Глава 2. Россия эпохи Николая I

Николай I стал императором России. Его политическим идеалом был Петр I, которому он старался во всем подражал. Изображение Петра Великого до самой смерти всегда было с Николаем. Казалось бы, такой выбор идеала означал прозападность императора. Однако это не так. В Петре I его привлекала решительность, сила и мощь государственной власти. Он, как и Петр I, верил во всесилие государства и считал, что государственный механизм может изменить мир. Он не только не хотел преобразовывать Россию по западному вари­анту, но и мечтал искоренить то, что уже было сделано до него в этом направлении. В одном из первых манифестов после 14 декабря 1825 г. Николай I поставил задачу очистил, Русь от заразы, извне к нам нанесенной. Для упрочения государственной власти предлага­лось насаждать "отечественное, природное, не чужеземное воспитание".

После восстания декабристов Николай I создал секретный комитет для разработки проектов реформ, приблизил М. М. Сперанского, который к этому времени оставил консти­туционные проекты и стал защитником неограниченного самодержавия. Ему было пору­чено возглавить деятельность по кодификации законов Российского государства. К 1830 г. эта работа была закончена. Полное собрание законов Российской империи составило 47 томов. Первая статья их гласила: "Император Российский есть монарх самодержавный и неограниченный. Повиноваться верховной власти не токмо за страх, но и за совесть сам Бог повелевает". В кодификации и издании законов ничего реформаторского не было, но это было важное событие. До издания свода законов никто подлинно не знал, какие зако­ны на какой предмет существуют. Законы были разбросаны по архивам и ведомствам; их можно было разыскивать и противопоставлять друг другу и, не сходя с формальной за­конной почвы, оправдывать даже вопиющие злоупотребления.

Вторая четверть ХIX в. — время в России, когда принцип личной неограниченной власти императора достиг максимального развития. Важнейшим орудием этой власти была Собственная его императорского величества канцелярия и особенное отделение, прин­ципы работы которого так характеризует историк начала XX в. АД Пресняков: "Наряду с розыском о "государственных преступниках" (а чего только не подводили под это поня­тие!) в третьем отделении было сосредоточено распоряжение их судьбою в тюрьме и ссыл­ке; сюда поступали разнообразные сведения о "подозрительных лицах"—отнюдь не только в политическом отношении, но также уголовном и вообще полицейском; отсюда исходи­ли против них негласные меры надзора и высылки; отсюда следили за всеми пребываю­щими из заграницы и выезжавшими из России; сюда поступали из всех губерний и жан­дармских округов периодические "ведомости" о всевозможных происшествиях, о более ярких уголовных делах, особенно о фальшивомонетчиках, корчемниках и контрабанди­стах; тут внимательно следили за крестьянскими волнениями, расследовали их причины и поводы, принимали меры к их подавлению; тут все усиливалось наблюдение за поведе­нием литературы".

Как упразднить то, что отжило, не вызвав потрясений? Этого Николай I не знал, но все же кое-что предпринял в этом направлении. Опираясь на усиление дисциплины и центра­лизации, самодержавие укрепляло российский государственный строй и пыталось про­двинуться в решении крестьянского вопроса. Крестьянский вопрос был в центре внимания императора. Он девал раз создавая секретные комитеты по крестьянскому делу, но деятельность их была малоуспешной. Следуя примеру Александра I начинал, реформы с западных районов, по окончании русско-турецкой войны 1828—1829 гг. Николай I объя­вил крестьян в Молдавии и Валахии лично свободными. При этом точно были определе­ны их повинности в отношении помещика. В 1837—1841 гг. была проведена реформа го­сударственной деревни, в результате которой государственные крестьяне получили юри­дические права, административное управление было реорганизовано. Реформа не внесла серьезных изменений в положение крестьян, но улучшила систему управления ими. В результате работы очередного секретного комитета появилось "Положение об обязанных крестьянах" 1842 г., в соответствии с которым помещикам предоставлялось право заклю­чать со своими крестьянами добровольные соглашения о прекращении личной крепост­ной зависимости и о переводе их в разряд обязанных поселян. За отвод земли, оставшейся собственностью помещика, но находившейся в пользовании крестьян, обязанные кресть­яне должны были или отбывать барщину, или уплачивать денежный оброк. При этом вводились элементы сельского самоуправления.

Внешне в николаевской России было все в порядке армия блистала на смотрах, бю­рократический механизм отлично работал, бумаги исправно переходили из канцелярии в канцелярию. Численность чиновников возросла, военно-полицейские функции усили­лись за счет ослабления роли поместного дворянства с его заложенными и перезаложен­ными имениями, а также оппозиционных сил, подавленных расправой над декабриста­ми. Но мир менялся, а Россия лишь стремилась закрепить и упрочить то, что было. Вместе с тем восстание декабристов и его жестокое подавление, расправа над участниками дали толчок дифференциации общественно-политических интересов. Политической доминан­той стало ограничение самодержавия, введение разделения властей и элементов парла­ментаризма, что неизбежно требовало разрушения корпоративности. Русская интеллек­туальная элита, утонченная и европейски образованная, вела бесконечные споры о цивилизационных ориентирах общества, пытаясь соединить идею прогресса с православной духовностью и общинным коллективизмом. Восстание декабристов, несмотря на его по­ражение, подтолкнуло общественно-политические процессы в обществе. Наметились ос­новные политические течения, среди них видное место занимали славянофилы и запад­ники, между которыми развернулся спор об особенностях России и путях ее развития.

Вместе с тем реальный спектр общественно-политических интересов был сложнее, многоцветнее. Складывалось консервативно-охранительное направление. Его платформа— не допустить дальнейших изменений в сторону западной системы, сохра­нить "почву", общину в неприкосновенности, утверждать православие, сохранить крепос­тное право, поскольку оно благотворно для крестьян: "помещик— отец родной". Консер­ваторы преобладали в рядах высшей государственной бюрократии.

Одновременно с консервативным оформляется либеральное направление, ориентированное на западные образцы. Его платформа — правовое государство и гражданское право дан всех; конституция, утверждающая разделение властей и контроль общества за властью; идеалом государственного устройства являлась — конституционная монархия; мирные средства достижения заявленных целей (реформы). В среде бюрокра­тии в 30-е и особенно в 40-е гг. стал складываться спой прогрессивно мыслящих, интелли­гентных людей, объединенных идеями реформирования страны. Это так называемая ли­беральная бюрократия. Очагами ее формирования были министерства. Она не была от­торгнута от общественных сил страны, формировалась в сотрудничестве с либеральными общественными деятелями, литераторами, учеными. В середине 40-х гг. это сотрудниче­ство укрепилось. Московскому университету сыграл исключительную роль в духовном становлении либеральной "молодежной России", противостоянии официальной доктри­не. По словам А. Герцена, Московский университет устоял в тяжелое время и начал первый вырезываться из-за всеобщего тумана. С каждым годом он приобретал все большее значе­ние, сюда со всей России стекалась талантливая молодежь. Учеба в Московском универси­тете накладывала отпечаток на всю их жизнь. Здесь сложилась блестящая плеяда либе­ральных преподавателей: Кавелин, Соловьев, Грановский, многие другие. Они несли ли­беральные идеалы в ряды российской интеллигенции. С. Уваров опекал Московский уни­верситет, устранял вредных профессоров, но изменить ничего не мог. Университет выва­ливался из официальной программы. Он стал центром, вокруг которого группировались западники — сторонники европейских образцов для России: Герцен, Корш, Сатин, Граневский. Люди яркие, талантливые, они украсили своей деятельностью эпоху Николая I.

Российская империя представляла собой огромную, сложную общественную систе­му. Единство разнородных в цивилизационном отношении анклавов, развивающихся в разном темпе и в разной традиции, обеспечивалось благодаря доминированию русских, включению части местной аристократии в управленческую элиту, а также за счет жесткой централизации и применения силы. В николаевскую эпоху, когда в политике преоблада­ли консервативно-охранительные приоритеты, урегулирование постоянно возникающих противоречий в многонациональном сообществе осуществлялось путем применения силы или запретительных и ограничительных законов.

Свод законов Российской империи зафиксировал право разных конфессий беспре­пятственно исповедовать свое вероучение, однако это касалось не всех. Так, были приня­ты меры для усиления контроля в буддийском анклаве в Сибири. Если на протяжении почти двух столетий власти поощряли распространение ламаизма (тибетская форма буд­дизма) в Прибайкалье и Забайкалье, то к середине ХIX в. ситуация изменилась. Влияние буддийского духовенства было так велико, что вызывало опасение у властей. В 1853 г. было принято "Положение о ламайском духовенстве в Восточной Сибири", которое огра­ничивало число духовных центров (дацанов) и количество лам (духовных лиц). Дня Буря­тии было разрешено иметь 34 дацана и 285 лам. В реальности это ограничение точно провести в жизнь было невозможно, но сказывалось оно существенно. Правовые нормы, регулировавшие взаимоотношения конфессий, не коснулись ламаистов и язычников, ко­торые в соответствии с традициями православия считались идолопоклонниками, что рас­сматривалось как страшный грех. Особенно страдали язычники. При Николае I началось преследование за исполнение языческих обрядов.

Выступления против системы многонационального государства жестоко подавлялись и, как правило, усиливали тенденцию со стороны власти к сглаживанию межцивилизационых различий за счет унификации и русификации. Николай I в 1828 г. без эксцессов вступил на польский престол. Это вовсе не означало, что польское общество спокойно и покорно принято этот факт. Осенью 1830 г. здесь началось восстание. Сейм объявил дина­стию Романовых низложенной и сформировал правительство. Поскольку Польша имела собственную армию с хорошими военными кадрами, воспитанными в духе наполеоновс­кой школы, неизбежны были серьезные военные действия. Однако мечтать о военной победе над российской армией могли только очень горячие головы. Летом 1831 г. Варшава была взята. Конституционный остров в составе России просуществовал недолго. После восстания 1830—1831 гг. польская конституция была упразднена, Государственный совет и сейм были распущены, вооруженные силы ликвидированы. Воеводства были переиме­нованы в губернии, поветы — в уезды. Власть сосредоточилась в руках царского намест­ника (позднее — генерал-губернатора).

Для государственного управления в национальных районах было характерно слия­ние гражданских и военных функций, большая самостоятельность наместников и гене­рал-губернаторов, привлечение национальной элиты в отдельные звенья управления и суда, наличие особых органов и традиций, связанных с особенностями региона. Так, например, в Прибалтийских губерниях большую роль играли сословные организации баронов, которые имели большое влияние в местной администрации, полиции и суде, в Финляндии—местное дворянство.