ПРИМЕЧАНИЕ: Все герои, задействованные в сценах сексуального содержания, вымышленные и достигли возраста 18 лет.

 

Глава 1

 

Проклятый день не заладился с самого начала. Гермиона забыла обновить чары на будильнике, и утром он не издал ни звука. Она бессовестно проспала, опоздала на работу, получила выговор от начальника, и все это еще до того, как успела выпить первую чашку кофе. Проклятый день. Вместо того чтобы познавать радости науки и экспериментировать в свое удовольствие в личной лаборатории, она вынуждена наблюдать за стажерами в отделе трансфигурации. Как назло, вместо умненькой старательной Эммы Лайтли ей достался Роджер Перкинс. Самовлюбленный мальчишка только и делал, что рисовался, пытаясь произвести впечатление на главную знаменитость отдела экспериментальной магии, и совсем не следил за безопасностью. Он проигнорировал уже третье замечание и снова слишком сильно замахнулся волшебной палочкой, точно пещерный человек дубиной, стараясь при этом превратить жидкую ртуть в алмазную пыль. Жемчужная жидкость выплескивалась высоко в воздух и крупными каплями плюхалась обратно в котел, от которого даже сквозь защитные барьеры просачивался холод, отчего кожа покрывалась мурашками.

— Достаточно, мистер Перкинс,— резким командным голосом прервала эксперимент Гермиона, чтобы обновить щиты.

Но чертов идиот сверкнул ослепительной улыбкой и снова завел палочку по широкой дуге. Заклинание слетело с губ в то самое мгновение, когда в дверях лаборатории появился Невилл, и улыбку на лице Перкинса сменила гримаса ужаса. Проклятый день... Заклинание вновь не подействовало на ртуть, которая лишь слегка всколыхнулась, но прошибло защитный купол и ударило прямо в грудь Невилла. Тот не успел даже испугаться или понять, что произошло, так и стоял в дверях с выражением смущения и растерянности на лице. А в следующую секунду опал на землю грудой чего-то совсем не человеческого, ничем не напоминающего живое тело. Угольно-черный стонущий комок плоти,местами покрытый сверкающими кристаллами, почти неподвижный.

Гермиона не была напугана, не испытывала отвращения от жуткого зрелища, не ощущала боли оттого, что ее близкий друг, возможно... Нет, она не будет об этом думать, иначе непременно поддастся панике. Еще когда бегала по лесам и играла в прятки с Пожирателями, Гермиона заметила за собой эту странную особенность — если происходило что-то действительно ужасное, все ее чувства словно замирали на короткое время, и она обычно умудрялась найти выход из самых безнадежных тупиков, а потом накатывала настоящая истерика. И теперь у нее всего несколько драгоценных минут оцепенения, пока все внутри словно онемело, и она еще способна трезво мыслить. Гермиона оглушила ступефаем мечущегося по лаборатории и вопящего от ужаса стажера и, наложив несколько дополнительных щитов на ртуть, развернулась на каблуках и бросилась бежать. Ноги сами несли ее по извилистым коридорам Отдела тайн, пока она не оказалась перед одной из многих совершенно одинаковых черных дверей без таблички.

Оцепенение потихоньку сползало, и сердце неприятно кольнуло от мысли, что она оставила Невилла одного, но... Она ничем не могла ему помочь. Трансфигурация людей крайне сложный процесс, а превращение другого человека в животное разрешено лишь магам, имеющим степень мастера. Трансфигурировать же человека в неживые объекты, а тем более — в неорганические соединения строго запрещено. Даже в Отделе тайн такие эксперименты не проводились с тех пор, как Волдеморт пал первый раз. Что может сотворить с человеком случайно выпущенное недоработанное заклинание, об этом было страшно даже подумать. Во всяком случае, в нынешнем состоянии Невилл ничего не осознает и у него не останется никаких воспоминаний об этом кошмаре, если, конечно, он когда-нибудь вернется в человеческую форму и придет в сознание. Замершие на время чувства все упорнее пробивались сквозь пелену оцепенения, и из глаз брызнули слезы. Гермиона только сердито смахнула их жестким рукавом мантии и без стука распахнула дверь чужого кабинета.

Снейп даже не повернул голову, чтобы посмотреть на нежданного посетителя. Можно подумать, в его кабинет постоянно врываются испуганные ведьмы.Хотя в каком-то смысле так оно и есть. Гермиона могла припомнить с десяток случаев, когда она вот так же влетала, как ветер, и требовала от бывшего профессора, а теперь невыразимого, бросить работу и мчаться на выручку кому-то из ее коллег или друзей. Она ненавидела каждый из этих неотложных и нежеланных для обоих визитов. Но когда дела оказывались совсем плохи, у нее не оставалось выбора, приходилось просить о помощи Снейпа. Почему он каждый раз откликался на ее настойчивые просьбы, она старалась не думать.

— Мне нужно две минуты, — ничего не выражающим тоном произнес Снейп, все так же не поднимая взгляда, и продолжил сосредоточенно водить палочкой над небольшой деревянной шкатулкой на столе.

— У меня нет двух минут. Случайная частичная трансфигурация.

Гермиона изо всех сил пыталась подавить рвущиеся из горла рыдания, но все равно не смогла произнести короткую фразу без задушенного всхлипа.

Снейп разочарованно фыркнул, но, повинуясь ее невысказанной мольбе, вскочил со стула, на ходу накрывая стол защитным куполом.

Маленькая шкатулка под куполом вспыхнула и рассыпалась пеплом, но Снейп, так и не завершивший работу над хрупким зачарованным предметом, уже вылетел за дверь и мчался по коридору, и Гермионе пришлось бежать, чтобы поспеть за ним.

Она должна была быть благодарна, что он так торопится ей на выручку, но вместо этого ее захлестывало давнее и такое знакомое раздражение. Из-за того, что он никогда не проронил лишнего слова и вечно вынуждал бежать по пятам, хотя сам умудрялся вышагивать грациозно и размеренно. Но больше всего из-за того, что не оставлял совершенно никакого выбора. Не было никого, совершенно никого, кто мог бы помочь в таком отчаянном положении, и если однажды Снейпа не окажется на месте или он просто не согласится сломя голову броситься ей на выручку, будет больше не к кому обратиться. Не было никаких способов связаться с ним, когда он не находился в своем кабинете, на него невозможно надавить или заставить помогать... И каждый раз, прибегая на порог к этому странному неприятному человеку, Гермиона чувствовала, что ступает прямо в ловушку, из которой не было и не могло быть выхода.

В первый раз Гермиона оказалась у двери безымянного кабинета три года назад. Гарри и Рон заканчивали последний год в школе авроров. Тогда в волшебной Британии еще случались редкие, но разрушительные нападения бывших Пожирателей, внезапно всплывали проклятые предметы из запасников скрытых под фиделиусом имений. Как раз когда отряд авроров добрался до тайника одного из таких поместий, в Рона и попало проклятие, припасенное хозяином на случай, если заявятся незваные гости. Что-то замешанное на крови, из арсенала темной магии, настолько древнее, что ни один целитель в Мунго не смог бы припомнить даже названия. Неизбежный перекос весов — после двадцатилетней борьбы с самым темным волшебником всех времен в Британии не осталось никого достаточно сведущего в темных искусствах. Все последователи Волдеморта — в Азкабане или в аду, все кто не носил метку, но так или иначе был связан с Темным Лордом — в Азкабане или в бегах. Не осталось никого, кто владел бы темной магией настолько умело, чтобы накладывать или снимать древнейшие проклятия. Никого, кроме Снейпа.

Снейп уволился из Хогвартса в тот же день, когда Гарри Поттер получил диплом об окончании школы. И бывшего директора сразу же приняли на работу в Отдел тайн. По политическим причинам он занимал самый низкий пост. Формально его статус был ниже, чем у нерадивого стажера, из-за которого жизнь Невилла висела теперь на волоске. На практике же оклад Снейпа был выше, чем у начальника отдела, и куда большая свобода действий. Каждый в Отделе тайн осознавал, что Снейп незаменим и неприкасаем. Ему позволено то, что не позволено никому другому, и вздумай он убить министра, ему, наверное, и это сошло бы с рук. Снейп оказался единственным могущественным темным волшебником на службе Министерства магии, и Министерство не могло себе позволить потерять такого специалиста. Если бы Снейп захотел, он мог бы диктовать условия самому министру, выторговать себе любые привилегии, добиться признания и самого высокого статуса. Но Снейп просто работал в своем скромном кабинете без таблички, оставаясь одним из неприметных безымянных невыразимых, создавая иллюзию, что он безопасен, подконтролен, приручен.

Гермиона всегда чувствовала — это только видимость, дымовая завеса, скрывающая... Одному Мерлину известно, что скрывается под новой личиной Северуса Снейпа, но уж точно не кроткий министерский клерк. И каждый раз, направляясь в его кабинет с очередной непростой и неотложной просьбой, Гермиона чувствовала страх и собственную уязвимость. Снейп не обязан ей помогать, не обязан даже выслушивать ее просьбы, и если однажды он откажется и выставит ее за дверь, как выставил Гарри в тот самый первый раз, когда в Рона попало проклятие... Лишь от мысли, что может произойти, отчаяние и беспомощность холодными безжалостными тисками сдавливали горло. Не к кому больше бежать, некого умолять, некому угрожать и требовать справедливости. Она была целиком и полностью в руках Снейпа и от этого чувствовала себя заложницей.

По причинам, о которых Гермиона предпочитала не думать, из всех ее друзей и коллег Снейп общался только с ней. В тот самый первый раз он выкинул Гарри из своего кабинета, проигнорировал жалкую попытку начальника отдела надавить на него, а после отослал без ответа сову Кингсли. Но когда Гермиона в отчаянии ворвалась без стука в кабинет Снейпа и прокричала «Помоги мне», он только буркнул «ладно» и аппарировал в Мунго. К утру Рон был совершенно здоров и рвался обратно на службу. Пусть это трудно было назвать общением, но в крайних случаях Снейп откликался на просьбы Гермионы. Он оставался резким и саркастичным, порой его приходилось уговаривать или даже умолять, но, поскольку остальным было вовсе отказано в праве обращаться по любым личным вопросам к неприступному Снейпу, Гермиона вынужденно оказалась в роли курьера или посредника между ним и теми, кому нужна его помощь.

Разумеется, никто не желал лишний раз связываться с настолько сложным человеком и обращаться к нему по пустякам, потому изображать посредника Гермионе приходилось нечасто. Все случаи можно было пересчитать по пальцам, но она ненавидела каждый из них, ненавидела чувствовать себя должницей. Гораздо легче получалось, когда Снейп требовал что-то взамен. Редкие артефакты из хранилища конфискованных авроратом ценностей или запрещенные ингредиенты от Чарли. Его пожелания всегда нелегко удовлетворить, приходилось нарушать правила, рисковать работой и репутацией. Но и она и Гарри с Роном понимали: достать Снейпу то, что ему нужно, — это лучший из вариантов. С их работой без помощи Снейпа и его неодобренных к распространению зелий и запрещенных заклинаний не обойтись. В Мунго ничего этого не получить ни за какие деньги, титулы и услуги.

И не цена за помощь Снейпа пугала Гермиону до тошноты и слабости в коленях, а все те случаи, когда он ничего не просил. Тогда в воздухе дамокловым мечем незримо нависал долг, и Гермиона проглатывала невысказанные благодарности, предвидя час, когда за невиданную щедрость и отзывчивость Снейпа придется расплачиваться. Любой, кто хоть немного с ним знаком, на собственном опыте мог убедиться — Снейп ничего не делает просто так. И поскольку лишь одной Гермионе никогда не было отказано в просьбах, то и плату спросят именно с нее.

Новый поворот коридора вывел к залу, в котором считанные минуты назад в Невилла попало заклинание, и Гермиона мысленно содрогнулась от страха и отвращения к себе. Ее друг находился на грани смерти, а она переживает из-за каких-то пустяков. Каким бы неприятным и пугающим ни было редкое вынужденное общение со Снейпом, это не идет ни в какое сравнение с выгодой. Она должна чувствовать благодарность, что он вообще откликается на ее просьбы, и беспокоиться не о себе, а о Невилле. Но почему-то в благополучии друга Гермиона была почти уверена. За последние годы она привыкла полагаться на Снейпа и доверять его навыкам. Еще ни разу он не подвел и не счел задачу невыполнимой, словно обладал мистической способностью обманывать смерть, и свою собственную, и чужую.

Дверь распахнулась, и Снейп двумя широкими шагами преодолел расстояние до котла с ртутью, наложил несколько собственных заклинаний и так же быстро вернулся обратно к порогу, где возвышалась угольная горка с кристаллами алмазов. Несколько уверенных взмахов палочкой для диагностики и еще пара, чтобы наложить стазис, почти как с особо привередливыми зельями — определить состояние, заморозить реакцию... Лишь когда Невилл затих, Снейп наконец удостоил Гермиону взглядом, от которого кожа словно покрылась ледяной коркой.

— А теперь, мисс Грейнджер, мы поговорим.

— Но Невилл, ему нужно срочно...

Гермиона попыталась переключить внимание Снейпа обратно на пострадавшего, но взгляд Снейпа был намертво прикован к ней. От недоброго предчувствия внутри все похолодело, и ноги стали словно ватные, отказываясь держать мгновенно потяжелевшее тело. Гермиона тихонько сползла по стене и уткнулась носом в согнутые колени.

— Неужели вы не сможете ему помочь? — задушено всхлипнула она, тщетно борясь с подступающими слезами. При одной мысли, что она может действительно потерять друга, ее охватил такой ужас, какого она не испытывала с тех пор, как увидела Гарри на руках рыдающего Хагрида. Как она надеялась, что никогда больше ей не придется испытывать подобное, но этот проклятый день доказал, что ужасные трагедии случаются не только на войне.

— Почему же, я мог бы. Разумеется, на полную обратную трансфигурацию потребуется слишком много энергии, но привести вашего друга в состояние, чтобы его приняли в Мунго и смогли закончить лечение, мне вполне под силу.

Не веря собственным ушам, Гермиона подняла взгляд на Снейпа. Из глаз уже рекой лились слезы, но ей было плевать.

— Тогда чего мы ждем?! Нужно что-то делать немедленно.Нужно переправить его в больницу. Почему вы стоите?

— Ни к чему так торопиться, мисс Грейнджер. Я сказал, что мог бы, но это еще не значит, что я это сделаю.

— Но если вы не собирались помогать, зачем тогда пришли сюда...

Гермиона совершенно перестала понимать, что происходит, только дурное предчувствие, которое возникло,когда она входила в кабинет Снейпа, все усиливалось, сдавливая грудь.

— Отчего же, я собираюсь помочь вам... снова. Но мне кое-что потребуется от вас. Я бы сказал маленькое... проявление благодарности.

— Конечно! Я сделаю все, что попросите! — быстро согласилась Гермиона, способная думать лишь о том, что будет с ее другом. Если Снейпу снова потребуются запрещенные ингредиенты или даже все конфискованные проклятые артефакты из подземелий Малфой-мэнора, она их достанет, чего бы это ни стоило. В конце концов это только вещи, и что он с ними делает, ее не касается. Снейп давно доказал, что не станет использовать их кому-то во вред.

— Не торопитесь давать обещания, прежде чем узнаете, что от вас требуется. Откуда вам известно, что я не попрошу вас убить министра магии, например? Вдруг вы сочтете необходимую мне услугу неприемлемой?

С каждым вкрадчивым словом, произнесенным обманчиво спокойным, шелковым голосом, Гермиона ощущала, как Снейп подталкивает ее к чему-то, о чем она безусловно пожалеет. Но остатки гриффиндорской храбрости заставили гордо вскинуть голову и ответить именно то, чего от нее ожидали.

— Если бы вам нужно было кого-то убить, вы вполне справились бы сами. И вы не говорили бы со мной сейчас, если бы не были уверены, что я соглашусь на ваши условия, так что просто скажите, что вам нужно, и покончим с этим.

Снейп был не из тех людей, кто станет выкладывать карты на стол, если не уверен, что у него на руках выигрышная комбинация. Его снисходительная улыбка подтвердила ее догадку.

— Все верно, мисс Грейнджер, я не стал бы диктовать условия, если бы не считал их приемлемыми.

— Так чего вы хотите?

— Я хочу вас.

— Что?

— Не делайте вид, что удивлены. Вам прекрасно известно, чего именно я хочу от вас.

 

Все так. В глубине души она всегда это знала, просто предпочитала не думать об этом. И сейчас не удивилась, скорее, испытывала неприятно-тревожное дежа-вю. Все это уже происходило с ней раньше. Время и обстоятельства были другими, но в остальном...

 

Глава 2

 

Под конец седьмого курса Гермиона стала замечать, что Снейп время от времени бросает на нее странные взгляды. Она не придавала этому значения, после войны многие были слегка не в себе и вели себя странно и непредсказуемо. Кто-то бросил работу, кто-то кардинально изменил внешность, кто-то впадал в меланхолию или срывался на окружающих, кто-то спился, кто-то поспешно женился. Она сама закрутила бурный роман с Роном и спустя несколько месяцев так же в порыве эмоций оборвала его. Снейп среди общего безумия казался еще вполне вменяемым. Во всяком случае, так она считала до выпускных экзаменов.

В последние дни учебы выпускники носились как стремительные нимбусы по коридорам замка, стараясь успеть подготовиться к ТРИТОНам, получить рекомендации преподавателей, попрощаться со школой, за семь лет ставшей им домом. За рекомендательным письмом Гермиона и пришла в кабинет зелий в один из последних вечеров. Чтобы ее допустили к изучению продвинутого курса, Снейпу всего-то нужно было написать, что Гермиона Грейнджер освоила школьный курс и достаточно компетентна в зельях. Но вместо того чтобы подписать пергамент, Снейп ее сильно удивил.

— Салемская академия, значит? Мисс Грейнджер, с вашими оценками по ТРИТОНам вы могли бы претендовать на место в Парижской академии магии. Именно там наиболее сильная кафедра экспериментальной трансфигурации, и по счастливому совпадению возглавляет ее мой давний знакомый и добрый друг мастер Родчестер. Если бы вы проявили активную... заинтересованность, я мог бы написать вам соответствующую рекомендацию. Я даже замолвлю словечко Родчестеру лично, и вы получите доступ к исследовательскому фонду.

От такого щедрого предложения у Гермионы закружилась голова. Это все равно что прийти за лотерейным билетом, а вместо него получить сразу главный приз. С рекомендацией Снейпа для нее распахнулась бы дверь в самое престижное учебное заведение магического мира. Она даже не думала о поступлении туда, потому что стоимость всего одного семестра обнулила бы не только ее счет в Гринготтсе, но и разорила ее родителей. Теперь же она могла бы обучаться там бесплатно, еще и получать дополнительные средства для исследований. К концу учебы у нее уже будет приличный опыт в практической магии и наверняка несколько патентов. С таким багажом и дипломом Парижской академии Гермиона могла бы устроиться в департамент экспериментальной магии в Нью-Йорке и работать под началом лучших специалистов в этой области. Она могла бы стать самым молодым мастером трансфигурации за несколько столетий. Могла бы...

Поток радужных мечтаний прервал вкрадчивый голос Снейпа.

— Вижу, мое предложение вас заинтересовало. В таком случае все, что вам нужно сделать, чтобы получить подобную рекомендацию, это согласиться переспать со мной.

Ей словно вылили на голову ведро холодной воды, мгновенно вернув с небес на землю.

— Я, должно быть, ослышалась. Вы же не хотите сказать, что думаете, что я стала бы?..

— Вы не ослышались. Я имел в виду именно то, что сказал.

Вот тогда Гермиона действительно удивилась. Удивилась настолько, что даже не рассердилась. В здравом уме Снейп просто не мог сделать ученице настолько непристойное предложение. Он, похоже, не в себе. Все они немного запутались, стоит ли удивляться, что и Снейпа коснулось всеобщее безумие. Гермиона не могла винить его за то, что он такой же человек, как все вокруг, настолько же подверженный страшным последствиям их общего, еще такого недалекого прошлого, потому она сделала глубокий вдох и постаралась говорить максимально спокойно и разумно.

— Из уважения к вашим несомненным заслугам перед Орденом, я сейчас выйду из этого кабинета и сделаю вид, что ничего подобного не произошло, и вы не произносили этих ужасных слов. Мы оба забудем об этом недоразумении и будем общаться как раньше.

Вопреки ее ожиданиям, на лице Снейпа не отразилось ни раскаяния, ни облегчения, только злость и, возможно, разочарование. Хотя, скорее всего, последнее ей лишь показалось. Несколько секунд он не отводил пристального взгляда от ее лица, словно мог прочесть на нем опровержение прозвучавшим словам. Но вскоре наваждение рассеялось, он резко поднялся со стула и указал на дверь.

— Чего вы ждете? Идите.

Дважды Гермиону просить не пришлось. Она схватила свои вещи и вылетела из кабинета, не оглядываясь, пока не добежала до гостиной гриффиндора.

Во время сдачи экзаменов Снейп держался так же холодно и отстраненно, как обычно. Он прислал школьной совой простую подписанную рекомендацию и никогда не возвращался к тому странному разговору, словно действительно решил о нем забыть.

А вот Гермиона заставить себя забыть так и не смогла. Каждый раз при виде Снейпа ее передергивало. Каждый раз приходилось пересиливать себя, чтобы произнести обычные вежливые приветствия и ничего не значащие короткие фразы. Гермиона никак не могла отделаться от мысли, что ее бывший учитель представляет ее, лежа в кровати по вечерам... Это казалось таким неправильным, отталкивающим, порочным. Перед началом нового учебного года она даже навестила Минерву, чтобы предупредить насчет Снейпа. Мысль о том, что какая-то другая ученица может оказаться на ее месте и ей не хватит мужества дать отпор одному из самых неприятных и пугающих преподавателей, не давала покоя. Но оказалось, что тревожилась она зря, Снейп уже уволился из школы и обосновался в Отделе тайн, в маленьком неприметном кабинете без таблички.

На время это успокоило Гермиону. Она с удовольствием погрузилась в учебу и думать забыла о бывшем учителе и неприятном случае в подземельях Хогвартса. Снейп не появлялся на празднованиях победы или других министерских приемах, где бывала она, потому их пути никак не пересекались, и ничто в жизни Гермионы не напоминало о нем. Только спустя три с половиной года, когда в Рона угодило то мерзкое проклятие, Гермиона вновь столкнулась со Снейпом.

Рон пробыл в Мунго двое суток, и за это время его состояние только ухудшилось. Он то метался в бреду, то терял сознание, а целители ограничивались туманными фразами и не решались давать прогнозы. Никто не мог даже толком определить, что за проклятье угодило в младшего аврора Уизли, потому и не пытались угадывать, как его снять. Хватаясь за любую возможность, Гермиона предложила вызвать мадам Помфри из Хогвартса. Старая медиковедьма помогала лечить раненных в последней битве и разбиралась во всевозможных проклятиях не хуже колдомедиков из Мунго. Поппи явилась почти сразу же, внимательно осмотрела Рона, но только покачала головой.

— Очень хитрое проклятье. Мне никогда не приходилось иметь дело с магией настолько темной, в подобных случаях Альбус всегда звал Северуса.

— Снейп! Конечно же! Как я раньше о нем не подумал? — сокрушенно пробормотал Гарри и бросился к выходу. — Я приведу его.

— Вы не обращались к Северусу? Но почему? Ни у кого нет такого опыта по снятию темных проклятий, как у этого мальчика, — удивленно проговорила мадам Помфри, едва Гарри скрылся за дверью.

Было странно слышать, что кто-то называет профессора Снейпа мальчиком. Но в одном Поппи была права: когда вопрос касался темной магии, ни у кого не было такого опыта, как у бывшего шпиона. Впервые за двое суток в сердце Гермионы поселилась надежда. Но спустя полчаса Гарри вернулся один.

— Он просто вышвырнул меня из кабинета, Гермиона! — пораженно выдохнул он. — Сказал, что выполнил все свои обязательства и больше ничего мне не должен, и судьба прочих безголовых гриффиндорцев теперь не его ответственность. Я думал, после всего, что случилось, он изменит свое отношение. Но он действительно меня ненавидит.

— И что теперь? Мы же не можем все так оставить.

— Я отправил патронуса Кингсли, может, он уговорит Снейпа.

Гарри, казалось, действительно верил, что вмешательство министра магии и бывшего соратника по Ордену заставит Снейпа передумать. Но Гермиона сильно сомневалась. Сложно отыскать второго такого же упрямого и независимого человека, как Снейп. С тех пор как закончилась война, он никому не позволял давить на него или заставить делать что-то, чего он не хочет. Он отказался принять орден Мерлина и даже не явился на церемонию вручения, не участвовал в поисках сбежавших Пожирателей, несмотря на просьбы авроров и уцелевших членов Ордена Феникса. Несколько раз он соглашался присутствовать при зачистке тайников Пожирателей, но только в тех имениях, в которых сам пожелал. Снейп позаботился, чтобы ни у кого не осталось возможности отдавать приказы или манипулировать им, так что даже если Кингсли вмешается, мало надежды, что это заставит его передумать.

Патронус министра появился часом позже и заговорил тихим басом:

— Снейп заблокировал камин и никого не принимает. Я попытался послать письмо, но сова вернулась с нераспечатанным конвертом. Прости, Гарри, боюсь я больше ничего не смогу сделать, если он что-то решил, никто его не переубедит.

Гермиона готова была разрыдаться, глядя на побелевшее лицо Гарри. В его зеленых глазах читалась такая же обреченность, как когда он собирался в Запретный лес навстречу Волдеморту и своей смерти. Гермиона чувствовала то же самое, но она не готова была сдаться, ведь это же Рон, ее рыжеволосый неугомонный друг с неуемной жизненной энергией и нечеловеческим аппетитом. После всего, через что они прошли, всего, что вместе пережили, Рон не мог тихо сойти с ума в безликой больничной палате, превратившись в тень самого себя, Гермиона этого не позволит.

Переполненная гневом и полная решимости, Гермиона аппарировала к зданию Министерства магии. Но, уже спустившись на этаж Отдела тайн, задумалась, а как же сможет пробиться к Снейпу она, если это не удалось даже министру. Но тут же отбросила эту мысль. Разберется на месте, а если нужно, возьмет кабинет Снейпа в осаду и будет ночевать под его дверью, пока он не решит выбраться из импровизированной крепости, а дальше... будет умолять, унижаться, все что угодно, лишь бы заставить его передумать. Гермиона растерялась и почти пала духом, оказавшись в коридоре с десятками одинаковых дверей без табличек, но ее решительность оказалась сильнее страха. Рассудив, что без Снейпа в Мунго она все равно не вернется, Гермиона принялась распахивать двери одну за другой, чем переполошила немало сотрудников Отдела, пока один из них не сжалился над взбалмошной ведьмой и не подсказал, в каком именно кабинете искать Снейпа.

Приготовив волшебную палочку, Гермиона собралась было взламывать защитные заклинания Снейпа. Не то чтобы она всерьез рассчитывала на успех, но намеревалась приложить максимум стараний и тем самым привлечь внимание хозяина кабинета. Но, к огромному удивлению, когда она взялась за ручку и со всей силы надавила, дверь легко поддалась и распахнулась перед ней, так что она почти ввалилась в светлое и довольно просто обставленное помещение. Снейп сидел за массивным столом и что-то черкал на пергаменте. Он выглядел... иначе. Совсем не таким, каким она его помнила, и точно не таким, каким ожидала увидеть теперь. Он казался спокойным, расслабленным, даже довольным. Тихие годы после войны явно пошли ему на пользу. Удивительно, но заметив на пороге Гермиону, которая ворвалась без стука и теперь неуверенно мялась у двери, Снейп не запустил в нее проклятьем и не выставил, как Гарри несколько часов назад. Он только глубоко вздохнул и неспешно отложил перо.

— Мисс Грейнджер, какой неожиданный визит, — преувеличенно вежливо и спокойно произнес Снейп. — Чем обязан удовольствию видеть вас?

Гермиона застыла на мгновение. Все дерзкие речи, что она заготовила, мольбы и ругательства, крутившиеся в голове, все доводы и аргументы испарились под твердым и прямым взглядом черных глаз. От ее слов могла зависеть жизнь ее лучшего друга, но все, что она смогла выдавить из себя, — жалкое «Помоги мне». Поразительно, но этого оказалось достаточно. Разумеется, Снейп всю дорогу язвил и высказывал все, что думает о чугуноголовых гриффиндорцах, которые никак не навоюются и вечно норовят сунуть голову в самое пекло, хотя их об этом никто не просит. Но уже через считаные минуты он стоял в палате Мунго и нашептывал заклинания над мечущимся в бреду Роном.

После той встречи у Гермионы остались очень противоречивые впечатления. С одной стороны, она чувствовала облегчение и благодарность к Снейпу за то, что не отказался ей помочь. Но вместе с тем испытывала тревогу, смутное беспокойство оттого, как быстро и легко он согласился, как без малейшего сопротивления пропустили ее защитные заклинания, с каким спокойствием встретил ее Снейп, словно давно ждал и точно знал, что она придет, как держал он ее руку в своей во время аппарации... В буре эмоций, бушевавшей в душе в тот день, невозможно было не только подумать, но даже обратить внимание на множество маленьких странностей в поведении Снейпа. Лишь потом, перебирая мысленно те событий, она не могла отделаться от чувства, что он был так добр и сговорчив неспроста, и за этот порыв альтруизма с его стороны ей дорого придется заплатить.

Спустя полгода после происшествия с Роном, когда Гермиона успешно окончила академию и должна была устраиваться на работу, она долго и тщательно взвешивала все за и против и старательно искала работу подальше от министерства магии. Это казалось глупым, но ей ужасно не хотелось сталкиваться в коридорах или в лифте со Снейпом. Возможность таких случайных, ничего не значащих встреч будоражила и пугала ее, заставляла мысленно вновь возвращаться в подземелья Хогвартса. Но ни одно другое место работы не обещало ни сопоставимого с министерскими фондами обеспечения, ни достаточно проработанной базы и количества квалифицированных сотрудников. Оказаться на годы запертой в лаборатории с горсткой таких же новичков, как она сама, и обивать пороги кабинетов богатых спонсоров, пытаясь выбить копейки на необходимые для экспериментальной магии условия, вовсе не хотелось. Так что, взвесив все за и против и трезво рассудив, что министерство магии достаточно большое, чтобы два человека из разных департаментов не сталкивались друг с другом, Гермиона подала заявление.

В чем-то ее расчет оказался верен. За три года работы в министерстве Гермиона ни разу случайно не столкнулась со Снейпом. Вместо этого всего через три месяца после вступления в должность она вынуждена была сама искать его общества. При попытке трансфигурировать зачарованный замок на сундуке в простую защелку, проклятие, наложенное на него когда-то, сработало, и стена адского пламени вырвалась на свободу. Коллега Гермионы, проводивший эксперимент, чудом остался жив, но сильно обгорел. С ожогами от адского пламени не справлялись ни обычные мази, ни заживляющие заклинания. Колдомедики лишь разводили руками, мол, обычно при контакте с адским пламенем волшебники не выживают, потому и средств для лечения таких повреждений не изобретено.

Предчувствуя, во что это может вылиться, но все же больше переживая за коллегу, с которым успела сдружиться, Гермиона предложила начальнице обратиться за помощью к Снейпу. Ее худшие ожидания подтвердились, когда Эмилия Вэйн не смогла добиться встречи с неуловимым невыразимым. Официальный запрос о помощи в Отдел тайн не дал никаких результатов. Одно из преимуществ самой низкой должности Снейпа — к ней прилагается крайне мало обязанностей, а требовать с сотрудников что-либо сверх выполнения прямых обязанностей при нынешнем руководстве в министерстве было не принято. В итоге Эмилия уже упрашивала Гермиону лично обратиться к Снейпу. Так Гермиона вновь оказалась у уже знакомой двери без таблички.

Как и в прошлый раз защитные заклинания легко пропустили ее, а Снейп, несмотря на поздний час, так кстати оказался на рабочем месте. И снова он воспринял ее появление так, словно оно не было внезапным, а у них назначена встреча и цель визита давно оговорена.

— Мисс Грейнджер, проходите не стесняйтесь, — вежливо поприветствовал Снейп, когда Гермиона без стука открыла дверь и замерла на пороге. Он указал на кресло для посетителей, и Гермиона послушно опустилась в него, не зная, как начать разговор. Гостеприимство Снейпа только сильнее настораживало и ничуть не помогало собраться с мыслями.

— Могу я предложить вам чаю?

— Нет, спасибо, я всего на минуту, — поторопилась уверить Гермиона. Ей вовсе не хотелось задерживаться в обществе Снейпа дольше необходимого, да и принимать напитки из рук зельевара казалось не слишком хорошей идеей.

— В моем отделе во время одного из экспериментов сегодня произошел несчастный случай и... — попыталась перейти к делу Гермиона, но Снейп остановил ее заготовленную речь поднятой ладонью.

— Вот, возьмите, это должно помочь, — доверительно чуть ли не промурлыкал Снейп, вкладывая в ее руку небольшую баночку с заживляющим кремом, чуть дольше необходимого задержав собственные пальцы на ее сжатом кулаке.

Потеряв дар речи оттого, насколько просто и охотно Снейп выполнил ее еще не озвученную просьбу, Гермиона даже не успела произнести слова благодарности. А Снейп уже обошел стол и очутился за ее спиной, склонившись над самым ухом.

— Мисс Грейнджер, на вашем месте я бы порекомендовал мисс Вэйн уволить Роджера Льюиса. Это не первый случай, когда он теряет контроль над происходящим в вашей лаборатории и по его вине страдают люди. Очень неосмотрительно держать в отделе экспериментальной магии такого беспечного человека, ведь вы не всегда сможете оказаться рядом, чтобы исправить его ошибки.

Это «вы» заставило Гермиону внутренне содрогнуться. Снейп только что недвусмысленно намекнул, что не окажись ее на месте, никого другого он не стал бы даже слушать, и в будущем готов помогать, только если она лично попросит. Плохо, очень плохо.

— И еще одна незначительная мелочь, мисс Грейнджер, — добавил Снейп, перегораживая дверной проход так, чтобы мимо него невозможно было протиснуться, когда Гермиона попыталась поспешно уйти. — Для приготовления заживляющей мази, которую я вам дал, требуется драконья желчь, а как вы, должно быть, знаете, ввоз ее на территорию Британии запрещен. Возможно, ваш друг, мистер Уизли, мог бы восполнить мои растраченные запасы. Пяти унций будет достаточно.

Снейп отодвинулся, освобождая выход, и Гермиона выдохнула с облегчением, шагнув в коридор. Разумеется, она знала, что на изготовление мази не ушло и десятой части того, что требовал Снейп. Но так было даже лучше. Чарли не откажется достать нужный ингредиент, а Рон будет счастлив узнать, что может отплатить Снейпу за спасение собственной жизни почти год назад. С тех пор как Рона выписали из Мунго, он неоднократно пытался поблагодарить Снейпа, но тот проклял его, едва завидев на пороге кабинета, так же как проклял его сову, которая пыталась передать письмо от Рона. Как бы сильно Снейп не ненавидел Гарри, похоже, Рона он ненавидел еще больше. Теперь же, когда сможет оказать ответную услугу, Рон немного успокоится и перестанет донимать всех тем, что чувствует себя должником. Разумеется, пять унций драконьей желчи не окупят уже две спасенные Снейпом жизни, но так во всяком случае Гермиона может уговорить себя, что мотивы Снейпа более невинны, чем она надумала. В конце концов с неприятного разговора в подземельях прошло уже больше четырех лет, и за все это время Снейп ни разу не предпринял попытки повторить его и никогда не проявлял к ней личного интереса. Возможно, ему просто нужны какие-то услуги, нарушающие закон, но доступные знаменитому трио, и так уж вышло, что из них троих Снейп мог хоть как-то терпеть общество только Гермионы.

Это была безопасная мы

Поделиться:

Воспользуйтесь поиском по сайту: