Практическая реализация прав и обязанностей журналистов в реальных условиях

 

Определение круга прав и обязанностей журналистов является одним из важнейших элементов российского законодательства о средствах массовой информации, так как объём этих прав и обязанностей говорит о сути профессиональной деятельности работников СМИ. Как мы говорили, специфика профессии журналиста позволяет ему пользоваться правами, недоступными для других граждан, но это влечёт за собой и обязанность исполнять общественный долг.

Первая обязанность — сохранение в тайне источника информации. Это один из основных профессиональных принципов, смысл которого заключается в следующем. Достоянием общественной свободы является то, что люди могут безбоязненно сообщать о социально значимых вещах и событиях в средствах массовой информации, а также обсуждать подобные события в СМИ, — даже если информация включает сведения о неблаговидных поступках и поведении самих информаторов. При этом дискуссия в СМИ имеет большую общественную значимость, чем непосредственное нахождение и осуждение виновных. Введение такой нормы предоставляет защиту как гражданину, который, разглашая информацию, уже не опасается за свою судьбу и благополучие, так и журналисту — от несвойственной ему роли агента государственных органов охраны правопорядка.

На первый взгляд эта норма противоречит положениям статьи 56 Уголовно-процессуального кодекса РФ. В статье даётся перечень лиц, не подлежащих допросу в качестве свидетелей (адвокат, священнослужитель и др.), в который не входят работники СМИ. Но существование этого перечня не исключает возможности иных случаев освобождения от обязанности давать свидетельские показания. Такая возможность прямо предусмотрена Конституцией РФ (ч. 2 ст. 51), которая позволяет преодолеть указанное противоречие между нормами Закона о СМИ и УПК РФ[4].

Закон о СМИ гласит, что журналист, редакция СМИ не вправе разглашать источник информации и называть лицо, предоставившее сведения с условием неразглашения его имени (ч. 2 ст. 41 и п. 4 ч. 1 ст. 49). Это обязанность. Исключением являются случаи поступления соответствующих требований от суда в связи с находящимся в его производстве делом. В соответствии с Законом о СМИ журналист не вправе разглашать имя источника ни по требованию милиции, ни по требованию прокуратуры, ни по требованию Федеральной службы безопасности, но он обязан сделать это по требованию суда в связи с рассматриваемым этим судом делом[5].

Второе право журналиста, которому соответствует схожая обязанность, — соблюдение достоверности информации. Журналист, с одной стороны, имеет право проверять достоверность сообщаемой ему информации (п. 8 ч. 1 ст. 47 ЗоСМИ), с другой — он обязан убедиться в достоверности информации до её распространения (п. 2 ч. 1 ст. 49). Последнее фактически означает, что журналист отвечает за каждое слово, написанное в статье или прозвучавшее в телерадиопередаче, если он готовил распространённый материал.

Право проверять сообщаемую журналисту информацию является тем принципом, который позволяет ему требовать ответа на запрос, посещать государственные органы и организации, быть принятым должностными лицами, получать доступ к документам и материалам, производить записи, посещать места стихийных бедствий и катастроф, обладать другими правами, специально оговоренными в Законе о СМИ (ст. 47).

Обязанность всесторонней проверки распространяемой информации в свою очередь лежит в основе социально ответственной журналистики, на страже прав которой и стоит законодательство о СМИ. При этом не имеет никакого значения, идет ли речь о статье под рубрикой «Слухи» или о материале на полосе новостей. Вся информация должна быть достоверной (или, по крайней мере, не должна затрагивать ничьих прав и интересов). Журналист не может сказать в телевизионной программе что-то вроде следующего: «...все мы знаем, что мэр нашего города является честнейшим человеком, который заботится о судьбе горожан, следит за чистотой и порядком в городе. И хотя на прошлой неделе на центральном рынке старухи стали распространять нелепые слухи, о том, что уважаемый мэр берёт по субботам взятки со своих подчиненных, зарабатывая при этом несметное количество денег для строительства своей дачи, мы все прекрасно понимаем, что это — совершеннейшая глупость, чепуха, и никто не должен в неё верить». С той самой секунды, как эти слова прозвучат в эфире, будут опубликованы в газете и т.п., к журналисту можно предъявлять судебный иск, можно привлекать к ответственности как его самого, так и редакцию и т.д. Все ссылки на то, что это слухи, что журналист сам в них не верит и никто в них не поверит, суд не обязан принимать во внимание[6].

В связи с этим следует остановиться на использовании несовершенного вида глагола в статье Закона о СМИ «Обязанности журналиста»: «Журналист обязан проверять достоверность сообщаемой им информации» — именно проверять (но не проверить). Законодатель, видимо, употребил глагол в форме несовершенного вида не случайно. Журналисты не имеют возможности досконально проверить достоверность тех или иных фактов в отличие от работников органов дознания, следствия, прокуратуры, суда. Они не могут проводить графологические и иные экспертизы, устраивать очные ставки, организовывать другие следственные мероприятия для определения подлинности документов и истинности чьих-то слов. То есть результаты проводимых журналистами проверок во многих случаях не смогут на 100% подтвердить достоверность той информации, которую они намерены распространять. Однако это не означает, что журналисты должны верить всему на слово; они обязаны предпринять всё, что в их силах, для проверки достоверности информации. Эти действия, как правило, сводятся к опросу объективно настроенных очевидцев событий, получению ответов на официальные запросы информации, поискам в архивах и т.п.

Заключение

 

Стремительное появление новых технологий и их непрерывная конвергенция, кардинально меняющие природу СМИ, влияют и на состояние массово-информационного права. Приведут ли эти процессы к революции в информационном праве? Как представляется, их результатом будет лишь адаптация традиционных норм авторского права, неприкосновенности личной жизни, защиты чести и достоинства и других прав человека к новым формам сбора, хранения и распространения массовой информации. Компьютерное право, право новых технологий и коммуникаций расширят существующее правовое поле, заставят законодателей и судей осваивать неведомые им пока области правоприменения, но ни в коем случае не заменят существующее право СМИ.

Это отнюдь не означает, что в XXI в. не произойдёт важных изменений в системе, акцентах информационного права. Однако эти изменения станут результатом происходящих процессов интеграции западных государств, гармонизации национальных правовых норм, отмирания многих функций государств, укрепления самоуправления на местном уровне и саморегулирования внутри индустрии массовой информации и массовых коммуникаций.

Основными тенденциями в будущем, вероятно, станут те из них, которые просматриваются уже сегодня.

Во-первых, правительства и парламенты, отказываясь от зачастую обременительных для себя и дорогостоящих для общества функций, постепенно передают свои полномочия бизнесу и органам корпоративного и местного самоуправления. Последние, исходя уже из собственных правил и норм, решают возникающие правовые и этические споры. Обычно они действуют, реагируя на жалобы потребителей информационных услуг или других сторон, которые считают свои права нарушенными в результате распространения массовой информации. Нельзя сказать, что получатели новых полномочий всегда в восторге от расширения своих прав, ведущих, разумеется, и к расширению сферы их обязанностей. Понимая это, государство порой навязывает саморегулирование, делает его принудительным, как это происходит, например, с саморегулированием Интернета обществами и ассоциациями провайдеров и операторов в Западной Европе. К сферам, в которых эти процессы сегодня наиболее заметны, следует добавить рекламную деятельность и охрану интеллектуальной собственности.

Во-вторых, происходит постепенный переход от национального государственного регулирования к наднациональному правовому регулированию. Причём это связано как с формальной причиной расширения трансграничного распространения массовой информации, прежде всего по сетям Интернета и с использованием спутниковых технологий, так и с очевидным удобством для растущих транснациональных корпораций заниматься бизнесом по стандартизованным во всех странах правилам. Создание общего рынка товаров и услуг в Западной Европе, Северной Америке и в других регионах требует и общего подхода к регулированию этих процессов. Европейский Союз уже принял ряд соответствующих директив, наиболее значительной из которых является директива «Телевидение без границ». Ему вторит в своем законотворчестве Совет Европы. Он принимает конвенции и рекомендации, в том числе по вопросам правового регулирования деятельности СМИ, готовя тем самым государства-участники этой организации к жизни в объединённой Европе. В этом же направлении активнее, чем когда бы то ни было, работают Международная организация торговли, Всемирный союз электросвязи, организация Генерального соглашения по торговле и тарифам и другие международные организации, обычно защищающие интересы большого бизнеса.

В-третьих, в регулировании информационных отношений будет развиваться переход к применению исключительно частного права (государство-арбитр), а не публичного (государство-участник), как нынче, — в некоторых важных вопросах защиты чести и достоинства, неприкосновенности личной жизни и др. Уже сейчас мертвым грузом уголовного права стран Запада лежат статьи о наказании за неуважение и оскорбление в СМИ президента, премьер-министра, других высших должностных лиц, а также символов страны — государственного флага, гимна, вымпелов и т.п., почти никогда не применяются нормы об уголовном преследовании за клевету и оскорбление. Международные организации, поддерживающие принципы свободы слова и массовой информации, борются за их окончательное искоренение из кодексов.

Можно предположить также появление ряда изменений, меньших по значению, но также существенных для развития массово-информационного права в новом веке.

Двадцать первый век грозит неожиданностями и потрясениями. Потрясений же в праве, скорее всего, не произойдёт, что явится основой стабильности общества и гарантией от возможных катаклизмов.

 

Список литературы

 

1. Конституция РФ. Ст. 29, 15, 71—73.

2. Уголовный кодекс РФ. Ст. 212, 280, 282, 354.

3. Закон РФ «О СМИ». Ст. 1, 3, 4, 47.

4. Законодательство Российской Федерации о средствах массовой информации: Науч.-практ. комм. проф. М.А. Федотова. М., 1999.

5. Федотов М. А. Правовые основы журналистики // Труды по интеллектуальной собственности. Т. 4. М., 2001. С. 4—33.

6. Кудрявцев М.А. Право СМИ в современной России: проблемы и перспективы // ЗиП. 1999. № 3. С. 11-18.

7. Воинов А.Е. Законодательство о средствах массовой информации и практика его применения в республиках — субъектах Российской Федерации. М., 1997

8. Прохоров Е.П. Свобода СМИ и журналистской деятельности на демократических принципах. М., 2001.

9. Право на информацию: российское законотворчество о СМИ в 1999—2000 гг. в контексте западноевропейских стандартов свободы слова. М., 2001.

10. Лекции по основам правовых знаний для журналистов / Ред. Г.В. Винокуров, А.Г. Рихтер, В.В. Чернышев. М., 1999.

[1] Право на информацию: российское законотворчество о СМИ в 1999—2000 гг. в контексте западноевропейских стандартов свободы слова. М., 2001. – С.54

[2] Лекции по основам правовых знаний для журналистов / Ред. Г.В. Винокуров, А.Г. Рихтер, В.В. Чернышев. М., 1999. – С.87

[3] Лекции по основам правовых знаний для журналистов / Ред. Г.В. Винокуров, А.Г. Рихтер, В.В. Чернышев. М., 1999. – С.96

[4] Законодательство Российской Федерации о средствах массовой информации: Науч.-практ. комм. проф. М.А. Федотова. М., 1999. С. 348-380

[5] Законодательство Российской Федерации о средствах массовой информации: Науч.-практ. комм. проф. М.А. Федотова. М., 1999. С. 332-335.

[6] Кудрявцев М.А. Право СМИ в современной России: проблемы и перспективы // ЗиП. 1999. № 3. С. 11-18.

12	Поделиться:

Воспользуйтесь поиском по сайту: