Тревожно-астенические расстройства личности (с преобладанием нарушений волевой сферы).

Ананкастные расстройства личности. Возникающая в подростковом возрасте чрезмерная озабоченность порядком, стремление к совершенству, организованности и контролю (озабоченность обязательным соблюдением правил, порядка, графика). У ананкастной личности имеется склонность к формированию навязчивого желания проявлять сверхточность и перфекционизм, быть чрезмерно добросовестным в ущерб межличностным связям и отношениям. Человек настолько оказывается связанным работой, что исключает возможность отдыха и дружеского общения (даже если его финансовое положение позволяет отдыхать). Стремление к перфекционизму мешает таким людям успешно завершать поставленные задачи: они никак не могут остановиться, считая, что сделали еще не все возможное, чтобы задача была решена как можно лучше, все время сомневаются в правильности и совершенстве уже принятого решения. Со склонностью к перфекционизму у них связана повышенная педантичность и приверженность социальным нормам, упрямство и негибкость мышления (один раз установленное правило они меняют с большим трудом). К другим людям они проявляют настойчивые требования, чтобы и они все делали точно так же, как и ананкасты, не желая предоставлять им свободу действий в выполнении заданий.
При ананкастном расстройстве личности человеку очень сложно избавляться от совершенно ненужных вещей, даже если они не связаны с приятными воспоминаниями. Они сохраняют их просто потому, что опасаются нарушения установленного порядка. Такое же отношение человек проявляет и к деньгам (примером ананкастной личности может быть такой литературный пример — скупой рыцарь, чахнущий над сундуком с золотом).
Нередко людей с ананкастным расстройством очень ценят за надежность, однако сами они являются рабами своей чрезмерной совестливости, скорее вступая в психологический конфликт с собой, чем с окружающими. Характеристика ананкастной личности напоминает описанный З. Фрейдом анальный характер.
На самом деле организованность, порядок и правила призваны освободить деятельность человека от решения банальных вопросов повседневной жизни, высвобождая время для решения серьезных проблем. Однако чем меньше уверена в себе и менее решительна личность, тем больше она нуждается в таком признаке, как заорганизованность жизнедеятельности: чем меньше человек, по своим представлениям о себе, может достичь в жизни, тем больше он стремится к упорядочению широкого круга процессов, в которые он может быть вовлечен, и хочет поддерживать (никогда не меняя) установившийся порядок.
Провоцирующим фактором здесь выступает такой стиль детско-родительских отношений, при которых к ребенку предъявляются завышенные требования и применяются жесткие санкции за несоблюдение установленных правил.
Расстройство уклоняющейся и избегающей личности. Впервые проявляется в подростковом возрасте в стремлении ограничить социальные контакты из-за ощущения собственной неполноценности и сверхчувствительности к отрицательным оценкам и критике со стороны окружающих. Такая личность испытывает постоянное общее чувство напряженности, тяжелые предчувствия, вызванные представлениями о своей социальной неспособности, личностной непривлекательности, приниженность по отношению к другим. При расстройстве уклоняющейся и избегающей личности человек не желает вступать ни в какие взаимоотношения без гарантий понравиться из-за страха перед упреками или насмешками со стороны партнеров. Гипертрофированное чувство собственной неполноценности заставляет уклоняющуюся личность подавлять возникающие в межличностных отношениях эмоции, особенно при общении с малознакомыми людьми. Страх критики и отвержения заставляет ее уклоняться от социальной или профессиональной деятельности, связанной с межличностными контактами и общением. Опасение оказаться в затруднительном положении заставляет уклоняющуюся личность отказываться от интересных предложений о новом виде деятельности, особенно связанном с ответственностью. Все это приводит к формированию ограниченного жизненного уклада.
Уклоняющиеся личности не проявляют настойчивости, скрывают свою злость, которую носят в себе долго и тяжело. Отрицательные переживания не вытесняются, а сохраняются, не проявляясь вовне. Поэтому они склонны к застреванию на аффекте. При значительном застое аффекта у них случаются внезапные и сильные взрывы поведения.
Уклоняющиеся личности в общем коммуникабельны, но пассивны в общении. Очень долго выбирают себе партнеров. Профессию они часто выбирают по принципу компенсации чувства неполноценности.
Литературным примером уклоняющейся личности может служить «гадкий утенок».
Провоцирующим фактором развития такого расстройства является воспитание в неполной семье, когда одинокая мать пытается вопреки реальности идеализировать отца в глазах ребенка или заменить отца (ребенок в этом случае выполняет символическую роль супруга). Одинокая мать старается привязать к себе ребенка, чрезмерно оберегает его и максимально разгружает от повседневных забот, ожидая от ребенка ответного идеального поведения, добросовестности, честолюбия и успехов, не обращая внимания на внутренние потребности самого ребенка. Если же ребенок начинает проявлять себя, то такое поведение встречает резкое осуждение со стороны родителей. При таком воспитании личность, с одной стороны, становится впечатлительной, мягкой и ранимой, а с другой — тщеславной. Это и определяет ее зависимость от внешних оценок.
Расстройство зависимой личности. Представляет собой впервые возникающую в подростковом возрасте глубокую и чрезмерную потребность в заботе со стороны окружающих, в результате которой возникает покорное и зависимое поведение, страх перед разлукой. Это расстройство характеризуется стремлением человека переложить на других людей большую часть важных решений в своей жизни. Такой личности трудно сделать выбор для решения даже повседневных вопросов без помощи, подбадривания или убеждения со стороны. Она боится самостоятельности и одиночества одновременно. Боязнь самостоятельности связана не с отсутствием мотивации или энергии действовать, а с тотальной неуверенностью в своих силах. С этой же неуверенностью связан и страх одиночества: человек боится, что не сможет позаботиться о самом себе и, будучи один, окажется беспомощным. Поэтому зависимая личность судорожно цепляется за людей, подчиняет свои потребности и желания потребностям и желаниям окружающим и не хочет предъявлять даже разумные требования людям, которые с ней общаются. Партнерские отношения зависимая личность рассматривает как источник абсолютной поддержки и заботы о себе. Поэтому она испытывает страх быть покинутой лицом, с которым имеется тесная межличностная связь, и в случае утраты близких отношений немедленно пытается найти нового близкого человека, на которого можно было бы переложить ответственность за свою жизнь.
Условия возникновения этого расстройства мало известны. Предрасполагающими факторами можно считать чрезмерную родительскую заботу или ее полное отсутствие (по причине физической утраты родителей или их невнимательного, безразличного отношения к своему ребенку), а также наличие в детстве тревожного расстройства, вызванного разлукой. Чрезмерная забота блокирует развитие инициативности и активности во взаимоотношениях с окружающими и формирует «выученную беспомощность». Отсутствие родительской заботы формирует тотальную неуверенность в себе и стремление во что бы то ни стало получить признание других людей, от которых можно получить необходимую помощь и поддержку.

