Глава первая - ХВАЛА БОДХИЧИТТЕ

Дабы обрести это драгоценное состояние ума,

С благоговением я совершаю подношения Татхагатам,

Святой Дхарме — сияющей драгоценности

И Сыновьям Будды — океанам совершенств.

Все цветы и плоды, какие только существуют,

И многообразные целебные травы,

Все драгоценные камни, какие только есть в этом мире,

И всевозможные воды чистые и освежающие;

Горы сокровищ, леса и рощи,

А также иные места, уединенные и радующие душу;

Вьюны, украшенные прекрасными цветами[12],

И деревья с ветвями, несущими бремя плодов;

Из мира богов и других небожителей —

Ароматы, благовония, драгоценные деревья и деревья, исполняющие желания[13];

Урожаи, созревающие сами собой,

И все украшения, достойные служить подношением;

Пруды и озера с цветущими лотосами

И прекрасную песнь диких гусей,

Все, что проявляется в безбрежном пространстве

И не принадлежит никому,

Я мысленно подношу все это

Мудрейшим из мудрых и их Сыновьям.

О Великомилосердные, достойные драгоценных даров,

Явите мне свою милость, приняв мои подношения.

Ибо я — беднейший из бедных, не накопивший заслуг,

И нет у меня никаких иных даров.

О Покровители, жаждущие помочь другим,

Снизойдите и примите эти подношения ради моего блага.

Вечно буду я подносить свои тела

Победителям и их Сыновьям[14].

Примите меня, Величайшие Герои.

Я готов служить вам с благоговением.

Под вашей опекой

Я, не страшась самсары, принесу благо всем существам.

Я всецело очищусь от прежних злодеяний

И иного зла не совершу.

В благоуханных ванных комнатах,

Вымощенных искрящимся прозрачным хрусталем,

С изысканными колоннами из сверкающих самоцветов,

С балдахинами из лучезарных жемчужин,

Под звуки музыки и песнопений

Я омываю татхагат и их сыновей

Из множества сосудов, украшенных изысканными драгоценностями[15],

Наполненных цветами и водами душистыми и пленительными.

Я обтираю тела их

Тканями несравненными, чистыми и надушенными

И подношу им

Благоуханные одеяния ярких цветов.

Я украшаю Арью Самантабхадру, Аджиту,

Манджугхошу, Локешвару[16], и остальных

Божественными одеяниями, мягкими и яркими,

А также лучшими из драгоценных камней.[17]

Изысканными благовониями, чьи ароматы

Наполняют все три тысячи миров,

Стану я умащивать тела Мудрейших,

Сияющие, словно чистейшее отполированное золото.

Мудрейшим из мудрых, достойным наивысшего почитания,

Я подношу гирлянды дивные, искусно сплетенные,

А также цветы пленительные и благоуханные —

Мандараву[18], утпалу[19], и лотос.

Я подношу им дымы благовонных курений,

Чьи сладчайшие запахи радуют душу,

А также божественные лакомства —

Разнообразные яства и напитки.

Я подношу им светильники из драгоценностей,

Установленные на золотые лотосы.

И над землей, окропленной душистыми водами,

Я разбрасываю лепестки восхитительных цветов.

Тем, чьи сердца исполнены любви,

Я подношу дворцы, где звучат мелодичные гимны

И чудно сверкают жемчужины и самоцветы,

Достойные украсить беспредельное пространство.

Всем великим Мудрецам я подношу

Драгоценные зонты с золотыми рукоятками

И изысканными орнаментами по краям.

Не отвести глаз от них, устремленных ввысь.

И пусть собрания прекрасных подношений

Под звуки музыки, приятной слуху,

Облаками поднимутся ввысь,

Облегчая страдания живущих.

И пусть непрерывный дождь

Цветов и драгоценных камней ниспадет

На ступы и изображения

И на все драгоценности святой Дхармы.

Подобно тому, как Манджугхоша и другие[20],

Совершали подношения Победителям,

Так и я подношу дары татхагатам,

Покровителям и их сыновьям.

Нескончаемым потоком мелодичных гимнов

Я воспеваю Океаны Совершенств[21]

Пусть беспрестанно возносятся к ним

Эти облака ласкающих слух восхвалений.

Сколько атомов существует во всех будда-полях,

Столько раз простираюсь я

Пред всеми буддами трех времен,

Пред Дхармой и Высшим Собранием.

Я также поклоняюсь всем ступам

И прославляю основы бодхичитты[22],

Настоятелей монастырей

И благородных последователей учения[23].

Покуда я не овладел сутью Пробуждения,

Я ищу прибежище в Будде,

Я ищу прибежище в Дхарме

И собрании бодхисаттв[24].

Сложив ладони у сердца, я возношу молитву

Совершенным великомилосердным

Буддам и бодхисаттвам

Всех сторон света.

На протяжении безначальной самсары,

В этой жизни и предыдущих,

По недомыслию я творил дурные дела

И подстрекал других к их совершению.

Обманутый омраченностью,

Я находил радость в содеянном.

Но теперь, осознав свои злодеяния,

От всего сердца я поверяю их Покровителям[25].

Всё то зло, что я по неуважению причинил

Телом, речью и умом

Трем Драгоценностям Прибежища,

Своим матерям и отцам[26], учителям и другим,

Все тягчайшие преступления, совершённые мною, —

Злодеем, очернившим себя

Изобилием пороков,

Я поверяю Указующим Путь.

Смерть может прийти за мной прежде,

Чем я очищусь от своих злодеяний.

И потому я взываю к вам о защите.

Да освобожусь я от зла полностью и без промедления.

На Владыку смерти нельзя полагаться,

Он не станет ждать, пока ты исполнишь свои дела.

Болен ты или здоров, —

Неизвестно, сколько продлится твоя быстротечная жизнь[27].

Я оставлю все и уйду.

Не сознавая этого,

Я творил всевозможные злодеяния

Ради своих друзей и из-за своих врагов.

Мои враги обратятся в ничто.

Мои друзья обратятся в ничто.

И я сам обращусь в ничто.

Подобно этому, всё обратится в ничто.

Словно сновидения,

Все мои переживания

Обратятся в воспоминания.

Все, что ушло, не вернется снова.

Даже в этой короткой жизни

Я потерял много друзей и врагов.

Но плоды злодеянии, что я вершил из-за них,

Ждут меня впереди.

Так, не понимая,

Что и я сам не вечен,

Я творил много зла

По неведению, из-за ненависти и страсти.

Неустанно, денно и нощно,

Эта жизнь убывает,

И ни дня к ней не прибавишь.

Так разве под силу мне смерти избегнуть[28]?

И над смертным ложем моим напрасно

Склонятся друзья и родные.

Кончину и предсмертные муки

Мне придется пережить в одиночку.

Когда схватят меня посланцы Ямы,

Где будут тогда друзья и родные?

Лишь моя заслуга сможет меня защитить,

Но на нее я никогда не полагался.

О Покровители! Я, беспечный,

Не знающий страха смерти,

Совершил великое множество злодеяний

Из-за привязанности к своей мимолетной жизни[29].

Цепенеет от страха человек, идущий на эшафот,

Где ему отсекут руки и ноги.

Во рту у него пересохло, глаза ввалились,

Изменился весь его облик.

Что же станет со мною,

Когда свирепые посланцы Ямы

Схватят меня, перемазанного нечистотами,

Сраженного болезнью и ужасом[30]?

Мой испуганный блуждающий взор

Станет искать защиты по четырем сторонам.

Но кто сумеет уберечь меня

От этого ужаса?

Не найдя убежища ни в одной из сторон,

Я впаду в отчаяние[31].

Что же тогда стану делать я,

Скованный этим великим страхом?

Вот почему теперь я ищу прибежище

В Победителях — покровителях мира, чья мощь велика.

Всеми силами они защищают живущих

И уничтожают любые страхи.

И всем своим существом я ищу прибежище

В ими осуществленной Дхарме,

Изгоняющей страхи колеса бытия,

А также в собрании бодхисаттв.

Трепеща от страха,

Я вверяю себя Самантабхадре.

И по собственной воле

Приношу себя в дар Манджугхоше[32].

К Покровителю Авалоките,

Чьи деяния исполнены сострадания,

Я в ужасе обращаю свой страдальческий вопль:

“Молю, защити меня, злодея!”

В поисках защиты

Всем сердцем я призываю

Арью Акашагарбху, Кшитигарбху

И всех Великомилосердных Покровителей.

Я поклоняюсь Ваджрапани:

Увидев его, посланцы Ямы

И другие злобные существа[33]

В ужасе разбегаются во все стороны[34].

Прежде я не следовал вашим советам,

Но теперь, видя этот ужас,

Я ищу в вас прибежище.

И да уничтожится мой страх во мгновение ока.

Страшась обычных телесных недугов,

Люди неукоснительно следуют советам врача.

Что ж говорить об извечных болезнях —

Страсти; ненависти и прочих изъянах[35]

И если даже одна из таких болезней

Способна уничтожить всех людей, обитающих на Джамбудвипе,

И если никакого лекарства от них

Не отыскать ни в одной из сторон[36],

Тогда пренебрежение

Советами Всезнающего Целителя,

Искореняющего любые страдания,

Есть крайнее невежество и достойно порицания.

И если следует проявлять осмотрительность

На краю небольшого утеса,

То уж тем более — на краю

Пропасти глубиною в тысячу йоджан[37]

Не подобает утешать себя мыслью:

“Сегодня смерть не придет”,

Ибо непременно наступит время,

Когда я обращусь в ничто.

Кто мне дарует бесстрашие?

Как сумею я освободиться?

Если неизбежно я обращусь в ничто,

Как могу я пребывать в покое?

Что теперь мне осталось

От ушедших переживаний?

Из-за страстной привязанности к ним

Я нарушал предписания учителей.

Оставив этот мир живых,

Всех своих друзей и родных,

Я уйду один-одинешенек.

К чему же мне все эти недруги и друзья?

“Как избежать страдания,

Чье начало в пагубном?”

Постоянно, денно и нощно,

Лишь об этом подобает мне размышлять.

Что бы ни совершил я

В омрачении и по незнанию,

Будь то деяния, порочные по своей природе[38],

Или нарушенные обеты, —

Во всем этом я смиренно

Сознаюсь пред Покровителями.

Сложив ладони у сердца, в страхе перед страданиями,

Я снова и снова припадаю к их стопам.

О Указующие Путь Миру,

Я поверяю Вам свои злодеяния и преступления!

О Покровители,

Неблагого я более вершить не стану!

Такова вторая глава “Бодхичарья-аватары”, именуемая

“Осмысление сотворенного зла”.

Глава третья - ЗАРОЖДЕНИЕ БОДХИЧИТТЫ [39]

Великую радость я нахожу

В добродетели, облегчающей страдания

Существ низших миров

И наделяющей счастьем страждущих.

 

Я сорадуюсь накопленной добродетели,

Помогающей достичь Пробуждения.

Я сорадуюсь полному освобождению всех живущих

От страданий самсары.

 

Я сорадуюсь

Пробуждению Покровителей

И духовным уровням

Сыновей будд.

 

В бодхичитте, в этой благости, безбрежной, как океан,

Приносящей блаженство и пользу

Всему живому,

Я нахожу великое счастье и радость.

 

Сложив ладони у сердца, я молю

Совершенных будд всех сторон света:

"Зажгите Светоч Дхармы

Для всех страдающих из-за омраченности".

 

Сложив ладони у сердца, я молю

Победителей, пожелавших уйти в нирвану:

"Будьте с нами бессчетные кальпы,

Не оставляйте живущих во тьме!"

 

Так пусть же силой заслуги,

Которую я накопил, вознося эту молитву[40],

Все живущие

Полностью избавятся от всяких страданий.

 

Да буду я лекарем и лекарством

Для страждущих,

И да буду я сиделкой,

Покуда каждый из них не исцелится.

 

Да сумею я дождем яств и напитков

Уничтожить муки жажды и голода.

А в голодные кальпы[41]

Да обращусь я сам в напитки и яства.

 

Да стану я для бедняков

Неистощимой сокровищницей.

Да буду я превращаться во все, что им нужно,

И да буду всегда у них под рукой.

 

Нисколько не жалея,

Отдаю я тело свое, вещи

И все добродетели трех времен

На благо всем живущим.

 

Нирвана есть отречение от всего,

Нирвана — цель моих исканий.

И если должно все отринуть,

Лучше это раздать всем существам.

 

Я отдал свое тело

На радость всем живущим.

Пусть же они с ним делают, что угодно —

Бьют, унижают, лишают жизни.

 

Пусть они забавляются с телом моим,

Выставляют его на посмешище и порицание.

Что мне до того?

Я отдал свое тело им[42]

 

Пусть они поступают с ним по своему разумению,

Лишь бы это им не причинило вреда.

И когда кто-нибудь обратится ко мне,

Да не пройдет это для него без пользы.

 

Если в тех, кто столкнется со мной,

Родится недобрый или гневный помысел,

Пусть даже это станет вечным источником

Исполнения всех их желаний[43].

 

Да выпадет счастье обрести полное Пробуждение

Всем, кто оскорбляет меня

Или причиняет иное зло,

А также тем, кто надо мной смеется.

 

Да буду я защитником для беззащитных,

Проводником — для странствующих.

Да буду я мостом, лодкой или плотом

Для всех, кто желает оказаться на том берегу[44].

 

Да стану я островом для жаждущих увидеть сушу

И светочем — для ищущих света.

Да буду я ложем для изнуренных

И слугой — для нуждающихся в помощи.

 

Да стану я чудотворным камнем[45], благим сосудом[46],

Действенной мантрой и снадобьем от всех болезней.

Да стану я древом, исполняющим все желания,

И коровой изобилия[47] для всех живущих.

 

Подобно тому, как земля и другие элементы

Приносят всевозможную пользу

Бесчисленным существам

Беспредельного пространства[48],

 

Да буду и я источником жизни

Для живых существ

Всех сторон пространства,

Покуда все они не достигнут нирваны.

 

Подобно тому, как сугаты прошлого

Зарождали бодхичитту в своих сердцах

И, шаг за шагом,

Исполняли практики бодхисаттв,

 

Так и я, на благо всего живого,

Сумею зародить бодхичитту

И, шаг за шагом,

Стану выполнять эти практики.

 

Те разумные, кто, достигнув ясности,

Породил бодхичитту,

Должны так восхвалять её,

Дабы впредь она продолжала расти:

 

Моя нынешняя жизнь плодотворна,

По счастливой случайности я обрел тело человека.

Сегодня я родился в семействе будды,

И теперь я — один из его Сыновей.

 

И потому должен я совершать лишь деяния,

Достойные моей семьи.

Я не хочу запятнать

Это безупречное семейство.

 

Я подобен слепцу,

Отыскавшему жемчужину в мусорной куче,

Каким-то неведомым чудом

Бодхичитта зародилась во мне.

 

Это — лучшая амрита,

Побеждающая смерть в мире[49].

Это — неистощимая сокровищница,

Избавляющая мир от нищеты.

 

Это — всесильное снадобье,

Исцеляющее мир от болезней.

Это — древо, у которого отдыхают все существа,

Уставшие блуждать по дорогам бытия.

 

Это — мост для всех существ,

Ведущий к освобождению от дурных уделов;

Это — восходящая луна ума,

Ее лучи успокаивают мучения, порождаемые клешами.

 

Это — великое светило,

Его свет навеки рассеивает мрак вселенского неведения.

Это — свежее масло

От пахтанья молока истинной Дхармы.

 

Для каравана существ, блуждающих по дорогам бытия

И жаждущих изведать счастья,

Это праздник, дарующий безмерную радость

Всем пришедшим гостям.

 

Сегодня пред всеми Покровителями

Я призываю весь мир

Познать земную радость и состояние сугат.

Да возрадуются боги, асуры и все существа!

 

Такова третья глава "Бодхичарья-аватары", именуемая

"Зарождение Бодхичитты".

 

Глава четвертая - САМОКОНТРОЛЬ [50]

Так, упрочившись в бодхичитте,

Сын Победителя уже не должен сворачивать с пути.

Беспрестанно должен он прилагать усилия,

Дабы не уклоняться от практики.

 

Даже если вы связали себя обещанием,

Необходимо пересмотреть —

Совершать или нет

Опрометчивое и необдуманное деяние.

 

Но как можно усомниться в том,

Что было с великой мудростью продумано

Буддами и их Сыновьями

И мною самим в меру моих способностей?

 

Если, дав это обещание,

Я его не приведу в исполнение,

Я обману всех живущих.

Что за участь тогда ожидает меня?

 

Сказано, что человек,

Помышлявший отдать другим крохотную вещицу,

Но не исполнивший своего намерения,

Перерождается голодным духом[51].

 

А если, искренне пригласив всех существ

Вкусить непревзойденного блаженства,

Я затем их обману,

Разве получу я счастливое перерождение?

 

Только Всеведущий знает суть

Непостижимых деяний тех,

Кто оставляет бодхичитту

И все же достигает освобождения[52].

 

Но для бодхисаттвы

Это тяжелейшее из падений,

Ибо, если когда-либо это случится,

Благоденствие всех существ будет под угрозой.

 

А если другие даже на одно-единственное мгновение

Воспрепятствуют его благим деяниям,

Не будет конца их перерождениям в низших мирах,

Ибо они станут помехой благополучию всех.

 

И если, причинив горе одному-единственному существу,

Я нанесу себе непоправимый ущерб,

Что ж говорить обо всех существах,

Число которых неизмеримо, как пространство[53]?

 

Те же, кто взращивает в себе бодхичитту,

А затем разрушает ее своими пороками,

Продолжают вращаться в колесе бытия

И долго не могут достичь уровней бодхисаттвы.

 

И потому с благоговением стану я

Поступать сообразно обещанному.

Ибо, если отныне я не приложу усилий,

Я стану падать все ниже и ниже.

 

Бесчисленные будды приходили в наш мир

Ради блага живых существ.

Но из-за моих изъянов

Я не познал их милости.

 

И если и впредь я буду вести себя так,

Снова и снова я испытаю

Страдания неблагих уделов, болезни, смерть,

Неволю и отсечение членов.

 

И раз крайне редко появляется Татхагата,

Вера, человеческое тело

И способность совершать благое,

Когда снова сумею я обрести все это?

 

Сегодня я сыт и здоров,

И ум мой ясен, как солнце.

Но жизнь обманчива и коротка,

А это тело, как вещь, одолженная на мгновенье.

 

Поступая так же, как прежде,

Я уже не смогу обрести

Драгоценное человеческое рождение.

А в иных мирах я стану творить зло, а не благо.

 

И если сегодня мне выпало счастье вершить добро,

И все же пагубны мои деяния,

Тогда что же сумею я сделать,

Омраченный страданием неблагих уделов?

 

Если же там я не совершу благодеяний,

Но накоплю пороки,

Тогда на протяжении миллионов кальп

Я не услышу даже упоминания о “благих уделах”.

 

Вот почему Блаженный сказал,

Что, как нелегко черепахе продеть свою шею

В ярмо, гонимое по просторам океана,

Так же неимоверно трудно обрести человеческое тело[54].

 

И если за мгновение зла

Можно провести целую кальпу в аду Авичи,

То мне и помыслить нельзя о благом уделе,

Ибо мои злодеяния копились с безначальных времен.

 

Но, пройдя через муки ада,

Я все же не достигну освобождения,

Ибо, претерпевая их,

Буду я порождать в изобилии новое зло.

 

И если, получив столь драгоценное рождение,

Я не совершаю благого,

Что может быть хуже подобного заблуждения?

Что может быть неразумнее?

 

Если, осознавая это,

Я все же по глупости продолжаю лениться,

Когда час моей смерти пробьет,

Долгою будет моя тоска.

 

Тело мое тогда будет веками пылать

В нестерпимом пламени ада,

И жар невыносимых угрызений

Будет терзать мой необузданный ум[55].

 

Каким-то неведомым чудом

Я обрел столь редкое благословенное рождение.

Но если теперь, осознавая это,

Я снова обрекаю себя на муки ада,

 

Значит, я, словно завороженный чарами,

Утратил волю.

Я и сам не знаю, что затуманило мой ум?

Что овладело телом моим?

 

Ведь у моих врагов — ненависти и страсти

Нет ни рук, ни ног,

Ни мудрости, ни отваги,

Как же они превратили меня в раба?

 

Пребывая в моем уме,

Они мне вредят себе на радость,

Я же сношу их, не гневаясь, терпеливо,

Хотя терпение здесь постыдно и неуместно.

 

Даже если бы все боги и люди[56]

Ополчились против меня,

Они не сумели бы ввергнуть меня

В ревущее пламя ада Авичи.

 

Но клеши — могущественные враги

Во мгновение ока низвергают меня в это пекло,

Где не осталось бы даже пепла

От Сумеру — Владыки Гор.

 

Ни один из врагов не станет

Мучить меня так долго,

Как мои недруги-клеши,

Вечные спутники с безначальных времен.

 

Все существа, если к ним проявить почтение,

Ответят добром на добро и принесут нам счастье.

Но если боготворить свои клеши,

В ответ получишь только одни страдания.

 

Как могу я находить радость в колесе бытия,

Если в сердце моем всегда уготовано безопасное место

Для этих извечных недругов,

Умножающих всё вредоносное?

 

И на какое счастье я могу уповать,

Если в сердце моем, опутанном сетями алчности,

Пребывают эти стражи тюрьмы-самсары,

Палачи и мучители адских миров?

 

И потому, покуда своими глазами я не увижу их гибели,

Я не оставлю усилий.

Малейшее оскорбление приводит в гнев гордецов.

Они не могут спокойно спать, пока не убит их недруг.

 

В разгар битвы, страстно желая уничтожить тех,

Кого клеши и так обрекут на страдания на смертном одре,

Они не замечают ран от копий и стрел

И не уходят с поля сражения, пока ни достигнут цели.

 

Я же решил сразить своих прирожденных врагов,

Испокон веков меня обрекавших на муки.

А значит, и сотни страданий

Не смогут сломить мой дух.

 

Если шрамы от копий и стрел ничтожных врагов

Люди носят на теле как украшения,

Так почему же я, устремленный к великой цели,

Считаю свои страдания злом?

 

Рыбаки, мясники и земледельцы,

Помышляя лишь о собственном пропитании,

Терпеливо сносят жару и холод.

Почему же я не сохраняю терпение ради благоденствия всех живущих?

 

Когда я пообещал освободить от клеш

Всех существ, пребывающих

По десяти сторонам безграничного пространства,

Сам я не был свободен от собственных клеш.

 

И разве не безумием было давать обет,

Даже не осознав, под силу ли мне его привести в исполнение?

Но раз уж я дал обет, я уже никогда не оставлю

Борьбы со своими клешами.

 

Только этой борьбой буду я одержим:

Движимый яростью, я сойдусь с ними в битве!

Пусть пока сохранится во мне эта клеша,

Ибо она ведет к уничтожению остальных.

 

Уж лучше сгореть, головы лишиться

Или пасть жертвой убийства,

Чем подчиниться моим врагам —

Вездесущим клешам.

 

Когда обычный враг изгнан из страны,

Он находит себе пристанище в другом государстве

И, восстановив свои силы, возвращается вновь.

Но иначе ведут себя мои недруги-клеши.

 

Поверженные клеши! Куда отправитесь вы,

Когда, обретя око мудрости, я изгоню вас из своего ума?

Где затаитесь вы, чтобы затем вновь причинить мне вред?

А я, неразумный, опять не прилагаю усилий.

 

Этих клеш не найти ни в объектах, ни в органах чувств,

Ни между ними, ни где-либо еще.

Где же пребывают они, нанося урон всему миру?

Они — всего лишь иллюзия, и потому

Изгони страх из сердца и будь настойчив в достижении мудрости.

 

Ибо к чему безо всякого смысла обрекать себя на адские муки?

 

Так, тщательно всё обдумав,

Должен я старательно применять вышеизложенные поучения.

Ибо разве исцелит больного лекарство,

Если он не внемлет советам лекаря[57]?

 

Такова четвертая глава “Бодхичарья-аватары”,

именуемая “Самоконтроль”.

 

Глава пятая - БДИТЕЛЬНОСТЬ [58]

Те, кто желает неотступно практиковать Учение,

Должны внимательно следить за своим умом,

Ибо тем, кто за ним не следит,

Не удастся практиковать неослабно.

 

В этом мире непокорные и безумные слоны[59]

Не сумеют причинить столько вреда,

Сколько вырвавшийся на свободу слон моего ума,

Способный низвергнуть меня в ад Авичи.

 

Но, если слон ума крепко-накрепко связан

Веревкой памятования,

Все страхи исчезнут,

А все добродетели сами придут в мои руки.

 

Тигров, львов, больших слонов, медведей,

Змей и недругов всех мастей,

Стражей адских миров,

Дакинь[60] и ракшас —

 

Всех можно укротить,

Укротив лишь свой ум.

Всех можно покорить,

Покорив лишь свой ум[61].

 

Ибо Проповедующий Истину[62] молвил:

“Все страхи,

А также все беспредельные страдания

Берут начало в уме”.

 

Чей злой умысел породил орудия пыток ада?

Кто создал твердь из раскаленного железа[63]?

И откуда взялись все эти женщины[64]?

 

Мудрый сказал, что все это —

Порождение порочного ума.

И потому во всех трех мирах,

Кроме ума[65], нечего опасаться.

 

Допустим, что парамита даяния[66] заключается в том,

Чтобы избавить существ от нищеты.

Однако мир по-прежнему беден.

 

Зачем же тогда упражнялись в ней

Будды древности?

 

Сказано, что парамита даяния

Это готовность отдать другим все

Вместе с плодами этого совершенства.

Следовательно, это не что иное, как состояние ума.

 

Где спрятать всех рыб и других существ,

Дабы уберечь их от убиения?

Помысел об отказе от пагубного

Называют парамитой нравственности[67].

 

Число враждебных существ неизмеримо, как пространство.

Их всех одолеть невозможно.

Но, если победишь гнев, —

Покоришь всех врагов[68].

 

Где нашел бы я столько кожи,

Чтоб покрыть всю земную твердь?

Простая кожаная подошва моих башмаков —

И вся земля покрыта[69].

 

Подобно этому, не под силу мне

Подчинить себе ход событий,

Но, если сумею я покорить свой ум,

Разве будет нужда покорять что-то еще?

 

Действия тела и речи при ущербном уме

Не приведут к рождению в мире Брахмы,

Что достигается лишь развитием

Глубокого сосредоточения[70].

 

Знающий Истину изрек:

“Даже долгое чтение мантр и умерщвление плоти

Не принесут плода,

Если ум отвлечен на нечто иное”[71].

 

Те, кто не постиг тайну ума —

Высшую суть Дхармы[72],

Будут блуждать бессмысленно и бесцельно

В поисках счастья и избавления от страданий.

 

А раз так,

Держи в узде и зорко стереги свой ум.

Ибо, если за ним не следить,

Что толку в исполнении иных обетов?

 

Как укрывал бы я свою рану<

Поделиться:

Воспользуйтесь поиском по сайту: