Глава 3. Ты что, не хочешь на бал?

Магия сказок

Автор: Olivas

Бета: Libertas

Пейринг: СС/ГГ/ДМ

Рейтинг: PG-13

Жанр: Humor/Romance

Дисклаймер: Герои Роулинг. Не извлекаю

Саммари: Северус Снейп, Гермиона Грейнджер и Драко Малфой попадают в мир сказок

Примечание 1: это Снейджер

Примечание 2: Фанфик написан на вызов "Магия сказок". Не судите строго, текст написан более шести лет назад, он немного наивен и кривоват. Огромное спасибо Libertas за то, что взялась помочь

Предупреждения: OOC и AU

Размер: макси

Статус: закончен

Отношение к критике: можно, только осторожно…

 

 

Часть I. Красная Шапочка

 

Глава 1. Где Я?

«Мерлин, что случилось? – Гермиона открыла глаза и тут же зажмурилась от яркого солнечного света. – Где я?» – повернув голову набок, она предприняла второю попытку осмотреться.

Девушка увидела лес, сама она, судя по ощущениям, лежала на траве, широко раскинув руки и ноги. А ещё она держала в одной руке что-то, похожее на палку. Телу было некомфортно, даже больно. Такое ощущение, что её скинули с огромной скалы.

– Приятного маловато, – пробурчала Гермиона, поднимаясь на ноги и потирая ушибленные места одной рукой, другой рукой она крепко-накрепко держала сачок. – А это-то откуда?

Выпрямившись, Грейнджер огляделась по сторонам. Она стояла на небольшой поляне, довольно красивой и солнечной. Поляну окружал лес, и это был явно не Запретный лес. Ну, хотя бы потому, что в Хогвартсе сейчас зима, а здесь лето. Да и лес этот так и манил к себе – огромные деревья с освещёнными солнцем кронами, причудливо извивающиеся тропинки, которые словно приглашают прогуляться по ним. Глядя на Запретный лес такого точно не увидишь, деревья там выглядели мрачно, а гулять в нём и вовсе не хотелось. Гермиона прислушалась к трелям и щебетанию птиц, доносящимся из чащи, этого, пожалуй, тоже не услышишь в хогвартском лесу – нет, там, конечно, водились птицы, но они явно отличались от этих, и, в первую очередь, по издаваемым звукам. Ещё раз окинув взглядом открывшуюся ей картину, она заметила семейство зайцев, расположившееся на опушке и наблюдавшее за ней. Зайцы в Запретном лесу тоже не были частыми гостями, вот нечисть всякая – пожалуйста, но зайцы – редкость. Было и ещё одно главное отличие – отсутствовала хижина Хагрида, и это, пожалуй, настораживало больше всего.

Голова немного кружилась, и Гермиона села обратно на траву: «Пару минут прийти в себя и будем разбираться дальше», – подумала она.

– Привет. Есть чего?

Гермиона вздрогнула и обернулась. Рядом никого не было, кроме тех самых зайцев, которые довольно смело переместились с опушки леса к ней на поляну и подошли на расстояние вытянутой руки. Глава заячьего семейства неторопливо чесал лапой за ухом.

– Чего, ничего нету? – спросил он.

Гермиона приоткрыла рот в немом вопросе. Говорящие зайцы – это нонсенс, она хоть и волшебница, и многое повидала, но звери-то не говорят. Вот Живоглотик её не разговаривал, хотя и был необычным котом. А этот как?

– Ну чего, есть чего или нет ничего?

– Нет ничего, – изумлённо ответила Гермиона.

– Эка жалость. Даже маленькой морковки? А чего не взяла-то?

– Я не знаю…

– Ну, ты в следующий раз возьми, – развернувшись, заяц повёл своё семейство обратно к лесу. – Ты это только не забудь.

– Я постараюсь, – проводив взглядом странных говорящих животных, Гермиона поднялась на ноги.

Надо было что-то делать. Не стоять же с открытым ртом, размышляя о том, куда её занесло. А ещё неправильные зайцы никак не выходили из головы. Делу это не поможет, нужно действовать, а тяга к действию у Гермионы Грейнджер в крови, и она двинулась в сторону ближайшей тропинки. В крайнем случае, подумать она может и передвигая ногами. А подумать было о чём – всё, что было до её появления на поляне, начисто отсутствовало в голове.

Вскоре в стороне от тропинки показалась ещё одна поляна. Она была больше, чем та, на которую она приземлилась, ну или что там с ней произошло. Посреди поляны стоял небольшой домик, за ним виднелся сарай, а рядом стоял колодец. Домик был каменной кладки с черепичной крышей, деревянными окнами и аккуратным крылечком, а перед домом расположился небольшой симпатичный палисадник с цветами. В общем, всё выглядело сказочно, и картина радовала глаз, однако домик ничего ей не напоминал, Гермиона явно видела его впервые. Может, её перенесло куда-то, например, через портал. Нужно постараться вспомнить, что она делала до поляны.

И тут она увидела ЕЁ. Бабочку. Такая яркая, порхала совсем рядом. Не отдавая отчёта в своих действиях, Гермиона хихикнула и, поудобней перехватив сачок, на цыпочках двинулась за жёлтым пятнышком. Но чем ближе она подкрадывалась, тем дальше та улетала, словно дразня её. Сделав над собой просто нечеловеческое усилие, гриффиндорка заставила себя прекратить охоту: какого лешего она, собственно говоря, делает?!

– Доченька, – Гермиона вздрогнула от неожиданности, услышав женский голос, – доченька, ты чего там стоишь-то? Иди скорее в дом, – женщина стояла на крыльце и смотрела в её сторону. – Красная Шапочка, поторопись, у меня для тебя поручение! – она махнула рукой, подзывая девушку к себе.

«Кто, простите? – Гермиона уставилась на женщину. Сделав шаг вперёд, она остановилась. – Красная Шапочка. Какая Красная Шапочка?! – глаза девушки округлились от изумления. – Я не могу быть Красной Шапочкой, это же сказка».

– Деточка моя, да что с тобой? – женщина спустилась с крыльца, торопливо направляясь к ней. – Тебе нездоровится? – оказавшись рядом, она обняла её за плечи и притянула к себе. – Ты какая-то бледненькая, – приподняв голову за подбородок, она с беспокойством разглядывала лицо Гермионы. – Я хотела, чтобы ты сходила к бабушке и отнесла ей гостинцев, но, думаю, сегодня уже не стоит, раз ты плохо себя чувствуешь. Пойдём в дом, милая, тебе надо поесть и отдохнуть. Набегалась, поди, за день-то за своими бабочками, вот и устала. А ведь сколько раз я тебе говорила, что не стоит посвящать этому, ей-богу, детскому занятию целый день, да ещё и на голодный желудок! – сказав это, женщина, все так же обнимая Гермиону за плечи, повела её к дому. – Давай-давай, милая, заходи, сейчас кушать будем.

Переступив порог дома, Гермиона нерешительно замерла. Она стояла в просторном коридоре, через распахнутые двери которого виднелись другие комнаты со светло-бежевыми стенами, расписанными незамысловатыми растительными узорами. Мебель в доме была деревянная, накрытая кружевными салфетками, на стульях и лавках лежали разноцветные подушки, пол покрывали плетёные соломенные коврики.

– Отдыхай, доченька, а я пока ужин разогрею, – женщина подошла к очагу и начала передвигать горшки, одни задвигая подальше, другие, наоборот, вытаскивая и ставя на стол. – Иди, – она махнула рукой, – полежи немного, отдохни. Ужин будет через полчаса, – она снова отвернулась к печи, что-то напевая себе под нос.

Пожав плечами – на большее в эмоциональном плане её сейчас не хватало, Гермиона наугад побрела по коридору. Распахнув пошире первую попавшуюся дверь, она оказалась в большой светлой спальне. Потоптавшись на пороге, девушка решила заглянуть и в другие комнаты. Открыв пару дверей, она нашла ещё одну спальню поменьше, но не менее светлую и уютную. Подумав, что дочери этой женщины, скорее всего, принадлежит именно эта комната, она зашла внутрь и сразу направилась к кровати. Повалившись на неё, гриффиндорка закрыла глаза: «А вдруг это все сон? Ну бывают же такие сны, когда всё очень реальное. Может, я сейчас проснусь, и ничего этого не будет. Да какая из меня, к лешему, Красная Шапочка», – подумала Гермиона.

Сосчитав до десяти, она открыла сначала один глаз, потом второй. Ничего не изменилось. Она по-прежнему лежала в совершено чужой комнате и слышала, как напевает женщина, называвшая её доченькой и Шапочкой: «Ну не могу я быть в сказке! Даже для волшебного мира это перебор, – Гермиона ущипнула себя за руку. – Больно. Значит, не сплю. Значит, Шапочка. Но как, соплохвост задери, это возможно?!»

Поднявшись, она осмотрелась: кровать, стол, зеркало, комод, на котором лежала шапка. Красная шапка. Она решительно подошла и взяла её: «Вот ведь и правда, чудеса да и только!» – надев шапку, Гермиона повернулась к зеркалу. То, что она увидела, не поддавалось описанию. Нет, описать это она, конечно, могла, но с трудом.

Первое, что бросалось в глаза, или, как говорят, было видно невооружённым глазом, это то, что она стала блондинкой. И речь сейчас вовсе не о том, шло ей это или нет, а, прости Господи, какими путями? Следом в глаза бросалось: белая блузочка в цветочек, пышная красная юбка, красная жилетка, похожая на корсет со шнуровкой, и фартук с бантиками и рюшками.

– Рубашка в цветочек, – протянула во весь голос Гермиона, – передник с кружавчиками и деревянная обувь… Мерлин, да это же кломпы*! – Она смотрела на обувь, словно пытаясь её загипнотизировать, вдруг та исчезнет, а её аккуратные туфли вернутся, но деревянные башмаки гипнозу не поддавались и по-прежнему оставались на ногах. Переместив взгляд выше, она тут же пожалела об этом: ужасная обувь была надета на ужасные черно-красные полосатые гольфы. Хэллоуин, одним словом.

Вернувшись к кровати и снова рухнув на неё, Гермиона задрала ноги и ещё раз посмотрела на деревянные башмаки и полоски на носках.

– Ерунда и ужас, – пробормотала она, опуская ноги и вытягивая руки, чтобы полюбоваться рубашкой в цветочек, – точно ужас, – мрачно добавила Гермиона. – Да уж, дела... – она резко села в кровати, – … а ещё Красную Шапочку съел волк, – у гриффиндорки вырвался нервный смешок, – весёленькая перспектива.

С обречённым видом обведя взглядом комнату, словно ища у стен поддержки или хоть какого-нибудь совета – как быть и как из всего этого выбраться – Гермиона устало откинулась на подушки и уставилась в потолок, рассматривая причудливый узор слегка потрескавшейся побелки. Это действо её быстро усыпило, а, может, это сделал просто элементарный шок.

_________________________________________________

* кломпы (klompen) – голландские деревянные башмаки.

 

Глава 2. А, вот где…

– Будь неладен этот Малфой! – громко шипела Грейнджер, несясь по коридорам Хогвартса в сторону своей комнаты. – Даже сейчас, семь лет спустя, он всё такой же идиот! Хотя, с чего бы это ему вдруг меняться, идиотам это не под силу.

Тут, наверное, стоит сделать небольшое лирическое отступление и сообщить, о чём, собственно, речь, и почему Гермиона, по натуре своей спокойный и уравновешенный человек, шипит на весь Хогвартс. Вот уже полгода, как Гермиона Грейнджер вернулась в школу волшебства и проходила стажировку у Северуса Снейпа. Покинув Хогвартс семь лет назад, она решила выбрать своей специальностью Зелья. Поступила в Магический Институт Зельеваров и закончила его одной из лучших учениц выпуска. Но, чтобы претендовать на хорошую работу, в том числе и в качестве преподавателя в любой магической школе, требовалось ещё один год пройти в учениках для получения необходимых рекомендаций у признанного дипломированного зельевара, коим Снейп и являлся. И он почему-то согласился её взять. Когда Гермиона оправляла письмо, она сомневалась, нужно ли – ну, зная-то Снейпа, но всё равно послала для успокоения души. Ведь лучше жалеть о том, что сделал, чем о том, чего не сделал, и мучиться вопросом, а что бы могло выйти. Получив письмо с его согласием взять её стажером на год, она целых три часа просидела, ошеломленно уставившись на него. На протяжении последующих двух недель сборов Гермиона спрашивала у Джинни, всякий раз подсовывая подруге под нос листок, не померещилось ли ей. В общем, к тому моменту, когда всё было собрано, а Гермиона была доставлена друзьями к Хогвартс-Экспрессу, Джинни была на грани коллапса или, проще говоря, обычного нервного срыва. В связи с этим ей уже не терпелось отправить, наконец, подругу восвояси, вернуться домой и выпить чашечку зелёного чая для успокоения. И Гермиона отбыла, испытывая при этом такой спектр эмоций, что перечислять замучаешься.

Прибыв в Хогвартс и увидев родные стены, в которых прошло её детство и юность, в которых она постигала азы взросления и где она столько пережила вместе с друзьями, Гермиона, конечно, расчувствовалась и прослезилась. А встретив своего бывшего декана, так вообще разревелась. Проболтали они тогда с Минервой весь вечер, вспоминая ушедшие дни. Утро, однако, преподнесло ей сюрприз, причём не самый приятный: первым, с кем она столкнулась, идя на завтрак, был Малфой. Вот уж кого-кого, а его она вообще здесь увидеть не ожидала. Однако именно с ним Гермиона столкнулась в коридоре перед Большим залом. Хорёк Малфой совсем не изменился – такой же белобрысый, тощий и долговязый, с противной ухмылкой на лице. Может, она предвзято к нему относится – нет (положа руку на сердце), конечно, предвзято, чего уж там отрицать, но последующие полгода, проведённые с ним под одной крышей, подтвердили, что Малфой как был хорёк хорьком, так им и остался.

Все эти довольно непростые месяцы Малфой донимал её своим вниманием, будь он трижды неладен. Сначала он просто поддевал словами, затем стал преследовать в коридорах, донимая какими-то нелепыми оскорблениями и грязными намёками. Мало того, что Снейп ей не давал спуску, и она была под постоянным прессом давления от общения с ним, так ещё и этот на её голову свалился. И почему только слизеринец выбрал преподавание в Хогвартсе? Пусть и квиддича, но на него это совсем не было похоже. Хотя Гермиона слышала, что он тут всего на год, и это что-то вроде возврата долга Снейпу – на следующий год тот найдёт постоянного учителя. Гермиона фыркнула: «Тоже мне, учитель! Аристократ недоделанный! Сидел бы дома, проматывал папенькины деньги».

А говорить что-либо про Снейпа смысла особого нет, но, если вас интересует, то он тоже не изменился. Все такой же – весь в чёрном, хмурый, необщительный, дотошный педант. Хотя тут она, конечно, тоже немного предвзята. Он по-прежнему является преподавателем Зелий, а также занимает пост директора. Но к следующему году планирует оставить за собой только старшие классы и директорские обязанности, а для младших ищет нового преподавателя Зельеварения и, возможно, должность будет за ней – если она очень постарается. Добавить больше к этому нечего. Ну, разве только то, что временами Снейп на неё странно смотрит, когда думает, что она не видит. И эти его взгляды каждый раз вызывают у Гермионы толпу мурашек. Правда, иногда ей кажется, что это не мурашки ужаса, а какие-то совершенно другие, однако углубляться в анализ мурашек от взгляда Снейпа она себе запрещает. И не спрашивайте почему, ответа на этот вопрос всё равно нет.

Итак, закончим отступление и вернёмся, наконец, к спешащей в свои комнаты Гермионе. Ей срочно нужно было прополоскать себе рот – этот мерзкий хорёк только что зажал её в коридоре и попытался засунуть ей в рот свой язык. К слову сказать, он очень длинный, холодный и слюнявый. Откуда такие подробности? Да потому что удалось ему это! Ну не равны их силы в рукопашной, поэтому зажал и засунул! За что был безжалостно укушен и сейчас воет там же в углу, а она с чувством отмщения несётся полоскать рот. Нет, не подумайте, она не ханжа и внимание мужчин любит, как и целоваться, хотя последний год был загруженным, и ей было немножко не до этого... Но не с Малфоем же, всё не до такой степени плохо.

И тут Гермиона со всего маха врезалась в кого-то. Книга, которую она прижимала к груди во время всего своего спринтерского забега, выпала у неё из рук, да и сама гриффиндорка начала вслед за ней приближаться к полу.

– Какого Мерлина, вы несётесь, словно ужаленная в зад мантикора?! – прорычал Снейп (а это был именно он), пытаясь также не упасть и чисто инстинктивно ловя бесноватую Грейнджер.

Но, к сожалению, упали все трое: и книга, и Гермиона, и Снейп.

– Простите, сэр, я вас не заметила, – Гермиона попыталась подняться, но тело пока бунтовало и не слушалось, шок и удар об Снейпа были достаточно сильными.

– Мисс Грейнджер, вам лучше исчезнуть, пока я не встал, иначе вам не поздоровится.

– Да, сэр. Конечно, сэр. Мне очень жаль, сэр! – выпалила Гермиона.

С невероятным усилием она поднялась на ноги. Нужно забрать книгу и покинуть Снейпа – тот сидел с задравшейся на голову мантией – и будет лучше, если этот неловкий момент он переживёт один, как он, собственно говоря, и хочет. Гермиона оглянулась в поисках книги. Та лежала всего в паре шагов, но, как назло, рядом со Снейпом. Книга раскрылась и светилась странным светом, оба одновременно протянули к ней руки и…

 

***

– Доченька, иди ужинать! – донеслось до гриффиндорки.

Гермиона резко села на кровати. Книга! Та, что ей подарили на Рождество Гарри и Рон! В открытке, приложенной к подарку, значилось, что это обычная магловская книга сказок, которую купил Гарри. Друзья над ней поколдовали, чтобы она ожила. Гермионе они обещали, что вместо обычного текста персонажи в ней будут двигаться и разговаривать, переживая сюжет сказки. Подарок необычный (уж от ребят-то такой фантазии она точно не ожидала!), но очень приятный, сказки она любила, в них было особое очарование. Однако посмотреть и убедиться Гермиона так и не успела, подарок она получила как раз перед инцидентом с Малфоем. Последнее, что она помнит – книга светилась, и когда девушка коснулась её, все пропало. И теперь она тут, похоже, в самой книге: «Я их убью! Специалисты, соплохвоста им за шкирку! Интересно, попал ли сюда Снейп, ведь он тоже коснулся…»

– Изольда…

Поднявшись, Гермиона побрела на кухню, но, почуяв аппетитные запахи, ускорила шаг. Желудок требовательно заурчал.

– Давай, садись, милая, – женщина добродушно улыбнулась, ставя перед ней тарелку с чем-то аппетитным, на вид напоминающим мясное рагу.

– Спасибо… мама, – прозвучало немного натянуто.

Сев за стол, она принялась за еду, поглядывая на женщину, сидящую перед ней, и пытаясь рассмотреть её получше. Лицо у неё было приятное, очень светлое и доброе, похоже, его никогда не покидала улыбка – это было заметно по небольшим морщинкам у рта. Одежда ничем не отличалась от наряда Гермионы, разве что расцветкой.

Отодвинув от себя пустую тарелку, Гермиона замялась, не зная, что ей делать и говорить дальше.

– Вкусно? – избавила её мама от необходимости придумывать что-то.

– Да, очень! – улыбнулась она в ответ. – М-м… мам, скажи, а ты не видела здесь человека… – Гермиона запнулась, думая, как лучше описать Снейпа, –...темноволосого человека, с таким суровым взглядом, в тёмной одежде, и нос у него ещё… – она старательно изобразила рукой крючок напротив своего маленького носика, –...такой большой, – хотя, судя по всему, и у Снейпа могла смениться одежда, запоздало подумала Гермиона.

Женщина удивлённо посмотрела на неё:

– Нет, не видела. А почему ты спрашиваешь? Он что, к тебе приставал? – она охнула и привстала, перегибаясь через стол и ближе наклоняясь к девушке. – Тебя что, кто-то хотел обидеть?! – требовательно спросила она. – Нужно сказать дяде Зигфриду!

– Да нет, нет! – поспешила заверить её Гермиона. – Он меня не обижал. Просто… просто я ловила бабочек, и… В общем, он много знает о бабочках, и я хотела бы ещё раз с ним поговорить, – уже сказав это, Гермиона вяло подумала, что вранье вышло ужасное.

– Красная Шапочка, ты же знаешь, нельзя разговаривать с незнакомцами! – назидательно сказала женщина. – Мало ли, что это за человек, и мало ли, что может случиться, – сурово добавила она, погрозив пальцем.

– Извини… мама, – Гермиона опустила голову, сама не понимая, почему чувствует себя виноватой. – Но он показался мне хорошим человеком… и добрым, – она мысленно скривилась от той характеристики, которую выдала зельевару.

Это Снейп-то хороший и добрый? Нет, он, конечно, не монстр, но и до добродетели ему далеко. Хотя, в любом случае, появись он сейчас, она была бы искренне ему рада.

– Нет, милая, я не встречала этого человека. Может, он путешественник, и просто шёл мимо, – женщина принялась убирать со стола.

– Я помогу! – Гермиона вскочила и стала помогать собирать тарелки.

– Спасибо.

Собрав и вымыв посуду, женщина вытерла руки о фартук и ласково потрепала Гермиону по голове:

– Сейчас до лущим горох и пойдём спать, – сказала она и направилась к двери.

Гермиона поспешила за ней. Выйдя на улицу, они направились к сараю, внутри женщина взяла бадью с горохом и указала девушке на пустую миску, стоящую рядом.

– Возьми её, пожалуйста, и пойдём на крыльцо, там сидеть-то поприятней будет.

Подхватив миску, Гермиона снова вышла во двор и, подойдя к крыльцу, расположилась на ступеньках. Поставив ведро на ступеньку между собой и дочерью, женщина взяла горсть стручков и принялась аккуратно их вскрывать, бросая горошины в миску. Проследив за её действиями, Гермиона осторожно взялась за дело. Монотонная работа действовала успокаивающе, и все проблемы и события текущего дня отступали на задний план, уступая место внутреннему умиротворению. Легко вздохнув, девушка подняла глаза, любуясь закатом. Багряное солнце опаляло верхушки деревьев, постепенно прячась за ними.

– Погода завтра хорошая будет, – довольно сказала женщина, – солнце вон какое красное, яркое.

Гермиона кивнула, продолжая любоваться закатом.

– Ты подумала о нашем вчерашнем разговоре?

Гермиона опустила глаза. О чём речь она понятия не имела, как, в общем, и что ей надо было ответить.

– Милая, я, конечно, тебя не тороплю, но решать всё равно придётся!

Гермиона кивнула, а что ещё можно сделать в такой ситуации, когда понятия не имеешь, о чём с тобой могут разговаривать? Даже зная сказку, она не представляла, про что говорит женщина и о чём идёт речь.

– Я бы посоветовала тебе выбрать Ганса, Фердинанд-то ни одной юбки не пропускает, да и не нравится он мне, с таким мужем намаешься. А Ленхен слишком молод, вы хоть и ровесники, но дитя он ещё не оперившееся. Мальчики, они, знаешь, от девочек-то отстают в развитии, как в умственном, так и в эмоциональном. Так что Ганс – лучший выбор, но решать в любом случае тебе.

Гермиона снова кивнула. Сказать ей по-прежнему было нечего. Если ей не показалось, её замуж выдать хотят? Интересный поворот в сюжете!

– Через пару деньков парни придут к нам обедать, и было бы не плохо, если бы к тому времени ты приняла решение. Пора начинать взрослую жизнь, а то ты как маленькая у меня, все своих бабочек ловишь целыми днями! – она ласково улыбнулась дочери.

Гермиона улыбнулась в ответ, надеясь, что выберется отсюда раньше, чем её выдадут за какого-то Ганса, Фердинанда или Ленхена.

Удовлетворенно кивнув, женщина снова принялась за лущение, тихонько напевая себе под нос какую-то красивую мелодию и больше не отвлекалась на разговоры, чему Гермиона была несказанно рада. Закончив работу, женщина довольно прихлопнула в ладоши и подхватила миску с горохом.

– Спасибо, что помогла, милая, а то одна бы я долго сидела. Иди спать, я сама всё тут уберу.

Встав, Гермиона отряхнула руки и поднялась по крыльцу.

– Спокойной ночи, мама!

– Спокойной ночи, доченька! – тепло улыбнувшись ей, женщина развернулась и пошла к сараю.

Вернувшись в свою комнату, Гермиона открыла небольшой комод и поискала что-нибудь похожее на ночную рубашку. Найдя искомое, она переоделась и легла в кровать. Не успела голова коснуться подушки, как гриффиндорка тут же заснула.

 

Глава 3. Есть чего?

Северус открыл глаза, и его бровь тут же удивлённо поползла вверх. Он стоял на коленях в незнакомом лесу, все тело неприятно ныло. Вокруг слышался громкий гомон птиц, от которого он тут же скривился. Лес не хогвартский, а совершенно незнакомый, это было видно сразу. Вдруг кто-то сильно толкнул его в спину, послышалось негромкое ругательство. Стараясь удержать равновесие, Снейп схватился за ближайший ствол дерева, одновременно пытаясь развернуться, дабы посмотреть, что произошло.

– Мистер Малфой, какого Мерлина вы падаете на меня? – раздражённо прошипел он.

– Простите, сэр, – Драко поднялся, отряхиваясь и оглядываясь по сторонам. – А где мы, сэр?

– Не имею ни малейшего понятия, мистер Малфой, – Снейп удивлённо разглядывал слизеринца. – Что это на вас надето?

Драко тут же скосил глаза на одежду и снова негромко ругнулся – одеяние было до ужаса нелепым и даже близко не напоминало его одежду. Посмотрев на Снейпа, парень ухмыльнулся:

– Видимо, то же, что и на вас, сэр, – Малфой с интересом рассматривал своего бывшего декана.

Серая рубашка, зелёный кафтан, такие же зелёные брюки до колен, полосатые носки и странные остроносые кожаные ботинки. За поясом у профессора торчал топор, рядом с ним валялась какая-то железная палка. На Малфое было всё то же самое, только коричневое, и не было топора.

– А это что? – спросил он, указывая пальцем на палку.

Нагнувшись, Снейп поднял то, на что указывал слизеринец, и повертел в руках:

– Это ружьё, мистер Малфой, – заметив непонимающий взгляд Драко, он мысленно закатил глаза. – Это магловское оружие. Конкретно это – для охоты.

– А-а-а, – протянул Драко, быстро теряя к палке интерес. – Как будем выбираться, сэр?

– Для того, чтобы выбраться, нужно сначала понять, где мы. Что вы помните, Малфой?

– Я шёл по коридору, увидел вас с Грейнджер, вы сидели, Грейнджер стояла, – послушно начал отчитываться слизеринец. – Потом вы оба пропали. Я подошёл ближе, на полу лежала книга, она светилась и вертелась, как ненормальная. Ещё там лежали две палочки. Я хотел поднять вашу, но потом был рывок – и вот я здесь… с вами. А где Грейнджер?

– Вы задаёте слишком много вопросов! Не знаю я, где Грейнджер! Я её не видел, – Снейп раздражённо принялся ходить взад-вперёд по небольшой опушке, размышляя вслух. – Видимо, вы тоже дотронулись до книги, раз вы здесь. Или она до вас, когда, как вы соизволили выразиться, она вертелась, как ненормальная. И, судя по ощущениям, книга – это портал. Есть только одно но – на территории Хогвартса не действуют ни порталы, ни аппарация. Следовательно, это что-то другое. И меня смущает одежда, надетая на нас – первый раз вижу, чтобы при проходе через портал она менялась, да ещё на такую ужасную. Поэтому вопрос «Где мы?» остаётся открытым. И ещё, я думаю, нам придётся найти мисс Грейнджер.

– А может, здесь её оставим? Когда ещё такой случай представится?

Снейп ухмыльнулся в ответ на предложение слизеринца:

– Заманчивое предложение, но, боюсь, если мы не приведём её обратно, по голове нас за это не погладят. Так что…

– Привет. Есть чего?

Малфой и Снейп посмотрели друг на друга: на поляне явно был ещё кто-то, но никого не было видно.

– Так чего, есть чего или нет ничего?

Посмотрев вниз, Северус увидел зайцев, двух больших и трёх маленьких.

– Что, и у тебя ничего нет? – недовольно переспросил самый большой из этой пятёрки, непонятно к кому обращаясь.

Зельевар посмотрел на Малфоя, чтобы убедиться, не показалось ли ему.

– Сэр, он что, разговаривает? – тихо спросил Драко.

– Как видите…

– Да что за день-то такой сегодня! Никто ничего Густаву не взял! – потеряв интерес, ушастый направился с семейством вглубь леса.

– А чего он хотел-то?

– Взяли бы да спросили, мистер Малфой! Мне-то откуда знать?

– Морковку Густав хотел! – сердито донеслось из кустов. – Жадины какие…

– Ганс, Ленхен, ну где вы застряли? Пошли к костру, перекусим, – к ним приблизился мужчина, появившийся словно из-под земли. – Пошли, чего вы тут делаете? – повторил он, хмуро посмотрев на них. – А то мы с Фердинандом уже проголодались.

– А у тебя есть чего? – снова донеслось из кустов.

– Густав, ты, что ли? А, так вот, кто вас задержал.

– Так есть или нет?

– Нет, нету.

– Ужасный день… – фыркнул отец семейства.

Снейп посмотрел на Драко. Для того, чтобы понять, что слизеринец был сильно озадачен, не нужна была и легилименция – всё читалось на его лице. Да и сам Снейп ничего не понимал. Лишь годами наработанная выдержка помогала ему сохранять относительное спокойствие. Хотя то, что происходило, было далеко за гранью его понимания. Сжав плечо Малфоя, Снейп подтолкнул его вперёд, молчаливо указывая следовать за удаляющимся мужчиной.

– Разберёмся по ходу дела, – шепнул он парню.

– А почему он назвал нас этими именами? – тихо спросил Драко, нервно оглядываясь по сторонам.

– Я не знаю, мистер Малфой. Но, думаю, мы это скоро выясним.

– А как думаете, сэр, кто из нас Ганс, а кто Ленхен?

– Потом разберёмся, мистер Малфой! – раздражённо ответил Снейп. – И постарайтесь держать рот закрытым, пока мы не поймём, что здесь, чёрт возьми, происходит.

Пройдя совсем немного, компания вышла на маленькую поляну. Посередине был разведён костёр, а рядом, облокотившись на бревно, сидел рыжий субъект. Мужчина, который их сюда привёл, уже устроился рядом с ним и наливал в чашки кипяток.

– Ну, садитесь, чего вы всё топорщитесь-то? В ногах правды нету, – философски заметил он, протягивая Снейпу кружку.

Принюхавшись, зельевар определил напиток как кофе и сделал глоток. Убедившись, что отпив, зельевар не корчится в страшных муках, Драко тоже взял протянутую ему чашку.

– Вы чего там делали? – с неприкрытым недовольством обратился к ним жилистый рыжий мужчина. – Зигфрид вас аж искать пошёл.

– Разговаривали, – односложно ответил Снейп, делая вывод, что это, видимо, и есть Фердинанд.

– А-а-а, понятно, – отвернувшись от Снейпа, он поёрзал, устраиваясь поудобней, вытянул ноги и, запустив руку в свою рыжую шевелюру, принялся с ярко выраженным на лице наслаждением скрести её, на что Снейп непроизвольно скривился – он не выносил, когда при нём чешутся, да ещё и с таким азартом. К тому же этот субъект был рыжим, а всё рыжее ассоциировалось у Северуса с Уизли, которых он на дух не переносил.

– Слышь, мужики! – зычно сказал Зигфрид. – После того, как поймаем волка, моя сестра приглашает нас к себе на обед.

– Отлично! – обрадовался Фердинанд, моментально прекращая чесаться, чем несказанно порадовал Снейпа. – Племяшка твоя, Изольда, больно хорошенькая стала, – заулыбался он.

– Да ты не скалься! – ухмыльнулся Зигфрид. – Она хоть и на выданье, но вряд ли Грейс её за тебя отдаст.

– Это чегой-то ты так решил? – на лице рыжего снова появилось недовольство. – А за кого? За Ганса что ли?! – возмущённо выкрикнул он, в запале тыкая пальцем в сторону зельевара. Брови Снейпа сошлись на переносице: он не терпел, когда в него тыкали пальцами, да ещё такими грязными. – Или за Ленхена? – не унимался мужчина. – Так Ленхен вообще ещё сопляк! – палец рыжего теперь тыкал в Драко. – Зачем ему жена, что он с ней делать-то будет?!

Малфой мысленно возмутился – несмотря на то, что он отчаянно не понимал, где они и почему его упорно зовут каким-то Ленхеном, он точно знал, что надо делать с женщинами.

– А Ганса твоя племянница, по-моему, вообще не интересует! – рыжий снова повернулся в сторону Снейпа и невольно поёжился, встретившись с тяжёлым взглядом зельевара. Снейпу, конечно, было наплевать на существование какой-то там племянницы Изольды и на перипетии её личной жизни, но терпеть, чтобы в него тыкали пальцами и говорили о нём в третьем лице, пренебрегая его присутствием, он не собирался. – Не, я чего не прав, что ли, – пробормотал Фердинанд, теряясь от второго мрачного взгляда профессора, – ты это, вообще практически с ней не общаешься.

– Кого сама выберет, за того и пойдёт, – сердито отрезал Зигфрид. – Красная Шапочка сама вольна выбирать, вот…

– Какая Шапочка? – ничего не поняв, переспросил Малфой.

– Как какая? Красная! – удивился Зигфрид. – Ты чего, Ленхен, племяшка моя, Изольда, Красная шапочка, – пояснил мужчина. – Её так теперь все зовут, после того, как мать ей ту красивую шапочку купила, она в ней такая милая.

Снейп выразительно посмотрел на Малфоя, пытаясь взглядом заставить замолчать мальчишку, пока тот не наделал дел. Профессор предпочитал молчать, слушать и анализировать, пока не разберётся в ситуации, какой бы странной она ни была.

– А… я… это, не расслышал просто, – слизеринец посмотрел на зельевара, на чьём лице отображался мыслительный процесс, который профессор даже не пытался скрыть за своей любимой маской непроницаемого безразличия.

Зигфрид протянул ему кусок хлеба с ветчиной.

– Ешьте быстрей, мужики, да пошли дальше. Неизвестно, где ещё эту серую сволочь искать.

– Ага, – отвлекаясь от животрепещущей темы, поддакнул Фердинанд. – Волчара совсем обнаглел, даже около деревни крутится! Быстрей поймаем – быстрей я свататься пойду. Так что поторапливаемся.

– Не выдаст она её за тебя, – покачал головой Зигфрид.

– Поглядим ещё.

– Да чего глядеть-то, и так знаю.

– А за кого? За него? – рыжий опять ткнул пальцем в Снейпа.

Прожевав свой бутерброд, Драко допивал кофе, вяло осматриваясь по сторонам. Повернув голову в сторону тропинки, он закашлялся, и из его рта вырвался фонтан кофе, который долетел до Снейпа и осел на его брюках. Не обращая внимания на недовольство профессора, слизеринец отчаянно тыкал пальцем в сторону тропинки, пытаясь привлечь его внимание к открывшейся картине.

Глаза Снейпа округлились от увиденного им зрелища, когда он проследил за пальцем слизеринца. По тропинке шла, или, вернее будет сказать, подпрыгивала, Гермиона Грейнджер собственной персоной, в самом нелепом и ужасном наряде, какой он когда-либо видел (не считая своего, конечно). И ещё она почему-то была блондинкой. Она весело и громко что-то напевала, размахивая в такт корзинкой и сачком.

– Ну вот, помяни красоту, она и появится! – заулыбался Зигфрид. – Племяшка! – окликнул он девушку. – Поди сюда! – замахал он рукой, подзывая её к себе. – Иди, иди…

 

Глава 4. Идите вы уже к своей бабушке, мисс Грейнджер…

Гермиона проснулась от яркого солнца, пробравшегося в комнату сквозь занавески и ласкающего её лицо тёплыми лучами. Свесив босые ноги с кровати, девушка сладко потянулась – выспалась она просто великолепно. Встав на солнечный пятачок рядом с кроватью, она зажмурила глаза от удовольствия, коснувшись ногами нагретого солнцем деревянного пола. Стянув сорочку и неспешно натянув вчерашний наряд, гриффиндорка выскользнула за дверь, направившись на кухню и по пути принюхиваясь к витавшим в доме аппетитным запахам. Женщина уже хлопотала около очага.

– Доброе утро! – поздоровалась Гермиона.

– Доброе утро, милая! – повернувшись к ней, женщина ласково улыбнулась. – Как спала?

– Просто чудесно! – улыбнулась в ответ гриффиндорка.

– Вот и хорошо. Садись завтракать, – мама указала на стол. – После завтрака пойдёшь к бабушке.

Гермиона кивнула в ответ.

– Отнесёшь ей пирожки, масло и мёд, – женщина поставила перед ней тарелку с яичницей, ветчиной и хлебом.

– Спасибо, – поблагодарила Гермиона, с жадностью набрасываясь на завтрак.

– Иди аккуратно. С тропинки не сходи. Бабуле поможешь по хозяйству, если надо.

Гермиона снова кивнула. Позавтракав и убрав за собой со стола, она подхватила уже приготовленную корзину и вышла из дома. Заметив около двери сачок, она прихватила и его. Зачем, она и сама не поняла, чисто инстинктивно. Спустившись с крыльца, гриффиндорка поняла, что не знает, где живёт эта самая бабушка, но, увидев, что от дома идёт только одна тропинка, уходящая в лес, решительно направилась по ней. Несмотря на абсурдность всей ситуации, в которой она оказалась, настроение было просто великолепное. Лес искрился под лучами солнца, дурманящий запах цветов сводил с ума, вокруг щебетали птицы, порхали бабочки, хотелось петь от возникшего чувства лёгкости. На языке крутилась какая-то незнакомая мелодия, сначала Гермиона тихонько мычала её себе под нос, потом пришли слова, и, хотя она точно знала, что такой мелодии никогда не слышала, девушка запела, весело размахивая в такт корзинкой и сачком. Она мысленно хмыкнула, отмечая необычность своего поведения, видимо, накладывался чужой характер. Неторопливо бредя по тропинке, иногда останавливаясь и любуясь бабочками, порхающими над цветами, а также ловя <

Поделиться:

Воспользуйтесь поиском по сайту: