Глава IV: «уголки сознания»

— Что, бл..?! — хотел было заматериться Антон, но вспомнил, что перед ним дети. — То есть, что?

— Это правда. — сказал мальчик.

— А вы? Кто тогда Вы? Нет, я знаю, кто вы, но… вы живые или нет?

— Мы нерождённые. — ответствовала девочка.

— Не живые, и не мёртвые. А они все мертвы. — продолжал мальчик.

— Ты нас видишь, потому что ты наш несостоявшийся отец. Пока что не состоявшийся. — сказала девочка.

— Нет… не может быть! Всё это — чёртов сон! Я сплю! — не верил своим ушам Антон.

— Ну, так ущипни себя, чтобы проснуться. Уверен, что пробуждения ты не почувствуешь. — заверил Антона Андрей.

Антон сперва ущипнул себя, затем, не почувствовав ничего, кроме другого, кроме боли, начал щипать и второй, и третий, и четвёртый раз до того момента, пока не услышал детский смех.

— Ты такой смешной. — смеясь, сказала девочка.

— А что смешного в том, что я пытаюсь прийти в себя? — ответил Антон.

— Ты не понял. Ты в себе, но в буквальном смысле. В голове своей. — вымолвил Андрей.

— Попробуй вспомнить момент, который ты видел последним перед тем, как попал сюда. — вновь продолжила девочка.

— Я помню. Помню, как со своей семьёй я летел на Сейшелы… — вспоминал Антон.

— А что такое Сейшелы? — любопытно спросил мальчик, близко подойдя к Антону и взяв его за руку.

— Это такие острова, очень красивые, одни из самых посещаемых островов.

— А что было дальше? — теперь любопытствовала девочка.

— Мы летели на Сейшелы. И вдруг буря. Повредило правый двигатель. Затем паника, раскол самолёта, причинённый ударом молнии. Кто-то в одной его части, кто-то в другой. Люди, вылетающие из самолёта… Моя семья была в другой. Я пытался в воздухе до них добраться, и даже добрался. Но меня оттолкнули в другую часть самолёта.

— Как ты думаешь, в чём твоя ошибка? — вновь вопрошал Андрей.

— Моя ошибка? Какая ошибка? Что я не так сделал? Единственное, о чём я сейчас жалею — так это о том, что не сопротивлялся, когда меня отталкивали, о том, что не остался и не умер с ними. Знаете, на самом деле, я часто ловлю себя на мыслях, что мне стоит остаться здесь. Что я это… заслужил, что ли… Там для меня нет места…

— Знаешь, иногда в нерождённости больше смысла, чем в жизни. — сказав эту фразу, девочка убежала, а Андрей побежал за ней.

Антон был снова предоставлен самому себе, не имея ни малейшего представления о том, что делать дальше. Он присел в отчаянии на корточки, запустив пятерни своих рук в волосы и сжав их области макушки. Для него в тот момент любое другое чувство, явление было бы в радость, даже дождь, который он не особенно-то и любил, но, когда тот начался, он не ощущал мокрых капель на своём теле, потому что они падали сквозь него; он считал себя чужим в этом, своём мире.

Антон подумал, что найдёт ответы на какие-то вопросы, войдя в квартиру. Но на какие вопросы? Что же делать дальше? Остаться ли здесь? Можно ли вернуться или нельзя. Он сам не знал, на какие вопросы он должен искать ответы. Как бы там ни было, Антон вошёл в дом. Как можно догадаться, дверь ему открывать не пришлось. Войдя в дом, в прихожей, прямо перед собой, он увидел четыре комнаты: одна слева, одна справа, две другие впереди, разделённые окрашенной серым цветом стеной шириной приблизительно в 1 метр. Он посмотрел наверх, на потолок, и улыбнулся.

Почему он улыбнулся? Потому что перед отпуском он думал о том, чтобы после возвращения украсить потолок различными античными узорами. Почему античными? Антон всегда любил историю Древнего Мира и никогда был не прочь почитать какой-нибудь миф или легенду, если предоставлялась возможность. Любимыми легендами Антона были римская легенда о знатном иудее Бен-Гуре и его римском сводном брате Мессале, а также скандинавская легенда о датском викинге-конунге Рагнаре Лодброке.

Антон не совсем знал, что находилось в других комнатах. Это ведь мир, которого уже не будет. Слева он увидел детскую комнату, в которой были разбросаны игрушки, но, основном, мальчишеские. До этого Антон не видел девочку, которая с ним разговаривала, а теперь он узрел её на маленьком портрете в детской комнате.

— Что бы это значило? — Антон получил ещё один вопрос.

Детские кровати были новинками этой комнаты. Одна из них была заправлена и создавала ощущение того, что на ней давно никто не лежал и не сидел. На её одеяле, укрывавшем синюю, как вечернее небо, с усыпанными на ней белыми блёстками простыню, было такое же синее небо, такие же рассыпанные на нём блёстки. По крайней мере, Антон увидел бы их такими. Сейчас же для него всё серо.

Но догадки Антона не оправдались. Это был просто портрет, ни на что не намекающий. Почему догадки не оправдались? Потому что сквозь него пробежала девочка, держа ноутбук подмышкой. Улегшись на кровать и укрывшись одеялом, она включила ноутбук и начала смотреть мультики, хранившиеся на видеохостинге YouTube. Почесав затылок, Антон повернулся и продолжил осматривать квартиру.

Он зашёл в другую комнату и сразу же узнал её — по интерьеру, украшавшему её — она точь в точь копировала комнату Антона и Ани в реальной жизни. Как бы Антон сейчас хотел прилечь на кровать, заснуть и проснуться там, в реальности.

Он закрыл глаза и представил, как ложится на кровать, обнимает Аню и засыпает с ней. От избытка эмоций Антону стало невыносимо плохо. Будучи вроде бы здоровым, статным парнем, он почувствовал жгучую боль в области сердца. Но как такое возможно? Как он мог прочувствовать его здесь? Или он, сам того не зная, нашёл уголок в своём сознании, который поможет ему в будущем? Как бы то ни было, ничего, кроме боли, он не ощутил. Он присел на пол — единственное место, к которому он мог прикасаться, — и решил передохнуть, пропустить сквозь себя всю эту боль.

Он до сих пор не знал, что делать, ведь близнецы, будто обидевшись во время прошлого их разговора, ничего ему не сказали. А ведь только они могли ему помочь. Внзапно, Антон, посмотрев на потолок, увидел, что тот начал намокать, и, совершенно неожиданно для себя, Антон смог почувствовать каплю дождя, упавшую на него. Это создало в нём ощущение безмерной радости и надежду на то, что он ещё сможет выжить, но эта безмерная радость быстро сменилась испугом, вызванным тем, что весь потолок в квартире промок насквозь.

Затем в комнату забежал дух Антона, уже осведомлённый о том, что крыша протекла.

— Ёб твою мать! — прокричал он..

Он быстро подбежал к окну и увидел, что дождь лил как из ведра.

— Давно такого дождя не было… — сказала подошедшая к нему Аня, носившая кулинарный фартук.

— Да, действительно… — ответил дух Антона.

— Что нам делать, Антон? Пока идёт ливень, потолок мы не высушим…

— ДА ЛАДНО?! НЕ ШУТИШЬ? — с ярко выраженной насмешкой сказал дух Антона.

— Нам нужно переждать и только потом что-то предпринимать. Как-нибудь высушить его.

— Боюсь, простая сушка здесь будет бессильна. Ну ладно, попробуем. Что ещё делать? У нас есть какой-нибудь брезент?

— Ты думаешь закрыть им мебель, гарнитуру и кровати, чтобы не промокли?

— Да, именно.

— Хорошо, я посмотрю.

Из детской спальни прибежала девочка. Её звали Женя. Она жаловалась:

— Папа! Папа! Потолки во всех комнатах промокли!

— Да, доченька, я знаю. Первый раз вижу такой ливень. — ответил дух Антона.

Так что же это было? Неужели знак? Самому Антону хотелось надеяться, что это было так. В попытке обрести ушедшую радость он выбежал на улицу для того, что просто прочувствовать, просто прочувствовать, каково это — когда капли дождя своим холодом пробивают до костей, чтобы снова почувствовать себя живым в этом нереальном мире. И, если его дух был сейчас очень раздражён этим ливнем, но Антон в жизни не был ему так рад.

— Ты радуешься? — спросил его внезапно появившийся Андрей.

— А что, не видно? — в намокшей одежде, с ехидной улыбкой на лице, вопросом на вопрос ответил Антон.

— Рано. Хотя и оправданно. — сказала Женя.

Близнецы были в той одежде, которую они носили, когда Антон встретил их впервые. Только теперь эта одежда была намокшая, и они тоже.

— Проясните мне, что случилось? — в недоумении спросил Антон.

— Похоже, ты нашёл светлый уголок своего сознания.

— То есть как это, уголок сознания? — не понял ответа Антон.

— Этот дом занимает главное место в твоём сознании. Это, можно сказать, твой мозг. И в этом мозге — множество дверей, которые ты закрыл, и из него не могут выйти воспоминания о погибших близких. Открыв двери, ты сможешь дать им уйти, и это поможет тебе выжить, выбраться отсюда. А заодно и нам. — объясняла Женя.

— Это звучит бредово… — Антон не верил своим ушам.

— А ты вспомни. За всё время твоего нахождения здесь ты хоть раз видел Аню, вышедшую за порог этого дома или своих родителей, приезжавших сюда? — спрашивал Андрей.

— Нет, не видел… — покорно ответил Антон.

— Потому что они взаперти в твоей голове. Открой двери, отпусти их, прими свою ошибку. — просила его Женя.

— Но я не могу её понять! — срывался на крик АНтон.

— Твоя ошибка в том, что ты хотел умереть, тогда как твои близкие желали, чтобы ты жил. Ты не веришь в жизнь после смерти близких, но ты ровным счётом ничего не знаешь о том, что можешь приобрести. — словно отчитывал Антона его нерождённый сын.

— Даже если я приму свою ошибку, приму то, что был не прав, как мне открыть эти двери, как мне их выпустить? И я пока не знаю, хочу ли я вернуться или остаться здесь… — говорил Антон, разводя руки, как будто выражая свою агрессию.

— Ищи уголки сознания, подобные этому. Но раз ты один из них, пускай и случайно, уже нашёл, то тебе нужно торопиться. Отныне теперь светлые уголки твоего сознания будут постепенно разрушаться. Поспеши. И каждый из них будет разрушаться по-разному. И чем больше они разрушились, тем меньше времени у тебя осталось. Ищи уголки своего сознания, все они в этом лабиринте. — говорила Женя.

— Что за лабиринт?…

— Город. Теперь ты его вряд ли узнаешь. Но в нём скрыты частички твоего Спасения.

 

ГЛАВА V: «ШКОЛА»

Он бежал без остановки, квартал за кварталом, улицу за улицей, притом совершенно не знал, где искать то, что ему было так нужно. Те самые места, где он бы вспомнил лучшие, самые счастливые моменты в своей жизни. А, вспомнив их, он бы уцепился за с каждой секундой всё дальше отдаляющееся от него будущее и смог бы вернуться в реальный мир.

А дождь всё продолжался. Своими каплями он образовывал препятствия в виде луж для Антона, но Антон не обращал на них своего внимания, сосредоточившись на своем задании. Естественно, в силу того природной стихии на улицах никого не было — лишь бродяжничали обмокшие животные: коты да собаки. Но Антону и до них не было дела, как и им до него.

Когда он бежал, он перебирал варианты в своей голове, чем именно являются те места, куда он должен попасть. Ведь в жизни много есть счастливых моментов, и, порой, так трудно выбрать из них самые счастливые. Куда только он не забегал – нигде ничего не было.

«Правильно они сказали – это лабиринт какой-то» - подумал Антон.

Но затем он вспомнил, что он не исследовал то место, в котором учился - школу, ведь именно там он приобрел многих друзей, включая Сергея.

«Какой же я идиот! Как я сразу не догадался?!» - корил себя в этом Антон. Школа уже была вторым местом, вторым уголком его сознания, содержащим один из лучших моментов его жизни.

И до него сразу же дошло, что этот момент определенно не самый лучший. Антон всегда считал, что ему повезло с Аней. Они ведь учились в одном университете, на одном факультете, и даже в одной группе. Антон часто вспоминал тот день, когда он её впервые увидел. Вспомнил и сейчас. А произошло это так: было 1-е сентября, ещё вчерашние абитуриенты уже стали студентами Крымского Федерального Университета имени Владимира Ивановича Вернадского, и среди них, конечно, были Сергей и Антон. У обоих оставалось пять минут до начала первой лекции, и они ринулись на 6-ой этаж, где и должна была проходить эта лекция. Поднявшись на шестой этаж, наши герои немного запутались в аудиториях и поэтому попали в назначенное место лишь за минуту до начала лекции. И как-то он не заметил, как прошел по аудитории и сел рядом с красивой девушкой. Сперва она на него не обратила внимания, до того, как он с ней не поздоровался. Она же повернулась к нему, улыбнулась и ответила ему тем же. Антон не сразу понравился Ане, но после нескольких с ним встреч, она всё же полюбила его, когда он полюбил её с первых дней студенческой жизни.

Но сейчас Антон не думал об университете, он направлялся к школе. Она была примерно в двадцати минутах бега от дома Антона, и приблизительно за 20 минут он к ней и прибежал. На вид это было дряхлое здание. На его частично обвалившихся стенах виднелись кирпичи. Рядом с входными дверями на стене висела табличка, на которой было написано: «Муниципальное Бюджетное Образовательное Учреждение Средняя Общеобразовательная Школа №8». Антон вошёл в неё.

В холле сидела дежурная — женщина лет 60-ти с камуфляжной накидкой, а за ней был стенд с ключами от классов. Но взгляд её был устремлён не на бегающих повсюду школьников (что означало, что в данный момент идёт перемена), а лежащий на деревянном, достаточно ненадёжным на вид, столе журнал. То, что она читала, Антон не мог и не хотел разглядывать. Он поднялся на второй этаж по лестнице и начал и бегать по коридору.

По сторонам этого коридора находились двери, ведущие в классы. Пол был покрыт паркетом, который в реальной жизни был бы коричневым. Бело-зеленые стены, которые не в этом, сером, а настоящем мире имели бы свой естественный окрас. Старые окна из белого обшарпанного дерева…

Но Антону не нужны были ни окна, ни вход, ни спортзал, вход в который находился слева от дверей кабинетов. Нет, ему нужен был лишь один класс. Он это понял, и пытался найти его. Класс, где он испытал один из лучших моментов своей жизни. А, найдя его, Антон хотел попробовать пережить этот момент снова, вспомнить этот момент. Он заходил в каждый кабинет, в них уже были занятия, но он никак не мог найти тот самый, что ему нужен. Обычно все выпускники помнят кабинет, в котором проводили большинство учебного времени, но не Антон, нет, он не такой. Да, это выглядит странно, но он не помнил, или не запомнил после выпуска. Да и раньше не задумывался как-то об этом.

Наконец, он нашёл его. Войдя в класс, он как будто увидел тот момент, что ему был нужен, и вспомнил. Он вспомнил, как в начале учебного года 9-го класса он ждал Сергея, который опаздывал на урок. В конце 8-го между ними случилась ссора из-за девочки из класса, в которую они оба были влюблены, и оба пытались её добиться, но остались ни с чем. И вот начался 9-ый класс. Сергей, ещё носивший короткую стрижку, вошёл в класс и сел рядом с Антоном, который, хотя и ждал этого, был совершенно удивлён.

По окончании занятия, на большой перемене они несколько минут не знали, что сказать друг другу.

— Прости. — первым начал Сергей.

— За что? За то, что я забрал у тебя девушку? — недоумённо спросил Антон.

— Нет, это я у тебя её забрал! — ответил Сережа.

— Да нет же! Наоборот! — Антон стоял на своём.

На этом ребята засмеялись.

— На самом деле, глупо, что мы из-за девчёнки с тобой поссорились. Дружили ведь 8 лет. — сказал Антон.

— А что, с дружбой всё уже? Кранты? Послушай, мы стали взрослее, умнее. И эта ссора только сделает её сильнее. — произнёс Сергей. — Друг? — добавил он.

Антон ухмельнулся и ответил:

— Брат.

Ребята обнялись, похлопав друг друга по спине.

— Давай же постараемся пронести нашу дружбу на много лет вперёд. — сказал Сергей.

— Я буду только этому рад. — ответил Антон.

Они слегка ударили кулак об кулак, а затем разжали кулаки в ладони, наклонив пальцы чуть вперёд, причём большой и мизинец находились в горизонтальном положении.

Почему же это воспоминание оказалось таким важным для Антона? Потому что после него они с Антоном никогда не ссорились, многие проблемы решали сообща, уважая мнение друг друга.

Воспоминание закончилось. Антон несколько мгновений простоял с расплывшейся улыбкой на лице. Он едва не расплакался.

Вдруг дети, учившиеся в кабинете начали жаловаться учителю, что они чувствуют запах гари, как будто что-то где-то горело. Антон тоже это чувствовал. Учитель, мужчина в летах, быстро вывел детей из класса. Антон вышел за ними в коридор и увидел дым.

Все классы были немедленно эвакуированы из школы. Антон встретил детей всех классов в месте общего сбора, который назначили учители. Из слов одного из них Антону стало понятно, что причиной всего происходящего стала не какая-то поломка, а что-то другое. Через несколько мгновений огонь вспыхнул из окон школы на всех трех её этажах, что повергло в шок учителей и заставило плакать учеников.

Антон с сожалением смотрел на это печальное зрелище и понял, что смерть следует за ним по пятам, понял, что близнецы ему сказали не всё. Они не сказали ему, что то место, кроме дома, которое ему также дорого, которое осталось живым внутри его сознания, оно также будет постепенно разрушаться, и чем больше разрушилось это место, тем меньше времени у него осталось.

Собрав все, через что Антон прошёл, воедино, у него выстроилась следующая картина: то, что он вместе с своим духом и его детьми почувствовал дома (чего бы в другом случае не могло произойти), — когда сильный ливень намочил потолок во всей квартире настолько, что тот стал протекать, — это было лишь начало, свидетельство того, что судьба начала отсчёт, по окончании которого Антон навсегда останется в этом мире. Затем Антон и все другие духи почувствовал ту самую гарь, которая, как оказалось, была свидетельством разгорающегося пожара в школе, чуть позже вспыхнувшей изнутри от расползшегося пламени, что имело гораздо больший разрушительный эффект, нежели ливень тогда дома — это стало знаком того, что время идёт, и прошла половина отведённого Антону времени. Собрав всё это воедино, Антон понял, что следующий «уголок» либо вернёт его в реальный мир, либо запрёт его в этом, в мире духов, оказавшись не последним найденным «уголком», а также понял, что следующее место, следующий «уголок», где спрятан очередной из лучших моментов его жизни, будет иметь последствия тяжелее, чем не до конца сгоревшая школа, которую закроют на ремонт. Таким образом, судьба начала отсчёт, а таймером служат повреждения на местах, которое имеют важное значение в жизни Антона.

Осознав всё это, Антон сказал:

— Почти не осталось времени…

После этих слов он услышал странный грохот в стороне Крымского Федерального Университета. Грохот, повергший его в шок.

 

ГЛАВА VI: «УНИВЕРСИТЕТ»

После услышанного Антон несколько мгновений стоял неподвижно. Ему было плевать на то, что творилось со школой, его взгляд был обращен сторону, откуда был издан звук грохота. Университет находился рядом со школой, а потому сомнений у него не было относительно того, что послужило причиной звука, настолько повергшего его в шок. И в то же время Антон не ринулся туда. Отчаяние, таившееся глубоко внутри него, как будто выжидало момент для своего появления, и дождалось его. Он чувствовал себя бессильным, не способным совершить то, что могло бы его спасти.

Лишь спустя несколько минут к Антону начали возвращаться мысли, до этого казавшиеся ему лишь пустым потоком слов его разума. Вновь обретя здравомыслие, Антон бросился к… он ещё не знал к чему именно. В голове у него проскользнуло: «К судьбе».

Весь проделанный им путь в этом мире, все дни, прожитые им здесь, все пути этого лабиринта вели к этому моменту. Успеет ли он? Вернётся ли? Выйдет ли из комы? Он боялся, что тогда, у школы, стоя несколько минут без чувств едва услышав этот зловещий шум, он потерял драгоценное время. Приблизившись к судьбоносному для него зданию, он осознал, что так и есть, ибо часть его уже была разрушена, а другая разрушалась до сих пор.

Пробиваясь сквозь толпы паниковавших студентов, Антон намеревался войти в университет, без страха за то, что с ним может случится.

«Хуже мне точно не будет… А вот лучше?»

Ему предстояло подняться на 6-ой этаж, оббегая каменные завалы, перепрыгивая через образовавшиеся пропасти, и причём добраться туда он должен был как можно быстрее. Взобравшись на лестницу, ведущую на третий этаж, он услышал нечто трескающееся вверху. Он резко бросил взгляд наверх и увидел, что часть тетивы лестницы падает на него. Ему хватило ловкости отпрыгнуть в сторону. Под весом грохнувшегося камня, часть лестницы, на рядом с которой стоял Антон, ухватившись за перила, начала падать. Находясь на другой стороне лестницы, Антон быстро начал подниматься на третий этаж.

Наконец, он преодолел полпути наверх. Однако на четвёртый этаж ему было не взобраться. По крайней мере, не в том отсеке, в котором он находился. Теперь он должен был добраться до другого отсека — а для этого ему нужно было пройти полный внезапных опасностей (в виде треснувшего потолка и пола, которые могли обрушиться на него в любой момент) коридор, и затем быстро принять решение — идти налево или направо, в отсек «А» или в отсек «В».

Внезапно обвалилась часть паркета, и мельком взглянув, в образовавшуюся яму, Антон увидел кричащих духов студентов. Всем им удалось увернуться от падающей глыбы. Он перепрыгивал яму за ямой. Он принял решение, он пойдёт в отсек «В». Ему оставалось сделать ещё один прыжок, чтобы добраться до отсека. И как же не вовремя случилось то, что случилось… Он сделал этот прыжок, и та часть паркета, с которой он прыгнул, обвалилась, немного накренив вниз другую часть — ту, на которую он приземлился. Приземлившись, Антон вывихнул левую ногу и по накрененной части паркета начал скользить вниз в пропасть, из которой он бы уже не выбрался. Но правой рукой он успел ухватиться за край, а левой помог себе приподняться, чтобы быстро подняться по, казалось, уже падавшей плоскости.

Он дохромал до новой лестницы, которая, к тому времени уже полностью обрушилась. Поручни перил рядом с лестницей на этом этаже были из дерева, а вот лестничные ограждения — из железа. Антону было больно ходить, а прыгать ещё больнее. И поэтому он положил обе руки на деревянные поручни, а ноги поставил на самое основание ограждений. И начал перебираться до той части лестницы, которая ещё уцелела.

Ему удалось. Он оказался на 5-ом этаже, и уже, подняв вверх голову, он мог частично увидеть небо, что означало лишь одно — ему нужно было как можно скорее добраться до 6-го этажа, до той аудитории, где спрятан ещё один «уголок» его сознания. Добраться до тех пор, пока…

К его огромному сожалению, лестницы на 6-ой этаж уже просто не было. Антон не сомневался, что и в другом отделе этажа, ступени наверх уже были разрушены. А посему оставался только один шанс попасть в это заветное место. Прямо в коридоре собрать груду камней, выстроив собственные «ступени». Естественно, камней там было много. Антону стоило неимоверных усилий собрать кучу камней, каждый из которых весил как минимум несколько килограмм.

Это был отдел «В». Внезапно Антон начал ощущать, что у него быстро уходит пол из-под ног. И теперь у него действительно не было времени мешкать. Он принялся заглядывать в аудитории в поисках… Спасения… Но всё было тщетно… Антон упал, но не из-за отчаяния, а потому что паркет быстро начал падать. Всё здание рушилось, и Антон, находившийся на 6-ом этаже, это понимал. Он уже потерял всякую надежду. И зря. Сквозь обломки первой двери другого отсека он увидел свет. Это определенно было знаком. Превозмогая боль в ноги и спине, Антон полз к этой двери. А этаж всё падал и падал вниз… Ещё совсем чуть-чуть и…

***

— Здравствуйте! — выбросили два парня, забежавшие в аудиторию.

— Молодые люди, почему опаздываем? — ответил преподаватель.

— Мы просто немного заблудились здесь. Простите, пожалуйста. — сказал Антон.

— Садитесь. Только быстрее. не надо мне тут стоять и выбирать, куда садиться.

— Да, хорошо.

Ребята расселись. Оба — с милыми девчонками, но по разные ряды друг от друга.

Он посмотрел на неё в первый раз… а затем… затем ему было всё равно на тему первого занятия. Он любовался ею. Она не ловила его взгляда, она была полностью сосредоточена на занятии. Налюбовавшись ею, Антон, наконец, решил ей представиться:

— Привет, меня зовут Антон. А ты?

И вот она обратила на него внимание.

— Прости, что? — переспросила она.

— Говорю, меня зовут Антон. А тебя?

— Ааа, я Аня. — она улыбнулась. Антон навсегда запомнил эту улыбку.

— Что ж, Аня, будем знакомы. — он улыбнулся ей в ответ.

— Ладно. — лениво-игривым голосом ответила она. — Только давай уже поговорим на перерыве, хорошо?

— Без проблем!

Это был он, самый светлый момент его жизни.

***

Всё стало белым. Вокруг ничего не видно: ни домов, ни людей, ни животных, ни облаков, ни моря, ни земли… Белая пустыня, у которой нет границ. Он стоял. Он мог стоять. Не чувствовал боли, ни в спине, ни в ноге. Что это? Это не может быть раем? Он слабо представлял, что может быть в раю, но это точно был не он. Он знал лишь только то, что успел, что вновь пережил лучший момент его жизни. Ему было нужно именно пережить эти моменты снова, чтобы вернуть веру в жизнь после смерти близких. Такие моменты заставляют поверить в то, что после утраты можно жить дальше, и подобных этим моментам будет ещё достаточно. Он пережил эти моменты, он снова поверил.

Перед ним как будто из неоткуда материализовались 2-ое человек. Они были одеты в рваное тряпье, в то же, во что были одеты и его неродившиеся сын и дочка. Это были не обычные люди. Это были его отец и мать.

— Где я оказался? — спросил Антон у них.

— Разве это имеет значение? — ответила его мама.

— А кто вы? Вы… вы не похожи на духов, более… реальные…

— Это тоже не имеет значения. — отрезал его отец.

— Раз… раз вы здесь, то где… где она? Где Аня?!

— Она выжила. — ответили они оба.

— Как?.. Как такое возможно? После такого удара?..

— Тебе действительно с ней повезло. — сказала мама.

— Мне везёт на протяжении всей жизни… Я мог не выжить уже после падения самолёта. Но… сейчас я в коме, и мне повезло.

— Вся наша жизнь — цепочка счастливых и несчастливых случайностей. — сказала Валерия.

— Я не жалею о вашей смерти. Раньше жалел. Теперь нет. Я через многое прошёл, находясь здесь. Я прошёл через равнодушие людей, через невозможность прикоснуться к любимому человеку, через отстранённость от этого мира и в то же время непричастность к тому. Я прошёл через великую боль и сумел затушить её, пережив лучшие моменты своей жизни заново здесь, в своём сознании. И, стоя здесь, прямо перед вами, я понял, я действительно понял, что моя безопасность для вас, как для родителей, была превыше всего. Что вы хотели, чтобы я жил дальше. Я очень это ценю, но не жалею… теперь уже нет. На протяжении многих дней, проведённых здесь, я мучился, я стоял на распутье — хвататься ли мне за жизнь, где я потерял всё или остаться в своём сознании, один, навсегда. — у Антона выступили слёзы на глазах. — Эти чувства… видеть родителей в последний раз… Нет, простите… — Антон захотел сознаться. — Простите, я всё ещё жалею… Мы ведь в последний раз видимся…

— Не в последний. Мы в твоём сердце. Всегда были там и всегда там будем.

— Не в последний?..

— Рано или поздно мы встретимся с тобою вновь, сынок.

— Я понял свою ошибку… Жить надо даже тогда, когда кажется, что всё уже потеряно. Потеряв кого-то, мы обретаем боль, которая делает нас сильнее. Я стал сильнее.

— Что с твоими детьми? Ты ведь встретил их здесь. — сказали его родители.

— Да, встретил. Они умны не по годам, и они подсказали мне путь, в результате прохождения которого я оказался здесь.

— Они станут великими людьми.

— Кем? Почему?

— Ответы на эти вопросы придут к тебе со временем. Сейчас же… Проснись!!! — сказал его отец.

Всё начало улетучиваться, и Антон чувствовал, как он несётся сквозь звёзды, сквозь пространство и время, темнота сменялась ясностью, а ясность — темнотой. В итоге, всё вновь стало белым.

— Проснись! — он снова услышал голос отца, быстро перелившийся в голос Сергея.

 

12	Поделиться:

Воспользуйтесь поиском по сайту: