Киотский протокол и Россия

Федеральный закон «О ратификации Киотского протокола к Рамочной конвенции Организации Объединённых Наций об изменении климата» был принят Госдумой РФ 22 октября 2004 года и одобрен Советом Федерации 27 октября 2004. Президент РФ Владимир Путин подписал его 4 ноября 2004 года (под №128-фз). Протокол вступил в силу 16 февраля 2005 года, через 90 дней после официальной передачи документа о ратификации его Россией в Секретариат РКИК 18 ноября 2004 (для вступления его в силу была необходима ратификация государствами, на долю которых приходилось бы не менее 55% выбросов парниковых газов). Первый период осуществления протокола начался 1 января 2008 года и завершится 31 декабря 2012.

В течение первого года действия Киотского протокола, 2005, его механизм на территории России так и не начал действовать – создание национальной биржи по торговле квотами на выбросы парниковых газов фактически было приостановлено на неопределённый срок, отсутствовали и проекты совместного осуществления по замене оборудования российских предприятий на более эффективное и экологически чистое. Причина состояла в отсутствии документов, необходимых для создания национального реестра выбросов парниковых газов.

В марте 2006 года на заседании Правительства Российской Федерации был рассмотрен вопрос о реализации положений Киотского протокола. Министерству экономического развития и торговли вместе с другими федеральными органами власти было поручено в течение двух месяцев подготовить концепцию проекта законодательного акта, регулирующего вопросы реализации в Российской Федерации Киотского протокола. Кроме того, в течение одного месяца должен быть подготовлен документ, регулирующий применение статьи 6 Киотского протокола, согласно которой Россия может привлекать инвестиции в проекты совместного осуществления.

К началу 2008 года в России были готовы процедуры работы по Киотскому протоколу, на официальном сайте РКИК ООН были представлены порядка 50 проектов совместного осуществления из России. В России работают международные компании, такие как консультанты CAMCO и Global-Carbon, орган по проведению независимой экспертизы проектов по сокращению выбросов (детерминации) SGS, а также один из крупнейших покупателей квот шведский концерн Tricorona Ab (Трикорона ОАО).

Изменения, обещаемые климатом, можно считать катастрофическими. Достаточно сопоставить вероятность прогноза с той опасностью, которую он несет. Если ничего не делать, катастрофа наступит уже в конце столетия, когда температура повысится на плюс 4,5 градуса по Цельсию (привожу «среднюю» величину, есть цифры выше и есть – ниже). При изменении температуры на 4,5 градуса на Земле может произойти резкое, «обвальное» сокращение биоразнообразия (имеются в виду все живые организмы, от высших – до низших). Уже сегодня скорость сокращения биоразнообразия (из-за уничтожения экосистем и загрязнения окружающей среды) раз в 500 выше, чем была в любые древние эпохи, реконструированные палеонтологией.

Трансформации, которые начнут происходить в биоте под влиянием изменяющегося климата, только усугубят процесс радикального изменения условий жизни человека. Станет крайне рискованным сельское хозяйство: сократятся площади пахотных земель, упадет урожайность. Чтобы преодолевать эти процессы, придется тратить колоссальные средства на агротехнику и агрохимию. Однако такие усилия не компенсируют удара: ситуация будет меняться быстрее, чем человек сможет к ней приспособиться.

Все это приведет к колоссальным социальным потрясениям. Из-за водного голода, многие страны окажутся неспособными прокормить себя. Это вызовет миграцию. Миграционные потоки обещают достичь миллиарда человек. Россия тоже, вполне возможно, – прежде других, будет рассматриваться как страна, куда целесообразно переселиться: воды – много, земли – много.

Хронический водный кризис – не за горами, его начала можно ждать уже в 30-е годы нашего века. Если же к концу столетия миграции приобретут массовый характер, трудно прогнозировать, что будет с социальными системами. Пустить к себе всех переселенцев развитые страны не захотят, ибо это означает, что придется расстаться со своей развитостью, с привычным уровнем жизни.

Но «не пускать» – означает применять недемократические методы защиты своих территорий, и может быть, даже самые крайние. Мир будет раздираться между альтернативами, что приведет к серьезной политической нестабильности. В условиях нарастающей катастрофы и перманентного кризиса биологический кризис подавит духовное начало, и тогда вообще встанет вопрос о том, можно ли сохранить демократические ценности, а то и человеческий облик вообще. Вот что могут принести изменения климата!

С другой позиции Киотский протокол критикуют за то, что он слишком мало дает – только 5% сокращений антропогенных выбросов. Бывший премьер-министр Великобритании Тони Блэр был недоволен именно тем, что обозначенные цели – недостаточные и подчеркивал, что нужен более серьезный шаг. Но это было бы нереалистично: даже скромные задачи, поставленные Киотским протоколом, не обеспечили ему ратификацию со стороны США и Австралии. А если бы обязательства были еще жестче, то у такого документа просто не было бы никаких шансов.

Когда Киотский протокол разрабатывался, никто из его авторов и не намеревался создать кардинальный инструмент для достижения (всего за 5–10 лет) существенного снижения концентрации парниковых газов в атмосфере. На предложенный проект смотрели, прежде всего, как на первый шаг в длительном процессе взаимодействия стран по решению климатической проблемы, как на инструмент, который позволит отрабатывать механизмы сотрудничества на этом направлении.

Кроме тех механизмов, которые определены сейчас (торговля квотами на парниковые газы, проекты совместного осуществления, механизм чистого развития), возможны и другие, и уже поступают новые предложения. После первого бюджетного периода (он закончится в 2012 году) киотская идея должна получить новое продолжение – в другом формате, с новыми обязательствами.

Согласен, что физически Киотский протокол дает немного (сокращение выбросов на 5%), но политически, институционально этот проект очень значим. Вот пример: если ничего не делать, то к 2012 году (по сравнению с 1990 годом) концентрация парниковых газов должна возрасти на 18 ppm (частиц парниковых газов на 1 млн. частиц воздуха). Если же реализовать киотские меры, то – на 16 ppm.

С экономической точки зрения это не так уж и плохо. Реальный счет идет на градусы и на доли градусов. Если бы удалось «сэкономить», сдержать потепление на 2 градуса за столетие, это было бы колоссальным успехом (сравним: 37 градусов температура человеческого тела или – 39: разница есть!). А если говорить о биоте, то для нее даже самое малое изменение параметров может оказаться существенным, так что поступательное решение киотской задачи может спасти много живого на Земле.