 |
Глава третья: Настоящая схватка 3 глава
|
|
|
|
– Конечно. Отдаю должное вашим усилиям по ремонту и обслуживанию этого бронеробота, – он проговорил это прямо и честно, с одобрением в голосе. Полнейшее отсутствие сарказма или насмешки заставило Нами в очередной раз утратить дар речи. – Запасные части, которые вам нужны, можно приобрести во многих технических центрах и смонтировать без труда. Но что меня больше всего удивляет, так это то, что у вас оказалась самая первая модель Рк-91.
– И откуда же ты все это знаешь? Ты, наверное, книжный маньяк-милитарист? Могу поспорить, как бы ты ни важничал и не надувал щеки, ты – салага-любитель…
– Не любитель, – категорически заявил молодой человек. – Специалист.
Его тон не был вызывающим и он не повысил голоса. Он просто констатировал факт, как самую естественную вещь на свете. В его словах звучала спокойная убежденность, которая поневоле вызывала доверие.
– Эй, Нами… – примирительно заговорил главный механик, Эш, – Что нам делать? Похоже, этот парнишка вызывается добровольцем. Чем ругаться, не лучше ли…
Нами, как бы это ни было на нее непохоже, не отмела это предложение с порога. Она тоже был растеряна, и не представляла, что делать дальше. Исходя из выслушанной лекции, она уяснила, что этот парень, как минимум, разбирается в предмете.
А время неуклонно уходило.
Если даже предположить, что у них каким-то чудом появятся недостающие запчасти, то потребуется смонтировать их на штатные места, а это тоже потребует времени.
Кроме того, если честно, она совершенно не была уверена в своем пилотском мастерстве. Команда проиграет, если она выйдет на ринг – это факт. Но рискнуть и положиться на незнакомого мальчишку, который выскочил из ниоткуда, как чертик из коробочки… – ох, куда ни кинь, все клин.
|
|
|
Мишель Лемон молча смотрел со стороны, как Нами переживает и мучается, и на его лице тоже были написаны противоречивые чувства.
А время шло.
– Ах, черт!.. – Нами двумя руками взъерошила волосы и устремила горящий взор на незнакомца. – …Так и быть. Вышло так, что мы лишились пилота. Если тебя это интересует, думаю, что я могу позволить тебе попробовать, – предложение было, конечно, довольно неуклюжим.
– Согласен.
Молодой человек кивнул, ничуть не изменив противоестественно серьезного выражения лица. Ни тени улыбки не мелькнуло на его губах. Лемон задался вопросом, почему этот мальчик, отстраненный и безэмоциональный, вызывает к себе такое странное доверие. В нем было какое-то очарование?
– Но эта машина сейчас действительно в плохой форме, – принялась объяснять Нами. – У нас нет денег. Нет запчастей. Наши ресурсы – как ни печально признать – сошли на нет. Ничего не осталось.
– Понял.
– Да, кстати… – скромно поднял руку Лемон.
– В чем дело, месье благотворитель? Вы вдруг решили нас проспонсировать? – саркастически спросила Нами.
– Я вспомнил, что у меня, к сожалению, осталось только 3000$. Но они в вашем распоряжении.
Нами молча моргнула несколько раз, непонимающе глядя на него.
Естественная реакция. Он и сам не поверить, что эти слова вдруг сами собой вылетели изо рта.
– Если я обналичу все, что есть на моей кредитной карточке… но, как бы это сделать? Тут есть поблизости банкомат?
– Не то, чтобы я не была благодарна, но, вы уверены?.. Вы же насмерть стояли только что? – сдерживая сумасшедшую надежду, проговорила Нами.
Приняв многозначительное выражение, Лемон подмигнул.
– Если вы победите, то я получу деньги обратно, а если нет… тогда, думаю, у меня не будет иного выбора, кроме как возвратиться обратно во Францию. Но для чего же тогда существует азартная игра?..
– Этого количества вполне хватит, – уверенно заявил оставшийся до сих пор безымянным молодой человек.
|
|
|
– Хо-хо. Не знаю, зачем я это все делаю, но теперь все в твоих руках, малышка.
– Спасибо, месье благотворитель!!!
Зажмурившись и раскинув руки, Нами немедленно прыгнула на Лемона и повисла у него на шее. Качнувшись и едва устояв под ее весом, Лемон стремительно покраснел. Хотя он и ожидал благодарностей, непосредственность взбалмошной девчонки немного его смутила.
– Ну ладно, ладно, пустяки, – смущенно выдавил он и обратился к новоявленному пилоту. – Меня зовут Мишель Лемон. Я журналист. Это – Нами... – он ткнул пальцем в бок девчонку, которая висела на нем, словно радостная мартышка, – …а что насчет тебя?
– Рик знал меня как Сигала[4]… – он помедлил, и на мгновение задумался. – …Сагара. Сагара Соске.
– Ты японец?
– Да … – взгляд Соске слегка затуманился, став еще более отрешенным, когда он добавил, больше для себя, – я приехал сюда разыскать кое-что.
Низкий грохочущий звук старого советского дизеля на малых оборотах раскатился по пустынной Арене, когда Соске вывел «Сэведж» на середину. Громовой рев беснующейся толпы плескался, точно океан, могучие перекаты голосов складывались в скандирование: «У-бей! У-бей! У-бей!»
Морщась от раскалывающего голову шума, Лемон торопливо настраивал свою маленькую цифровую камеру.
– Думаешь, все будет в порядке!? – закричал он, наклонившись к Нами, сидевшей рядом.
– А… что?!..
Нейлоновые наушники, которые сидели у нее на голове, и шум Арены мешали слышать. Нами тоже подалась к нему, чтобы разобрать, что он говорит.
– Если он погибнет, я буду чувствовать себя ответственным. Уже начинаю сомневаться, действительно ли это была хорошая идея!
– Не знаю, – помотала головой Нами. Посмотрев вниз, она пробормотала, – Хотя я этого и не ожидала, у меня такое впечатление, что этот парень сможет устоять.
Она вдруг задалась вопросом, почему пытается на самом деле успокоить не столько Лемона, сколько себя.
– А? Почему ты так думаешь? Скажи мне!.. Может быть, на душе станет чуть полегче.
– Все, что он рассказывал о «Сэведже», было совершенно верно. Но ведь дилетанты не знают таких деталей. Кроме того, его тело… его торс, руки и ноги… на нем нет ни капли жира. Он мускулистый парень. Но если внимательно посмотреть на его плечи и руки – они словно каменные. Так выглядят пилоты бронероботов, когда интенсивно тренируются.
|
|
|
– Хе-хе, вот как? – Лемон хитро ухмыльнулся.
– Нечего так на меня смотреть! Я вовсе его не разглядывала! – Нами мило покраснела. – Я обратила внимание, когда он переодевался, понятно?! Видела его всего секунду, но сразу обратила внимание на кожу на запястьях и локтях. Она очень толстая и мозолистая.
– Много же ты успела разглядеть за секунду, – теперь Лемон уже откровенно дразнился.
Нами притворилась, будто не слышит, и продолжала:
– Когда ты постоянно работаешь с сенсорными контроллерами, эти места все время трутся и грубеют. Возможно, Соске и в самом деле…
В этот момент «Сэведж», величаво выступающий по арене, так неуклюже споткнулся, что чуть не растянулся ничком
– Ах ты…
Соске с трудом устоял и восстановил равновесие бронеробота, а тысячи глоток разразились жестоким смехом.
– Гм… он хотя бы ходить-то умеет?.. – потерянным голосом вымолвил Лемон. Игривое настроение слетело с него в один миг. Его снова начали грызть сомнения и неуверенность.
– Беру свои слова назад. Он действительно придурок, – Нами со стыда спрятала лицо в ладонях.
– Нельзя же быть такой невоздержанной на язык. Как я понимаю, это твоя главная вредная привычка, – неожиданно в наушниках Нами и Лемона раздался спокойный голос Соске.
– А мне пофиг! – категорически отрезала Нами.
Бронеробот-противник из конкурирующей команды тоже вышел на середину Арены. На обоих его плечах были намалеваны чудовищные выпученные глаза. Механики Дао натыкали на его машине ряды декоративных лампочек, весело перемигивающихся под вечерним небом. Хотя было очевидно, что они не перенесут даже завязки боя.
Голос комментатора раскатился из динамиков по стадиону: он представлял участников поединка. «Людоед» – так назывались машина и команда Дао. Большинство имен выступающих на «Арене» бронероботов были преувеличенно-устрашающими и хвастливыми. Однако если вспомнить количество побед, которые одержал Дао, и характер поведения членов этой команды, то имя «Людоед» представлялось вполне оправданным.
|
|
|
Имя, которое носила машина, которую вел Соске – «Кроссбоу[5]», одновременно было и именем команды Нами.
– «Кроссбоу»? Эта старая ржавая груда металлолома? Не слишком ли громко для такой развалюхи?
– Думаете, это неподходящее имя?
«Кроссбоу» – древнее смертоносное оружие, которое когда-то сжимал в руках Ричард Львиное сердце и другие крестоносцы. Это имя странным образом отзывалось в глубине ее души, и Нами решила назвать свою машину именно так. Однако теперь скепсис Лемона заставил ее задуматься: не звучит ли оно глупо и напыщенно?
– Это хорошее имя, – снова вмешался в разговор Соске. – Но оно все же не может сравниться с именем «Арбалет».
– Что?.. Не поняла!..
«Людоед» и «Кроссбоу» встретились посередине громадного ринга и остановились.
Короткое затишье опустилось на стадион.
Затем двигатели обоих стальных гигантов одновременно взревели, набирая обороты – низким, гулким и утробным дизельным урчанием и истошным кошачьим турбинным визгом. Из опаленных патрубков выстрелили дымные струи выхлопов, взметнув с арены облака тонкой пыли. Оба бронеробота пригнулись и приняли боевые стойки.
Кровожадное и дикое первобытное скандирование толпы учащалось.
«У-бей! У-бей!», громыхало все быстрее и быстрее, горяча кровь и застилая глаза красной пеленой. Надрывались маленькие ручные сирены и пищалки, топот тысяч ног сотрясал трибуны. Зажглись предстартовые светофоры, когда-то висевшие на мирных улицах. Начался обратный отсчет.
Через внешние динамики бронеробота Дао – американского «Бушнелла» – раздался злорадный громовой хохот:
– У тебя крепкие яйца, сопляк, раз ты осмелился выйти против меня на этом ржавом самоваре! Не хочешь попросить пощады заранее?
Соске проигнорировал насмешки. Все равно внешний спикер «Кроссбоу» был сломан.
Вопли обезумевшей толпы били по голове, словно кувалдой.
У-бей! У-бей! У-бей!
Разорви его на части! Размозжи ему голову! Вскрой кокпит и вырви оттуда пилота!
Нами машинально зажала в кулаке крестик, висевший на ее груди, ее губы слабо прошептали, непонятно к кому обращаясь: «Пожалуйста»...
Обратный отсчет продолжался.
…Два
Один.
Ноль.
Безумным истерическим криком взвыла стартовая сирена и на электронном табло вспыхнули аршинные ослепительные буквы: СТАРТ!
Бронероботы мгновенно ринулись навстречу друг другу.
Взрывная приемистость более современного газотурбинного M6 – машины Дао – далеко превосходила ускорение, которое мог выдать старенький «Сэведж». «Людоед» стартовал с напором и энергией товарного состава. По сравнению с ним, разбег «Кроссбоу» выглядел раздражающе медлительным.
|
|
|
Каждому зрителю было ясно, кто из противников будет сметен, сбит с ног и раздавлен, когда две машины столкнутся.
Но они не столкнулись.
Когда «Людоед» уже сгруппировался, чтобы сокрушить противника, Соске совершил глубокий нырок корпусом, рискуя упасть вперед и чуть вбок.
Увертка?
Именно так подумали все зрители, включая Нами, но в тот момент, когда бронероботы разминулись, избежав прямого столкновения, ступоходы «Людоеда» молниеносно и почти незаметно выбило из-под него, нарушив и так непрочное на бегу равновесие. Машина взлетела в воздух, совершив полное переднее сальто.
– Что?!..
Нет, только половину сальто!
Бронеробот Дао с чудовищной силой врезался головой в бетон. Душераздирающий железный грохот прокатился по стадиону, взметнулись облака пыли.
Неожиданный поворот событий заставил всю Арену замереть в потрясенной тишине.
«Бушнелл» не двигался. Грузное тело распласталось на земле, бессильно разбросав манипуляторы и ступоходы. Машина Дао получила не такие уж значительные повреждения, и большинство людей не поняло, что случилось.
Потребовалось некоторое время, чтобы аудитория начала недоуменно гудеть и шевелиться. В конечном счете, судье не осталось ничего другого, как признать, что «Людоед» неспособен продолжать бой, и объявить победителем «Кроссбоу».
Трибуны ответили протестами и громким свистом, в воздухе заклубились облака рваных билетиков. Стадион обиженно и недоуменно гудел.
– Что за ерунда?.. – пробормотал Лемон, один из множества людей, которые совершенно не понимали, что произошло.
Нами, напротив, поняла все слишком хорошо, и едва верила собственным глазам.
– Скорее всего… пилот потерял сознание.
– Только от этого?
– Что значит: «только от этого»?.. Вам бы так грохнуться! Единственное, что защищает пилота от сотрясений при ударах и падениях – это амортизационная система кокпита. Если в БР вмажется автомобиль на ста километрах в час, пилот даже не почувствует. Но… – Нами прервалась и сглотнула, – …но, когда бронеробот неожиданно приходит во вращение, амортизаторы могут не сработать, как надо. Как бы это объяснить?.. Ну, амортизационная люлька похожа на пружину. Если она уже сжата – то не спружинит, верно?
– Система не сможет поглотить энергию удара?
– Точно. Естественно, для разных моделей БР, это выглядит по-разному. Чтобы использовать эту слабость в бою в своих интересах, необходимо иметь доскональные сведения о машине противника и быть чрезвычайно квалифицированным пилотом. Иначе поймать нужный момент невозможно. Другими словами… этот трюк не из тех, что может проделать рядовой пилот.
– Значит, его навыки – выдающиеся?.. Удивительно.
– Ну-у-у-у…
Нами была так поражена фокусом, проделанным Сагарой Соске, что даже забыла прыгать от радости по случаю победы. Странно, но этим жарким душным вечером ее тело вдруг покрылось гусиной кожей, и ее заколотил непонятный нервный озноб.
Кто же он такой?
Это была единственная мысль, которая сейчас осталась у нее в голове.
Рик – ее наемный пилот-американец, которого подловили и безжалостно убили – был хорошим пилотом. Но лишь потому, что, будучи морским пехотинцем, провел сотни и тысячи часов за тренажерами, в кабинах учебно-тренировочных машин, на тяжелых и изматывающих учениях.
Но Соске превосходил его по всем статьям.
Она была знакома со множеством пилотов, которые прошли через Арену, но впервые столкнулась с таким талантом.
Таинственным. Загадочным.
Наконец, когда приветствия утихли, Соске развернулся и покинул Арену. Тяжело ступая, «Кроссбоу» вернулся в бокс.
– Это было нетрудно, – спокойно отвечал Соске на восторженные вопли прыгающих от восторга механиков – членов команды Нами. Они окружили его, едва он поставил бронеробота на колени и выбрался из кокпита. – Если вы посмотрите вокруг, то найдете немало пилотов с такими же тактическими способностями.
– Чтоб ты ни говорил, это было поразительно! – не слушая, орал Лемон. Вне себя от радости и облегчения, он набросился на Соске и с таким энтузиазмом и страстью прижал его к груди, что тот серьезно испугался, не грозит ли ему французский поцелуй[6].
– …Э-э-э, достаточно было бы сказать, что вы благодарны, – неловко выдавил Соске
– Спаситель!!! Господь благословит тебя!
– Нет проблем. Кроме того…
Соске повернулся к Нами и, серьезно и спокойно, взглянул ей в глаза.
Она почувствовала странное смятение.
Нет, не потому, что его взгляд испугал ее. Напротив, в нем было таинственное очарование. Перед ее внутренним взором вдруг возник образ большого бездомного пса, усталого и голодного, который спокойно и без заискивания намекает, что был бы весьма благодарен, если бы его угостили. Всего лишь вежливо постукивая кончиком пушистого хвоста.
– Ч-что?
– Мне хотелось бы знать, подхожу ли я вам в качестве пилота. Если да, то, со своей стороны, я согласен на оплату в размере гарантированного трехразового питания и суммы, достаточной для того, чтобы заплатить за жилье.
Конечно, в этот момент у Нами не было никаких причин для того, чтобы отклонить его предложение.
Глава вторая: Новый мир
Едва закончив техническое обслуживание бронеробота после матча, вся команда в полном составе устремилась в соседний паб, где Нами гордо подняла стакан за победу.
Незамысловатая музыка создавала живую атмосферу, а кружки с пивом так и мелькали. Всем, кто случайно оказался в пабе, щедро наливали. Как ни странно, среди азартных игроков на тотализаторе нашлись храбрецы, поставившие на «Кроссбоу», и теперь они тоже забредали сюда, выставляя ответную выпивку и поздравляя счастливых победителей.
Нами, наконец, полностью осознала неоспоримый факт, который до сих пор не укладывался в голове – они выиграли! – и теперь пребывала в экстазе.
– Пьем до дна! Сегодня я угощаю!!! – радостно кричала она.
– Ур-р-р-ааа!!! – отвечала верная команда.
Раскрасневшийся и счастливый Лемон поднимал стаканы вместе с механиками, в полной мере разделяя их восторг. Сегодня утром они встретились первый раз в жизни, но к вечеру уже чувствовали себя настоящими друзьями.
– …И все благодаря этому засранцу, Дао!
– Все, кто ставил на эту задницу, теперь, должно быть, в ярости! Может быть, нам повезет, и они оторвут ему яйца!
– А ведь его команда была всего в шаге от вожделенного дивизиона А. Как же приятно их обломать!!! Ура!
Механики разразились восторженным хохотом, колотя кулаками по хлипким столикам так, что подпрыгивали, расплескиваясь, пивные кружки и жалобно звенели щербатые тарелки. Благодаря неожиданной и полной победе они получили – даже после того, как вернули долг Лемону – большой денежный приз. Теперь Нами с командой «Кроссбоу» могла без проблем заменить поломанные части своего старого «Сэведжа» и даже купить несколько новых высококлассных компьютерных блоков.
День, который начался на редкость отвратительно, к вечеру превратился в праздник души. Будущее выглядело ярким и прекрасным.
Так что они праздновали и веселились безо всякого стеснения.
Лемон, раскачиваясь в обнимку с механиками, изо всех сил орал какую-то воинственную народную песню. Чтобы убедиться, что все их слышат, гуляки вскочили и, встав в кружок, принялись отплясывать нечто, напоминающее сиртаки, да так, что тонкие дешевые половицы тряслись и жалобно скрипели.
– Мастер Лемон! Вы же наснимали кучу классных снимков во время матча!? Теперь вы наверняка получите эту свою Пини-тьфу!-пе-ни-тенциарную премию, верно?!
– Ха-ха-ха! За всеми этими переживаниями, я совершенно забыл щелкать камерой! Вот жалость-то!.. – плакал от смеха Лемон.
– Тогда, так и быть, я разрешу вам сфотографировать мою любимую женушку, Ками! Я вам скажу, она – просто богиня!
– Кончай врать! – покатывался главный механик, Эш. – Твоя Ками весит восемьдесят килограмм, черт возьми, в каком это месте она красивая?! За ее фотки не дадут и ломаного гроша!
– Ну, может быть, послать ее на «Распберри авардс[7]»?! – добавил еще кто-то.
– А это разве не кино-премия?
– Кого колышет?!.. Бармен! Еще пива!
Сагара Соске, со стаканом минералки в руке, с замкнутым видом сидел у стенки, спокойно наблюдая со стороны за достигшей апогея пьянкой.
Паб был неприглядным и дешевым. В стенах зияли пробитые снарядами дыры, наскоро забитые жестяными листами. Через крышу можно было любоваться звездным небом. В сезон дождей, надо полагать, с нее лило как из ведра. Голые тусклые лампочки на скрученных шнурах и мерцающий свет жаровни из кухни слабо освещали зал, выхватывая из полутьмы потрепанную таиландскую кино-афишу на стене и пейзаж неизвестного происхождения. Несколько засохших цветочных гирлянд – жалкая попытка скрыть убожество – слабо шуршали на стене. Слегка покачивались тускло поблескивающие цепочки, украшающие потолок. Запахи жарящейся на кухне птицы не могли полностью перебить зловоние, просачивающееся сквозь тонкую стенку, отделяющую паб от загаженного проулка.
Сказать прямо – это заведение было отвратительным. Но Соске это ничуть не беспокоило.
Из пьяного хоровода вывалилась счастливая и разгоряченная Нами. Без церемоний приземлилась на лавку рядом с Соске и, чтобы остановить вращение, лопатками прижалась к стенке.
– Развлекаешься? – задыхаясь, спросила она.
– Так точно, – ответил Соске, отхлебнув минералки.
– Странный у тебя английский.
– Я сказал вполне корректно.
Нами прыснула, но Соске не воспринял это как очередной наезд.
– Ты японец, верно?
– Правильно.
– Служил в японской армии?
– Нет. Такая карьера невозможна для человека моих лет. Кроме того, у Японии нет «армии». У них есть Силы Самообороны.
– А в чем же разница? По мне, что в лоб, что по лбу.
– Точно я не знаю. Существуют какие-то юридические тонкости. Наверное, потому, что они – побежденная страна.
– Вот как. – Нами спросила себя, почему непринужденный разговор, который она начала, моментально скатился в очередную военно-политическую лекцию. – А где же ты так здорово изучил бронероботов?
– В Афганистане, – просто ответил Соске, – первым БР, которым я управлял, был такой же «Сэведж», как ваш. Это было приблизительно шесть или семь лет назад. С тех пор я научился пилотировать и проводить техническое обслуживание многих других бронероботов. Рк-91 и Рк-92 «Сэведж». «Мистраль». «Циклон». «Бушнелл». «Гернсбек»…
– «Гернсбек»?.. М9?!
– Э-э-э… я соврал. Забудь об этом.
– Да ну?..
M9 «Гернсбек» – первый бронеробот третьего поколения – новейший и мощнейший боевой механизм, который только что был передан на войсковые испытания в вооруженные силы США. Суперсовременный, суперэффективный, страшно дорогой. Любому пилоту необычайно бы повезло, доведись ему попробовать в деле даже предсерийный образец, повелевать такой необычайно мощной и маневренной боевой машиной. Если судить по тому, что она читала в специализированных военных журналах – при условии, конечно, что им можно доверять – эту модель нельзя было назвать иначе, как «чудовище». И даже этот эпитет не полностью воздавал должное М9.
Конечно, для какого-то подозрительного юнца, сопляка-наемника, получить доступ к такому произведению искусства было бы решительно невозможно.
– Говоришь, в Афганистане? Разве там живут японцы-эмигранты?
– Нет.
– Но ты сказал, что ты японец. Как же ты там оказался?
– На это были разные причины.
– Какая-то странная история. Как ни смотри, мы с тобой примерно одних лет. А ведь шесть лет назад регулярные армии были единственными, кто имел на вооружении «Сэведжи».
– Эта неточная информация. Моджахеды захватили у Советской армии несколько бронероботов и с успехом их использовали. Я пилотировал «Сэведж» еще ребенком, сколько себя помню.
– Ничего себе. Погоди – моджахед?!.. Как это мальчишка-японец вдруг стал моджахедом? – Нами резко оборвала себя, заметив, как Соске молча опустил глаза. – Э-э-э… прости. Я слишком любопытная.
– Пустяки, – Соске тряхнул головой и, в свою очередь, бросил боковой взгляд на Нами. – Не против, если я задам вопрос?
– Вперед. О чем же?
– Ты слишком молода. Особенно для капитана команды. Может быть, это и обычное дело в вашем городе, но заполучить в свое распоряжение бронеробота?.. Даже здесь это выглядит необычно. Где же ты его взяла?
Логичный вопрос. В самом деле, ее постоянно спрашивали об этом. Нами не собиралась ничего скрывать и покладисто начала свой рассказ:
– Он попал ко мне после того, как было разрушено мое родное село.
Это случилось всего год или два назад, но она пыталась говорить так, будто горящие болью воспоминания давно подернулись пеплом забвения. Словно миновало лет десять. Иначе было бы слишком тяжело.
– Брошенный «Сэведж» лежал на спине в оросительной канаве на рисовом поле. Он подпрудил поле, которое было выше, а вытекающая солярка испортила все чеки ниже, так, что рис уже никуда не годился. Да и вода ушла через дыры в плотине. Не то, чтобы это уже имело значение… к тому времени, большая часть сельчан погибла или без памяти разбежалась.
– Война?
– Да. Правительственные войска дрались с повстанческими отрядами. По стране бродили вооруженные бандиты. Все на одно лицо, неважно, были они армейцами или мятежниками. Одинаково жгли города и деревни, забирали все, что им хотелось. Мужчин мобилизовали в армию или просто угоняли силой, так, что они больше никогда не возвращались. Женщин… женщин хватали, избивали и насиловали, что бандиты, что солдаты, которых определяли на постой. Наверное, так всегда бывает в плохие времена.
– Но ты уцелела.
– Мне повезло. Когда напали на наше село, я была в соседней деревне. Прибежала обратно и…
Перед затуманившимися глазами Нами снова встала сцена, которая встретила ее тогда, едва она вернулась домой. Странно, она считала, что хотя бы теперь может спокойно говорить об этом. Отчего же на глаза снова наворачиваются слезы, и кровь снова стынет в жилах? Нахмурившись, Нами потрясла головой, пытаясь отделаться от исподволь всплывающих перед глазами кошмарных картин.
– Этот «Сэведж» разрушил и сжег дотла половину села. Но потом, не знаю почему, пилот бросил его. В него несколько раз попали – потом я нашла дырки от малокалиберных снарядов – но бронеробот вполне мог двигаться. Я забрала его себе, хотя уцелевшие сельчане не понимали, какой в этом прок и были против…
Нами уперлась рассеянным взглядом в потолок.
– …Но я хотела восстановить наше село.
Бесполезно. Выжженные в памяти страшные воспоминания не исчезнут. Не уйдут лица погибших односельчан. Навсегда застывшие в отчаянии, ужасе и непонимании.
– Именно за этим я добралась до Намшака. Как еще маленькая девочка могла добыть достаточно денег? Не так же, как те несчастные девчонки, которые ютятся здесь в трущобах, выходят на панель и продаются, кому попало, пытаясь наскрести на жизнь. Они бьются, как мотыльки в паутине, но все, на что им хватает – немодные старые тряпки.
Но на Арене все по-другому. Сегодня мы изрядно заработали, ты понял? Пока команда побеждает, можно накопить огромную кучу денег. Особенно, если попасть в дивизион А.
– Понятно.
– На деньги, которые я здесь накоплю, я смогу починить ирригационные плотины и каналы вокруг нашего села, восстановить дороги и мосты. Уверена, те крестьяне, кто выжили тогда, вернутся обратно. Если так случится, я снова пойду в свою школу. Вот чего я хочу.
– В школу?
– Да. В поселке была всего одна школа. Ее разбило при бомбежке, а наш добрый учитель погиб, когда напали бронероботы, но… это была такая хорошая школа…
– Хорошая школа… – пробормотал едва слышно Соске, глядя под ноги. В его голосе прорезалась острая тоска – словно он вспоминал давно покинутый дом. Перед ним тоже, как живые, встали образы минувшего. Прекрасного мира, ничуть не похожего на тот, что его сейчас окружал. Мира, который он помнил до последней черточки. Но быть его частью не мог.
– Да, отличная школа. Меня приняли, хотя я и была полукровкой.
– Наполовину японка?
– Откуда ты знаешь?!
– Твое имя. Необычное для этих мест.
– Да, кажется, мой отец был японским коммивояжером или что-то вроде. Не знаю, правда это или нет. Так говорила мама. Но она умерла еще до того, как поселок сожгли. Наступила на мину.
Отхлебнув минералки, Соске снова пробурчал что-то себе под нос, но Нами расслышала только: «…история».
– Что ты говоришь?
– По пятам каждого человека крадется его история…
– Мне нравится. Хорошо сказано.
– Обычный здравый смысл.
Нами недоуменно улыбнулась, а потом звонко захохотала:
– …Ты так серьезно это сказал!.. – обернувшись к веселящимся механикам, она крикнула – Месье! Месье Лемон! Вы что, забыли про свою работу?! Разве вам не полагается собирать информацию для статьи, а не напиваться вдрызг?
– А?.. Нами, лапочка, забей на эту ер-рунду! Ик!.. Здесь все р-равно слишком темно! Хо-хо-хо… ик!.. Давай лучше сюда, к нам!!! – подняв кружку темного пива, подвыпивший Лемон, находясь в прекрасном расположении духа, начал делать завлекательные жесты. – Хотя нет!.. Настоящий р-репор-ртер всегда может собир-рать сведения. Важные сведения!.. Напр-ример, публика хочет знать твои три измерения, чр-резвычайно... Хо-хо, не дуйся, я шучу!
Толпа гуляк взорвалась пьяным смехом.
– Не вопрос, месье Лемон! Измеряйте, если вам так хочется. Где рулетка?! Измеряйте-измеряйте!.. – с дразнящей улыбкой закричала Нами.
– Никогда!.. А почему? Потому, что я… ик!.. джентльмен. Да, более-менее! Лучше скажи, Нами-душка, откуда у тебя такой стр-рашный робот, а?.. Уж-жасно хочется узнать – для статьи, для статьи, не сомневайся! Я очень ответственно подхожу к работе… ик!
– Спросите Сагару. Теперь он все знает и может вам рассказать.
– Ах ты!.. Сагара, когда ты успел?! Нечестно! Поведай и мне… на ушко, хотя бы. Ну, пож-ж-жалуйста!..
– Я не против. Проблема в том, вспомните ли вы что-нибудь завтра утром, – невозмутимо ответил Соске.
– Друг мой!.. Какая забота!
Лемон, источая спиртовые ароматы, раскрыл объятия и нежно заключил в них Соске. Тот скривился и отвернул лицо.
Было уже далеко за полночь, когда шум праздничной гулянки утих.
Мишель Лемон так упился, что оказался неспособен перемещаться по прямой, и механик Эш, ругаясь, поволок его в гостиницу, дабы тот не угодил в неприятности по дороге. Разошлись и остальные. Мотель, где остановился Соске, был в той же стороне, что и квартирка Нами, так что им было по пути. Оставив позади все еще оживленный квартал красных фонарей, они остановились на углу тихого и безлюдного парка, где их дороги расходились.
|
|
|
