 |
Одиночество – это то, что я люблю.
|
|
|
|
Их так много желающих поговорить,
Желающих мне что-то предложить,
Но я не хочу говорить,
Я хочу в одиночестве побыть!
Гоняя мысли свои в голове,
Задуманное выражение, изобразив на своём лице.
Слеза.
Жизнь прожить без слёз нельзя,
По щеке течёт слеза.
Рыба.
Я нахожу забавным то,
Как ты ловишь воздух ртом,
Как полумёртвая падаешь на дно,
Как вечным забываешься ты сном.
Я был бы рад глаза закрыть
И к ним, поверх, рыбьи пришить.
Поплыть туда, где ты умерла,
Закрыть тебе твои глаза.
Вернуться в полдень мне домой,
Осознавать, что я живой,
Осознавать, что ты мертва,
Осознавать, что под водой покой ты для себя нашла.
Любовь не для меня.
Все в этом мире хотят любви,
Все девушки, хотя чтоб им дарили цветы,
Все дамы хотят, чтоб в кафе приглашали
И до дома, после, провожали.
Все хотят поцелуев с утра,
Все хотят, чтоб вторая половинка была,
Но я не хочу из этого ничего,
Я не создан для романтики, я не создан для этого.
Я не хочу вам цветы дарить.
Я не хочу вас в кафе водить,
Я не хочу до дома вас провожать,
Я не хочу при встрече вас целовать.
Не думайте что я не такой,
Не думайте что я голубой.
Я не люблю тебя…
Любовь не для меня!
Внутри.
Ты плаваешь в моём море,
Ты тонешь в моём горе.
Ты карабкаешься на мой берег,
Ты залазишь в мой череп.
Мой вздох, как ветер бьёт тебя в лицо,
Ты падаешь в море моём на самое дно.
Все морские твари и змеи
Пытаются съесть, ты убегаешь, лезешь в моей трахеи.
Мои слёзы, как дождь для тебя,
Но тебе уже страшно находиться внутри меня!
Записка.
Забывшись бутылкой дорого вина
Она под венец со стариком пошла,
Проснулась на утро, её гложет вина,
|
|
|
Но от старика по-тихому ушла.
Проснувшись, записку старик увидал,
Сразу её прочитал
И волосы его тогда окончательно посидели,
А после перерезал вены и умер он в своей постели.
В записки она написала,
Что слишком для него молода.
Ночь не один.
Прекрасный вид сзади
И хороша спереди,
Только этого ради,
Ты всё своё сбереги.
Оставь ты место для меня,
Я приду к тебе любя,
Все похвалы беру в кровать,
Мы будем звёздочки считать.
Коснёшься нежностью своей
Всей грубости моей.
Останутся после этой ночи
На белом следы.
Ты их, прошу, убери.
В надежде, тая твой образ в груди
Чтоб ещё раз увидеть тебя сзади
Прошу убери меня ради.
Ножи.
По пустыне скитался я.
И солнце изжарило меня.
Ноги стёрлись в кровь
И я увидел этих птиц вновь!
Их красота поражала меня,
Но сейчас всё бы отдала я,
Чтоб в руке моей появился нож,
Но что-то говорит внутри меня: «их не трожь».
Когда я вблизи их увидал
Я был поражён, я бы всё отдал,
Чтоб исчезли они, улетели!
Но только меня не трогали!
Их клювы из стали,
Как ножницы стали,
Их когти как очень большие ножи
Эти птицы не терпели лжи.
Их крылья, их перья острые как бритва,
Была проиграна мной эта битва.
Mein Gott.
Mein Gott
Die Venen
Und gut
Was sie tut, nicht in meinen Tränen
Я мёртв.
В твоих венах кровь,
В моих венах лёд.
Твоя кожа тепла вновь,
А от моей исходит холод.
Твои глаза живые,
Мои как стекло,
Я мёртв уже давно.
Предательски убит.
Старые дети во дворе,
А он стоит на горе
И подбрасывает в небо живую цепь
И смотрит на мёртвую, пустую степь.
Предательски был жизни лишён
И на небеса был вознесён.
Его убили,
До того как родили.
Родная мать его жизни лишила,
Ребёнок ей не нужен, она так решила.
Мы говорим: «Прощай»
И превращаемся в бабочек,
Но теперь знай.
У тебя никогда не будет деточек!
Ты ненавидишь жизнь.
|
|
|
Ты ненавидишь свою жизнь лишь потому,
Что девушка отказала предложению твоему?
Но почему тогда,
Девочка, которая слепа,
Жизнь свою любит
И никогда её не загубит?!
Ты ненавидишь свою жизнь лишь потому, что много проблем,
Почему ты это говоришь всем?!
Да только вопрос, почему раком больные
Живут свои дни как будто золотые?!
Почему безногий человек,
Живёт свою жизнь так, что сможет прожить век?!
А вы ненавидите жизнь по мелочам,
Но когда придёт срок умирать вам,
Будет себя бранить,
Что всю жизнь пытался её ненавидеть!
Ложь.
Его словесную мышцу вырвали из гортани
И засыпали туда камни.
Его глаза наполнены страхом
Его язык теперь является знаком.
Ложь – это грех,
Он есть у всех,
Но больше всего у тебя,
Поэтому решил наказать тебя я.
Я вырвал твой язык, а камни мучают твою гортань.
Я считаю, что ты не больше чем дрянь.
Ты несёшь на спине красный клубок,
А на ноге, гипсовый сапог.
Ты плачешь сквозь «синие» глаза
И смотришь на бледный цвет своего лица.
Я научу тебя, что врать нехорошо,
Даже если придётся применить всё своё зло!
Рыбак.
На крючке моё сердце, я забрасываю его в море
Либо счастье, либо горе.
Я приговариваю: «ловись девушка большая и маленькая
Главное чтоб не старенькая!»
Они бросаются на моё сердце и откусывают куски,
Обрекая меня на жуткие муки!
Сердце съели, улова нет, на берегу я умираю,
Они коварны, теперь я это знаю!
Арина.
Порой мы ссоримся с тобой,
Порой бежим наперегонки домой.
Порой ты вредная, капризная бываешь
И как меня ты обижаешь, совсем не замечаешь.
Но, не смотря на обиду, не смотря на это всё
Ты самая любимая сестра, сокровище моё.
Плачь.
Ветер воет за окном,
Тучи гонит он.
Во всех домах гаснет свет,
Но в одном окне до сих пор нет!
Там мужчина одинокий лежит,
Он в потолок безразличным взглядом глядит,
По щеке его течёт слеза,
Да, и мужчины плачут иногда!
Мальчик влюбился.
Мальчик не зная как любить,
Влюбился в девчонку.
Он хотел всю жизнь с ней прожить
Ну, или хотя бы одну ночку.
Он её любит, она нет.
Давая резкий, отрицательный ответ.
Не зная, что делать, не зная как быть
Он решает, тогда, девчонку убить.
Он в руку берёт топор,
|
|
|
Пришёл на школьный двор,
Девчонку убил
И на дне реки её похоронил.
С улыбкой и топором в руке
Он лежал в той же реке.
Улыбался по тому, что знал тогда,
Что будут вместе они, всегда!
Демон.
Уносит он жизни наши,
Терзает он души ваши.
Адский огонь сжигает вашу гортань,
Размягчая мозги, срывается с ваших языков брань.
Демон управляет вами.
Ничего не может сделать вы сами!
Слабый, не тот, кто ему не отдался,
А тот, кто ему продался!
Корабль.
Мой маленький кораблик в бескрайнем море
И заплыл туда он не по моей воле.
Он плывёт, а я тону в своём горе,
Я тону в своей боли.
Тихую погоду шторм сменил,
А от берегов я далеко отплыл.
И корму корабля камень пробил!
И мой корабль с пробоиной ещё чуть-чуть проплыл.
Моя команда падает за борт и погибает на моих глазах
Я видел страх, я видел ужас в их лицах.
Все погибают, но я последний уйду с корабля,
Погибают, последним погибну я.
В бескрайнем море мой корабль тонул,
Я на палубе стою и за борт заглянул
Там за бортом, тонет команда моя,
А вот под водой оказался и я.
Безголосый.
Он открывает молча рот,
Беззвучно песенку поёт.
Печать молчания на устах
И лишь печаль в его глазах.
С детства никто его не мог понять,
А он мог лишь всё руками показать
Его до смерти могли загонять,
Он не смог бы им ничего сказать.
Не может он в любви признаться,
Не может высказаться.
И захотел себя убить,
Но безголосый не смог и мышьяк купить.
Жизнь под «Снегом»
Пустующий взгляд, одно желание
Вколоть в себя своё питание,
Ты несёшь в своих венах проклятие
И что ты умрёшь, ты уже не имеешь понятия.
Твоя жизнь сложилась в белую дорожку,
Ты в свою кровь поставляешь яд,
Через стальную ножку,
Обращая свою жизнь в ад!
Ты сам на себя наложил руки,
Ты слышишь уже, несуществующие звуки,
Но ты запомни, после каждого удара иглой,
Ты приближаешь свой вечный покой.
Деревенская девушка.
Лесной ветер уснул в её щеках,
Солнечный свет застыл в её глазах.
Шёлк у неё место волос,
|
|
|
Так тих и спокоен, как речка, её голос.
С летним рассветом она встаёт
И сразу за водой на колодец идёт.
Подоив коров, набрав молоко
Кормится, весь, скот ведёт далеко.
Когда солнце взойдёт высоко
Она весь скот возвращает в стоило.
Её кожа бела и гладка,
Её губы красны как клубника.
Её походка легка,
Глаза темны как земляника.
Никаких проблем с красотой и здоровьем у неё не бывает,
Потому что в деревне она проживает!
Род.
В нём проснулась весна,
Соединилась с ним она.
Пошли они в поле
И радуясь воле,
Его вспахали,
Ребёнка зачали.
Пока март не уснёт в его боках,
Он будет сеять детей в женских полях.
Вспашет землю и удобрит
И туда ребёнка посадит.
И каждый знает,
Что так он род свой продолжает.
На Мосту.
Огромная толпа собралась под мостом
И сосредоточила свой взгляд на том,
Кто на нём стоит
И на закат глядит!
Они думают, что он прыгать собрался,
Но он до моста прогулялся
Чтоб на закат взглянуть,
А они заставляют его спрыгнуть!
Крики: «Прыгай! Прыгай!
Не рыдай!»
Сломали его
И он спрыгнул с мота того!
Тихой ночью.
Тихой ночью я не сплю, а сижу и смотрю в окно,
Я сижу там каждый вечер и сижу уже давно.
За людьми, домами, облаками я наблюдаю
И к ужасу своему понимаю,
Что любовь в себе убиваю!
Осенним Утром.
Холодным осенним утром,
Он рано проснулся в постели
Со странным чувством,
Что ноги его онемели,
Что не чувствует их он.
И ущипнул себя в надежде. Что это сон!
Но нет, ноги его отнялись
И слёзы у него накатились,
Он лежал и понимал, что не сможет ходить
И решил он тогда вообще не жить!
Палач.
Ты плачешь и рыдаешь,
Но для него это лишь работа
Сегодня ты последний день проживаешь,
Но это не его забота.
Он убивает каждый день
И ему может даже лень,
Он отрубил их головы, пошёл домой,
Чтоб вечер провести с своей семьёй!
И каждую ночь ему сняться реки крови,
В его снах куча страдания, боли.
Каждую ночь соседи слышать плачь,
Ведь их сосед палач!
Любовь к Путешествиям.
Я сделал из твоей плоти плот.
Плот, теперь он по морю плывёт.
Я гребу твоей рукой,
А направляю тебя твоей ногой,
Но вот и бескрайнее море,
Ты захлёбываешься водой
И это не только твоё горе.
Нам чуть-чуть осталось, чтоб встретиться с землёй,
Но плоть твоя, мой плот, начинает тонуть!
Я пытаюсь нас до берега ещё дотянуть,
Но ты уже наглоталась воды,
Теперь мой плот мёртв, потому что мертва ты.
И у кожи нашей оттенок голубой,
Мы под водой
И никогда не вернёмся домой!
Мой Сад.
Добро пожаловать в мой сад,
|
|
|
Но там деревьев нет, одни могилы
И новым гостям всегда я рад,
Чтоб вас принять, всегда найдутся силы.
Кромешная тьма,
Нагие деревья,
Но это тьма не обходима!
Среди могил гуляю я.
Здесь пустота, там ничего
И гостей не видел сад мой, уже давно.
В преклонных годах я жду,
Что либо гости придут, либо я умру.
День Рождения!
День Рождения!
Люблю и не люблю я.
Расплылись впечатления,
Но в этот день все вспоминаю меня.
Осталось жить мне меньше
И всё не так как раньше,
Уже особо не ждёшь ты его,
Но все желаю тебе всего самого лучшего!
Интриги в подарке, нет никакой
И встречаешь его ты сам с собой.
Разрушитель.
Сломать, разрушить,
Сжечь, взорвать!
Каждый раз хочу я
Сделать это.
Не даёт покоя
Вещь твоя.
Разрушением душа согрета.
Меня не беспокоит –
Сколько это стоит.
Меня не заботит –
Кто это построил!
В руках моих лежит, тратил,
Я это разрушил, значит победил!
Изо дня в день.
Я выпускаю боль, и всходит солнце.
Я улыбаюсь с фальшивой улыбкой на лице.
Я разгибаю руки – вижу море,
Смотрю на днище ложки – вижу горе.
Я весь горю от нетерпения
И я рыдаю, лишь приходят мучения.
Я обезображен и одновременно мил,
Я ваши надежды в земле похоронил!
Я закрываю глаза и вижу всё,
Но лишь открыл их – и уже ничего!
Для меня.
Я здесь сижу,
Не слышу ничего.
Я так живу
И лишь это нужно для счастья моего.
Дорога.
Небо, дорога, пыль, облака.
Куда ты тянешься? Ты так далека!
Хотите увидеть казнь…
Эй, толпа! Хотите увидеть казнь,
Чтоб перед вашими глазами пролили кровь?
Да?! Ну, хорошо.
И вы хотите видеть это вновь?!
А может быть узнать что где-то сгорел весь детский дом?!
И все! Все те, кто были в нём!
О, да! Хотите!
Ну что ж, узрите!
А может, вы хотите видеть смерть?!
Смерть человека, которого сбил поезд!
И переехал его по пояс!
О, да! И это вы хотите!
Ну что ж держите…
А может, вы хотите увидеть счастье, радость, смех?!
Что озарила всех!
Что все здоровы, сыты и одеты,
Что все стороной обходят беды?!
Никто не умер, живы все!
Ну, разве ни хочется это увидеть тебе?!
Нет!? А почему же?! Ты правда хочешь видеть боль?
Агонию, страдания, пытки?!
Да! Пока это не сыграет злую роль,
В твоей жизни затёртой до дырки!
Вы все хотите видеть страх и ужас,
Но только тот, что недостанет вас!
Какой всем вам интерес увидеть искреннее счастье
В чьих-то ни было глазах!
Вы все трусливо, жадно смотрите на кровь!
Вы каждый день ищите в новостях её вновь и вновь!
Вам всем охота видеть смерть.
Но только ту, что не коснётся вас.
И не хотите думать ведь,
Что скоро ваш придёт последний час!
А вот когда беда настигнет вас,
То попытайтесь лишь себе представить,
Что теперь увидев ваше горе, в этот раз,
Кто-то другой будет радоваться и зубоскалить.
Я Злой?
Я злой?
С чего вы это взяли?
Ну разве Я плохо?
За что меня ругали?
Я может быть не очень мил
И ожидания Я ваши похоронил.
С чего вы взяли, что к вам Я буду добрый?
И что в понятие у вас «добро»?
Я может быть недобр, но незлобный,
Я может быть для вас, Я самое большое зло…
Жизнь по Нотам.
Мы пляшем в ровном такте смерти,
И медленно нас убивают по нотам.
Мы Па своими, могилы очертим
И тот, кто танцам измотан
Тот и умрёт.
А смерть сонату своё споёт.
Мы дальше по нотам пляшем,
А стук метронома так страшен,
В любую секунду последний удар
И ты сразу становишься стар,
А после могила,
Не сможет из неё тебя поднять.
Смерть запускает метроном – новые пришли плясать…
Что Вижу.
Я вижу страх,
О нём пишу.
Не слышу смех,
О нём молчу.
Смерть Искусства.
Когда позволишь слову масс
Вверх взять над тобою,
Знай, что в этот же час,
Ты перестанешь быть собою.
Есть разница меж тем,
Что хотят они, и тем, что ты считаешь нужным.
И вот теперь меж этим всем,
Ты так же стал прислужным.
Ты начинал с человека из пробирке,
Потом пришёл на пьедестал,
А жизнь закончил, на пальце с биркой,
Ну как, устал?
Есть разница меж тем, что хотят
И тем, что надо.
Пока ты «Там», они жадно глядят,
Но лишь упал, и стадо тут же стало радо!
Что вот, покинул ты свой пьедестал!
Но на самом деле «Там» оказаться может каждый,
Но каждому ли это надо?
А лезут туда не творить, а делать вид, что человек он важный,
Что выше он, чем всё это стадо.
Но стать творцом ведь можно и внизу,
Лишь силу слова разовьёшь!
Но, а пока: «Уже несу!»
И голову свою на блюде им ты подаёшь…
Выстрел.
Через мушку смотрю Я вперёд,
А впереди твоя головка,
Которая скоро умрёт.
И вот нажимаю Я на курок очень ловко
И дым застилает мой взгляд.
И слышу, как ещё живое тело упало.
И звук биение сердца, как яд.
И в душу картина эта запала,
Кровь на стенах, кровь на полу,
Но всё это тлен.
Всё равно это ему,
Умерло тело, как только не стало заполненных вен.
Дом.
Под мёртвой кожей, сонная гавань,
На берег, который выбрасываются больные киты.
В том городишке, меж узеньких улиц и открытых ставень,
К берегу тому, проходили и мы.
В обездоленном теме, морская вод,
А в венах плывут два здоровых кита.
Несложно найти иголку в стоге сена
На облысевшей голове,
А вот и вновь выбрасывает вена,
То, что некогда жило в тебе.
Не осознавая.
Порой мне кажется, что Я так стар,
Кожа грубеет и волос седой на щетине,
Но вспоминаю, что для смерти мал
И свинец заливаю в морщины.
Причащение.
Идолопоклонство у всех на слуху,
Но что мы можем противопоставить?
Если увидев дырку в вашем заду,
Они подходят сзади и пытаются вставить…
Отныне Так.
Мы все задыхаемся в шуме
И воздух отныне не тот.
Всю жизнь провели в горлоуме,
А чистый воздух всё не идёт!
Мой Подарок.
Я грудь вспорол и сердце открыл,
В каплях дождя его намочил.
Я взбухшие вены с рук своих снёс.
Дарю тебе букет из красных слёз.
Быть Мёртвым.
Вонять три дня, вонять три ночи…
А мёртвым быть прикольно, между прочим!
Маяк.
На берегу, что морем омыт,
Великан маяк стоит.
В ночную тьму, в густой туман,
Своим он светом рассеивал обман.
Он светит далеко и ярко,
Хоть холодно, хоть жарко.
А он стоит и светом озаряет,
Заблудшим душам дорогу освещает.
Грешник.
Я день свой, обращаю в ночь
И сразу же иду куда-то прочь.
Я спасение вижу только во тьме,
Когда меня не удастся разглядеть тебе.
Безжалостен ко мне день,
Но ласкова ночь.
Когда светло ищу Я тень,
Как только темно – иду прочь.
Для грешников, как Я
Есть место только в темноте.
Во тьме не видишь ты меня,
А Я играю вальс в минорной ноте.
Меня стыд сожрёт с потрохами,
Наутро, с первыми петухами.
А лишь опуститься на город тьма,
Безумие, похоть, разврат ведут меня.
Я грешник во тьме,
А тьма живёт во мне.
А утром стыдливо прячу взгляд,
Но с приходом ночи, Я всё забуду и буду рад…
Клоун.
Он улыбается ненастоящим ртом,
С загримированным лицом.
Но не знает никто о том,
Что на самом деле чувствует он.
Ваш смех для него, как шум монет,
Он на манеже множество лет,
Он веселит и радует вас,
Вы не свели с улыбки, ваших глаз.
Лишь выступление окончено
Он радость смыл с лица.
Его веселие оплачено,
На самом деле плачет он всегда.
Добро и Зло.
Что есть добро,
А что есть зло?
Где различается оно?
Вот есть добро,
А вот есть зло,
Но, секунда, и нету ничего!
Слёзы Любви.
Я люблю тебя всегда
По ноге течёт слеза.
Для Вас.
Я ем свой стыд,
На ваших глазах.
Я плачу навзрыд
И плачь заседает в ваших ушах.
Я убиваю себя пред вами на сцене
Я беру нож и вскрываю свои вены.
Я прокалываю иглой своё лицо
И вешаю гирю на яйцо.
Я крашу волосы в безумный цвет
Теперь вы довольны? Нет?!!!
Вы нынче избалованы,
А потому ничем не удивлены!
Я выставил себя напоказ перед вами,
На это способны вы сами?
Это похоже на мазохизм
Иль на душевный суицид.
Я ненавижу ваши взгляды,
Что впёрлись в меня
Но моему самобичеванию вы рады
А если рады вы, то рад и Я…
Искренность.
Всё печально, как же быть…
Ведь надо новый мир в руинах возводить
И жить средь мелких, слабых, мёртвых слов,
Быть радым заговором снов.
И прятать взгляд, свои глаза,
И делать вид, что всё прекрасно, как всегда.
Не быть тем, кто есть ты на самом деле,
А быть для всех, хоть и не в своём теле.
И истощаться каждый день,
И делать вид, что тебе не лень.
Жить, быть, существовать,
Для тех, кому плевать.
За маской радости, веселья,
Таиться злоба, отречение,
А ты в надеждах, что всё хорошо,
Ты думаешь, что всё прошло.
Но на секунду замираешь,
И в голову, в сознание, змею пускаешь,
И вот уже мерещиться тебе,
Что ты один на самом дне.
"Кому ты нужен, если честно?
А ты уверен, что это твоё место?"
Быть может, просто, они бояться?
А может, чуть что, начнут смеяться…
Ведь ты не знаешь, что скрывают,
Их электронные слова.
А в реальности пугают,
Их, постоянно грустные, глаза.
И каждый раз, себя сам тешишь,
И постоянно что-то пишешь…
Вот вроде вы разобрались,
Но мгновенье, и вот змеята завелись.
"А может быть, на самом деле…"
И снова на повторный круг всей этой канители.
А ты язык коробишь,
Пытаясь слово доставать.
На них словарный, весь, запас угробишь,
Они лишь снова начинают лгать.
Пытаясь в искренность укрыться,
Ты начинаешь доставать…
Какая разница? Ведь искренности всяк боится,
А может пора бы научиться лгать?
Грустная История.
Это грустная история о том
Как на брусчатой мостовой,
Под небом ночным и фонарным лучом,
Мужчина расстался со своей головой!
Так случает множество раз,
Кому-то ножом протыкают глаз,
Кого-то режут ножом на куски,
А после вытаскивают его кишки.
Но тут история о том,
Как не повинный человек,
Больше не увидит дом,
А жесткость цветёт из века в век!
Приливы и Отливы.
Как бесконечны приливы и отливы,
Что пустотой безбрежной озаримы.
В бескрайних стенах мироздания
Мы задвигаемся всё дальше и создаём лишь новые страданья.
Что же будет так спокойно
Как приливы и отливы?
И чтоб в душе всё тихо было,
Всё отринуть прочь, найдите силы.
В бесконечных плесканиях тешиться вода,
То прелесть её и проклятье.
Плескать ей от рожденья и до конца,
Но нам хоть безмятежность её взять бы.
А лучше хотя бы раз спокойным сном забыться,
А не в своих стенаниях забиться.
Но для этого, человек, в тишине должен был родиться,
Так что, он никогда не перестанет в мучениях топиться.
Не поняли.
Как хорошо быть понятым
В том смысле, который, ты, передать хотел.
И не быть всеми, вдруг, опошленным.
И тем прослыть, кто в обществе дурную славу заимел.
Любая строчка воспринимается буквально,
Все видят то, чего там нет,
А потому стихи твои все видят радикально!
И ждут ответ…
Ответа нет…
Не поняли меня…
А вы хотели?
Найти тот смысл, что заложил Я?
Хотели, но не сумели?
Смешно, когда не понимают тебя.
Мне не обидно, нет.
А в чём же смысл?
Вы не услышите ответ.
Я строчки и слова за небо высел,
Но их не сложно ведь понять,
Какой тогда весь этот смысл,
Стихотворения читать?
Ведь каждый видит, ищет, то, что хочет,
А лишь нашёл, давай орать:
"Тут пропаганда. Тут бабу мужик мочит!"
Но Я не это хотел сказать.
Не каждый стих мой понимает,
Но каждый радостно читает,
Но лишь тупой начнёт орать,
Что стих мой - призыв убивать!
Ну и не только это видят там,
Для них слова ненужный хлам.
Да, Я о мерзости пишу,
Но мерзость есть, мы не живём в Раю.
Всю подноготную мира открыл для вас,
Но слышу каждый раз…
Что вот поэты: Пушкин, Фет.
Я уважаю их, но в наше время в стихах их смысла нет,
Все мы живём в мирке, где похоть и разврат,
Но кажется мне, что каждый этому рад.
А Я хотел лишь правду, лишь реальность показать,
Но сразу начали плевать.
Что ж не хотите понять меня,
Да мне плевать.
Я вам не судья,
Давно пора понять.
В Первую Очередь Тебе…
Что нравится им, неважно знать.
Нравиться должно тебе, на остальных плевать.
Отдавшись Желаниям.
Когда нет рядом с тобою тепла,
Чьей-то плоти.
Когда похоть снова родила,
Грязные фантазии, которым место в болоте.
Ты снова остаёшься один,
И обхватив его, становишься, с ним, един.
В дыхании тяжких и хлипеньких стонах,
Тонет та ночь.
И озаряют темноту капли серебра в ночных лонах
И пошлость сразу идёт прочь.
В Толпе.
О, как сильно слышен стук сердец.
О, как много человеческих тел,
Которые сплетаются во множество разных колец.
Несущих с собой пуды важных дел.
А Я в больном рассудке помешался,
А Я в темноте собственных чувств потерялся.
Я прошу, заткните их рты,
А если это не сделаешь ты,
То это сделаю Я…
Я и рука моя.
Прошу, перестаньте биться!
Стук их сердец,
Рождает желание убиться,
Выпасть, как ненужная часть их колец.
То Что Я Любил.
То, что Я любил, умирало.
То, что Я любил, пропадало.
Всё что мне ненавистно
Всегда было рядом,
Хотя бывало и прелестно,
Но я был для своей же любви ядом.
Проблемы.
Мы лижем соски злого рока,
А он нам яйца свои суёт.
Не слушали мы своего пророка,
А он нам говорил, что всё когда-то умрёт.
Мы плачем над братской могилой,
Хотя сами шли войной.
Всё доказать можно силой,
Не думав при этом своей головой.
Мы те, кто зад готов подставить
И страстно яйца лобызать,
Но на секунду подумать, представить,
Ведь сами проблемы решили создать.
29.
Я чувствую, а значит существую,
Но каждый раз лишь на одно мгновенье.
На то мгновение, когда тебя целую,
А дальше лишь забвение…
Любви не надо.
Под светом звёзд и фонарей,
Меж узких, тёмненьких аллей.
Он стоял, и сердце в кулаке сжимал.
И каждой встречной предлагал.
Лизали злые языки,
Давили, сердце, каблуки.
Но принимать никто не хочет,
Удар и сразу нос воротит.
И больше не хватило сил,
Упал и сердце дождь залил.
Он умирал…
А на него внимание никто не обращал.
Вечер.
В тёмный шатёр стучится луна.
Мой друг дорогой,
Пропустим ещё по бокалу вина…
А поле, дорогой,
Плывущею в даль
Мы вместе уйдём,
Утопим печаль…
Через Всю Жизнь.
Есть камень в сердце моём,
Я ношу его с рождения.
Пытался достать, но кровь льётся ручьём,
Не могу так жить Я…
И вот теперь лежим,
Прошу подожди минуту, сил нет,
Дай мне время выкурить пару сигарет.
Симфония.
Струны мои – вены.
Музыка – это гены.
Смычок – это нож.
Музыка из души и это не ложь.
Память.
Мужчина плачет в ночи,
Лелея мысли свои…
Логика.
Ты принцесса,
Дитя инцеста.
На столько же прекрасна,
На сколько и ужасна.
С тобою быть так же прелестно,
Как и неуместно…
Они вновь любят тебя,
Наперекор им, не люблю тебя Я…
Последний День Рождения.
Если созерцаешь лишь пустые страдания,
А больше ничего не видишь ты,
Тогда пора в твой торт на день рождения,
За место свеч воткнуть кресты.
P.S.
«Кажется, мое знакомство со стихами Ромы произошло совершенно случайно, и тогда я не предала этому особого значения, ведь это был просто шуточный стих. Позже стихов стало все больше, и я начала замечать в них душу, которую хотели открыть для меня.
Именно со стихов и поэм Ромы можно и посмеяться и поплакать. Не редко они брали меня за душу, и этим помогали осознавать сущность жизни.
Большое спасибо за все эти произведения искусства. Они и вправду помогли мне разобраться в себе.»
Елена Мартынчук
«Когда читаешь его стихи, ты иногда поражаешься глубоким смыслом и неопровержимой истиной, которая скрыта под замысловатыми лексическими приемами, использовать которые дано немногим...»
Максим Костюхин
«Его стихи разнообразны и неоднозначны. Одни о проблемах общества и человеческих страданиях, а другие о любви. И всегда интересно читать новый, узнавать, что же у него в голове, или на самом ли деле он об этом думает.»
Татьяна Овечкина
|
|
|
12 |
