 |
Проявление нарушений познавательной и эмоционально-волевой сферы у подростков с заиканием
|
|
|
|
В подростковом возрасте чаще всего встречается неврозоподобный логосиндром. Такие подростки повышенно и легко ранимы, для них важно то, как о них думают окружающие люди, они нерешительны, неуверенны, впечатлительны, самооценка у таких подростков занижена; следствием заикания может быть эмоциональная неустойчивость. Эти наслоения усиливают у подростков чувство своей неполноценности и желание выздороветь. Таким образом, рассматривая заикание, как часть сложного медико-психологического образования, включающего не только речевую патологию, но и личностные нарушения, можно понять взаимосвязь заикания с другими симптомами. Также, существуют трудности и в учебной деятельности, одна из ее особенностей - неустойчивость. Внешние проявления неустойчивости деятельности могут быть обусловлены различными моментами. Это может быть импульсивность и слабая организованность работы, вследствие неумения анализировать образец, инструкцию, предварительно обдумывать свою деятельность, планировать последовательное выполнение всех ее этапов. Это может быть отвлекаемость и неумение проявить волевое усилие для преодоления встречающихся в процессе деятельности трудностей. Наконец, может иметь место сбой деятельности вследствие низкого эмоциональной устойчивости и действием истощающих и побочных отвлекающих раздражителей, а также явление нерешительности, растерянности из-за неполного восприятия образца, инструкции. Все эти характеристики служат основанием для развития тревоги и тревожности, которая еще более осложняет заболевание. Нужно отметить недостаточность источников по проблеме эмоциональных нарушений и заикающихся подростков, в результате чего объясняется неполнота анализируемой литературы. Таким образом, заикающиеся подростки испытывают эмоциональное напряжение или тревожность в таких видах деятельности, как общение и учеба, которая также предполагает коммуникативную активность. Тревожность - как свойство личности возникает у таких подростков вследствие, во - первых знания о своем дефекте, во - вторых из-за страха речи (логофобия), в - третьих, из-за того, что они знают, что они не такие как все, что сам дефект служит основанием отделять их от нормальных детей. Из-за неуверенности, низкой самооценки, высокой впечатлительности и ранимости, тревога переходит в тревожность, и становиться неотъемлемой частью личности.
|
|
|
Как известно, многие школьники свободное время проводят за компьютером, телевизором. Всё это усиливает их раздражительность, рассеянность, психическое переутомление. Они часто не могут самостоятельно своими мыслями, особенно тогда, когда с ними говорят на повышенных тонах. Переживания усиливаются насмешками одноклассников над речью.
В ряде случаев у заикающихся школьников не складываются отношения в семье. Родители часто ошибаются в оценке способностей своих детей и не осознают влияния речевого дефекта на самочувствие и успеваемость в школе. В школе иногда учителя акцентируют внимание на речи ребёнка, непонимая, что тем самым наносят непоправимый вред психики заикающегося подростка.
Всё это обуславливает развитие отрицательных сторон психики подростка. Он становится молчаливым, неуверенны в себе. У него проявляются мысли о собственной ущербности, неполноценности. Заикание нередко парализует его волю и желание учиться.
У многих заикающихся подростков ослаблено целенаправленное, произвольное внимание. Постоянные волнения, преобладание возбуждения над торможением, двигательное беспокойство мешают сосредоточиться на восприятии материала и выполнении заданий на уроках, на предмете разговора с собеседниками. Такие школьники неточно формулируют свои мысли, говорят отрывисто, усечёнными фразами, многократно повторяя лишние слова и слоги.
|
|
|
У них часто нарушается эмоционально-волевая сфера. Они постоянно находятся во власти отрицательных эмоций, порой становятся плаксивыми, раздражительными, а иногда и агрессивными.
Частая смена настроений, страх речи усугубляется неадекватным отношением к себе окружающих. Многие подростки испытывают постоянный внутренний конфликт из-за преувеличенного представления о своих возможностях и способностях.
Некоторые заикающиеся из-за своего дефекта не могут общаться не только со взрослыми, но и со сверстниками. Большинство заикающихся подростков находятся в состоянии стресса, испытывают чувство тревоги, что усиливает внешние проявления заикания.
Отмечаются колебания в речи пациентов: усилении заикания в момент актуального речевого общения и спонтанном; прекращении вне его, в отсутствие коммуникативного партнера (исключая случаи неврозоподобного заикания, утяжеленные выраженной неврологической симптоматикой). В отечественной литературе, посвященной этой форме логопатии, утвердилась концепция о сугубо коммуникативном характере заикания, часто приводящем заикающихся к глубокому нарушению процесса коммуникации в ряде звеньев: эмоциональном (появление логофобии), когнитивном (в искажении понимания и оценки коммуникативной ситуации и представления о себе самом как субъекте общения) и поведенческом (избегание ряда ситуаций, сужение круга контактов).
Заикание представляет собой особую форму невротического нарушения общения, в основе которого лежит функциональное расстройство речедвигательного механизма. Данное расстройство провоцируется и закрепляется дисгармоничными отношениями в семье и, в частности, неадекватным отношением к самому речевому дефекту. Невротическая составляющая синдрома заикания представляет собой надстройку над ядром основного заболевания и определяется как вторичный невроз заикания (И.Ю. Абелева). Здесь особо следует подчеркнуть, что заикание - это прежде всего нарушение общения, где "ортопедическая" сторона (собственно дефект речи) порой значительно меньше психологической. Подтверждением тому служит описание многими авторами целого ряда личностных расстройств данного контингента пациентов (Н.М. Асатиани, Ж.М. Глозман, БД. Карвасарский, В.Н. Мясищев, В.М. Шкловский и др.). Особый интерес представляют исследования мотивационной сферы заикающихся. Так, Н.Н. Станишевская (71), экспериментально доказала, что мыслительная деятельность данных пациентов характеризуется неустойчивостью мотивации, включением в задание дополнительных самоинструкций, касающихся собственно построения фразы по облегченному варианту; неустойчивостью характеризуется также внимание, что позволяет предположить наличие невротической дезорганизации интеллекта, сочетающееся с недостаточным контролем эмоций. Данные тестов также показали, что заикающимся свойственна особая дезорганизация личности, проявляющаяся в недостаточной способности к самоактуализации, самовыражению, а также характеризующаяся торможением творческой продуктивности и активности личности в целом. Стержневым звеном такой дезорганизации выступают особенности мотивационной сферы заикающихся, где на первый план выступает сверхценное отношение к дефекту речи, "закрученность" основных мотивов на него. Ведущей формой протекания диалога, как было показано выше, является непосредственное общение, в котором решающую роль играет устная речь. Логично предположить, что нарушения устной речи значимо изменяют всю ситуацию общения. Но стоит отметить, что, как ни парадоксально, нарушения речи не сказываются непосредственно на диалоге, поскольку сама ситуация диалогического общения предполагает значительное абстрагирование от подобного рода недостатка: позиция децентрации "страхует" обладателя искаженной речи от неадекватного восприятия со стороны собеседника - дефект речи естественным образом просто не замечается партнером по диалогу (как и любой другой дефект, поскольку общение идет на личностно-сущностном уровне). Основное, что страдает - это начальные контакты и всевозможные виды формального и зачастую делового общения, при которых именно формальные признаки (внешность, статус, физические особенности) имеют ведущее значение. К сожалению, многие люди большую часть своего времени проводят в рамках именно формального общения, а диалог - малодоступная "роскошь".
|
|
|
|
|
|
Что касается мотивационно-психологических особенностей общения заикающихся, то, как показывают исследования, у них страдает не только вербальное (речевое), но и невербальное общение, нет согласованности между этими уровнями, так что при "выключении" речи в абсолютном большинстве случаев общение не может быть скомпенсировано невербальными средствами. Кроме того, у больных нарушается не только способность самовыражения, передачи коммуникативной и метакоммуникативной информации, но и способность восприятия информации от других лиц. Эти данные согласуются и с результатами исследований Л.М. Кроля и Е.В. Михайловой (30, 44), в ходе которых было выяснено, что потребность в общении подменяется у заикающихся, потребностью в монологической речи. Эти больные, как оказывается, обладают очень низкой коммуникативной компетенцией: не осознают роли невербального поведения, у них отсутствует установка на партнера, им зачастую не знакомо ощущение "коммуникативного удовольствия", они не понимают сути диалога (удачное общение описывается ими как возможность "воздействовать", "влиять" на собеседника, "отстоять свое мнение", "показать себя" и тому подобное), мимика и пантомимика отражают, как правило, не реакцию на партнера по общению, а собственные ощущения, связанные с речевыми трудностями, то есть носят аутокоммуникативный характер. Не случайно поэтому таким стойким является стереотип представлений заикающихся о лечении, как о работе только с речью, и пассивная позиция в отношении возможной работы с процессом коммуникации, само понятие группы воспринимается ими не как групповое взаимодействие, а как соприсутствие многих людей, каждый из которых занят своим делом.
Как показывают исследования Ж.М. Глозман, Ю.Б. Некрасовой, неудачные многочисленные попытки вылечиться приводят взрослых пациентов к усугублению ряда их негативных личностных особенностей:
а) изменение потребностно-мотивационнной сферы (пессимизм, неверие в возможность купирования заикания); б) нарушение эмоционально-волевой сферы (развитие вторичного невроза заикания, при котором "страх речи" становится навязчивым и возникает при одной мысли о речевом общении); в) формирование пассивно-оборонительного поведения (избегание ряда психотравмирующих ситуаций, во многих случаях - агрессия); г) изменение когнитивной сферы (искаженное представление о себе как о субъекте общения; тенденция избирательного и неадекватного поведения; длительное переживание и интерпретация любого состояния, связанного с речевым общением; объяснение своей интерперсональной проблемы исходя из факта наличия заикания, а не из своих личностных особенностей).
|
|
|
Выводы
Особый интерес представляют исследования мотивационной сферы заикающихся. Так, Н.Н. Станишевская, экспериментально доказала, что мыслительная деятельность данных пациентов характеризуется неустойчивостью мотивации, включением в задание дополнительных самоинструкций, касающихся собственно построения фразы по облегченному варианту; неустойчивостью характеризуется также внимание, что позволяет предположить наличие невротической дезорганизации интеллекта, сочетающееся с недостаточным контролем эмоций. Данные тестов также показали, что заикающимся свойственна особая дезорганизация личности, проявляющаяся в недостаточной способности к самоактуализации, самовыражению, а также характеризующаяся торможением творческой продуктивности и активности личности в целом. Стержневым звеном такой дезорганизации выступают особенности мотивационной сферы заикающихся, где на первый план выступает сверхценное отношение к дефекту речи, "закрученность" основных мотивов на него. Специалисты отделяют невротическое заикание от неврозоподобного (когда пациенты в этиологии и патогенезе речи имеют органические нарушения). Но личностная составляющая синдрома заикания у взрослых и подростков представлена как надстройка над ядром основного заболевания и определяется как вторичный невроз заикания. И если в ходе развития организма пациента органические нарушения могут быть сглажены, то невротическая составляющая может быть усилена. Поэтому, как показывает практика, повышение психического тонуса, снятие фрустрирующих факторов при лечении больных с органическими поражениями, хотя сами по себе и не излечивают дефекты полностью, но дают существенные позитивные сдвиги и результаты. Поэтому в логопсихотерапевтическую группу принимаются все пациенты после консультативного приема и общего знакомства с методикой лечебного перевоспитания, изъявившие желание включиться в длительное диагностическое обследование и успешно прошедшие пропедевтический этап, то есть выполнившие все предложенные диагностические задания.
Заключение
Логично предположить, что нарушения устной речи значимо изменяют всю ситуацию общения. Но стоит отметить, что, как ни парадоксально, нарушения речи не сказываются непосредственно на диалоге, поскольку сама ситуация диалогического общения предполагает значительное абстрагирование от подобного рода недостатка: позиция децентрации "страхует" обладателя искаженной речи от неадекватного восприятия со стороны собеседника - дефект речи естественным образом просто не замечается партнером по диалогу (как и любой другой дефект, поскольку общение идет на личностно-сущностном уровне). Основное, что страдает - это начальные контакты и всевозможные виды формального и зачастую делового общения, при которых именно формальные признаки (внешность, статус, физические особенности) имеют ведущее значение. К сожалению, многие люди большую часть своего времени проводят в рамках именно формального общения, а диалог - малодоступная "роскошь". Что касается мотивационно-психологических особенностей общения заикающихся, то, как показывают исследования, у них страдает не только вербальное (речевое), но и невербальное общение, нет согласованности между этими уровнями, так что при "выключении" речи в абсолютном большинстве случаев общение не может быть скомпенсировано невербальными средствами. Кроме того, у больных нарушается не только способность самовыражения, передачи коммуникативной и метакоммуникативной информации, но и способность восприятия информации от других лиц. Эти данные согласуются и с результатами исследований Л.М. Кроля и Е.В. Михайловой в ходе которых было выяснено, что потребность в общении подменяется у заикающихся, потребностью в монологической речи. Эти больные, как, оказывается, обладают очень низкой коммуникативной компетенцией: не осознают роли невербального поведения, у них отсутствует установка на партнера, им зачастую не знакомо ощущение "коммуникативного удовольствия", они не понимают сути диалога (удачное общение описывается ими как возможность "воздействовать", "влиять" на собеседника, "отстоять свое мнение", "показать себя" и тому подобное), мимика и пантомимика отражают, как правило, не реакцию на партнера по общению, а собственные ощущения, связанные с речевыми трудностями, то есть носят аутокоммуникативный характер. Не случайно, поэтому таким стойким является стереотип представлений заикающихся о лечении, как о работе только с речью, и пассивная позиция в отношении возможной работы с процессом коммуникации, само понятие группы воспринимается ими не как групповое взаимодействие, а как соприсутствие многих людей, каждый из которых занят своим делом. Как показывают исследования Ж.М. Глозман, Ю.Б. Некрасовой, неудачные многочисленные попытки вылечиться приводят взрослых пациентов к усугублению ряда их негативных личностных особенностей:
а) изменение потребностно-мотивационнной сферы (пессимизм, неверие в возможность купирования заикания);
б) нарушение эмоционально-волевой сферы (развитие вторичного невроза заикания, при котором "страх речи" становится навязчивым и возникает при одной мысли о речевом общении);
в) формирование пассивно-оборонительного поведения (избегание ряда психотравмирующих ситуаций, во многих случаях - агрессия);
г) изменение когнитивной сферы (искаженное представление о себе как о субъекте общения; тенденция избирательного и неадекватного поведения; длительное переживание и интерпретация любого состояния, связанного с речевым общением; объяснение своей интерперсональной проблемы исходя из факта наличия заикания, а не из своих личностных особенностей). Таким образом, можно утверждать, что заикающимся разных возрастных групп свойственны определенные нарушения эмоционально-волевой сферы, познавательных процессов, а также не только вербальных, но и невербальных средств коммуникации, что в совокупности приводит к неполноценности процесса общения. Все это с необходимостью заставляет искать новые нетрадиционные формы лечения, комплексно подходя к решению патологии речи и личности заикающегося и включая в процесс социореабилитации членов его ближайшего окружения.
Связи с этим, можно считать, что поставленная цель Выявление различий познавательной и эмоционально-волевой сферы при различных формах заикания достигнута, задачи решены.
Список литературы
1. Абелева И.Ю. и др. В помощь взрослым заикающимся. - М., 1969.
. Асатиани Н. М, Заикание у взрослых // Заикание / Под ред. Н.А. Власовой, К.П. Беккера. - М., 1983. - С.180 - 221.
. Власова Н.А. Логопедическая работа с заикающимися дошкольниками. - М., 1959.
. Волкова Г.А. Игровая деятельность в устранении заикания у дошкольников. - М., 1983.
. Воспитание и обучение детей с расстройствами речи / Под ред.С. С. Ляпидевского, В.И. Селиверстова. - М., 1968.
. Выгодская И.Г. и др. Устранение заикания у дошкольников в игре. - М., 1984.
. Заикание / Под ред. Н.А. Власовой, К.П. Беккера. - М., 1983.
. Ковшиков В.А. Специфика заикания при различных нервно-психических расстройствах // Педагогические пути устранения речевых нарушений у детей. - Л., 1976
. Кащенко В.П. "Педагогическая коррекция." Издание 2-е - Москва 1994 г.
. "Заикание." (под редакцией М.А. Власовой, К.П. Беккера - Москва 1983 г.)
. "Основы теории и практики логопедии." (под ред. Р.Е. Левиной - 1968 г.
. "Расстройства речи у детей и подростков." (под ред. С.С. Ляпидевского - М 69)
. Основы теории и практики логопедии/Под ред. Р.Е. Левиной. - М., 1968.
. Обучение и воспитание заикающихся дошкольников. Программы для специальных дошкольных учреждений. - М., 1983.
. Расстройства речи у детей и подростков/Под ред. С.С. Ляпидевского. М.69
. Селиверстов В.И. Заикания у детей. - М., 1979.
. Селивёрстов В.И. "Заикание у детей, психокоррекционные и дидактические основы логопедических занятий. ” - М 1994 г.
. Хватцев М.Е. Логопедия. М., 1969.
. Хрестоматия по логопедии / Под ред.Л.С. Волковой, В.И. Селиверстова. - М., 1997. - Ч.I. - С.356-553.
. Чевелева Н.А. Исправление заикания у школьников в процессе обучения. М., 1978.
. Шкловский В.М. Психотерапия в комплексной системе лечения логоневрозов: / Под ред. В.Е. Рожнова. - М., 1974.
. Ястребова А.В. Коррекция заикания у учащихся обще образовательной школы. - М., 1980.
|
|
|