 

22.Шизофрения: этиология и классификация.

• Ши­зофре­ния — это Прогре­ди­ент­ное за­бо­ле­ва­ние, ха­рак­те­ри­зующе­е­ся по­с­тепен­но на­рас­тающи­ми изме­не­ни­ями лич­но­сти (ау­тизм, эмоци­о­наль­ное обед­не­ние, по­яв­ле­ние стран­но­с­тей и чу­да­честв), други­ми нега­тив­ными изме­не­ни­ями (дис­соци­ация пси­хи­че­ской де­я­тель­но­сти, рас­стройст­ва мыш­ле­ния, па­де­ние энерге­ти­че­ского по­тенци­а­ла) и раз­лич­ными по тяже­сти и выражен­но­сти про­дук­тив­ными пси­хопа­то­логи­че­ски­ми про­яв­ле­ни­ями (аффек­тив­ными, нев­ро­зо- и пси­хопа­топо­доб­ными, бре­до­выми, гал­лю­ци­на­тор­ными, ге­б­ефрен­ными, ка­та­то­ни­че­ски­ми).
• — Непрерывнотекущая шизофрения
• — Приступообразно-прогредиентная (шубообразная) шизофрения
• — Рекуррентная (периодическая) шизофрения
• — Злокачественная шизофрения
• Этиология, патогенез Не­до­ста­точ­но изу­че­ны. Важ­ную роль иг­рают кон­сти­туци­о­напь­но-ге­не­ти­че­ские фак­то­ры, а та­кже пол и воз­раст боль­ных. Наи­бо­лее тяже­лые формы за­бо­ле­ва­ния встре­чают­ся пре­имуще­ствен­но у муж­чин, ме­нее прогре­ди­ент­ные — у женщин. Ши­зофре­ния, на­чавша­я­ся в юноше­ском воз­ра­с­те, про­те­ка­ет бо­лее зло­ка­че­ствен­но, чем у ­вз­ро­с­лых.
• Отме­ча­ет­ся по­с­тепен­ное утяже­ле­ние бо­лез­нен­ных про­яв­ле­ний с ­по­сле­до­ва­тель­ной сме­ной нев­розопо­доб­ных, галл­лю­ци­на­тор­но-бре­до­вых и ­ка­та­то­но­ге­б­ефрен­ных рас­стройств. При­ ­вя­ло­те­кущейши­зофре­нии раз­ви­тие процес­са долго не при­во­дит к гру­бым изме­не­ни­ям лич­но­сти и ­выражен­ным на­ру­ше­ни­ям соци­аль­ной адап­тации.
• Классификация Выде­ляют три ос­нов­ные формы ши­зофре­нии: не­пре­рыв­но­те­кущую, при­ступо­об­раз­но-прогре­ди­ент­ную (шу­бо­об­раз­ную) и ре­кур­рент­ную (пе­ри­о­ди­че­скую).
• Непрерывнотекущая шизофрения
• Не­пре­рыв­но­те­кущая ши­зофре­ния — это Па­то­логи­че­ское со­сто­я­ние, ха­рак­те­ри­зующе­е­ся при­ступами, раз­де­лен­ными ремис­си­ями; во время ремис­сии от­чет­ли­во выступают скач­ко­об­раз­но на­рас­тающие по­с­ле од­но­го или ­не­скольких при­ступов (шу­бов) изме­не­ния лич­но­сти.
• Симптомы Про­яв­ля­ет­ся пе­ри­о­ди­че­ски воз­ни­кающи­ми при­ступами, ко­то­рые не при­во­дят к гру­бым нега­тив­ным изме­не­ни­ям и сме­няют­ся глу­бо­ки­ми ремис­си­ями. Наи­бо­лее типич­ны депрес­сив­но-па­ра­но­ид­ные при­ступы с бре­дом осуж­де­ния, зна­че­ния, ин­сце­ни­ров­ки, при­об­ре­тающи­ми по ме­ре на­рас­та­ния тре­вож­но-депрес­сив­но­го аффек­та об­раз­ность, фан­та­стич­ность, и о­нейро­ид­но-ка­та­то­ни­че­ские при­ступы с о­нейро­ид­ным помра­че­ни­ем со­з­на­ния; срав­ни­тель­но ред­ко встре­чают­ся при­ступы феб­риль­ной ка­та­то­нии, про­те­кающие с ­вы­со­кой темпе­ра­ту­рой и зна­чи­тель­ными на­ру­ше­ни­ями ме­та­бо­лизма. На­блю­дают­ся та­кже пе­ри­о­ди­че­ски сме­няющи­е­ся при­ступы атипич­ной депрес­сии и ма­нии, раз­де­лен­ные ти­мопа­ти­че­ски­ми ремис­си­ями (цир­ку­ляр­ная ши­зофре­ния).
• Дифференциальный диагноз Ши­зофре­нию чаще все­го при­хо­дит­ся диффе­ренци­ро­вать от симп­то­ма­ти­че­ских пси­хо­зов, ма­ни­а­каль­но-депрес­сив­но­го пси­хо­за, ре­ак­тив­ных со­сто­я­ний, нев­ро­зов и пси­хопа­тий. Ди­аг­но­сти­ку ши­зофре­нии об­лег­чают на­ли­чие по­с­тепен­но или ступе­не­об­раз­но на­рас­тающих изме­не­ний лич­но­сти, а та­кже на­ру­ше­ния мыш­ле­ния, бре­до­вые идеи аб­стракт­ного, ме­тафи­зи­че­ского со­дер­жа­ния, яв­ле­ния пси­хи­че­ского ав­то­ма­тизма, ка­та­то­но­ге­б­ефрен­ная симп­то­ма­ти­ка.
• Лечение За­ви­сит от кли­ни­че­ской кар­ти­ны, те­че­ния и этапа за­бо­ле­ва­ния. При­ ­выражен­ных пси­хо­ти­че­ских со­сто­я­ни­ях, на­рушающих адап­тацию боль­ных и о­быч­но тре­бующих госпи­та­ли­за­ции, при­ме­няют пси­хо­троп­ные сред­ст­ва, а та­кже шо­ко­вые ме­то­ды ле­че­ния. Ин­су­ли­но­ко­ма­тоз­ная и элек­тро­су­до­рож­ная те­рапия ис­поль­зу­ет­ся ка­к при­ о­ст­рых ка­та­то­ни­че­ских, аффек­тив­ных и аффек­тив­но-бре­до­вых, так и при­ ­не­ко­то­рых за­тяж­ных со­сто­я­ни­ях, ре­зи­с­тент­ных к пси­хо­троп­ным сред­ст­вам. В слу­ча­ях бо­лее мед­лен­ного раз­ви­тия процес­са, в пе­ри­од ста­но­в­ле­ния ремис­сий, а та­кже при­ ­неглу­бо­ких ремис­си­ях про­во­дят ме­ди­камен­тоз­ное ле­че­ние в ­со­че­та­нии с пси­хо­те­рапи­ей и тру­до­те­рапи­ей.
• При ши­зофре­нии с пре­об­ла­да­ни­ем нев­розопо­доб­ных рас­стройств по­ка­за­ны тран­к­ви­ли­за­то­ры [ди­а­зепам (се­дук­сен), си­ба­зон (ре­ла­ни­ум), ок­са­зепам (та­зепам), хлор­ди­а­зепок­сид (эле­ни­ум) по 10 — 40 мг/сут, фе­на­зепам по 1 -5 мг/сут] в со­че­та­нии с не­больши­ми до­за­ми нейро­леп­ти­ков [ти­о­ри­да­зин (со­напакс), эг­ло­нил, хлорпро­тик­сен, мо­ди­тен-депо, имап] или ан­ти­депрес­сан­тов; при ре­зи­с­тент­но­сти к пси­хофарма­ко­логи­че­ским препа­ра­там про­во­дят атропи­но­ко­ма­тоз­ную те­рапию. При пси­хопа­топо­доб­ных со­сто­я­ни­ях на­зна­чают не­у­леп­тил (10–40 мг/сут), а та­кже не­большие до­зы ами­на­зи­на,триф­та­зи­на или тиопро­пе­ра­зи­на (мажеп­тил). Для ле­че­ния гал­лю­ци­на­тор­но-па­ра-но­ид­ных, ка­та­то­ни­че­ских и ка­та­то­но­ге­б­ефрен­ных со­сто­я­ний ис­поль­зуют нейро­леп­ти­ки (ами­на­зин по 150–400 мг,триф­та­зин по 15–50 мг, га­лопе­ри­дол по 12–30 мг, тиопро­пе­ра­зин по 10–40 мг, лепо­некс по 100–300 мг и др.) в та­б­лет­ках и па­рен­те­раль­но. При аффек­тив­но-бре­до­вых со­сто­я­ни­ях эффек­тив­но со­че­та­ние ан­ти­депрес­сан­тов (амит­рип­ти­лин, ме­липрамин, пе­ти­лил, гер­фо­нал по 150 — 300 мг/сут) с нейро­леп­ти­ками.
• Прогноз При ост­ро воз­ни­кающих и про­те­кающих с ­бур­ной пси­хо­ти­че­ской симп­то­ма­ти­кой при­ступов бо­лез­ни бо­лее благопри­ят­ный, чем при­ ­за­тяж­ном те­че­нии с ­на­рас­тающей апа­ти­ей и па­де­ни­ем энерге­ти­че­ского по­тенци­а­ла, с пре­об­ла­да­ни­ем в кли­ни­че­ской кар­тине си­с­тема­ти­зи­ро­ван­ного бре­да, стойкого гал­лю­ци­но­за, ка­та­то­но­ге­б­ефрен­ных рас­стройств. При под­держи­вающей те­рапии пси­хо­троп­ными сред­ст­вами, профи­лак­ти­че­ском при­ме­не­нии со­лей ли­тия и фин­леп­си­на и о­существ­ле­нии ме­ропри­я­тий по ­соци­аль­но-тру­до­вой адап­тации прог­ноз улучша­ет­ся.
• Приступообразно-прогредиентная (шубообразная) шизофрения
• Симптомы Те­че­ние шу­бо­об­раз­ной ши­зофре­нии раз­но­об­раз­ное. На­ря­ду с на­блю­дающей­ся в не­благопри­ят­ных слу­ча­ях тен­денци­ей к со­краще­нию и ухуд­ше­нию ремис­сий и пе­ре­хо­ду в не­пре­рыв­ное те­че­ние возмож­но на­ступ­ле­ние вслед за за­тяж­ными не­од­но­крат­но по­в­то­ряющи­ми­ся при­ступами позд­них ремис­сий с дли­тель­ной ста­би­ли­за­ци­ей процес­са. Отме­чают­ся та­кже ва­ри­ан­ты за­бо­ле­ва­ния с ред­ки­ми при­ступами, ма­нифе­сти­рующи­ми пре­имуще­ствен­но в пе­ри­о­ды воз­раст­ныхкри­зов.
• Рекуррентная (периодическая) шизофрения
• Симптомы В кли­ни­че­ской кар­тине доми­ни­ру­ет не­п­си­хо­ти­че­ская симп­то­ма­ти­ка (на­вяз­чи­во­сти, фо­бии, ис­те­ри­че­ские, се­не­стоипо­хон­д­ри­че­ские, депер­со­на­ли­за­ци­он­ные про­яв­ле­ния, сверхцен­ные идеи); ис­клю­че­ние со­став­ля­ет па­ра­нойяль­ная ши­зофре­ния, про­те­кающая с пре­об­ла­да­ни­ем бре­да рев­но­сти, изоб­ре­та­тельст­ва, ипо­хон­д­ри­че­ским, лю­бов­ным и др.
• При большей прогре­ди­ент­но­сти процес­са и пре­об­ла­да­нии в кли­ни­че­ской кар­тине та­ких гал­лю­ци­на­тор­но-па­ра­но­ид­ных рас­стройств, как бред пре­сле­до­ва­ния, ве­ли­чия, фи­зи­че­ского воз­действия, яв­ле­ния пси­хи­че­ского ав­то­ма­тизма (па­ра­но­ид­ная ши­зофре­ния), на­рас­тают нега­тив­ные изме­не­ния и ин­тел­лек­ту­аль­ное сниже­ние, за­вершающи­е­ся в не­благопри­ят­ных слу­ча­ях форми­ро­ва­ни­ем ко­неч­ного со­сто­я­ния.
• Злокачественная шизофрения
• На­чи­на­ет­ся в дет­ском и юноше­ском воз­ра­с­те, свойствен­но ран­нее по­яв­ле­ние нега­тив­ных изме­не­ний, ус­лож­не­ние кли­ни­че­ской кар­ти­ны за счет при­со­е­ди­не­ния ма­ло­си­с­тема­ти­зи­ро­ван­ных бре­до­вых рас­стройств, гал­лю­ци­на­тор­ной, ка­та­то­ни­че­ской и ка­та­то­но­ге­б­ефрен­ной симп­то­ма­ти­ки, быст­рое раз­ви­тие бо­лез­ни, уже че­рез 1–4 го­да за­вершающей­ся ко­неч­ным со­сто­я­ни­ем с гру­бым эмоци­о­наль­ным дефек­том, регрес­сом по­ве­де­ния и яв­ле­ни­ями апа­ти­че­ского сла­бо­умия.
• Этой форме те­че­ния за­бо­ле­ва­ния свойствен­ны сле­дующие типы при­ступов:

• Ост­ро раз­ви­вающий­ся син­дром пси­хи­че­ского ав­то­ма­тизма с бре­дом фи­зи­че­ского воз­действия, ин­сце­ни­ров­ки, лож­ными уз­на­ва­ни­ями;
• Ост­рые бре­до­вые (с бре­дом рев­но­сти, пре­сле­до­ва­ния, отрав­ле­ния);
• Гал­лю­ци­на­тор­ные; ка­та­то­но­па­ра­но­ид­ные, ка­та­то­ни­че­ские и ка­та­то­но­ге­б­ефрен­ные.
• При­ступы с пре­об­ла­да­ни­ем аффек­тив­ных, нев­ро­зо- и пси­хопа­топо­доб­ных рас­стройств.

 

23. Основные подходы к профилактике злоупотребления психоактивными веществами.

В настоящее время выделяют первичную, вторичную и третичную формы профилактики. Цель первичной профи­лактики — препятствование приобщению к психоактивным веществам. Вторичная профилактика направлена на предотвращение пагубного, опасного употребления психо­активных веществ (при уже начавшемся их употребле­нии). В таких случаях человека призывают и обучают нор­мальному, умеренному потреблению, рассказывают, как избежать проблем, связанных с передозировкой, умень­шить опасность заражения СПИДом. Третичная профилак­тика направлена на избегание повторения рецидива забо­левания у зависимого. Ее цель уменьшить вероятность неоднократного лечения подростка в больнице.

Выделяется несколько моделей профилактики.

Первая — «запрещающая». В ряде стран введен «су­хой закон» для всех видов наркотиков, осуществляется полный государственный контроль над ними. К негатив­ным последствиям такой запрещающей модели можно от­нести рост преступности, нанесение вреда здоровью под­ростков, страдающих зависимостью и уклоняющихся от официальной регистрации.

Вторая модель — «информационная». Она направле­на на формирование негативного отношения к наркотикам. Для этого используется большое количество приемов. Например, широко распространяется информация о нега­тивных последствиях наркотиков. Для создания негатив­ных установок используются высказывания авторитетных сверстников, популярных киноартистов, рок-певцов, про­водятся публичные дискуссии в классе и семье, в которых обсуждаются все доводы «за» и «против» употребления психоактивных веществ.

Третья модель профилактики — «обучающая навы­кам». Она направлена на формирование социально-психо­логических навыков, которые могут помочь противостоять потреблению наркотиков. Проводятся «прививки» устано­вок против психоактивных веществ. Так, «семиклассников учили реагировать на рекламу, подразумевающую, что раскрепощенная женщина курит, такой фразой: «Какая же она раскрепощенная, если зависит от табака». Они также участвовали в ролевых играх, в которых игрок, которого обозвали «желторотым» за то, что отказался от сигареты, должен был отвечать фразой типа: «Я был бы желторотым, если бы закурил только ради того, чтобы произвести на тебя впечатление» (Майерс Д. 1997. С. 350).

В России в настоящее время применяются программы, которые можно условно разделить на три типа — семейные, школьные, уличные. Семейные — делают акцент на семейном неблагополучии, нарушениях родительско-детских отношений, наличии родственников-наркоманов или алкоголиков и предлагают различные мероприятия по улучшению отношений в семье. Школьные — как правило, ориентируются на формирование альтернативного (наркотизации) здорового образа жизни, умении противостоять негативному влиянию сверстников-одноклассников. В них предлагается проводить уроки формирования социальных навыков сопротивления наркотизации. В рамках учебных программ распространяется информация о негативных последствиях злоупотребления наркотиками. Уличные — делают акцент на вредном влиянии безнадзорности детей, дворовых компаний. В них в сотрудничестве с милицией предлагается организовать свободное от школы время детей так, чтобы они были заняты под контролем взрослых.

Кроме того, программы бывают общие (они проводятся со всей популяцией подростков) и специальные (они по показаниям проводятся с частью подростковой популяции). Последние проводятся с группами риска наркомании. Они предполагают предварительную диагностику группы повышенного риска наркомании. У подростков высокого риска зависимости от психоактивных веществ, как прави­ло, отмечаются нарушения психики, предрасполагающие к возникновению психологической и физиологической зависимости. Поэтому употребление ими даже небольших доз психоактивных веществ опасно и пагубно для их пси­хического и физического здоровья и требует интенсивной профилактики, ориентированной на коррекцию этих пси­хических расстройств.

Можно выделить ряд подходов к диагностике и коррек­ции повышенного риска заболевания наркоманией у под­ростков.

Психиатрический подход основное значение придает психическим болезням: неврозам, психопатиям, депрессиям, патологическим акцентуациям личности. Особое внима­ние обращается на наличие в анамнезе резидуально-органического поражения ЦНС (синдром дефицита внимания, энурез, речевые нарушения, дислексия) (Кулаков С. А. 1998. С.13).

Личко А. Е., Битенский В. С. (1991) выделяют следу­ющие психические особенности, повышающие вероят­ность наркомании у подростков: неустойчивость, гипертимность, эпилептоидность, истероидность. Подобные акцентуации (заострения характера) встречались у 100% подростков-наркоманов. При обследовании других контингентов личностей с такими акцентуациями оказалось гораздо меньше — около 50%.

Для диагностики риска наркомании очень часто исполь­зуется популярный психиатрический тест MMPI (ДурандинаА. И., Сирота Н.А. 1985; Goldstein G. W., Soppington G.Т. 1977 и многие другие). Основным признаком склон­ности к употреблению психоактивных веществ считается психопатия (пик на 4-й шкале) и мания (пик на 9-й шкале).

В настоящее время психиатры, как правило, перечис­ляют бесконечный список личностных черт, предраспола­гающих к формированию зависимости: «избегание реше­ния проблем, нестабильность отношений с окружающими, преимущественно однотипный способ реагирования на фрустрацию и трудности, высокий уровень претензий при отсутствии критической оценки своих возможностей, склонность к обвинениям, эгоцентризм, агрессивное или неуверенное поведение, появление социофобий, ориентация на слишком жесткие нормы и требования, нетерпи­мость и нетерпеливость, не позволяющие отношениям лич­ности обрести устойчивость» и т. д. (Кулаков С. А. 1998. С. 6).

Проблема признаков риска формирования алкоголиз­ма и наркоманиии в подростковом возрасте пересекается с проблемой преморбидных особенностей личности. «Не­которые исследователи, говоря о «донаркотической лично­сти наркомана, выделяют следующие черты личности мо­лодых людей, которые могут, хотя и не обязательно, стать причиной наркомании: эмоциональная незрелость, непол­ноценная психосексуальная организация, садистские и мазохистские проявления, агрессивность и нетерпимость, слабые адаптивные способности, склоннность к регрессив­ному поведению, неспособность к межличностному обще­нию с партнером и т. д.» (Энциклопедия преступлений и катастроф: Наркотики и яды. 1996. С. 228).

Однако за длинными психиатрическими списками лич­ностных качеств, которые являются признаками риска злоупотребления психоактивными веществами, нет, как правило, какой-либо продуманной концепции психики, эм­пирических данных, основанных на сравнительных экспе­риментальных исследованиях. О произвольности сужде­ний психиатров говорят вопросы, которые предлагаются для выявления предупреждающих сигналов надвигающей­ся наркомании (Кулаков С. А. 1998. С. 9). Например, суж­дение: «Я испытываю сильное напряжение во время конф­ликта» якобы свидетельствует о неадекватности реакции на стресс. Хотя во время конфликтов, наверное, практи­чески все люди испытывают напряжение. А суждение: «У меня возникает импульс принять наркотик (или бросить­ся под проходящий транспорт)», якобы, говорит о стрем­лении к самолечению. С таким же правом можно утверж­дать, что подобное утверждение является признаком стремления к самоубийству. Наряду с этим психиатры дают и полезные советы. Например, предлагается при рас­спросе родителей обратить внимание на следующие мо­менты: «Не произошло ли снижение успеваемости за пос­леднее время?». «Не изменились ли привычки, увлечения подростка?». «Нет ли признаков, что подросток что-то скрывает от родителей, его контакты с ними резко изме­нились? («секретное поведение»: уносит телефон в свою комнату, просит не спрашивать о чем-либо)». «Не произош­ло ли заметных изменений личности за последнее время, например, нет ли заметных беспричинных колебаний на­строения?» «Не ухудшилось ли физическое состояние под­ростка (потеря веса, изменение аппетита)?» (Там же. С. 9).

Наркологический подход является разновидностью психиатрического. Но он имеет определенную специфику. Помимо чисто психиатрических критериев, основными признаками индивидуального риска считаются злоупот­ребление чаем, кофе, табаком, наследственная отягощенность наркологическими и психическими заболеваниями. Но трудно ждать, что если подросток закурил, то он запь­ет, а потом начнет колоться наркотиками; или после пива перейдет на портвейн, от вина — к водке, от водки — к легким, а потом и к тяжелым наркотикам.

Правоохранительный подход в качестве основных признаков индивидуального риска рассматривает опреде­ленные формы девиантного поведения: азартные игры, са­мовольные уходы из семьи, уклонение от учебы и работы, участие в антисоциальных подростковых группах.

При педагогическом подходе признаками риска счита­ются вредные привычки (грызение ногтей), педагогическая запущенность, воспитание в социально неблагополучных семьях.

Профилактическая работа с подростками, входящими в группу повышенного риска заболевания наркоманией и алкоголизмом, при указанных выше подходах сводится к постановке на учет в наркологических диспансерах, в ми­лиции, в инспекции по делам несовершеннолетних и бесе­дам врачей, педагогов, наркологов с подростками и их ро­дителями. В конце восьмидесятых годов у нас в стране в группу риска включались подростки, которые только по­дозревались в употреблении наркотиков. Они ставились на профучет в медпункте СПТУ, а также наркодиспансере и осматривались наркологами 1 раз в 1-3 месяца (Мето­дические рекомендации по раннему выявлению и профи­лактике наркомании и токсикоманий среди учащихся сис­темы профтехобразования. М., 1987. С. 13). В последнее время основной формой профилактики злоупотребления психоактивными веществами стали разные формы психо­терапии и тренинга социально-психологических навыков.

За рубежом в настоящее время для идентификации как отдельных подростков, так и субгрупп повышенного рис­ка злоупотребления психоактивными веществами исполь­зуется понятие «фактора риска». Выделяется несколько их групп. Первую — составляют демографические факторы: воз­раст, пол, национальность,раса, образование,занятость, доход. Вторую — психосоциальные факторы риска: семей­ные нарушения и дисфункции; семейное злоупотребление психоактивными веществами и нарушения родительских эмоциональных отношений; уровень поддержки положи­тельных школьных установок; дисфункции школьной среды; низкая мораль и нравственный уровень учителей. Третью группу — макросоциальные факторы риска: терпимость общества к психоактивным веществам; общественные дис­функции (например, преступность, связанная с наркоти­ками, высокий уровень их потребления); уровень обществен­ной поддержки борьбы с злоупотреблением психоактивны­ми веществами. Четвертую группу составляют биологичес­кие и генетические факторы риска: соматические заболе­вания, задержки психического развития, гиперактивность и дефицит внимания, поиск новых ощущений, чувствитель­ность к боли, алкоголизм у родителей и родственников (Drug Abuse Prevention At Risk Groups. 1997. P. 9-12).

P. Блюм (Blum R. 1972) изучал факторы риска употреб­ления наркотиков детьми и подростками, в том числе и се­мейные. Он предпринял попытку измерить многие харак­теристики семьи подростка, определяющие низкий, сред­ний или высокий уровень риска злоупотребления наркотиками. При этом были учтены тяжесть наркотика (галлюциногены имели более высокую оценку, чем мари­хуана) и способ употребления. Изучались также такие со­циально-экономические факторы, как принадлежность се­мьи к среднему классу, «синим воротничкам», к белой или черной расе, мексиканским американцам, хиппи. Основ­ным исследовательским средством были вопросники о ве­личине, роли семьи и характера взаимодействия в ней, зло­употреблении наркотиками, о принадлежности к религи­озным и общественным движениям. Также было проведено интервью личности и всей семьи. Автор определил психо­социальные стили в семье, определяющие высокий и низ­кий уровень риска злоупотребления наркотиками. Оказа­лось, что в семьях высокого риска доминировал либераль­ный стиль. Родители в них были менее строгими и менее авторитарными, чем в семьях низкого риска.

Кэннет, Дж. Шер (Kennet, Sher J. 1994) считает им­пульсивность основным индивидуально-психологическим фактором, предрасполагающим к злоупотреблению психо­активными веществами.Она способствует тому, что теряется контроль за поведением, которое становится в результате девиантным и антисоциальным. К ведущим индивиду­альным факторам риска в настоящее время относят также реактивность. Считается, что большинство послевоенных наркоманов принадлежит к так называемому реактивному типу личности, у которой зависимость возникает из реак­ций на стрессы, связанных с пубертатом, дефицитом ува­жения и любви взрослых и сверстников (Энциклопедия преступлений и катастроф: Наркотики и яды. 1996. С. 216).. В этом случае особую роль играют механизмы внушения, заражения, подражания. Реактивное употребление психо­активных веществ носит более пассивный характер, чем спонтанное, произвольное, и в большей степени зависит от других людей. Индуцированное реактивное употребление часто противоречит истинным намерениям «я», интересам и состоянию человека, принимает характер созависимости или опасного и пагубного потребления алкоголя, табака и наркотиков.

Для групп подростков высокого риска злоупотребления психоактивными веществами за рубежом предлагаются профилактические программы тренинга родительских, семейных, социально-психологических, детско-подростковых навыков (Drug Abuse Prevention At Risk Groups. 1997).

У подростков высокого риска зависимости от психоак­тивных веществ, как правило, отмечаются нарушения пси­хики, предрасполагающие к возникновению психологичес­кой и физиологической зависимости. Поэтому употребление ими даже небольших доз психоактивных веществ опасно и пагубно для их психического и физического здо­ровья и относится к злоупотреблению. В настоящей рабо­те в качестве признаков индивидуального риска формиро­вания зависимости предлагается использовать описанные выше нарушения эмоциональной и целенаправленной активности: адинамию уровня притязаний, дефицит воспри­ятия эмоций у другого человека, снижение уровня поло­жительных и повышение — отрицательных переживаний, нивелировку половых различий в эмоциональной активно­сти. Эти расстройства отражают слабость «я» подростка, утрату его основных функций, прежде всего адаптивной. Они были обнаружены в экспериментально-психологичес­ких исследованиях как у подростков, больных токсикоманией, так и у подростков группы повышенного риска фор­мирования зависимости (она была выделена наркологами на основании следующих критериев: частое употребление алкоголя, табака, эпизодическое — наркотиков; отклоня­ющееся поведение — прогулы занятий в школе, уходы из семьи; неблагополучие в семье, наличие родителей, боль­ных алкоголизмом).

При диагностике повышенного риска зависимости от психоактивных веществ у подростков следует ориентиро­ваться на значения показателей, характерные для них, при­веденные в таблицах.

В качестве признака среднего риска можно рассматри­вать наличие одного резко выраженного нарушения, при котором показатели психической активности выходят за пределы (x±2s) психической активности, или нескольких нерезко выраженных, при которых они выходят за преде­лы только (x±s), где х — среднее, a s — стандартное от­клонение. В качестве признаков высокого риска следует рассматривать два и больше резко выраженных рас­стройств активности, значения показателей которых вы­ходят за пределы x±2s.

Для профилактики высокого риска наркомании у под­ростков предлагаются психологические меры по коррек­ции психических нарушений эмоциональной и целенаправ­ленной активности.

 

⇐ Предыдущая123

Поделиться:

Воспользуйтесь поиском по сайту: