Клинические аспекты тяжелой патологии супер-эго

Два ведущих показателя позволяют нам судить о прогнозе при психоанализе и психотерапии пациентов с пограничной организацией и нарциссическим личностным расстройством: качество объектных отношений и качество функций Супер-Эго.

Качество объектных отношений связано с внутренними взаимоотношениями пациента со значимыми другими, а не просто с природой его межличностного взаимодействия. Если пациент, несмотря на тяжесть своей психопатологии, способен к глубоким взаимоотношениям с другим человеком, может сохранять продолжительные, не эксплуататорские и не паразитические по своей природе отношения с близким человеком, значит он способен устанавливать объектные отношения. Пациент же, который полностью социально изолирован, у которого на сознательном и предсознательном уровне глубокие взаимоотношения с кем-либо отсутствуют; пациент, у которого единственный значимый контакт с другими происходит в фантазиях, сопровождающих мастурбацию; пациент, который почти совсем не понимает особенностей, забот, желаний других людей или не интересуется ими, – все такие пациенты страдают серьезными нарушениями в сфере объектных отношений.

Способность быть честным – в обычном социальном смысле слова, способность ощущать адекватную вину и чувство долга во взаимоотношениях с другими людьми, – все это признаки нормальной работы функций Супер-Эго. Постоянная же нечестность во взаимоотношениях, отсутствие заботы и ответственности во всяком взаимодействии с людьми показывает отсутствие или нарушение функций Супер-Эго. Естественно, что степень серьезности патологии Супер-Эго проявляется в тяжести антисоциального поведения пациента. Тем не менее важно помнить, что оценивать патологию Супер-Эго следует на основе внутреннего отношения человека к социальному окружению, а не на основе социальных норм или юридических определений антисоциального поведения.

Психоанализ нарциссической личности открывает любопытные и сложные взаимоотношения между патологией Супер-Эго и качеством объектных отношений. При нарциссических расстройствах личности любой степени тяжести антисоциальные черты встречаются удивительно часто. Даже сравнительно адекватно функционирующие на социальном уровне пациенты, у которых патологическое грандиозное Я обеспечивает достаточное удовлетворение потребности в самоуважении и которые способны к поверхностному социальному взаимодействию и более глубокому контакту с людьми, могут иметь склонность к хроническому антисоциальному поведению, такому как воровство или фальсификация, в своей работе или в сексуальных действиях.

Поскольку антисоциальные черты имеют огромное прогностическое значение, я исследую их у всех пациентов с нарциссической личностью (даже у тех, кто очень хорошо функционирует на социальном уровне), и часто обнаруживаю поразительный контраст между достаточно нормальными объектными отношениями и неожиданно тяжелой патологией Супер-Эго. И напротив, у некоторых нарциссических пациентов, функционирующих на выраженно пограничном уровне, у которых есть тяжелые и глубокие нарушения объектных отношений, функции Супер-Эго на удивление нормальны.

Лишь в одной, к счастью, сравнительно малочисленной, подгруппе нарциссических расстройств, когда патологическое грандиозное Я пропитано агрессией, что я называю злокачественным нарциссизмом (см. главы 16 и 19), – то есть когда Эго-синтонная грандиозность сочетается с жестокостью или садизмом и тяжелыми параноидными чертами, – нарушения объектных отношений всегда пропорциональны нарушениям функций Супер-Эго. Я обнаружил, что всем пациентам с антисоциальной структурой личности свойственны тяжелая нарциссическая патология, разрушение внутреннего мира объектных отношений и ярко выраженная и обычно не поддающаяся терапии патология Супер-Эго. Такие пациенты выходят за рамки не только психоанализа, но и любой другой формы психоаналитической психотерапии. Оценка качества объектных отношений, патологии Супер-Эго и природы патологического нарциссизма позволяет ответить на вопрос, излечим ли данный пациент.

ТЕОРЕТИЧЕСКИЕ СООБРАЖЕНИЯ

Мне представляется, что идеи о развитии Супер-Эго Эдит Якобсон содержат ценные теоретические основы для понимания путей нормального и патологического формирования Супер-Эго в детстве. Поэтому, прежде чем перейти к представлениям о тяжелой патологии Супер-Эго, я хочу кратко изложить ее мысли по этому вопросу.

Якобсон (1964) описывает три стадии или три слоя нормального развития Супер-Эго. Первый, самый глубокий, слой представляют предшественники садистического Супер-Эго, продукт интернализации фантастических, садистически запрещающих и наказывающих образов объекта, точнее, смесь “плохих” Я – и объект-репрезентаций, которые ребенок проецирует на фрустрирующую мать и на другие объекты, отрицая свою агрессию. Второй слой образуют идеальные Я-репрезентации и идеальные объект-репрезентации. В результате их интеграции создается Эго-идеал, плод окончательной попытки восстановить симбиотические, первоначально окрашенные либидо взаимоотношения с матерью на более высоком уровне интрапсихических стремлений и требований. При оптимальных условиях происходит смягчение как более ранних садистических, так и более поздних идеализированных предшественников Супер-Эго, в котором повторяется процесс интеграции хороших и плохих объектных отношений, ранее происходивший в Эго. Якобсон отмечает, что такая интеграция и смягчение позволяют интернализовать третий уровень предшественников Супер-Эго, а именно реалистичные требования и запреты родителей, характерные для поздних стадий эдиповой фазы, когда происходит окончательное создание Супер-Эго как интегрированной структуры.

В течение следующей латентной стадии развития происходит деперсонифицирование, абстрагирование и индивидуализация Супер-Эго, в результате чего появляется более точная и определенная регуляция самооценки, а ум начинает отличать аффекты от обязательств; ранее же Супер-Эго регулировало самооценку с помощью смены настроений. Специфичное чувство вины и критическое отношение к себе есть результат сложного развития депрессивных тенденций, происходящего под влиянием интеграции Супер-Эго. Зрелое Супер-Эго осуществляет контроль с помощью мягких и плавно меняющихся настроений, ему свойственны чувство вины и растущее ощущение автономии. Патологическое же, крайне агрессивное и примитивное Супер-Эго характеризуется преобладанием тяжелых депрессивных настроений. Кроме того, чувства неполноценности и стыда есть проявление Эго-идеала, участвующего в контроле Супер-Эго над Эго; чем глубже нарушения интеграции Супер-Эго, тем в большей степени чувства неполноценности и стыда преобладают над способностью ощущать мягкую депрессию (например, в форме печали) и дифференцированные разновидности вины.

Следующая стадия развития Супер-Эго приходится на подростковый возраст. Якобсон описывает частичный возврат к персонификации, проекции и растворению Супер-Эго, происходящий тогда, когда у подростка усиливаются инфантильные запреты на эдиповы желания. В то же время подросток должен идентифицироваться со взрослой моделью сексуального поведения, чтобы интегрировать нежность и эротику в сексуальное влечение. На данной стадии та степень, в которой происходит частичное устранение и проекция Супер-Эго, и степень, в которой сохраняется нормальная идентичность Эго, позволяют отличить нормального и невротичного подростка от его пограничного или нарциссического сверстника (Jacobson, 1954, 1961, 1964).

КЛИНИЧЕСКИЕ АСПЕКТЫ