Традиции индустрии развлечений

Развлекательные учреждения Екатеринбурга, в отличие от заведений питания и размещения, появились достаточно поздно. Индустрия досуга как таковая оформляется в Екатеринбурге, как и в большинстве российских городов, только во второй половине XIX века, а об ее развитости можно говорить уже применительно к рубежу XIX – XX вв.

На протяжении же ранней истории города основные формы досуга носили традиционные формы. Основная масса населения соотносила время отдыха с периодами праздников с их традиционными массовыми гуляниями. В непраздничное же время во всех уральских городах в ХVII - начале ХХ в. одним из самых распространенных развле­чений являлось гостеванье[1].

Во второй половине XIX века создаются первые коммерческие досуговые учреждения. В этот период городской досуг приобретает все больше публичности. Домашние (семейные и индивидуальные) формы его проведения все активнее вытесняются общественными^[2]. Традиционные походы в гости, на приемы кому-то в дом все больше уступают место различным массовым публичным развлечениям. На смену праздникам в частных домах приходят клубы с уставами, распорядком работы, взносами членов и платой за развлечения[3]. Традиционные представления на ярмарках и во время общих праздников получают конкуренцию в виде таких зрелищных институтов как театр, цирк, кинематограф, музей, ипподром. Даже для чтения книг, газет и журналов горожане начинают предпочитать отправляться в публичные заведения: клубы, библиотеки, читальни^[4].

В результате в городе растет число общественных мест, функционально предназначенных для проведения жителями своего свободного времени. По разнообразию досуговой культуры Екатеринбург конца XIX – начала XX века, по сути, мало чем отличался как от других крупных городов России, так и от российских столиц, где: «Современный взрослый человек пользуется для своего отдыха многими развлечениями, каковы: хождение в гости, в театры, концерты, цирки, посещение музеев и, наконец, игры в карты, кости и т.п….^»[5]. Более того газеты отмечали, что «по количеству и качеству зрелищ Екатеринбург обгоняет многие губернские города»^[6].

Пышность сферы развлечений отмечал в своих очерках и Д.Н. Мамин-Сибиряк: «…екатеринбургская публика еще, кажется, никогда так не веселилась, как нынче. Раньше был один театр - и все тут, а нынче, как я уже говорил, и цирк, и другой театр, и своя капелла, и кружок любителей, и заезжие знаменитости; а сколько выпито, сколько проиграно... На одних картах наш общественный клуб выручает довольно кругленькую сумму в несколько тысяч. Помню один особенно эффектный бал перед масленицей, когда в клуб явился весь Екатеринбург»[7].

Развивающаяся индустрия развлечений воспринималась современниками с разных позиций. Среди прочих интересно представление о социальной роли новых учреждений досуга. Это мнение, видимо, было достаточно распространенным и нашло отражение на страницах местной прессы (Екатеринбургская неделя, 1896 г.): «При современном капиталистическом строе жизни, развивающейся весьма односторонне на меркантильных интересах, необходимо какое-то разумное развлечение, которое отвлекло бы общество от пьянства, игры в карты, от посещения различного вида и рода типов питейных заведений, притонов разврата и разгула»[8].

Трудно сказать, насколько реализовалась эта социальная функция, можно утверждать лишь, что, как и хотел того автор вышеприведенной заметки, в дореволюционном Екатеринбурге сформировался целый ассортимент «разумных» развлечений, который мы и постараемся осветить ниже.

Прежде чем мы перейдем к конкретно-историческому материалу, отметим, что большинство досуговых форм дореволюционного Екатеринбурга получило дальнейшее развитие в советский период и успешно существует и сегодня. При этом сами досуговые учреждения оказались чрезвычайно живучими и в отличие от ресторанов, гостиниц или скажем турфирм, мы имеем сегодня в этой сфере заведения с более чем столетней историей.

Однако некоторые из мест и учреждений досуга оказались утерянными. С них мы и начнем. Малознакомым нам сегодня местом общественного досуга являлись общественные клубы, носившие в зависимости от членства названия «благородных собраний», «общественных собраний», «коммерческих собраний», «клубов ремесленников» и др. Изначально клубы «ставили перед собой более широкие задачи, вместе с тем уделяя определенное внимание культурному проведению свободного времени своими членами»[9], при этом в досуговой части эти общества были весьма похожи.

В Екатеринбурге общественный клуб впервые появился только в 1858 году[10] – это было Благородное собрание [11]. В Уставе общества, утвержденном в 1874 году, говорилось, что оно создано «для приятного препровождения времени в беседе, чтении газет и журналов, в дозволенных играх и танцах»[12]. Это был закрытый клуб для «особ, принадлежащих к образованному сословию: из дворянства, горных инженеров, военных, чиновников, почетных граждан, купцов и именитых художников»[13]. Горные инженеры и чиновники преобладали в Благородном собрании, а купечество чувствовало себя неуютно. В начале XX века собрание было переименовано в Офицерское[14].

Ежегодный членский взнос составлял 15 руб. серебром. Кроме того, за каждое «удовольствие» надо было еще платить: «за каждую игру карт» – по 2 руб., за вход на обыкновенный вечер - по 50 коп, а на танцевальный – по 1 руб. серебром[15].

Благородное собрание могло устраивать обыкновенные и бальные вечера. Первые проходили еженедельно по понедельникам, средам и пятницам. Вторые устраивались значительно реже и делились «на так называемые танцевальные вечера и на общие балы». Танцевальные вечера назначались дважды в месяц и были рассчитаны на то, чтобы «главнейшее удовольствие» доставить «семействам членов» собрания. Общие же балы проходили еще реже – только в дни больших праздников (не чаще трех раз в год)[16]. Об одном из таких общих новогодних балов современник писал, что хотя приехало только восемь дам он «состоялся, был оживлен и танцовали чуть не до двух часов, что здесь редкость, – обыкновенно в первом зала уже начинала пустеть» (1869 г.)^[17].

Собрание могло устраивать и маскарады. Иногда в клубе устраивались также концерты. Так, 4 декабря 1869 г. был дан концерт для поддержания клубного оркестра с участием любительниц[18].

Устав регламентировал время проведения вечеров: в обыкновенные дни вход в собрание был открыт с 7 часов вечера и до 2 ночи; танцевальные вечера начинались с 8 часов вечера и заканчивались в 2 часа ночи; балы продолжались также с 8 до 3 часов ночи[19].

Благородное собрание могло предоставлять своим членам возможность пользоваться буфетом, комнатой для чтения; в собрании «дозволялись все коммерческие карточные игры, равно игра в домино, биллиардная, шахматная и шашечная, а так называемые азартные игры ни под каким предлогом не допускались»; курение табака разрешалось только в «назначенных для того комнатах». Популярным в то время стал биллиард. В Благородном собрании «на биллиарде дозволялось играть ежедневно с 10 часов утра за установленную плату за каждую партию»; в случае большого числа желающих игрокам разрешалось играть не более трех партий[20].

По воспоминаниям современника, в 1869 г. помещение, где проходили вечера, состояло всего из одного обширного зала и игорной комнаты, поэтому тут же в зале, где танцевали, «маменьки играли в карты». Специальных комнат под другие нужды не хватало, в связи с чем, отмечал современник, «необходимая принадлежность всякого клуба – буфет сосредоточивает в себе вместе с тем и библиотеку, и читальную комнату». Проведением вечеров в клубе занимался дежурный старшина, который старался, чтобы «они были по возможности веселы и разнообразны»[21].

В летний период досуговые мероприятия общества выходили за рамки здания Благородного собрания. Так в Екатеринбургской неделе 1895 г. сообщалось, что «состоялось открытие <…> в четверг 11 мая летнего помещения Благородного собрания в Харитоновском саду. И в том и другом [имеется в виду также сад Общественного собрания – прим. авт.] играет, чередуясь, бальный оркестр из 15 человек, под управлением г. Гончарова. В Харитоновском саду, по случаю праздника Вознесения, на гулянье собралась масса народа. В летнем театре были поставлены три водевиля, разыгранные г-жей Линовской, оставшейся от зимнего сезона, г-ном Светловым и несколькими местными любителями. Театр на нынешний летний сезон сдан г. Семёнову»[22].

Как альтернатива Благородному собранию в 1873 году появилось Общественное собрание[23], среди учредителей которого почти не было бюрократии, а были в основном богатые купцы – такие известные лица, как Иван Аникиевич Рязанов, Михаил Ананьевич Нуров, Иван Саввич Тарасов, Андрей Яковлевич Харитонов, братья Ошурковы, Альфонс Фомич Поклевский-Козелл и др[24]. Собрание насчитывало три сотни членов и располагалось в роскошном особняке в центре города на пересечении Вознесенского проспекта и улицы Клубной (сегодня - это здание Учебного театра в доме по ул. К. Либкнехта, 38).

Впоследствии в этом объединении тон стала задавать городская интеллигенция — врачи, адвокаты, актеры, литераторы, художники, инженеры[25]. Состав общества прекрасно отразил Д.Н. Мамин-Сибиряк: «Можно сказать, мы устроились совсем на демократическую ногу; есть здесь приказчики, мелкие чиновники, маленькие купчики, учителя… Но есть и представители нашего beau mond’а: горные инженеры, адвокаты, доктора… Богатый выбор красивых дам!»[26].

Он же дал подробное описание помещения клуба, которое мы позволим себе с небольшими купюрами привести ниже:

«В длинной передней, где висели по стенам шубы гостей, посетителей обдавало той трактирной атмосферой, которая насквозь пропитана тепловатым ароматом кухни и табачным дымом. В нижнем этаже Общественного клуба помещалось несколько маленьких комнат, уставленных зелеными ломберными столиками; здесь процветал знаменитый сибирский вист с винтом <…>. Тут же, вероятно для очищения совести, приткнулись две комнаты - одна бильярдная, а другая - читальня; впрочем, эти две комнаты по большей части оставались пустыми и служили только для некоторых таинственных tete-a-tete, когда писались безденежные векселя, выпрашивались у хорошего человека взаймы деньги, чтобы отыграться; наконец, здесь же, на плетеных венских диванчиках, переводили свой многомятежный дух потерпевшие за зеленым полем полное крушение и отдыхали поклонники Бахуса.

Из передней довольно узкая лестница вела во второй этаж; перила были задрапированы покрытыми пылью олеандрами и еще какой-то зеленью, которая цеплялась своими иглами за бальные шлейфы и трены, точно когтями <…>

Плохонький зал, переделанный из какой-то оранжереи, был скупо освещен десятком ламп; по стенам висели безобразные гирлянды из еловой хвои, пересыпанной бумажными цветами. Эти гирлянды придавали всему залу похоронный характер. Около стен, на вытертых диванчиках, цветной шпалерой разместились дамы; в глубине, в маленькой эстраде, заменявшей сцену, помещался оркестр; мужчины жались около дверей. Десятка два пар кружились по залу, подымая облако едкой пыли.

Остальное помещение клуба состояло из шести довольно больших комнат, отличавшихся большей роскошью сравнительно с обстановкой нижнего этажа и танцевального зала; в средней руки столичных трактирах можно встретить такую же вычурную мебель, такие же трюмо под орех, выцветшие драпировки на окнах и дверях. Одна комната была отделана в красный цвет, другая - в голубой, третья - в зеленый и т.д. На диванчиках сидели дамы и мужчины <…>

В буфете и внизу заседали отцы семейств, коммерсанты, денежные тузы; вверху сновала из комнаты в комнату действующая армия невест, находившаяся под прикрытием маменек, тетушек и просто дам, которые 2вывозили» девушек в свет»[27].

Клуб открывался ежедневно в 7 часов утра. В 10 часов собирались деловые люди для обсуждения коммерческих дел, знакомства с последними новостями деловой жизни, в том числе с телеграммами с ярмарок и бирж. Вечерами появлялись любители шашек, шахмат, преферанса и бриджа. Можно было просто посидеть в библиотеке, где к услугам членов клуба было более 8 тыс. книг и хорошая подборка периодической печати. Любители музыки пользовались богатой коллекцией нот[28].

Часто в Общественное собрание приглашался музыкальный кружок, который включал в себя хор, оркестр, солистов и даже любительскую балетную группу. Каждый год он ставил 2–3 оперы и давал несколько концертов. Со временем музыкальный кружок преобразовался в музыкальное (филармоническое) общество[29].

Позже в доме собрания утраивались кинематографические сеансы[30].

Общественное собрание славилось также своими балами. Они давались ежегодно 28 декабря (день открытия клуба), на Новый год, Рождество, масленицу и в другие праздники[31]. Бал в честь дня основания так описывался в газетной хронике: «28 декабря 1889 года состоялся обычный бал в Общественном Собрании. В 12-ом часу было подано шампанское, и старшина Н. А. Орлов поздравил собравшихся членов и гостей с 17-ой годовщиной основания клуба и предложил тост за его дальнейшее процветание. Зал, освещенный a giorno (электричеством)[32], убранный зеленью и флагами и наполненный оживленной толпой кавалеров и дам в блестящих туалетах, между которыми было несколько выдающихся по богатству и изяществу, представлял очень красивое зрелище. Во время танцев играл оркестр под управлением г. Винярского. Народу было много, но, на наш взгляд, менее прошлого года. Бал прошел очень весело, танцевали до 6 часов утра…»[33].

Надо отметить, что клубные балы и маскарады перед Рождеством превратились в семейные торжества, где впервые выходили в свет, а заботливые родители начинали подыскивать партии своим чадам. К конкурсам костюмов относились очень серьезно, их достоинства и недостатки рецензенты разбирали в газетах, как театральные премьеры^[34].

Во вне праздничное время, по описанию В.А. Весновского, в клубе раз, а то и два в неделю устраивались «дамские» и просто танцевальные вечера[35].

Многие мероприятия Общественного собрания носили благотворительный характер. Так, в 1902 г. деньги от ряда концертов музыкального кружка пошли «в пользу недостаточных воспитанников местных средне-учебных заведений»[36]. А вот пример другого аналогичного мероприятия уже в 1908 г.: «В залах общественного собрания состоится традиционный общедоступный концерт-бал в пользу недостаточным студентам: балетная сиена, концертное отделение самодеятельных артистов. После концерта танцы, летучая почта, бой цветов, серпантин, конфетти и т.п.»^[37].

В доме общественного собрания отмечались также важные юбилейные даты и праздники. Например, 12 января 1915 г. в нем торжественно праздновался Татьянин день[38]. Современник по этому поводу отмечал: «Настроение на Татьянином вечере царило бодрое, непринужденная товарищеская беседа закончилась пением старых дружеских песен – «Gaudeamus», «Проведемте, друзья» и других»[39]. Ежегодно в клубе устраивались вечера студентов, окончивших курс[40].

Также клуб организовывал мероприятия в прилегающем к дому саду, который был обустроен в 1880-х гг[41]. О нем писал автор первого в крае «Путеводителя по Уралу» (1899 г.) В.А. Весновский: «Летом <…> остающимся же в городе предоставляется: очень миленький сад при общественном собрании с недурным оркестром…»[42]. Зимой же в саду заливался каток[43].

Третий по значимости екатеринбургский клуб — Коммерческое собрание. Оно было открыто в 1906 году при Обществе взаимного вспоможения приказчиков и отличалось еще более демократичным составом: мелкое купечество, служащие на частных предприятиях, мещане и т.п.[44].

В начале своей истории клуб арендовал половину второго этажа в «почтовом» доме на Главном проспекте (сейчас на этом месте отель «Гранд-Авеню» - Ленина, 40)[45], потом несколько лет занимал д. Певина на углу Главного и Вознесенского проспектов (ныне место, где находится магазин «Океан» - Ленина, 40)[46]. В 1915 г. клуб начал деятельность в новом, специально построенном помещении рядом с кинотеатром «Лоранж», о чем не замедлили сообщить газеты: «К 1 августа клуб коммерческого собрания предполагает перейти из наемного помещения в свое собственное здание — вновь отстроенное по Главному проспекту рядом с кинематографом «Лоранж». Вестибюль сделан с колоннадами. В нижнем этаже предполагается поместить библиотеку, игральные залы, биллиардную и пр. В верхнем этаже — большой зрительный зал с громадными окнами в два просвета. С третьего этажа в зал выходят против сцены три балкончика, изящно отделанные... Рядом со зрительным залом — довольно обширное зало для столовой и буфета... Фойе почти нет, если не считать небольшой предвходной в зрительный зал комнаты... С внешней стороны здание клуба, большое и высокое, с балконом и парадными колоннами, производит благоприятное впечатление. Среди новых зданий г. Екатеринбурга коммерческое собрание одно из лучших»[47].

В коммерческом собрании в 1913-1917 гг. действовала небольшая оперная труппа (ранее входившая в состав музыкального кружка). Традиционно здесь процветали и карточные игры[48]. Резкая критика карт в этот период привела к тому в провинциальных клубах вслед за столичными вошли в моду игры в лото и домино[49]. И коммерческое собрание не стало исключением, о чем свидетельствует, например, объявление в газете «Уральский край» за 1911 г.: «В коммерческом собрании 11 марта состоится Музыкально-вокально-литературный вечер. Начало в 8 с половиной часов вечера. Игра в лото в большом зале» ^[50].

Организацией культурно-досуговых мероприятий занимались и некоторые другие екатеринбургские клубы. В качестве примера универсальной по характеру организации можно назвать профессиональное общество торговых и торгово-промышленных служащих г. Екатеринбурга, которое ставило перед собой решение не только экономических вопросов, включая задачи взаимопомощи и улучшения условий труда членов общества, но и «содействие умственному и духовному развитию своих членов», что отмечалось в его уставе. Для «поднятия культурного уровня членов о-ва, повышения профессиональных и общих знаний», общество могло устраивать: библиотеки, читальни, экскурсии на выставки и музеи, профессиональные лекции, чтения и курсы^[51].

Не только для совместной работы, но и для проведения праздничного досуга объединялись и екатеринбургские ремесленники. В газете «Уральская жизнь» от 5 января 1904 г. отмечалось, что «устроенный в первый день Нового года в ремесленном собрании любительский спектакль и танцевальный вечер прошли удачно и привлекли свыше 300 человек публики; танцевало до 50 пар», и что 6 января был назначен детский вечер с подарками и туманными картинами, кроме того, детские танцы продлятся до 10 часов вечера, а затем начнутся танцы для взрослых[52].

Устраивали развлекательные мероприятия и спортивные общества. В 1911 г. в газете «Уральский край» объявлялось, что «9 января на катке Общества велосипедистов и любителей физического развития будет карнавал. Каток будет иллюминован и в 7 часов вечера будет сожжен большой бриллиантовый фейерверк. Музыка с четырех дня. За лучший мужской костюм — приз серебряные часы, дамский - золотой кулон»[53]. Для популяризации катания Общество даже устроило в том же 1911 г. на Гимназической набережной (набережная Рабочей Молодежи) специальный деревянный резной павильончик «в мавританском стиле», в котором конькобежцы, заплатив 20 коп., получали коньки, с полным комфортом отогревались и закусывали. Этот павильон стоял еще долго и уже в советское время был известен как ресторанчик[54].

Деятельность отдельных обществ была направлена на организацию свободного времени детей. Так, главной задачей Екатеринбургского семейно-педагогического кружка, созданного в 1905 г., являлась организация летнего отдыха учащихся, который бы содействовал правильному физическому воспитанию детей. Кружком была открыта летняя площадка в саду мужской гимназии, где устраивались для детей различные игры. Также для поправки здоровья на средства кружка детей отправляли в открытую кружковцами летнюю колонию в с. Курьинское и др.[55].

Подводя итог теме клубов, стоит отметить, что именно благодаря работе различных общественных организаций городской досуг дореволюционного Екатеринбурга получил такое широкое развитие и приобрел публичный характер. В то же время необходимо отметить, что клубы выступали не только формой общественной кооперации в целях совместного проведения досуга, но и функционировали и как коммерческие учреждения, принося определенную прибыль от организации развлечений. Например, доходы Екатеринбургского общества взаимного вспоможения приказчиков от проведения гуляний в Харитоновском саду, танцевальных вечеров и спектаклей за первое десятилетие существования общества в совокупности достигли 5011 руб. 47 коп., т.е. занимали третье место в доходной части бюджета общества[56].

Основной доходной статьей выступала продажа билетов на мероприятия общества, которые надо отметить были доступны не только их членам, но и другим желающим. Например, попасть в Дом Общественного Собрания можно было кроме членских абонементов по семейным и разовым входным билетам (при этом, женщин даже поощряли бесплатным посещением)^[57]. Так вход на концерты и маскарады для посторонних лиц и лиц без рекомендации стоил от 50 коп до 1 руб.[58]. Входная плата в 1903 г. за посещение сада при Общественном Собрании составляла за сезон семейным – 2 руб., а единоразово - 20 коп.[59]. Более доступными с этой точки зрения были мероприятия в Коммерческом собрании. На устраивающиеся в нем детские и семейные вечера постоянные члены входили бесплатно, а посторонние лица – за 30 коп[60]. Правда на крупные мероприятия и там брали не дешево – вход на маскарад 12 декабря 1910 г. стоил для мужчин – 1 рубль, а для дам – 50 коп.[61]

Таким образом, клубные досуговые организации дореволюционного Екатеринбурга представляли собой удачное сочетание социо-культурной и экономической деятельности и в этом смысле их традиции, безусловно, могут быть интересны современной досуговой культуре и развлекательной индустрии.

Если клубное наследие пока не актуализировано, то традиции другого досугового направления сегодня получают второе рождение – речь идет о екатеринбургском ипподроме.

Любители конского бега, водившиеся в Екатеринбурге с незапамятных времен, периодически устраивали в городе скачки, используя для этого то покрытый льдом городской пруд, то другие ровные поверхности[62]. Первый ипподром был построен только в 1885 г. о чем газета «Екатеринбургская неделя» сообщала следующим образом: «24 ноября на ипподроме, устроенном за городом по правую сторону Верх-Исетского бульвара, состоится первый рысистый бег»[63]. Это место «за городом» сегодня известно практически любому жителю Екатеринбурга – на нем сейчас располагается Дворец Молодежи.

Несмотря на появление ипподрома в 1885 году, эту дату мы можем рассматривать только как условную, поскольку во второй половине 1880-х гг. большинство инициаторов его создания – представителей Екатеринбургского общества любителей конского бега – покинуло столицу Урала[64] и жизнь ипподрома замерла.

Вторую жизнь ипподром получает только через 10 лет. Это было связано с его серьезной реконструкцией: в 1895–1896 гг. проведены ремонт и расширение ипподрома, на котором была обновлена беговая дорожка, устроены центральный павильон и манеж, улучшены зрительские ложи, открыт буфет[65]. Официальное открытие павильона состоялось 13 августа 1895 г. Важнейшим новшеством стал тотализатор, который завсегдатаи мгновенно окрестили «тотошкой». Тотализатор позволил укрепить материальное благосостояние общества любителей конского бега, привлечь зрителя, увеличить число беговых дней и организовать более разнообразную программу заездов, а также повысить суммы призовых денег. Наконец, появление тотализатора сделало спорт аристократии зрелищем, интересным и доступным для всех сословий.

Проводимые бега были самым азартным, захватывающим и, видимо, массовым зрелищем для горожан. В газетах того времени регулярно публиковались объявления и статьи о бегах, в которых указывалось количество заездов, время их проведения, клички лошадей, участвующих в забегах, с указанием лучшей резвости, показанной ими прежде.

Скачки на ипподроме являлись настолько любимым зрелищем екатеринбуржцев, что к нему проявил интерес владелец одного из местных кинематографов, организовавший съемку заездов. В 1913 г. этот предприимчивый кинематографист разместил в газетах объявление следующего содержания: «Кинематограф «Художественный театр». Анонс: особенное внимание! Новость! На днях! Будут демонстрироваться снятые с натуры снимки – бега и скачки – на екатеринбургском ипподроме 13 августа 1913 года на призы П.Ф. Давыдова и А.Е. Степанова. Снимки вышли удачно и представляют всеобщий интерес». Речь в рекламе идет о «снимках», но, переведя это объявление на современный язык, можно утверждать – был снят небольшой документальный фильм[66].

Помимо скачек на ипподроме до революции проводились и другие зрелищные спортивные мероприятия. Так, 2 августа 1887 г. на нем были проведены первые на Урале состязания велосипедистов. А 27 июня 1911 года демонстрировались первые в истории Екатеринбурга воздушные полеты. Их совершил один из пионеров зарождавшейся российской авиации Александр Васильев на моноплане «Блерио»^[67].

Екатеринбургский ипподром успешно функционировал и в мирное время, и в период Первой мировой войны. В советский период скачки на ипподроме возобновились и продолжались еще долгие годы, пока в 1960 г. Никита Хрущев не признал ипподром «пережитком капитализма», что и стало причиной его закрытия. Одним из основных поводов для закрытия был работавший здесь тотализатор, принимавший денежные ставки на лошадей[68], которых в это время в конюшнях насчитывалось около трех сотен[69].

Хотя в самом Екатеринбурге ипподром, видимо, уже вряд ли откроется заново, в его ближайших пригородах, а также в целом в Свердловской области после 40 летнего перерыва ипподромы и отдельные беговые дорожки стали вновь появляться и сегодня их насчитывается уже не менее десятка[70].

Важнейшими формами досуга жителей дореволюционного и советского Екатеринбурга являлись театр и кино.

Любители театральных зрелищ в Екатеринбурге заявили о себе еще в первой половине XIX столетия. Уже тогда в усадьбах золотопромышленников Расторгуевых-Харитоновых, купцов Казанцевых и других существовали домашние театры, музыкальные кружки и так называемые «вокзалы» - вокальные залы для концертных представлений[71]. Побывавший в 1828 г. в городе А.Я. Купфер писал о том, что «несколько любителей устроили даже собственный театр, где играли переводные пьесы к большому удовольствию публики и вящшему негодованию бородачей-старообрядцев»[72].

Тем не менее, датой начала театральной истории Екатеринбурга считается 5 (17) ноября 1843 года, когда состоялась премьера первых постановок приехавшего в город казанского антрепренера П. А. Соколова: оперы «Женщина-лунатик» и водевиля «Ножка». Пьесы были сыграны в помещении цейхгауза (склада) при Александровском горном госпитале (здание цейхгауза не сохранилось, на этом месте сейчас находится Музей изобразительных искусств – ул. Воеводина, 5)[73].

Постановки имели успех у зрителя, и труппе предложили остаться в городе. По инициативе главного начальника Уральских горных заводов В.А.Глинки на средства благотворителей по проекту архитектора К.Г. Турского в 1847 для театра было построено каменное здание[74]. Оно располагалось на перекрёстке Главного и Вознесенского проспектов и представляло двухэтажное здание с колоннадой (ныне к/т «Колизей»). Построенный театр открылся комедией «Приемыш» и водевилем «Дезертир». Зрительный зал театра был рассчитан на 625 человек[75].

В 1885 году городской театр первым в городе получил электрическое освещение от машины, установленной во дворе. «Екатеринбургская неделя» писала об этом: «Да, можно сказать, опера идет прекрасно. Конечно, обстановка несколько хромает, но зато электрический свет, обильно разливающийся по театру, вознаграждает публику, потухая внезапно в патетических местах для придания эффекта некоторым сценам, заставляя нервных дам вскрикивать и вскакивать»[76]. Интерьер театра, правда несколько позже (в 1893 году), описывал А. Весновский: «Вечером я зашел в театр. С виду он весьма неказист. Низкое каменное здание – старое, загрязнившееся. Но внутри оно производит благоприятное впечатление. Зрительный зал трехярусный, обит красным бархатом. Он поместителен и удобен для зрителей. Фойе большое, но сырое и грязноватое»[77].

Репертуар театра постоянно менялся, так, за сезон 1887/88 годов было сыграно около 120 пьес, из них дважды - лишь 14. Причем из 120 названий было 60 водевилей[78].

В последней трети ХIХ в. театральную жизнь в Екатеринбурге оживляли также любительские труппы. Сначала они ставили спектакли на двух клубных сценах, существовавших в городе: общественном и благородном собраниях[79]. После действовали небольшие труппы в домашнем театре, в зале коммерческого собрания[80]. Отдельно стоит выделить театр Казанцевых, ставший основой драматического отделения Екатеринбургского музыкального кружка. Основатель и владелец труппы – режиссер, драматург и актер Г.Г.Казанцев[81]. В 1903 г. театр Казанцевых располагался на Александровском проспекте (ныне – ул. Декабристов) в доме № 14[82].

В 1900 году в городе появляется профессиональная площадка для музыкальных представлений – Концертный зал Маклецкого[83]. Помещение было построено специально для екатеринбургского музыкального кружка, одним из его бессменных членов – управляющим Волжско-Камским коммерческим банком Ильей Захаровичем Маклецким[84].

В 1900 же году в Екатеринбурге на средства общества трезвости построили деревянный Верх-Исетский народный театр (Народный дом) с более вместительным, до 1100 мест, зрительным залом, куда постепенно были перенесены все оперные постановки из городского театра[85]. С 1904 г. здесь проводились оперные сезоны, ставшее с 1907 г. ежегодными[86].

В театре предполагалось культивировать разумные развлечения, в связи с чем в нем силами борцов за трезвость организовывались лекции, вечера с показом «туманных картин», а спектакли давались по самым низким, доступным ценам. Местоположение на окраине города (на территории современного парка Коммунаров), рядом с крупным заводом, также должно было побуждать к посещениям рабочую публику[87].

Согласно данным торгово-промышленного справочника за 1911 г. в Екатеринбурге работало 5 театров – Главный, Верх-Исетский, зал Обухова (прежнее название – Маклецкого), Г.Г. Казанцева и театр при попечительстве Общества трезвости[88]. В справочнике 1912 г. к ним добавляется Новый городской театр[89], открывшийся оперой «Жизнь за царя» М.Глинки 29 сентября (12 октября) 1912 г.

Вопрос о строительстве отдельного оперного театра на заседаниях Городской Думы поднимался, начиная с середины 1880-х годов[90]. И всё-таки должно было пройти не менее четверти века, прежде чем Дума ассигновала первые суммы на строительство. Капитал был накоплен благодаря введению специального добровольного 10-процентного сбора на все городские зрелищные мероприятия и выпуску облигационного Займа[91].

Зал Нового городского театра был роскошно отделан: освещен электрическими лампочками, задекорированными лепными розетками, множество бра было прикреплено к бортам и стенам лож. «Позолоченная» лепнина – растительный орнамент на фоне слоновой кости – хорошо гармонировала с бархатным занавесом и драпировками цвета старого золота. Мебель была закуплена в Вене на «фабрике братьев Тонет». Стулья превосходного качества и спустя сто лет «служат» зрителям во всех ложах театра Оперы и балета[92].

Стоит отметить, что театр в дореволюционном Екатеринбурге пользовался огромной популярностью, а театральная жизнь широко освещалась в газетах, где давались анонсы предстоящих выступлений и подводились итоги и впечатления прошедших спектаклей. Во многом этому способствовали цены на билеты, способные удовлетворить любую публику – например, в Городском театре в 1889 г. на обычные спектакли место стоило от 25 коп. до 5 рублей [93], а оперетту в здании цирка уже в 1910 г. можно было посмотреть за сумму от 22 коп. до 2 р. 60 коп.[94]

После 1917, преодолев некоторый спад, театральное искусство вновь укрепляет свои позиции в культурной жизни города. Продолжают функционировать основные дореволюционные театры – Новый городской театр (с 1924 года – «Свердловский государственный оперный театр имени А.В.Луначарского») и Верх-Исетский (в 1920 г., переименованный в Пролетарский[95]). В 1920-е в Свердловске работают также новые Театр рабочей молодёжи, филиал московского Рабочего театра и другие профессиональные, полупрофессиональные и самодеятельные коллективы.

В начале 1930-х в развитии театрального искусства наступает новый период. В Свердловске формируется система стационарных государственных театров. В 1930 г. открывается сразу два крупных театра: 30 марта - театр юного зрителя, 2 октября - академический театр драмы. В 1933 г. начинает деятельность театр музыкальной комедии.

Крах советской системы стимулировал появление в Екатеринбурге новых профессиональных театров. В 1990-е возникают хореографическая компания «Балет Плюс», «Провинциальные танцы», «Волхонка», «Театрон», несколько десятков полусамодеятельных и самодеятельных коллективов.

Отдельно стоит сказать об истории кинематографа в Екатеринбурге. Вышедшая 10 ноября 1896 г. Екатеринбургская неделя сообщила, что в городском театре 7-го ноября состоялся первый кинематографический сеанс (демонстратор С.О.Маржецкий)[96]. На самом деле г. Маржевский предложил публике сеанс не кинематографа, а биоскопа (аниматографа) Поля[97], который не произвел большого впечатления на публику (о чем свидетельствует небольшое количество заметок в прессе).

Летом 1897 года в Екатеринбург пожаловали на гастроли агенты изобретателей кинематографа братьев Люмьер. После второго сеанса в городском театре газета «Урал» отмечала «Настоящий кинематограф представляет особый интерес сравнительно с теми, которые демонстрировались у нас зимой в театре и на пасхе в цирке. Смотря на эти «живые фотографии», зритель невольно забывает, что перед ним экран, а не действительность, и поражается гениальностью изобретателей…»[98]. В Екатеринбурге в тот год агенты Люмьера дали девять киносеансов и два – в Нижнем Тагиле.

В 1904 г. в городе начало работу отделение крупнейшей французской кинофирмы “Братья Пате”[99]. В этом году она представила екатеринбургским зрителям фильмы на сюжеты из русско-японской войны.

Со второй половины 1904 года по 1908 год город пережил гастрольный период кочующих кинематографов. Предприниматели афишировали свои походные кинематографы самыми различными наименованиями. Кроме синематографа Люмьера, тут были аниматографы, биоскопы, витаскопы, электробиографы, вивантографы, синематохронофоны, операмегафоны. Некоторые из них представляли собой неудачную попытку соединить кинематограф с фонографом или граммофоном. Демонстрация фильмов проходила в Городском театре, в Общественном собрании, в концертном зале Маклецкого, в Верх-Исетском театре, в Харитоновском саду[100].

Газеты этих лет пестрят рекламными объявлениями и отчетами о прошедших киносеансах. Например, в 1908 г. Уральский край оповещал читателей, что «1 января состоялся первый сеанс кинематографа, прибывшего сюда из Самары. Демонстрировались новые для Екатеринбурга картины, исполненные замечательно отчетливо. Мерцания почти нет. Особенно интересны были: «Жизнь шансонетной певицы», «Приключения Шерлока Холмса» и «Теща в дом — все вверх дном». Сеанс продолжается в течение почти 1? час., и в это время демонстрировано было всего 5 картин, что, конечно, слишком мало по назначенным за зрелище ценам, которые несколько высоки. Утомительны также антракты между картинами, и печальное впечатление производит отсутствие музыки, замененной пианомелодико». В этом же издании ре

Поделиться:

Воспользуйтесь поиском по сайту: