Религиозный экстремизм и терроризм в Республике Казахстан: Ивент-анализ 2011 года

Экстремизм и терроризм

Экстремизм (от лат. "extremus" - крайний) означает приверженность в политике и идеологии к крайним взглядам и действиям. Вместе с радикализмом он выступает сутью, основой всех идеологических доктрин, мировоззренчески обрамляющих современный терроризм и питающий его идейно и духовно.
Экстремизм в политике:
- выступает против сложившихся структур и институтов, пытаясь подорвать их стабильность в основном силовыми методами;
- использует откровенную демагогию, провокации, беспорядки, теракты, методы партизанской войны;
- отрицает компромиссы, переговоры, соглашения, основанные на вза-имных уступках, руководствуясь принципом "всё или ничего".
Экстремизм в идеологии:
- отрицает всякое инакомыслие;
- навязывает свою систему взглядов оппонентам любой ценой;
- требует от своих сторонников слепого повиновения и исполнения лю-бых, даже самых абсурдных приказов и инструкций;
- обращается не к разуму, а к чувствам и предрассудкам, ориентируясь не на знание, а на примитивное сознание и инстинкт толпы;
- доведённая до крайности идеологизация экстремистских действий создаёт особый тип сторонников, склонных к самовозбуждению, потере контроля над своим поведением.
Экстремизм находит своё проявление в различных формах:
1. Экономический экстремизм:
- уничтожение многообразия и установление какой-либо одной формы собственности, единых методов ведения хозяйства;
- наступление на социальные завоевания трудящихся, устранение конкуренции в хозяйственной сфере;
- своё выражение в террористической деятельности экономический экстремизм получает в форме диверсий.
2. Политический экстремизм направлен на уничтожение сущест-вующих государственных структур, разрушение политической системы и установление политического порядка антидемократического толка. Традиционно в политическом экстремизме выделяется две разновидности:
- левый - аппелирует к идеям марксизма-ленинизма, анархизма, революционного радикализма, объявляет себя "наиболее по-следовательным борцом за дело пролетариата";
- правый - занимает крайне консервативные позиции, проникнут духом шовинизма, расизма, национализма и т.п.
3. Национальный экстремизм:
- нетерпимость к другим национальным, расовым и этническим группам;
- репрессивная политика против определённых этнических групп, на-циональных меньшинств и т.п.
4. Религиозный экстремизм:
- крайняя нетерпимость к инаковерующим;
- фундаментализм.
5. Экологический экстремизм - новый вид экстремизма, вызванный резким обострением экологических проблем; выступает за закрытие и ликвидацию неблагополучных в экологическом отношении производств, научно-технического прогресса вообще.
6. Духовный экстремизм:
- культурная изоляция, отвержение опыта других культур;
- крайнее неуважение к традициям;
- принудительное и назойливое навязывание чуждых для общества ценностей, что способствует взламыванию культурного кода общества.
7. Антиглобалистский экстремизм.

Что представляет собой терроризм как социально-политический феномен. Каковы идеологические основы современного терроризма?

Терроризм (от лат. terror - страх, ужас) - насильственные действия с целью устрашения, подавления политических противников, конкурентов, навязывание определённой линии поведения.
Террор - это особая форма политического насилия, характеризующаяся жестокостью, целенаправленностью, кажущейся эффективностью. Эта особенность предопределила широкое использование террора на протяжении всей человеческой истории в качестве средства политической борьбы в интересах государства, организаций и отдельных групп лиц.
Причины современного терроризма:
1. Возрастание кризисных явлений в мировом сообществе и его неспособность в ряде случаев регулировать сложнейшие социально-политические процессы.
2. Быстрая смена мировоззренческих парадигм человечества (сис-темный кризис социализма, переход к постиндустриальной цивилизации, глобализм).
3. Подключение к активной политической жизни широких масс населения, ранее вообще не имевших политического опыта.
4. Многие общества с традиционно сильными устоями ощутили опасность утраты своей культурной идентичности и растворения в массо-вой культуре западного общества.
В результате активизировалось стремление использовать слабости мировой политической системы и проложить "кратчайший путь к цели", каким видится путь террора и насилия. Это способствовало формированию сложных идеологических конструкций, которые стали использоваться для воодушевления и оправдания терроризма.
Идеологической основой терроризма выступают радикализм и экстремизм как приверженность в политике и идеологии к крайним взглядам и действиям (подробнее см. вопросы об экстремизме и радикализме).
Однако по сравнению с ними терроризм имеет свои особенности:
а) если радикализм отражает, прежде всего, содержательную сторону тех или иных крайних идей и только во вторую очередь, методы их реализации, то экстремизм, в первую очередь, фиксирует внимание на методах и средствах борьбы, отодвигая содержательные идеи на второй план; терроризм же выступает естественным продолжением радикализма и экстремизма, воплощённым в непосредственных практических действиях, осуществляемых с редким фанатизмом во имя абсолютно радикальных идей и ценностей;
б) если экстремизм вырастает из крайностей восприятия общественной жизни, то терроризм рождается из крайностей экстремизма;
в) если экстремизм, борясь с политической системой, стоит на позиции радикального реформизма, то терроризм стоит на позиции разрушения.

В современных условиях можно выделить следующие формы терроризма:
- политический терроризм;
- религиозно-экстремистский терроризм (исламизм);
- криминальный терроризм;
- информационный терроризм;
- международный терроризм и др.

Религиозный экстремизм и терроризм в Республике Казахстан: Ивент-анализ 2011 года

Начало нового столетия ознаменовалось бурным подъемом ислама. Мусульманское сообщество, насчитывающее в своих рядах полтора миллиарда человек, превращается в важного участника меж­дународных отношений. Ислам становится все более серьезным фактором в мировой политике и эко­номике. Но ислам начала XXI в. совсем не такой, каким он был в VII в. Трансформация ислама осу­ществляется людьми (духовенством, и не только им), и сегодня ислам можно назвать эволюциони­рующей силой нового столетия.

После распада Советского Союза в Казахстане, как и во всей постсоветской Центральной Азии, ставшей новым регионом с независимыми государствами, стало наблюдаться то, что получило назва­ние «исламского возрождения»: рост количества верующих среди «этнических мусульман» и тех на­ций и народностей, для которых ислам не был традиционной религией, резкий рост количества мече­тей и всей инфраструктуры ислама (образовательные и просветительские учреждения и т.д.), также расширение информационно-пропагандистских возможностей исламских организаций и ассоциаций.

Коренное население Казахстана исповедует ислам начиная с Х в., после образования на террито­рии республики Империи Караханидов. В современном Казахстане специфика действия исламского фактора заключается в том, что длительное время религиозные деятели преследовались, и многие традиции казахов были просто утрачены. Крушение коммунистической системы повлекло за собой уход советской идеологии, и, как следствие, был образован духовный вакуум. Всплеск интереса к исламу был обусловлен желанием общества заполнить его. По данным Духовного управления му­сульман Казахстана (ДУМК), в Казахстане по состоянию на 2008 г. проживает около 9 миллионов мусульман, что составляет 67 % населения. Из 2337 мусульманских объединений, действующих в Казахстане, 2334 — суннитского направления, 3 — шиитского [1]. На территории Казахстана по со­стоянию на 1 января 2011 г. в общей сложности функционирует более 5 тыс. мечетей и ведётся их активное строительство во многих регионах страны [2].

На фоне возрождения традиционного ислама в Казахстане стала наблюдаться и другая тенден­ция, которая может дестабилизировать социально-политическую обстановку, — распространение ра­дикальных и фундаменталистских течений ислама, принявших на сегодня форму религиозного экс­тремизма. Это явление окутало сетью своего течения весь Ближний Восток, постепенно перекину­лось в Закавказье и активно проникает в страны Центральной Азии. В свете произошедших событий лета 2011 г. в Западном Казахстане мы видим реальную угрозу развития данной тенденции. Трагиче­ские события в Актюбинской, Атырауской, Мангистауской областях демонстрируют нам, что глоба­лизация деятельности различных экстремистских организаций наблюдается и в Казахстане.

В ночь на 1 июля 2011 г. в селе Шубарши Актюбинской области выстрелами в упор неизвест­ными лицами были убиты полицейские патрульно-постовой службы Темирского РОВД Нурлан Алпысбай и Айдос Буранбаев во время несения ими ночного дежурства. По данным ДВД Актюбинской области, предысторией трагических событий 1 июля стало задержание полицейскими 28 июня в селе Шубарши автомашины Талгата Шаканова, в багажнике которого были обнаружены арсенал незаре­гистрированного оружия — несколько охотничьих ружей и карабин «Сайга» — и литература экстре­мистского содержания [3].

После этого инцидента (через два дня) произошла перестрелка в районе леса Костан. В окрест­ностях Шубарши развернулись боевые действия. Как позже выяснилось, в ходе операции по задер­жанию преступников погиб спецназовец Руслан Жолдыбаев [3].

Впрочем, исламисты дают о себе знать не только на нефтеносном западе. В ночь на 11 июля в колонии 159/21 в Балхаше Карагандинской области прогремел взрыв. По официальной информа­ции, осуждённые колонии организовали вооруженное нападение на стражу тюрьмы. Они убили кон­тролера, ранили еще четверых сотрудников колонии и укрылись в здании производственного цеха. А после штурма цеха спецназом МВД взорвали себя с помощью кислородного баллона. В результате данного инцидента получили различные телесные повреждения четыре сотрудника КУИС (Комитет уголовно-исполнительной системы МЮ РК), один из которых по дороге в больницу скончался [4].

Официальная сторона в лице правоохранительных органов РК даёт очень скупые комментарии по поводу произошедшего, указывая на то, что религиозный экстремизм не имеет никакого отноше­ния к случившемуся. Представители МВД РК утверждают, что лица, совершившие данные преступ­ления, являются членами ОПГ (организованных преступных группировок) [5]. Например, в ходе официального выступления представителей Комитета национальной безопасности по поводу майско­го акта самоподрыва в здании Областного департамента КНБ Макатова Рахимжана отрицался рели­гиозный характер произошедшего [6]. Администрация, партии, религиозные объединения также не дают никакой гласной оценки по данным событиям. Основная часть информации о такого рода собы­тиях держится в строгой секретности правоохранительными органами.

Неофициальная сторона, к которой можно отнести различных политологов, экспертов- аналитиков, НПО, СМИ и др., имеет совершенно другую точку зрения по поводу сложившейся си­туации. Ряд казахстанских политологов склоняется к религиозному характеру данных событий. Кро­ме того, местные жители районов, где произошли трагические события, также утверждают о прича­стности к ним религиозных экстремистов. В частности, по рассказам жителей посёлка Шубарши, бандиты — представители молодого поколения, от 17 до 30 лет, члены хорошо известной в Темирском районе ваххабитской общины, каких достаточно на западе Казахстана [7].

Известный казахстанский политолог Досым Сатпаев утверждает: «Официальная информация не всегда полностью отражает реалии. Похоже, ситуация выходит из-под контроля властей. Они долго убеждали мир, что Казахстан — остров межнационального и религиозного согласия в Средней Азии. Но убедили в этом лишь себя. Власти вели себя так, будто казахское общество монолитно, хотя оно состоит из большого числа групп, включая радикальные. И что в борьбе за власть эти группы могут поддерживаться представителями политических элит» [8].

Оценку событиям также дают и российские эксперты, которые поддерживают позицию казах­станских политологов. Так, по мнению президента Института Ближнего Востока Евгения Сатанов- ского, корни исламизма в Казахстане понятны. Вся территория Советского Союза, по его словам, — территория джихада. Казахстан граничит с Узбекистаном и Туркменией, через территорию которых в Казахстан достаточно легко могут проникнуть люди из Афганистана. И, по всей видимости, они вполне могут быть этническими казахами: джамаат «Булгар», действующий на афгано-пакистанской границе, — это и татары, и башкиры, и представители центральноазиатских республик. В данном случае никто не мешает этническому казаху стать приверженцем неосалафитского движения «Тали­бан» или какой-то другой ветви радикалов, утверждает эксперт [9].

Кроме перечисленных точек зрения на произошедшие события, по мнению ряда экспертов, мог повлиять инцидент правительства РК с движением «Талибан». Напомним, что 18 мая 2011 г. Мажи- лис Парламента РК одобрил ратификацию соглашения с НАТО об участии Астаны в международной коалиции в Афганистане [10]. Согласно условиям соглашения Казахстан должен был предоставить контингент в международные силы содействия безопасности (МССБ) в Афганистан при условии одобрения и сертификации НАТО на период шесть месяцев, который может быть в дальнейшем про­длен по взаимному согласию. Предоставленные для МССБ национальные контингенты по прибытии в зону операции должны были быть переданы под оперативное управление Верховного главнокоман­дующего объединенными вооруженными силами НАТО в Европе и стать субъектами правил приме­нения оружия, утвержденных НАТО.

22 мая движение «Талибан» распространило заявление, в котором талибы предупреждают Ка­захстан о том, что решение отправить войска в поддержку контингента НАТО в Афганистане будет иметь тяжёлые последствия, так как противоречит интересам всех стран региона [11]. «Эти угрозы связывались с тем, что страны сотрудничают с США и блоком НАТО, особенно когда речь шла о по­пытке регулировать ситуацию в Афганистане. Поэтому данное заявление движения «Талибан», ко­нечно, должно было вызывать определенную настороженность у Казахстана», — считает политолог Д.Сатпаев.

По его словам, речь не идет о том, что «само движение «Талибан» может осуществлять угрозу для нашей республики». «Проблема в том, что в Центральной Азии, соседних государствах с Казах­станом, в том же самом Узбекистане и Киргизстане, давно и активно действуют местные экстреми­стские террористические организации», — пояснил директор Группы оценки рисков. Более того, по оценке Сатпаева, на территории Казахстана также за последние годы «можно наблюдать активи­зацию таких организаций». «Участие Казахстана в военном конфликте на территории Афганистана может спровоцировать определенную агрессию со стороны тех или иных экстремистских террори­стических организаций, которые, действительно, могут провести на территории Казахстана террори­стически акты», — считает Сатпаев [12].

Борьба с экстремизмом — вопрос первостепенной значимости в сегодняшнем Казахстане. Пре­зидент Казахстана Нурсултан Назарбаев в ходе заседания Совета Безопасности 22 июля 2011 г. по­ручил правоохранительным и иным государственным органам жестко и своевременно реагировать на проявления экстремизма в стране [13]. Несмотря на то, что Казахстан провозгласил себя светским государством, правительство не может остаться в стороне от регулирования отношений в религиоз­ной сфере, так как от этого зависит спокойствие и благополучие республики.

Для того чтобы понять, что представляет собой противник, постараемся понять его истинную сущность и цели. Экстремизм — это приверженность крайним взглядам и, в особенности, мерам [14]. Среди таких мер можно отметить провокацию беспорядков, гражданское неповиновение, террори­стические акции, методы партизанской войны. А приставка «религиозный» подразумевает привер­женность к какому-либо вероисповеданию. Однако на деле экстремистские организации представля­ют из себя далеко не общеидеологические объединения. Большинство из них лишь прикрываются принадлежностью к мировым религиям, а на самом деле пропагандируют свои политические интере­сы. Бывает, что традиционная вера трансформируется в экстремистские настроения, и это не внутри- религиозные процессы, сама вера не подталкивает к этому, считает заведующий отделом философии культуры и религии Института философии и политологии Комитета науки МОН РК Анатолий Коси- ченко [15]. Основные идеологии, которые вобрал в себя религиозный экстремизм, звучат под лозун­гами таких фундаменталистских течений, как «ваххабизм», «салафизм», таких радикальных группи­ровок, как «Хизбут-Тахрир», «Исламское движение Узбекистана», «Исламская партия Восточного Туркестана», «Аль-Каида», «Курдский народный конгресс», «Асбат-аль-Ансар», «Братья мусульмане», движения «Талибан», «Джамаат моджахедов Центральной Азии» и множество других [16].

Каждое из этих движений имеет своё отличие друг от друга, но цели в принципе одни и те же — это сублимация экономических требований, нетерпимость к произволу местной власти и социальной несправедливости. По сути дела, экстремисты используют ислам только как своё идеологическое оружие. Для образованных людей ясно, что религия, особенно мировая, не будет нести в себе идеоло­гию зла, которая бы призывала людей уничтожать друг друга ради каких-либо целей и намерений.

Такое движение как «ваххабизм», которое постепенно проникает в регионы Казахстана, претен­дует на монопольное обладание истиной всего мироустройства. Идеологическим лидером данного течения является Мухаммад ибн Абд аль-Уаххаб (Ваххаб), который осуществлял свою деятельность в XVI в. в пустынных просторах Неджда. Именно этот человек стал одним из создателей идеологии современной Саудовской Аравии. Из истории мы знаем, что создатель самого развитого государства на Аравийском полуострове Мухаммад ибн Сауд руководствовался идеями ваххабизма и помощью английской внешней разведки. И по сей день эта страна живет по канонам данного течения в рамках ханбалитского мазхаба [17].

Любое политическое разделение уммы (исламской нации) или гражданская война рассматрива­ются в ваххабизме как фитна (раскольничество, нарушение исламского единства) [18].

Основные принципы ваххабизма были заключены в следующих постулатах:

1) строгое соблюдение принципа таухида (единобожия);

2) отрицание новшеств в религии (бид’а); разделение понятия новшества на языковое и религи­озное;

3) критика всеобщего таклида (следование какому-либо одному мазхабу (школе исламской пра­вовой мысли);

4) признание понимания саляфов («праведных предков») как единственно правильного в тол­ковании атрибутов и имён Аллаха (отрицание иносказания в таких атрибутах, как «йад» (рука), т.е. утверждение, что все атрибуты Аллаха должны толковаться «как есть», без иносказаний и уподобле­ния сотворённому) [18].

Джихад — «священная война», понятие в исламе, которое, по сути, означает усердие на пути Аллаха, — считается неотъемлемой основой идей ваххабитского течения. Ибн Абд аль-Уаххаб при­знал, что джихад является одной из главнейших обязанностей каждого истинного последователя «чистого ислама». Война должна быть объявлена в первую очередь тем нечестивцам, которые, назы­вая себя мусульманами, осквернили начальный ислам чуждыми заимствованиями и превратили его в многобожие. Мы наблюдаем, что и в нынешнее время идея джихада является основным инструмен­том современного исламского радикального течения [17].

Но, кроме названия, мало что объединяет ваххабитов Саудовской Аравии с последователями Аль-Уаххаба на Северном Кавказе и в Центральной Азии. Ваххабизм в данных регионах появился в качестве новой политико-религиозной силы. Он принял наиболее ожесточённые и радикальные фор­мы изначального смысла данного течения. Более того, ваххабизм претендует на монопольное обла­дание истиной и призывает к беспрекословному повиновению своим вождям, будучи не вправе об­суждать их морально-нравственную сторону. Подобная идеология, естественным образом, будет осуществлять вооруженную экспансию, считая правомочными агрессивные действия в отношении всех, кого они считают чужаками. А это любой, кто не считается, по их мнению, мусульманином, не принадлежит данному течению и проводит в жизнь политику, отличную от ее установок.

Фундаментальные догматы ваххабизма, их распространение, а также события, описанные выше, фактически дезориентировали население и создали почву для совершения «информационного» тер­роризма, который наблюдался в стране во второй половине 2011г. В первой половине октября в об­ществе появились слухи о массовом жертвоприношении детей 6 ноября 2011 г. на праздник Курбан Айт. Источником данных слухов стал Мактааральский район Южно-Казахстанской области (ЮКО), где неизвестные распространили листовки с угрозами о предстоящих жертвоприношениях. С пери­ферии слухи перекинулись в г. Шымкент (областной центр ЮКО). Говорилось о том, что некая секта пригрозила к празднованию Курбан-айта похитить 70 девочек до 12 лет и принести их в жертву. Сплетники усиленно разбавляли эту информацию, говоря о том, что уже пропали десятки детей. Слу­хи быстро были подхвачены социальными сетями. Несмотря на официальное опровержение слухов 26 октября 2011 г. в Интернете, в частности на блог-платформе yvision.kz, появилась информа­ция о жертвоприношениях в г. Кызылорде [19]. В начале ноября 2011 г. (вслед за Кызылордой) слухи распространились на Северный и Центральный Казахстан. Позже выяснилось, что людей держали в страхе трое безработных. Одного из них, разбойника-рецидивиста, задержали в Алматы, второго поймали в Мактааральском районе ЮКО. Клеить листовки с шокирующими угрозами им помогала женщина. Полиция также задержала подростка, который на стене одной из школ Сайрамского района области краской и кровью написал угрожающую надпись о том, что принесет в жертву семерых уче­ников этого учебного заведения [20].

4 ноября 2011 г. в Интернете появилась информация о взрыве автобуса в городе Караганде, облетевшая социальные сети. В качестве первоисточника в материалах выступает сообщение, при­шедшее по mail.ru агенту, что позволяет сделать вывод о спам-рассылках. Необходимо отметить, что активное обсуждение и распространение слухов осуществляется через социальные сети vkontakte.ru, twitter.com [20].

Кроме данных слухов, участились случаи телефонных террористов по всему Казахстану, сооб­щения о заложенных взрывных устройствах приходили отовсюду. Помимо крупных торгово­развлекательных центров, вокзалов и школ лжетеррористы говорили о заложенных бомбах в зданиях правоохранительных органов [21].

Все перечисленное выше является свидетельством «информационного терроризма», основным методом борьбы против которого является точная официальная информация. При этом точная офи­циальная информация должна распространяться оперативно и всеми возможными средствами. Сле­дующим методом борьбы на данном этапе развития является законодательно прописанные определе­ние, а также ответственность за совершения акта «информационного терроризма» [22].

Говоря об особенностях общества, вступаемого на путь радикального ислама, нужно упомянуть о недавних попытках государства путём профилактических мер провести работу по нейтрализации данного явления у населения страны. Противодействовать распространению экстремистских идей в обществе, прежде всего, необходимо интеллектуально, считает Председатель Государственного Агентства Казахстана по делам религий Кайрат Лама Шариф [23]. Необходимо организовать мусуль­манские религиозные учебные заведения на законной основе, решить задачу подготовки высококва­лифицированных религиозных кадров — имамов и мулл, вести постоянную профилактическую рабо­ту среди молодёжи. Военные прокуроры города Тараза, например, вместе с представителями Агент­ства по делам религии, сотрудниками областного Департамента Комитета национальной безопасно­сти и других компетентных ведомств, обсудив причины и условия, при которых религиозный экстре­мизм может распространиться среди военнослужащих, приняли решение о выработке совместных мероприятий по предупреждению проявления этой угрозы в казахстанской армии. Так, заинтересо­ванные государственные и правоохранительные органы для предупреждения проявления религиозно­го экстремизма должны будут выезжать в воинские коллективы [24].

В Казахстане запрещена деятельность многих экстремистских организаций. И даже принятый в 2005 г. Закон «О противодействии экстремизму» в реальности не находит успешного применения. Провозглашённый в 1992 г. Закон «О свободе вероисповедания и религиозных объединениях» ока­зался лишь ещё одним фактором притяжения различных ортодоксальных религиозных сект в Казах­стане и не смог устоять перед новыми вызовами современных процессов общества. Новая религиоз­ная концепция до событий лета 2011 г. отсутствовала в стране. После того, как Президент Казахста­на Н. А. Назарбаев 1 сентября 2011 г. призвал парламентариев внести законодательные изменения с целью ужесточения контроля за деятельностью религиозных организаций, нижняя палата Парла­мента через некоторое время единодушно одобрила новый законопроект «О религиозной деятельно­сти и религиозных объединениях» [25]. Уже 29 сентября Сенат Парламента РК на пленарном заседа­нии официально принял новый законопроект [26].

Целью законопроекта является реализация Закона Республики Казахстан «О религиозной дея­тельности и религиозных объединениях», в том числе путем установления административной ответ­ственности за нарушение норм законодательства о религиозной деятельности и религиозных объеди­нениях, совершенствования правовых гарантий защиты прав обучающихся в духовных (религиоз­ных) организациях образования, упорядочения деятельности религиозных объединений и других ор­ганизаций по направлению граждан Республики Казахстан за границу для обучения в духовных учебных заведениях.

Согласно данному законопроекту, прописывается компетенция уполномоченных органов (ст.4), урегулированы вопросы миссионерства (ст.4-1), порядок создания и регистрации религиоз­ных объединений (ст.4-4), упорядочивается их функционирование. В частности, запрещены партии на религиозной основе, религиозные объединения, цели и действия которых направлены на утвер­ждение в государстве верховенства одной религии, разжигание религиозной вражды или розни, в том числе связанных с насилием или иными противоправными действиями. Запрещается совершение ре­лигиозных обрядов и церемоний на территории государственных органов, организаций и служб, свя­занных с обеспечением общественной безопасности, защитой жизни и здоровья граждан и организа­ций образования, за исключением духовных учебных заведений. Согласно закону, предполагается градация численности религиозных объединений на местные, региональные и республиканские. Так, например, местное могут создать не менее 50 верующих, региональное — не менее 500, а республи­канское — не менее 5 тысяч граждан Казахстана, исповедующих одно вероучение. При этом местное религиозное объединение можно создать в пределах одной области, региональное — не менее двух областей, а республиканское — на всей территории страны, с соответствующими филиалами и пред­ставительствами во всех регионах. Предлагается перерегистрация религиозных объединений в тече­ние года после вступления закона в силу.

Определены условия деятельности миссионеров. Здесь вполне закономерны требования о том, чтобы иностранцы и лица без гражданства для получения соответствующего статуса предоставили ряд документов, в том числе удостоверение, подтверждающее регистрацию религиозного объедине­ния за рубежом. Кроме того, нужно иметь приглашение религиозного объединения, зарегистриро­ванного в Казахстане [27].

Следует отметить, что при подготовке закона учтен опыт не только России, но и Беларуси, Лит­вы, Дании, Испании и многих других государств, являющихся, как и Казахстан, светскими. Анализ законодательства проводился не с целью заимствования. Целью было создать новый, универсальный, подходящий к специфике нашего государства механизм взаимодействия государства и религий.

Одной из главных особенностей закона является признание исторической роли ислама ханафитского (наиболее ортодоксальная школа в суннитском исламе) направления. Основанием для выделе­ния этого религиозного направления послужила его историческая ретроспектива на территории Ка­захстана, которая показывает, как канонические заповеди сумели дополнить этнические традиции и обычаи в русле человеколюбия.

Принятие данного законопроекта было одним из первых шагов на пути осуществления борьбы против религиозного экстремизма и исламского фундаментализма в Республике Казахстан. Привер­женцы радикальных течений не могли оставить данный факт без внимания. Так, 31 октября 2011 г. в городе Атырау возле зданий областного акимата и прокуратуры прогремели два взрыва. На месте взрыва вблизи здания прокуратуры подорвался и погиб один человек. Им оказался житель города Атырау СултангалиевБауржан, 1987 г.р. По фактам взрывов возбуждено два уголовных дела по статье «Терроризм» (п. б ч. 2 ст. 233 УК РК), для расследования которых была образована следственно­оперативная группа. По подозрению в причастности к организации данных взрывов 2 и 4 ноября за­держаны Усабеков Мейрамбек, 1986 г.р., Калкаманов Мирхат, 1988 г.р., и Сагенов Алимжан, 1983 г.р., которые признались в совершении терактов [20].

Следствием установлено, что террористическая группа из данных лиц сформировалась в 2009 г. под воздействием джихадистских идей, в т.ч. погибшего на Северном Кавказе известного экстреми­стского проповедника Саида Бурятского.

В сентябре 2011 г. группой были установлены контакты с членами террористической организа­ции «Джунд-аль-Халифат» (Солдаты Халифата), созданной летом этого года гражданами Казахстана Ринатом Хабидоллой, Урынбасаром Мунатовым и Дамиром Зналиевым в целях развязывания джиха­да на территории Республики Казахстан. Следует отметить, что по состоянию на ноябрь 2011 г. дан­ные лица скрывались в афганско-пакистанском пограничье, участвовали в боевых действиях на сто­роне международных террористов [20]. Данная группа исламских радикалов 25 октября распростра­нила в Интернете заявления с угрозами в адрес Казахстана: в частности, группа грозила насилием властям РК, если они не отменят новый закон о религии, запрещающий госслужащим молиться на работе. В очередном видеообращении в Интернете 1 ноября группа взяла на себя ответственность за теракты в Атырау. По состоянию на 12 марта 2012 г. группа не проявляет никакой активности. Ее деятельность в Казахстане признана экстремистской и находится под запретом [20].

Необходимо отметить, что события в г. Атырау являются первым официально признанным тер­рористическим актом в Республике Казахстан.

Менее чем через 2 недели после взрывов в Атырау, 12 ноября 2011 г., в городе Таразе Жамбылской области совершен ряд особо тяжких преступлений, повлекших гибель 7 человек. Кроме того, ранены 3 сотрудника органов внутренних дел.

Установлено, что преступник совершил вооруженное нападение и убил двух сотрудников Де­партамента Комитета национальной безопасности (ДКНБ) по Жамбылской области, которые осуще­ствляли за ним наружное наблюдение. Около 11 часов утра он же совершил разбойное нападение на владельца автомобиля «Мазда 626», угрожая оружием, связал его и завладел автомобилем. В 11 часов 35 минут преступник совершил нападение на оружейный магазин, убив из огнестрельного оружия охранника и смертельно ранив случайного посетителя. Завладев в магазине двумя единицами стрелкового полуавтоматического оружия и боеприпасами, преступник захватил автомобиль «ВАЗ 21099», убил преследовавших его сотрудников специализированного отдела охраны. После соверше­ния указанных деяний террорист, заехав по месту своего проживания и взяв с собой гранатомет РПГ- 26, произвел один выстрел из гранатомета и несколько выстрелов из автоматического оружия по сте­нам и окнам здания областного ДКНБ. В результате обстрела жертв и разрушений не причинено. Скрываясь с места совершения преступления, в 12 часов 45 минут ранил двух сотрудников конного полицейского патруля. Около 13 часов дня преступник был ранен и задержан сотрудниками отдель­ного батальона дорожной полиции. При попытке обезвреживания террористом был совершен само- подрыв, в результате чего задержавший его командир взвода капитан полиции Г.Байтасов погиб. В завязавшейся при задержании перестрелке был ранен сержант полиции.

Далее стало известно, что данный террористический акт преступник совершал не один. 30 нояб­ря 2011 г. Генеральная прокуратура сообщила, что по подозрению в организации совершения данных преступлений задержаны 6 человек, в том числе духовный лидер преступной группы. В планы груп­пы входило совершение ограблений и разбойных нападений на магазины, банки, обменные пункты. Следует отметить, что практически каждый из членов группы уже имел криминальное прошлое и был замешан в совершении корыстно-насильственных преступлений [21].

Резюмируя все описанное выше, можно сказать, что 2011 г. в Казахстане был переломным в плане терроризма. Ниже представлена таблица в виде хроники террора, связанного с религиозным экстремизмом в РК, за 2011 г.

Из представленной таблицы видно, что 2011 г. был наиболее насыщенным на события, связанные с религиозным экстремизмом и терроризмом в Республике Казахстан. В этой связи поли­толог Ерлан Карин отметил, что проявления терроризма нарастали в Казахстане еще с конца 1990-х гг. В своем докладе на прошедшем 16 ноября 2011 г. «круглом столе» на тему «Антитеррористическая система Казахстана. Диагностика проблем и роль общества» эксперт привел статистику численности осужденных за терроризм с 2003 по 2011 гг., согласно которой наблюдается динамика роста экстре­мизма и терроризма в Казахстане: в 2003 г. осуждено 16, в 2006 г. — 33, в 2010 г. — 31 человек. «Все эти годы органы боролись с проявлениями экстремизма и терроризма и не обращали внимания на внут­ренние источники», — отметил эксперт [28].

В силу масштабных изменений, произошедших на законодательном уровне в области религии, можно констатировать, что государство не остановится на этом и продолжит усиленную борьбу по искоренению экстремистских начал в Казахстане.

Государственной власти РК нужно серьёзно заняться профилактикой и мониторингом соци­ально-экономических процессов в стране. Пока Казахстан пребывает в статусе страны-наблюдателя за происходящим на Ближнем Востоке, Закавказье и южной части Средней Азии, ещё можно путём правильной внутренней политики справиться с вызовами международных угроз XXI в. В то же время хотелось бы отметит

123Следующая ⇒

Поделиться:

Воспользуйтесь поиском по сайту: