Финансов ая деятельность городских дум в 1917 г.: проблемы, достижения, особенности

муниципалитет дореволюционный доход городской

Городское хозяйство - важнейшая сфера компетенции дореволюционного российского муниципалитета. К началу революции в городах сложилась развитая сеть предприятий, учреждений, призванных сделать максимально комфортной жизнь в городе. В деле улучшения быта горожан были достигнуты значительные успехи, но критике со стороны общественности подверглись медленные темпы развития городского хозяйства, классовая ограниченность предпринимаемых муниципальными деятелями мер, недостаточное внимание со стороны гласных к проблемам благоустройства, отчуждённость муниципалитетов от масс горожан.

Ведущие политические силы революционной России в общественной деятельности и муниципальных программах, стремясь привлечь симпатии горожан на свою сторону и заинтересовать общественно-активные силы не «углублением революции», а конструктивной работой на благо всех, провозгласили задачи скорейшего развития городского хозяйства в интересах широких демократических слоев населения своей важнейшей целью в новых условиях. Для успешного достижения поставленных хозяйственных задач требовался не только список благих пожеланий и энтузиазм узкой прослойки активных муниципальных деятелей. Между тем, внешняя обстановка для качественного рывка в муниципально-хозяйственной сфере в 1917 г. была неблагоприятной: продолжение войны, рост анархии внутри страны, бесплодное соперничество политических сил, использовавших проблемы городского хозяйства для зарабатывания политических очков себе и дискредитации оппонентов, повышенные социальные ожидания. Не способствовали успехам в совершенствовании городского хозяйства растущая инфляция, муниципальный финансовый кризис, отсутствие значительной части технических специалистов и квалифицированных рабочих, призванных на войну, приоритет задач, связанных с войной над решением проблем мирного времени, дефицит промышленных товаров и материалов, необходимых для технического совершенствования и ремонта предприятий, учреждений, обслуживавших городское хозяйство.

Февральская революция не прервала хозяйственной деятельности городских самоуправлений, однако не могла не оказать на муниципалитеты значительного влияния. Критикуемые со всех сторон цензовые гласные, как иронично отмечалось в работе, посвященной работникам московского коммунального хозяйства в 1924 г., стали «с началом революции почти безгласными»³⁷⁶. На заседаниях дум обновлённого состава поднимались такие вопросы, как уличное благоустройство, устройство водопровода на окраинах городов, создание канализации. Каждый город, на основе той базы, которая была заложена до революции, при активном участии местной ' демократической общественности и новых составов гласных стремился по-своему преодолеть трудности, обеспечив качественный рывок в сфере муниципального хозяйства.

Муниципалитет г. Котельнича на время войны решил отказаться от капитального ремонта, ограничившись текущим. Одной из главных задач, касавшихся развития городского хозяйства в 1917 г., было замощение камнем дороги из центра города к пристани, однако эти замыслы были отложены из-за нехватки средств. Самым больным местом муниципального хозяйства, по мнению управы, было освещение города. Назрела потребность в постройке электрической станции, так как почти все керосино-калильные фонари, освещавшие город, сломались, и на их ремонт требовалась крупная сумма, город, между тем, оставался без уличного освещения. Было принято решение о покупке дизельного двигателя, найдены деньги, но до конца 1917 г.установить двигатель не успели. В долгосрочных планах управы г. Котельнича было расширение водопроводной сети на окраины города,

перестройка и капитальный ремонт городских боен. Серпуховская управа после демократических выборов намеревалась заняться ремонтом мостовых, разработкой проекта канализации Серпухова, для которого нечистоты и грязь на улицах были одной. из актуальных проблем.

Революция 1917 г. застала Вятскую городскую - думу озабоченной острыми проблемами, связанными с водоснабжением, проводкой электричества и канализации, в первую очередь на окраины города. Сразу после Февральской революции 1917 г. городской инженер И.В. Колачкевич отправился в командировку в Москву и Петроград по поручению думыотносительно постройки системы канализации в Вятке. В ходе поездки выяснилось, что только на предварительные работы потребовалось бы до 40000 р., из-за нехватки средств работы были отложены до следующего года. В 1917 г. Вятская городская управа занималась установкой временных водопроводных будок на окраинах города, не протягивая водопровод до каждого дома в целях экономии. Проблемы были в связи с нехваткой вырабатывавшейся на городской электростанции Вятки энергии. Станция была перегружена, долгое время находилась без ремонта, поэтому в 1917 г. проводка установок электроосвещения и подключение новых абонентов не производились.

Цензовая тульская городская дума проявляла большую осторожность в тратах. Отвечая на обвинения, посыпавшиеся на неё с началом революции, о том, что муниципалитет не предпринимал решительных мер для удовлетворения многочисленных нужд туляков, управа отмечала: «…одно дело «желать», другое дело «исполнить»… раз нет денежных средств - не может быть и грандиозных сооружений, с крупными затратами, хотя, бесспорно, и необходимых населению…». «…Чтобы замостить все улицы города, - заявляли на последнем заседании в июле 1917 г. гласные цензовой думы Тулы, - надо ждать 50 лет, так как потребна сумма до 3 миллионов рублей… То же можно сказать и по отношению к канализации; и к трамваю». В отличие от думы комиссия по благоустройству при тульском губисполкоме под руководством - архитектора СМ. Серебровского сразу после своего создания принялась за составление грандиозных планов: Для обсадки улиц города было предложено устроить питомник древонасаждений, в пригороде Тулы было решено устроить дачный поселок для малоимущих горожан, к июню 1917 г. стоимость составленных комиссией проектов превысила 18 миллионов рублей. Газета «Тульская молва» отмечала, что для горожан работа комиссии «совершенно незаметна» и далека от реальности, потому что миллионов для осуществления намеченного всё равно не было: «…СМ. Серебровский архитектор, художник. А художников полёт фантазии неудержим». Городской голова СР. Дзюбин, уходя в отставку в конце сентября 1917 г. наметил ряд стоящих перед муниципалитетом задач: замена конной тяги на электрическую в тульском трамвае, реорганизация полевого хозяйства, работного дома, скотобойни, «более целесообразная» организация водопровода, ассенизации, каменных карьеров, объединение учреждений, занимавшихся призрением, концентрация особого внимания на дровяном и продовольственном деле. Однако городской голова отметил отсутствие всеобщей общественной поддержки как обязательного условия для реализации этих творческих задач.

Московская городская управа, отметив рост стоимости труда рабочих и реалистично оценив возможности городского бюджета, на 1917 г. также решила «…ограничиться производством… лишь тех работ по благоустройству города, промедление или отложение которых могло бы принести существенный вред населению»: работами по ремонту и перемощению мостовых, устройству новых водостоков. Из-за нехватки топлива в начале 1917 г. несколько ночей в Москве не работало уличноеосвещение, предпринимались меры к сокращению трамвайного движения. Развитие водопроводной сети осуществлялось медленно: в 1916 г. только наполовину был выполнен план, намеченный на 1915 год, к 1917 г. водопровод работал на пределе своих возможностей. В июне 1917 г. крупная сумма была выделена на» прокладку столь необходимого 4-го водовода москворецкого водопровода, было решено построить 55 дополнительных зимних водоразборных будок на окраинах Москвы для бесплатного отпуска воды в ручную посуду. Из-за нехватки слесарей московский муниципалитет не мог должным образом осуществлять текущий ремонт водопровода и канализации даже в городских зданиях, а ремонтные работы в частных домах производились только в крайних случаях.

С началом революции Московская городская дума активизировала свою борьбу с частным «Обществом электрического освещения 1886 года», основанным с помощью немецкого капитала. Подоплёкой конфликта было стремление московского самоуправления муниципализировать те частные фирмы, которые выполняли муниципальные функции, в частности, обеспечивали город электроэнергией. В то время как представители «Общества 1886 года» предлагали сформировать новое акционерное общество, часть паев в котором досталась бы московскому муниципалитету, на заседании 28 марта думцы выдвинули требование к правительственному совещанию ликвидировать «Общество 1886 года» и предоставить городскому общественному управлению Москвы преимущественное право покупки акций его предприятий³°. Предложенный думой вариант не был принят правительством, но демократический состав Московской городской думы продолжал борьбу.

В губернских городах и столицах острыми были транспортные проблемы, что было связано с инфляцией. В Вятке извозчики должны были возить горожан по установленной думой таксе. Цены росли, а дума - не спешила повышать таксу, поэтому извозчики стали запрашивать в 2 - 3 раза больше, чем полагается, а это вызывало недовольство населения. Сначала дума решила повысить таксу на 50%, " однако когда стало очевидным, что и новая такса не исполняется, от неё пришлось отказаться, при условии, чтобы извозчики не злоупотребляли ценами. По установленному муниципальному тарифу не хотели заниматься извозом' и в Туле. Сами извозчики предлагали полностью отказаться от составления таксы, угрожая в противном случае тем, что больше половины извозчиков прекратят извозный промысел. Однако дума оказалась настойчивой, на её стороне было и общественное мнение города, поэтому в августе 1917 г., пробастовав несколько дней и лишившись заработка, тульские извозчики были вынуждены продолжать возить людей по прежним тарифам. Контроль за их соблюдением осуществляла городская милиция. Лишь в октябре 1917 г. городская управа решила выработать новую, более высокую таксу.

К началу революции московский трамвай уже находился в расстроенном состоянии, как отмечал управляющий московскими городскими железными дорогами М. Поливанов, вследствие трёх главных причин: с началом войны были мобилизованы старые опытные трамвайные работники: вожатые и слесаря, к 1917 г. число старых рабочих не превышало 30% от общего числа трамвайщиков; затруднился ремонт из-за нехватки или полного отсутствия материалов; количество пассажиров увеличилось на 50%, переполненные вагоны требовали более частого ремонта: если в мирное время в ремонте одновременно находилось не больше 6% от общего числа вагонов, то в марте 1917 г. - 20% вагонов. Весной 1917 г. появился ещё один фактор, приносивший значительный ущерб трамвайному предприятию: солдаты, сначала «революционным порядком», а с июня 1917 г. - согласно постановлению Совета солдатских депутатов, стали бесплатно пользоваться трамваями. В июле 1917 г. трамвайное движение было сокращено на 3 часа, в дневное время трамваи следовали с увеличенным интервалом, в 2 раза было сокращено количество остановок. Это привело*к падению выручки, что вынуждало город в период весны-осени 1917 г. несколько раз поднимать трамвайные тарифы. Новый городской' голова В.В. Руднев предпринял попытку покончить с бесплатным проездом солдат, предложив* взамен выдавать льготные и ограниченное количество бесплатных билетов. Солдаты усмотрели в этом «узурпирование завоёванных прав революции» и затягивали решение вопроса, пообещав лишь бороться с теми, кто, не являясь военнослужащими, надевал солдатскую форму для бесплатного проезда. Строительство метрополитена, успешно эксплуатировавшегося в европейских и американских городах, являлось пределом мечтаний предреволюционного московского муниципалитета. Была составлена смета строительства, сумма оказалась неприемлемой для самоуправления Москвы. Но даже в условиях войны прорабатывались различные варианты постройки системы метро. В апреле 1917 г. Н.И. Астров получил письмо от члена французской экономической миссии о том, что постройкой в Москве метрополитена на правах концессии интересуются предприниматели Франции. Продолжения в 1917-1918 гг. эти планы не получили.

В 1917 г. муниципалитетам становилось всё сложнее поддерживать чистоту на улицах. Не хватало рабочих рук и лошадей. «…Боже мой, какие «смерчи» летают по Москве в последнее время!» - восклицала весной 1917 г. газета «Московские ведомости», отмечая, что в городе не убирали ни грязного снега, ни мусора. «На дворах владении в настоящее время скопилось более 20000 возов гниющих кухонных отбросов, - сообщала газета «Коммерсант» 27 мая. - Москва загрязнена как никогда. Очистить её нетникакой возможности вследствие недостатка рабочих рук»⁴⁰¹. В Туле после того, как стаял снег, появились не только тучи пыли, но и навоз. Автор заметки в газете «Тульская молва» обращал внимание горожан на то, что дума не исполняла даже те санитарные постановления, которые сама же издавала.

В условиях войны, революции, свободы печати, значительного расширения масштабов ведения муниципал ьно-хозяйственного дела и перехода управления городским хозяйством в руки широких слоев населения всё важнее становилась задача установления более строгого контроля над использованием городскими учреждениями, отдельными лицами средств и материалов. В мае 1917 г. группа московских гласных предложила организовать летучие ревизионные отряды для внезапных ревизий, которые могли бы отсчитываться об обнаруженных недочётах ведения городского хозяйства на каждом думском заседании ³. По фактам критики со стороны отдельных лиц и организаций муниципалитет Тулы проводил проверки на городских складах и продовольственных органах, на время отстраняя от ведения дел их руководителей, а иногда - передавая их суду⁴⁰⁴. Часть жалоб не находила подтверждения, думцы указывали на стремление некоторых из жалобщиков, например, представителей Тульского союза городских работников дискредитировать муниципалитет необоснованными обвинениями⁴.

В перестройке и модернизации нуждались стиль работы, принципы делопроизводства городских управ. Московские эсеры попытались только уменьшить переписку между отделами управы, находившимися в одном здании. Громоздкое делопроизводство Московской городской управы подверглось резкой критике после её роспуска. В Туле в марте 1917 г. критиковались безответственное отношение к выдачам в продовольственныхскладах: продовольствие выдавалось и по бумагам со штемпелем городской управы, и просто по клочкам бумаги, подписанным «всеми кому не лень»: помощниками пристава, околоточными надзирателями⁴⁰⁶. В Вятке критике подверглись, методы работы члена цензовой Вятской городской управы, который вёл дровяную операцию. Получивший в свои руки дровяное дело после переизбрания Вятской городской думы на демократических началах думский гласный Ю.А. Малис обнаружил, что точными данными, сколько дров имела управа на складах, никто не располагал, дрова лежали кучами, а чтобы попасть в амбар, пришлось ломать замок, так как ключи затерялись⁴⁰⁷. Бывший заведующий дровяным делом К.Н. Хлыбов вёл хозяйство «по-домашнему», «…доверял людям, принимал дрова на глазомер; вся бухгалтерия заключалась в записной книжке». Это привело к тому, что при приёмке дел Ю.А. Малисом в каждом складе была обнаружена нехватка «до 500 и более сажен» дров. От огромных потерь и дефицита городской бюджет Вятки спасло только то, что стоимость дров со времени их заготовки повысилась более чем на 100%. Новый демократический состав Серпуховской городской управы, обнаружив «крайнюю хаотичность в распределении работы между служащими», отсутствие чёткой системы, плана работ, контроля, причиной чего было «домашнее» ведение хозяйства, основанное на личных отношениях, честном слове, доверии, занялся, коренной перестройкой всей управской деятельности. Бухгалтерия была освобождена от бумажной работы, не связанной со счетоводством, которая была консолидирована в канцелярии. В своей деятельности бухгалтеры должны были руководствоваться документом, и ни в коем случае не словесным соглашением. Вопросы, связанные с войной и солдатами, были выделены в военный стол. Остальные муниципальные функции былиразделены на отделы.

Продовольственные и топливные затруднения в стране в условиях IМировой войны наиболее остро затронули города. Вызванное войной расстройство транспорта усиливало проблемы с заготовкой горожанами топлива, необходимого для отопления домов, поддержания деятельности городских предприятий, учреждений. Особые совещания по продовольствию и топливу приняли решение, оформленное в виде закона от 17 августа 1915 г., о привлечении органов местного самоуправления к делу снабжения населения топливом и продовольствием. Средства на эти операции муниципалитеты и земства могли получить в виде ссуд из казначейства, а также путём получения гарантии государства на займы в частных банках.

К началу 1917 г. многие города имели сеть городских продовольственных лавок и складов с топливом, в которых продукты и дрова отпускались по более низким, по сравнению с частными торговцами, ценам. Так, московский муниципалитет имел 51 продовольственную - лавку, 10 складов топлива, на 13 площадях действовали лавки, отпускавшие дрова беднейшему населению. Тульская городская управа на протяжении 1917 г. быстро расширяла сеть городских пекарен, лавок: к октябрю 1917 г. имелось 2 городские лавки и 51 частная контрагентская булочная, с которыми муниципалитет имел соглашения о продаже закупленных городом продуктов, 7 муниципальных пекарен и столовая. Вятская городская дума имела в городе 2 лавки по торговле хлебом. В Котельниче продукты реализовывались через 3 муниципальных лавки. На заготовку топлива и продовольствия города получали ссуды в частных банках под гарантии правительства. Так, Москва к лету 1917 г. для осуществления продовольственных операций имела в обороте 19 млн. р., которые оборачивались за год 3-4 раза. Тула располагала краткосрочным кредитом в 700 тыс. руб. на ведение продовольственной и 300 тыс. руб. - топливной операции. Вятке на ведение продовольственной операции была предоставлена ссуда в 1,5 млн. р. Серпуховской городской думе на заготовку топлива было выделено 120 тыс. р., на продовольственные операции - 80 тыс. р. «В начале 1917 г. в некоторых городах муниципалитеты вводили карточки на продукты первой необходимости: хлеб, муку-крупчатку. В Москве карточная система использовалась с 1 марта 1917 г., в Серпухове-с 4 марта, в Туле-с мая 1917 г.

После установления хлебной монополии во всех городах создавались не подчинённые муниципалитетам продовольственные комитеты, которым передавалось дело снабжения городов продуктами. Городские самоуправления могли, наряду с другими общественными организациями, направлять в продовольственные. комитеты своих представителей. Хозяйственные закупки продуктов для городских учреждений, горожан- в установленных законодательно пределах остались в компетенции муниципалитетов⁴³¹, но роль городов в заготовке продовольствия стала второстепенной. Работа продовольственных комитетов только налаживалась, когда закон от 9 июня^ 1917 г., обозначивший новые функции городских общественных управлений, вновь отнёс попечение о продовольствии населения, устройство и содержание народных столовых, организацию продажи хлеба, мяса, молока, топлива к предметам ведения городского самоуправления. В период муниципальной кампании 1917 г. и осенью, когда стало очевидно, что продовольственные комитеты не справлялись в желаемой мере со снабжением городов, среди общественных деятелей было распространено мнение, что демократические муниципалитеты, наделённые доверием населения и заинтересованные в бесперебойном обеспечении городов всем необходимым, смогут лучше выполнять продовольственные функции. Как считал гласный Вятской городской думы М.О. Насатисин, в продовольственных органах не хватало коммерсантов, людей, опытных в коммерческих делах, не было «коммерческой осведомлённости, где, какой продукт удобнее, дешевле, лучше всего добыть»⁴³². А в Котельниче товарищ председателя городского продовольственного комитета сам предложил упразднить продкомы как «совершенно бессильные» учреждения и закупать продукты по вольным ценам.

Для ведения операций по закупке и распределению топлива Московской городской управой в мае 1917 г. был приобретён рудник в Донбассе и большое торфяное болото в 120 верстах от Москвы. Основной проблемой для московских муниципальных властей был транспортный вопрос: как довезти добытый уголь до города. В августе 1917 г. для экономии электроэнергии и дров было издано постановление о прекращении отпуска энергии в рестораны и клубы после 11 вечера и обязании домовладельцев провести ремонт окон, дверей, полов для избежания утечки тепла из помещений. А 19 октября из-за недостатка топлива были закрыты все варьете и кафешантаны Москвы.

Тула переживала продовольственный кризис острее, чем Москва. В феврале 1917 г. городской голова Тулы А.А. Смирнов предложил организовать при Тульской городской управе особую комиссию из представителей различных учреждений для совместной деятельности по приобретению продуктов первой необходимости, для пополнения запасов муки было решено закупить её в уездах Тульской губернии по вольным ценам, в центр тульский муниципалитет рапортовал о «грустном, почти безнадёжном положении в продовольственном деле» и просил о помощи.

С июня 1917 г. Тульская городская дума более активно занялась решением - топливной проблемы. При городском продовольственном комитете возник дровяной отдел, а управа была уполномочена вести закупку леса для заготовки дров «…не стесняясь средствами и ценами, лишь бы обеспечить город достаточным количеством топлива», было возбуждено ходатайство о дополнительном займе на дровяную операцию в сумме 500 тыс. руб., а в октябре 1917 г. - на 1 млн. 200 тыс. руб., но реализовать этот заём дума не успела. Топливная проблема не ограничивалась только заготовкой дров. Нужно было сберечь и доставить в город заготовленное в лесных дачах топливо, чему мешали отсутствие транспорта и действия местных крестьян и рабочих, расхищавших муниципальные дрова. Так происходило, например, в сентябре 1917 г. на станции Черепеть вследствие дровяного голода.

В первой половине 1917 г. муниципалитету г. Вятки удалось заготовить большой запас дров, проблема была в том, чтобы их вывезти из-за нехватки лошадей ⁵². Весной 1917 г. для экономии продовольствия Вятской городской думой предпринимались меры по выявлению тайных запасов хлеба, борьбе с самогоноварением, был введён запрет на выпечку для продажи сдобных булок, куличей, пряников, тортов, печений⁴⁵³, шла борьба с перекупщиками, закупавшими хлеб у крестьян при въезде в город и продававшими его затемнарынке со значительной наценкой.

В условиях нехватки продовольствия и сложности его-заготовки города приступают к развитию огородничества. Ещё до начала революции 22 февраля 1917 г. решение об этом приняла Вятская городская дума. Летом 1917 г. муниципалитет Вятки выращивал капусту, картофель, осенью урожай собрали учащиеся и представители благотворительных столовых, за что им>передавалась половина собранного, остальное городская управа продавала. Осенью 1917 г. вятский городской голова Н.П. Алеев обещал, что в 1918 г. город засеет все пустыри, возможно, дополнительно арендует для этого земли у пригородных крестьян. Инициатива о. введении муниципального огородничества в Москве принадлежит гласному городской думы М.П. Дмитриеву. Он предложил разводить в городских оранжереях рассаду для капусты, которой засадить скверы и бульвары, продавать рассаду всем желающим, арендовать пригородные земли для посадки картофеля. Летом 1917 г. Московская городская дума занялась организацией 2-х молочных ферм в городских имениях.

Процесс обратного перехода продовольственных функций городам на* основании закона 9 июня 1917 г. затянулся в связи с тем, что новым гласным требовалось время войти в курс дела, к процессу перехода нужно было подходить осторожно, чтобы не нарушить работу действовавших продовольственных организаций.

К ноябрю 1917 г. Серпуховская городская управа ещё не приняла от районного продовольственного комитета функции снабжения и распределения продуктов среди населения. Однако ситуация была катастрофической. Населению грозил голод, так как крестьяне отказывались продавать хлеб по твёрдым ценам. Выход в Серпуховской управе нашли с помощью крупнейшего текстильного предприятия - фабрики Н.Н. Коншина, которая предоставила мануфактуру для обмена её на муку. Управа попыталась самостоятельно организовать обмен с Таврической губернией, но вмешался Московский губернский продовольственный комитет, нашедший в этой инициативе подрыв продовольственной монополии и твёрдых цен, поэтому от выгодной сделки пришлось отказаться.

В ноябре 1917 г. обострилась продовольственная проблема, и в Котельниче. Местные продовольственные органы практически не действовали. Отмечалось, что по твёрдым ценам хлеб не купить, а для того, чтобы принудительно отбирать продовольствие у крестьян, нужна принудительная сила, которой не было. 1 декабря было созвано общее собрание жителей г. Котельнича, на котором было решено отказаться от твёрдых цен, покупать муку по вольным ценам в обмен на мануфактуру. Для закупок продуктов город решил, организовать заём у горожан, «сколько дадут», под 7% процентов годовых. В конце октября 1917 г. Вятская городская дума обсуждала вопрос о закрытии местного рынка, запрете свободной продажи хлеба. Товарищ председателя губернской продовольственной управы Н.И. Евсеев отметил, что если рынок не закрыть, то всё скупят ходоки и взвинтят цены, попытки местных властей помешать вывозу продуктов приведут к вооружённому столкновению с мешочниками. Муниципалитет принял решение «в ближайшем будущем закрыть хлебный рынок».

В сентябре 1917 г. ситуация с продовольствием в Туле резко ухудшилась. Поступление муки от губпродкома не превышало половины от потребности города, в то время как население после муниципальных выборов ожидало от социалистической думы быстрого решения продовольственных затруднений. Дума, имевшая лишь полномочия распределения, но не заготовки хлеба, не могла удовлетворить нужды горожан, в связи с чем её популярность в городе быстро сошла на нет. Как отмечали в газетах, тульская городская управа «…буквально осаждалась обывателями, требовавшими хлеба. В воздухе так и висели крики: «Хлеба, хлеба!…, выкрикивали: «Список №3, давай хлеба»…»⁴⁶³. 10 октября заведующий распределительным отделом эсер В.Ф. Панченко вынужден был пойти на незаконный шаг и отцепил для нужд Тулы 9 вагонов с мукой от проходящего состава, после чего подал в. отставку и выступил с резко критикой продовольственной монополии Временного правительства: «…Если же государство не исполняет своего обязательства и не снабжает население хлебом по норме, оно не имеет права требовать и от населения исполнения обязательств, т.е. не имеет права вводить хлебную монополию». В.Ф. Панченко полагал, что «…хлебная монополия, стесняющая ввоз хлеба, способствует поднятию цен, толкает население на беззаконие…». Тульская городская дума признала действия заведующего распределительным отделом «вынужденными» и приняла его отставку.

Для стабилизации положения дума приняла решение стать контрагентом губпродкома и заняться покупкой монополизированных продуктов, привлечь к закупке немонополизированных продуктов представителей торгово-промышленного класса, при необходимости сократить поёк населения, для преодоления очередей управе была предоставлена возможность муниципализации хлебопекарен, город обращался к Министерству продовольствия с просьбой выделить Тулу в самостоятельную продовольственную единицу⁴⁶⁵. Для уничтожения «хвостов» горожанам было предложено объединяться в артели по учреждениям, где они работают, либо по кварталам или в рамках крупных домов, избрать своих представителей, которые и должны были заниматься распределением продовольствия в рамках артели. К 31 октября было спешно организовано до 300 артелей.

В ноябре 1917 г. член тульской городской управы А.П. Валиков констатировал ещё большее ухудшение ситуации с продовольствием и предложил думе обратиться к Комитету народной борьбы сконтрреволюцией с просьбой предоставить продотделу управы, и губпродкому «…достаточное количество вооруженной силы как для принудительного отчуждения хлеба, так равно и для устранения препятствий со стороны возбужденного крестьянского населения- к вывозу хлеба из помещичьих экономии». Меньшевики-оборонцы и представители торгово-промышленного союза, составившие большинство собрания, поддержали предложение А.П. Баликова, дума утвердила его, а крупный торговец И.Н. Пропин даже пообещал управе, в случае, если городу будет предоставлена вооруженная сила и право самостоятельных закупок, доставить в Тулу 500 тыс. пудов муки⁴⁷. Выделенных губпродкомов нескольких солдат было мало, поэтому спустя 2 недели дума вновь обратилась к ВРК и КНБ с просьбой предоставить вооружённую силу и попросила социалистические партии сформировать специальныевооруженные отряды.

Острой проблемой наряду с нехваткой продовольствия и топлива была необходимость отстоять многочасовые очереди в «хвостах» для получения продуктов первой необходимости. Чтобы избавиться от связанных с этим многочисленных конфликтов и общего недовольства, в Москве решили использовать демократический принцип децентрализации и потенциал самоорганизации населения. Первые домовые комитеты появились в Москве сразу после свержения самодержавия. Как сообщалось в апреле 1917 г., жильцы одного из домов на Ст. Басманной улице решили ввести автономное от домовладельца управление домом, избрать домового старосту, домовую милицию. В сентябре 1917 г. московский муниципалитет принял решение об их обязательном учреждении по всей Москве к 1 октября. На домовые комитеты возлагались обязанности получения и распределения между жильцами продовольственных карточек, хлеба и муки, взаимодействие по этим вопросам с городским самоуправлением и регистрация всех прибывающих и отъезжающих из домов⁴⁷⁰. О принятии большинством населения думских планов относительно домовых комитетов свидетельствовали быстрые темпы их формирования: к 1 октября уже 52% домовладений Москвы были ими охвачены, причём в центре% был больше и доходил в отдельных районах до 95%, в сентябре 1917 г. организовался Союз домовых комитетов, куда к концу сентября входили около 700 организаций, охватывавших более чем 300000 москвичей, был учреждён центральный закупочный кооператив для приобретения продуктов в провинции.

Одним из шагов московского муниципалитета по превращению городской медицины в общедоступную была фактическая, ликвидация больничного сбора, взимаемого с лиц непривилегированных сословий. После избрания демократической Московской, городской думы происходила консолидация всего врачебно-санитарного дела в Москве: в ведение города передавались больницы, находившиеся в ведении церкви, частных благотворителей. Врачебно-санитарный отдел решил установить бесплатное лечение в городских больницах и оказание врачебной помощи на дому с выдачей бесплатных лекарств. В августе 1917 г. для этих целей было приглашено 20 врачей. Планы, которые озвучил ставший заведующим врачебно-санитарным делом Москвы Д.Я. Дорф, были основаны на введении мер социального страхования всех жителей города на случай болезни или смерти, устройстве приютов и системы патронажа для хронических больных.

В большинстве других муниципалитетов из-за нехватки средств важнейшей задачей было сохранить те медицинские учреждения, которые уже имелись. Города вынуждены были оказывать финансовую помощь не только муниципальным, но и земским, иным общественным, частным учреждениям здравоохранения. Так, например, в октябре 1917 г. тульский муниципалитет согласился предоставлять бесплатно дрова и выделил сумму на ремонт лечебницы Общества тульских врачей⁵⁰¹.

Меньшевики и эсеры, сосредоточившиеся в своих программах не на политических, а на хозяйственных вопросах, также выступали за радикальное преобразование налоговой системы, отмену косвенных налогов «…с таким расчётом, чтобы неимущие слои населения были совершенно освобождены от обложения». Кандидаты от РСДРП и ПСР предлагали ввести те же налоги, что и большевики, отмечая, что если местных поступлений не хватит, то города могут получать субсидии, от казны или пользоваться займами.

Вопросу, как потратить полученные муниципалитетами доходы, в программах партий уделялось основное внимание. Именно эти пункты были основной приманкой для доверчивого избирателя. Особенно преуспели в этом умеренные социалисты. В своих программах они обещали стремиться к развитию муниципальной торговли при регулировании цен на предметы первой необходимости, к обеспечению населения дешёвым и хорошим топливом. С целью борьбы с антисанитарными условиями социал-демократы и эсеры предлагали расширение водопроводной сети, устройство канализации, постройку больниц, аптек, родильных приютов, санаториев, бань с прачечными, предоставление бесплатной врачебной помощи, организацию скорой помощи. В области благоустройства планировалось скорейшее замощение всех улиц, устройство тротуаров, мостов, трамвая, расширение телефонной сети, удешевление стоимости электроэнергии, освещение улиц, их поливка и метение, устройство садов, скверов, бульваров. В» жилищном вопросе социалистические партии выступали в поддержку строительства домов с дешёвыми квартирами, за контроль величины цен на квартиры.

Поделиться:

Воспользуйтесь поиском по сайту: