Главная | Обратная связь | Поможем написать вашу работу!
МегаЛекции

Первая группа теорий молодежи: молодежь как носитель психофизических свойств молодости

На начальном этапе становления теорий молодежи социологиче­ские мотивы встречаются редко, они не обладают признаками теории и представляют собой главным образом отдельные аспекты других тем, разрабатываемых социологами.

Таково, например, обращение Питирима Александровича Сорокина (1889-1968) к молодежной проблематике в статье «Кризис современной семьи» (1916): «молодое поколение» выделяется автором как общность со статусом «социализируемые»[1].

 

Преимущественное же развитие приобретает подход к молодежи, теоретически основывающийся на ее трактовке как носителя психофи­зических свойств молодости. В концепциях, относимых к этой группе, рассматривается, собственно, не молодежь, а молодость (юность) как период жизни индивида.

Концепция Г. Стэнли Холла. Первое по времени публикации обобщающее исследование такого рода предпринял Гренвилл Стэнли Холл (1846-1924) — видный американский психолог, один из основате­лей педологии (науки о детях). В 1904 г. он опубликовал книгу «Юность» (в 2-х томах) — первую теоретическую работу, в которой обнаруживаются ростки психологии и социологии молодежи как отно­сительно самостоятельных научных дисциплин[2]. Замысел автора от­личала масштабность: исследователь поставил себе целью охарактери­зовать не только психологические основы юности, но и поставить ее в контекст современной ему психологии, антропологии, социологии, ис­следований в области сексуального поведения, преступности, религии и образования. Он опирался на 25-летний опыт собственной исследо­вательской деятельности.

Получив подготовку в Лейпциге, в лаборатории экспериментальной психоло­гии у В. Вундта, Стэнли Холл, тем не менее, искал свои пути в предмете исследо­вательской деятельности, что привело его к изучению детской психологии[3]. Его лекции для учителей американских школ требовали фактического материала, и ученый включил своих слушателей в исследовательский процесс: через них он вел опрос учащихся разных возрастов (начиная с тех, кому немногим больше 10 лет, и кончая теми, кто подошел к 25-летнему возрасту) относительно их пред­ставлений об окружающем мире, об их чувствах, оценке окружающих людей, ранних воспоминаниях, соблюдения религиозных и нравственных норм. Полу­ченные данные (несколько тысяч ответов) были статистически обработаны и систематизированы по возрастным группам. Считая «метод анкет» (как тогда называли анкетный опрос) ориентировочным средством, «методом по раскопке поверхности», Стэнли Холл сделал дальнейший шаг: он попытался теоретически осмыслить полученный результат, что и составило основу его объемистой книги «Юность» (около 1,5 тыс. страниц).

 

В основе книги Стэнли Холла лежала его теория, согласно кото­рой в развитии человека действует закон рекапитуляции, т. е. сжатого повторения основных этапов развития человечества в психическом развитии индивида. Это положение восходило к биогенетическому за­кону Э. Геккеля, и его аналоги довольно широко применялись в совре­менной Стэнли Холлу психологической науке (Э. Клапаред, В. Штерн и ряд других видных психологов того времени опирались на этот закон как на объяснительный принцип в изучении проблем детской и педаго­гической психологии[4]). Но американский ученый, пожалуй, шел дальше других в конкретизации этого общего положения и в стремле­нии свести детерминацию человеческих поступков и фактов сознания к внутрибиологическим источникам, каковыми в его представлении и были, можно сказать, родовые коды.

 

Детские игры, например, Стэнли Холл трактовал как проявление и изживание в безобидной форме охотничьего инстинкта первобытных людей, подростковые игры рассматривались в качестве воспроизведения действий воинственных пле­мен и т д. Аналогично этому юность понималась как период между детством (эпохой охоты и собирательства) и взрослостью (эпохой развитой цивилизации), это переходный, кризисный период (эпоха хаоса), в котором животные проявле­ния натыкаются на требования общества, на социальный контроль. Исследова­тель анализировал факты, вроде игры с луками, хороводов и т. д., которые трак­товал как отголоски игровой форме жизни первобытного человека. Он усматри­вал в боязни кошек пережиток, пришедший из времен, когда те были еще дики­ми, в копании в песочнице — связь с пещерным человеком, в стремлении ребенка к воде — отражение генетической связи человека с животными, вышедшими из водной стихии. Такие сопоставления не могут восприниматься иначе, чем как «чудовищные натяжки» (именно так оценили подход Стэнли Холла видные пси­хологи начала века Э. Торндайк и К. Гроос).

 

Вслед за Руссо Стэнли Холл определяет юность как «второе рож­дение» человека, это период бунта («бури и натиска»), он наполнен стрессами и конфликтами, доминанты этого периода — нестабиль­ность, энтузиазм, смятение. Если ребенок, согласно холловскому зако­ну рекапитуляции, воспроизводит присущие филогенетическому раз­витию человечества инстинкты, то юноша — чувства.

 

Г. Стэнли Холл писал в книге «Юность»: «Если в душевной жизни ребенка мы отмечаем наследственное влияние первобытных предков, до примитив­ных организмов включительно, то теперь <в юности — Авт.> влияют глав­ным образом более близкие к нам культурные генерации. Так же как при ро­ждении природа наделяет ребенка основными психофизическими способно­стями, дифференцирующимися и совершенствующимися при дальнейшем развитии, так и теперь новые вклады являются родовыми, и развертываю­щиеся из них побочные психические свойства постепенно дифференцируются из тех чувств, инстинктов, импульсов, склонностей, задатки которых являют­ся продуктами второго наследства.

Таким образом, в некотором отношении ранний юношеский возраст явля­ется для высшей природы человека как бы детством...

В этом возрасте появляются не существовавшие раньше характерные свой­ства и дарования, а из старых импульсов и инстинктов некоторые значитель­но увеличиваются и развиваются, в то время как другие занимают подчинен­ное положение, так что устанавливаются новые отношения и новый центр для личного «я». (Перевод Л. С. Выготского[5].)

 

Заслуга Стэнли Холла состоит в том, что он впервые описал ам­бивалентность и парадоксальность характера подростка. Им, в частно­сти, были выделены 12 антитез — противоречий, между которыми ко­леблется юность: чрезмерная активность сменяется упадком сил, неис­товая веселость — унынием, самоуверенность — застенчивостью и тру­состью, стремление к высокому — низменными страстями, общитель­ность — потребностью в уединении и т. д.

По Стэнли Холлу, альтруизм и эгоизм в этом возрасте постоянно переходят друг в друга, живая любознательность легко сменяется «умственным равнодушием и сумасбродством», активность образного восприятия контрастирует с тягой к абстрактным рассуждениям.

Небезынтересно установление исследователем присущего юности противоречия между реформаторскими устремлениями и рутинерст­вом Если к инновационности во множестве современных трактовок свойств молодости внимание исследователей велико, то о рутинерстве молодежи вопрос, собственно говоря, совершенно обойден вниманием.

В итоге содержание периода юности представлено американским исследователем как кризис самосознания, преодолев который человек приобретает чувство индивидуальности[6]. Но отсутствие достаточно развернутого рассмотрения реального социального контекста поведе­ния и сознания молодого человека (кроме отдельных аспектов, о чем речь ниже) в конце концов определило слабость теоретической конст­рукции «Юности». Даже вошедшее в современное социологическое и психологическое знание как общее место утверждение о кризисном ха­рактере перехода от детства к взрослости оказалось применимым лишь для культурной модели европейского типа.

 

Это, в частности, доказала антрополог Маргарет Мид, сделавшая по ито­гам экспедиций на остров Тау (Самоа) в 1925-1926 гг. вывод об отсутствии в архаической культуре специфических конфликтов подросткового возраста[7].

 

Исследователи социологии молодежи обращаются к Стэнли Холлу главным образом в связи с критикой его теории рекапитуляции. За пределами внимания, к сожалению, оказываются собственно социо­логические стороны проведенного Стэнли Холлом исследования.

В этой связи представляется важным отметить, что Стэнли Холл впервые представил эмпирически обоснованные положения относи­тельно юношеских болезней и преступности (этому посвящены специ­альные главы). Отдельная глава книги посвящена вопросам о норме в физической жизни юношества, в связи с чем описано поведение как типичных, так и «исключительных» (ехсеptional) подростков на основе биографических материалов, литературных источников, анализа жи­тия святый и т. д.

В книге американского ученого есть главы, посвященные образова­нию девушек (включая и описание идеальной воспитательной модели) в учебных заведениях и совместному обучению. При этом вопросы совме­стного обучения юношей и девушек исследуются в собственно социоло­гическом ключе: Стэнли Холла интересует влияние совместного обучения на последующую женитьбу, деторождение и семейную жизнь. Особо ин­тересным представляется обращение автора к изучению влияния на моло­дых людей различных организаций, созданных для молодежи (в этой свя­зи специально рассмотрен опыт У.М С А, Еrworth League и других ассо­циаций).

Огромное значение для современной науки имеет обращение американского исследователя к изучению вопросов пола. Стэнли Холл еще до приезда в 1909 г. в США Зигмунда Фрейда с лекциями по пси­хоанализу (а издание этих лекций сопровождалось авторским посвя­щением Стэнли Холлу — организатору визита в Америку 3. Фрейда, К. Г. Юнга и Ш. Ференци[8]) имел смелость представить научной обще­ственности закрытую для протестантской этики тему сексуальных переживаний в юношеском возрасте. Книга была воспринята как своего рода публичный скандал, «нагромождение ошибок, мастурбации и Иисуса» (по выражению Э. Л. Торндайка[9]). Лекции по проблемам по­ла, которые читал Стэнли Холл в университете Кларка (где он был ректором), пришлось отменить из-за нездорового интереса непрофес­сиональной публики. Тем не менее, последующая более свободная практика тендерных исследований могла опираться на материалы и выводы, сделанные в первой научной монографии о молодежи[10].

Теории переходного возраста в Германии. Попытки теоретическо­го осмысления юности в рамках рассматриваемого направления полу­чили широкое распространение в Германии.

Одним из первых выдвинул свою концепцию Карл Гроос (1861-1946), опубликовавший в 1912г. работу «К психологии молодежи в пе­реходном возрасте»[11]. Это наиболее полная биологическая теория пе­реходного возраста (по оценке Л. С. Выготского, на которого мы опи­раемся в ее изложении).

Гроос основывается на том, что если «старший ребенок» (т. е. индивид на поздней стадии детства) руководствуется волей и привыч­кой, то в переходном возрасте человеком вновь овладевают инстинкты. Но «основной инстинкт» (половой инстинкт) прикрывается и умеряет­ся четырьмя другими инстинктами, которые выступают в более осоз­нанных формах.

 

Эти «прикрывающие инстинкты» суть следующие: 1) влечение к сближению, связанное с мечтательностью; 2) противоположное ему влечение к замкнутости; 3) влечение к самоутверждению, имеющее как сексуальные, так и социальные ис­токи; 4) влечение к борьбе, направленное против соперников.

 

В некоторых случаях Гроос выходит за пределы биологических трактовок и, например, четвертое «прикрывающее влечение» характе­ризует с учетом сдерживающего воздействия «социальных тенденций», товарищества, уважения к закону. Из этого выводится объяснение при­сущего юности стремления к радикализму, противостоянию, к духов­ной борьбе.

Концепция Грооса с позиций сегодняшней стадии развитии нау­ки представляется слишком умозрительной и тенденциозной, однако, как мы увидим в дальнейшем обзоре теорий молодежи, ряд его идей, особенно относительно второго возврата инстинктов как основных импульсов действия в переходный период, сохранились до наших дней.

Психологические и физиологические факторы как предопределяю­щие основные черты переходного возраста в начале 20-х годов активно исследовали крупные немецкие ученые Вильям Штерн (1871-1938), Эрик Иенш (1883-1940), Освальд Кро (1887-1955)[12]. Ряд из этих работ представ­ляет интерес и сегодня.

 

В ранних работах, например, особое внимание обращено на формирование в юношеском возрасте нового качества самооценки. Таково, в частности, обра­щение к проблематике переходного возраста у Вильяма Штерна, предопреде­ленное его персонализмом: характеристики этого возраста исследователь обо­значил четырьмя обобщающими понятиями: самонаблюдение, самооценка, са­мооформление, самоизображение 39. Штерн представил изменения в личности в этот воз­растной период как итог «серьезной игры». В его трактовках отмечаются руди­менты биогенетического закона в духе Стэнли Холла (проведение параллели между периодом полового созревания и исторической эпохой средневекового рыцарства). Но за явно отошедшими в прошлое идеями нельзя не видеть инте­реснейших выводов, основанных на эмпирических исследованиях, и прежде все­го утверждения, что в переходном возрасте происходит размежевание личных и неличных ценностей. Однако это положение было замечено разве что несколь­кими его современниками, и среди них — оригинальным австрийским психоло­гом и педагогом, автором целого ряда работ по молодежной проблематике Отто Тумлирцом (1890-1957)40.

 

Биологической подоплеке юношеских свойств уделили внимание А. Бидлъ, Ф. Гизе, 3. Бернфельд, В. Гоффман [13], психопатологию подро­стка изучал А. Гамбургер, развитие рефлексии и связанного с ней само­сознание стало предметом исследования А. Буземана*2. Е. Лау одним из первых провел психологическое описание рабочего подростка43. В. Петере исследовал связь юношеского возраста с формированием интересов44. Множество работ, опубликованных в авторитетных науч­ных изданиях, содержали великолепные находки, догадки, гипотезы, к критическому анализу которых, как представляется, важно вернуться на нынешнем этапе развития психологии и социологии молодежи.

 

Одним из первых обзор теорий переходного возраста сделал О. Тумлирц. Он разделил проанализированные концепции на две большие группы. К био­логическим он отнес концепции Стэнли Холла, К. Грооса, В. Гоффмана, Ш. Бюлер и др., к тимологическим (т. е. исходящим из законов духа)— тео­рии Т. Циена, В. Штерна, Э. Шпрангера45. Тумлирц, сам выдвинувший кон­цепцию духовного развития в юношеском возрасте (этому посвящена его книга, вышедшая в 1924 г.46), выделил в рассматриваемых концепциях наибо­лее значимые позиции, как и наиболее уязвимые теоретические построения. Таково, например, его изложение книги В. Гоффмана «Переходный период» (1922)47. Комментируя гоффмановское исследование, Тумлирц обращает внимание на то, что у автора в качестве основной формы сознательного пе­реживания выступают волевые акты. Репродукцию переживаний, по Гоффману, следует понимать как явление резонанса, которое заключает в себе все закономерности ассоциативного мышления. Эти общие положения примене­ны к трактовке социального созревания, которое исследователь рассматри­вает как включение личности подростка в структуру и ритм общественной жизни. Асоциальным, по Гоффману, является человек с другим жизненным ритмом, несозвучным с ритмом окружающей культурной среды. Как пред­ставляется, такая трактовка — в более современной модификации — может получить второе рождение в социологии молодежи при характеристике ком­муникативных процессов в молодежной среде.

 

Значительное число исследований — и теоретических, и эмпири­ческих — по проблемам юношества в Германии тесно связано с двумя обстоятельствами.

Первое лежит в области научной жизни. Германия того време­ни —. один из мировых центров философской, психологической и со­циологической мысли. Идет оживленная дискуссия по широчайшему кругу вопросов, выдвигаются фигуры первой величины, формируются крупнейшие научные школы. Лейпциг сохраняет авторитет как центр экспериментальной психологии. Исследовательская культура немецких авторов очень высока, а постановка вопросов масштабна и оригиналь­на. В Германию приезжают учиться со всего света, и полученные здесь ученые степени особо авторитетны.

Второе обстоятельство — за пределами науки. Активизация ин­тереса к молодежи не случайно возникает в то же время, когда моло­дежь оказывается активнейшим участником Ноябрьской революции 1918 г. и последующих событий, преобразовавших политическое лицо Германии. Это период развития массовых молодежных движений раз­ной направленности.

В теоретических разработках, о которых шла и дальше пойдет речь, этот мотив выражен чаще всего очень неясно, но нет сомнения, что обстоятельства жизни страны, в которых активно участвовала мо­лодежь, наложили свой отпечаток и на выбор рассматриваемой тема­тики, и на ее анализ.

Не удивительно, что в Германии были опубликованы первые обобщающие работы, предопределившие начальный этап развития со­циологии молодежи. В этом отношении принято приоритет отдавать не книгам К. Грооса, В. Гоффмана, статьям В. Штерна и некоторым другим публикациям немецких авторов по проблемам психологии юношеского возраста, а книге Ш. Бюлер — видной представительницы Венской психологической школы, опубликовавшей свое произведение в Йене в 1922г.

Концепция Ш. Бюлер. На раскрытии более сложных соотноше­ний психических и биологических факторов становления личности в период молодости построила свою концепцию пубертата Шарлотта Бюлер (1893-1974).

 

Ш. Бюлер — австрийский психолог, жена крупного исследователя детской психологии Карла Бюлера, вместе с которым она разработала важные поло­жения этой отрасли психологического знания. Бюлеры эмигрировали в США после аншлюса Австрии гитлеровской Германией. В Америке исследователь­ница получила большую известность своей разработкой схемы периодизации жизненного пути личности (этим было положено начало психобиографиче­скому методу в психологии).

 

На формирование социологии молодежи заметное воздействие оказала книга Бюлер «Душевная жизнь юных» (1922), в которой была сделана попытка обобщения эмпирических данных для объяснения специфики юношеского возраста. Исследовательница провела содер­жательный анализ нескольких дневников девушек-гимназисток, ряда других материалов, внимательно рассмотрела данные и выводы совре­менной ей науки (прежде всего психологической)48.

Бюлер впервые дала многостороннюю характеристику периоду созревания, или пубертации. Согласно ее определению, время пуберта-ции — это «период, когда происходит становление первичных и вто­ричных половых признаков. С наступлением их созревания заканчива­ется детство и наступает юность»49. Биологическая ориентация кон­цепции подчеркивалась самим автором, от этого была поставлена в за­висимость психологическая характеристика юношеского возраста. Но Бюлер не допустила вульгаризации зависимости психологии от биоло­гической основы и, теоретически осмыслив эмпирические данные, по­казала известную автономность двух аспектов созревания.

В биологическом аспекте период пубертации заканчивается, «как только половой аппарат готов к использованию». Психологическая же сторона со­зревания раскрывается через характер и интересы индивида. В пубертатный период они проявляются в наиболее резких формах, «интеллект достигает своей истинной вершины, воля — подлинной силы». В этот период, по Бю­лер, «складывается личность, формируются страсти, цели, идеалы»50.

 

Идеи Бюлер о двусоставной конструкции юности некоторыми ее критиками не были должным образом осмыслены. Это, в частности, дало повод для критики ее в марксистской литературе за отсутствие четкого разграничения понятий «юношеский возраст», «время созрева­ния», «пубертация»51. Но это поверхностный взгляд. У Бюлер последо­вательно проводится идея, что генеральной потребностью юношеского возраста является «потребность в дополнении», вытекающая из поло­вого инстинкта.

 

По Бюлер, «чтобы обеспечить соединение с другим полом, сопутствующие созреванию явления должны вызвать у индивида потребность в дополнении, сделать его возбудимым, неудовлетворенным своей закрытостью, его «Я» должно открыться для встречи с «Ты». А этом заключается биологический смысл созревания»52. Необходимость в дополнении предопределяет, по Бю­лер, особый возрастной феномен — томление, которое выступает как «основная черта психической структуры в этот период». От этого эмпи­рического обобщения исследовательница идет к более глубокому различе­нию биологической и психологической составляющих личности: «Мы опре­деляем... психическую пубертатность как психическую потребность в допол­нении», — делает она вывод53.

 

Потребность в дополнении реализуется на разных этажах психо­логического созревания и осуществляется в двух формах: примитивной и культурной. Примитивная форма психологических реакций непо­средственно зависит от биологической первоосновы. Она характеризу­ется повышенной чувствительностью, возбудимостью, усилением всех способностей и интересов, обострением чувства красоты, «стремлением к прихорашиванию и выставлению себя на передний план», желанием странствовать, наконец, тем самым томлением, роль которого в психи­ческой структуре личности периода молодости особо подчеркивала Бюлер. Культурная форма психического созревания возвышается над примитивной и проявляется как душевное созревание. Явления этого класса образуют сложные формы душевной жизни, достаточно авто­номные, но восходящие к тому же источнику, что и явления, образую­щие примитивную форму. Ш. Бюлер возводит и культурную форму (душевное созревание) к «потребности в дополнении».

 

Известный советский психолог Л. С. Выготский (к концепции которого мы обратимся ниже) подчеркнул значение такого разделения форм душевного созревания: «Отсюда социальное включение, выбор профессии и т. д., не свя­занные непосредственно с явлениями полового созревания, но в основе все же «потребность в дополнении», из которой вытекают основные черты структу­ры этого возраста. Та же потребность определяет также и душевное созрева­ние: именно тоска и стремление, искание, которое дает всем функциям на­правленность на будущее»54. Считая, что Бюлер проявляла биологический редукционизм и односторонне ставила «в центр всего возраста потребность в дополнении», Выготский тем не менее оценивал книгу Бюлер как шаг вперед в отрицании примитивных связей всех изменений в переходном возрасте с половым созреванием55.

 

Шарлотта Бюлер предложила иную, чем у Стэнли Холла и ряда других современных ей авторов (например А. Билля), трактовку стадий периода созревания. Она вынесла за пределы периода переходный воз­раст, а внутри периода разделила две стадии, которые могут быть обо­значены как (I) отрочество (от 10-12 до 17 лет) и (2) юность (от 17 до 21-24 лет).

 

Точнее, термины Бюлер таковы: для первой стадии она использует термин РиЬегш, для второй — АсЫезгепг. Интерес представляет то, что возрастные границы (прежде всего верхнюю границу юности) исследовательница связы­вала с социокультурными факторами. Она, в частности, отмечала, что у раз­ных народов и в разные эпохи эта граница существенно различалась (например, римляне относили конец периода юности к 31-му году).

 

Отрочество, по Бюлер, в психологическом плане характеризуется стремлением к отрицанию. У мальчиков негативизм оценок характери­зует почти весь ранний юношеский возраст. Это кризисная фаза разви­тия, которая отрицательно оценивается обществом. Подросток, таким образом, оказывается на «ничейной земле» — он не ребенок и не взрос­лый.

Подобные оценки широко распространены в социологии моло­дежи и сегодня. В них, несомненно, отразилась не столько теоретиче­ская мысль, сколько бытовое представление о молодежи как носитель­нице общественной угрозы. Однако в ряде случаев на этой основе вы­росли интересные социологические интерпретации агрессивного пове­дения и экстремизма молодых людей — особенно школьников (В. Шу-барт и В. Мельцер56). Здесь подростковый кризис исследуется в контек­сте особенностей западной социокультурной системы, и подобное рас­смотрение представляется позитивным развитием идей о возрастном кризисе на социологической почве.

Психоаналитические концепции. 3. Фрейд. Для психоаналитиков, во всяком случае до определенного времени, исследование стадии че­ловеческой жизни, связанной с половым созреванием, не представля­лось существенным. «Причина этого очевидна. Психоанализ не разделяет взгляда, согласно которому сексуальная жизнь человека начинает­ся в период полового созревания»57, — эта замечание Анны Фрейд как нельзя лучше проясняет специфику психоаналитического подхода к юности в отличие от других направлений в психологии. Как представ­ляется, именно в силу того, что психоанализ не сосредоточивался на исследовании юности, он смог дать импульс для оригинальных интер­претаций сущности и содержания молодежного возраста.

Психоаналитические трактовки, кончившие распространение в социологии молодежи, восходят к работам Зигмунда Фрейда (1856-1939)— выдающегося австрийского психолога, социального мыслите­ля, врача-психоаналитика58.

В социологии достаточно широко распространено представление о психоаналитической подоплеке конфликте»- между сексуальными по­требностями и социальным порядком59 Е социологии молодежи это представление конкретизировано в теориях конфликта между поколе­ниями «отцов» и «детей», восходящих к фрейдовскому Эдипову комплек­су. Самые разные концепции конфликта поколений в конечном счете трактуют отношения между отцом и сыном между матерью и дочерью в духе Фрейда, тем более что понимание этих отношений тесно увязывается австрийским психоаналитиком с социокультурными рамками, придаю­щими оформленность психобиологическому процессу.

 

Фрейд в «Лекциях по введению в психоанализ» (1915/16) писал: «...Повседневное наблюдение показывает, как часто чувства между родите­лями и взрослыми детьми не соответствуют поставленному обществом идеа­лу, сколько в них накопилось враждебности потовой прорваться, если бы ее не сдерживало немного почтительности и нежных чувств. Мотивы этого об­щеизвестны и обнаруживают тенденцию отягчить лиц того же пола, дочь от матери, отца от сына. Дочь находит в матер- силу, которая ограничивает ее волю и на которую возложена миссия провезти в жизнь требуемый общест­вом отказ от сексуальной свободы, в отдельных случаях еще и конкурентку, которая противится вытеснению. То же самое, но в еще более резкой форме повторяется между отцом и сыном. Для сыне в отце воплощается любое на­сильственное социальное принуждение; отел закрывает ему доступ к прояв­лению собственной воли, к преждевременному сексуальному наслаждению и к пользованию общесемейным достоянием там, где оно имеется»60.

Зигмунд Фрейд обращает внимание на то, что имеется очевидное стремле­ние отрицать это обстоятельство «и выдавать социально обусловленный иде­ал за осуществленный гораздо чаще, чем он в действительности осуществля­ется»61.

 

Ранние сексуальные желания овладеть матерью и уничтожить от­ца как сексуального конкурента (для мальчика), вытесненные в сферу бессознательного, впоследствии — и прежде всего с наступлением по­ловой зрелости — возвращаются, по Фрейду, в форме неврозов, психи­ческих расстройств. Превращенные формы либидо (сексуальной энер­гии) чаще всего не имеют видимой связи с детской сексуальностью, вы­тесненное в бессознательное деструктурировано и воздействует на «Я» как фоновое давление, что придает различным действиям и мыслям че­ловека порой неожиданные импульсы и конфигурации. Невроз в пери­од молодости, таким образом, явление вполне обычное, естественно вытекающее из природы человека, как ее понимал Фрейд.

Следует отметить, что в значительном числе изученных Фрейдом случаев неврозов и психических заболеваний пациентами были молодые люди. Таковы пациентка из наиболее известного в истории становления психоаналитического метода «случая Анны О.», которой в момент иссле­дования был 21 год (описан в книге И. Брейера и 3. Фрейда «Исследо­вания по истерии», 1895); пациентка Ирма, сны которой анализируются в фундаментальном труде Фрейда «Толкование сновидений» (1899; «Моя пациентка Ирма — молодая вдова», — замечает автор); «молодой рус­ский» пациент, на основе изучения которого Фрейд сформулировал важ­нейшие позиции программной для психоанализа статьи «Из истории од­ного инфантильного невроза» (1914), и др.

Для становления фрейдистского направления в трактовке специ­фики юношеского возраста принципиальное значение имела книга Фрейда «Три очерка по теории сексуальности» (1905).

 

В книгу вошли очерки «Сексуальные отклонения», «Инфантильная сексу­альность», «Преобразования при половом созревании». Фрейд разрабатыва­ет целую группу понятий психоанализа. Впервые вводится понятие «влечение» (ТпеЪ), одно из наиболее важных в психоанализе. Источник вле­чения (Т^^еЬ^ие11е) видится автору как в возбуждении той или иной эроген­ной зоны (егоцепе 2опе), так и в «механическом возбуждении», «работе мышц», «аффективных процессах», «умственной работе». В книге отмечается различие между объектом (ОЪ]ек1) и целью (21е1) влечения: сексуальным объ­ектом является «лицо, обладающее сексуальной привлекательностью», сексу­альной целью — «действие, к которому подталкивает влечение». Фрейд рас­сматривает такие виды влечений, как «сексуальное» (Зехиа11пеЪ), «частное» (РаШа11пеЬ) и др. Сексуальные влечения противопоставлены «потребностям» («важнейшим жизненным функциям»). Фрейд развивает понятие бисексуаль­ности (В15ехиаН1а1), усвоенное им от В. Флисса, и с этой точки зрения, в част­ности, трактует черты переходности в области влечения в период полового созревания. Пересмотр на основании психоаналитического объяснения тра­диционной морали, осуждающей гомосексуализм и другие сексуальные от­клонения, сделал эту книгу заметным фактом европейской культуры первых десятилетий XX века62.

Работа «Три очерка...» в какой-то мере обойдена в отечественной социологии молодежи при критическом рассмотрении психоаналити­ческой трактовки периода молодости и особенностей межпоколенческих взаимоотношений. Между тем, в ней содержится одна из базовых для более поздних теорий «конфликта поколений» идей о том, что об­щество (в формах культуры) подталкивает молодого человека (особен­но юношей) к разрыву слишком тесных связей с семьей, складываю­щихся в детстве.

Интересы (в рамках межличностных семейных отношений, кото­рые в этой связи и рассматривает Фрейд) нового и старшего поколений оказываются противопоставленными, и это — необходимое условие последующей нормальной половой жизни представителей нового по­коления, а, следовательно, и жизни вообще63.

Ряд теоретических положений классического фрейдизма связан с попыткой установить некоторые пограничные характеристики, кото­рые разделяют детство и юность. В частности, именно в этом смысле Зигмунд Фрейд трактует отношение к игре у ребенка и юноши.

 

В работе «Художник и фантазирование» (1908) 3. Фрейд задается вопро­сом, откуда художник «черпает свои темы». Исследователь продумывает связь фантазирования с детским созиданием собственного мира в ходе игры. Взросление, по Фрейду, означает утрату этой деятельности, но лишь в опре­деленном смысле: «...Юноша, прекращая игры, по видимости отказывается от удовольствия, которое он получает от игры. Но кто знаком с психической жизнью человека, тот знает, что едва ли что-нибудь другое дается ему столь трудно, как отречение от однажды изведанного удовольствия. Собственно, мы и не способны от чего-либо отказаться, а лишь заменяем одно другим; то, что кажется отречением, в самом деле есть образование замены или суррога­та. Так и юноша, когда он прекращает играть, отказывается всего лишь от опоры на реальные объекты; теперь он фантазирует, вместо того чтобы иг­рать. Он строит воздушные замки, творит то, что называют «сны наяву»... Это различие в поведении играющего и фантазирующего находит свое дос­товерное обоснование в мотивах каждого из двух видов деятельности, все же продолжающих друг друга.

...Нужно сказать: никогда не фантазирует счастливый, а только неудовле­творенный. Неудовлетворенные желания — движущие силы мечтаний, а ка­ждая фантазия по отдельности — это осуществление желания, исправление неудовлетворяющей действительности. Побудительные желания различаются зависимо от пола, характера и от условий жизни фантазирующей личности; однако без натяжки их можно сгруппировать по двум главным направлени­ям. Это либо честолюбивые желания, служащие возвеличиванию личности, либо эротические. У молодых женщин почти без исключений господствуют эротические желания, ибо их честолюбие, как правило, поглощается стрем­лением к любви; у молодых мужчин, наряду с эротическими, довольно важны себялюбивые и честолюбивые желания. Несмотря на это, мы намерены под­черкивать не противоположность двух направлений, а, напротив, их частое единение; как на многих надпрестольных образах в углу видно изображение дарителя, так и в большинстве честолюбивых мечтаний мы в состоянии об­наружить в каком-нибудь закутке даму, ради которой мечтатель совершает все эти героические деяния, к ногам которой он складывает их результаты. Вы видите, здесь достаточно важных мотивов для сокрытия; к тому же бла­говоспитанной женщине вообще дозволен только минимум эротической по­требности, а молодой человек обязан научиться подавлять избыток чувства собственного достоинства, привнесенного детской избалованностью, ради включения в общество, столь богатое такими же претенциозными индивида­ми»64.

 

Тема объединения братьев с целью убийства отца стала одной из важнейших в трактовке Фрейдом феноменов культуры. В своей по­следней книге «Моисей и монотеистическая религия» (1939) он разво­рачивает эту тему до предельных культурологических обобщений. По его мысли, вся конструкция христианства является не чем иным как мифологическим отражением убийства обожествленного праотца.

 

Ввиду вызывающего для религиозного мировосприятия характера пред­ложенной трактовки автор решился опубликовать эту часть работы только после эмиграции в Англию. Он писал: «Что Избавитель безвинно принес себя в жертву, было явно тенденциозным смещением, затруднявшим логическое понимание; в самом деле, каким образом, дав убить самого себя, невиновный в убийстве мог взять на себя вину убийц? В исторической действительности подобное противоречие не имело места. «Избавитель» не мог быть никем иным, как главным виновником, предводителем банды братьев, одолевшей отца. Существовал ли подобный главный бунтарь и предводитель, на мой взгляд, должно остаться под вопросом. Это очень даже возможно, но следует принять во внимание еще и то, что каждый в банде братьев, несомненно, имел желание самому единолично совершить то деяние и так добыть для себя исключительное положение, предложив посильную замену для уходящей в прошлое, социально исчезающей отцовской идентификации. Если такого предводителя не существовало, то Христос — наследник оставшейся неис­полненной мечтательной фантазии; если ответ положительный, то он его по­следователь и его перевоплощение. Но независимо от того, фантазия ли пе­ред нами или возвращение забытой реальности, во всяком случае здесь нуж­но искать истоки п

Поделиться:





Воспользуйтесь поиском по сайту:



©2015 - 2024 megalektsii.ru Все авторские права принадлежат авторам лекционных материалов. Обратная связь с нами...