О простом на пальцах: могли ли американцы истребить 100 миллионов индейцев

Думаю, что масса людей, пользующихся интернетом и, в частности, сервисом «вконтакте», неоднократно встречали постеры, демотиваторы и прочие «веселые картинки», содержащие утверждения о том, какое гигантское количество коренных американцев было уничтожено гражданами США.

В связи с этим я предлагаю читателям этой статьи совместно поразмышлять на обозначенную в заголовке статьи тему. И прежде всего надо сказать очевидное: для того, чтобы белые американцы смогли уничтожить 100 миллионов индейцев, их, индейцев, должно было быть на момент начала заселения европейцами североамериканского материка более этих 100 миллионов – в противном случае, мы могли бы обсуждать индейцев только как представителей безвозвратно ушедших в прошлое обществ. Между тем это, несомненно, не так. Все не верящие могут без труда найти в интернете данные о жизни североамериканских индейцев на протяжении 20-го столетия, да и в наше время тоже.

Итак, названные 100 миллионов человек – это много или мало?
Обладающий здравым смыслов читатель прежде всего скажет: а зачем задавшимся решением этого вопроса надо об этом именно размышлять? Озаботившись поиском правды о судьбе коренных американцев, надо не гадать на кофейной гуще, а постараться найти точные данные, которые, по логике, должны содержаться где-то в американских архивах, в американской статистике, в иных документах. И здесь возникает мой первый вопрос сторонникам утверждения о гибели 100 млн. аборигенов Северной Америки от рук белых американцев: а вы готовы привести эти точные данные переписи индейского населения североамериканского материка - на момент начала заселения материка белыми и на момент водворения индейцев в резервации в конце 19 века? Если да, то готовы ли привести ссылки на публикацию этих точных данных в интернете, или, если они не размещены в сети – рассказать, как можно их получить, не имея специального допуска к архивам? Ведь в противном случае проверить достоверность данных не представляется возможным. За себя же могу сказать, что таковыми данными не располагаю. Более того, не раз в полемике в интернет-пользователями, отстаивающим как бы «проиндейскую» точку зрения (проклятые белые уничтожили миллионы коренных американцев) я задавал им этот вопрос – и ни разу не получил внятный ответ. Полагаю, причина его отсутствия проста: точных данных об индейском населении на момент прихода белых на североамериканскую землю у них просто нет. Как нет и не менее точных данных о таковом на момент размещения всех североамериканских племен в резервациях, не предполагающих прежнего «вольного» образа жизни в конце позапрошлого столетия. И если второе, возможно, все-таки присутствует в статистике населения США, то первое – практически нереально отыскать где-либо по той простой причине, что посчитать индейцев, населявших территорию Северной Америки к началу ее освоения европейцами, было просто невозможно по вполне понятным причинам. Те, кто так не считает, пусть потрудятся объяснить, как жившие в начале 16 века европейцы провели точную перепись населения неизвестного им материка. А я, в свою очередь, буду готов взять на себя труд прочитать эти описания.

А пока, находясь в ожидании ответа на приведенные выше вопросы, давайте вернемся к вопросу о том, много ли это – 100 миллионов человек.
И здесь придется привести данные о населении достаточно высокоразвитых стран. Ведь все, как известно, познается в сравнении. Какие же данные мы находим?
Итак, оказывается, что наша страна впервые приближается к стомиллионному рубежу в начале 20-го века: согласно переписи населения 1926 года население СССР составило 100 891 244 человек. Учитывая потери населения территории бывшей РИ – будущего СССР во время Первой мировой и Гражданской войн, можно считать, что к началу Первой мировой оно было несколько больше 100 млн. человек.
Население современной ФРГ на 20111 год насчитывало 80 219 695 человек, население Франции на конец 2014 года составило около 66 миллионов человек, Испании на 1 января 2016 года - 46 438 422 жителей, современной Аргентины – около 40 млн. человек, население Канады в 2007-м году составило около 33 091 228 человек.
Обращу внимание читателя на то, что речь идет о современных государствах, где (дореволюционная Россия – отчасти иной случай) в настоящее время в масштабе населения в целом решены такие проблемы как проблема стихийных природных явлений – засух, наводнений, таких некогда стихийно распространявшихся инфекций как чума, оспа, тиф, грипп. Нет проблемы голода как явления национального масштаба, и есть современные технологии разведения сельскохозяйственных растений и животных, которые полностью сводят на нет проблему общенационального голода. Нет опустошающих кочевых набегов (случавшихся на тех же на Великих равнинах в дорезервационный период). Нет всеобщей зависимости от природных циклов численности охотничьих животных, есть современные медицина и санитария. Да мало ли какие еще преимущества предоставляет современная цивилизация…
И при всем этом население таких территориально крупных стран как Канада и Аргентина серьезно не дотягивает по численности до 100 млн. человек. Серьезные отличия от перечисленных иностранных государств имеет лишь одна названная здесь страна – дореволюционная Россия. Действительно, читая Короленко и Льва Толстого, да тот же словарь Брокгауза и Ефрона, мы узнаем, что в пореформенной России (и в более ранние времена тоже) голод был распространенным спутником русских крестьян. И развитой медицины в крестьянских селах и деревнях в дореволюционный период тоже не было (как отчасти и в постреволюционный). Казалось бы, если русское крестьянство смогло вырасти до приблизительных 100 млн. человек в начале 20-го столетия, то почему того же не могли сделать аборигены Северной Америки?
Полную аналогию между специализированными охотники на крупного зверя и специализированными ранними земледельцами С.Америки и русскими крестьянами начала 20 века нельзя все-таки провести хотя бы потому, что уровень развития земледелия, которые составляло основу крестьянского хозяйства, в нашей стране был все-таки выше, чем у индейцев, а охота играла лишь подсобную роль – и то не повсеместно. Хотя и уровень ее развития, как и уровень развития зверобойного промысла на Севере и уровень рыболовства были выше уровня развития таковых в Новом свете. Уровень обмена продуктами производства также был качественно более высоким, нежели в С.Америке.

Таким образом, можно констатировать, что численность населения в десятки и сотни миллионов человек невозможна без достижении высокого, современного уровня развития основных сфер жизнеобеспечения общества – сельского хозяйства, производства орудий труда, использования ресурсов дикой природы, медицины.
И вспомним еще одно немаловажное обстоятельство: уровень организации общества. В перечисленных странах он гораздо более сложен, чем в первобытных обществах Северной Америки. Одним из преимуществ сложной социальной организации можно считать высокий уровень профессиональной специализации членов общества, что и обеспечивает во многом развитие перечисленных сфер его жизни.

И, наконец, важно отметить следующее: говоря об индейцах как чем-то целом (само выражение «коренное население» заставляет считать индейцев единой категорией, единым целым) мы ошибаемся в фокусировке своего исследовательского зрения. Вместо рассмотрения умозрительной, никогда не существовавшей в реальности категории «коренного населения» как целого следует рассматривать разрозненные, различные по массе параметров, часто враждебные друг другу сообщества. Что, кстати, является еще одним препятствием на пути достижения индейцами Северной Америки численности в более чем 100 млн. человек.

Так есть ли в свете вышеназванного основания говорить о более чем стамиллионном населении аборигенов Северной Америки, уничтоженном белыми американцами? Пусть каждый читатель сам ответит на этот вопрос.