Спортивное тело как объект культурфилософского дискурса

 

Д. Ш. Богданова

 

Ценностно-нормативные характеристики человеческого тела всегда несут на себе отпечаток особенностей тех эпох, культур, мировоззренческих систем, в лоне которых они зародились. Как п иш ет Л. П. Морина, "телесность - форма явленности внутреннего мира внешнему миру" [8, c. 59]. Профессиональный спорт, являясь неотъемлемой частью культуры, содержит в себе особые культурные коды, вырабатывает свою систему культурных символов и знаков, отражающих характер духовнонравственных и ценностных ориентаций, идеологических установок, политической ангажированности, экономической рентабельности, типичных для сферы спортивной практики, в каждую культурно-историческую эпоху.

В западноевропейской культурной традиции телесная составляющая (сома) осмысляется еще с античных времен. Философия античности концептуализирует единение тела и души, связывая телесное и духовное развитие [2]. Так, Платон отмечал, что атлетом является тот, кто соединяет в себе силу, здоровье и выносливость со стойкой волей, умом и сердцем. Процесс телесного развития неразрывно связан с духовным обогащением. Любая деятельность, какой бы ни занимался человек (общественно-политическая, материальное производство, художественное творчество, спорт), своим результатом имеет не только продукты производства, произведения искусства, спортивные рекорды, но и изменение, развитие самого человека, его способностей, навыков, умений и знаний. Средневековая философия осмысляла соотношение ду ши и тела в категориях аскетизма, ставившего своей целью воспитание плоти для подчинения ее высшему, духовному началу. В Новое время господствовало представление о человеке как разумном, мыслящем субъекте.

Рост интереса к человеческому телу вызван развитием промышленного производства и связанными с ним социальными практиками. Как пишет С. Азаренко, "введение понятия телесности в поле европейского философского исследования с начала XIX века рушит миф о самотождественном и самодовлеющем субъекте, обнаруживая его в конкретном "месте" социальности и в конкретном историческом времени. Типология тела призвана показать взаимообусловленность социальных форм бытия и соответствующих им телесных и коммуникативных техник и практик, имеющих место в определенном типе общества. Телесность - продукт социального конструирования, несущий на себе запись норм и законов своего общества" [1, с. 6]. Становится очевидным, что развитие человека происходит по мере формирования его как социального и телесного существа. Телесность позволяет нашему телу функционировать в социокультурном пространстве. Тело - объект социального, совместного действия. Человек - это социальное существо, и поэтому его тело не столько физический, сколько конструируемый объект, наделенный определенными навыками и умениями, которые он получает от социальной реальности.

Дальнейшая эскалация интереса к человеческому телу происходит во второй половине ХХ века, в период так называемой "сексуальной революциии". Человеческое тело со своими практиками и формами демонстрации явилось смыслообразующим ядром медицинско-спортивного, рекламного, модельного и порнографического аспектов культуры. Это период публичной демонстрации множественности телесных образов, когда, как подчеркивал М. Мерло-Понти, человек посредством своего биологического тела конструирует свой социокультурный мир в соответствии с господствующими социальными смыслами. И. М. Быховская в своем исследовании телесности как социокультурного феномена показывает, что "естественное тело как таковое исчезает, а то, что мы воспринимаем как тело - это производное от "различных форм риторики": экономической, политической, психоаналитической, научной и спортивной - постмодернистская концепция" [6, c. 19]. По мнению исследовательницы, можно говорить о трех устойчивых формах телесности. Во-первых, это "тело природное" - биологическое тело индивида, подчиняющееся законам развития каждого живого организма. Во-вторых, "тело социальное" - это "тело природное", преобразованное под влиянием социальных факторов. К примеру, М. Фуко рассматривал общество как исторически выработанный продукт взаимообразных социальных и телесных практик, которые он именовал "техника самого себя". В-третьих, "тело культурное" - по сути, квинтэссенция процесса перехода от биологического, безличного тела к личностному, репрезентативному телу.

Потребность в культурфилософском осмыслении спортивного тела обусловлена не только "модой на тело", заданной культурой модерна, но и парадоксальными практиками телесной модификации современной медиальной культуры. Ролан Барт писал: "Более глубокий взгляд на моду имеет место тогда, когда она предстает как театральное представление самого тела, когда тело оказывается средством сообщения моды" [5, c. 261].

"Расширение" тела и дополнение его медициной, медиатехнологиями обостряет вопрос о статусе человека и его места в культуре. "Собственно, медицина и спорт, которые сегодня придают телу медиальное измерение, распространяют его образы и знаки в средствах массовой информации, тоже имеют дело не с данностью тела, а либо с его болезнями-изъянами, либо с его стремлением превзойти норму, поставить рекорд, т. е. с наиболее знаковыми, "цифруемыми" аспектами телесности. Медицина исходит из девитализации тела, спорт к ней приходит в результате плановой дрессировки тела, муштры мускулов, нацеленных на исчислимый механический результат: метры, килограммы, секунды" [11, c. 12]. Спортивная деятельность, спортивная культура всегда подразумевает нечто большее, чем формирование мускульного и мышечного облика атлета, она сконцентрирована на инструментальном отношении к телу. Профессиональный спорт использует тело как средство, инструмент, выполняющий перформативную функцию, наглядно иллюстрируя новейшие спортивные достижения, результаты, рекорды. Спортсмены - спортивные тела - предстают инвариантом семиотического кода, информационным носителем. Означивание тела приводит к формированию определенного физического имиджа. Язык спортивного тела сообщает о телесном здоровье, о социальном статусе, о личных предпочтениях спортсмена. Спортивная культура посредством тела спортсмена представляет модель физической культуры, господствующей в конкретный исторический период.

Для нас совершенно обыденным становится практика моделирования собственного тела при помощи физических упражнений, правильно подобранного питания или же медицинского вмешательства - пластической хирургии. Как отмечает Б. Г. Соколов, "тело должно быть рационально и зримо выстроено, подсчитано и методично освоено" [9, c. 157]. Спортивные практики работают над телом, подводят его под определенный образец маскулинности, "означивают" его. Профессиональный спорт как социокультурная практика осуществляет процесс инструментализации человеческого тела, превращения тела в спортивное (маскулинное). Тело, ограниченное организмом, приобретает свой топос в момент воздействия, в момент преодоления боли, в момент преодоления препятствий. Боль как неотделимый спутник профессионального спорта сближает человека с собственным телом.

На рубеже тысячелетий именно профессиональный спорт выступает визуально удостоверяемым контролером, подтверждающим не только перформативную пригодность человеческого тела в рамках визуальной культуры, но и его социальную значимость, поскольку под воздействием спортивных практик физическое тело преодолевает организмические границы и приобретает статус социального тела, культурного тела, спортивного тела. Ведущий специалист по философии спорта Гюнтер Г ебауэр п иш ет:

"Сегодня мода уже не на теле, а само тело стало модой. Как предмет моды тело даже важнее, чем весь шик, наносимый поверх тела. Ядро актуальной моды - спортивность тела. Тело предъявляет и открывает весь образ жизни персоны: точно просчитанное питание, тренировки, нацеленные на определенные сегменты тела, здоровое сознание, чистоплотность, аромат кожи. Уже само нагое тело позволяет оценить социальное положение человека. Спортивность, сознание здорового образа жизни и аскетические установки становятся ценностями; одновременно они являются телесными проявлениями и жизненной позицией. Тело вместе с этим процессом воплощения ценностей (которые прежде считались внутренними) становится бастионом. Его задача защищать тело от болезней, старости, потери привлекательности, беспомощности. Кожа, мускулы, волосы делаются фит (то есть готовыми) для обороны от того, что угрожает личности. Твердость этого па нци ря защищает также от социально нежелательного, замыкает человека от всего, чем он не хочет быть, к чему он не хочет принадлежать - ожирение, утомленность, тварность, а также от знаков другого социального класса, к которому человек себя не причисляет".

Профессиональный спорт призван исполнить роль дисциплины укрепления ускользающего биологического тела. Естественная телесность под воздействием биополитики, проводимой различными государственными медицинскими, спортивными учреждениями, формирует новый культ "здорового" тела, который заключается в формировании конкурентоспособного человеческого тела на рынке спортивных практик и рынке удовольствий (порнографических, эротических). Процесс трансляции социокультурных ценностей спортивного движения по каналам массовой коммуникации является еще одним действенным рычагом в процессе трансформации телесной культуры. Профессиональный спорт посредством СМИ выступает как производитель тела (сильного, работоспособного), в то же время формируется образ спорта как фактора разрушения здоровья (участившие случаи гибели спортсменов, проблемы допинга, травматизма). Подобная практика приводит к превращению тела и спортивного тела в большей степени в медиа. Такая работа над оформлением собственного физического тела, приданием ему запоминающегося и узнаваемого социального образа, предпринятая в рамках спортивных практик, является результатом инкорпорирования данных установок в социум. Культурное маркирование привело к формированию концепта тела как "сцены личной идентичности" (Г. Гебауэр). Человеческое тело, в частности, тело спортсмена, рассматривается как способ хранения и передачи информации, как языковой и семиотический конструкт.

Следует заметить, что понятие "спортивное тело" не является синонимичным как "фитнес-телу", так и здоровому телу. "Фитнес-тело" - это продукт современной физической культуры, образцом которого является идеал, соответствующий эстетическим представлениям масс о красивом теле. Примером может служить гипертрофированное накачивание мы шц бицепса и пресса для мужчин и избавление от "лишнего" веса для жен щи н. Культивирование "фитнес-тела" посредством медиа-технологий и активное развитие фитнес-центров как сегмента спортивной индустрии приводит к универсализации в обыденном сознании масс понятий "спортивная культура", "профессиональный спорт" и "физическая культура". Здоровое тело, в первую очередь, - это здоровый организм, лишенный болезненного состояния. Здоровое тело может и не являться результатом физической активности, но ее воздействие может способствовать формированию здорового тела. Маскулинность как ключевая характеристика спортивного тела подразумевает под собой наделение мышц тела спортсмена дополнительной функциональностью для достижения наивысших спортивных результатов.

Концептуализация смыслового ядра современной информационной реальности выражена в следующей несколько шокирующей формулировке: "Потребляй! Работай! Умри!". Профессиональный спорт, как ни один другой феномен культуры, неукоснительно следует этой формуле. Процесс потребления предметов/вещей, информации, брэндов в спортивном пространстве задается с помощью медиа. Спортсмен как товарный знак выполняет амбивалентную функцию, выступая и как потребитель, и как продукт потребления. Индикатором институализации подобных установок стала массовая культура, поп-культура. Благодаря ей спорт стал преподноситься не только как полезный товар, но и как идея, концепт: спорт как переживание, спорт как новый жизненный опыт, спорт как стиль жизни. "Nike, объявил Фил Найт в конце 80-х, "спортивная компания"; ее миссия состоит вовсе не в том, чтобы продавать кроссовки, но - "обогащать жизнь людей занятиями спортом и фитнессом" и хранить "магию и очарование спорта". Президент Nike Том Кларк, словно заправский шаман, регулярно читающий заклинания над продукцией своей компании, объясняет, что "благодаря спорту мы можем снова и снова возрождаться"" [7, c. 51].

Следующий призыв - "Работай!". Индивид обязан работать не только для того, чтобы обеспечить себя материальными благами, позволяющими приобретать продукты производства и овеществлять свое жизненное пространство, но и для совершенствования собственной телесной оболочки. Отношение к собственному телу опосредовано принадлежностью к определенному социальному классу, общественному слою. Спорт - предприятие, целью которого является получение прибыли, поэтому спортивное тело, тело спортсмена, представляет собой инвариант денежного вложения, депозитного вклада. Очевидно, что профессиональные занятия спортом требуют не только физических, моральных и волевых усилий, но и баснословных финансовых затрат, которые могут окупиться только в том случае, если спортсмен - продаваемое пространство - заключит наиболее выгодный контракт и добьется высокого социального статуса в корпоративной культуре спортивных игр. Вместе с тем, экономический интерес спортивных функционеров подкреплен необходимостью профессионализма. Профессионализм, профессиональные спортсмены - залог неослабевающего интереса со стороны зрителей.

Окончательный и самый противоречивый акт действия - "Умри!" - занимает особое место в спортивном дискурсе. Как ни парадоксально, смерть содействует не только сближению человека с собственным телом, но и провоцирует его сознательное отдаление от него. Спортивные практики во многом призваны способствовать отсрочке момента сближения тела и собственного Я. Вместе с тем, следует оговорить неотъемлемое условие выполнения обозначенного акта. Это красота. Умри красиво! Профессиональный спорт, особенно в последние несколько лет, культивирует смерть на взлете спортивной карьеры, в расцвете сил, на пике популярности. Телесная организация профессиональных спортсменов наделена жертвенностью: красивые тела готовы отправить на заклание.

Профессиональный спорт во всей полноте репрезентирует себя как перформативную практику культуры. Фабрика спорта производит спортсмена, который в рамках современной медиа-культуры представляет собой "тело без органов". Это трансгрессивный объект, расширяющий свои экзистенциальные пределы. Профессиональный спорт не имеет границ ни телесных, ни антропоморфных, ни национальных, ни этнокультурных, ни государственных. Занятия профессиональным спортом в XXI в. - это торжество человека над природой, над своей человеческой, этнической, родовой принадлежностью. Спортсмен преодолевает собственные человеческие, антропоморфные границы, данные от природы и обретенные в борьбе с телом Другого. "Тело без органов" является становящимся телом, поскольку характеризуется незавершенностью и неоформленностью.

Спортивное тело - биомеханический организм. Любые предметы, которыми он манипулирует, являются символическим дополнением его сущности. Технологии, которые обеспечивают совершенствование тела спортсмена, обладают огромным потенциалом генетической модификации человека. Физическая мышечная культура в рамках телесного спортивного дискурса сменилась биомеханической культурой. "Многие триатлонисты говорят о собственном теле как о машине, которая должна по возможности беспрепятственно превращать энергию в результат. Для этого тело требует постоянного контроля, заботливого внимания и интенсивного ухода" [3]. Спортсмен наделен легитимной способностью беспредельно совершенствовать данную ему человеческую телесность. Спортивное тело лишено не только внешних, социально обусловленных границ телесной модификации, но и самоограничения. В связи с этим обострилась проблема допинга. Допинг как одно из самых примитивных орудий телесной модификации, позволяющее расширить границы человеческих способностей, стимулирующее работу м ышц, становится критерием распределения жизненных сил.

Спортивные практики с течением времени требуют новых форм репрезентации спортивного тела. В этом контексте формируется концептуальная идея "спортстмена-сверхчеловека". В статье "Идея сверхчеловека в спорте высших достижений (социально-философский аспект)"

В. А. Баранов акцентирует внимание на том, что "исходной поз ици ей формирования идеала сверхчеловека в спорте высших достижений является то, что в нем подчеркивается ценность индивидуальной личности самой по себе, а затем основной задачей жизни становится развертывание заложенных в человеке сил и способностей" [4, с. 39]. К сожалению, данная установка потеряла свою актуальность. В условиях медиальной, информационной культуры спорт служит иной идеологии. Спортсмен более не является солистом, единоличным обладателем и распорядителем не только своих способностей, своих результатов, но даже собственного тела. Спортивное тело - это соматическая конструкция, немыслимая вне культурных, политических и социальных установок. Спортсмен синтезирует необходимые социальные ингредиенты современного общества и демонстрирует их на примере собственного социального и культурного тела.

Экспериментируя с самореализацией телесной организации, профессиональные спортсмены примеряют различные телесные образы. Ассортимент телесных образов формируется доминирующей культурной мифологией в отдельно взятый период времени. С ее помощью спортсмен вырабатывает телесный облик и определенный стиль жизни - социальное, культурное тело. Семиотический код повседневной одежды, спортивной формы, ювелирных украшений, татуировок, жестов, ритуальных действий, спортивного инвентаря выступает своеобразным продолжением тела. Подобное искусственно расширенное спортивное тело, механизированное, видимое является новым способом персонификации атлета, спортсмена. Формирование телесного облика "без органов" осуществляется путем отбрасывания уже осуществленного. Апофеоз современной культуры - экстремальный спорт с его культом риска, отказом от соблюдения техники безопасности и за щи тных средств. Атлеты предлагают собственные нормы - они более не хотят ассоциироваться с командами, с видами спорта, которые практикуют; они имманентны идее преодоления - командных, антропоморфных, гендерных - характеристик.

Современное тело, будучи социальным, культурным, а теперь еще и спортивным, не только предстает как опыт и визуализирует свои знания в шрамах, ранах, через боль; оно аккумулирует и интегрирует информацию посредством медиа-протезов. Тело спортивное - не более чем знак современной культуры. Тело спортсмена - это семиотический код, требующий информационно-биологической расшифровки и трансформации, это продукт торговли и инструмент профессиональной карьеры, это средство аргументации в политической и идеологической борьбе. В профессиональном спорте формируется мифологема телесной пластической образности, воплощением которой служит натренированное, маскулинное тело спортсмена.

 

Список литературы

 

1. Азаренко С. Сообщество тела. - М., 2007.

.   Аристотель. О душе // Соч.: в 4 т. Т. 1. - М., 1976.

3. Алкемайер Т. Социология спорта. Телесные практики субъективации и самоинсценировки // Логос. - 2006. - № 3. - URL: <http://magazines.russ>. ru/logos/2006/3/al8. html.

.   Баранов В. А. Идея сверхчеловека в спорте высших достижений (социально-философский аспект) // Вопр. культурологии. - 2009. - № 10.

.   Барт Р. Система моды. Статьи по семиотике культуры. - М., 2003.

.   Быховская И. М. Homo somatikos: аксиология человеческого тела. - М.,

2000.

.   Кляйн Н. No logo. Люди против брэндов. - М., 2008.

.   Морина Л. П. Мифологическое пространство танцевальной образности.

- СПб., 2004.

9. Соколов Б. Г. Думай!: тело // Российская массовая культура конца ХХ века. Материалы "круглого стола". 4 дек. 2001. - СПб., 2001.

10. Хайдарова Г. Р. Время медиатехнологий. Боль и скука. - URL: <http://www.paininfo.ru/articles/2495.html>.

.   Эпштейн М.Н. Философия тела. - М., 2006.

Поделиться:

Воспользуйтесь поиском по сайту: