень таинственное место, куда я мог взобраться, чтобы поговорить с Непознанным Богом и высказать ему свою ненависть за его несправедливость. И я начал свое путешествие. Я убежал из своей лачуги. И вот вдалеке возвышалась гора, которую я едва мог различить. И путешествие мое заняло 90 дней — девяносто дней, что я питался саранчой, корнями и муравейниками, — по истечении которых я нашел эту гору. Если Бог есть, он должен жить там, над всеми нами, потому что те, кто правил нашей землей, жили над нами.. И вот я искал его. Но там не было ничего, кроме про-. низывающего холода. И я плакал в сердцах, пока мои слезы, замерзнув, не превратились в свидетеля моего страдания.

«Я — человек. Почему же у меня нет человеческого достоинства?» — я искренне желал смерти. А вместо этого прекрасная женщина дала мне огромный меч, сказав, что я должен победить себя.

Я спустился с горы, что записано в индусской истории как Ужасный День Рама. На гору взошел мальчик; спустился с нее мужчина. Я осадил с могучим мечом город Онай. И они были совсем не готовы к этому, по-тому что не знали сражений, и я поверг их. И рабочие из полей, потомки ле'мурийцев, последовали за мной в город, и они образовали огромную армию.

Что ж, когда вы полны ненависти, вы сами становитесь объектом своей ненависти. И я продолжил свой путь, и произошло именно так. О том, что было дальше, вы читали, и вы поняли все, кроме этого: в возрасте четырнадцати лет я осадил город Онай, а любовь моей жизни покоилась под руинами зала, что обрушился у ворот великого города и его громадных портов. Так пришел конец НЛО, летавшим на лучах света из одной точки в другую, от пирамиды к пирамиде. Пришел конец. И атлатийцы, никогда не знавшие войны, кроме как войны орудий, что могли раздробить на части,теперь узнали сражения плечом к плечу, которые мы позже назвали ожесточенными боями. И ужас их был велик.

Когда город был сожжен, были открыты зернохранилища, и люди, они ели. И когда все было кончено, все существо мое исполнилось боли, потому что моя ненависть не была удовлетворена, и я бежал от людей и спрятался среди холмов. Но у них больше не было дома. Я был их домом.

«Рам, Рам, Рам, Рам», — и вот они шли с зерном, насыпанным в подолы платьев, с орудиями для работы в поле, ведя за собой овец и коз. Их было множество, но были ли они солдатами? Едва ли. И вот они преследовали меня, несмотря на то что я проклинал их, плевал на них, сбрасывал сверху камни и просил оставить меня в покое. Они все равно продолжали идти. Состоялись переговоры, и я повел их в бой. Им пришлось пойти за мной, потому что я ненавидел. Меня тянуло вперед, потому что я был варваром. Я был в отчаянии. Я желал покончить с любой тиранией, и я это сделал, но только для того, чтобы создать еще одну. И вот армия была образована, и число ее вначале, если сосчитать, было близко к десяти тысячам. И великая армия Рама начала собираться. Когда я отправился в битву, я изучил каждого из своих врагов. Я узнал их. В своем невежестве я не знал страха перед смертью, поскольку, если честно, я хотел умереть, так что я не испытывал страха. Бесстрашные создания робки. Меня не тревожили мысли о смерти; многие из моих людей боялись ее.

И десять лет я был в походе, полюбив лишь одну женщину. Ее безумие объяснялось тем, что она была захвачена в плен. Я носил на лице шрам, оставленный ею, и любил ее одну и никого больше. Когда вы любите лишь однажды, никто не может вам заменить вашей любви. И десять лет я был в походе и видел, как горит и рушится Онай, как южный порт захлестывают волны прибоя, как весь остров обрел свой покой и замерз навеки, и воспоминание об этом должно рассеяться одним прекрасным утром.

Континент уже плавно опускался в воду. Облачный покров не рассеялся над экватором. Из него изливались дожди, и наконец, после того как я завоевал Онай, он расступился. И я всегда буду любить солнце, и тихое утро, и мягкую почву, и чудесные цветы; поколения красоты, которую я всегда буду любить. И я вел из. Оная свою армию, состоявшую из представителей всех кровей, родов, рас и смешений. И пока мы шли, земля прямо за нами погружалась в воду и смещалась. Огромная территория между Средиземноморьем, Итальянским Сапогом и заливом Средиземного моря затонула. И там, где крепко стоял огромный континент, доходя На север до Голландии, а на юг до Мексики, теперь протянулась Антарктика.

И спустя четыре года похода один высокомерный царь подарил мне черного коня, потому что у моих людей были лишь ослы и скот, овцы и гуси, черные овцы. И мы шли маршем по территории царства великого дыки, и легионы его всадников были в седле. Но моя армия стала так ловка в передвижении пешим ходом, что она победила царя и его конницу.

Царь преподнес мне воистину великий дар, черного коня. Он сделал это еще и чтобы испугать меня. Я не нал, как сидеть на спине лошади. И у коня, что он подарил мне, из ноздрей бил огонь, и был он черным, как ночь, и глаза его были дикими. Я приготовился вскочить на коня, и он тут же сбросил меня, так что я отел в сторону, от чего на лице у царя заиграла едва за-ная улыбка удовлетворения от того, что он испугал меня.

Я поднялся с земли, поднял свой огромный меч, Крошам, взял его за рукоять плоским лезвием кверху и ударил великолепного коня прямо по голове с одного бока, так что он упал навзничь, как вам это? Когда он поднялся, я взобрался на него и полетел вместе с ветром. И вместо того, чтобы летать на НЛО, я мчался на черном коне, имя которого было Шамиридин — лети с ветром. Обладать скоростью и силой было великим даром. Царь, имея своей целью вызвать во мне страх, привел меня в восторг.

Так я создал западный фланг своей армии, и они стали заботиться о лошадях и ездить на них верхом. На восточном фланге выступала пехота моей армии. Столь громкой стала легенда о Раме и его великой армии, что рассказ о нас странствовал по земле, достигая восточных земель, и каждая битва была предопределена и выиграна.

Вы, ездящие на «тойотах» и «жуках», «мерседесах» и «шевроле», «фордах» и «хондах»! Вы не знаете, что то, на чем ездите вы, никогда не будет дышать огнем, как конь, на котором ездил я. Никогда то, на чем вы ездите, не будет знать ваших мыслей и сохранять бесстрашие до конца. Таким был Шамиридин. Да будет так.

Как может один гигантский конь, черный, как ночь, соревноваться с технологией, возникшей на Луне и Марсе? Я применял то, что они, в своем невежестве, бросили на поверхности Земли.

Я завершил то, что не сделала война, поскольку маленькие люди управляли космическими кораблями, и они не имели мышц, плоти, разума, не знали битвы. Они были трусами, прикрывавшимися щитом. А конь, черный, как ночь, мчался на них в гневе, сметая все на своем пути, повергая их в ужас, который они только были способны испытать. И,я обрушился на них, как ночной кошмар, и я не знал притворства, и то, чем я был, никак было нельзя остановить. Вы можете водить свои автомобили и летать на НЛО, но вы никогда не овладеете Духом Шамиридина.

И вот теперь критики этой истории могут возразить, как это кавалерист на обычном коне сумел победить технологии, которые были способны разрушить атомную сферу? Просто. Властитель, что подарил мне коня, сделал этот подарок с насмешкой. Конь был диким, неуправляемым и злым. Они думали, что очернят мое доброе имя, подарив мне примитивное животное, напоминающее осла в Иерусалиме. Иисус ехал на осле. Я ехал на черном коне. Лучший способ унижения, придуманный высокомерными умами, — это посадить своего грозного противника на спину ослу. Просто в мои дни у них не было ослов.

Мой рост свыше двух метров, и, знаете ли, лошади тех дней были такого же размера. Сейчас в Европе их считают домашними животными, но родословная их корнями уходит к моему коню-исполину, что был подарен мне, чтобы высмеять и унизить меня. Когда я подошел к нему, украшенному колокольчиками и бусами, я взглянул на него и понял, что это был норовистый конь. Лемурийцы выращивали свои корабли в садах, а у меня был Шамиридин, и мы были едины и знали каждую мышцу, каждый нерв друг друга. И я мчался на нем, как на боевом коне, что был подобен чьим-то самым страшным снам. И он мог сбить с ног кого угодно. А я добивал. Таким был Шамиридин — воспоминания о безумном создании. Так, я с радостью принял своего коня, которого выиграл, и отрубил голову тому, кто подарил его. Никогда больше не пытайся проделать это со мной, но благодарю тебя премного. Я люблю его также. И навсегда он останется моим могучим скакуном, и я живу сегодня и часто задумываюсь о том, куда он ушел — тот, кто в одиночку повергал машины и технологии, — ибо он был мне по душе; он был мне по душе; он был для меня.

Итак, это случилось 35 000 лет назад. Из-за меня и моего похода исчезло множество записей, но поймите мои времена. До моей жизни на Земле существовала определенная группа утонченных культур. Население различных частей мира, по которым я прошел в своем походе, представляло собой смешение кровей с теми Богами, что все еще жили с ними. И я поверг Богов. Народ, что жил на протяжении десяти и двадцати тысяч лет — я поверг его. Я это сделал. И я часто задавался вопросом о том, что бы подумал народ моей матери о своем мятежном сыне, который отрезал им головы, но они сохраняли все то же спокойствие и размышляли о том, почему я совершил столь чудовищный поступок, и, быть может, задумывались, следует лишить меня жизни или нет.

И я собрал народ со всех концов Земли, из всех ее главных точек, и все они стали моей армией. Нас было два миллиона. И робкие овцы с черными мордами, и голосящие гуси, и длиннорогий скот, и все остальные, и жены, и дети, шли с нами в самом сердце нашего похода, и ничего не могло случиться с ними, поскольку они были защищены и любимы.

И мы шли через Средиземноморье и завоевали все земли, которые вы называете Европой, все. Там были Британские острова, оказавшиеся разделенными когда-то. Они напоминали пряжку ремня на талии Европы. А Итальянский Сапог сохранился до нынешних дней. И все земли были соединены, и через все земли мы прошли маршем.

Убивать людей было легко. Это было легко, потому что они были моими врагами. Легко было убивать тех, кто служил Богу, которого я ненавидел. Легко делать это. Шестьдесят три года, марша, и за первые его десять лет не было и никогда не будет завоевателя, подобного мне, потому что я не знал страха, и со мной была огромная армия, и я был молод и решителен. Но я был невежествен, и это благословение. Если бы я обладал большим знанием, я, быть может, не совершил бы многих своих поступков. Но тогда вся история была бы другой, даже история, которую вы знаете сегодня, и Средиземноморский бассейн не был бы населен таким количеством людей, что живет там в нынешние дни.

Проклятие вечной смерти

Двигаясь далее на восток, мы приблизились к одному царству. Это было царство очень странных людей. Стены — отполированный мрамор, белый — никто не мог смотреть на стены царства при свете дня, поскольку блеск их был ослепителен. Вдоль стен были посажены цветы, которые поднимались вверх, и они были голубыми. Вокруг царского города не было поселений. Все располагалось за белыми стенами, которые имели устрашающий вид. И когда я увидел эти стены, я содрогнулся, потому что ничего подобного не видел. И воины моей армии стали надевать на шеи амулеты, которые дали им женщины, потому что от этого царства веяло страхом.

Я оставил свою армию и отправился на плато, что лежало к востоку — вдалеке, в 8 км, как вы это называете, — к востоку, ибо, когда спина моя была обращена к утреннему солнцу, ярко освещавшему стены, было почти невозможно рассмотреть, что происходило внутри. Если бы я смотрел с запада, солнечный свет был ослепителен; и ничего нельзя было увидеть. Я на-блюдал за этим врагом в течение двух лет.

По истечении двух лет, проведенных в созерцании, ко мне прибыл гонец, который сказал: «Вот, великий ам, у меня есть новости о твоем брате, отданном властителю-тирану. Он за воротами запретного города. Я видел его. Он там».

Мой возлюбленный брат, мой брат, которого забрал и изнасиловал тиран, что не любил женщин и удовлетворял свои сексуальные желания с детьми мужского пола. И когда ушей правителя достигло известие о том, что этот возлюбленный ребенок был, воистину, братом великого Рама, его способ мести превзошел все ваши самые страшные фантазии, которые вы можете вообразить: он пронзил анальный проход ребенка, и внутренности его оказались разорваны, так что ребенок не мог больше ходить, ибо жизненно важные органы вывалились, ибо мышцы были повреждены этим насилием. И тот, кому предстояло стать великим человеком, лишился всякой воли к жизни, и когда он шел, он склонялся и поддерживал свое тело. И вот он лег, он лег в теплую воду. Ребенок, он был в агонии. Создание поступило так мерзко с ребенком, сделав мраморный фаллос, который в диметре был больше человеческой руки, и он изнасиловал дитя ради собственного удо-вольствия, и насилие это стало смертельным. И этот ребенок лежал в слезах, думая о своей судьбе и молясь о том, чтобы жизни его наступил конец, ибо он не мог более выносить гармонию солнечных лучей по утру и вечерних ароматов жасмина,

И вот прибыл юнец Он также доложил мне новости о том, что эти создания эвались голубой расой — голубой. Они не были рождены С голубой кожей — они были белокожи, но с помощью голубиного цветка, что рос вдоль белых стен, они создали чернила и постоянно окунались в эту краску, которая придавала их коже синий цвет. Единственное, что оставляли не окрашенным, — это была область на лбу, куда они всегда прикрепляли камни. Камнями одаривались жрецы города,и они носили белые драгоценные камни, однако кожа их была голубого цвета.

Я был в недоумении. Голубые создания. Возможно ли было, что поход привел нас в земли, где человеческая раса достигла развития, превосходившего все, что когда-либо знали атлатийцы? Если они были голубыми, воистину, чем еще они обладали? Для чего им был нужен камень на лбу?

Я спешил в наступление на этот город из-за моего брата, что был там, и меня мучили ночные кошмары и видения о нем. И ненависть росла.

И гонец возвратился, сказав: «Вот, Мастер, могущественное создание является владыкой этого царства, и речами своими он подчиняет себе. И он, воистину, не допускает отношений женщин с мужчинами в городе, и женщины находятся там, чтобы прислуживать великим жрецам, и они также голубого цвета». Каким образом росло население города? Посредством насилия над женщинами. Женщины лишались души. Ни у одной из них не было души. Они напоминали лемурий-цев. Их держали в неволе, а во время церемонии Равноденствия все мужчины вступали с ними в связь, и те рожали детей, принадлежавших после жречеству.

И еще гонец сказал мне: «Мастер, в этом царстве нет ни единого меча или боевого топора. Там нет оружия».

И я осадил этот город и пошел в наступление. И западный фланг был отправлен на запад верхом на конях. Восточная часть двигалась пешком с плато. Благодаря солнцу, светившему нам в спины ранним утром, жители города никогда не смогли бы распознать угрозу, приближающуюся с востока, и внимание их должны были отвлечь солдаты и их скакуны, надвигавшиеся с •апада.

Мы осадили город, и так, солдаты, что уже приближались к нему пешим ходом, не успев дойти до его стен, услышали грохот западной атаки, и все внимание людей было приковано к лошади и наезднику. И мы взобрались на стены. Мой народ, моя армия, мои люди стали убивать и повергать в битве безоружных людей. И когда началось убийство невинных, головы голубого народа летели с плеч, и кровь хлестала, и она всегда была малинового цвета.

И я искал своего брата, и запах крови наполнил воздух, и крик гусей, и дети бежали по улицам. И люди гибли, не успев произнести ни слова. И вот я нашел тирана и моего брата, безразличного к тому, что делала моя армия с этим народом. Я поднял своего брата, который больше не мог ходить, и передал его в руки огромного центуриона, что был верхом на коне, как и я. И я убил властителя, как свинью. Я зарезал его.

И тогда я услышал звучный окрик. И вот вышел великий жрец. Он был голубого цвета, кожа его была отполированной и гладкой, а во лбу у него сиял огромный камень. И когда он вышел, облик его был устрашающим, поскольку велика была его вера. И резня прекратилась, и он с чувством обратился к моему народу. И он сказал им: «Я голос Бежака Баду*. Я оракул небес. На вас, кто вторгся в этот город, я налагаю проклятие, на вас, кто погубил невинных, живших здесь. И когда вы умрете, вы погрузитесь в вечный сон и никогда не проснетесь вновь».

И мои солдаты застыли от ужаса. Вы, кто сосал грудь женщин, сражались в бою и поддались безумию. И когда вышел оракул и проклял вас, сказав, что, когда вы заснете, вы никогда уже больше не пробудитесь, страх появился в ваших глазах, великих страх, поскольку на ваших руках была кровь, и вы уничтожили голубой народ.

 

* Бога голубой расы.

 

И вы сказали: «Мудрец, мы хотим проснуться вновь. Как мы можем искупить то, что совершили тут?»

И оракул ответил: «Есть только один способ». И оракул отступил в сторону, и открылся вход вниз, в пещеру, и оттуда вышли женщины, все женщины. И они выходили оттуда, и они были голубого цвета. И волосы их, и тела их, и ноги были украшены гирляндами из цветов. И женщины выступали вперед, будто бы находясь в глубоком трансе, и вот они стояли в утреннем свете. И были они столь прекрасны: волосы их были золотисто-рыжими с льняным отливом, протянувшись по земле позади них.

И оракул сказал: «Единственный способ в том, что вы должны взять этих женщин, вы должны лишить их девственности и посеять свое семя глубоко в их утробах, ибо через их семя вы будете жить снова».

Каждый раз, когда мы осаждали город, вступал в силу закон, и звался он Закон Рама, и он гласил, что мы искореняем тиранию — я не осознавал, что я сам был тираном, — но ни к единому существу чистой плоти мы не прикасались, и ни одного слитка золота мы не брали, и ни куска льняной материи мы не крали, и так, через свою тиранию мы возвращали землю обратно людям. Таков был наш поход; свободу людям, как вам это? И закон гласил, что, если одно из моих созданий нарушит хотя бы одно правило из перечисленных, я отрежу ему голову и выброшу ее в море.

Итак, что бы вы сделали? Перед этим могущественным оракулом, который правил царством без насилия — не считая того, что женщин держали в таком положении, что они из-за невежества оракула использовались лишь для воспроизведения потомства, — В ужасе перед силой этого создания, что бы вы сделали — возлегли с женщинами, надругавшись над ними в священном месте, или подчинились Закону Рама?

Воистину, этот народ был подозрительным и странным; их белые стены, их голубые цветы и драгоценные камни на головах, отсутствие мечей и плача в миг смерти, — все это повергло вас в безумие. И вы, с руками, грязными от крови, диким взглядом, сглатывая слюну, двинулись на этих женщин, и удовлетворение страсти стало вашим единственным желанием, и война была забыта. И столь сильно оно было, что вы потеряли свой разум в тот час. И я наблюдал за вами.

Оракул победил, потому что он соблазнил эту армию силой внушения и страха. И ваша страсть и желание взяли над вами верх. И вскоре вместо одной женщины, с которой вы были неуверенны и робки, вы стали насиловать их всех. И скоро ваша страсть перешла в жестокость, и вы стали с ними грубы. Вас поглотило это занятие.

Мой могучий центурион отнес моего брата обратно в лагерь. И я покинул вас. И я сел на сильную спину Шамиридина и поскакал к вершине высокой горы на западе, потому что я был крайне разочарован всеми вами. Когда я вернулся следующим утром, вы были пьяны. Я прошел по городу, и солдаты из легиона, что были со мной в городе, заковали многих из вас в цепи. И тогда я убил всех жителей города, потому что они были захвачены этим проклятием, всех, кроме их женщин. И они вернулись, став частью моих легионов. И я сжег город голубого народа.

Жалость моя к этим женщинам была велика, потому что они напоминали мне мою мать. Их принуждали делать то, что они делали, ибо они не шали гордости. Они не знали смысла жизни, не осознавали, каким сокровищем является жизнь. И они до нынешнего дня живут, не ощущая своего достоинства. И мужчины причиняют им боль. И любовники, они оставляют их; они не могут жить без них. Они не достойны. Они никогда себя не любили. Они всегда, до конца своих дней будут оставаться голубыми, другими. Они были отмечены. Ни разу по утру они не напевали песню, никогда не прикасались к цветку, никогда не смотрели на Чаровницу вечерами, чтобы увидеть, как она прекрасна.

То сильное переживание оставило в жизни женщин глубокую отметину, которая сохранялась на протяжении всех последующих жизней у всех, за исключением трех из них. Они были злы. Они ненавидели себя за то, что были женщинами, и ненавидели мужчин еще больше. И когда они покинули этот план, они вернулись в образе мужчин, чтобы попытаться понять различия. И с тех пор они жили в замешательстве, поскольку они несли в себе душу женщины, но находились в теле мужчины. Они испытывали сострадание к женщинам и презирали мужчин. Их пленение оставило след на все будущие времена, обрекая мужчин, живущих в жен- ских телах, и женщин, живущих

⇐ Предыдущая12345678910Следующая ⇒

Поделиться:

Воспользуйтесь поиском по сайту: