Феникс – «восстающий из пепла»

 

Об этой фантастической птице сложено множество легенд, в которых перед нами предстает образ одного из прекраснейших существ на земле. Птица феникс – символ смерти и бессмертия, сгорания и постоянного возрождения. Она сравнивалась с солнцем, заходящим вечером и снова появляющимся утром, с вечной жизнью души, покидающей тело после смерти. Так феникс укрепился в сознании людей как воплощение мечты о бесконечном существовании.

Представления о божественной птице, напоминающей цаплю, зародились в Древнем Египте, чьи обитатели, размышлявшие о бессмертии, создавали величественные храмы, пирамиды и нетленные мумии. Согласно мифу, птица феникс (бену) появилась на возникшем из водного хаоса камне-обелиске Бен-Бен, что знаменовало начало сотворения мира: эпитет «бену» означал в этом случае словосочетание – «тот, который из себя возник». Никем не сотворенная, существовавшая изначально птица летала над водами океана, пока не свила себе гнездо на камне-холме Бен-Бен…

Так думали не только древние египтяне: истории о том, что в процессе создания мира принимала участие птица, есть и у других нардов. Конечно, люди вряд ли знали точно, кто сотворил мир, но облик ослепительной птицы поражал воображение, сияя в отражении солнечных лучей на фресках Гелиополя. Как писал Геродот, «феникс – священная птица, в Египте она появляется редко, один раз в 500 лет, как говорили горожане. По их словам, она прилетает, когда умирает ее отец (то есть она сама). Если изображения верно показывают ее размеры, величину и наружность, оперение у нее частью золотистое, частью красное, а облик и размеры напоминают орла».

Здесь речь идет о чуде возрождения, которое происходило в египетском Гелиополе, храме бога Солнца. В отличие от всех других птиц, рождался феникс без спаривания. Когда птица чувствовала, что время ее пришло, она, шелестя крыльями, прилетала с востока, устраивала гнездо из ароматных сухих трав на алтаре бога Солнца и ложилась в него. От жарких лучей светила, отражающихся от ее сверкающих крыльев, гнездо возгоралось, и феникс сгорал дотла. Через несколько дней на этом месте возникала совершенно новая птица и начинала новую жизнь, которая, по сути, вечна.

Огромное воздействие на распространение легенд о фениксе оказали «Метаморфозы» Овидия, который создал римскую версию мифа на основе преданий о птице Солнца. Этот образ как нельзя лучше иллюстрируется названием книги: «метаморфозис» по-гречески означает «перевоплощение». Рассказ Овидия отличается не только ясностью, но и последовательным изложением событий: речь идет о погребении умершего феникса и о возрождении птицы из собственного семени.

 

В античном мире феникс был символом бессмертия и вечности. В таком же понимании изображали его на своих медалях и византийские императоры. На оттисках более поздних европейских властителей бессмертная птица красовалась столетиями, правда, к ней добавился еще и символ совершенства и чистоты. В 1665 году медаль с изображением феникса приказала выбить и шведская королева Кристина. Над изображением стояло написанное греческими буквами слово «макеллос», то есть «безошибочный».

 

Что касается внешнего вида птицы феникс, то все описания сходятся в одном: это поразительно красивое существо. Что-то вроде райской птицы, только намного больше. Голова и шея у нее блестят золотом, грудь покрыта пухом огненно-синего цвета, а туловище – перьями, переливающимися красным, зеленым и желтым, на длинном хвосте цвета переходят от розового к пурпурному. Единодушие в описании феникса заслуживает внимания еще и потому, что не было человека, который видел бы птицу своими глазами. Кто-то когда-то вообразил, каким может быть дивное создание, и это рожденное воображением описание стало переходить из одной книги в другую, словно птица, порхающая с ветки на ветку.

Продолжительность отдельных периодов жизни «вечной птицы» греческие и латинские писатели оценивают, как уже говорилось, в 500–540 лет. Египетские источники более точны: феникс прилетает в храм бога Солнца, чтобы сжечь себя дотла, каждые 652 года. Отмечено его появление во время царствования фараона Сесостриса в 2555 году до н. э., затем в 1904 году до н. э. и т. д. По этим заметкам современная наука предположила, что 652-годичный период, или так называемый период Феникса, совпадает с периодом прохождения Меркурия через Солнце. То есть феникс – не что иное, как астрономический символ, иероглиф, означающий прохождение Меркурия.

Римский историк Тацит (I–II век), утверждал, что феникс перед смертью выделяет в гнездо некое плодородное вещество, из которого и рождается молодая птица: «Это существо посвящено Солнцу и отличается от других птиц головою и яркостью оперения, на этом сходятся все, кто описывал его внешний вид. О его возрасте говорят различно. Большинство определяет его в пятьсот лет, но есть и такие, которые утверждают, что этот феникс живет уже тысячу четыреста шестьдесят один год, так как ранее фениксы прилетали в город, носящий название Гелиополь, в первый раз – при владычестве Сесосиса, во второй – Амасиса и в последний – Птолемея».

Современник Тацита святой Клемент Римский впервые связывает образ феникса с христианским учением: повторяя рассказ Овидия о пятисотлетнем фениксе, обитающем в Аравии, Клемент завершает свой рассказ словами о том, что «Создатель, сотворивший феникса, таким образом продемонстрировал, что дарует бессмертие тому, кто посвящает жизнь верному служению Ему». Эта мысль Клемента была подхвачена более поздними христианскими авторами – Тертуллианом, Лактанцием, Руфином, святым Григорием Турским и другими.

 

В христианском учении феникс становится символом не только бессмертия духа, божественной любви и благословения, но и Бога-Сына, воскресшего на третий день после распятия. Изображения феникса украшают соборы в Туре, Магдебурге, Базеле, многих других европейских городах. Наиболее впечатляет настенная мозаика XII века в соборе в Святого Петра в Риме: на ней изображен феникс с бело-голубым оперением, с золото-красными крыльями, его голова окружена белыми и золотыми нимбами.

 

Оставила свой комментарий и выдающийся теософ Елена Блаватская в «Тайной доктрине»: «Смерть и воскрешение феникса означают последовательные разрушения и восстановление мира, которые… совершались посредством огненного потопа. Будучи «огненной птицей», он означает божественность царской власти, благородство и единственность, а также кротость. Во всех традициях феникс выступает как солнечный символ».

Общая традиция была подхвачена и в древнем Китае. В китайской мифологии феникс (фэнхуан) – чудо-птица, которая в противовес китайскому дракону воплощает женское начало (инь). Ее явление людям – великое знамение, которое может свидетельствовать о могуществе императора или предвещать значительное событие.

В составленном при Ханьской династии словаре Шоувэнь о фэнхуане сказано, что у этой птицы клюв петуха, зоб ласточки, шея змеи, на туловище узоры, как у дракона, хвост рыбы, спина черепахи, спереди она похожа на лебедя, сзади – на единорога. Рост ее достигает 3 м. Согласно китайским поверьям, фэнхуан видели перед смертью Желтого императора. Последний раз ее наблюдали на могиле основателя династии Мин в 1368 году.

Повествует о царь-птице феникс и китайский «Каталог морей и гор»: «В пятистах ли к востоку от горы Небесного Тигра находится гора Киноварной пещеры, на ее вершине много золота и нефрита. Там водится птица, пятицветная, с разводами. Называется феникс. Узор на ее голове напоминает собою иероглиф „дэ”, что значит „добродетель”, а на крыльях – иероглиф „и” („справедливость”), на спине – иероглиф „ли” („благовоспитанность”), на груди – „жэнь” („совершенство”), на животе – „синь” („честность”). Она ест и пьет как обычная птица. Сама поет и сама танцует».

Появление фэнхуан считалось в Поднебесной знаком наступления мира. Как птица, сопутствующая миру и процветанию, это мистическое существо упоминается во многих китайских легендах. Фуси (в древнекитайской мифологии – первопредок) по случаю прилета фэнхуан создал специальную музыку. Считалось, что она знает сезоны года, поэтому правитель Шаохао назвал чиновника, ведающего календарем, Фэнняо-ши («род птицы фэн»).

В Средние века образ птицы фэнхуан часто использовался и в даосизме: сообщалось о святых, летающих на ней по небу, рассказывалось о явлении женщинам во сне птицы фэн, после чего те рожали выдающихся сыновей. Для средневековых китайцев птица феникс олицетворяла супружескую верность и жизнь в благоденствии. Поэтому она нередко изображалась на свадебных нарядах, была символом невесты и императрицы. Идущая от древнего мудреца Конфуция поговорка «фениксы все не появляются» означает, что счастье все не приходит и не приходит.

Образ магического существа очень популярен в китайском искусстве. Примерно с эпохи Шан-Инь до нас дошли бронзовые сосуды с рельефами, изображающими фэнхуан как птицу с пышным хвостом, огромными глазами и гребнем на голове, в виде трезубца на длинной ножке.

В Китае, как и в других странах мира, эта птица считалась бессмертной. По китайскому поверью, когда мифическое существо предчувствует свою кончину, оно удаляется в пустынные места и там поет песни целый день. Его пение очень красиво и мелодично, оно завораживает всех, даже животных. После волшебного пения феникс разжигает костер и бросается в него, чтобы исчезнуть в пламени без следа. Но не позднее чем через три дня феникс возрождается из пепла, переполненный новой жизнью и сияющий красотой.

Евреи, называющие чудо-птицу мильхам, рассказывали, что только она отказалась вкусить запретный плод, и за это Бог даровал ей бессмертие. А в учении стоиков говорится, что мир рождается и погибает в огне, и этот процесс является циклическим; таким образом, феникс может трактоваться как образ Вселенной. Существо это также является атрибутом аллегорического изображения надежды.

В конце XVII века немецкий ученый Ф. Вольф собрал вместе все сведения о небесной птице, которые имелись к тому времени. Итог поисков автор опубликовал в труде с замысловатым названием «Удивительный сад дикой природы, или О неразумности животных»: «Птицу феникс считают самой удивительной из всех птиц небесных. Одни пишут, что живет она в Аравии, другие говорят об иных местах. Птица эта не размножается, как другие птицы, но возрождается после смерти из собственного пепла. Живет она 160 лет, а некоторые ученые утверждают, что и дольше. Еще говорят о ней, что она единственная во всей земле, поэтому видят ее очень редко. Отсюда и пошла поговорка: „Более редкостный, чем птица феникс”. Величиной феникс с орла, шея блестящая, золотистая, в хвосте же есть розовые перья, лицо круглое, на голове хохолок».

Более раннее описание феникса сделано в VI веке до Рождества Христова в апокрифе «Откровения Варуха». На вопрос библейского пророка «Что это за птица?» ангел ответил: «Это хранительница мира… Если бы она не прикрывала огненный зрачок солнца, то не был бы жив ни род человеческий, ни вся тварь на земле от жары солнечной». Таким образом, феникс спасает людей от испепеляющего взгляда светила.

Есть описание чудесной птицы и в самой первой на Руси средневековой «зоологической» книге «Физиолог»: «Голова украшена венцом, а на ногах сапоги, как у царя. Обитает же феникс около Солнечного города. Возлежит он 500 лет на кедрах ливанских без еды. Питается же от Святого Духа. Бьет в урочный час колокол, и феникс в церкви на алтаре обращается в пепел. А на утро находят феникса на прежнем месте в виде птенца, а еще через день – взрослою птицею…» Упоминается крылатое существо и в сборнике духовных стихов под известным названием «Голубиная книга». В ней говорится: «Феникс-птица – всем птицам мать. У нее перья крепче стали и булату, режут ими кости и камни, а когда из-за моря гости приезжают – перья покупают и кроют ими бархаты и атласы».

С течением веков количество упоминаний о фениксе в источниках возрастало в геометрической прогрессии. Если за все время до Рождества Христова известны только 9 указаний на феникса, то в одном только I веке мы находим уже 21 упоминание у 10 авторов. В раннехристианские времена их насчитывается уже более 100, а в литературных источниках, относящихся к Средневековью, вообще не поддается исчислению.

 

В искусстве и литературе феникс символизирует возрождение – человека или замысла – или созидательную деятельность после какого-либо разрушения, в частности от огня. Кроме того, его изображения широко используются в геральдике. Феникс украшает щит Жанны д'Арк, печать шотландской королевы Марии Стюарт, медальон английской королевы Елизаветы I. На броши леди Джейн Сеймур нарисован феникс, объятый пламенем. Похожая птица с расправленными крыльями изображена и на одноименной картине Рембрандта. Существует предположение, что это полотно было заказано художнику амстердамской общиной, символом которой тоже был феникс.

 

Бесчисленны упоминания о райской птице в художественной литературе. Древнейшие из литературных источников – английская «Поэма о Фениксе» IX века, в которой птица олицетворяет загробную жизнь. В «Поучении о Фениксе» XII века содержится описание посещения рая святым Петром, который становится свидетелем возрождения феникса из пепла на третий день после смерти. В «Перцифале» Вольфрама фон Эшенбаха (XII век) бессмертный феникс сторожит священный Камень Грааля.

Феникс фигурирует и в «Божественной комедии» Данте:

 

Так ведомо великим мудрецам,

Что гибнет Феникс, чтоб восстать, как новый,

Когда подходит к пятистам годам.

Не травы – корм его, не сок плодовый,

Но ладанные слезы и амом,

А нард и мирра – смертные покровы.

 

А Петрарка в сонетах сравнивает с фениксом свою бессмертную любовь к Беатриче. Несмотря на то что, согласно древним источникам, на земле живет только один феникс, герои романа Франсуа Рабле «Гаргантюа и Пантагрюэль» встречают во время своих путешествий одновременно 14 фениксов на одном дереве.

Феникс – один из любимых образов Шекспира. Мифологическая птица – герой его пьесы «Феникс и горлица», где он – символ бессмертия и истины, а она – любви и красоты. Оба сгорают в огне по причине «брачного целомудрия». В качестве символа возрождения и неповторимости феникс упоминается в пьесах «Буря», «Как вам это понравится», «Все хорошо, что хорошо кончается» и др. В «Потерянном рае» Мильтона архангел Рафаил спускается на землю к Адаму в образе феникса. Китс пишет: «Мне крылья феникса пошли… чтобы улететь я мог к своим мечтам».

Феникс был и остается самой популярной мифологической птицей в мире. Он поистине бессмертен, живет со времен Геродота и Гесиода в нашей истории, мифах, фольклоре, литературе и искусстве. В его честь назван город в Соединенных Штатах, а в южном полушарии по ночам можно увидеть небольшое созвездие, носящее имя легендарной птицы, которая восстает из пепла и возрождается для новой жизни.

 

Золотая жар-птица

 

По своему воплощению и высокому предназначению эта волшебная птица очень схожа со знаменитым фениксом, поскольку тоже связана с дневным светилом. О жар-птице в предании говорится так: «Прилетала она из тридесятого царства, где все чудно окрашено в золотой цвет, и каждое ее перо было таким расписным и светлым, что, если принести его в темную горницу, оно так сияло, как если бы в той горнице горело множество свечей».

Образ известной по народным сказам и балету Стравинского жар-птицы, которую Иван-царевич спасает от Кощея Бессмертного, появился, по-видимому, под влиянием как западных, так и восточных легенд. В сборнике русских сказок Афанасьева есть два повествования об огненной птице – «Василиса Прекрасная и жар-птица» и «Иван-царевич, жар-птица и серый волк». У сказочного создания «огненно-красные и золотые перья, крылья – как языки пламени, а глаза сверкают, как алмазы».

Если попытаться по сохранившимся преданиям восстановить историю чудесного существа, то лучше всего это сделать по следам одного из русских сказов. «Прекрасная Птица с ослепительным оперением существовала с самого начала мира, погибая и возрождаясь в очищающем пламени на рубеже эпох. Сама она приносила себя в жертву, и каждый раз, вновь восставая из пепла, обращала свой взгляд за земные пределы, сквозь звезды, к миру чистого света, туда, где рождены были некогда бессмертные боги и куда она отправлялась в те три дня, пока тело ее превращалось в прах, а душа становилась свободной. Птица знала, что было, что есть и что будет, и все же она хранила мир, в котором свила себе гнездо. Люди же, слышавшие о Птице, верили, что, подобно ей, и они обладают бессмертной душой, лишь меняющей оболочки.

Жила волшебная Птица далеко-далеко, на самом краю земли. Где точно, никто не знал. Одни говорили, что гнездо ее спрятано от людских глаз на вершине горы, другие – что свила его она средь бескрайней пустыни, в тридесятом „ином” государстве, совершенном и далеком от мирской суеты. Множество испытаний и опасностей подстерегали на пути тех, кто дерзнул отправиться на поиски, ибо любой путь к существу, хранящему в себе огонь первоначального творения, тернист и непредсказуем.

Чтобы добраться до Птицы, надо было преодолеть Долину Поиска, Долину Любви, Долину Знания, Долину Разлуки, Долину Единения, Пустыню Изумления, Пустыню Уничтожения и Смерти. И этот долгий путь можно было пытаться пройти по дорогам, стирая железные сапоги и сгрызая железные караваи, а можно было – в своем сердце, преодолевая и изменяя себя.

Редко смертные могли лицезреть прекрасную Птицу во всей ее красе. Чтобы случилось это, на земле должны были воцариться мир и согласие. Увидеть ее, преодолев множество испытаний, мог лишь отчаянный смельчак с чистыми помыслами, ведомый по жизни мечтой. Недаром иногда называли Птицу Жар-птицей, ведь жар, огонь – это и творчество, и творение, и горение.

Она была совершенным творением Единого, и каждый, кто хотя бы издали видел ее, становился обладателем чудесного дара. Свет божественного сияния, окружавший Птицу, ложился и на человека, наделяя его тем, чего он больше всего хотел в своем сердце: талантами, умениями, счастьем. И вот уже человек, получивший дар от Птицы, сам нес на себе отблеск волшебного света».

При общем сходстве образ жар-птицы в разных пересказах обрастал своими подробностями и оттенками. По размерам она достигает павлина, а живет в райском саду Ирии, в золотой клетке. По ночам вылетает из нее и освещает сад собою так ярко, как тысячи зажженных огней. У жар-птицы в саду есть любимое кушанье – молодильные яблоки, которые дают ей красоту и бессмертие.

Мифическое существо владеет способностью исцелять пением, а когда она поет, из клюва ее сыплется жемчуг. Вокруг нее пылающий свет. Каждый год, осенью, жар-птица умирает, а весной возрождается. Иногда можно найти выпавшее из ее хвоста перо – внесенное в темную комнату, оно заменит самое богатое освещение. А когда оно гаснет, тут же превращается в золото.

Золотая окраска жар-птицы, ее золотая клетка связаны с тем, что она прилетает из другого («тридесятого») царства, откуда происходит все, что окрашено в золотой цвет. Она может выступать в роли похитителя, сближаясь в этом случае с Огненным Змеем: уносит мать героя сказки «за тридевять земель». Можно предположить и древнюю связь жар-птицы со словацкой птицей-огневиком, а также с другими мифологическими образами, воплощающими огонь, в частности с Рарогом, огневым конем-птицей.

Как персонаж русских сказок, жар-птица обычно является целью поиска героя. Добыча жар-птицы сопряжена с большими трудностями и составляет одну из главных задач, которые задает в сказке царь (отец) сыновьям. Добыть это существо удается лишь доброму младшему сыну. Чтобы поймать ее, он должен поставить приманку – клетку с золотыми яблоками внутри. Так как все ее оперение горит огнем, голыми руками такую птицу не ухватишь. Вот и приходится Ивану заманивать ее в клетку и накидывать мешок, чтобы не обжечься.

Помимо этого, славяне связывали жар-птицу с золотом и кладами, считая, что она может на них указывать: где опустится, там в земле сокровища и таятся. Иногда говорили, что в купальскую ночь жар-птица спускается на землю, и именно ее сияние принимают за цветок папоротника.

Есть и еще одна славянская легенда. В ней говорится о том, что, когда боги увидели, как люди ходят по земле, никого не любя, и холодом сердец своих себя губят, отправили они на землю волшебный огонь любви в виде крылатого существа – жар-птицы. И с тех пор летает она по земле и разносит этот огонь. Счастье тому, кому удастся поймать ее, но в сто раз большее счастье тому, кому она покорится по своей воле: будет отдавать свое благотворное тепло всю жизнь. Но как только почувствует равнодушие – тут же улетит. А если посадить ее в клетку, то непременно погибнет. Остынет ее пламенное тело, и в клетке вместо горячей любви будет отсвечивать холодным блеском мертвый кусок золота…

 

Первая среди гигантов

 

На Востоке эту гигантскую птицу называют рухх (или стрефил-рухх, страх-рах, ног, нагай). Кое-кто с ней даже встречался, например герой арабских сказок Синдбад-мореход. Однажды он оказался на необитаемом острове. Осмотревшись, увидел бесконечный белый купол без окон и дверей, такой огромный, что не смог на него влезть. Как оказалось, это было всего лишь яйцо легендарной птицы.

Конечно, Синдбад-мореход – персонаж сказочный. Однако есть и документальные свидетельства. Их оставил вполне реальный флорентийский путешественник Марко Поло, посетивший в XIII веке Персию, Индию и Китай. Он поведал, что монгольский хан Хубилай однажды отправил на поимку загадочной птицы верных людей. Гонцы отыскали ее родину: африканский остров Мадагаскар. Самой птицы они не видели, но привезли ее перо: длиной оно было двенадцать шагов, а стержень в диаметре равнялся двум пальмовым стволам. Говорили, что произведенный крыльями рухх ветер валит человека с ног, когти ее подобны бычьим рогам, а мясо возвращает молодость. Но попробуй поймать эту рухх, если она может унести единорога вместе с тремя нанизанными на рог слонами!

Таким образом, место обитания стрефила-рухха ханскими гонцами указано точно: Мадагаскар. Чтобы проверить эти сведения, зоологи уже не однажды совершали путешествия в поисках легендарной птицы. Впервые это произошло в 1832 году, когда французский натуралист Виктор Сганзен нашел на Мадагаскаре скорлупу огромного яйца – в шесть раз более крупного, чем яйцо страуса. Позднее на остров Святого Маврикия приплыли за ромом жители Мадагаскара. Вместо бочонков они привезли с собой скорлупки исполинских яиц: в каждую помещалось по 13 бутылок рома.

Наконец были найдены и кости чудища: в 1851 году их привезли в Парижский музей. Знаменитый французский ученый Жоффруа Сент-Илер изучил останки и составил по ним научное описание крылатой легенды. Он назвал ее эпиорнисом – «высочайшей из всех самых высоких птиц». Впрочем, оказалось, что гигантская птица Мадагаскара далеко не так огромна, как о том повествуют древние легенды. Она, разумеется, не могла унести в когтях слона, однако не уступала ему в росте. Жоффруа Сент-Илер полагал, что некоторые эпиорнисы достигали в высоту 5 м. Скорее всего, это преувеличение. Однако 3-метровые эпиорнисы не были редкостью. Весила такая птица около полутонны.

 

Знали эту громадную птицу и на Руси, называли ее страх-рахом, ногом или ногой, придавая существу новые сказочные черты. «Ног-птица так сильна, что вола поднять может, по воздуху летает и четырьмя ногами по земле ходит» – повествует древнерусский «Азбуковник» XVI века.

 

Вполне можно предположить, что среди прочих пернатых эта птица выделялась исключительно размером: она «как гора», «крылья ее затмевают солнце»… Впрочем, это всего лишь художественные образы, более умеренные описатели называют точные размеры: размах крыльев – от 10 до 18 м, длина пера – около 4–5,5 м.

Можно оценить ее габариты иначе. Рухх питается слонами, в этом не сомневается ни один достойный уважения натуралист; и размеры их «соотносятся как размеры сокола и мыши». Посчитаем: самый мелкий наш сокол-мышатник – пустельга – это примерно 36 см, мышь – около 7–9 см, если без хвоста. Учитывая величину индийского слона – в длину эта птичка окажется метров 25–30, а в размахе крыльев будет все 50! Гора не гора, но с холмом сравнить можно.

О повадках птицы можно сказать в основном то, что они очень похожи на орлиные. Рухх выслеживает добычу с большой высоты (кроме слонов годятся носороги, небольшие киты, буйволы, а порой тигры или даже питоны; бывает, что птица постится и ловит акул). Обнаружив достойную дичь, пикирует на нее, причем старается сразу же лапами переломить жертве хребет.

Рухх откладывает яйца и высиживает птенцов на земле. Птенцы кормятся опять-таки свежими слонами, хотя есть упоминания о более нежной пище для малышей, такой как, например, африканский бегемот или крупная свинья. Неизвестно, правда, зачем рухх уносит осколки скорлупы подальше от гнезда – может, чтобы по ним ее не выследили? Хотя все-таки что-то может выдавать гнездо: то ли слоновьи останки, то ли 5-метровые пищащие птенцы.

Один натуралист упоминает, что птица рухх гнездится высоко в труднодоступных местах, причем летает над облаками, так что ее можно и не заметить. Однако, добавляет ученый, находчивые местные жители обнаруживают гнездо по разбросанной вокруг непереваренной еде величиной с дом (хищные птицы имеют обыкновение отрыгивать остатки пищи). Надо сказать, что индийские раджи, китайские императоры, монгольские ханы предлагали немалые деньги за перо птицы рухх. Не вполне понятно, правда, как можно его употребить: единственное широко известное и много где описанное использование такого пера – в качестве… сосуда, который способен вместить «двадцать пять мехов воды».

Нельзя сказать, что птица опасна для людей; с драконом или василиском ее не сравнить. И не только потому, что она не наделена колдовской силой, не дышит огнем или смертельным ядом – она, оказывается, совершенно равнодушна к людскому сообществу. Даже самый маленький птенец рухх не питается человечиной. И все же, как утверждают, птица-великан может стать причиной разных стихийных явлений. Например, сохранились сообщения о том, что неосторожное приземление или даже просто громкий хлопок ее крыльев становились причиной лавины либо камнепада.

Первооткрывателем птицы рухх считается персидский ученый Бузург ибн Шахрияр, разместивший ее в Индии. Другие говорят, что эта птица прилетает с Тибета, где множество высокогорий. Китайцы предполагали, что птица по имени пёнг живет на Суматре, или Яве, или на Цейлоне и прилетает из-за моря. Арабы, изучив бо́льшую часть Азии, решили, что птица под названием асфур-альфилю гнездится на Мадагаскаре. А может быть, в центральной Африке, где-нибудь в окрестностях Килиманджаро или в верховьях Нила. Некоторые современные ученые полагают, что ближе всего к истине арабы. Дескать, на острове Мадагаскар водились те самые эпиорнисы, и вымерли они, похоже, лет пятьсот назад – то есть древние арабы вполне могли их застать.

Птица рухх не сразу удостоилась особого места в средневековой систематике. Так, например, рабби Бенджамин из Туделы отождествлял ее с грифоном, в результате чего на Западе эта путаница длилась до самого путешествия Марко Поло – тот окончательно разделил для западной науки этих существ. Тем не менее на Востоке рухх иногда изображали четвероногой, но при этом признавали птицей.

Иранцы знали эту птицу под другим именем – симург. Она обладала даром предвидения, но натура ее была двойственна, заключая в себе «добрую» и «вредоносную» половинки. В учении суфистов симург символизирует совершенного человека, обладающего знанием Божественной Сущности. Однако эту Сущность, как и легендарную птицу, невозможно увидеть. Сейчас некоторые специалисты полагают, что слова «рухх» и «симург» родственны, а симург во многом похож на грифона. Как царь птиц, симург-рухх изображался фантастическим крылатым существом с головой и лапами пса, покрытым рыбьей чешуей, что символизировало его господство на земле, в воздухе и в воде, а его яркое оперение затмевало блеск фазана и павлина.

Симурга наделяли способностью исцелять, иногда он выступал орудием судьбы, и ему приписывали бессмертие. Он был свидетелем троекратной гибели мира и знает все обо всех эпохах, прошедших и будущих. Симург был приемным отцом персонажа иранских легенд Заля, которого он младенцем нашел в пустыне и выкормил в своем гнезде, а затем давал пророчества его сыну Рустаму – знаменитому герою иранского эпоса.

Согласно этим представлениям, симург, как и птица рухх, велик и могуч. Подобно мифическому фениксу и волшебной птице мусульман анке симург живет от 700 до 2000 лет; дождавшись, когда у него подрастет птенец, он бросается в пламя и сжигает себя на погребальном костре.

В одной из поэм XII века автор делает симурга символом божества. Содержание аллегории весьма любопытно. Обитающий в дальних краях царь птиц Симург роняет одно из своих великолепных перьев где-то в центре Китая. Узнав об этом, другие птицы, которым надоели царящие среди них раздоры, решают отыскать повелителя. Они знают, что имя царя означает «тридцать птиц»; знают, что его дворец находится на горной гряде, кольцом окружающей землю. Сначала некоторые птицы, выказывая малодушие, не решаются отправиться в путь: соловей ссылается на свою любовь к розе; попугай – на свою красоту, ради сохранения которой ему надо жить в клетке; куропатка не может расстаться со своими птенцами и гнездом среди холмов; цапля – с болотами; сова – с мрачными деревьями. Но в конце концов они пускаются в это опасное путешествие и преодолевают семь долин и морей; название предпоследнего из них – Головокружение, последнего – Уничтожение.

Многие из паломников не выдерживают тягот пути и возвращаются обратно, кое-кто из оставшихся птиц погибает. Тридцать же самых стойких, пройдя через все страдания и благодаря этому достигнув очищения, добираются до высокой горы Симурга. Наконец они обрели то, к чему стремились! И тут они осознают, что они-то и есть божественная птица, что «симург» – это каждая из них и они все вместе.

Эту историю в XV веке по-своему переосмыслил Алишер Навои в аллегорической поэме «Парламент птиц» (или «Симург»). В ней тоже рассказывается, о том как, пролетая над Китаем, Симург обронил перо необычайной расцветки – сверкающее столь ярко, что весь Китай оделся сиянием. С этого дня все китайское население обрело пристрастие к занятию живописью. Самым виртуозным живописцем стал Мани, легендарный основатель манихейства – религии, сочетающей черты зороастризма и христианства. Так в классической восточной поэзии образ Мани стал воплощением гениального художника, а симург, в дополнение ко многим своим волшебным качествам, – еще и символом искусства.

 

Птицы Солнечного сада

 

Сирин, Алконост, Стратим, Гамаюн – птицы древнейших сказаний. О них упоминают русские летописи, их изображения сохранились среди иллюстраций к древним рукописным книгам, на ювелирных изделиях Киевской Руси, в резьбе белокаменных соборов Владимиро-Суздальской земли (Дмитровский собор во Владимире – 1212 год, Георгиевский собор в Юрьеве-Подольском – 1230 год). Кто они, эти загадочные птицы-девы из Райского или, по-другому, Солнечного сада и как они попали в русскую культуру? Ответ на этот вопрос кроется в легендах и преданиях Востока.

Прежде чем попасть в Древнюю Русь, чудесные истории о легендарных птицах проделали долгий путь по Хвалынскому (Каспийскому) морю, а затем по Славянской реке (Волге), по которой плыли корабли из Индии и Персии. Суда везли разные товары, украшенные рисунками, в которых переплетались фантастические травы, цветы, звери и птицы. По притокам Волги, где водой, а где и волоком, отправляли их во все стороны Руси.

Кроме Волги был и другой путь, связывающий Киевскую Русь с Востоком, – это путь по Днепру и Черному морю. Шумным и оживленным был порт Корсунь (Херсонес) – на территории современного Севастополя. Корсуньские купцы не только держали в своих руках всю торговлю с Востоком, но и рассказывали местным жителям о далеких странах, пересказывали услышанные там мифы и легенды. Так на славянской земле начали оживать образы, ставшие затем понятными и близкими.

Алконост и Сирин. В византийских и славянских средневековых легендах Алконост – чудесная птица, жительница славянского рая Ирия. Лик у нее женский, тело – птичье, а голос сладок, как сама любовь, поэтому тот, кто услышит ее пение, может от восторга забыть обо всем на свете. Как говорится в предании, «Алконост близ рая пребывает, иногда и на Евфрате-реке бывает. Когда в пении глас испущает, тогда и самоё себя не ощущает. А кто вблизи тогда будет, тот все на свете забудет: тогда ум от него отходит, и душа из тела выходит».

Образ птицы Алконост восходит к греческому мифу об Алкионе, дочери бога ветров Эола, жене фессалийского царя Кеика – сына бога утренней звезды Эосфора. Как сообщает Овидий в «Метаморфозах», Кеик трагически погиб в бушующем море, в то время как Алкиона ждала его на вершине утеса. Когда же к скале прибило волной тело погибшего мужа, она бросилась с вершины в бушующие волны моря. И произошло чудо: боги превратили Алкиону в морскую птицу-зимородка, которая затем оживила погибшего мужа. Птицей стал и Кеик, соединившись с дочерью богов.

В летописных сказаниях слово «алконост» имеет прямое отношение к древнерусскому речению «алкион есть птица», от греческого alkyon – «зимородок». Изображается Алконост на лубочных картинах полуженщиной-полуптицей с большими разноцветными перьями и девичьей головой, осененной короной и ореолом, в который иногда помещается краткая надпись. В руках держит райские цветы или развернутый свиток, в котором начертано изречение о воздаянии в раю за праведную жизнь на земле. Райская птица часто встречается и в старообрядческих настенных листах.

Алконост по облику схожа с другой птицей – Сирин, однако отличается от нее тем, что всегда изображается с руками. С этой птицей в древнерусской книжности связывалось также предание «о днях алконостных» – семи днях. В нем говорится, что когда она откладывает яйца в морскую глубину и высиживает их, сидя на поверхности воды, то в это время усмиряются бури. Это происходит посреди зимы (или во время зимнего солнцестояния). Семь дней яйца лежат в глубине, а затем всплывают на поверхность. И все это время на море стоит полный штиль.

Алконост не сводит взгляда с поверхности воды и ждет всплытия яиц, потому их очень трудно выкрасть. Если это все же удается, люди вешают яйцо под потолком в церкви как символ целостности и единения всего приходящего народа. Иногда явление этой птицы трактуется как проявление «божественного промысла». По другой русской традиции, Алконост – птица зари, которая управляет ветрами и погодой, ее связывают с солнечным богом Хорсом. Есть легенды, что Алконост рождает детей на «краю моря» на Коляду (в зимнее солнцестояние), и тогда семь дней стоит безветренная погода.

 

Самое раннее изображение птицы Алконост можно встретить среди миниатюр и заставок одного из древнейших памятников восточно-славянской письменности – Юрьевского Евангелия 1120–1128 годов, которое было выполнено в Киеве по заказу Юрьевского монастыря древнего Новгорода. Изображено это существо с руками и крыльями одновременно и с цветком в руке.

 

Особая история была связана с волшебной Сирин, которая в древнерусском фольклоре представлялась большой, сильной и пестрой девой-птицей с большой грудью, строгим лицом и короной на голове. Прототипом, а возможно, и предшественником Сирин являются древнегреческие сирены, которые волшебным пением увлекали мореходов, после чего их корабли гибли в морской пучине. Первым человеком, кто услышал пение сирен и остался жив, был Одиссей, который залепил своим спутникам уши воском, а себя повелел привязать к мачте. Мимо зловещего острова благополучно прошл

⇐ Предыдущая234567891011Следующая ⇒

Поделиться:

Воспользуйтесь поиском по сайту: