 |
Д. Катунь – п. Усть-Баргузин – м. Крестовый – Старый сарай – м. Толстый
|
|
|
|
(05.07.92–11.07.92)
05.07.92
Больная рыба. Корабельные сосны на полуострове Святой Нос – лето началось. Обед в компании студенток. Дорога по песчаной дюне. Переправа на последнем пароме. Дом рыбака нам не подошёл. Переговорный пункт, гостиница, вечерний чай
Утром Иван Мелентиевич Шелковников – хозяин, приютивший нас, достал сети. Огромные окуни, многие из которых, имели на боку огромные гниющие язвы не радовали нас своим внешним видом. Но уха уже варилась, а отказываться от угощения, выказывая свое не уважение к хозяину, не хотелось – пришлось есть. Кушали прямо на берегу у костра, разговаривая о жизни и отогреваясь на утреннем жарком солнце.
Примерно через час, наобещав Ивану выслать батарейки к фонарю и чай, а Иннокентию анальгин, попрощавшись с бедолагами-туристами, мы отправились в путь – если повезет, успеем на паромную переправу в Усть-Баргузин. Но для этого нужно пройти километров шестьдесят, что вполне возможно по проезжей трассе.
За огородом начиналась тропа к заброшенной, но стильной деревне Монахово, когда-то обособленному поселению монахов, промышлявших рыболовством и скотоводством. За Монахово тропа выводили на проезжую грунтовую дорогу, по которой и лежал наш путь до Усть-Баргузина. Великолепные, как говорится, корабельные сосны, яркое солнце, лесные цветы и сухая дорога, вернули нам ощущение лета. Пожалуй, лишь с этой дороги для нас началось лето 92 года. До этого, северная сырость и озноб, голод и безлюдье, непроходимые скалы и дикие звери совершенно отрешили нас от понятия «лето». Сегодня мы даже встретили трех туристов и поняли, что мы не одни на этой кругобайкальской тропе.
Огромный журавль важно ходил по болоту и орал. Самочка, его подружка, семенила рядом. Он, такой красивый и гордый, с хохолком на голове, производил странные громкие звуки, которые мы приняли вначале за лай козла. Но, присмотревшись в бинокль, увидели это чудесное создание природы. В жизни так часто бывает: у того, кто красивый, лай, как у козла.
|
|
|
Полуостров Святой Нос представляет собой, торчащую из Моря, гору, покрытую лесом, с крутыми скалистыми берегами и, как болтают местные жители, массой медведей в чаще своих зарослей. Самая высокая точка полуострова – одно из священных бурятских мест. Сегодня весь полуостров – Забайкальский природный национальный парк, т. е. место скопления работников лесного и охотничьих хозяйств. Что означает – проси и плати! Нас егеря не ожидали. Это и понятно, въезд на перешеек, ведущий в центр полуострова со стороны паромной переправы от Усть-Баргузина перекрыт множеством егерских кордонов и шлагбаумами. Каждый входящий и въезжающий уплачивает мзду а пользу парка. Наше появление на полуострове со стороны моря явилось совершенной неожиданностью для многочисленных лесников, летающих на мотоциклах по дороге на Курбулик и по перешейку. Однако, каждый из них считал своим долгом и священной обязанностью остановить нас, спросить об оплате и, видимо из-за не терпящих отлагательств омулёво-водочных дел, отпустить, не взяв платы, но по отечески приказав оплатить сколько надо на контрольном пункте. «Естественно!» – отвечали мы и уходили в направление кордонов. Забегая в перед, скажу, что мы так и не оплатили – вечером, в момент последней переправы на контрольно-пропускном пункте никого не оказалось.
Дорога повернула с твердого полуострова, на зыбкий песок перешейка. Открывшийся взору вид очаровал бы даже слепого. Слева, над болотистым Чивыркуем стоял туман, черная туча и полное безветрие. Справа, кипел штормами Баргузинский залив, бросая темно коричневыми пенистыми волнами огромные брёвна на берег, слепило яркое солнце и абсолютно безоблачное небо. Позади возвышался черный исполин Святой Нос, а впереди лежал белый песчаный перешеек, окаймленный со стороны Чивыркуя сочной зеленью болотных трав, а со стороны Баргузина – невысокой песчаной дюной, поросшей кустарником и малолетними березами. В небесах зарождалась гроза. Бешено орали чайки. В сосновой роще нас ждал деревянный столик, скамейка, кучка дров и две молодые студентки.
|
|
|
– Здорово, девчонки! – поприветствовал я подружек. – Вы потеряли? – я показал им полиэтиленовый мешок с множеством маленьких мышеловок, который нашел десять минут назад на обочине дороги.
– Да, это наш! А мы его потеряли, – ответили девочки и подошли к нам.
– А зачем вам мышеловки?
– Мышей ловить, – был совершенно логичный ответ и игривые улыбки.
– А мышей зачем ловить? – я тоже умею воображать.
– Нужно для отчёта. Мы на практике.
– А где учитесь? – я донимал вопросами, а сам тем временем, сняв рюкзак, уже готовился к приготовлению обеда. Вова разводил костер.
– В сельхозинституте в Улан-Удэ.
– Понятно. Начинаете с мышей, – сострил я, но девочки не поняли моего юмора – они же не знали, как я люблю ихнего брата (какой-то голубой каламбур получился). – Обедать будете с нами?
– Будем, – откровенно ответили практикантки и взялись помогать готовить.
Вчетвером мы довольно быстро сварганили на стол, пили чай и трепались. Загорелые ножки подружек вновь очень сильно напомнили о лете. Тоненькая ткань юбочек и блузок специально ничего не скрывала – нужно было скорее уходить. Мы поели и ушли.
Летние фантазии, пластические образы и догоняющая гроза, слегка подмочившая нас дождиком, заставили идти в быстром темпе и мы успели на переправу. На последнюю не запланированную переправу. Какой-то блатной не успел к последнему парому, ему подогнали паром ещё раз, а тут и мы. Опять повезло.
Наблюдая сложную и опасную процедуру переправы парома через довольно сильную реку Баргузин, когда катера умудряются какими-то не мыслимыми маневрами подгонять паром к пристани, мы разговаривали с кондуктором и узнавали о возможном ночлеге. Нам был предложен вариант обратиться к сторожу (она же начальник, но уже вечер) паромной переправы и договориться о койко-местах в доме рыбака. По прибытию на материк, мы воспользовались предложением и получили добро.
|
|
|
Дом рыбака был переполнен пьяными в дупель рыбаками. По-моему, никто даже не понял, что мы пришли. Никто не понял, уходили ли мы и, вообще, мы ли это. Самое лучшее в сумерках уйти из подобной ночлежки и искать гостиницу в темноте. Чтобы её отыскать, нужно зайти на переговорный пункт и переговорить. Мы зашли и переговорили, в том числе и насчет гостиницы. А дома всё было в порядке, со слов Светы, но насчёт Барселоны она узнает завтра и предупредит моих, что я завтра буду звонить. И мы пошли по темным улицам в поисках гостиницы.
Единственное освещенное окно в конце улицы оказалось окном искомой гостиницы. Нас приняли с удовольствие и удивлением. Выделили пятиместную комнату, взяв оплату (как мне показалось) меньше необходимого – всего 2 рубля с человека, объяснили, как пользоваться умывальником и плитой и, пожелав спокойной ночи, все исчезли. Мы сварили чай, поужинали и вдруг ощутили, как мы устали. Сегодня мы отмахали около 65-ти километров. Ай, да мы!
06.07.92
|
|
|
