 |
Глава 2 философия права и юриспруденция
|
|
|
|
Предыстория права характеризуется по крайней мере двумя взаимосвязанными чертами:
во-первых, тем, что юридическое регулирование еще недостаточно отдифференцировано от социального регулирования в целом, от иных, неюридических его разновидностей (моральной, религиозной и других);
во-вторых, тем, что элементарными, примитивными являются нормативные обобщения; они представляют собой по большей части государственно-нормативное выражение индивидуального решения или призванного и защищаемого государством обычая.
В этом смысле первые письменные памятники права древнейших цивилизаций (законы Ману, Законы XII таблиц, хетские законы и другие) и средневековья (так называемые варварские правды, прежде всего) по своим технико-юридическим характеристикам удивительно схожи.
Все они - компиляции, состоящие главным образом из трех основных элементов:
во-первых, решений конкретных дел, которым в той или иной степени придано нормативное выражение (то есть прецедентов);
во-вторых, господствующих обычаев, нередко также отражавших сложившиеся образцы индивидуальных решений;
в-третьих, некоторых прямых правотворческих постановлений. Позднее, в ходе экономического, политического, культурного развития общества в условиях цивилизации, тот или иной элемент специально-юридического содержания права приобретает доминирующее значение, становится основой последующего прогресса. И тогда начинается специфическая история права, формирование и развитие национальных правовых систем и семей.
Возникнув, право заняло центральное место (или во всяком случае одно из центральных мест) в системе социального регулирования общества. По своим свойствам и регулятивным качествам, по заложенной в нем социальной энергии право приобрело значение главного регулятора, при помощи которого решаются коренные вопросы и задачи социального развития общества.
|
|
|
2.1. Философия --- реалии жизни
Согласно теории этического консеквенциализма, о поступках следует судить только по их результатам. Наиболее известны в этой области Иеремия Бентам, Джеймс Милль и Джон Стюарт Милль. Утилитаристы придерживаются мнения, что всегда правильно такое действие, последствием которого является наибольшее возможное счастье
наибольшего числа людей.
Прямо противоположны утилитаризму теории, подчеркивающие важность мотива, долга, прав и принципов. Теории такого рода обычно называют деонтологическими (теориями долга). Пожалуй, самым знаменитым в этой области является Кант. По мнению Канта,
разумному существу должно быть ясно, что моральные правила не имеют исключений. Это означает следующее. Во-первых, все без исключения, а не только возлюбившие добродетель, должны быть правдивыми, честными и т.д. Такова обязанность каждого человека, даже если он этого не сознает. Во-вторых, человек должен быть неизменно правдивым и честным. Обстоятельства не играют никакой роли. Даже если ложь сулит вам огромную выгоду, вы не должны лгать.
Как определить, какая из двух позиций представляет наибольшую ценность с точки зрения реальной жизни?
Допустим, волей судьбы два человека оказались на необитаемом острове. Один из них умирает, а другой оказывается его единственным наследником. Однако письменного завещания умерший не составил, а попросил наследника определенным образом распорядиться своим имуществом под честное слово. После возвращения на родину наследник получает огромное состояние. Вот тут и возникает проблема: как поступить?
Конечно, с точки зрения юриспруденции, наследник становится хозяином имущества и волен распорядиться им по своему усмотрению за отсутствием каких-либо документов либо свидетелей воли покойного. Однако с точки зрения морали возникает философское рассуждение - а есть моральный долг? Ведь никто, кроме собственной совести не станет упрекать наследника, если он распорядится наследством не так, как завещал умерший. Даже если наследник захочет передать это имущество на благотворительные цели (а завещано оно было, скажем, некой особе, которая не стеснена в средствах и даже не родственница, а может быть, даже и не знакома с покойным), то все равно его будут терзать сомнения, правильно ли он поступает. Однако мысль о том, что особо низменно нарушать обещания, данные умирающему, очевидно неверна. Умирающий никогда не узнает, что вы нарушили свое обещание. Поэтому это знание не сделает его несчастным. Кроме того, его просьбы могут оказаться невыполнимыми по многим различным по своему характеру причинам.
|
|
|
Здесь же как подпример рассмотрим обещание умирающему человеку (который умирает долго и мучительно, но неотвратимо - тяжелая болезнь или смертельное ранение, к примеру) освободить его от мучений и дать ему умереть «легко». С точки зрения права - это, безусловно, убийство (лишение жизни человека). Здесь только будут различными квалификации по цели, преследуемой виновным и по субъекту преступления (каким лицом --- должностным, например врачом, или недолжностным). Однако эта самая цель может показаться вполне моральной и даже гуманной, с точки зрения философии.
К этой же категории относится и проблема абортов. С одной стороны - юридический дозвол, с другой, моральной, стороны – убийство того, чего еще в сущности и нет, а за девять месяцев может и не стать по другим причинам. Однако если в случае вышеприведенном мораль не считает такую «помощь» за убийство, то в случае с беременностью - именно убийством и мотивируется аморальность данного поступка. Правовая же ответственность за такие действия, как прерывание беременности, наступает лишь в случае нарушения установленных нормами права правил: либо не медицинским работником, либо не в медицинском учреждении, либо на сроках, при которых существует угроза для жизни матери. Как видим из вышесказанного, право подходит к этим действиям с точки зрения реально существующего человека - матери, а не с точки зрения зародыша-жертвы, как это делает мораль. Вряд ли в современном мире по ряду причин различного порядка покажется бесспорным постулат о том, что каждая забеременевшая женщина имеет моральный долг выносить и родить ребенка.
|
|
|
Самым аморальным, наверное, окажется принцип смягчения наказания за донесение на сообщников как готовящегося, так и совершенного преступления. И тем не менее, если бы это было возможно осуществить на практике в полной мере, то такие «предатели», с точки зрения морали, основной долг которых - хранить тайну, были бы самыми ценными субъектами, с точки зрения правовой ответственности. На практике, особенно за рубежом, в оперативной деятельности специальных служб зачастую применяется так называемое «внедрение в банду». Это вполне справедливо, с точки зрения закона, что агентам прощают различные мелкие правонарушения, необходимые, чтобы заслужить доверие остальных членов группировки.
Прямо скажем, несколько аморально выглядят участие в краже или мелкое хулиганство. Какой уж тут моральный долг законопослушного гражданина!
Такого рода примеров привести можно много, ясно одно - зачастую различные философские теории рекомендуют один и тот же поступок, хоть и по разным основаниям, но бывает также, что они дают противоположные советы. Однако, как их единодушие, так и разность во взглядах зачастую идет вразрез с реалиями практики и, в частности, с нормами права. И здесь человек имеет единственный моральный и гражданский долг - долг правильного выбора. Ибо выбор и есть то, что решает все: и последующую свободу действий и последствия этих действий в правовом контексте. Свободу политическую и физическую. Ибо любое ограничение свободы вследствие нарушения норм писанного права ведет к применению института наказания методом государственного принуждения - понесение ответственности. И это непременно в случае безответственного отношения к своей свободе выбора и принятия решения, когда моральная ответственность за свои поступки не предотвращает совершения антиобщественных действий (либо бездействий).
|
|
|
2.2 Свободы в государственном праве
свобода и государство
В русской философской традиции категория свободы соотносилась с понятием «воля» и «вольница». Понятие «воля» имеет более широкое значение, которое оформилось примерно в 15-16 вв. в Московском государстве. С одной стороны, «вольницам» отнюдь не означала автономии личности, а напротив, заменяла ее авторитетом группы, что является в определенном смысле несвободой. С другой стороны, в воле есть и свое желание и повеление природы, степи, дали, что так характерно для русского восприятия мира (вспомним гоголевскую тройку). Понятие свободы родилось в христианстве, как выражение из равенства людей перед Богом и возможности для человека свободного выбора на пути к Богу.
государство и свобода
В 1789 г. Национальное собрание Франции приняло Декларацию прав человека и гражданина, в которой провозглашалось, что «целью всякого политического союза является сохранение естественных и неотчуждаемых прав человека. Права эти суть: свобода, собственность, безопасность и сопротивление угнетению». Особо надо подчеркнуть, что права человека не могут быть никем и ничем дарованы, они возникают вместе с человеком, присущи ему по праву от рождения. Более того, даже плод в утробе матери обладает уже рядом человеческих прав, находится под защитой закона, а в религиозной этике, уже с момента зачатия человеческая плоть становится священной, а ее уничтожение (в случае аборта) рассматривается как убийство.
государство и свобода
Свобода - один из основополагающих идеалов современных демократических государств. Но что такое свобода? 6 января 1941 г. в своем послании Американскому Конгрессу президент Рузвельт сказал о четырех свободах: «Мы хотим жить в мире, основанном на четырех сущностных человеческих свободах. Первая - свобода речи и выражения, - повсюду в мире. Вторая - свобода каждого человека поклоняться Богу, как он считает нужным, - повсюду в мире. Третья - свобода от нужды... во всем мире. Четвертая – свобода от страха... во всем мире».
Личность и общество
Государство обязано гарантировать соблюдение прав человека, признавая, что ценность человеческой личности выше любых ценностей нации, класса, группы людей и т.д. Это является гарантией от тоталитарного подавления прав человека, признания его «винтиком» социальной системы. Еще в 1918 г. Н.А.Бердяев писал: «Идея класса убила в России идею человека». Игнорирование или принижение прав личности по сравнению с правами социальной общности ведет к неминуемой деградации как личности, так и общества. С другой стороны, нельзя не видеть, что индивидуалистическая модель соотношения личности и общества небезупречна. В ее рамках могут быть легализованы корыстные
|
|
|
мотивы, эгоизм и та или иная степень социальной несправедливости. В этой сфере, как и во многих других, нужна «золотая середина», которая способствует усилению жизнестойкости общества и человека и развитию человеческого в человеке, т.е. движению к гуманизму. Еще Гегель писал, что для того, кто сам не свободен, не свободны и другие.
Очевидно, что существеннейшей характеристикой свободы является ее внутренняя определенность. Ф.М.Достоевский верно заметил по этому поводу: «Человеку надо - одного только самостоятельного хотения, чего бы эта самостоятельность не стоила и к чему бы не привела». Человек не примет никакое общественное устройство, если оно не учтет выгоды человека быть личностью и иметь свободу для ее реализации.
Выделяют несколько моделей взаимоотношений личности и общества по поводу свободы и ее атрибутов.
Во-первых, чаще всего это отношения борьбы за свободу, когда человек вступает в открытый и часто непримиримый конфликт с обществом, добиваясь своих целей любой ценой. Но это трудный и опасный путь, чреватый тем, что человек может утратить все другие человеческие качества и, ввязавшись в борьбу за свободу, попасть в еще худшее рабство.
Во-вторых, это бегство от мира, так называемое эскапистское поведение, когда человек не в силах обрести свободу среди людей, бежит в монастырь, в скит, в себя, в свой "мир", чтобы там обрести способ свободной самореализации. В-третьих, чаще всего, человек адаптируется к миру, жертвуя в чем-то своим стремлением обрести свободу, идя в добровольное подчинение, с тем, чтобы обрести новый уровень свободы в модифицированной форме.
Возможен, конечно, вариант известного совпадения интересов личности и общества в обретении свободы, что находит выражение в странах с развитыми формами демократии. Если раньше свобода воспринималась в основном как отсутствие принуждения со стороны государства, то к середине ХХ в. уже стало очевидно, что понятие свободы должно быть дополнено идеей регулирования деятельности людей. Однако суть дела в том, что государство должно это делать не методами насилия и принуждения, а при помощи экономического механизма и строгом соблюдении прав человека.
человек и общество ВЫВОД
Таким образом, свобода - это сложнейший и глубоко противоречивый феномен жизни человека и общества, имеющий величайшую притягательность и являющийся в то же время тяжким бременем. Не зря в западной философской мысли анализировалось явление «бегства от свободы», особенно если реализация свободы приводила к росту неравенства и несправедливости. Эта проблема - как соотнести свободу и равенство, не приводя к подавлению и уравниловке, стоит перед каждым обществом и государством. Решая ее, приходится ориентироваться на ту или иную систему культурных норм и ценностей.
Политическая свобода
Понятие «свобода» не всегда имеет политический смысл. Возьмем рузвельтовскую свободу от страха. Сам Рузвельт, несомненно, говорил о страхе, внушаемом тираническими политическими режимами, но людям знакомы и другие страхи. Они стремятся освободиться от страха перед болезнями, от страха одиночества, страха перед неудачей, страха перед прыщами, психологической зависимостью и срывами. Поэтому некоторые политические философы увязали в трясине психологических проблем, не имеющих отношения к предмету их интереса. Например, они задавались вопросом о том, свободен ли человек предпринять некое действие, если чувствует психологический запрет на это действие. Возможно, эта проблема и интересна, но она весьма отдаленно связана с политической свободой, т.е. в плане взаимоотношений между индивидом и государством. Политическая свобода – обширная тема, поэтому ограничимся только основными вопросами, а именно: Сколько видов политической свободы существует? Существует ли связь между разными видами политической свободы? Другими словами, если общество предоставляет свободу одного вида, то гарантирует ли это наличие в нем свободы других видов? Какой вид свободы является наиболее важным? Имеются четыре вида политической свободы: национальная свобода (в противоположность колониализму), политическая свобода как представительное правление (в противоположность автократии), экономическая свобода и индивидуальная свобода. Свобода первых трех видов коллективна по природе и принадлежит группам.
Почему народы ненавидят чужеземное правление? Отчасти потому, что колониальная тирания нередко даже хуже, чем доморощенная. Поэтому, хотя многие формы правления и большинство тираний, несомненно, предполагают некоторую экономическую эксплуатацию граждан, достаточно очевидно, что колониальная эксплуатация еще тяжелее, поскольку экономическая эксплуатация обычно как раз и является главной причиной колонизации страны.
Колониализм создает иерархические общества, где коренное население образует низшие классы и может даже не допускаться до пользования природными богатствами и красотами: пляжами, реками и самой землей.
Колониальное правление обычно хуже местной тирании еще и из-за чужого языка, религии и культуры колонизаторов. Колониализм часто
влечет за собой оттеснение местных культур и религий и может даже привести к уничтожению местных языков.
Однако эти обобщения не универсальны. Худшие преступления колониальной тирании - геноцид и пытки, но в разное время и в разных частях земного шара бывали местные угнетатели, ничуть не уступающие в указанных отношениях иностранным тиранам. Например, Калигула и Пол Пот вели себя по отношению к собственным народам куда хуже, чем большинство колониальных правителей - по отношению к колонизированным народам. Неразумное поведение Георга III по отношению к обитателям Америки меркнет перед деяниями людей вроде Пол Пота.
Политическая свобода как представительное правление.
Поиски свободы часто принимали форму словесной войны, а иногда настоящей вооруженной борьбы против абсолютной власти монарха или диктатора. Власть монарха или диктатора становится ограниченной, когда их подданные добиваются некоторого представительства во власти, поэтому, при прочих равных условиях, увеличение представительства народа означает уменьшение власти суверена. Такова одна из причин, по которым политическое представительство ассоциируется со свободой.
Всякое правительство накладывает ограничения - жесткие или мягкие - на своих подданных. Но свобода, при прочих равных условиях, предпочтительнее ограничений. Какая форма правления обеспечивает наибольшую свободу? Естественно предположить, что люди, правящие собой сами, обеспечат себе максимум свободы или, во всяком случае, то количество свободы, которое совместимо с прочими хорошими вещами вроде гражданского мира.
Но что же такое самоуправление? Можно ли считать его удовлетворительной формой парламентское правление? Нет, здесь многое зависит от тех, кто заседает в парламенте. В полной ли мере является таковым представительное правление? Нет, в зависимости главным образом от того, представлен ли в органах власти весь народ или лишь некоторая его часть. Это зависит также от того, разрешены ли политические партии, достаточно ли справедлива или совершенно не справедлива избирательная система, от того, насколько просто фальсифицировать результаты голосования или совершить другие нечестные манипуляции с избирательной системой. Это зависит также от того, действительно ли честна избирательная система или же она служит только прикрытием интересов определенных
групп, скажем вооруженных сил, иностранных коммунистов или инвесторов-капиталистов.
А что же демократия? В большом обществе прямая демократия, когда каждый гражданин голосует по каждой политической проблеме, скорее всего невозможна. Видимо, идеал свободы через самоуправление в большом современном национальном государстве не может иметь форму прямой демократии. Наиболее близко подходит к этому идеалу представительное правление, предусматривающее регулярные выборы, в которых вправе участвовать каждый взрослый (причем каждый голосует только один раз), в которых вправе участвовать все политические партии и независимые политики и исключена возможность фальсификации результатов голосования.
Говорят, город-государство Афины был демократией в собственном смысле слова и управлялся непосредственно гражданами. Однако широко известно, что гражданами Афин считались только свободные взрослые мужчины; известно также, что экономика там зиждилась на рабстве. На самом деле в Афинах не было демократии, скорее, в этом городе осуществлялось невыборное представительное правление, т.е. представителями народа выступали свободные взрослые мужчины, которые устанавливали законы не только для себя, но и для остальных граждан.
Национальная свобода
Для многих людей на протяжении столетий свобода означала не гражданские права, не демократию и даже не представительное правление. Она означала для них национальную свободу - свободу от угнетения чужеземными владыками.
Экономическая свобода
Под экономической свободой понимают обычно свободу владеть частной собственностью, покупать и продавать товары и продавать собственный труд. Но без государственного правления невозможны ни (в первую очередь) частная собственность, ни договоры о продаже, ни договоры о найме. И экономическая свобода, и противоположное ей состояние, в сущности, явления политические, поскольку предполагают существование государственного правления.
|
|
|
