Главная | Обратная связь | Поможем написать вашу работу!

Когда все падает, все сжимается, восстанавливается наш советский инстинкт — выживать в малых группах. Друзья, родственники, бондинговая поддержка абсолютно малых групп

Что это значит? Если мы раньше думали, что наше все — это продвинутая крупногородская Россия, там живет каждый пятый россиянин. Сейчас 21%. Еще 11% — это города-полумилионники и выше. Есть и сельская периферия, здесь будут сажать больше картофеля. Поселки городского типа — примерно то же самое, если они не за полярным кругом. Индустриальная Россия — это Россия, которая будет требовать от государства защиты, заботы, и государство будет идти ей навстречу, потому что здесь ключевой электорат. А вот Россия крупных городов, как мы думали, будет развиваться, модернизироваться и пытаться менять политический дизайн системы.

Мое ощущение в ходе этого кризиса ровно противоположное. Видимо, крупногородское продвинутое и образованное население готово давать запросы на изменение системы тогда, когда оно «в плюсах», когда оно развивается, когда у него появляется драйв. И тогда оно говорит: «Да, мы хотим иначе». Но когда все падает, все сжимается, восстанавливается наш советский инстинкт — выживать в малых группах. Друзья, родственники, бондинговая поддержка абсолютно малых групп.

Такую печальную вещь я вам рассказала. Что это значит? Это значит, что в ближайшие пять-семь лет, с очень большой вероятностью, будет социальная деградация. Не только с точки зрения расходов на образование, здравоохранение — тут к гадалке не ходи, тут все понятно. Меня больше всего пугает что замыкание в норках, ощущение опоры на собственные силы, «чучхе домашних хозяйств» будет ухудшать и общественную среду. Понятно, что не для всех; ростки всегда будут. Но мы начинаем очень сильно тормозить в том процессе, на который я очень надеялась, — в процессе социальной интеграции в продвинутых средах. Ему сейчас будет намного сложнее. Очень жалуются те, кто связан с милосердием, благотворительностью. Стало намного сложнее. Но все равно этот процесс остановить нельзя, мы вступили в паузу, мы даже вступили в откат. Ничего линейного, поступательного не бывает. Этот процесс надо пережить. Когда он закончится, я не знаю. Но социально мы тормозим. А если брать весь социум страны, то нас ждет некоторый период деградации. К этому надо быть готовым. Извините за такой печальный конец. Заметьте, слово «политика» я не употребляла: я пыталась говорить о процессах в обществе и в экономике. Я не политолог, вопрос не ко мне. Но вот ту «подложку», которая складывается, я попыталась вам обрисовать.

Вопрос из зала:

— Почему понижение курса национальной валюты не ведет к повышению инвестиций в экспортно-ориентированные сектора? Ни прямых иностранных инвестиций, ни даже внутренних инвестиций. Я говорю не про нефтегазовую промышленность, а про реальную промышленность.

Наталья Зубаревич:

— Прямые иностранные инвестиции за прошлый год составили 10% от предыдущих лет, то есть они упали в 10 раз. Риски инвестирования зашкаливают, поэтому настоящих буйных мало, в том числе среди инвесторов. Не хотят.

С внутристрановыми инвестициями не все так просто. Крупный нефтегазовый бизнес продолжает инвестировать в существующие месторождения, чтобы поддержать объемы добычи, но тормозит все новые проекты, которые дадут окупаемость на длинных горизонтах. А в текущие инвестируют, потому что им нужен cash flow. В обработку и прочее не инвестируют по той простой причине, что никто не может правильно посчитать экономику. Вы же не понимаете, если у вас экспортная картинка, сколько составляют издержки, а сколько прибыль. Если вы поставляете внутрь страны, то каков платежеспособный спрос? В условиях неопределенности в бизнесе (а в России очень высокая неопределенность) есть правило «годить». Вот и годят.

Вопрос из зала:

— Насколько перекредитована российская экономика?

Наталья Зубаревич:

— У государства минимальный долг. Кредиты бизнеса и банков были высокими, почему и случился декабрь 2014 года, когда их было больше 500 миллиардов долларов, сейчас 300 с чем-то. Ведут очень аккуратную политику. В первую очередь, это возвраты кредитов. И 2015 год уже по напряженности возвратов не был таким тяжелым по сравнению с декабрем 2014-го, что тогда обрушило доллар из-за того, что «Роснефть» заняла очень много. Да, они есть, но выплаты по ним перестали быть критическими для компаний. Для банков по-прежнему некомфортно, потому что они не могут занимать. Вот это влияет. А объем кредитов компаний и банков стал гораздо более умеренным.

Вопрос из зала:

— Хорошие западные экономисты говорят, что в ближайшее время основной мировой проблемой будет сильное падение Китая. Если это произойдет, то насколько это повлияет?

Наталья Зубаревич:

— Во-первых, это точно повлияет на угольщиков, потому что больше половины загрузки Транссиба — это экспорт угля в Китай. Значит, это повлияет и на железную дорогу, потому что торможение экономики — это снижение спроса на ресурс. У металлургов уже нет китайского экспортера металлов. Раньше ввозили, а сейчас не так уж и много. Допустим, те же заводы «Евраза» в Кемерово, работающие на Восток, — им будет сложнее. Спрос на цветные металлы упадет. Это проблема «Норникеля», Красноярского края и Мурманской области. У медников — тот же «Норникель», Свердловская область — та же экспортная медная промышленность.

Хуже будет всем российским экспортерам. А уж как себя поведет «Роснефть», которая на 20 лет вперед заложила продажи нефти в Китай… Она же свою денежку получает... Как бы вежливо сказать… Они захеждированы. Но всему российскому экспортному сектору это аукнется. Речь пойдет не об отдельных товарных группах, а об общем снижении спроса. Но, честно говоря, 6% роста… чтоб я так жил! Хотя мы не очень верим этим цифрам.

Вопрос из зала:

— Дает ли политика по вывозу капитала какие-то реальные преимущества для решения внутренних российских ситуаций?

Наталья Зубаревич:

— Я не макроэкономист, но цифру я помню. В прошлом году это был отток 150 миллиардов. Но не забывайте, что это были еще и выплаты по долгу. В этом году ожидают 50 миллиардов, существенно меньше. Потому что и выплат по долгу меньше, и вытаскивать стали, видимо, тоже меньше. Все, что могли, уже. Главное, там очень важный компонент — это выплаты по долгу.

Поэтому вывоз капитала есть, но есть и возвраты, и перерегистрации, деофшоризация, привоз людей из команд верхнего топ-менеджмента в Россию.

Вопрос из зала:

— Вопрос по поводу банковского сектора….

Наталья Зубаревич:

— Не банкир, не буду даже комментировать. Знаю, что все люди, которые находятся ближе к этому сектору, говорят, что сектор слабый, что проблем очень много. Но пока государство поддерживает самых крупных, А остальных… Вы и сами видите, каждую неделю по два-три банка — под санацию. Считают, что им достаточно трехсот, а было больше тысячи. Ну, и школ становится все меньше. Это политика.

Вопрос из зала:

— На сколько может хватить Резервного фонда и что будет, когда он иссякнет?

Наталья Зубаревич:

— А как рулить будете, и как пойдет девальвация. Я попыталась вам показать, что если вы роняете — или роняется не специально — рубль относительно доллара, то у вас рублевые доходы в бюджете растут.

Да, каждый рубль стоит меньше. Но формально вы можете покрывать дефицит бюджета возросшим количеством рублей, хотя бы отчасти.

Второе — как будете рубить расходы. Я вам показала, что уже даже по статье «национальная безопасность» минус 2% за январь—октябрь, наши все уже начали рубить. Я полагаю, что в следующем году будут рубить наоборот. Потому что такого роста не будет. Про социалку мы как бы и забудем.

Третье — кого вы будете отрезать от материнской груди в части крупных компаний, которые субсидировались? РЖД уже в этом году больших субсидий не давали, а при Якунине как было? Полпрограммы развития развития Дальнего Востока, 600 с лишним миллиардов рублей по заявке. Знаете, сколько там приходилось на долю РЖД? Триста сорок. Кто в России большой, у того и лоббистские возможности большие. Потому все гибко.

Я, например, на всех углах повторяю, что Министерство финансов Российской Федерации ведет очень взвешенную и аккуратную политику. Другое дело, что оно не в состоянии переломить более сильный ресурс, когда на него сверху… В рамках своей политики они стараются как могут. Центральный банк, я считаю, тоже, хотя я и не макроэкономист. Но экономический блок правительства пытается балансировать ситуацию. Поэтому разговоры о том, что резервный фонд скушают к концу 2016 года, — это разговоры.

Очень многое будет зависеть от расходной политики и курсовой политики. Поэтому не спешите хоронить. Я вам скажу как человек, живущий в России всю сознательную жизнь: мне мой внутренний голос почему-то говорит (возможно, он ошибается, но ему уже много лет), что, во всяком случае, Фонд национального благосостояния к президентским выборам будет существовать. Потому что я не знаю власть, которая идет на выборы, не имея заначки. А дураков в России нет. Это просто какой-то другой ум. Но дураков точно нет. Потому не спешите.

Вопрос из зала:

— Вы несколько раз упомянули, что в образовании расходы снизились от года к году на 5%, но, с другой стороны, в той же схеме, где изображена возрастная структура населения, то же самое может быть, если глубоко копнуть, и в здравоохранении. Все это логично? И не так страшно?

Наталья Зубаревич:

— Идет укрупнение вузов. Тихо дохнут частные вузы, в которые просто нет притока студентов. Москвичи здесь есть? Кто географию Москвы знает? Все знают станцию метро «Юго-Западная»? Отлично. С одной стороны — Институт тонкой химической технологии, дальше к МКАДу, с другой стороны — МИРЭА — институт радиотехники, автоматики, короче, сomputer science. И их только что объединили по логике юго-запада. Будет единая структура с единой бухгалтерией, управленческим аппаратом. Но как-то скрещивают радиоэлектронику и тонкую химию. И суть в том, что когда вы работаете по уму, это один формат. А когда вы чисто механически рубите издержки — 10% сокращения расходов на вузы, все! Прикиньте, что останется менее сокращенным, по сравнению с общей нормой? Управленческий аппарат, я вас уверяю. В России просто по-другому не бывает. Поэтому, с одной стороны, да, вы правы. Я с вами соглашусь. С другой стороны, все зависит от того, как вы операционализируете процесс. Ответ — по-тупому.

Реплика из зала:

— Мы ожидаем, конечно, что это будет по-тупому…

Наталья Зубаревич:

— Я вижу примеры. Хотя, зная изнутри систему высшей школы и работая в ней, честно вам скажу, что там еще пределов обрезки не просто не достигли, а еще шагать нам по этим пустыням километрами. У меня есть образцы, когда средний возраст на кафедре — по 70 лет. Согласна, поэтому не хаю, а предупреждаю, что риски неумной операционализации процесса высокие.

Максим Дбар:

— Скажите, по вашему мнению, есть какие-либо регионы, которые более или менее безболезненно могут пройти этот кризис, или он будет достаточно равномерен?

Наталья Зубаревич:

— С точки зрения людей, их потребления, их жизни, я таких регионов не знаю. С точки зрения промышленности — да, конечно, я показала дифференциацию. С точки зрения инвестиций процесс ухудшается. Скорее всего, будет не 51%, а больше. Такая ползучая зараза. Еще и с увеличением темпов спада. С точки зрения рынка труда, я все-таки считаю, что крупногородское население, даже потеряв зарплатную денежку, найдет себе альтернативу, а вот в местах менее крупных… Ну что, привыкать, что ли? Шиномонтаж во дворе...

Максим Дбар:

— А если нечего будет монтировать?

Наталья Зубаревич:

— Тоже верно, но когда машину не меняешь, с шинами-то все хуже и хуже. Вот вам и шиномонтаж, вот вам и перспектива. Ремонтное все будет возрастать. Новодел будет сокращаться.

Слушайте, я прожила все 90-е годы. Давайте я вас успокою и скажу, что как-то выкрутимся. Я помню, когда мы перешли этот порог 1992 года, моя заработная плата в МГУ составляла 5 долларов в месяц — это чтобы вы почувствовали форматы. Правда, еда столько не стоила, она была дешевле.

И второй вариант — как люди адаптировались. Носились как лошади. Подрабатывали, где только можно. Люди невероятно лабильны.

А теперь вспомните про плохое. Тогда никто не мешал работать в куче мест, подрабатывать, где я только могу. Мой муж также крутился. Мы пережили это все. Сейчас отстроена гораздо менее гибкая система, где запретов чрезмерно много. Начнешь крутиться, и тебе по носу налоговая, прокуратура и так далее.

Наша страна сможет пройти этот кризис мягче, если все-таки власть ослабит запреты. Но мне кажется почему-то, что запретительная инерция уже в таком раже, что откат назад будет ощущаться как потеря лица. А потерю лица наша власть теперь не допускает. И это будет самая большая глупость, которую она может сделать. Потому что откатывать время пришло. Когда вы прессингуете политических, все это системно объединяется с прессингом экономических свобод. Как-то не получается, как у Ли Куан Ю: «Политики — стоять, молчать, бояться. А с экономикой можно все». У нашей власти другие балансы: тащить и не пущать. Но это большие риски. Посмотрим, все может быть. В России вообще никогда не говори «никогда».

Максим Дбар:

— А каким вы видите выход из кризиса в ситуации, когда власть, очевидно, не готова к институциональным реформам, а с другой стороны — население не готово к политическому протесту?

Наталья Зубаревич:

— Это точно совершенно. Население будет очень агрессивно, очень недовольно, но агрессия будет выражаться в битье тарелок на кухне, детей, периодически — жены, и облаивании соседа по автобусу, который вам чем-то там двинул. А еще веселее — соседняя машина на дороге, которую вы подрезали, или она вас подрезала. С битой будут бегать регулярно на российских автотрассах. Но это не политический процесс.

Мы выйдем из этого кризиса, несомненно, потому что политико-экономические циклы конечны, и по-другому в этом мире не бывает. Мы выйдем из него в новое что-то, пока непонятно что. С безусловно худшим человеческим капиталом, — и это медицинский факт, с ним ничего нельзя сделать. С еще более постаревшим населением, гораздо меньшим драйвом по сравнению с концом 80-х, когда у нас было желание попытаться делать что-то самим; это все издержки, которые мы благоприобрели. Но, тем не менее, такие люди будут. Кого-то жизнь и заставит.

Не сбрасывайте со счетов замечательный гендерный фактор. Знаете, что было, когда все грохнулось в начале 90-х? Это мое поколение, я его хорошо помню. Мужчины — завлабы, начальники цехов, серьезные и состоявшиеся люди, старшие научные сотрудники — легли на дно, на диван, начали смотреть в потолок и думать о смысле жизни. Женщины освоили профессию риэлтора, начали ходить с суммами и поскакали в новую жизнь, потому что детей надо кормить. Вот детей никто не отменял. Адаптируемся. Ну, погрубеем. Испортится макияж. Мы постареем, но выживем. А, может быть, молодняк вернется, если ситуация изменится. Никогда не говори «никогда».

ЭКОНОМИКА НАТАЛЬЯ ЗУБАРЕВИЧ

КОММЕНТАРИИ (12)

АРТУР КРОИТОР07 ФЕВРАЛЯ 12:46

Главный тезис доклада - Никогда не говори никогда! В Расее-Матушке это звучит немного иначе: От сумы и от тюрьмы - не зарекайся! Всё дело в том, кому достанется сума и тюрьма...

ПЕТР КРОПОТКИН07 ФЕВРАЛЯ 13:09

Единственный шанс что-то изменть - это разработка детальной экономической программы под управлением новой команды, в которой должна быть прописана процедура ввода безусловного дохода (эквивалент $1000 в месяц) каждому гражданину РФ. Кроме того, долже... ЧИТАТЬ ЕЩЕ

НИКОЛАЙ ВОРОНЦОВ07 ФЕВРАЛЯ 14:39

Социальная деградация с Россией произошла в 1917 году и продолжается скоро 100 лет чекистского, людоедского режима, более и обсуждать нечего. Можно написать намного короче---- демонтаж, паразитической, чекистской системы, она себя исчерпала полностью!

НАТАЛЬЯ ИВАНОВА-ХАРИНА07 ФЕВРАЛЯ 16:36

Графики, схемы, рисунки. Для кого они? Краткость - сестра таланта и простота речи - показатель честной и прямолинейной позиции. Излагать свои мысли надо не заумно и витиевато, а как будто разъясняешь ученикам средней школы. Что нас ждёт? Дефолт? Дева... ЧИТАТЬ ЕЩЕ

АРТЁМ БЕССОНОВ08 ФЕВРАЛЯ 00:21

Графики, схемы, рисунки. Для кого они? Краткость - сестра таланта и простота речи - показатель честной и прямолинейной позиции./////////// Да, да, да

БОРИС ЕЖОВ07 ФЕВРАЛЯ 19:04

Что касается падения инвестиций, промышленного производства, потребления - это всё и так было известно и очевидным. Одна новость, что "внутренний голос" сказал Наталье Зубаревич, что недовольство не будет проявляться в политических протестах. Посмотрим. Может быть этот голос время подтвердит. Пока всё так.

YURY KONOVALOV07 ФЕВРАЛЯ 21:11

Умница!!! Никогда не подумал бы, что бесконечные колонки цифр и перепутанных между собой графиков можно превратить в такую интересную даже неспециалисту презентацию. Это, безусловно, самое лучшее на данный момент выступление в Клубе. Совершенно ясно,... ЧИТАТЬ ЕЩЕ

VALENTIN IVANOV08 ФЕВРАЛЯ 02:12

Такой лекцией можно класс выпускников на факультет заманить.

ДЖО БАРБАРО08 ФЕВРАЛЯ 07:50

"Это медленный кризис. Его проблема в том, что он долгий. Он не закончится по схеме «упал-отжался» — это надо очень четко понимать. Этот кризис долгий, да. Он будет тянуться"
И Путин проскочит, дотянуть бы до 2018, всего два годика. А там и под... ЧИТАТЬ ЕЩЕ

ГРАЖДАНИН РОССИИ08 ФЕВРАЛЯ 12:11

Материал полезен, но много наукообразности и мало практики...
1. Главная причина кризиса в России, который, да, усугублён ситуацией по Крыму и Украине, но был бы в любом случае заключается в том, что -
дельты (маржа) в России существенно... ЧИТАТЬ ЕЩЕ

ВИКТОР СМИРНОВ08 ФЕВРАЛЯ 12:53

отличная статья. но для монографии не указаны ссылки на первоисточники. а для дилетанского просмотра по диагонали- не структурирована..

если бы оформить в таком виде - можно было бы и почитать
Тезис 1*********
Тезис 2*********
...
расшифровка 1
расшифровка 2

НАТАЛИЯ ЛИСТОПАДОВА08 ФЕВРАЛЯ 17:51

Спасибо за понятный структурированный материал, все доходчиво и действительно понятно даже неспециалисту. Изумляют некоторые комментаторы, не нравятся им графики, но, как сказано выше - "в России может быть все, что угодно".

Начало формы

Добавить комментарий

Конец формы

ПОПУЛЯРНОЕ И ОБСУЖДАЕМОЕ

SERGEY LYAPUNOV 06 ФЕВРАЛЯ

Долларовый ВВП России рухнул более чем на треть

Это только я один впадал в ступор от прогноза Всемирного банка о 3,8%-ном сокращении российского ВВП в 2015 году? Какие, в здравом уме, могут быть 3,8%, если цены на нефть обвалились в разы, а свои расчеты Всемирный банк ведет в долларах, а не в рублях?

ЧИТАТЬ ПОЛНОСТЬЮ

Добавить комментарий 37

OKSANA PASKAL 08 ФЕВРАЛЯ

À la guerre comme à la guerre

Не пойму, отчего так всколыхнулось общество, услышав горячий призыв вождя принять патриотизм как единую национальную идею. Зачем поспешили недоброжелатели идею эту осудить, толком не разобравшись в сказанном?

ЧИТАТЬ ПОЛНОСТЬЮ

Добавить комментарий 30

АНАЛИЗИРУЙ ЭТО, 10 ФЕВРАЛЯ

Тень смеха. Почему брошенный в Касьянова торт — это не смешно, а серьезно

АНАЛИЗИРУЙ ЭТО, 11 ФЕВРАЛЯ

Лучше буду сиротой. Почему государство не должно быть нам отцом, а родина — матерью

АНДРЕЙ ДАВЫДОВ 04 ФЕВРАЛЯ

Новые штрафы: 40 тысяч наблюдателям и 5 за фальсификацию выборов

На прошлой неделе громко обсуждалась новость о введении штрафов для наблюдателей, которые будут мешать работать (читай: фальсифицировать) избирательным комиссиям.

Я решил ознакомиться непосредственно с текстом законопроекта.

ЧИТАТЬ ПОЛНОСТЬЮ

Добавить комментарий 16

ABOUT RUSSIA, 05 ФЕВРАЛЯ

Foreign Policy: «Если Москва начнет войну в странах Балтии, НАТО будет нечем ответить»

РОМАН ПОПКОВ 09 ФЕВРАЛЯ

Собянинская мэрия — враг города

Только коты, которые жили возле этого магазина и которых подкармливали продавцы, все еще жмутся возле контейнера с мусором, все никак не смирятся с потерей дома.

ЧИТАТЬ ПОЛНОСТЬЮ

Добавить комментарий 21